Почему в условиях кризиса современной техногенной цивилизации на Западе растет интерес к Восточной философии? В чем заключается непреходящее значение наследия Восточной философии?

Однако кризис техногенного общества в XX в., который в наше время (начале XXI в.) поставил человечество на грань экологической катастрофы, заставил многих мыслителей вновь возвращаться к проблемам сравнитель­ного анализа достоинств и недостатков культурных и философских наследий Запада и Востока.

Наконец, последнее, самое тонкое - восточная духовность. Сайд прошел мимо фигур типа Блаватской или — что должно было быть ему ближе - Гюрджиева. Между тем деятельность этих людей - как, впрочем, и патентованно восточных учителей, всех этих «суфиев» и «гуру» - край­не важна для Запада даже идеологически: через Восток идет отмывание новых идеологических и религиозных разработок (в том же смысле, в каком говорят об отмывании денег). Гессевское «паломничество в Страну Востока» оборачивается проведением операций через духовный оффшор, где Запад продает Западу очередной «опиум для народа».

Возвращаясь к проблемам диалога культур, о котором пишет в своих работах Э. Левинас, следует отметить, что на путь такого межкультурного диалога толка­ет философов не только кризис современной техногенной цивилизации, речь о котором пойдет ниже, но и процессы современной глобализации. Как известно, начало XXI в. ознаменовалось реальными изменениями в жизни современного человечества, когда рост экономических и политических связей приводит его к единому сообществу. Однако экономическая и политическая интеграция не­достаточна для превращения современного человечества в разумную оболочку земного шара, для этого необходим синтез культурных достижений Востока и Запада. Как никогда ранее космоцентрические традиции, которые наиболее полно сохранились именно в современной восточной философии, требуются для нового рывка в области естественнонаучной и общественной мысли.

Таким образом, в конце XX столетия, когда человечество оказалось перед проблемой выбора новых стратегий выживания, многие идеи, разработанные в традиционных восточных учениях, согласуются с возникающими в недрах современной техногенной культуры новыми ценностями и мировоззренческими смыслами, которые формируются в разных сферах этой культуры, включая научное познание.

Развитие современной научной картины мира обосновывает в качестве своих мировоззренческих следствий новые способы понимания мира, ко­торые перекликаются с забытыми достижениями традиционных культур.

Можно констатировать, что развитие современной научной картины мира органично включено в процессы формирования нового типа пла­нетарного мышления, основанного на толерантности и диалоге культур и связанного с поиском выхода из современных глобальных кризисов.

Приобретая открытый характер, научная картина мира вносит свой вклад в процессы синтеза различных культур. Она соединяет новые подходы, возникшие на почве развивающейся научной рациональности, всегда выступавшей ценностью техногенной (западной) цивилизации, с идеями, разработанными в совсем иной культурной традиции и возник­шими в восточных учениях и в «космической философии».

Современная научная картина мира включена в диалог культур, развитие которых до сих пор шло как бы параллельно друг другу. Она становится важнейшим фактором кросскультурного взаимодействия Запада и Востока.

+ текст Степина в 3.1 с 204

Н.С. Автономова // Практикум по философии: Социальная философия. – Мн., 2007. – С. 159-163.

1. Как, с точки зрения Н.С. Автономовой, происходит становление ми­фологического мышления? С какими социальными характеристиками первобытного общества оно связано?

Рас­пространение магического образа действий на события и предметы внешнего мира приводило в итоге к возникновению мифологического мышления и самих мифов - чувственных образно-нормативных схем, включающих рассказ о возникновении какого-либо явления и предпи­сывающих определенный способ человеческого поведения в связи с данным явлением.

Наделение магичес­кой силой не только вещи окружающего мира, но особых существ, способных влиять на людей магическим образом, чтобы перед нами возникла вполне законченная религия— вера в сверхъестественные существа, распоряжающиеся человеческой судьбой. Анимистические представления, наделяющие окружающий мир сверхъестественными силами, приобретают, таким образом, вполне четкую логику: мир насе­лен существами сверхъестественными, одни из которых нейтральны по отношению к человеку и обществу, а другие могут быть либо добрыми, либо злыми.

Тотемизм как первая форма осознания коллективом своего единства стал последней ступенью на пути становления мифологического мышления. При самом своем возникно­вении тотемизм еще не представлял собой религиозного взгляда на мир (хотя истолковать его в религиозном духе совсем несложно), поскольку, как это можно считать ныне установленным на основе этнографичес­ких данных, тотем первоначально вовсе не воспринимался как нечто, непосредственно воздействующее на судьбы людей..

Каковы особенности мифологического мышления?

Мифологическое мышление носит синкретический характер. Благо­даря синкретизму этого типа мышления возникает возможность с помощью метафорических образов, риторических приемов, свойственных ему, стереть грань между понятием естественного и сверхъестественного, объяснить Реальные процессы развития общества и изменения типов взаимосвязи общества и природы с помощью представлений мифологического мышления. Этот всплеск интереса к мифологическому мышлению был характерен в период заката античного общества, в эпоху кризиса средневековых социальных отношений и раннего возрождения. Часто мифологическое мышление под видом религиозного возрождения прорывается и в Новой истории Европы. Современная эпоха кризиса техногенной цивилизации не является исключением из этой исторической закономерности.

Иллюзорно-логический характер истоков религиозного сознания; отсутствие четкой согласованности; нет последовательности системы взглядов.