СИМВОЛИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА КАК ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СЕМИОТИКИ

С точки зрения семиотики как общей теории знаков все средства коммуникации обнаруживают в своей основе паралингвистический характер. И культурные феномены – как подчеркивает в своем «Введении в семиотику» Умберто Эко – могут изучаться таким образом, как если бы они были знаковыми системами [Eco, 1972, S. 295]. Семиотика культуры предполагает, что понятие текста может и должно быть расширено на целые произведения, ритуалы, культурные эпохи. Ведь они тоже выполняют условие текстуальности, будучи «осмысленными последовательностями элементов» [Eimermacher, 1986, S. 39].

Мифы, ритуалы и другие сложные символические формообразования суть по природе своей смысловые единицы, которые могут быть истолкованы как определенный способ использования знаков. Отсюда становится очевидной существенная связь между драматологическим и семиотическим концептом символической политики, связь, которая с необходимостью возникает на основе лингвистического определения социальных интеракций. И в рамках перформансного подхода оформилось «понимание того, что такие жанры, как ритуал, церемония, карнавал, празднество, зрелище, парад и спорт могут быть рядом перекрывающихся метаязыков, причем на разных уровнях и в разных вербальных и невербальных кодах» [Turner, 1989, S. 159]. Соответственно, нужна специальная семиотическая теория смысла, способная проникнуть в суть такого рода перформативных процессов.

Применение семиотического метода при описании и анализе политических практик, конечно, не есть нечто само собой разумеющееся, особенно если принять во внимание парсонсовское аналитическое разграничение социальной и культурной систем. Однако, как заметил известный немецкий публицист и медиа-теоретик Г. Просс, семиотика и теория коммуникации становятся политическими науками, коль скоро они размышляют о регулировочных механизмах культур [Pross, 1983, S. 12]. К примеру, широко обсуждаемая в политической науке тема нациостроительства непосредственно затрагивает культурную политику данного общества, что делает культурно-семиотический подход востребованным для политического анализа.

С опорой на Ю. М. Лотмана, можно сказать, что любое политическое поведение разворачивается в семиосфере как общественном знаковом пространстве с габитуализированным присутствием различных (по типу и уровню) политических символов. Эта политическая семиосфера является не нейтральной знаковой средой, а местом различных властных эффектов, целевой точкой которых является не столько тело, сколько «душа», мышление, восприятие и ощущение. Это – тот символический универсум, вне которого символический политический акт как разновидность семиозиса вообще не мог бы стать реальностью [Лотман, 1992, с. 13].

С точки зрения нашей темы представляется интересным концепт «политической семиотики», предложенный А. Дёрнером. Под нею подразумевается «семиотический анализ, который описывает, как устанавливаются знаки в политическом процессе, как они связываются со значениями, и какие функции они выполняют внутри социальной группы» [Dörner, 1996, S. 20]. Дёрнер рассматривает семиотическое измерение политики с двух взаимосвязанных точек зрения: символической политики и политической культуры.

Под «символической политикой» немецкий политолог понимает, с опорой на социологию символических форм П. Бурдье, стратегическое использование символического капитала как постоянную борьбу за «власть наречения»: за возможность обязательного установления наименований, понятий и интерпретаций. Предлагая собственное понимание политики, А. Дёрнер полемизирует с подходом в духе критики идеологии, представленным в теориях M. Эдельмана, У. Сарцинелли, Т. Майера и др. В отличие от них, А. Дёрнер подчеркивает, что политико-символический акт есть не столько отвлечение и симуляция, псевдо- и эрзац-политика, сколько незаменимый способ политического управления.

Политическую культуру в качестве «второй семиотической перспективы политики» Дёрнер понимает, с одной стороны, как семиотически выкристаллизовавшийся результат коммуникативных процессов и одновременно – как нефальсифицируемые рамки для всякой попытки практиковать символическую политику. Со своей стороны, символическая политика может в форме стабильных очевидностей упрочиться в семиотические институции и закрепиться в виде определенной политической культуры. Если эта долгосрочная перспектива вовлекается в стратегические расчеты, тогда можно говорить о конструировании политической культуры. По словам А. Дёрнера, затвердевшая до политического культа символическая политика образует основу для строительства соответствующей политической культуры [Dörner, 1996, S. 30].

