Почему философию досократиков можно считать космоцентрической?

В так называемый досократический период эволюции древнегреческой философии, т.е. в период бурного становления и расцвета древнегреческого полиса, происходит дальнейшее развитие рационализма, существующее в за­очном виде уже в поэмах Гомера. Именно в эту эпоху закладываются основных средств мышления и того миропонимания, которые формируют базис еврпейского рационализма. Мифологические представления, «светлые» олимпийские боги как бы уходят на задний план, хотя и не покидают сцену духовной жизни Древней Греции. От милетской школы до Демокрита философы заняты построением умозрительной модели мира, проблемой его происхождения из некоего первоначала, будь-то вода, воздух, апейрон или атомы. В этой модели мироздания и морогенезиса олимпийским богам или нет места вовсе, или роль их крайне ограничена, вторична, зависимая от законов упорядоченного целого всего уществующего. Однако, внимательно читая фрагменты произведений великих досократиков, идеи которых чрезвычайно схожи с натурфилософией Нового времени, мы порой удивленно останавливаемся перед какой-либо сентенцией, совершенно неуместной для объяснения природных явлений в устах мыслителей Нового времени, которые в новоевропейской философии допустимы лишь в рассуждениях об обществе, человеке, или о Боге. Это — и рассуждения досократиков о любви и вражде, как движущих причинах всего мироздания, или о воздаянии вещам за их неправедное существование и т.д. Однако, наши затруднения будут частично преодолены, если мы примем во внимание то обстоятельство, что греческий разум и философия направлены прежде всего на социальные отношения между людьми, что исследование вза­имоотношений между человеком и природой у них носит вторичный характер, что, в конечном счете, греческий разум направлен на воспитание людей, а не на преобразование природы. Рассуждая о природе вещей, философы-досократики пытаются понять закономерности, которые, управляя упорядоченным целым, космосом, управляют и человеческим обществом как частью этого космического целого. Под натурфилософией великих досократиков скрывается (скрывается для нас, выросших в совершенно иной системе мировоззренчес­ких координат) философия социума, вернее сказать философия полиса. Эти попытки найти некие всеобъемлющие принципы социальной жизни общества, исходя из более общих закономерностей единого космического целого, объ­ясняют то обстоятельство, что по своим социально-политическим взглядам большинство философов досократиков от Пифагора до Демокрита отнюдь не были сторонниками полисной демократии. В демократии они видели хаос и разложение. Досократики же искали некие вечные космические законы, которые лежали бы и в основе социальной жизни полиса.

Становление древнегреческой философии отнюдь не случайно совпада­ет по времени с эпохой становления древнегреческой полисной системы и демократии. Философы-досократики (от милетской школы до Демокрита) пытались за многообразием социальных явлений, которое было характерно для процесса становления древнегреческой демократии, найти некие вечные и единые законы космического целого, а следовательно, и общества как эле­мента системы этого целого. За натурфилософскими спекуляциями великих досократиков скрывается философия древнегреческого полисного социума. Большинство этих философов нельзя отнести к сторонникам демократии: с их точки зрения, демократия, где все законы общества зависели от пере­менчивой воли большинства, не способна установить социальный порядок в соответствии с вечными законами космического целого. Досократики мыслят о космосе в духе космоцентрической парадигмы социального знания, пытаясь с помощью произвольно выдвинутых гипотез, часто весьма слабо эмпири­чески и логически обоснованных, создать общую теорию Космоса. Затем на основе общих представлений о космическом целом они стараются вывести всеобщие, раз и навсегда данные законы, по которым должно функциониро­вать общество как элемент космической системы.