Работа выполняется письменно и сдается преподавателю группы до 28 апреля. Оценивается по 20 -балльной шкале.

Основы журналистики, 2-й семестр

Контрольная работа №2

Реконструкция работы журналиста с информацией

Выберите для анализа один из текстов, предложенных ниже.

Ответьте письменно на следующие вопросы, реконструируя, насколько это возможно, последовательность действий журналиста по сбору информации. Приветствуются полные, развернутые ответы.

1. Откуда журналист получил исходную информацию? Можете ли выделить конкретный информационный повод? Есть ли в тексте следы использования каналов оповещения журналистов?

2. Какие типы источников информации использует журналист? Выделите, систематизируйте и дайте характеристику конкретным источникам информации. Выделите первичные и вторичные источники, приведите примеры.

3.  Пользовался ли журналист какими-то документами? Если да, какая информация получена из них? Приведите примеры.

4. Брал ли журналист интервью, работая над материалом? К каким категориям «живых источников» обращался журналист?  Какую информацию получил журналист в ходе интервью? Какие виды вопросов были заданы? Если это возможно, оцените их.

5. Использован ли метод наблюдения? Приведите примеры. Какие результаты получены при помощи наблюдения?

6. Сбалансировано ли использование источников информации по отношению к задачам?

7. Достаточно ли в тексте ссылок, позволяющих судить о достоверности представленной информации? Укажите на них.

8. Можно ли утверждать, что журналист действовал согласно технологическим и этическим нормам и правилам? Если вы заметили нарушения, укажите на них.

9. Дайте оценку качеству текста, опираясь на полученные в ходе анализа данные.

10. Поставьте себя на место автора. Как бы действовали вы в ситуации, давшей начало этому тексту? Что предприняли бы вы? К каким источникам, помимо использованных, обратились бы?

Работа выполняется письменно и сдается преподавателю группы до 28 апреля. Оценивается по 20 -балльной шкале.

Елена Воробьева, Брянск.

Четыре года назад "Огонек" писал про уникальную школу брянского села Сенного. Половина учеников — 15 из 29 — приемные дети, взятые на воспитание учителями. Еще одна такая школа появилась на Брянщине в селе Кульнево Жирятинского района. И это немного другая, своя история...

Пополнили баланс

В 10 школьных дневниках из 22 росписи учителя и мамы совпадают. Редко, но метко вылетит на уроке "ну маам!" — а нечего своим занижать! А математик Валентина Сергеевна строга:

— Меня дети спросят: "А почему это ваша Юля не подготовилась, учительская дочь?" И если Даня раз нашалит, два... — перед коллегами неудобно, осадочек. Вот я требую со своих: и учеба, и поведение, и внешний вид, опрятность...

Своими Юля Радченко и Даня Волков стали математику Кульневской средней школы Валентине Недостоевой 6 лет назад. Дочка оканчивала 11-й класс, уже определилась поступать в Брянск... И матери в какой-то момент стало жутко: уедет дочь — и пустота. Навсегда?

Эта мысль им почти одновременно пришла в голову: ей и директору школы Галине Леонидовне Сахаровой. У той дочь и сын еще раньше осели в Брянске, обзавелись семьями. Директор Сахарова погрустила недолго. И рассудила, не мудрствуя: "Годы еще позволяют, силы остались, может, еще одно сердце счастливое будет?" И стала искать, кого бы взять на воспитание из детдома или приюта...

Татьяна Ситникова и ее Дима и Алина Фото: Елена Воробьева, Коммерсантъ

Учителя Сенного в 2008-м признавались открыто: совместили два добрых дела — детям дали семью и малокомплектную обезлюдевшую школу спасли от закрытия. Действительно, 15 приемных ребят Сенного составляли более половины школьного населения. И сейчас так.

Учителя Кульнева уверяют: в 2006-м, когда брать детей в семьи начинали они, мода на "оптимизацию" до них еще не дошла. В школе было целых 63 ученика! Это только два года назад о возможном ее закрытии стали в районе поговаривать. Так что спасали они исключительно себя, искали своей жизни — продолжения, наполненности и смысла.