Конечно, взаимоотношения символической политики и политической культуры – это предмет особого и обстоятельного разговора, для которого у нас здесь, к сожалению, нет места. Заметим лишь, что тезис Дернера о конструировании политической культуры открывает важную методологическую перспективу для анализа политико-символических  стратегий в рамках современного нациостроительства. С этой точки зрения представляется интересным развитое в русской семиотической традиции понятие культуры как биологически ненаследуемой памяти человеческого коллектива, памяти, понятой как текст. Признание исторического события как существующего культурного феномена означает его принятие в текст коллективной памяти. Напротив, забвение понимается как исключение соответствующих текстов из состава культуры. История уничтожения текстов, их удаления из резервов коллективной памяти всегда сопровождается историей создания новых текстов [Lotman, Uspenskij, 1986, S. 859].

Здесь мы видим очевидные параллели между культурно-антропологическим и культурно-семиотическим рассмотрением селективности любой культуры. Символическая политика нациостроительства, которая по сути своей имеет дело с «изобретением традиции», тоже позволяет себя трактовать как целенаправленную работу над коллективной памятью, когда многие исторические факты переосмысливаются, реинтерпретируются, выдумываются или забываются.

Практика переименований, также составляющая важный элемент «изобретения традиции», имеет глубокие корни в мифомышлении, поскольку – как указывает семиотика культуры – система имен собственных образует особый мифологический слой языка, а понимание мифологии в некотором смысле равносильно припоминанию [Лотман, Успенский, 1992, с. 62, 67]. При анализе политико-символических актов  важно учитывать, что спонтанно возникающие в общественном сознании мифологические слои принципиально отличаются от сознательных попыток «имитировать мифогенное сознание средствами немифологического мышления» [Лотман, Успенский, 1992, с. 69].

При всех преимуществах культурно-семиотического подхода к символической политике, отвергающего бихевиористскую редукцию «культуры» к «attitudes» und «orientations», сам этот подход тоже обнаруживает методологический редукционизм. Последний связан с базисной метафорой «механизма» при описании культуры («культура как механизм для организации и хранения информации в коллективном сознании», как «вспоминающий механизм» и т.п.) [Lotman, Uspenskij, 1986, S. 857]. Упомянутая выше «политология символических форм» Дёрнера призвана, помимо прочего, отчасти смягчить этот редукционизм, объединяя в себе подходы из классических теорий мифов, социологии символических форм П. Бурдье, культурологии в широком смысле и др. [Dörner, 1996, S. 35-39]. Однако соотношение между «политологией символических форм» и «политической семиотикой» остается у немецкого политолога не совсем прозрачным.

Другой проблемной точкой культурно-семиотического подхода является динамика культурных кодов и текстов. Для углубленного понимания символической политики важно учитывать внутренний диалог внутри значительных (к примеру, национальных) дискурсивно-культурных формаций. Методологической базой здесь может служить тезис Ю.М. Лотмана о структурной неоднородности семиотического пространства как резерве его динамических (диалогических) процессов, генерирующих принципиально новую информацию [Лотман, 1992, с. 16-19].

Полезным было бы использовать при этом понятие «потенциальных текстов» культуры как процессуальной структуры, в которой различные концепты, благодаря присущей им семантической связи, как бы предполагают и «ожидают» друг друга [Романов, 1991, c. 119]. Соответственно, можно говорить и о «потенциальной культуре» [Глебкин, 1998, с. 51], в том числе потенциальной политической культуре, к становлению которой символическая политика имеет непосредственное отношение.

************

При ближайшем рассмотрении и сравнении различных подходов к символической политике, с одной стороны, оказывается, что очевидные различия между ними обусловлены чисто аналитическими причинами. Возможно, было бы разумнее в этом случае говорить не столько о различных подходах (моделях, теориях), сколько о дополняющих друг друга методологических акцентах при анализе политико-символических стратегий. В пользу этого суждения говорит, прежде всего, концепция символической политики М. Эдельмана, в которой представлены – в той или иной форме и степени – практически все указанные выше подходы. Однако, с другой стороны, как раз критическая рецепция книг Эдельмана и его полемика с теми же «плюралистами» обнаруживает и глубокие основания для принципиальных различий в современных концептах символической политики. Эти различия уходят корнями в существенность дисциплинарных и методологических границ, а также идейно-политических разногласий авторов, занимающихся данной проблематикой. Правда, на чисто функциональном уровне, отвлекающемся от упомянутых различий, единство подходов к символической политике можно установить, принимая во внимание три измерения любого политико-символического акта: утилитаристское, художественно-эстетическое и сакральное. Все формы символической политики обнаруживают эти измерения, правда, в разной степени, с разными акцентами и в разных констелляциях.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бурдье П. Практический смысл / Пер. с фр.: А. Т. Бикбов, К. Д. Вознесенская, С. Н. Зенкин, Н. А. Шматко; Отв. ред. пер. и Послесл. Н. А. Шматко. – СПб.: Алетейя, 2001 г. – 562 с.

