В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ 35 страница

В. А. Голиков, многолетний помощник Л. И. Брежнева, свиде-п'льствует, что после известных записок Берии мгновенно измени-ись обстановка в Молдавии: «произошла сильная вспышка нацмона-ппма». К. У. Черненко, работавший с 1948 г. заведующим отделом про­паганды и агитации ЦК. КП(б) Молдавии, с 1950 — под руководством Крежнева, через некоторое время буквально умолял Голикова: «&у-мшй, помоги мне. Приходят молдаване и говорят, что я восемь дет - ижу, место занимаю. Наглостью их Бог не обидел. Помоги куда-ни-"удь уехать, только в Россию. Куда угодно». Так будущий генсек ЦК стал в 1956 г. заведующим одним из секторов отдела пропаганды и и итации ЦК КПСС, который возглавлял Л, Ф. Ильичев.

Стремясь не допустить разрастания местного национализма, II. С. Хрущев порой резко реагировал на факты явного нарушения интернационалистских принципов» кадровой политики. Так, он пуб-лично выговаривал азербайджанскому руководителю И. Д. Мустафаеву за то, что в Азербайджане был принят ряд решений, ущемляющих представителей некоренной национальности, в частности русских. Никто русских сейчас не может заподозрить, — говорил он, -что <>||м проводят какую-то шовинистическую политику. Вы посмотрите, русские — они нередко в ущерб своей республике оказывали и оказы-ишот помощь братским народам. И сейчас эти народы не только вы­ровнялись, а нередко по жизненному уровню стоят выше отдельных иГишстей Российской Федерации».

Первые последствия хрущевских реабилитаций. Одна из первых инициатив Н. С. Хрущева, оказавшая в целом негативное влияние на |ш шитие национальных отношений в стране, связана с праздновани­ем it начале 1954 г. 300-летия воссоединения Украины с Россией. По ному поводу 12 января от имени ЦК КПСС опубликованы «Тезисыо МЮ-летии воссоединения Украины с Россией», где в очередной раз

479

подчеркивалась огромная прогрессивная значимость решений Пере-яславльской рады, выразившаяся главным образом в трех историчес­ких фактах. «Соединившись с Россией в рамках единого Российского государства, Украина была спасена от порабощения шляхетской Польшей и поглощения султанской Турцией». «Рост силы и могуще­ства СССР дал возможность претворить в жизнь вековые чаяния укра­инского народа о его национальном воссоединении» (включении в Советскую Украину Западной Украины в 1939, Буковины и Измаиль­ской области в 1940, Закарпатской Украины в 1945). «Только благода­ря братской помощи великого русского народа и других народов СССР Украина была освобождена от фашистского ига».

Успехи Украины (17-кратный рост промышленности в советское время, опережение всех стран Европы по числу студентов и др.), со­гласно «Тезисам», были еще одним доказательством того, что «толь­ко социализм обеспечивает свободную и счастливую жизнь, развитие и расцвет всех народов и наций, подлинную дружбу народов, их со­трудничество и взаимопомощь», что СССР «являет собою вдохновля­ющий пример страны, в которой впервые в истории человечества раз­решен национальный вопрос».

В пропагандистской литературе степень единства народов Совет­ского Союза приобретала законченное выражение. Говорилось, чт~ следствием преобразований жизни советских народов после 1917 г «явилось полное и окончательное разрешение национального вопро­са». В 1951 г. со страниц партийного журнала (Большевик Украины. № 9) было объявлено, что единство народов СССР приобрело прин­ципиально новое качественное состояние. «В ходе социалистически преобразований в нашей стране сложилась невиданная в истории общ­ность людей — советский народ, содружество двух классов, рабочих и крестьян, и подлинно народной интеллигенции, содружество все народов СССР. Советские люди всех национальностей являются тру жениками единой социалистической системы хозяйства, имеют ели. ную систему государственной жизни — советское государство, еди ную идеологию — марксизм-ленинизм, единую цель — построени коммунизма, единую партию, выражающую их кровные интересы ведущую их от победы к победе, — партию Ленина—Сталина. Все народы имеют единое Отечество — Советский Союз».