— ..И осталась я одна на корню! — рассказывает школьный повар Надежда Ивановна Сахарова. Повзрослела, уехала взрослая дочь. А Надежда Ивановна осталась "доглядывать" бабушку, дедушку, мать. Потом доглядывать стало некого. Нянчить внуков вдоволь не получалось — дочка с зятем только наездами. Муж по полгода на заработках — уезжал валить лес под высоковольтными линиями. На селе всегда так: если мужик не пьет — значит дома не особо примелькается.

И Надежда Ивановна решилась...

— Забирать Витальку Щербакова из Жуковского детского дома выехала вся семья: я, дочка, зять, внук и внучка. "Виталик, поедешь ты к нам в семью?" — "Не знаааю..." А через неделю вернулись домой — 3 октября 2011 года. "Из приемных наш — самый поздненький",— умиляется мама. И это был цирк! Мы набрали колбасы, йогуртов, конфет. И в машине уже — угощать. А он переживает за внучку Маринку: "Марин, что ж ты не ешь! Поешь вкусненького!!!" Сам управляется славно и ей сует.

Дома баня, торт за семейным столом. А наутро в кровати хлеб под подушкой... Потому что в детдоме ужин в шесть часов и дальше как хочешь. "Мам, вдруг не будет хлеба в доме — я припас!" И до сих пор бывает еще это "вдруг"...

В туалет первое время Виталика приходилось за руку водить — все ему прошлая мать мерещилась. На память о ней шрамы на голове — как била пустой бутылкой.

Вернулся сам Сахаров с заработков, Виталик сориентировался мгновенно: "Папка?" — "Паапка!" И повис на шее. Папка ни с чем плохим у него не ассоциировался. Никакого папки в его жизни до сих пор не было...

Папка — это из истории про Катю Таранову, приемную дочь директора Галины Сахаровой. С поваром Сахаровой Надеждой они родня — замужем за братьями. До того как стать Кате дочкой директрисы, была она дочкой алкоголика. Соседи рассказывали — 4-летнюю Катю отец будил в три ночи, слал за водкой. В 30-градусный мороз, в резиновых сапожках. А потом его осудили. И бабушка умерла. Катя и ее брат попали в райбольницу. Родные дяди и тети не пожелали забрать детей к себе. Из больницы им был один путь — в детский дом. Катя вспоминает: "Я уже тогда поняла, что чуда ждать не надо, к нам оно не придет". Ей было 7 лет, Илье — 5. И тут появляется Галина Леонидовна... Надо было пройти все стадии оформления: детей пришлось бы забирать из детдома. Глава района был новый, незнакомый, но Сахарова рискнула обратиться. Ответ был человеческий: "Под мою ответственность завтра забирайте детей".

Виталик покорил всех в семье Надежды Сахаровой

— Вхожу во двор с детьми,— продолжает Сахарова,— и мысленно к своим родителям: "Мама-папа, благословите и помогите!"

Родной отец детей Тарановых не сразу сложил свое оружие — родительские права. Девять месяцев Сахарова-директор воспитывала Катю и Илью без государственной поддержки, только на себя рассчитывая. Пока наконец не дошло до Таранова-отца письмо: "Ты подумай, я рядом, ты всегда детей можешь увидеть — только исправляйся. Дети будут в хорошей семье — присмотрены, накормлены, одеты, любимы, обучены! А так усыновят их в Америку или в Германию — и не будешь знать, что с ними". Он и согласился. Уступил права.

Пришли коллеги в дом Леонидовны. Как после родов встреча: поздравления, цветы, подарки, угощения — большой праздник! Сколько игрушек, вещей подарили! Катя и Илья до сих пор помнят, как вручали им, как тормошили, радовались за них люди.

С этих пор Кульнево так и встречало каждый раз новых деток... С Сахаровой-директора пошла традиция.

И дети пошли один за одним: сразу же Недостоевы взяли Юлю и Даню в 2006-м. Потом семья Бондарьковых пополнилась Машей и Оксаной Дашевскими. В 2008-м словесник Татьяна Ситникова взяла на воспитание погодков Диму и Алину. В число приемных родителей Кульнева, по примеру школьных учителей, попала доярка местного совхоза Садоха со своим Пашкой. И "урожай" 2011 года — Виталька Щербаков, сынок Сахаровой-повара.

Недостоевы Валентина Сергеевна с Юлей и Даней

Нина Константиновна Бондарькова, технический работник Кульневской школы, хотела одну девочку взять. А у нее сестра. Разлучать немыслимо: Маше — 10, Оксане — 9.

