НАЧИНАЮТСЯ ГЛАВЫ ДЕВЯТОЙ КНИГИ

1. О Реккареде и его послах[587 г.] .

2. О кончине блаженной Радегунды[587 г.] .

3. О том, кто пришел с кинжалом к королю Гунтрамну[587 г.] .

4. О рождении второго сына у Хильдеберта[587 г.] .

5. О знамениях [587 г.] .

6. О совратителях и лжепророках[587 г.]

7. Об отстранении герцога Эннодия и о басках[587 г.] .

8. О приеме Гунтрамна Бозона у короля[587 г.] .

9. О гибели Раухинга [587 г.] .

10. О гибели Гунтрамна Бозона[587 г.] .

11. О свидании королей [587 г.] .

12. О гибели Урсиона и Бертефреда[587 г.] .

13. О Баддоне, отправившемся в качестве посла, и отом, как его задержали и спустя много дней отпустили, и о дизентерии[587 г.] .

14. О мире между епископом Эгидием и герцогом Лупом[587 г.] .

15. Об обращении Реккареда[587 г.] .

16. О его послах к нашим королям[587 г.] .

17. О скудости этого года[587 г.] .

18. О бретонах и о кончине епископа Намация[588 г.] .

19. О гибели Сихара, жителя Тура[588 г.] .

20. О том, как мы были отправлены с посольством ккоролю Гунтрамну с просьбой сохранить мир [588 г.] .

21. О милостынях и о доброте этого короля[588 г.] .

22. О чуме в городе Марселе[588 г.] .

23. О кончине епископа Агерика и о его преемнике[588 г.] .

24. О епископском служении Фронимия[588 г.]

25. О том, как войско Хильдеберта отправилось вИталию [588 г.] .

26. О кончине королевы Ингоберги[589 г.] .

27. О кончине Амалона [589 г.] .

28. О дорогих подарках, посланных королевойБрунгильдой [589 г.] .

29. О том, как лангобарды попросили у короляХильдеберта мира [589 г.] .

30. О податной переписи населения городов Тура иПуатье [589 г.] .

31. О том, как король Гунтрамн отправил войско вСептиманию [589 г.] .

32. О вражде между Хильдебертом и Гунтрамном[589 г.] .

33. О том, как монахиня Инготруда отправилась кХильдеберту с жалобой на свою дочь [589 г.] .[246]

34. О вражде между Фредегондой и ее дочерью[589 г.]

35. О гибели Ваддона [589 г.] .

36. О том, как король Хильдеберт отправил своего сынаТеодоберта в Суассон [589 г.] .

37. О епископе Дроктигизиле[589 г.]

38. О том, как некоторые лица хотели составитьзаговор против королевы Брунгильды [589 г.] .

39. О ссоре в монастыре в Пуатье, вызваннойХродехильдой и Базиной [589 г.] .

40. О первом поводе ссоры[589 г.] .

41. Об убийстве в базилике святого Илария[589 г.] .

42. Текст письма, который был направлен святойРадегундой епископам [573 или 587 г.] .

43. О том, как пресвитер Тевтарий прибыл дляулаживания этой ссоры [589 г.] .

44. О погоде этого года[589 г.] .

КОНЕЦ ГЛАВАМ [ДЕВЯТОЙ КНИГИ]

ВО ИМЯ ХРИСТОВО НАЧИНАЕТСЯ

ДЕВЯТАЯ КНИГА НА 12 ГОДУ [ПРАВЛЕНИЯ] КОРОЛЯ ХИЛЬДЕБЕРТА

1 . Итак, после смерти Леовигильда, короляИспании, его сын Реккаред заключил союз с вдовой своего отца Гезинтой и принялее как мать. Ибо она была матерью королевы Брунгильды, матери ХильдебертаМладшего. Реккаред же был сыном Леовигильда от другой жены[1418]. И вот посоветовавшись с мачехой, он отправил к королюГунтрамну и Хильдеберту послов со словами: «Заключите с нами мир, и мы вступимв союз, для того чтобы мы могли полагаться на вашу помощь, а в случаенеобходимости и мы могли бы поддерживать вас на таких же условиях пребывая свами в дружбе». Но когда послы, отправленные к королю Гунтрамну, прибыли вгород Макон, им было приказано задержаться там Король направил к ним людей и,узнав о причине их прибытия не пожелал принять их предложения. Вот почемувпоследствии между ними возникла столь сильная вражда, что готы не позволялиникому из его королевства проходить через города Септимании[1419]. А послы, прибывшие к королю Хильдеберту, были любезно имприняты. Отдав подарки и заручившись миром, послы возвратились домой сдарами.

2 . В этом году покинула этот мир блаженнейшаяРадегунда[1420]. И в основанном ею монастырестояло великое по ней рыдание. Присутствовал и я на ее погребении.Преставилась же она 13 августа и была погребена три дня спустя. А какие тампроизошли чудеса в этот день и каково было погребение, я постарался подробноописать в книге о Чудесах[1421].

3 . Между тем наступил праздник святого Марцелла,который празднуется в городе Шалоне в сентябре месяце, и король Гунтрамнприсутствовал на нем. Но когда после окончания службы он подошел к святомуалтарю для причастия, к нему направился какой-то человек, как бы намереваясьчто-то ему сообщить. В то время как тот поспешно шел к королю, из его рукивыскользнул нож. И когда его быстро схватили, то нашли у него в руке другойнож, вынутый из ножен. Его немедленно вывели из святой базилики, связали иподвергли пыткам. И он признался, что его дослали убить короля, говоря: «Тот,кто послал меня, рассуждал так: „Так как король понял, что многие егоненавидят, то, боясь, как бы его не убили, он окружил себя стражей из своихлюдей, и мы не имели возможности приблизиться к нему с мечами и убить его;только в церкви он чувствовал себя в безопасности и стоял там, ничего неопасаясь“». Многие из тех, на кого он показал, были схвачены и умерщвлены, аего, подвергнув бичеванию, король отпустил, полагая за грех убить того, кого[силой] вывели из церкви[1422].

4 . В этом же году у короля Хильдеберта родилсявторой сын, которого воспринял от купели Веран, епископ Кавайона[1423], и нарек его Теодорихом. А епископ этотобладал в то время даром большой чудотворной силы, так что часто, осенивбольных людей крестным знамением, он с божьей помощью тут же возвращал имздоровье.

5 . Тогда же появилось множество знамений. Так, вдомах некоторых лиц сосуды оказались испещрены неведомо какими знаками, которыеникак нельзя было ни соскоблить, ни оттереть. А началось это чудо в областигорода Шартра и, распространившись в области Орлеана, дошло до области Бордо,не минуя ни одного города, расположенного между ними. В октябре месяце ввиноградниках после сбора винограда мы заметили новые ветви с уродливымигроздьями. А на деревьях появились новые побеги и новые плоды. Со сторонысевера вспыхнули лучи. Некоторые утверждали, что они видели, как из облакавыскользнули две змеи. Другие говорили, что неожиданно исчезла вилла схижинами и людьми. Появилось много других знамений, которые обычно возвещалиили смерть короля, или бедствия страны. В этом году сбор винограда былнезначительным: был избыток воды, шли непрерывные дожди; и реки переполнилисьводой.

6 . В том году в городе Type появился один человекпо имени Дезидерий, «который выдавал себя за кого-то великого»[1424] и утверждал, что он может творить много чудес. Кроме того,он хвастался тем, что связан с апостолами Петром и Павлом, [небесными] гонцами.Поскольку меня в ту пору не было в городе, то к нему стекалось большоеколичество простого народа, приводящего с собой слепых и увечных[1425], которых он старался вылечить не святостью,но обманными приемами черной магии[1426]. Всамом [248] деле, паралитиков или имеющих другую какую-либонемощь он приказывал насильно распрямлять, чтобы таким приемом вылечить тех,кого он был не в состоянии выправить даром божественной силы. И вот одни егопомощники хватали человека за руки, другие – за ноги и так тянули в разныестороны, что, казалось, лопались сухожилия, и так как те не выздоравливали, ихотпускали еле живыми. Случалось и так, что от этой пытки многие испускали дух.И несчастный так возгордился, что говорил, будто блаженный Мартин ниже его, асам он равен апостолам. И не удивительно, что теперь он объявлял себя равнымапостолам, ибо такой зачинщик зла при конце света может объявить себя самимХристом. А что он был обучен обманному искусству черной магии, явствует, как ясказал выше, из того, что, как утверждают очевидцы, когдакто-либо говорил о нем плохое, находясь от него далеко, или тайно от него, онпорицал того перед всем народом, говоря: «Ты сказал обо мне то-то и то-то, аэто унижает мою святость». А откуда же он это узнавал, как не от бесов,возвещавших ему об этом? Носил же он капюшон и тунику из козьей шерсти и вприсутствии людей воздерживался от пищи и питья, но тайком, когда он приходилна постоялый двор, набивал чрево так, что слуга едва успевал приносить все, чтоон требовал. Но наши люди поняли и разоблачили его хитрость, и он был изгнан запределы города. Нам не известно, куда он потом ушел; однако он говорил, что онжитель города Бордо.