2. Глебкин В.В. Ритуал в советской культуре. – М.: Янус-К, 1998. – 168 c.

3. Гоффман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. А.Д. Ковалева. – М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 2000. – 304 с.

4. Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестн. МГУ. – Сер. 7. Философия. – 1990. – № 2. – С. 58-65.

5. Лотман Ю. М. О семиосфере // Лотман Ю. М. Избранные статьи. В 3-х т.– Т. 1.– Таллин: Александра, 1992. – С. 11-24.

6. Лотман Ю. М., Успенский Б. А. Миф – имя – культура // Лотман Ю. М. Избранные статьи. В 3-х т. – Т. 1.– Таллин: Александра, 1992. – С. 58-76.

7. Малинова О.Ю. Тема прошлого в риторике президентов России // Pro et Contra. – 2011. – Т. 15. – № 3-4 (май-август) – С. 106-122.

8. Малиновский Б. Магия, наука и религия. Пер. с англ. П. Хомик под ред. О. Ю. Артемовой. – М.: Рефл-бук, 1998. – 304 с.

9. Романов В.Н. Историческое развитие культуры. Проблемы типологии. – М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1991. – 190 с.

10. Топорков А.Л. Миф: традиция и психология восприятия // Мифы и мифологии в современной России / под ред. К. Аймермахера, Ф. Бомсдорфа, Г. Бордюгова. – М.: АИРО-ХХ, 2000. – С. 39-64.

11. Тэрнер В. Символ и ритуал. – М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1983. – 277 с.

12.

13. Assmann A.Еrinnerungsräume: Formen und Wandlungen des kulturellen Gedächtnisses. – München: Beck, 1999. – 424 S.

14. Balme Ch. B. «Verwandt der Kern aller Menschen». Zur Annäherung von Theaterwissenschaft und Kulturanthropologie // Ethnologie und Inszenierung: Ansätze zur Theaterethnologie / B.E. Schmidt, M. Münzel (Hrsg.). – Marburg: Curupira, 1998. – S. 19-44.

15. Bourdieu P. Sozialer Sinn: Kritik der theoretischen Vernunft. – Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1987. – 335 p.

16. Deutsche Forschungsgemeinschaft. Grundlagenpapier zum Forschungsschwerpunktprogramm «Theatralität – Theater als kulturelles Modell in den Kulturwissenschaften». – Bonn:
Vervielfältigtes Mskr., 1995.

17. Dörner A. Politischer Mythos und symbolische Politik. Der Hermann-Mythos: zur Entstehung des Nationalbewußtseins der Deutschen. – Reinbek bei Hamburg: Rowohlt, 1996. – 421 S.

18. Eco U. Einführung in die Semiotik. – München: Wilhelm Fink, 1972. – 474 S.

19. Edelman M. Constructing the Political Spectacle. – Chicago; London: The University of Chicago Press, 1988. – 137 р.

20. Edelman M. Political Language. Words That Succeed and Policies That Fail. – New York; San Francisco; London: Academic Press, 1977. – 166 р.

21. Edelman M. Politik als Ritual: die symbolische Funktion staatlicher Institutionen und politischen Handelns. – Frankfurt am Main; New York: Campus Verlag, 1990. – xiv, 202 S.

22. Edelman M. The Symbolic Uses of Politics. – Urbana: University of Illinois Press, 1964. – 164 р.

23. Eimermacher K. Zur Entstehungsgeschichte einer deskriptiven Semiotik in der Sowjetunion // Semiotica Sovietica: sowjetische Arbeiten der Moskauer und Tartuer Schule zu sekundären modellbildenden Zeichensystemen (1962-1973) / K. Eimermacher (Hrsg.). – Bd. 1. – Aachen: Rader, 1986. – S. 11-69.  