— Оксана меня увидела первый раз, спросила сразу: "Мне собираться?" Маша не сразу решилась. Так что ездили "в гости". Я уже и не надеялась на взаимность. А когда приехала и хотела спросить уже окончательно, Маша закричала: "Мама приехала за мной!" Оксана была в больнице, мы ее навещали, когда выздоровела — забрали. Была у них еще годовалая сестричка — думала взять ее через год после старших. А когда решилась — малышку уже удочерили другие...

Преподаватель русского Татьяна Сергеевна Ситникова пережила страшную личную трагедию. Было два сына, остался один. Три года назад посмотрела на коллег и решилась на Диму и Алину. Татьяна Сергеевна начинала обучение с чистого листа: "Ребята из цветов знали только желтый и зеленый, о буквах-цифрах речи не было к 1-му классу". Ей, наверное, тяжелее всех тянуть своих — как маме и как учителю. Зато у ребят есть личный адвокат: родной сын Татьяны Сергеевны 20-летний выпускник техникума:

— Я ругаю их, а он меня! Очень их любит и защищает. Если приедет откуда — им гостинцы. И побалуется с ними, и в прятки сыграет. Сын уедет, конечно,— ищет в Брянске подходящую работу. А мы будем дальше расти да воевать...

Виталик на хозяйстве...

Через край

Снова у мам-учительниц жизнь до краев наполненная. Где-то и через край. Первый день — все вспоминают — огромное детское счастье от простых вещей: тепло, еда, покой. Потом начинаются нюансы.

Галина Леонидовна Сахарова вспоминает первый год:

— Я и плакала: "Господи, что я наделала!" Мне, учителю, вдвойне тяжело, если ребенок не понимает по учебе. А у него свои гены: не дано ему, может быть! Не дается Илье таблица умножения — мне это горе. Дочь моя старшая занимается с ним — у нее получается. Зато он танцевать любит. Я бы его в музыкальную школу, но какая в селе музыкалка? Было и детям тяжело: Катя на окна кидалась, за руки ее держали я и мать моя. "Успокойся, успокойся!", капель накапаю... А вот как-то разоблачила ее, что купалась в речке одна. Маленькая же еще была, ну как что случится! Говорю: "Я на тебя обиделась!" Она бух на колени и ползет за мной, головой бьется об пол: "Мамочка, прости меня, мамочка прости меня!" Ей страшно, мне страшно...

У доярки Натальи Садохи первая реакция была: "Я троих вырастила, что я, не справлюсь!" А прошло время — плакала: "Наверно, отвезу". Всем миром утешали, поддерживали, беседовали с пацаненком. Директор искала к Пашке подход, про жизнь расспрашивала. И он показал ей резаные пальцы: "Папка мамку завалил, ножик занес. Я подскочил, стал отбирать. Мамка вырвалась и убежала".

Родители пили один другого горше... Это общая для всех история. Директорская Катя вспоминает, как отец бил мать вожжами — та пропила последнюю в доме банку сала...

Нина Константиновна Бондарькова рассказывает: первое время дети и родители не знали, как быть друг с другом:

Директор Галина Сахарова и ее дети сегодня

— Мы проводили воду, я не разрешила девочкам трогать краны. Но им надо же было попробовать: сорвали кран — залили кухню. Хотели помочь. Зато теперь все умеют, знают, помогают.

Математичкин Даня тоже непростой человек, хоть и твердый хорошист. Со слов Валентины Сергеевны Недостоевой, на него прыгает мел, притягивает асфальт. Снег виноват, что башмаки мокрые, гвоздь — что куртка порвана.

— Выпущу в школу ребенка, домой бежит поросенок. Вот над этим еще работаем.

Зато когда на Украину к родне ездили, полночи тряслась над своим спящим "поросенком". И в результате переложила с боковой полки к себе под бок. Чтоб не украли лихие люди.

Любовь кульневцев ко всем милосердствует и все переносит. И есть у них теперь много чего. Есть кого называть мамой, а иногда и папой. Есть кому научить чистить картошку, стирать, доить корову, полоть — и как же это, оказывается, почетно и зачетно! Даня, еще и подростком-то не назовешь его, уже три года управляет трактором. Глядя на эту картину, громко вздыхает сахаровский (повара) Виталька, несмотря на свои два велика и компьютер. Девчонки могут пироги печь да борщи варить. А начиналось все с науки почистить яйцо...

