Семинар №12. Адвокат в уголовном судопроизводстве.

Цель семинара:изучение правовых норм, определяющих участие адвоката в уголовном судопроизводстве.

Результат освоения:

План занятия:                                        Продолжительность-4 часа

План занятия

1. Правовые основы деятельности адвоката в уголовном судопроизводстве.    

2. Особенности защиты и юридического представительства при производстве следственных действий.  

3. Участие адвоката в рассмотрении вопроса об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу.        

4. Участие адвоката в суде первой инстанции.

5. Адвокат – представитель потерпевшего‚ гражданского истца и гражданского ответчика.

6. Особенности участия адвоката в суде присяжных

Список практических заданий

1. Составить ходатайство о вызове и допросе лица в качестве свидетеля.

2. Составить жалобу на действия следователя.

3. Составить апелляционную жалобу на приговор суда.

4. Составить кассационную жалобу на приговор суда.

Задача 1

А. и X. обвинялись по п. «в» и «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Предварительным следствием они признаны виновными в убийстве лица, заведомо для них находившегося в бес­помощном состоянии, группой лиц при следующих об­стоятельствах.

Находясь в состоянии алкогольного опьянения, А. и X. в целях сокрытия мелкого хищения имущества из квартиры ударами ножа в грудь и живот убили граждани­на М., также находившегося в тяжелой степени алкоголь­ного опьянения. Труп потерпевшего они через два дня вынесли из квартиры и закопали.

Вывод о виновности X. в убийстве М. предварительным следствием сделан на основании показаний соучастника преступления А. и заявления о явке с повинной самого осужденного, а также показаний сотрудников полиции.

X. после задержания и беседы с работниками полиции написал заявление о явке с повинной, в котором сооб­щил, что вслед за А. нанес два удара ножом- потерпевше­му. При написании заявления о явке с повинной адвокат не присутствовал.

В дальнейшем с первого допроса на предварительном следствии и в ходе судебного заседания X. категорически отрицал факт нанесения им ударов ножом М. и заявлял, что оговорил себя под физическим и психическим воз­действием работников полиции. Это утверждение X. по­ставило под сомнение допустимость и достоверность его заявления о явке с повинной.

В ходе судебного следствия X. категорически отрицал собственную вину в лишении жизни М., приводя доводы в свою защиту. Участвовавший в судебном следствии ад­вокат не только не отстаивал позицию подзащитного X., но и в судебных прениях просил признать его виновным в совершенном преступлении, однако при этом просил суд переквалифицировать его деяния по ч. 4 ст. 111 УК РФ (деяния, предусмотренные ч. 1-3 указанной ста­тьи, повлекшие по неосторожности смерть потерпев­шего).

Правильно ли дана квалификация действиям А. и X. на стадии предварительного следствия?

Правомерно ли рассматривать «состояние тяжелого опьянения» как «беспомощное состояние», предусмотренное п. «в» ст. 105 УК РФ в качестве квалифицирующего об­стоятельства?

Соответствует ли позиция адвоката, занятая им в ходе судебных прений, п. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокат­ской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»?

Задача 2

Московский областной суд по уголовному делу в отно­шении Д. и П. о применении к ним принудительных мер медицинского характера в связи с совершением в состоя­нии невменяемости общественно опасных деяний, преду­смотренных ст. 119, ч. 3 ст. 127, ч. 1 ст. 208, ч. 1 ст. 239 УК РФ, удовлетворил ходатайство государственного об­винителя об отводе адвоката К.

Ходатайство об отводе адвоката К. государственный обвинитель мотивировал тем, что уголовное дело в отно­шении Д. выделено из дела в отношении Н., осужденной Московским областным судом, с которой адвокат К. за­ключил соглашение на ведение дела в Верховном Су­де РФ в порядке надзора и интересы которой противоре­чили интересам Д.

Московский областной суд со ссылкой на п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ удовлетворил ходатайство государственно­го обвинителя, отстранил адвоката К. от участия в процес­се и слушание дела отложил в порядке ст. 253 УПК РФ на время, необходимое для заключения законным представи­телем соглашения на защиту интересов Д. с другим адво­катом.

После возобновления судебного разбирательства Мос­ковский областной суд также отклонил ходатайство адво­ката К. (к тому времени расторгшего соглашение с Н.) о допуске его в судебное заседание для защиты Д. по тем мотивам, что адвокат уже оказывал помощь Н., получил документы по ее уголовному делу.

В кассационных жалобах адвокат К. просил отменить определение суда, считая, что интересы Д. и Н. по уго­ловному делу полностью совпадают и суд не указал в оп­ределении, в чем заключаются противоречия между их позициями. Н. же он не успел оказать какую-либо юри­дическую помощь, так как не встречался с ней. В настоя­щее время соглашение с ней им расторгнуто. Делом Д. К. занимается более полутора лет и на его участие имеет­ся соглашение представителя Д.

