Развитие экономической мысли в России.

Развитие экономической мысли в России шло своеобразным путём и медленнее, чем в странах Западной Европы. Ничего удивительного в этом нет, ведь экономическая наука нужна там, где су­ществует рыночная экономика, а в России она развивалась долго и мучитель­но. В условиях господства крепостного права половина населения (крепостные крестьяне) не могла свободно выбирать себе занятие, т. е. рынок труда в Рос­сии отсутствовал. Не развивался и ры­ок капитала — в стране не было ком­мерческих банков.

В результате профессиональная экономическая наука появилась в Рос­сии только в конце XIX в., после реформ 60-х гг., и прежде всего отме­ны крепостного права.

Однако это не означает, что российских учёных вовсе не занимали экономические проблемы. Просто они либо рассуждали об экономике с по­зиций здравого смысла (не используя специальные научные приёмы, такие, как таблица Кенэ или понятие сравнительных издержек Рикардо), либо перенимали способы научного экономического анализа, разработанные на Западе.

Главной проблемой, издавна волновавшей отечественных мыслителей, было крепостное право, и в частности барщина. Подневольный труд не мо­жет быть производительным — эту, казалось бы, бесспорную истину пы­тались втолковать властям многие рос­сийские авторы. Большинство из них выступало за протекционизм — поддержку отечественной промышленно­сти с помощью защитных, в основном, таможенных барьеров.

Первым экономистом в России часто называют Ивана Тихоновича Посошкова (1652—1726), московского ремесленника, изобретателя и пред­принимателя, жившего в эпоху Петра I. В 1 724 г. он написал «Книгу о скудос­ти и богатстве», которую собирался представить царю. Но в 1725 г. Пётр I умер, а через год в Петропавловской крепости скончался и сам автор.

Посошкова можно назвать русским мер­кантилистом: его книга, посвящённая умножению государственных доходов, призывает поддерживать отечествен­ных купцов и промышленников. Вме­сте с тем он первым из русских мыс­лителей-экономистов пытался обратить внимание монарха на преимущества свободного наёмного труда перед при­нудительной баршиной. Платежи кре­стьян были основным источником цар­ского богатства, и Посошков призывал защищать крепостных от произвола по­мещиков.

Физиократия и английская класси­ческая школа также имели в России приверженцев. Но их больше волно­вали не тонкости экономического ана­лиза, а выдвигаемые этими западными движениями лозунги «свободы торгов­ли», которые в России воспринимались как противокрепостнические.

Важную роль в истории отечест­венной экономической мысли сыграл Андрей (Генрих) Карлович Шторх (1766—1835) — последователь англий­ской классической школы, ставший первым членом Санкт-Петербургской академии наук по разряду политиче­ской экономии. Шеститомный курс по­литической экономии Шторха был из­дан в 1815 г. на французском языке только потому, что царская цензура не пропустила бы содержащуюся в нём критику крепостного права. Зато труд учёного получил широкую европей­скую известность.

Во второй половине XIX в. остро встал вопрос о судьбе русской сель­ской общины, в которой существова­ло уравнительное перераспределение земли: каждый год участки крестьян­ской запашки распределялись заново, по количеству едоков. Споры шли о том, распадается ли община под на­тиском капитализма (как считали рус­ские марксисты во главе с В. И. Лени­ным, а также либералы, в том числе известный экономист И. В. Вернад­ский) или, наоборот, сохраняется и оп­ределяет особый исторический путь развития страны (этой точки зрения придерживались народники).

В 1890—1900 гг. в России стали го­товить профессиональных экономис­тов. Некоторые из них по праву вошли во всемирную историю экономичес­кой науки. Например, Михаил Ивано­вич Туган-Барановский (1865—1919) занимался широким кругом проблем, но мировую известность получил как автор одной из теорий экономичес­ких циклов и кризисов, в основе кото­рой лежало соотношение между инве­стициями и сбережениями. Профес­сору Киевского коммерческого ин­ститута, экономисту, математику и ста­тистику Евгению Евгеньевичу Слуцко­му (1880—1948) впервые в мире уда­лось теоретически разграничить в изменениях индивидуального спро­са на какой-либо товар влияние коле­баний цен этого товара относительно других (эффект замещения) и влияние изменения в доходах потребителя (эф­фект дохода). Фамилию Слуцкого сей­час знает каждый экономист.

В 20-х гг. XX в. многие российские экономисты продолжали плодотворно работать и при Советской власти. В рамках новой экономической полити­ки (нэп), в Советской России было раз­решено ограниченное существование рыночной экономики, в то же время создавалась система народно-хозяй­ственного планирования. Всё это стимулировало экономические исследо­вания.

Среди выдающихся учёных, по­лучивших международную извест­ность, — Николай Дмитриевич Кон­дратьев (1892—1938), выдвинувший гипотезу, что экономика и вся обще­ственная жизнь испытывает цикличе­ские колебания с периодом примерно в 60 лет, («длинные циклы»); Григорий Александрович Фельдман (1884— 1958), предложивший оригинальную теорию экономического роста; Алек­сандр Васильевич Чаянов (1888— 1937), создавший экономическую те­орию крестьянского хозяйства. Жизнь этих и многих других экономистов обо­рвалась в эпоху сталинских репрессий (из перечисленных лишь Фельдман, от­быв заключение, вышел на свободу).

Иначе сложилась жизнь Василия Васи­льевича Леонтьева (1906-1999), эмиг­рировавшего в 1931 г. в США. В 1973 г. за разработку межотраслевого балан­са, работы над которым начались в СССР в 1924—1928 гг., учёный удо­стоен Нобелевской премии по эконо­мике.

Уже в первую пятилетку (1928— 1932 гг.), рыночная экономика в стра­не была свёрнута, и советская власть перестала нуждаться в образованных, имеющих своё мнение экономистах. Ей требовались либо специалисты-плано­вики, либо люди, защищающие любое решение «партии и правительства», опираясь на труды Маркса и Ленина. В этих условиях серьёзные научные ис­следования в области экономики ста­ли невозможны.

За годы Советской вла­сти российская экономическая наука в целом сильно отстала от мирового уровня, хотя отдельные достижения в области применения математичес­ких методов получили всемирное при­знание: в частности в 1975 г. за разра­ботку теории оптимального использо­вания ресурсов Леонид Витальевич Кан­торович (1912—1986) удостоен Нобе­левской премии по экономике.