Семья для этих ребят — сильное ощущение. Всякой шоколадкой Виталик делится с отцом-матерью. Катя с упоением возится с маленькой племянницей. Даня вышил сестре целого слона.

Из сочинения Кати: "Недавно наша семья пополнилась. Денис женился, теперь у нас есть маленькая племянница Дашенька".

— А вчера Катя говорит: "Я хочу взять твою фамилию",— сообщает Галина Леонидовна...

Раньше девочек в школе было трое, теперь девять! Фото: Елена Воробьева, Коммерсантъ

Пересечение и объединение

Сенное и Кульнево друг о друге не знают. Их "связали" корреспонденты. Но в чем-то эти параллельные миры пересекаются.

Когда в Кульневской школе осталось 22 ученика, с учетом приемных даже, районный отдел образования стал готовить "оптимизацию". Планировали сделать малокомплектную сельскую школу филиалом более крупной. И здание, и ученики остаются на месте. Но школа лишается статуса юрлица, и закрыть ее проще.

14 марта созвонились с директором Натальей Сулиной — новости отличные. Одна из мам, выпустив из школы двоих своих приемных, взяла еще троих. У другой сынок вернулся в родное село из армии. Учителя Сенного, они же родители, школу отстояли. А значит, и село спасли. Школу, впрочем, лишили юрлица, сделав филиалом, но не закрыли. И теперь уже вряд ли закроют. Поскольку мамы-учительницы придумали хитрость в положении и уставе: "Школу возможно закрыть только с согласия родителей учащихся". Чего и кульневцам советуют.

Ведь школа в селе — это будущее, это надежда. Здесь происходит все — от утренников до выборов. Вот нет сейчас в Кульневской школе интернета — "канал забрали на выборы". На наших глазах размонтировали выборные веб-камеры. Какие выборы без школы? (Улыбка.)

Илья и Катя шесть лет назад Фото: Елена Воробьева, Коммерсантъ

В Кульневе у приемных почетная роль, смыслообразующая. Они — центр семьи, опора школы, надежда села. До них девочек в школе было только три. Сейчас девять. "Пополнившие баланс" тянут и успеваемость, и самодеятельность. Учителям есть на кого опереться. Энергичные, все хотят, во всем стремятся участвовать. Очень важная персона — Маша: "Есть Маша — есть 8-й класс". Одна она в 8-м потому что.

— Тогда мы брали просто так,— говорит Валентина Недостоева.— А теперь получается, что и школа существует благодаря нашим детям, и в нашей жизни пустоты нет, а есть смысл.

Директор улыбается:

— Я с работы домой бегом! Мы вместе картошку убираем, и поем, и плачем. А не было бы у меня Ильи и Кати, приходила бы в пустой дом. И картошку ту не для кого было бы сажать!

Приемные дети Кульнева в рамках всероссийской акции "Я — гражданин России" готовили проект "Согрей теплом родительского сердца". Писали письма-сочинения, листовки расклеивали. В Жирятинском районе кульневский проект занял первое место. А в областном центре затерялся где-то между проектом по остановкам и помощью бездомным животным. Зато после этой работы еще одна женщина взяла в семью приемного ребенка.

Математик Недостоева ведет урок сразу на две параллели: три 6-классника управляются с дробями и целыми, единственная 8-классница Маша излагает на доске смысл пересечения и объединения множеств. Пишет на доске два слова-подмножества. Ищет общие буквы — пересечение. Все вместе — объединение.

Маленьким объясняет учитель:

— У нас есть число 3,6. Это десятичная дробь. Запятая — что она дает? Правильно, отделяет целое от части...

Быстрый Даня косится в мою сторону и вытягивает голову к источнику знаний. Вдруг спросят? Нельзя ему перед общественностью маму подвести...

 Текст №2

Кущевский ливень

17 августа 2011, 18:25 | «Известия» | Юрий Снегирёв, станица Кущевская

Кущевка замерла: 18 августа огласят приговор Надежде Цапок, Цапчихе, как ее здесь называют. Мать главаря банды, Сергея Цапка, терроризировавшего станицу 20 лет, обвиняют в мошенничестве

фото: Юрий Снегирёв

Кущевцы напряжены не зря. Если Цапчиха получит по полной, значит, избавились станичники от этого проклятия. А если начнется игра с условными сроками — жизнь в Кущевке опять вернется в старое русло. Прозвище криминальной станицы России приклеится навсегда. В Кущевке удивляются: «по полной» выглядит неубедительно, прокурор просит всего три года.