Но за семь лет до этого был и другой большой совратитель, обманувший многихсвоей хитростью. Он носил тунику без рукавов[1427], поверх нее плащ из тонкой ткани, в руке у него был крест,на котором висели пузырьки, наполненные, как он говорил, священным елеем. Онговорил, что он пришел из Испании и принес мощи блаженнейших мучеников –Винценция-диакона и Феликса. Когда [однажды] поздно вечером он пришел кбазилике святого Мартина в Type, мы сидели за трапезой. Он прислал сказать:«Пусть они явятся к святым мощам»». Так как было уже поздно, мы ему ответили:«Пусть святые мощи лежат на алтаре до тех пер, пока мы не придем утром принятьих». Но он поднялся с рассветом и, не дожидаюсь нас, пришел со своим крестом ивошел в мою келью. Пораженный и удивленный его дерзостью, я спросил его, чтовсе это значит. Он ответил как гордец заносчиво: «Ты должен был оказать намлучший прием. Я донесу об этом королю Хильперику, а он мстит за пренебрежениеко мне». И, войдя в часовню, он сам, пренебрегая мною, произнес первый, второйи третий стих[1428], сам прочел молитву и самокончил ее, и, вновь подняв крест, вышел. У него и речь была деревенской, ипротяжное произношение безобразно и отвратительно, да и ни одного разумногослова не исходило от него. Он дошел до самого Парижа.

В то время там совершали общие молебствия[1429], которые обычно бывают в дни перед святым праздникомвознесения господня. Случилось так, что когда епископ Рагнемод торжественно шелсо своей паствой, обходя святые места, тот тоже появился со своим крестом, внеобычном для народа одеянии. Собрав блудниц и простых женщин, он составил свойхор, как бы намереваясь с этой толпой тоже обойти святые места. Видя[249] это, епископ послал к нему архидиакона сказать: «Если утебя есть мощи святых, положи их на некоторое время в базилике и празднуйсвятые дни вместе с нами, а по окончании праздника иди своим путем». Тот же,ничуть не внимая словам архидиакона, начал сквернословить и поносить епископа.Но епископ, понимая, что тот совратитель, приказал запереть его в келье.Осмотрев все, что у него было, епископ нашел у него большой мешок, полныйкорней различных трав; там были также и зубы крота, и кости мышей, и когтимедведя, и медвежий жир. Видя, что это колдовские вещи, он приказал все этобросить в реку. Отняв у него крест, он велел выгнать его за пределы Парижскойобласти. Но тот, сделав себе другой крест, снова стал заниматься тем же, что ипрежде. Тогда архидиакон схватил его, наложил на него оковы и велел заключитьв темницу.

В эти дни я прибыл в Париж и остановился в доме при базилике блаженногомученика Юлиана. И вот на следующую ночь этот нечестивец, сбежав из-под стражи,прямо в цепях, которыми был скован, поспешил в названную базилику святогоЮлиана и, бросившись на пол, на то место, где обычно я стою, сраженный сном ивином, заснул. Мы же, не зная о случившемся, поднялись в полночь для воздаяниягосподу благодарственной молитвы и нашли его спящим. От него исходил такойсмрад, что он превосходил зловоние всех клоак и отхожих мест. Из-за этогозапаха мы не могли войти в базилику. Один из клириков подошел к нему и, зажавсебе нос, попытался разбудить его, но не смог этого сделать; ведь презренныйопился вином. Тогда четверо клириков, подойдя к нему, подняли его на руки ибросили в угол базилики; затем взяли воды, вымыли пол и разбросали, кроме того,душистые травы, и только тогда мы вошли, чтобы совершить молитву. Однако его непробудило даже наше пение, и он проснулся только тогда, когда наступил день исветоч солнца был высоко[1430]. Затем япередал его епископу, прося не причинять ему никакого зла. Когда же епископысобрались в Париже, мы рассказали им об этом за трапезой и приказали емуявиться сюда для наказания. Когда он предстал перед нами, Амелий, епископгорода Сьета[1431], подняв на него глаза,узнал в нем своего слугу, сбежавшего от него. И тогда он получил его [обратно]с условием, что не причинит ему никакого зла, и взял с собой на родину. И ведьмного таких, которые, используя подобный обман, беспрестанно совращают простойнарод. Я думаю, это о них говорит господь в Евангелии, что «восстанут лжехристыи лжепророки в последний час и дадут великия знамения и чудеса, чтобыпрельстить, если возможно, и избранных»[1432].Но об этом хватит, вернемся лучше к нашему предмету.

7 . Эннодий[1433]во время исполнения своих обязанностей герцога в городах Type и Пуатье, крометого, получил власть над Эром и городом Беарном[1434]. Но графы городов Тура и Пуатье отправились к королюХильдеберту и добились того, чтобы их избавили от Эннодия. Когда же Эннодийузнал от них о своем отстранении, он поспешил в названные мною выше города. Нов то время как он находился там, он получил приказ удалиться и оттуда. И,получив, таким образом, отставку, он вернулся к себе домой и занялся частнымиделами. [250]

А в то время баски, хлынув с гор, спустились в долины и начали опустошатьвиноградники и поля, предавать дома огню, а некоторых жителей, вместе соскотом, уводили в плен. Герцог Австровальд[1435] много раз выступал против них, но нанес им лишьнезначительный урон. А готы из-за того, что в прошлом году войско короляГунтрамна опустошило Септиманию[1436],вторглись в Арльскую провинцию, захватили добычу, увели пленных и дошли додесятого милиария[1437] от города. Кроме того,они опустошили, не пощадив и жителей, одну крепость, называемую Бокер, и затемвернулись [в Септиманию], не встретив никакого сопротивления.

8 . Так как Гунтрамн Бозон был ненавистен королеве[Брунгильде][1438], то онзачастил к епископам и вельможам и с запозданием умолял о прощении, которым онраньше пренебрегал. Ведь когда король Хильдеберт был еще маленьким, ГунтрамнБозон то и дело нападал на королеву Брунгильду с упреками и бранью; к тому жеон покровительствовал тем ее противникам, которые наносили ей обиды. А король,чтобы отомстить за обиду, причиненную его матери, приказал изловить его иубить. Видя, что он находится в опасности, Гунтрамн устремился в церковьВердена, надеясь через епископа Агерика[1439],который был крестным отцом королю, получить прощение. Тогда епископ поспешил ккоролю, чтобы вымолить для него прощение. Поскольку король не мог отказать емув его просьбе, он сказал: «Пусть он предстанет перед нами и, дав заложников,отправится к моему дяде, и мы поступим с ним так, как тот решит». Тогда егопривели без оружия и в наручниках туда, где находился король, и епископпредставил его королю. Бросившись к ногам короля, Гунтрамн Бозон сказал: «Ясогрешил против тебя и твоей матери, ибо не повиновался вашим приказаниям,действуя против вашей воли и во вред государственному благу. Теперь же я прошупростить мне мои дурные поступки, которые я совершил против вас». Король жевелел ему подняться с земли и, передавая его епископу, сказал: «Пусть он будетпод твоей защитой, святой епископ, до тех пор, пока он не предстанет передкоролем Гунтрамном», – и велел ему удалиться.