Противоречия в национальных отношениях стали связываться топ. ко с наличием предрассудков в сознании отдельных советских лю,к it и кознями капиталистического окружения. «Покасуществует капип-листическое окружение, — говорилось в "Тезисах о 300-летии восси единения Украины с Россией", — империалистические государств;! в дальнейшем будут забрасывать к нам шпионов и диверсантов, пы­таться использовать в антисоветских целях остатки разгромленны' враждебных группировок, активизировать буржуазно-националисти­ческие элементы, оживить националистические предрассудки в со-

480

знании отдельных людей и использовать их для подрыва дружбы на­родов СССР».

К долговременным негативным последствиям привела передача Крымской области из состава России Украине по решению Президи­ума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1954 г. В корне противоре­чащая интересам русского народа операция принималась под абсурд­ным, с точки зрения национально-государственных интересов Рос­сии, предлогом. Это учитывало якобы «общность экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные свя­зи между Крымской областью и Украинской ССР».

Реальной причиной хрущевского дара крымской территории с преобладающим русским населением (всего в Крыму, по данным на 1954 г., насчитывалось 1,2 млн жителей, из них 71,4% составляли рус­ские) было стремление загладить личную вину за санкционирован­ные в 1938—1940 гг. репрессии. Их жертвами стали 167 465 жителей Украины, в том числе более 2 тыс. представителей руководства рес­публики. С осуществлением этой операции («завоевания на свою сто­рону Украины», как говорил Д. Т. Шепилов) Н. С. Хрущев рассчиты-пал не только на поддержку представителей республики в Президиу­ме ЦК КПСС, но и на 36 гарантированных голосов членов ЦК от украинской партийной организации на пленумах ЦК, насчитывавше-ю 175 членов. Недаром при перелете из Пицунды в Москву 14 октября 1964-го Хрущев пытался уговорить сопровождавших его охранников, обещая произвести их командира майора в полковники и присвоить киждому звание Героя Советского Союза: «В столице — заговор!.. Ле-i им на Киев. Там — наше спасение».

Одним из основных направлений национальных движений в СССР it 50-е годы стало движение депортированных народов за предоставле­ние конституционных прав. Письма и жалобы от спецпоселенцев на незаконность депортаций стали поступать в центральные партийные и юсударственные органы практически с момента выселения. Со вре­менем они потекли беспрерывным потоком. В 1952 г. в различные ин-п линии ежемесячно направлялось около 6 тыс. жалоб, в 1954 — око-||о 11. В 1953 г. делегация калмыков-иммигрантов добилась приема в ООН, в госдепартаменте США и просила повлиять на комиссию по шщите прав человека при ООН, чтобы та добилась освобождения калмыцкого и других репрессированных народов СССР. Однако до 1954-го депортированные народы, которым по ранее принятым ре­шениям предстояло остаться в местах высылки навечно, не доставля-III кластям особых волнений. Жестокими мерами удавалось предот­вращать даже побеги на родину.

Новая ситуация стала складываться после 10 апреля 1953 г., когда

пыли отменены «как неправильные» партийные и правительственные

попановления 1951 г. о выселении из Грузии около 11 тыс. граждан —

ирлждебных элементов», якобы связанных с мингрело-националис-

481

■0-fl57S

тическои группой. Реабилитирующее постановление Президиума ЦК КПСС от 10 апреля J953 г. предписывало «всех незаконно выселенных граждан вернуть к прежнему месту жительства». Правительство Грузии обязывалось «вернуть гражданам, возвращенным в Грузию из спецпо­селений, имущество, конфискованное у них при выселении».

В 1954 г. начался половинчатый и противоречивый процесс реаби­литации и возвращения гражданских прав другим выселенным наро­дам. В этом и следующем году были сняты с учета по спецпоселению без права возвращения к прежним местам жительства все немцы, крым­ские татары, калмыки и балкарцы. 5 июля 1954 г. сняты администра­тивные ограничения с детей карачаевцев, чеченцев и ингушей в воз­расте до 16 лет. 10 марта 1955-го чеченцы, ингуши и карачаевцы, как и все спецпоселенцы, получили право иметь паспорта, а 9 мая 1955 г. постановлением Президиума ЦК КПСС ликвидированы ограничения для членов КПСС. Затем последовал Указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений в правовом положении с нем­цев и членов их семей, находящихся на спецпоселении» от 13 декабря 1955 г. Однако права на выезд в места прежнего обитания народы не получили. Рассматривалась возможность создания национально-адми­нистративных образований этих народов в местах высылки. Репресси­рованные народы категорически возражали против этого и требова­ли, по примеру мингрелов, возвращения на земли предков и восста­новления ранее существовавших автономных республик и областей.