Уже десятый месяц в Кущевской идут допросы, очные ставки, следственные действия. Следаки, которые были моими соседями в гостинице «Огонек» еще прошлой осенью, так никуда и не уехали. Даже в отпуск не сходили. Каждый день отправляются на службу и возвращаются в прокуренный номер заполночь. В выходные им разрешается съездить домой в Волгоград, Ставрополь, Ростов… Если, конечно, не предстоит очередной следственный эксперимент.

Я не узнал станицу после нескольких месяцев отсутствия. Прошел ливень. Он словно смыл следы страшного убийства, которое свершилось 5 ноября в доме по улице Зеленой. Тогда отморозки из банды Цапков убили 12 человек, включая детей. В живых остался старший сын фермера Аметова Джалиль. И то только потому, что задержался на работе. Достроен шикарный детсад, строится первый и единственный 3D-кинотеатр «Дружба», над криминальным баром (как его называют заезжие журналисты) «Три семерки» появился навес. Открыли бассейн и новый магазин «Магнит». А сборная района по лапте заняла второе место в сельских спортивных играх Кубани.

Сейчас Джалиль Аметов живет неподалеку от станицы на хуторе. С прессой не встречается. Я звонил ему, он настороженно пообщался, но никаких интервью не дал. Потом его друзья перезвонили мне и посоветовали оставить несчастного юношу в покое. Интерес к сироте не случаен. В правоохранительных органах уже изучается информация о том, что «друзья» Аметова не просто сочувствующие, а настоящая «бригада». Что они уже замечены в окрестных селах и требуют от фермеров «откат» с урожая. Их уже прозвали мстителями. Дело Цапков живет и побеждает? Но сам Джалиль как жертва произвола ведет затворнический образ жизни. Недавно он вступил в партию «Единая Россия». Почему бы ему не стать депутатом, как одному из ранее предполагаемых убийц его отца Сергею Цеповязу?

— Цеповязов у нас целых три! — рассказывает мне жительница станицы Людмила.— Один депутат, другой фермер, третий шофер. И все три под следствием. Депутата, Сергея, выпустили. Типа, он не участвовал в расправе и будет отвечать за недоносительство. Конечно, никто в это не верит. Выводят парня из-под удара. Чтобы лишнего не сболтнул на процессе. Сейчас главное, чтобы Сергей Цапок, главарь банды, дожил до суда…

Людмила не зря опасается. Все, что добыто прикомандированными следователями непосильным трудом, может превратиться в архивную пыль. Целых два обвиняемых — Виталий Иванов и Сергей Карпенко — при загадочных обстоятельствах покончили с собой в камерах.

— Только-только прошло 40 дней после гибели моего мальчика, — говорит Елена Васильевна Иванова «Известиям». — У меня нет и тени сомнения, что его убили в камере. А на мертвого что хочешь можно повесить.

Раньше вечерняя Кущевка представляла собой пустыню Гоби в час заката. Сейчас — Гайд-парк перед выборами в британский парламент. А какие девочки ходят парами по местному «Кущевскому Арбату»! Оля и Кристина сестры. Недавно перекрасились в блондинку и брюнетку. Купили одинаковые очки Paco Rabanne. За красавицами ходит пол-Кущевки. А прошлым летом девчонки сидели дома.

— Мама боялась, что нас изнасилуют, — говорит Ольга. — До техникума нас провожали. Боялись Цапков.

— Они знаете какие? — переспрашивает Кристина.

Какие они, молодые отморозки, мы знаем. Кстати, с них сняты все обвинения в убийствах. Остаются изнасилования. И немного по мелочи: драки, грабеж, вымогательство. Похоже, уже назначены стрелочники. Цапчиха лишится своего хозяйства. Сын получит пожизненное. А остальные выпорхнут на свободу. Этого и боится кущевская общественность.

