Вопрос: В чем это проявилось?

Ответ: Это проявилось в следующем. Страна могла существовать только "пожирая" ресурсы, что привело к форсированному режиму существования многих министерств. Это им, конечно, очень не нравилось. Отсюда появились рассуждения о том, что наша экономика очень металлоемкая, энергоемкая, а по этой причине ей не нужно ни столько металла, ни столько энергии. Хотя эти рассуждения и были, на первых взгляд, справедливыми, по сути они являлись демагогическими. Получалось, что не меняя макроструктуры экономики, не снижая военной нагрузки, мы вдруг начнем снижать металлоемкость и энергоемкость. Такой подход к решению данной проблемы был явно несостоятельным. Другими словами, внедрение технического прогресса при данном положении дел в экономике, являлось технократической иллюзией. Таким образом, "сплетение" технократических иллюзий и злонамеренного консерватизма привело к рассуждениям, что все дело не в макроструктуре экономики, не в военной нагрузке, а в недостаточном внедрении технического прогресса. На мой взгляд, технократические идеи в этот период явились зловещим фактором. Попытка компенсировать голым технократизмом все изъяны общества могли привести к только еще большему кризису в экономике. Но на этой идее стал процветать целый букет профессионалов, в каком-то смысле либералов, писавших о том, как хорошо в Соединенных Штатах, потому что там внедрены прекрасные технологии, потому что руководители там - умные люди, хорошо разбирающиеся в своем деле, а у нас в основном тупые начальники, не понимающие пользы техники. В результате они предложили ограничить производство металла в нашей стране и начать приспосабливаться к его ограниченному потреблению. Надо сказать, что этих либералов-технократов очень внимательно слушали в министерствах, производящих металл и другие первичные ресурсы.

Таким образом, очевидно, что мы или должны были жить по законам того режима, в котором функционировала наша экономика, или нам необходимо было менять все очень по-крупному. Попытка же сохранить с одной стороны всю систему приоритетов, а с другой - снизить ресурсоемкость нашего производства за счет внедрения новых технологий, была химерична. Тем не менее, данная идея была взята на вооружение ведомствами, которые к этому времени уже стали автономными. Например, министерство черной металлургии стало вести совершенно злонамеренную политику, очень похожую на ту, которую сейчас ведет министерство нефтяной промышленности. По этой причине масштабы инвестиций накануне 1985 года сдерживались производством черного металла. Косыгину в свое время предлагали построить еще один металлургический комбинат за Уралом, но он отказался от этого, что явилось роковой ошибкой. Если мы хотели все-таки развиваться при тех условиях функционирования экономики, то нам, конечно, нужно было производить металл, так как ставить вопрос о снижении оборонной нагрузки в то время было нереально.

Разыгралась драма по причине того, что с одной стороны правила "игры" остались прежними, а с другой стороны - объем первичных инвестиционных ресурсов относительно снизился. К тому же энергетика стала очень капиталоемкой, так как к этому времени выкачав уже все самые эффективные месторождения, мы вышли к менее эффективным и в то же время более труднодоступным, что само по себе требовало дополнительных инвестиций. Сельское хозяйство в условиях той системы хозяйства также не могло обходиться без дополнительных инвестиций. В создавшихся условиях первоочередной жертвой стало машиностроение. В результате такой политики жертвой стала и сама черная металлургия, так как без необходимой продукции машиностроения ее основные фонды обветшали. Если рассматривать схематично, что произошло в структуре экономики в результате этой политики, то вырисовывается следующая картина: сельское хозяйство и энергетика были сдавлены снижением машиностроительных и металлургических инвестиций, в результате чего рост гражданской экономики даже в тех вырожденных уродливых формах, какие все-таки имели место до этого, практически остановился.

Поэтому в тех сюжетах развития экономики, которые появились после 1985 года, идея восстановления адекватного распределения ресурсов в отраслях машиностроения, черной металлургии получила достаточно сильное развитие. К сожалению в этой идее преобладало инвестирование машиностроения, а не черной металлургии, так как все-таки продолжали доминировать идеи ресурсосбережения. В поисках источника ресурсосбережения технократическая мысль обратилась к электронике, полагая, что развитие различных регулирующих устройств, автоматизированных комплексов и тому подобного даст необходимый сберегающий эффект (совершенно утопическая идея). Для реализации этой идеи Силаев обратился к оборонной промышленности за помощью и на базе выделенной этой промышленности помощи началось создание гражданской электроники, которая осела в незавершенке после его ухода. Другими словами, идея: все-таки обновить гражданское машиностроение и на этой основе создать импульсы экономического роста при относительно сужающейся ресурсной базе, при этом ничего больше не меняя, была химеричной. Без снижения военной нагрузки и смен общей системы приоритетов это было нереально.

Вопрос: Опишите эту систему приоритетов более подробно.

Ответ: В предыдущих беседах я, пожалуй, выражался не вполне точно, говоря об абсолютном доминировании военно-промышленных приоритетов. Дело в том, что предпочтение отдавалось не только ему, но и, так сказать, развитию общей экономической мощи страны. Отсюда - развитие производства цветных металлов, качественной стали и т.п., которые работали на упреждение потребностей оборонного комплекса. Прямых связей с развитием оборонной системы тут не было, но были некие стандарты экономической мощи, характеризующиеся современными видами материалов, энергии и т.д. Другими словами, в экономике существовали некоторые направления так называемого технического прогресса, которые работали на упреждение спроса со стороны оборонной промышленности. Я бы сказал, что существовал некий технологический образ современного государства, который и поддерживался безотносительно к каким-то реальным конечным экономическим нуждам.