XX съезд партии дал новый мощный толчок движению наказан­ных народов. Весной этого года изданы Указы Президиума Верховно­го Совета СССР: «О снятии ограничений в правовом положении с калмыков и членов их семей, находящихся на спецпоселении» (от 17 марта 1956); «О снятии ограничений в правовом положении с гре­ков, болгар, армян и членов их семей, находящихся на спецпоселе­нии» (от 27 марта 1956); «О снятии ограничений по спецпоселению с крымских татар, балкарцев, турок — граждан СССР, курдов, хемши-лов и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны» (от 28 апреля 1956); «О снятии ограничений по спецпоселе­нию с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселен ных в период Великой Отечественной войны» (от 16 июля 1956).

Осуждение сталинской политики депортации народов было вос­принято как отмена несправедливых решений военных лет. Положе­ния указов о том, «что снятие ограничений по спецпоселению с лип не влечет за собой возвращение имущества, конфискованного при выселении, и что они не имеют права возвращаться в места, отку/т они выселены», воспринимались как имеющие временный характер. Не дожидаясь официального разрешения, тысячи бывших спецпоселенцеи стали самовольно возвращаться на прежние места жительства.

Опасаясь выпустить ситуацию из-под контроля, ЦК партии пришн 24 ноября 1956 г. постановление о восстановлении национальной авто

482

помии калмыцкого, карачаевского, балкарского, чеченского и ин­гушского народов. Оно предусматривало организованное переселение них народов в течение 3—4 лет, начиная с весны 1957 г., с тем чтобы Подготовить необходимые условия для устройства населения на местах. Спенпоселенцы ждать не хотели. Начался их массовый выезд. Власти Стили всячески препятствовать этому. На путях следования на железно­дорожных станциях Казахстана и России были выставлены 14 оператив­ных часлонов. Спецпоселенцев снимали с поездов, возвращали обратно. (мпрсщалось продавать билеты на самолеты и железнодорожный транс­порт, идущий в сторону их дома. Все это не могло не обозлить людей.

Стихийное возвращение выселенных народов обострило межна­циональную обстановку на Северном Кавказе, где на их место были миеелены другие люди. Наиболее спокойно проходило возвращение пи родные земли балкарцев. Это объяснялось тем, что партийные органы и местное население, заселившее территории депортированных, по­лижи гельно относились к их возвращению. Однако стихийное возвра­щение карачаевцев вызвало конфликты с русскими и грузинскими переселенцами, размещенными на их землях. Еще большее обостре­ние породило возвращение чеченцев и ингушей. Жители Грозненской oftпасти, Дагестанской и Северо-Осетинской АССР категорически ш.ктупали против их стихийного возвращения.

Первые их партии прибывали небольшими группами, по Ш—15 че-'шпек. Они привозили с собой в мешках останки родственников, умер­ших в местах ссылки, для перезахоронения на своей земле. Возвращав­шиеся встречались враждебно. Им отказывали в прописке, не брали на рнноту. Однако это их не останавливало. Прибывшие ходили вооружен­ными по селам и устраивали стрельбу, провоцируя местных жителей ни ответные действия и столкновения. Угрозами и силой они вселя-1ИП» в свои дома, выгоняя из них проживавшие там семьи дагестан-игн, русских. Некоторые из возвратившихся пополнили действовав­шие в горах со времен войны «повстанческие» отряды, которые час-ti'in.KO занимались грабежом, угоном скота из колхозов. Их жертвами Ги.пш и рядовые колхозники. Очаги межнациональной напряженности м»гшили массовый выезд русского населения из республики.

Ьорьба народов за попранные права дала первые результаты. 9 ян-Ittip» 1957 г. Президиум Верховного Совета СССР рекомендовал вос-1 пиюиить национальную автономию балкарского, ингушского, кал­мыцкого, карачаевского и чеченского народов. В соответствии с этим Пргшдиум Верховного Совета РСФСР принял указы о преобразова­нии Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР, о восста-ипичнши Чечено-Ингушской АССР, о преобразовании Черкесской шнпппмной области в Карачаево-Черкесскую автономную область и нптановлении Калмыцкой автономной области.

