Экономическая мысль древнего мира

В древнем мире еще в четвертом тысячелетии до нашей эры, ког­да появились первые древневосточные государственные образова­ния и установились государственные формы управления рабовла­дельческой экономикой, началась систематизация экономической мысли в экономическую теорию, принимаемую обществом в ка­честве руководства к действию в осуществлении хозяйственной политики. Поэтому не случайно принято считать, что экономичес­кая наука зародилась именно на Древнем Востоке — в колыбели мировой цивилизации.

Уже тогда в недрах натурального хозяйства восточного рабства («азиатского способа производства») с присущим ему активным участием государства в экономических процессах неумолимо рас­ширялись масштабы товарно-денежных отношений и становились все более злободневными проблемы сосуществования государствен­ной, общинной и частной собственности. В дальнейшем на протя­жении первого тысячелетия до нашей эры необходимость осмыс­ления сути экономических категорий и законов проявила себя не менее остро и в государствах классического (античного) рабства.

Общая черта экономической мысли древнего мира состоит в стрем­лении сохранить приоритет натурального хозяйства, осудить с позиций нравов, морали и этики крупные торгово-ростовщические операции, нарушающие якобы эквивалентный и пропорциональный характер обмена товаров по их стоимости и не соответ­ствующие открытому разумом и охраняемому гражданскими зако­нами «естественному порядку». Причем выразителями подобного рода воззрений и в древневосточных и в античных странах были, как правило, мыслители (философы) и отдельные правители ра­бовладельческих государств.

Экономическая мысль Древнего Востока. Вавилония

Из дошедших до наших времен ранних письменных источни­ков — памятников экономической мысли цивилизаций Древнего Востока наиболее известным является так называемый кодекс за­конов Вавилонии, принятый в XVIII в. до н.э. царем Хаммурапи (1792—1850 до н.э.)¹. В тот период в этом государстве Месопотамии, расположенном в междуречье Тигра и Евфрата, возникла реаль­ная угроза сохранению его устоев и, возможно, суверенитета, ибо быстрое развитие здесь товарно-денежных отношений сопровож­далось резким сокращением поступлений налогов в казну и соот­ветственно ослаблением государственных структур и особенно армии. Консолидировавший общество и экономическую жизнь старовавилонского государства кодекс Хаммурапи внешне был нацелен на то, чтобы «сильный не притеснял слабого». Фактичес­ки же закрепленные в нем правовые нормы жестко регламенти­ровали натурально-хозяйственные основы, увязав их не только с экономической ответственностью.

Так, за покушение на частную собственность мерой пресече­ния виновного могли стать обращение в рабство либо смертная казнь. Попытки увести чужого раба, а последний приравнивался к имущественному богатству, также сурово карались, т.е. вплоть до смертной казни. Своеобразные требования государство узаконило в части «снижения» тяжести кабалы и рабства за долги, а также ростовщичества. К примеру, царские воины и другие граждане — вавилоняне по «новым» законам впредь не лишались своих земель­ных наделов за долги; отдавая (или продавая) за долги в рабство свою жену, сына или дочь, отцу семейства гарантировалось «за­коном», что по истечении трех лет члена его семьи освободят и одновременно аннулируется долг; масштабы ростовщичества были «упорядочены» так, что предел денежной ссуды не должен был превышать 20%, а натуральной ссуды — 33%.