9 . После этих событий Раухинг объединился свельможами короля Хлотаря, сына Хильперика[1440], якобы для ведения переговоров о мире, чтобы на границахобоих королевств не происходило никакого раздора и грабежа. А на самом деле ониимели намерение убить короля Хильдеберта, после чего Раухинг от имениТеодоберта, старшего сына Хильдеберта, должен был захватить власть в Шампани, аУрсион и Бертефред[1441], взяв к себе недавнородившегося младшего сына Хильдеберта, по имени Теодорих, и низложив короляГунтрамна, должны были завладеть остальной частью королевства. Кроме того, онипоносили королеву Брунгильду, чтобы ее унизить, как они и прежде это делали, стех пор, как она овдовела. И вот Раухинг, гордясь могуществом и, так сказать,предвкушая славу королевского величия, готовился в путь к королю Хильдеберту,дабы исполнить то, что они задумали. Но по милости божией все это дошло до ушейкороля Гунтрамна еще прежде, [чем заговорщики осуществили свой план]. Он тайноотправил к королю Хильдеберту гонцов и известил [251] его обовсех этих замыслах, говоря: «Поспеши на свидание со мной, так как есть дела,которые нам необходимо решить».

А Хильдеберт, тщательно расследовав то, о чем его известили, и убедившись,что это правда, приказал Раухингу явиться. Когда тот пришел, король, прежде чемприказать Раухингу предстать пред его очами, дал письменное распоряжение ипослал слуг на обывательских лошадях[1442],чтобы они в разных местах собрали имущество Раухинга. Затем он велел впуститьего в опочивальню и, поговорив с ним о том, о сем, велел ему покинуть покои.Когда Раухинг выходил, двое привратников схватили его за ноги, и тот упал наступеньки у двери таким образом, что часть его тела находилась внутри, а часть– снаружи. И вот те, которым было приказано это выполнить и которые были уженаготове, кинулись на него с мечами и так рассекли ему голову, что она казаласьсплошным мозгом, и он тотчас умер. Тогда с него сорвали одежду, тело же еговыбросили в окно[1443] и затем предалипогребению. Нрава же он был легкомысленного, сверх меры жадный и алчный дочужого добра[1444], и своим богатством онвозгордился так, что, даже погибая, говорил, что он сын короля Хлотаря. Золотау него на самом деле нашли много.

После его гибели один из его слуг тотчас же поспешно сбежал и сообщил опроисшедшем его супруге[1445]. А та, в пышномнаряде, надев на себя украшения с драгоценными каменьями, сверкая золотом,верхом на коне скакала по улице города Суассона, сопровождаемая слугами, спешав базилику святого Криспина и Криспиана, как будто бы для того, чтобыприсутствовать на мессе. А был как раз праздник страстей сих блаженныхмучеников[1446]. Но, увидя гонца, онаповернула на другую улицу и, бросив на землю украшения, нашла убежище вбазилике святого Медарда, епископа, надеясь на заступничество этогоисповедника. А слуги, посланные королем на розыски имущества Раухинга, стольконашли в его кладовых, сколько они не смогли бы найти в самой казне; все это онидоставили королю.

Как раз в тот день, когда Раухинг был убит, около короля было много людей изТура и Пуатье, по поводу которых у заговорщиков был такой план: в случаеуспешного совершения ими этого злодеяния они казнили бы этих людей, говоря:«Среди вас есть тот, кто убил нашего короля»; и когда бы их замучили, применяяразличные пытки, они хвастались бы тем, что отомстили за смерть короля. Но богвсемогущий «разорил замыслы их»[1447], ибо онибыли нечестивы, и исполнилось то, что написано: «Кто роет яму ближнему своему,тот упадет в нее сам»[1448]. На местоРаухинга назначили герцога Магновальда.

А Урсион и Бертефред, будучи уже уверены в том, что Раухинг смог выполнитьто, о чем они договорились, набрав войско, выступили в поход. Но услышав, чтоРаухинг погиб такой смертью, они увеличили отряд, который был с ними, и,сознавая свою вину, заперлись со всем своим имуществом в Вёврской крепости,которая была недалеко от виллы Урсиона, порешив, что если король Хильдебертзахочет против них что-либо предпринять, то они будут защищаться от его войскасо всей храбростью. Главарем же их и причиной всех бед был Урсион. КоролеваБрунгильда [252] отправила Бертефреду послание со словами:«Оставь этого враждебного человека, и ты останешься жив, иначе ты погибнешьвместе с ним». Ведь королева восприняла от купели его дочь, и поэтому онахотела проявить к нему милосердие. Но он ответил: «Я никогда его не оставлю,разве что только смерть разлучит меня с ним».

10 . А пока совершались эти дела, король Гунтрамнвновь послал к своему племяннику Хильдеберту сказать: «Оставь всякоепромедление и приезжай на свидание со мной. Ибо увидеться нам необходимо, какради безопасности вашей жизни, так и ради общественной пользы». Услышав это,Хильдеберт, взяв с собою мать, сестру и жену, отправился на встречу с дядей.Присутствовал при этом и епископ города Трира Магнерих. Пришел также и ГунтрамнБозон, которого взял под свое покровительство епископ Вердена Агерик[1449]. Однако сам епископ, поручившийся занего, не пришел. Вот и вышло так, что Гунтрамн Бозон предстал перед королем безвсякой защиты; видимо, для того, чтобы, если король решит, что Гунтрамн долженумереть, епископу не пришлось бы его оправдывать, а если король дарует томужизнь, то он беспрепятственно уйдет. Но когда короли встретились, они призналиего виновным в совершении различных легкомысленных поступков, и было приказаноубить его. Когда тот узнал об этом, он прибежал в жилище Магнериха и, закрывдверь и удалив клириков и слуг, сказал ему: «Я знаю, блаженнейший епископ, чтоты в большой чести у королей. И теперь я прибегаю к тебе ради своего спасения.Вот преследователи уже у дверей, посему знай, что если ты не спасешь меня, яубью тебя, выйду наружу и умру. Пойми наконец, что нам суждена или общаясмерть, или жизнь. О святой епископ, ведь я знаю, что ты так же, как и король,являешься отцом его сыну[1450], и я знаю, чтоесли ты у него что-либо попросишь, ты не встретишь у него отказа; и он отнюдьне сможет отказать тебе, святой отец, чего бы ты не попросил. Вот почему илидобейся для меня прощения, или мы умрем вместе». При этих словах он обнажилмеч. Взволнованный услышанным, епископ сказал: «Что я сделаю, когда ты держишьменя здесь? Отпусти меня, дабы я пошел к королю и вымолил милость у него; бытьможет, он и сжалится над тобой». И тот в ответ: «Ни за что. Пошли аббатов иверных тебе людей, чтобы они передали то, что я говорю». Однако королюсообщили не то, что было на самом деле, а сказали, что Гунтрамна Бозоназащищает епископ. Посему, разгневанный этим, король сказал: «Если епископ незахочет оттуда выйти, он погибнет вместе с этим зачинщиком вероломства». Узнавоб этом, епископ направил к королю гонцов. Когда те рассказали королю опроисходящем, король Гунтрамн молвил: «Подбросьте в дом огонь, и если епископне сможет выйти оттуда, они оба сгорят». Услышав это, клирики силой выломалидверь и вытолкнули епископа наружу. Тогда презренный, видя, что он окружен собеих сторон сильным пламенем, препоясавшись мечом, подошел к двери. Но когдаон переступил порог дома, сделав первый шаг наружу, кто-то из толпы, бросивкопье, рассек ему лоб. А он, оглушенный этим ударом, как безумный, старалсявытащить меч из ножен, но стоящие вокруг так изранили его множеством копий, чтоон, пронзенный с обеих сторон остриями и подпираемый [253] древками копий, не смог упасть на землю. Были убиты и те немногие, которые былис ним, и вместе с ним их выбросили в поле. Насилу добились у государейразрешения предать их земле. Был же Гунтрамн Бозон в своих действияхлегкомысленным, алчным и жадным сверх меры до чужого добра, всем клялся иникогда не держал слово. Жена же его с детьми была обречена на изгнание, аимущество его было отдано в королевскую казну. В его кладовых нашли многозолота и серебра, и различных драгоценных вещей. Но и то, что он спрятал подземлей, сознавая низость своих поступков, не осталось скрытым. Желая знать освоем будущем, он часто обращался к предсказателям судьбы[1451], однако оказался обманутым.