— Мы только свободно вздохнули, — говорит жительница Кущевки по имени Зоя (фамилии свои кущевцы сохраняют почище своих вкладов «до востребования») А тут новая беда может случиться. Ведь банда существует. Она затаилась на время.

То, что дело Цапков живет, корреспонденты «Известий» увидели сами. В некогда бандитском притоне «Три семерки», а ныне респектабельном заведении с фонтаном и новеньким навесом, мы сидели одни. Тут появилась живописная группа молодых людей в спортивных костюмах от Adidas малинового цвета. Они вальяжно расселись за соседними столиками и повели неспешный разговор:

— Она и говорит: больше 500 не могу в месяц. А я ей: сделай нормально! Короче, на 700 сошлись. Будет отстегивать, никуда не денется!

Сомнения отпали. Перед нами были юные отморозки, новое поколение кущевских волков.

— Когда Цапки ушли, появились армяне! — рассказывает мне продавщица Ира. — Вечером идешь, а они цепляются. Мне лично с Цапками спокойнее жилось. Можно было пожаловаться, они любую проблему решали!

— Ира, а полиция? Казаки, наконец?

— Да вы шо? Полиция на службе у Цапков была. А казаков настоящих в Кущевке не было и нет. Ряженые!

Встретился с местным депутатом. Анонимно, ясное дело.

— Во всем виновата полиция. Распустились Цапки. Почувствовали безнаказанность. Зато теперь деятельность правоохранителей под увеличительным стеклом рассматривают. И это правильно!

К депутату пришла женщина из Петербурга. Ее сына задержали с пакетиком амфетамина на Кущевском посту. Тот и сознался в «содеянном». Приехала на суд. Живет в гостиничной сауне — денег только на такие апартаменты и хватает.

— Да не мог он! Не мог! Дома рос, на моих глазах! Ехал в Анапу к невесте с будущим тестем! Какие такие наркотики?

Депутат только сочувствовал. Но поделать ничего не мог: признание — дело серьезное. В суде учтется. Дал телефонный номер хорошего адвоката. И заверил, что полиция в Кущевке сейчас работает, как в операционной. Любая зараза будет локализована и отсечена!

Но с уходом с криминальной арены Цапков спокойнее в Кущевке не стало. Вечером мне по московскому сотовому позвонил некий Роберт.

— Откуда у вас мой номер?

— Молва разнесла. Помощи прошу!

В мой гостиничный номер пришла целая делегация. «Качки» с добрыми лицами и несчастная женщина с девочкой на руках.

— 31 июля мой муж Армен Чтчан пошел деньги на телефон положить, а его менты в штатском забрали и на кладбище повезли убивать. У меня маленькие дети. Сюзанне всего 9 месяцев. Армену сейчас предъявляют нападение на милицию. Есть свидетели, что он этого не делал. Но кущевские менты всегда правы!

Если послушать сестренок Олю и Кристину, жизнь в Кущевке началась новая, честная, красивая. Слушаешь жену Чтчана — все осталось по-старому. Только вместо Цапков народ терроризирует милиция. А депутат — кстати, совсем молодой парень — видит просвет в существующем беспределе и надеется на лучшее. Может, подождем еще одного ливня, который смоет с Кущевки все грехи? Только бы он не был кровавым.

Текст № 3

«Твоя собака без тебя пропадет»

Несколько часов в одном из call-центров общероссийского телефона доверия убеждают: «детские вопросы» — работа для умных взрослых

Наталья Чернова, «Новая газета» 13.04.2012

Четверг. Полдень. В комнате с большими окнами — рабочая смена одного из московских отделений телефона доверия, подключенного к общероссийскому единому номеру 8 800 2000 122. В смене работают четыре психолога, женщины. Перед визитом сюда руководитель этого отделения предупреждает меня, что анонимность звонков — это «святое». Поэтому без имен и подробностей. «Вы поймите, если ребенок наткнется на публикацию, в которой «вычислит» свой звонок, он навсегда потеряет доверие к нам».