Чечено-Ингушская республика восстановлена с расширением ее и-рритории. Переданная в свое время в Северную Осетию часть При-

483

1Н

городного района (977,5 кв. км) оставлена в составе этой республики. В то же время к исторической территории расселения чеченцев и ин­гушей были присоединены три равнинных района поймы реки Терек из состава Ставропольского края. Эти районы (Наурский, Надтереч­ный и Шелковской, которые вместе составляли 5,2 тыс. кв. км, или 27% всей территории ЧИАССР, занимавшей 19,3 тыс. кв. км) были населены в основном русскими. Включение этих районов позволяло сделать экономику республики более устойчивой, за счет же увеличе­ния численности русского населения власти надеялись усилить влия­ние Центра на общественную жизнь автономии. В этих актах и расчетах в очередной раз дала о себе знать давнишняя традиция решать нацио­нальные проблемы в стране за счет русского народа.

Вскоре после воссоздания национальная государственность реп­рессированных народов удостоилась государственных наград. Ордена Ленина в ознаменование 400-летия добровольного присоединения к России были удостоены Кабардино-Балкария (июль 1957) и Карача­ево-Черкесия {сентябрь 1957), а в связи с 350-летием добровольного вхождения в Россию — Калмыкия {август 1957). 29 июня 1958 г. послед­няя была преобразована в Калмыцкую АССР. Чечено-Ингушетия на­граждена орденом Ленина в 1965 г. Награды означали стремление власти подвести черту под прошлыми невзгодами репрессированных народов. Однако это мало способствовало налаживанию добрососед­ства и «расцвету дружбы» национальностей в этом регионе.

Продолжавшиеся мелкие националистические эксцессы при по­пустительстве властей привели к настоящему межэтническому столк­новению в августе 1958-го между русским населением Грозного и че­ченцами и ингушами. Поводом к нему послужило убийство ингушом русского. Похороны убитого вылились в погром чеченцев и ингушей со стороны русских. В течение трех дней жизнь в городе была парали­зована. Митингующие требовали выселения всех чеченцев и ингушей из республики, местные власти бежали из города. Срочно стали на­правляться туда войска. Из Москвы в Грозный прибыли председатель Президиума Верховного Совета РСФСР М. А. Яснов и секретарь ЦК КПСС Н. Г. Игнатов. Волнения подавили, однако противостояния ко­ренного и «пришлого» (русского) населения в республике преодолен. не удалось. Тем не менее в последующие годы возвращение чеченце» и ингушей на Северный Кавказ происходило более организованно и сопровождалось меньшими эксцессами. К 1963 г. оно в основном за­вершено. Из 418 тыс. чеченцев, проживавших в Казахской и Киргиз­ской ССР, в Чечено-Ингушетию прибыли 384 тыс. (91,7%), из 106 тыс. ингушей — 84 тыс. (79,2). Еще 8 тыс. ингушей (7,5%) направились и Дагестан и Северную Осетию.

Камнем преткновения в отношениях между ингушами и осетина­ми стала правобережная часть Пригородного района, до 1944 г. при­надлежавшая ингушам и оставшаяся в составе Северо-Осетинской ССР

484

после воссоздания Чечено-Ингушской АССР. Ингуши, не переста-иил, посылали заявления в ЦК КПСС и правительство с требованием |) передаче района Чечено-Ингушетии, направляли делегации своих представителей в Москву.

Национальное движение советских немцев долгое время ограни-чиналось борьбой за восстановление своей автономии в Поволжье. Оно нключало только легальные методы борьбы: письма, обращения, пе­шими, делегации, демонстрации. Декабрьский указ Президиума Вер­ховного Совета СССР 1955 г. снял с немцев ограничения в правовом положении. Реабилитационное движение имело своим результатом Указ Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1964-го о внесе­нии изменений в принятый 28 августа 1941 г. Указ «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Положения нового Ука-III снимали клеймо предателей и изменников со всего народа. До этого нремени советские немцы испытывали скрытую дискриминацию. Ущем­ление касалось развития культуры, языка, поступления в высшие учеб­ные заведения; проявлялось при приеме в партию и назначении на руководящие партийные и хозяйственные посты. При призывах на службу в Советскую Армию немецкую молодежь не брали в элитные подразделения (воздушно-десантные, пограничные и др.). Нежелание илистей восстанавливать автономию немцев в Поволжье вызвало эми-фиитские настроения. Этому в немалой степени содействовала пропа-тндистекая деятельность радиостанции «Немецкая волна», религиоз­ных, культурных и других организаций ФРГ, а также религиозных пЫцин, значительно укрепивших свое влияние среди немецких «спец-игреееленцев» за годы ссылки. Особой активностью в этом отличалась ivkin меннонитов.