11 . Король Гунтрамн заключил мир со своимплемянником и королевами[1452]. После тогокак они обменялись подарками и обсудили государственные дела, они сообщаустроили пир. Король Гунтрамн, воздавая хвалу господу, говорил: «Божевсемогущий, приношу тебе величайшую благодарность за то, что ты сподобил меняувидеть сыновей сына моего Хильдеберта. Посему я верю, что твоя милость неоставила меня, ибо ты позволил мне увидеть сыновей сына моего». Тогда жекороль Хильдеберт получил возвращенных ему Динамия и герцога Лупа[1453], а король Гунтрамн вернул королевеБрунгильде Кагор. Итак, воздавая еще и еще благодарность богу, подписавдоговоры, одарив друг друга подарками, они облобызались, и каждый возвратился всвой город с миром и радостью.

12 . Собрав войско, король Хильдеберт приказалнаправить его туда, где находились, запершись, Урсион и Бертефред. А это былавилла в Вёврском округе[1454], над которойнависала крутая гора. На вершине этой горы была построена базилика в честьсвятого и блаженнейшего Мартина. Говорили, что там была когда-то крепость,теперь же это место было укреплено, но не старанием людей, а самой природой. Вэтой-то базилике и заперлись Урсион и Бертефред вместе с имуществом, женами ислугами.

Итак, когда войско было набрано, король Хильдеберт, как мы сказали, приказалему двигаться туда. Однако по пути войско повсюду предавало огню и грабежувиллы и имущество Урсиона и Бертефреда, и все, что только можно было найти. Адойдя до этого места, они поднялись на гору и, хорошо вооруженные, окружилибазилику. Военачальником у них был Годегизил, зять герцога Лупа. Так как онине могли выбить их из церкви, то попытались подбросить туда огонь. Видя это,Урсион, препоясавшись мечом, вышел наружу и перебил так много осаждавших, чтоникто из тех, кто попался ему на глаза, не остался в живых. Там пал и графкоролевского дворца Трудульф, и многие другие полегли из королевского войска. Акогда было уже видно, что Урсион обессилел в схватке, кто-то ранил его в бедро,и он в изнеможении упал на землю, многие навалились на него, и он испустил дух.При виде этого Годегизил воскликнул: «Да будет теперь мир! Вот пал самыйглавный враг наших государей! Бертефреду же пусть будет сохранена жизнь». В товремя как он произносил эти слова, весь народ бросился грабить имущество,спрятанное в базилике. А Бертефред, вскочив на коня, направился к городуВердену, думая там укрыться в часовне, которая находилась в епископском доме,тем более [254] что и сам епископ Агерик находился там. Нокогда королю Хильдеберту сообщили о том, что Бертефред бежал, огорченный корольсказал: «Если он избежит смерти, то Годегизилу не уйти от наказания». Ведькороль не знал, что Бертефред укрылся в епископском доме, а полагал, что оннашел прибежище в другой области. Тогда, устрашившись, Годегизил вновь выступилс войском и, отобрав вооруженных людей, окружил епископский дом. Но так какепископ не хотел выдавать Бертефреда, а пытался защищать его, то воиныГодегизила поднялись на крышу часовни и разобранными черепицами и балкамизабросали Бертефреда; там он и умер с тремя своими слугами. Епископ сильно поповоду этого скорбел, поскольку он не только не мог защитить Бертефреда, но,кроме того, и видел, что место, в котором он обычно молился и где собраны мощисвятых, осквернено человеческой кровью. Король Хильдеберт послал к нему людей сподарками, чтобы он перестал печалиться, но это его не утешило. В эти днимногие, боясь короля, ушли в другие области. Некоторые же были отстранены отвысоких должностей, а их место заняли другие.

13 . А король Гунтрамн повелел Баддону,закованному, как мы говорили выше, в кандалы по обвинению в покушении на жизнькороля, явиться к нему[1455], чтобы отправитьего в Париж. При этом король сказал: «Если Фредегонда с помощью достойных мужейпризнает его невиновным[1456] в том, в чем егообвиняют, то тогда пусть он будет свободным и уходит, куда ему вздумается». Нокогда Баддон прибыл в Париж, то со стороны королевы не нашлось ни одного, ктомог бы его оправдать. Тогда Баддона снова заковали и под усиленной охранойпривели в город Шалон. Но впоследствии, однако, благодаря вмешательствупослов[1457], а также главным образомЛеодовальда, епископа Байё[1458], егоотпустили, и он вернулся на родину.

В ту пору в Меце свирепствовала дизентерия. Когда мы спешили на встречу скоролем, то в пути, около города Реймса, мы повстречали Вилиульфа, жителяПуатье, страдающего сильной лихорадкой по причине этой болезни. Из Реймса онотправился совершенно измученный, и когда он с сыном своей жены прибыл вобласть Парижа, он составил завещание и после этого умер в вилле Рюэй. Мальчик,заразившись этой же болезнью, тоже скончался. Их обоих перевезли в областьгорода Пуатье и там похоронили.

Жена Вилиульфа в третий раз вышла замуж, теперь за сына герцога Бепполена[1459]. А этот сын и сам, как известно, бросилуже двух жен, так как был легкомысленным и распутным. Распаляемый похотью, он,оставив жену, спал со служанками и стремился к новому браку, пренебрегаязаконным. Так он поступил и со второй, и с третьей женой, не зная, что «тлениене наследует нетления»[1460].

14 . Так как Эгидия, епископа реймского,подозревали в преступлении против короля, за что лишились жизни вышеупомянутыелица[1461], то он пришел с большими дарами ккоролю Хильдеберту просить прощения. Однако прежде он получил в базиликесвятого Ремедия клятвенное заверение в том, что в дороге с ним ничего плохогоне случится. Король [255] его принял, и он ушел от него смиром. Кроме того, он помирился с герцогом Лупом, который, как мы упоминаливыше, был отстранен от должности герцога[1462]в Шампани по наущению Эгидия. Король Гунтрамн из-за этого сильно огорчился, таккак Луп обещал ему никогда не заключать с Эгидием мира, ибо было известно, чтоЭгидий был врагом королю.

15 . И вот в это время в Испании король Реккаред,движимый божественным милосердием, созвал епископов своей веры[1463] и сказал: «Отчего между вами и темиепископами, которые называют себя православными католиками, постоянно возникаютссоры и почему те благодаря вере своей творят множество чудес, а вы ничегоподобного не можете совершить? Посему прошу вас, соберитесь вместе и обсудитевероучения обеих сторон, дабы нам установить, какая вера истинная. И тогда илиони примут ваше учение и будут веровать по-вашему, или вы, познав их истину,будете веровать в то, что они проповедуют». Так и было сделано. И когдаепископы обеих сторон собрались[1464], еретикипривели те доводы, которые, как мы уже не однажды писали[1465], они постоянно выставляют. Епископы нашей веры в своюочередь привели те доводы, которыми, как мы показали в предыдущих книгах[1466], еретическая сторона обычно оказываласьпобежденной, и прежде всего тот, что епископы еретиков, как заметил и король,не сотворили ни одного чуда исцеления больных. Король вспомнил, как в правлениеего родителя один епископ, хваставшийся тем, что он может по своей веревозвращать зрение слепым, коснулся слепого и тем обрек его на вечную слепоту, апосле этого со стыдом удалился, о чем мы подробно рассказали в книге оЧудесах[1467]. Король же тайно призвал к себеепископов господних[1468], и после того какрасспросил их, он узнал, что единый бог почитается в различении трех лиц, тоесть отца, сына и святого духа, и что сын не ниже отца и святого духа, и чтосвятой дух не ниже отца и сына, и что эта троица, единая в тождестве ивсемогуществе, признается истинным богом. Тогда, познав истину, Реккаредпрекратил спор, принял католическое вероисповедание и чрез осенение священнымкрестом и миропомазание уверовал в Иисуса Христа, сына божия, равного отцу исвятому духу, царствующего во веки веков. Аминь.

Затем король послал в Нарбоннскую провинцию[1469] гонцов, чтобы они рассказали о том, что он совершил, ичтобы и тот народ также исповедовал эту веру. В то время там жил епископарианской ереси[1470] Аталох, который пустымивозражениями и ложными толкованиями писания приводил церкви божии в такоесмятение, что его принимали за самого Ария, у которого в отхожем месте, какрассказывает историограф Евсевий[1471],вывалились внутренности. Но так как он не разрешал приверженцам своей ересиисповедовать истинную веру и ему мало кто сочувствовал и покровительствовал, оноднажды, придя в ярость, вошел в свою келью, опустил голову на ложе и испустилсвой нечестивый дух. Итак, народ арианской ереси, населяющий эту провинцию,оставив ложную веру, признал нераздельную троицу.