Впрочем, первый звонок, свидетелем которого я становлюсь, от мамы. Судя по репликам психолога, женщина не знает, как вести себя с дочерью, которая, как ей кажется, связалась с не слишком приличной компанией. И еще, похоже, ее захлестывают эмоции от возмущения. Настя, самая молодая из специалистов, работающих в смене, слушает терпеливо, иногда уточняя: «А давно изменились ваши отношения?», «Вы пытались с ней это обсуждать?» Разговор длится минут пятнадцать, Настя ничего не советует, но задает такие вопросы, которые постепенно, как мне кажется, в глазах женщины ее собственную дочь не то чтобы реабилитируют, а дают ей возможность понять ее. «Вы говорите, что много раз объясняли ей, что недовольны ее поведением, но вы ни разу не сказали дочери, что вы чувствуете…»

В те несколько часов, которые я проведу здесь, вопрос «Что ты чувствуешь?» будет звучать практически в каждом разговоре, и станет очевидно, что именно этот вопрос в страшном дефиците в отношениях между взрослыми и детьми. Ключевой интерес почти всегда будет заменен на посыл: «Ты должен». Не слишком, надо заметить, эффективный для подросткового сознания.

Настя так и не закончит разговор с этой женщиной, та повесит трубку, сказав, что не может больше говорить, потому что в комнату вот-вот зайдет дочь.

— Вы не закончили разговор. Получается, проблема так и не решена?

— Сам факт разговора для этой мамы — уже помощь. Некоторым, бывает, нужно выговориться, некоторым получить подтверждение от профессионала в том, что он правильно действует. А эта женщина, если так и не найдет для себя выход, скорее всего, перезвонит еще.

Следующие несколько звонков будут «пустыми». Самый опытный сотрудник смены Елена, посмотрев на часы, скажет: «На перемене звонят и сбрасывают».

— Раздражают вас такие звонки?

— Нет. Дети так почву прощупывают, проверяют, стоит ли сюда звонить. Услышат спокойный голос: «Говорите, вас слушают» — мы это повторяем несколько раз на молчание в трубке, и вечером уже звонят с вопросом.

— А как вы разговариваете, когда ребенок или взрослый звонит в истерике?

— Есть специальные техники. Возбужденную интонацию звонящего мы можем сбросить, разговаривая с ним с интонацией понижения. Мы всегда говорим очень спокойно, взвешенно, уверенно. Это помогает человеку на том конце провода успокоиться. Только после этого можно начинать какой-то конструктивный диалог. Кстати говоря, мы можем по дыханию, темпу речи, паузам определить, в каком состоянии находится человек, даже если это не ярко выраженное возбуждение, и решить, как с ним в этот момент общаться.

Еще один звонок. Трубку берет Елена. По разговору становится понятно, что звонит обеспокоенная мама, которая обнаружила, что ее 14-летний сын курит. Елена долго слушает не перебивая. Потом озадачивает маму вопросом: «А как вы можете запретить? Допустим, вы это сделаете и что, будет результат? Скорее всего, он начнет вас обманывать, и это точно не поможет вам наладить контакт. Вы говорите, что он курит за компанию. Так обсудите с ним вместе, как он может отказать друзьям, допустим, сославшись на свои занятия спортом. Предложите еще варианты. Встаньте на его место».

Второй раз я слышу очевидные истины, которые имеют обыкновение игнорировать даже самые ответственные родители. Встать на место ребенка — это не то чтобы трудно, это просто в голову не приходит.

Стены в комнате, где работают психологи, увешены небольшими плакатами, на которых коротко изложены алгоритмы разговоров для разных случаев. Папки с такими же рекомендациями лежат на столе перед каждой. Эти алгоритмы, естественно, здесь знают наизусть, но психолог — живой человек, и звонок от родителя безнадежно больного ребенка или подростка, обнаружившего у себя СПИД, может застать врасплох. Очень важно тут же сконцентрироваться, чтобы максимально помочь.

— А дети-инвалиды вам тоже звонят?

— Звонят. Но не потому, что находятся в критической ситуации, просто в замкнутом пространстве им не с кем поговорить. Они просто рассказывают о своей жизни, о каких-то впечатлениях. Человеку жизненно важно общение, возможность быть услышанным, недаром самое страшное наказание — одиночка… Нам много лет звонил Дмитрий. Сначала подростком, потом уже взрослым человеком. Он не вставал с постели, не видел. Я как-то сказала, что ему обязательно нужно попробовать слушать аудиокниги.

На третьем часу звонков у меня, стороннего наблюдателя, выступает испарина от нервного напряжения, хотя звонки сегодня идут вроде бы вполне рядовые.