II сложных условиях проходила борьба крымских татар за восста­новление автономии и право жить на своей земле. Отмена спецпосе-лепческого статуса с народа, огульно обвиненного в годы войны в и (мене Родине, не могла его удовлетворить. Подозрительное отноше­ние властей ко всем лицам крымско-татарской национальности подо-фсиалось воспоминаниями бывших командиров партизанских отря-iumi и Крыму. Клеймо предателей и изменников, лежавшее на всем нироде со времен войны, было снято постановлением Президиума Иерхивного Совета СССР от 5 сентября 1967 г. «О порядке примене­ния статьи 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 апре­ли 1956 г.». Беспрестанные обращения в высшие партийные и государ-пнсимые инстанции с просьбами о восстановлении в Крыму автоно­мии крымских татар не имели положительных последствий. Нелегально переехавших в Крым татар, как правило, сразу же выдворяли.

Запрет властей Украины, которой в 1954 г. передана Крымская ««тлеть, на переезд татар в Крым стал причиной национального дви-+eniiH, возглавлявшегося «инициативными группами» из представи-ц'лей крымско-татарской интеллигенции, бывших руководящих

485

партийных и советских работников Крыма. Первая из таких групп была создана в Узбекистане в 1956 г. Активисты движения с самого начала избрали конституционные методы борьбы. Так, в 1958 г. в адрес ЦК КПСС от крымских татар поступили два письма с просьбой о возвра­щении народа на родину (16 и 12 тыс. подписей). В 1959 г. аналогичное письмо подписали 10 тыс. человек, в 1961 г. — 18 тыс. Помимо петиций устраивались митинги и демонстрации, приуроченные к знаменатель­ным датам — годовщине образования Крымской АССР, ко дню рож­дения В. И. Ленина, считавшегося основателем Крымской республики. Эти акции нередко заканчивались разгоном участников.

Чтобы как-то приглушить проблему, власти предпринимали по- пытки представить крымских татар частью татарской нации. Тем из них, кто хотел уехать из Средней Азии, разрешалось поселиться на территории Татарской АССР. Но это не устраивало крымских татар, которые требовали создания условий для развития своего языка и куль-  туры. В начале 60-х годов крымско-татарское движение приняло более организованные формы. Это проявилось в попытке создания массовой  организации — Союз крымских татар со своей программой и уставом.  В 1962 г. в Узбекистане два главных ее участника М. Омеров и С. Уме-  ров были арестованы и осуждены. Репрессии в отношении активистов  крымско-татарского движения вынуждали его лидеров искать иные  пути и методы борьбы.

За возвращение выступали и представители других выселенных из Крыма национальных групп — греков, болгар, армян. Без внимания  со стороны властей оставались настойчивые требования греков вер­нуть изъятые у них дома и земли. Неудовлетворенность половинчатой , реабилитацией усилила среди них эмиграционные настроения. Власти  препятствовали выезду: в 1959 г. 58 советских греков, визировавших в  Ташкенте свои паспорта для выезда в Грецию, были попросту аресто-  ваны. Попытка греческого посольства в Москве организовать репат- риацию греков из СССР успеха не имела. За создание своих автоно-  мий в 50—60-х годах выступали представители месхетинских турок (ог- рузиненные турки, или отуреченные грузины), курдов и хемшилон  (исламизированные армяне), депортированных в свое время из рее- публик Закавказья. Однако власти в Москве и Закавказских союзных республиках игнорировали такие требования малых народов, считая национальный вопрос в стране успешно и окончательно решенным.