24. Faulenbach B. Erinnerungskultur – Gedenkstätten für die Opfer des Nationalsozialismus und Stalinismus in Deutschland // Kultur – Kulturpolitik – Kulturwissenschaft. Traditionen und neue Debatten in Ost und West. – Bochum: Institut für Deutschlandforschung, 2003. – S. 52-72.

25. Fischer-Lichte E. Einleitung. Theatralität als kulturelles Modell // Theatralität als Modell in den Kulturwissenschaften / E. Fischer-Lichte, Ch. Horn, S. Umathum, M. Warstat (Hrsg.) . – Tübingen, Basel: Francke, 2004. – S. 7-26.

26. Goffman E. Geschlecht und Werbung / Aus dem Amerik. von T. Lindquist. – Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1981. – 328 S.

27. Himmelstrand U. Social Pressures, Attitudes and Democratic Processes. – Stockholm: Almquist & Wiksell, 1960. – 471 p.

28. Köpping K.P. Inszenierung und Transgression in Ritual und Theater. Grenzprobleme der performativen Ethnologie // Ethnologie und Inszenierung: Ansätze zur Theaterethnologie / B.E. Schmidt, M. Münzel (Hrsg.). – Marburg: Curupira, 1998. – S. 45-86.

29. Kurt R. Inszenierungen von Politikern in den Medien Film und Fernsehen. Mussolini, Hitler, Kohl und Schröder // Medieninszenierungen im Wandel: Interdisziplinäre Zugänge / Ch. Schicha, R. Ontrup (Hrsg.). – Münster: Lit, 1999. – S. 173-179.

30. Kurz G. Metapher, Allegorie, Symbol. – Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1982. – 103 S.

31. Lotman Ju.M., Uspenskij B.A. Zum semiotischen Mechanismus der Kultur // Semiotica Sovietica: sowjetische Arbeiten der Moskauer und Tartuer Schule zu sekundären modellbildenden Zeichensystemen (1962-1973) / K. Eimermacher (Hrsg.). – Bd. 2. – Aachen: Rader, 1986. – S. 853-880.  

32. Löhmann R. Der Stalinmythos: Studien zur Sozialgeschichte des Personenkultes in der Sowjetunion (1929 – 1935). – Münster: Lit, 1990. – 360 S.

33. Mennicken T. Performanz und Penetranz. Theatererfahrung und Ethnologie: Vierzehn Szenen // Ethnologie und Inszenierung: Ansätze zur Theaterethnologie / B.E.Schmidt, M. Münzel (Hrsg.). – Marburg: Curupira, 1998. – S. 517-536.

34. Meyer T. Inszenierung des Scheins.Voraussetzungen und Folgen symbolischer Politik. – Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1992. – 205 S.

35. Meyer T. Inszenierung und Rationalität // Medieninszenierungen im Wandel: Interdisziplinäre Zugänge / Ch. Schicha, R. Ontrup (Hrsg.). – Münster: Lit, 1999. – S. 168-172.

36. Meyer T. Die Transformation des Politischen. – Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1994. – 276 S.

37. Meyer T., Kampmann M. Politik als Theater. Die neue Macht der Darstellungskunst. – Berlin: Aufbau-Verlag, 1998. – 144 S.

38. Meyer T., Ontrup R. Das Theater des Politischen: Politik und Politikvermittlung im Fernsehezeitalter // Inszenierungsgesellschaft / H. Willems, M. Jurga (Hrsg.). – Opladen; Wiesbaden: Westdeutscher Verlag, 1998. – S. 523-541.

39. Michaels A. «Le rituel pour le ritual» oder wie sinnlos sind Rituale? // Rituale heute: Theorien – Kontroversen – Entwürfe / C. Caduff, J. Pfaff-Czarnecka (Hrsg.). – Berlin, 1999. – S. 23-47.

40. Mosse G.L. Die Nationalisierung der Massen. Politische Symbolik und Massenbewegungen von den Befreiungskriegen bis zum Dritten Reich / Aus dem Engl. von O. Weith. – Frankfurt am Main; New York: Campus, 1993. – 286 S.

41. Münch R. Dynamik der Kommunikationsgesellschaft. – Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1995. – 313 S.

42. Myth and Memory in the Construction of Community: Historical Patterns in Europe and Beyond. Bruxelles; Bern; Berlin; Frankfurt/M.; New York; Wien: PIE Lang, 2000. – 329 p.