В возражениях на жалобу адвоката прокурор просил оставить определение без изменения, полагая, что проти­воречия в интересах Д. и Н. заключаются в непризнании защитой доказанности совершения Д. общественно опас­ных действий в отношении несовершеннолетних, а Н. на предварительном следствии своими показаниями изобли­чила его. Кроме того, адвокат К. фактически приступил к защите Н., так как он уже ознакомился с материалами ее дела и получил на руки копию приговора и копию касса­ционного определения.

Правомерны ли кассационные жалобы адвоката К. ?

Отвечает ли вынесенное судом определение об отводе ад­воката К. из дела Д. требованиям УПК РФ?

Перечислите со ссылкой на статью УПК РФ обстоя­тельства, исключающие участие в деле адвоката.

Задача 3

Судьей Московского областного суда уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 222 УК РФ, возвращено прокурору Московской области в по­рядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Уголовное дело возвращено прокурору в связи с тем, что было нарушено право на защиту К. Адвокат Д., защи­щавший его интересы на предварительном следствии и в суде, ранее был допрошен в качестве свидетеля по уго­ловному делу в отношении П., О. и У., из которого дело в отношении К. было выделено в отдельное производство в связи с его розыском.

В кассационном представлении прокурор просил по­становление судьи отменить и уголовное дело направить на новое рассмотрение, считая, что оснований для отвода адвоката Д. не было, поскольку он был допрошен только по процессуальным вопросам.

В кассационной жалобе адвокат Д. утверждал, что при допросе в суде по делу П., О. и У. никаких показаний о фактических обстоятельствах дела, ставших ему извест­ными в связи с осуществлением защиты К., он не давал и суд ему эти вопросы не задавал. Поэтому, по мнению ад­воката, оснований для возвращения уголовного дела про­курору у суда не имелось.

Какое решение должна принять Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по поводу постановле­ние судьи Московского областного суда?

Отвечают ли изложенные в кассационном представ­лении и кассационной жалобе доводы о том, что адвокат Д. был допрошен не по фактическим обстоятельствам, а по процессуальным вопросам, требованию п. 1 ч. 1 ст.72УПК РФ?

Задача 4

В ходе предварительного следствия обвиняемого Ц. за­щищал адвокат У., участвовавший в проведении различ­ных следственных действий.

Ц. на следствии изобличал М. в совершенных преступ­лениях, и его показания послужили основанием к осуж­дению М.

Адвокат У. принял на себя защиту М. в суде кассаци­онной инстанции, написал жалобу и выступил в судебном заседании.

Имело ли место в действиях адвоката У. нарушение ст. 72 УПК РФ, и если да, то какое?

Задача 5

Адвокат М. с 10 июня по 15 августа 2015 г. являлся за­щитником гражданина Ф., обвинявшегося в мошенниче­стве и грабежах. 15 августа 2015 г. адвокатской палатой статус адвоката М. был прекращен и, соответственно, с этого времени были прекращены его полномочия защит­ника Ф.

Согласно постановлению о производстве оперативно- розыскных мероприятий, основанному на соответствую­щем судебном решении, с 15 мая по 15 июля 2015 г. теле­фонные разговоры Ф. прослушивались и записывались службами, ведущими оперативно-розыскную деятель­ность. Среди записанных оказался и его разговор с адво­катом М. 9 июня 2015 г., в котором Ф. сообщал, что он «нагрел на штуку баксов» (обманул на 1 тыс. долл.) граж­данку С. и просил адвоката осуществлять его защиту в процессе предварительного следствия.

На следующий день, приняв защиту Ф., адвокат по по­ручению последнего возвратил С. 1 тыс. долл. и получил от нее расписку с отметкой о получении денег и о том, что она никаких претензий к Ф. не имеет. М. оставил эту расписку у себя, а С. рекомендовал дать показания в пользу Ф. и сообщить следователю о том, что у нее с Ф. были лишь гражданско-правовые отношения и тот ее не обманывал. С. так и сделала. Однако во время допроса 15 сентября 2015 г., т. е. после прекращения статуса адво­ката М., С. рассказала о своем разговоре с адвокатом и выданной ею расписке, содержание которой воспроиз­вела для следствия и приобщила к своему протоколу до­проса.

Правомерным (допустимым) ли доказательством по уголовному делу в отношении Ф. будут записанные его те­лефонные разговоры с адвокатом, показания С. и приоб­щенный ею дубликат расписки? Проанализируйте данную ситуацию с точки зрения требований абз. 2 п. 3 ст. 8 Фе­дерального закона «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в Российской Федерации», УПК РФ, Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Задача 6

Адвокатом К. был заключен договор поручения на вы­полнение представительских услуг в уголовном процессе, где его доверитель признан потерпевшим. Однако по­следний не выполнил свое обязательство по ежемесячной оплате оказываемых услуг.

Какие действия может предпринять К. в связи с указан­ными обстоятельствами?

Вправе ли адвокат расторгнуть договор поручения с до­верителем во время судебного процесса?