Национально-государственное устройство СССР за послевоенные годы принципиально не изменилось. В начале 60-х годов в стране было 15 союзных и 19 автономных республик (из них 15 в РСФСР, две а Грузии, по одной в Азербайджане и Узбекистане). Число последних, по сравнению с довоенными годами, увеличилось за счет преобразо- ; вания в июле 1956 г. Карело-Финской союзной республики в Карель- ' скую автономную республику, включенную в РСФСР, а в октябре 1961 г. Тувинской автономной области РСФСР в автономную респуб-

486

лику. В стране насчитывалось также 8 автономных областей. Пять из них входили в состав российских краев: Адыгейская — в Краснодар­ский, Карачаево-Черкесская — в Ставропольский, Горно-Алтайская — и Алтайский, Хакасская — в Красноярский; Еврейская — в Хабаров­ский. Три автономные области были составными частями других со­юзных республик: Юго-Осетинская — Грузии, Нагорно-Карабахская — Азербайджана, Горно-Бадахшанская — Таджикистана. Неизменным с довоенных времен оставался перечень национальных округов. Все они нходили в состав областей и краев РСФСР. На ее европейской терри­тории располагаются Ненецкий автономный округ (Архангельская обл.) и Коми-Пермяцкий {Пермская обл.); на северо-западе Сибири — Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий (Тюменская обл.), Эвенкий­ский и Таймырский (Долгано-Ненецкий) —• в Красноярском крае; на северо-востоке Сибири — Корякский (Камчатская обл.) и Чукотский (Магаданская обл.). Кроме того, в Сибири находятся национальные округа: Агинский (Бурятский) в Читинской и Усть-Ордынский (Бу­рятский) в Иркутской обл.

Национальные движения в союзных республиках. Одной из проблем и национальных отношениях 50—60-х годов оставался «прибалтийский вопрос». Недавнее буржуазное прошлое Литвы, Латвии и Эстонии, традиции либерально-демократического управления, большое влия­ние в обществе служителей Церкви, наличие многочисленных диас­пор за рубежом, поддерживающих тесные связи с Родиной; позиция США и стран Западной Европы, не признававших легитимности вхож­дения республик в СССР в 1940 г., — все эти факторы действовали против ускоренной социалистической модернизации Прибалтийских советских республик, вызывали рост национал-сепаратистских обще­ственных настроений, поддерживали националистическое подполье вреспубликах. Этому способствовали бериевская коренизация высшего и среднего звена партийно-хозяйственного аппарата; возвращавшие­ся из ссылок бывшие участники вооруженного националистического подполья, которые выдвигались на ответственные посты в сфере об­разования и культуры.

Осуждение Сталина XX съездом партии многими руководителями п республиках Прибалтики было воспринято как карт-бланш на даль­нейшую коренизацию руководящих кадров, устранение русификатор­ских издержек сталинской эпохи. Съезд породил большие надежды на коренное изменение всей проводимой до середины 50-х годов поли­гики Центра в отношении Прибалтийских республик.

Прибалтика живо откликнулась на события осени 1956-го в Польше И Венгрии. Особенно сильным всплеск национального движения был it Л итве и Эстонии. В конце октября в Вильнюсском университете по­мнились лозунги и листовки с заголовками: «Да здравствует револю­ции в Венгрии, последуем ее примеру!»; «Литва — литовцам, русские оккупанты, убирайтесь вон!». В начале ноября 1956 г. в Каунасе и Виль-

487

нюсе состоялись многотысячные шествия католиков, требующих сво­боды отправления религиозных обрядов. Демонстранты пели гимн бур­жуазной Литвы, националистические песни, выкрикивали лозунги «Последуем примеру Венгрии!»; «Русские, убирайтесь вон из Литвы!». В Каунасе участники молодежной демонстрации (до 4 тыс.) с лозунга­ми: «Долой Москву!», «Долой коммунистов!» — пытались прорваться к центру города. После столкновения с милицией группе в 100—150 чело­век удалось пробиться к зданиям комитета госбезопасности и горкома партии, однако она была рассеяна силами правопорядка. На улицах эстонской столицы тоже слышались националистические песни. В Тарту появились листовки с лозунгами: «Долой русских правителей!»; «Смерть русским оккупантам!»; «Русские, вон из Эстонии!».