Звонок от ребенка. Выясняется, что восьмилетнюю девочку страшит завтрашняя прививка. Она не знает, как пережить это событие. Елена рассказывает девочке, что в ее жизни уже точно были прививки. Та на этот счет сомневается, потому что сама этих эпизодов совершенно не помнит. Аргумент Елены: «Ну если не помнишь, значит, и больно не было», ребенка абсолютно удовлетворяет.

Девочка перезванивает через несколько минут. Выясняется, что еще ей страшно засыпать в темной комнате. Пустяковый, на взгляд взрослого, разговор о темной комнате Елена ведет совершенно серьезно, уточняя, чего конкретно боится девочка. Выясняется, что самое страшное — отраженные в окнах блики фар проезжающих машин. «А ты предложи маме включать тебе маленький ночник. Скажи, что так ты не будешь бояться оставаться в комнате одной».

Психолог на телефоне доверия, и это принципиально, никогда не будет оценивать в разговоре с ребенком действия родителей, его задача — помочь ребенку найти варианты для того, чтобы договориться.

— Часто ли звонят те, кто решил покончить с собой? Это редкие звонки. По статистике, около одного процента. Мы не отговариваем человека, когда он заявляет, что решил пойти на этот шаг. Мы пытаемся с ним вместе искать, что его может удержать в жизни. Я помню звонок подростка — в отчаянии, с одержимой решимостью. Начала постепенно спрашивать, что может его удержать? Ни мама, ни сестра, ни друзья для него не были значимы. Выяснили, что только его собака без него пропадет…

Очередной звонок. Девочка спрашивает, как понравиться мальчику. Будь эта девочка хотя бы лет на десять постарше, то она и сама бы знала, что инструментальных подходов в этом тонком деле, считай, не бывает. Но ей кажется, что можно что-то предпринять. И опять в тихой комнате долгий разговор. О том, что нужно попытаться найти общие интересы или общих знакомых, что неплохо бы узнать, а чем он увлекается? И после этих вариантов с поиском удачи в личном счастье вопрос на засыпку: «А что ты будешь делать, если все-таки тебе не удастся ему понравиться?»

Еще одна особенность разговоров психолога с ребенком — это подтолкнуть его к поиску вариантов. «Дети в силу возраста не умеют анализировать ситуации, находить компромиссы или промежуточные решения. Они максималисты. Впрочем, многие взрослые в этом состоянии зависают на всю жизнь. Мы помогаем посмотреть на ситуацию с разных сторон».

«Что случилось сегодня?» — этот вопрос здесь тоже задают практически каждому позвонившему. Важно понять, что такого произошло, если уже нет сил находить ответы в одиночку. Иногда именно этот вопрос раскручивает всю драматургию конфликта. Зачастую выясняется, что ссора с отцом из-за отказа ехать в выходные на дачу вовсе не к даче имеет отношение, а к тому, что глава семейства уже много лет ведет себя в семье как тиран.

Один из последних звонков, который я застаю, — звонок от слегка подвыпившего мужчины. Несколько вопросов, которые ему задает психолог, как-то сразу дают понять, что всё очень серьезно. «Всё надоело, жить не хочется…» Собственно, он звонит не по адресу: он не ребенок и не обеспокоенный родитель, но с ним разговаривают почти час, расплетая потихоньку клубок его душевного спазма. «Почему ты принял это решение? …Посмотри, сколько у тебя еще нерешенных дел… И все-таки жена тебя любит…» Договариваются до того, что завтра он сходит в поликлинику на прием к специалисту, потому что «обязательно нужно помочь себе ради самого себя».

Я спрашиваю, почему его сразу не перенаправили на телефон доверия для взрослых. Мне отвечают исчерпывающе: «Он же дозвонился».

Справка «Новой»

В сентябре 2010 года в Российской Федерации введен единый общероссийский номер детского телефона доверия 8-800-2000-122. К единому номеру подключено 260 организаций во всех субъектах Российской Федерации. При звонке на этот номер в любом населенном пункте Российской Федерации со стационарных или мобильных телефонов дети, подростки и их родители могут получить экстренную психологическую помощь. Конфиденциальность и бесплатность — два основных принципа работы детского телефона доверия. Это означает, что каждый ребенок и родитель может анонимно и бесплатно получить психологическую помощь и тайна его обращения на телефон доверия гарантируется.

Текст № 4