16 . После этого Реккаред направил к Гунтрамну икоролю Хильдеберту посольство для заключения мира, чтобы, как он утверждал, онбыл связан с ними одной любовью так же, как он связал себя с ними единой[256] верой. Но король Гунтрамн не принял посольства, говоря:«Какую они могут обещать мне верность? И как я должен верить тем, кто обрек напленение мою племянницу Ингунду[1472] и козникоторых явились причиной убийства ее мужа, а сама она скончалась на чужбине?Посему я не приму посольство от Реккареда, доколе бог не повелит мне отмститьэтим врагам». Выслушав эти слова, послы отправились к Хильдеберту. Он принял ихс миром, и послы сказали: «Наш государь, твой брат Реккаред, желает снять ссебя обвинение, которое ему предъявляют, будто он причастен к смерти вашейсестры. Он может очиститься от этого или клятвой, или любым другим, угоднымвам, способом. Затем он дает вашей милости десять тысяч солидов[1473] и желает иметь с вами дружеские отношения,чтобы и ему получать от вас помощь, и вам в случае необходимости пользоватьсяего услугами». После этих слов король и его мать обещали сохранять с Реккаредоммир и дружбу, не нарушая их. После того как они взаимно обменялись подарками,послы прибавили: «Кроме того, наш государь велел доверительно передать вампросьбу, чтобы вы дочь[1474] и сестру вашуХлодозинду выдали за него замуж, что поможет закрепить обещанный друг другумир». Те ответили: «Мы охотно дадим на это наше согласие, но мы не можем этогосделать без совета с нашим дядей, королем Гунтрамном. Ведь мы ему обещали вважных делах ничего не предпринимать без его совета». Получив такой ответ,послы удалились.

17 . В этом году весной прошли сильные дожди, икогда деревья и виноградники уже зазеленели, все покрыл выпавший снег.Последовавший затем мороз погубил как виноградные лозы, так и другиепоявившиеся уже плоды. Наступил такой холод, что от мороза гибли даже ласточки,прилетевшие из чужих стран. Поразительно, что мороз все уничтожил там, где онникогда не причинял вреда, там же, где он обычно наносил ущерб, его небыло.

18 . Бретоны, вторгшиеся в пределы Нанта,ограбили, опустошили виллы и увели пленных. Когда об этом сообщили королюГунтрамну, он приказал собрать войско и направил к бретонам посла сказать им,чтобы они заплатили за весь причиненный ущерб, в противном же случае пустьзнают, что они падут от мечей его воинов. Те испугались и обещали исправитьвсе, что они натворили. Узнав об этом, король направил к ним посольство. Аименно: Намация, епископа Орлеана, и Бертрамна, епископа Ле-Мана[1475], вместе с графами и другими знатнымилицами. Были там также и знатные люди из королевства Хлотаря, сына короляХильперика. Придя в область Нанта, они переговорили с Варохом[1476] и Видимаклом обо всем, как наказал им король. А теответили: «Мы знаем, что эти города принадлежат сыновьям короля Хлотаря[1477], а мы должны быть их подданными, посему мынемедленно возместим все убытки, несправедливо нанесенные нами». После того какони дали заложников и подписали письменные обязательства, они пообещаливозместить ущерб в размере по одной тысяче солидов королю Гунтрамну и Хлотарю ибольше никогда не нападать на области этих городов. После того как онидоговорились таким образом, послы, кроме заложников, возвратились домой исообщили королю о том, что они сделали. [257]

Епископ Намаций получил обратно свои виллы в области города Нанта, которыхкогда-то лишились его родители. Когда он находился там, у него на головевыскочило три злокачественных нарыва. Из-за сильной боли, которая его мучила,он решил вернуться в свой город[1478], но попути туда испустил дух в области города Анжера. Тело его было перевезено в егогород и предано погребению в базилике святого исповедника Аниана. На егоепископскую кафедру избрали Австрина, сына покойного Пастора.

А Варох забыл клятву и письменное обязательство, пренебрег всем, что обещал,и опустошил виноградники жителей Нанта. Собрав виноград, он сделал из неговино, которое отправил в Ванн. Король Гунтрамн из-за этого сильно разгневался,приказал вновь набрать войско, но затем успокоился.

19 . Распря между жителями Тура, которая, как мыговорили выше, уже было окончилась[1479],вновь вспыхнула с новой силой. Ибо Сихар после убийства им родственниковХрамнезинда[1480] завязал с ним большуюдружбу, и они друг друга так полюбили, что очень часто вместе обедали и спалина одном ложе. Но однажды, дело было уже к ночи, Храмнезинд приготовил ужин ипригласил Сихара к себе на пир. Когда тот пришел, они оба сели за пиршественныйстол. Тогда Сихар, разгоряченный вином, стал говорить много едких словХрамнезинду, а под конец, говорят, сказал: «Ты должен быть мне оченьблагодарен, милейший брат, за то, что я убил твоих родственников, за которых тыполучил возмещение, и теперь твой дом полон золота и серебра; ведь ты был быголым и нищим, если бы тебе не помог этот случай». Услышав эти слова,Храмнезинд принял их в «скорби души»[1481] «исказал в сердце своем»[1482]: «Если я неотомщу за гибель своих родственников, я не достоин называться мужчиной, адолжен буду называться слабой женщиной». И тотчас, погасив светильники, онрассек топором голову Сихара. Сихар в последнее мгновение издал слабый крик,упал и умер. Слуги же, пришедшие с ним, разбежались.

Храмнезинд, сняв с тела убитого одежду, повесил ее на столб изгороди[1483] и, сев на его коня, устремился к королю[1484]. Войдя в церковь, он, пав в ноги королю,сказал: «О славный король, прошу не лишать меня жизни за то, что я убил техлюдей, которые, тайно убив моих родственников, похитили все их имущество».Затем он по порядку изложил дело. Королева Брунгильда осталась весьманедовольна тем, что Сихар, который находился под ее покровительством, был убит,и она страшно разгневалась на Храмнезинда. А он, видя, что королева поотношению к нему настроена враждебно, устремился в местечко Возаг, что вобласти Буржа, где также жили его родственники, поскольку это местечконаходилось во владении короля Гунтрамна. А Транквилла, жена Сихара, оставивдетей и имущество своего мужа в Туре и Пуатье, уехала к своим родителям вдеревню Мавриопы и там вышла замуж. Погиб же Сихар, когда ему не было ещедвадцати лет. И был он человеком легкомысленным, пьяницей, убийцей, и в пьяномвиде он причинял некоторым немало обид. Храмнезинд же вновь пришел к королю[Хильдеберту], и было решено, что он [258] докажет, что убилСихара, защищая себя. Что он и сделал. Но поскольку, как мы говорили, Сихарнаходился под покровительством королевы Брунгильды, она приказала конфисковатьимущество Храмнезинда. Впоследствии, однако, оно было ему возвращено доместикомФлавианом[1485]; от него же Храмнезинд,отправляясь к Агину[1486], получил письмо суказанием, чтобы никто не чинил ему препятствий. А имущество Храмнезинда былопередано королевой Флавиану.

20 . В этом году[1487], т. е. на тринадцатом году правления Хильдеберта, когдамы спешили на встречу с ним[1488] в городеМеце, нам было ведено отправиться в качестве послов к королю Гунтрамну. Мызастали его в городе Шалоне и сказали ему: «Большой поклон шлет тебе, опрославленный король, твой славнейший племянник Хильдеберт, принося бесконечнуюблагодарность за твою любовь, за то, что ты постоянно даешь ему советыпоступать так, чтобы и господу было угодно, и тебе было приятно, и народу былобы хорошо. Он обещает выполнять все то, о чем вы с ним договорились, и мирныедоговоры, подписанные вами, обязуется не нарушать». В ответ на это корольсказал: «Я со своей стороны не могу выразить ему такую же благодарность, таккак нарушается то, что было мне обещано. Мне не возвращают мою часть городаСанлиса[1489]; мне не дали переселить людей,которых я хотел переместить ради моей пользы, потому что они мне враждебны. Ипосле этого вы еще говорите, что милейший мой племянник не позволил себе ни вчем нарушить подписанные договоры?». Мы ему в ответ: «Он ничего не хочетпредпринимать вопреки этим договорам, но обещает все выполнять, так что если тыхочешь сейчас послать людей делить город Санлис, он не будет медлить; и тытотчас получишь свою часть. Что касается людей, о которых вы говорите, то пустьпередадут списки имен, и все, что обещано, будет выполнено». Во время нашегоразговора король приказал читать договор в присутствии всех.