Особую тревогу коренного населения вызывал значительный на­плыв русскоязычной рабочей силы на промышленные стройки в При­балтике. По данным переписи населения 1959 г., доля коренной на­циональности в Литве составляла 79,3%; в Эстонии — 74,6; в Лат­вии — 62. Особенно много инонационального населения было в крупных городах. Лиц коренной национальности в Риге насчитыва­лось около 44,7%, в Вильнюсе — 33,6. Возникшую острую жилищную проблему местным националистам представлялось «легко решить, если выгнать всех русских». Чтобы избежать потери Ригой своего нацио­нального облика, горком партии принял решение, согласно которо­му всем нелатышам предписывалось изучить в течение двух лет ла­тышский язык; не усвоивших его за это время освобождать от работы с предложением покинуть республику. Решение вводило ограничение прописки нелатышей в городе. В апреле 1959 г. ЦК КП Латвии принял аналогичное решение, распространяющееся на республику в целом. Подобные решения вынашивались и Таллинским райисполкомом.

В письмах, поступающих в ЦК КПСС из республик Прибалтики, сообщалось о проявлениях неприязненного отношения со стороны коренного населения к русским в автобусах, магазинах и других об­щественных местах. А решением ЦК КП Азербайджана в июне 1959 г. предписывалось, что все граждане республики — неазербайджанцы — обязаны в течение полугода выучить и сдать письменный и устный экзамен по азербайджанскому языку. Не выдержавшие его тоже под­лежали освобождению от работы, т.е. увольнению. Вскоре, однако, эти решения были отменены, а первые секретари компартий респуб­лик Я. Э. Калнберзиньш и И. Д. Мустафаев сняты со своих постов.

Негативное отношение к русскоязычному населению в Прибал­тике формировалось еще из-за того, что большинство работников милиции состояло из лиц некоренной национальности. Это создавало зримый образ «оккупанта» в лице русскоязычного населения. Действен­ность советской пропаганды в Прибалтике была невелика, эффектив­нее была работа западных радиостанций и обширная переписка с за­рубежными соотечественниками из капиталистических стран. Ими

488

питались антисоветские слухи и разговоры. Наиболее распространен-ным был слух о скорой войне с последующим освобождением При­балтики от «русских колонизаторов» американцами.

Усилением идеологической работы и организационными мерами союзное и республиканское партийное руководство стремилось не допустить разрастания националистических настроений. Июньский пленум ЦК КП Латвии 1959 г. квалифицировал как проявление на­ционализма предложения руководящих работников Латвии увеличить капиталовложения в легкую промышленность вместо строительства в республике крупных промышленных объектов, намеченного семилет­ним планом. В октябре 1959-го очередной партийный пленум осудил t;i националистическую кадровую и языковую политику ряд партий­ных руководителей республики. Заместитель председателя Совета Ми­нистров В. Берклавс, министр сельского хозяйства А. А. Никонов, ди­ректор академического института экономики П. П. Дзерве, министр просвещения В. К. Круминьш, выступавшие с предложениями не раз­вивать в Латвии тяжелую индустрию, которая требовала импорта ра­бочей силы, были сняты с занимаемых постов и переведены на дру­гую работу. Принятые под нажимом Москвы меры устранили наибо­лее яркие проявления национализма, однако не смогли полностью ликвидировать его. Учитывая настроения большинства коренного на­селения, руководители Прибалтийских республик стремились и в по­следующем проводить политику «мягкой» дерусификации, всячески демонстрируя при этом показной интернационализм и лояльность центральным властям.

Широкий спектр различных течений и форм имело украинское национальное движение. Замена на посту первого секретаря ЦК КПУ русского украинцем в июне 1953 г. послужила возрождением полити­ки украинизации в республике и вызвала больший учет националь­ной специфики в работе областей, в первую очередь — Западной Ук­раины. Репрессивная политика советского руководства на Украине, связанная с послевоенной борьбой против вооруженного национали­стического подполья в Западной ее части и новой кампанией против •украинского буржуазного национализма» — в Восточной, смягчи­лись и сошла на нет. Однако часть западных украинцев сохраняла не­приязненное отношение не только к русским кадровым работникам, но и к восточным украинцам, зачисляемым в разряд «москалей». На­ционалистическое мировоззрение объяснялось недавностью присое­динения Западной Украины к СССР, негативной реакцией на форси­рование после войны социалистической перестройки края, сохране­нием влияния на широкие слои населения запрещенной в 1946 г., но лгйствующей в подполье Униатской церкви.