43. Ontrup R. Die Macht des Theatralischen und die Theatralität der Macht // Kommunikation im Wandel. Zur Theatralität der Medien / U. Göttlich, J.-U. Nieland, H. Schatz (Hrsg.). – Köln: Halem, 1998. – S. 20-35.

44. Pross H. Ritualismus und Signalökonomie // Rituale der Medienkommunikation / H. Pross, C.–D. Rath (Hrsg.). – Berlin, 1983. – S. 8-12.

45. Rappaport J. The Politics of Memory: Native Historical Interpretation in the Colombian Andes. – Cambridge: Cambridge University Press, 1990. – xiv, 226 p.  

46. Reichel P. Politik mit der Erinnerung: Gedächtnisorte im Streit
um die nationalsozialistische Vergangenheit. – München: Hanser, 1995. –
387 p. 

47. Riviere C. Politische Liturgien //Symbole und Rituale des Politischen. Ost- und Westeuropa im Vergleich / A. Pribersky, B. Unfried (Hrsg.). – Frankfurt am Main; Berlin; Bern; New York; Paris; Wien: Peter Lang, 1999. – S. 25-38.

48. Sarcinelli U. (a). Parteien und Politikvermittlung: Von der Parteien – zur Mediendemokratie? // Politikvermittlung und Demokratie in der Mediengesellschaft. Beiträge zur politischen Kommunikationskultur. Bundeszentrale für politische Bildung / U. Sarcinelli (Hrsg.). – Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1998. – S. 273- 296.

49. Sarcinelli U. (b). Politikvermittlung und Demokratie: Zum Wandel der politischen Kommunikationskultur // Politikvermittlung und Demokratie in der Mediengesellschaft. Beiträge zur politischen Kommunikationskultur / U. Sarcinelli (Hrsg.). – Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1998. – S. 11- 23.

50. Sarcinelli U. «Staatsrepräsentation» als Problem politischer Alltagskommunikation: Politische Symbolik und symbolische Politik // Staatsrepräsentation / J.-D. Gauger, J. Stagel (Hrsg.). – Berlin: Reimer, 1992. – S. 159-174.

51. Sarcinelli U. Symbolische Politik. Zur Bedeutung symbolischen Handelns in der Wahlkampfkommunikation der Bundesrepublik Deutschland. – Opladen: Westdeutscher Verlag, 1987. – 301 S.

52. Savage K. The Politics of Memory: Black Emancipation and the Civil War Monument // Commemorations. The Politics of National Identity / J.R. Gillis (ed.). – Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1994. – P. 127-149.

53. Schicha Ch. Politik auf der «Medienbühne» // Medieninszenierungen im Wandel: Interdisziplinäre Zugänge / Ch.Schicha, R.Ontrup (Hrsg.). – Münster: Lit, 1999. – S. 139-167.

54. Schwarzenberg R.-G. Politik als Showgeschäft. Moderne Strategien im Kampf um die Macht. – Düsseldorf; Wien: Econ, 1980. – 377 S.

55. Soeffner H.-G. Auslegung des Alltags – Der Alltag der Auslegung. Zur wissenssoziologischen Konzeption einer sozialwissenschaftlichen Hermeneutik / H.-G. Soeffner, L. Vogt (Hrsg.). – Frankfurt am Main, 1989. – 235 S.

56. Turner V. Betwixt and Between: The Liminal Period in Rites de Passage // Reader in Comparative Religion: An Anthropological Approach (3th ed.) / W.A. Lessa, E.Z. Vogt (eds.). – New York: Harper and Row, 1972. – P. 338-347.

57. Turner V. Vom Ritual zum Theater: Der Ernst des menschlichen Spiels. –Frankfurt am Main: Fischer, 1989. – 198 S.

58. Ueberhost H. Feste, Fahnen, Feiern. Die Bedeutung politischer Symbole und Rituale im Nationalsozialismus // Symbole der Politik – Politik der Symbole / R. Voigt (Hrsg.). – Opladen: Leske & Budrich, 1989. – S. 157-178.

59. Umkämpfte Vergangenheit: Geschichtsbilder, Erinnerung und
Vergangenheitspolitik im internationalen Vergleich / P. Bock (Hrsg.). –
Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1999. – 304 S.

60. Willems H. Inszenierungsgesellschaft? Zum Theater als Modell, zur Theatralität von Praxis // Inszenierungsgesellschaft / H. Willems, M. Jurga (Hrsg.). – Opladen; Wiesbaden: Westdeutscher Verlag, 1998. – S. 23-81.