Текст договора: «Когда во имя Христово светлейшие государи-короли Гунтрамн иХильдеберт и преславная королева Брунгильда, движимые любовью, собрались вАндело[1490], чтобы пристрастным обсуждениемопределить все, что по какой бы то ни было причине могло породить между нимиспоры, то ими при посредстве епископов и вельмож, с божией помощью и силою [ихвзаимной] любви было решено, одобрено и согласовано, что доколе всемогущемубогу угодно, чтобы они пребывали в веке сем, им надлежит хранить верность ичистую и искреннюю любовь друг к другу.

Так как государь Гунтрамн утверждает, что, согласно договору, заключенному сСигибертом, доброй памяти государем, он имеет полное право на всю ту часть,которая отошла Сигиберту из королевства Хариберта[1491], а сторона государя Хильдеберта желает получить от всехполностью те земли, которыми владел его отец, то после тщательного обсужденияпришли к соглашению, что та третья часть города Парижа с его землей инаселением, которая перешла по письменному соглашению государю Сигиберту изкоролевства Хариберта с крепостями Шатоден и Вандом, и все то, чем владел напути туда названный король в округах [259] Этампа и Шартра сих землями и населением, должны постоянно находиться под властью и господствомгосударя Гунтрамна, как и то, чем он владел из королевства Хариберта еще прижизни государя Сигиберта. На таком же основании во власть государя-короляХильдеберта переходят отныне города: Мо, две трети города Санлиса, Тур, Пуатье,Авранш, Эр, Сен-Лизье, Байонна и Альби с их землями. При этом было решено, чтотот из королей, кто по воле божией переживет другого, должен получить для себяс божьей помощью в вечное пользование и оставить затем своим потомкамкоролевство того, кто умрет, если у него не будет детей. Здесь же, в частности,решено оставить в неприкосновенности все то, что государь Гунтрамн уже дал вприданое своей дочери Хлодехильде[1492] иличто он с божьего соизволения даст ей. По этой договоренности должны находитьсяв ее власти и собственности все имущество, люди, города, земли и доходы с них.И если она захочет по своему желанию распоряжаться какими-либо землями изгосударственного фиска[1493], илидрагоценностями, или деньгами, или захочет кому-либо что-либо передать, пустьэто право останется за ней с божьей помощью навечно и пусть оно никогда и никемне оспаривается, и пусть она полноправно владеет с честью и достоинством подпокровительством и защитой Хильдеберта всем тем, что она получит после смертисвоего отца.

Равным образом государь-король Гунтрамн обещал, что если, как это случаетсяпо превратности судьбы, – да не допустит сего милосердие божие, и сам он тогоувидеть не желает, – государь Хильдеберт покинет сей мир раньше него, то он,как любящий отец, возьмет под свое покровительство и защиту его сыновей,королей Теодоберта и Теодориха, а также других его детей, если к тому временигосподь пошлет их ему, так, чтобы они владели королевством их отца с полнойуверенностью. Он с христианской любовью примет под свою защиту ипокровительство как любезную сестру и дочерей: мать государя Хильдеберта,государыню-королеву Брунгильду, и дочь ее Хлодозинду, сестру государя-короляХильдеберта, пока она будет находиться в стране франков, и его супругу,королеву Файлевбу[1494]. Пусть они владеют счестью и достоинством всем своим имуществом, городами, землями и доходами сних, всеми привилегиями и всем достоянием, как тем, чем они в настоящее времявладеют, так и тем, что они с помощью Христовой приобретут по справедливости,пусть всем этим владеют беспрепятственно и со спокойной совестью, так что еслиони захотят распоряжаться по своему желанию какими-либо землями изгосударственного фиска или какими-либо драгоценностями и деньгами, или передатьих кому-либо, пусть за ними сохраняется навечно это право и пусть никто иникогда не оспаривает их решение.

Что же касается городов, а именно: Бордо, Лиможа, Кагора, Беарна[1495] и Сьета, которые, как известно, Галсвинта,сестра государыни Брунгильды, получила как в приданое, так и в моргенгабе[1496], то есть в утренний дар, по приезде вкоролевство франков[1497] и которые, какизвестно, также получила Брунгильда по решению славнейшего государя-короляГунтрамна и франков еще при жизни королей Хильперика и Сигиберта, то по поводуэтих городов пришли к соглашению, что город [260] Кагор сокрестностями и со всем населением переходит отныне в собственность государыниБрунгильды[1498], остальными же городами потому условию, о котором упоминалось выше, пусть владеет при своей жизнигосударь Гунтрамн, однако же после смерти государя Гунтрамна они вновьвозвращаются полностью по божьему соизволению государыне Брунгильде и еенаследникам, а при жизни государя Гунтрамна не могут быть востребованы ни вкакое время и ни по какому случаю ни государыней Брунгильдой, ни ее сыном,королем Хильдебертом, ни его сыновьями.

Равным образом стороны договорились о том, что государь Хильдеберт целикомвладеет городом Санлисом и что причитающаяся государю Гунтрамну отсюда третьячасть будет возмещена в свою очередь третьей частью тех владений Хильдеберта,которые он имеет в Рессонской области.

Равным образом стороны условились, согласно договору между государемГунтрамном и доброй памяти государем Сигибертом, о том, что тех лейдов[1499], которые после смерти государя Хлотарясначала поклялись в верности государю Гунтрамну, а потом были уличены в том,что они перешли на другую сторону, следует удалить из тех мест, где они теперьпребывают. Также и те, которые после смерти государя Хлотаря поклялись вверности сначала государю Сигиберту, а сами перешли на другую сторону,возвращаются таким же образом.

Равным образом неизменно сохраняется за владельцами то, что указанные королиподарили церквам или верным [людям][1500] иличто они в дальнейшем с божьего соизволения захотят законным образом подарить. Икаждый из верных людей того и другого короля, получивший что-либо законнымобразом и справедливым путем, не должен нести никакого ущерба, и пусть каждыйиз них владеет всем этим имуществом или получит причитающееся ему. И если вовремя переделов между наследниками короля у кого-либо без всякой вины инезаслуженно отнимут что-либо из имущества, пусть вернут ему послерасследования. И пусть со спокойной совестью владеет имуществом всякий, ктополучил его благодаря щедрости прежних королей, до смерти славной памятигосударя-короля Хлотаря. И все то, что затем было отнято у верных людей короля,пусть они получат теперь.

И так как между названными королями было во имя божие достигнуточистосердечное согласие, было решено, что если кто-либо из верных людей того идругого короля в обоих королевствах захочет совершить поездку погосударственным или по частным делам, тому пусть никогда не будет отказано впроезде[1501]. Также было решено, что никто изкоролей не будет привлекать на свою сторону лейдов другого короля и принимать ксебе на службу пришедших к нему. И если случится, что один из лейдов из-закакой-либо вины вздумает скрыться в другом королевстве, он должен бытьвозвращен без наказания, если позволит его поступок.

Кроме того, было решено прибавить к настоящему договору, что если какая-либосторона под каким-либо предлогом или в какое-либо время нарушит настоящийдоговор, она лишается всех выгод, как обещанных, так и предоставленных ужетеперь, и они пойдут на пользу тому, кто [261] нерушимо блюдетвсе вышеприведенные условия; и пусть сторона, верная договору, будет свободнаот клятвенного обещания по всем пунктам.

Договорись таким образом, стороны присягают именем всемогущего бога,нераздельной троицей и всем, что свято, и днем страшного суда, что они сохранятвсе вышеприведенные условия в неприкосновенности, без всякого злого умысла,хитрости и обмана. Настоящий договор заключен 28 ноября, на 26-м году правлениягосударя-короля Гунтрамна и на 12-м году правления государя Хильдеберта».

И вот по прочтении договора король Гунтрамн сказал: «Да пусть поразит менясуд божий, если я нарушу что-либо из того, что содержится в этом договоре». И,обратившись к Феликсу, который тогда прибыл вместе с нами в качестве посла,сказал: «Скажи, Феликс, ведь ты уже способствовал тесной дружбе между моейсестрой Брунгильдой и враждебной богу и людям Фредегондой?». Так как Феликс далотрицательный ответ, я сказал: «Пусть король не сомневается в том, что этадружба, завязанная несколько лет тому назад, между ними сохраняется. Но знайвсе-таки, что ненависть, когда-то возникшая между ними, до сего времени даетростки и не затухает. Если бы ты, о славнейший король, был бы с нею[Фредегондой] менее любезен! Ведь, как мы часто замечали, ты принимаешь еепосольство более достойно, чем наше». Король же ответил: «Знай, о святительбожий, что я принимаю ее посольство так, что при этом не теряю дружбы с моимплемянником, королем Хильдебертом. Ведь я не могу связать себя дружбой с тойстороной, откуда нередко посылают людей для того, чтобы лишить меня жизни»[1502].

Когда король сказал это, Феликс произнес: «Я полагаю, что до вас, преславныйкороль, дошло, что Реккаред отправил посольство к вашему племяннику для того,чтобы просить у него себе в жены племянницу вашу Хлодозинду, дочь вашегобрата[1503]. Но Хильдеберт ничего обещать безвашего совета не захотел». Король в ответ: «Не очень-то хорошо, чтобы мояплемянница ехала туда, где была убита ее сестра[1504]. Кроме того, мне вовсе не по душе, что смерть моейплемянницы Ингунды остается неотмщенной». Феликс ответил: «По этой-то причинеони и хотят загладить свою вину или клятвами, или любыми другими, угодными вам,способами, только бы вы дали свое согласие на помолвку Хлодозинды с Реккаредом,как он просит». Король сказал: «Если мой племянник выполнит те условия, которыеон изволил, так же как и я, подписать в договоре, я не воспрепятствую егожеланию». Мы обещали, что Хильдеберт все выполнит, и после этого Феликсдобавил: «Кроме того, Хильдеберт умоляет вашу милость о том, чтобы выпредоставили ему помощь, чтобы изгнать лангобардов из Италии и вернуть себе тучасть, которую завоевал еще его отец[1505], аостальная часть с вашей и его помощью пусть будет возвращена под властьимператора»[1506]. Король ответил: «Не могусвое войско направить в Италию на добровольную смерть. Ведь теперь в Италиисвирепствует жесточайшая чума». Затем сказал и я: «Вы известили вашегоплемянника о том, что все епископы его королевства должны собраться вместе, ибоим надлежит во многом разобраться. Но ваш славнейший племянник предпочитает,чтобы каждый митрополит, согласно церковным [262] правилам,встретился с епископами своей провинции и чтобы постановление епископовисправило то, что незаконно совершилось в их провинциях. В самом деле, что запричина для столь представительного собрания? Церковной вере никакая опасностьне угрожает; никакой новой ереси тоже не появилось. Какая же необходимость всозыве стольких святителей господних?». И Гунтрамн ответил: «Есть множествобеззаконий, по поводу которых надлежит принять решения. Тут и греховные браки ивсе прочее, что у нас неразумно делается. Но прежде всего вы должнырасследовать то вопиющее к богу и важнейшее из всех дело, почему епископПретекстат был сражен кинжалом в церкви?[1507]К тому же следует разобраться и с теми, кого обвиняют в плотскойразнузданности, чтобы или уличить их в этом и исправить решением епископов,или, если они окажутся невиновными, публично признать неправоту обвинения». Икороль Гунтрамн повелел отложить собор до июньских календ[1508].

По окончании этой беседы мы отправились в церковь, ибо в этот день былпраздник воскресения господня[1509]. И вотпосле мессы король пригласил нас на званый обед, который изобиловал не толькояствами, но и добрым весельем. Король все время вел разговор о боге, овозведении церквей, о помощи бедным, иногда смеялся, радуясь благочестивойшутке, даже сам шутил, чтобы и нам доставить удовольствие. Сказал он и такиеслова: «О если бы мой племянник соблюдал все обещания, которые дал мне! Ведьвсе, что есть у меня, принадлежит ему. Однако если он недоволен тем, что япринимаю послов Хлотаря, моего [другого] племянника, то я ведь не настолькоглуп, чтобы не в состоянии уладить дело между ними примирением. Ведь я знаю,что лучше ссору прекратить, чем ее продолжать. Я дам Хлотарю, если я признаюего своим племянником[1510], два или тригорода в какой-нибудь части моего королевства, чтобы не казалось, что он лишендоли наследства в моем королевстве, и чтобы другой наследник от этого неиспытывал затруднений». После сих и подобных слов он, согрев нас теплой ласкойи одарив подарками, велел нам удалиться, наказывая всегда давать советы королюХильдеберту, которые были бы полезны ему.

21 . Сам же король, как мы часто упоминали, былщедр на подаяния и усерден в ночных молитвах и постах. Как раз в то времяговорили о том, что в Марселе свирепствует паховая чума[1511] и что эта болезнь быстро дошла до деревни Октава вЛионской области. Но король, заботясь о средствах, которые излечили бы раныгрешного народа, приказал, как подобает хорошему епископу, всем собраться вцеркви и с большим благоговением служить молебны. Он повелел не употреблять впищу ничего, кроме ячменного хлеба и чистой воды, и всем неусыпно молиться. Тактогда и сделали. Три дня он раздавал милостыню щедрее обычного, и он так сильнопекся обо всем народе, что в ту пору его почитали уже не только за короля, нодаже за святителя господня. Возлагая всю свою надежду на милосердие господне,он все свои помыслы обращал к тому, кто, как он верил всей душой, приведет этипомыслы к благому исходу. В самом деле, тогда верующие повсюду рассказывали,что какая-то женщина, у которой сына трепала четырехдневная лихорадка и которыйнаходился [263] в тяжелом состоянии, приблизилась в толпенарода сзади к королю, незаметно оторвала бахрому от королевской одежды,положила ее в воду и дала выпить сыну. И тотчас лихорадка оставила его, и онвыздоровел. В этом я не сомневаюсь, поскольку я сам часто слышал, как одержимыев исступлении взывали к его имени и, покоряясь его чудодейственной силе,каялись в своих преступлениях[1512].

22 . Раз уж я сказал выше, что в городе Марселеразразилась эпидемия страшнейшей заразной болезни, то мне хочется рассказатьподробнее, какие страдания перенес [народ] этого города. В те дни епископТеодор[1513] отправился к королю, чтобыобвинить в чем-то патриция Ницетия[1514]. Нотак как король Хильдеберт не выслушал его, Теодор решил вернуться восвояси.Между тем в порт Марселя пришел из Испании корабль с обычным товаром, которыйневзначай и завез эту заразную болезнь. Поскольку горожане покупали различныетовары с корабля, то тотчас один дом, в котором жило восемь человек, опустел,ибо домочадцы его умерли от этой заразной болезни. Этот пожар чумы не сразураспространился по всем домам, а лишь спустя некоторое время и, вспыхнув словнопламя на ниве[1515], сжег весь город огнемболезни. Тем временем епископ вернулся в город и с теми немногими, кто тогда сним остался, укрылся за стенами базилики святого Виктора и там в течение всейгибельной эпидемии в городе, пребывая в бдении и молитвах, молил господа омилости, чтобы он прекратил погибель народа и позволил ему жить спокойно.Однако это бедствие прекратилось только через два месяца, и когда народ уже безопаски вернулся в город, мор начался опять и те, что вернулись, умерли. Ивпоследствии еще много раз город подвергался этой пагубе.

23 . Агерик, епископ Вердена, тяжко заболел,снедаемый ядом безысходной тоски из-за того, что Гунтрамн Бозон, за которого онпоручился, был убит[1516]. К тому же его тоскаусиливалась тем, что прямо в часовне его епископского дома убили Бертефреда, аглавное тем, что он каждый день плакал о бывших при нем сыновьях Гунтрамна,причитая: «Из-за ненависти ко мне вы остались сиротами». Придя в отчаяние отэтих обстоятельств и снедаемый, как мы сказали, горечью тоски, а также сгораяот чрезмерного воздержания в пище, он скончался и был погребен. Его аббат[1517] Букциовальд стал домогаться епископскогоместа, но он ничего не добился. Королевской властью с согласия горожанепископом назначили референдария[1518]Харимера, Букциовальдом же пренебрегли, ибо гoворили, что он высокомерный, ипотому некоторые называли его также Упрямый козел[1519]. Умер также и Лицерий, епископ Арля, на место которогобыл поставлен при поддержке епископа Сиагрия[1520] аббат Вергилий из Отёна.

24 . Скончался также и Деотерий, епископ Ванса;на его место был призван Фронимий. А был этот Фронимий жителем города Буржа.Однако мне неизвестно, зачем он явился в Септиманию[1521] и почему после смерти короля Атанагильда с почетом былпринят его преемником Леовом и поставлен епископом в городе Агде. Но послесмерти Леовы, когда Леовигильд[1522]упорствовал в этой лжевере еретических извращений[1523][264] и когда Ингунда, дочь короляСигиберта, о которой мы упоминали выше, была выдана замуж в Испанию[1524], Леовигильд услышал, будто этот епископдал ей совет, чтобы она никогда не испробовала бы яда еретической веры.Поэтому-то Леовигильд и был к нему враждебно настроен и постоянно расставлялему злокозненные сети, чтобы лишить его епископства. Не сумев завлечь его вэту ловушку, Леовигильд наконец послал одного человека убить епископа мечом.Узнав об этом от знающих людей, епископ оставил город Агд, пришел в Галлию[1525] и там, принятый многими епископами иодаренный подарками, перешел на сторону короля Хильдеберта. Когда жеосвободилось место, он с помощью короля получил епископство в вышеупомянутомгороде на девятом году после своего изгнания.

В этом году[1526] бретоны сильноразграбили земли Нанта и Ренна. Собрав виноград и уничтожив посевы, они увели вплен людей из захваченных им вилл, ничего не соблюдая из того, что они обещалиранее[1527]; причем они не только несдержали обещаний, но еще и нанесли ущерб нашим королям.

25 . Хотя Хильдеберт, приняв подарки[1528], обещал свою сестру лангобардам[1529], когда они просили ее в жены своемукоролю[1530], однако теперь он пообещал еепришедшим к нему послам готов, ибо он узнал, что этот народ принял католическоевероисповедание[1531]. К тому же он направилк императору посольство[1532], чтобысказать, что теперь – чего он прежде не сделал – он выступит противлангобардов[1533] и по соглашению с нимизгонит их из Италии. В то же время он направил свое войско для завоевания этойстраны. Он призвал герцогов, и они, отправившись туда с войском, вступили сврагом в сражение. Но наши потерпели сокрушительное поражение, причем многиебыли убиты, некоторые взяты в плен, большинство же, обратившись в бегство, струдом вернулось на родину. И такое там было избиение франкского войска, какогодоселе не было и в помине.

26 . На четырнадцатом году правления Хильдебертапокинула сей свет королева Ингоберга[1534],вдова покойного Хариберта, весьма разумная и набожная женщина, неустанная вбдениях, молитвах и подаянии милостыни. По божьему провидению, как я полагаю,она послала ко мне гонцов с просьбой, чтобы я явился к ней и узнал о еепоследней воле, а именно о том, что она собиралась сделать для спасения души.Причем когда я приду к ней, то она, посоветовавшись со мной, составит завещаниео том, что она решит сделать. Я пришел и увидел поистине богобоязненную душу.Приняв меня радушно, она позвала писца и, как я сказал, посоветовавшись сомной, распределила, что отдать церкви Тура, что базилике святого Мартина и чтоцеркви Ле-Мана. А спустя несколько месяцев, истощенная внезапной болезнью, онапокинула сей мир, дав многим грамоты на вольное житие. Она умерла, как я думаю,на семидесятом году жизни, оставив единственную дочь, которая была замужем засыном короля в Кенте[1535].

27 . Герцог Амалон, отослав жену в другую виллудля наведения там порядка, воспылал любовью к одной девушке свободногопроисхождения. [265] И однажды ночью, захмелев от вина, онпослал слуг, чтобы они похитили девушку и привели ее к нему на ложе. Она сталаотбиваться, но ее силой привели к нему в дом, причем так били ее по лицу, что унее из ноздрей струилась кровь и заливала ее. Посему и постель упомянутогогерцога тоже была окровавлена этим потоком крови. Затем он схватил ее и, избивкулаками и исхлестав, заключил в свои объятья, но тотчас же, сраженный сном,заснул. А она, протянув руку, нащупала у него в головах меч и, обнажив его,крепким ударом поразила герцога в голову, как Юдифь Олоферна[1536]. На его крики сбежались слуги, но когда они хотели убитьдевушку, герцог воскликнул: «Прошу вас, не делайте этого! Виноват я, ибопопытался силой лишить ее целомудрия. Так пусть не погибнет та, что нашла всебе силы сохранить чистоту». И, сказав сие, он испустил дух. И когда над теломпокойного причитала собравшаяся челядь, девушка с божьей помощью вырвалась издома, ночью пришла в город Шалон, расположенный от этого места в 35 милях[1537], и там, войдя в базилику святогоМарцелла, пала к ногам короля [Гунтрамна] и рассказала все, что она перенесла.Тогда милосерднейший король не только даровал ей жизнь, но даже повелел издатьуказ о том, что она находится под его покровительством и что никто изродственников умершего не имеет права причинять ей какое-либо зло. А мы узнали,что благодаря божьей помощи девушка сохранила целомудрие, несмотря напритязания ее жестокого похитителя.

28 . Между тем королева Брунгильда приказаласделать из золота и драгоценных каменьев щит удивительной величины и послалаего в Испанию вместе с двумя деревянными чашами, называемыми в просторечииbacchinon[1538], отделанными также золотом идрагоценными каменьями. Для этого она направила Эбрегизила, который часто бывалв этой стране как посол. Как только он уехал, об этом сообщили королюГунттрамну. Кто-то утверждал, что королева Брунгильда отправила сыновьямГундовальда подарки. Услышав это, король приказал расставить по дорогам своегокоролевства сильную охрану, чтобы никто не мог миновать обыска. Проверяли дажеодежду, обувь и прочие вещи людей, дабы установить, нет ли в них тайных писем.Когда же Эбрегизил с подарками приехал в Париж, он был схвачен герцогомЭбрахаром[1539] и отведен к Гунтрамну. Икороль сказал ему: «Разве недостаточно того, о невернейший из людей, что вы,имея наглый замысел, вызвали для женитьбы[1540] этого Балломера, именуемого вами Гундовальдом[1541], кого победили мои воины и кто хотелзавоевать наше королевство? И теперь вы посылаете его сыновьям подарки, чтобывновь вернуть их в Галлию на мою погибель? Посему ты не доберешься туда, кудавознамерился попасть, а умрешь, ибо твое посольство гибельно для нашего рода».Но поскольку тот все отрицал, говоря, что он ничего общего не имеет с тем, очем говорит король, и что эти подарки предназначаются Реккареду, женихуХлодозинды[1542], сестры короля Хильдеберта,король поверил его словам и отпустил его. И тот отправился с этими подарками вназначенный путь.

29 . И вот король Хильдеберт по приглашениюепископа города Майнца Сигимунда решил отпраздновать пасху[1543] в вышеупомянутом городе. [266] В ту поруего старший сын Теодоберт сильно страдал от опухоли в горле, однако онвыздоровел. Между тем король Хильдеберт набрал войско и готовился с нимвыступить в Италию для покорения лангобардов. Но лангобарды, узнав об этом,направили к нему послов с дарами, говоря: «Да будет между нами дружба! И да непогибнем мы и заплатим тебе установленную дань. И если будет необходима нашапомощь в борьбе с врагами, мы ее с готовностью предоставим». Услышав это,король Хильдеберт направил к королю Гунтрамну гонцов, чтобы он собственнымиушами услышал, то, что они предлагают. Гунтрамн не возражал против этогоусловия и согласился заключить мир. Но король Хильдеберт приказал оставатьсявойску на месте. Он послал к лангобардам послов, с тем чтобы выяснить,подтвердят ли они все, что наобещали, и только тогда его войско уйдет домой. Ноэти обещания лангобардов вовсе не были ими выполнены.