Индивидуальная культура и образование

Под индивидуальной куль­турой данного человека мы будем понимать характер, нравы, обычаи, привычки; сознание и самосознание; знания, умения, навыки; интел­лект и чувства — короче говоря, целостную систему понятий и пред­ставлений о мире и о себе в этом мире. Культура сообщества живет и сохраняется как связная совокупность индивидуальных культур, она всегда существенно внутренне неоднородна: русскую национальную культуру, например, составляет творчество Пушкина, Толстого, До­стоевского, Чайковского и многих других, непохожих друг на друга авторов. Чем более разнообразна культура сообщества, тем больше возможностей у индивидов свободно строить собственную уникаль­ную культуру.

Образование как подсистема индивидуальной культуры представ­ляет в ней культуру общества. Этот материал, конечно, усваивается (делается своим), становится, по Майклу Поляни, личностным зна­нием, но все же усваиваемый модельный фонд принадлежит сообще­ству в целом. Образование, как пуповина, соединяет личность с куль­турой сообщества, оно задает контекст любому личному свершению. Чем более творческой (или менее образованной) является личность, тем меньшее место по сравнению со всей индивидуальной культурой занимает образование.

Образование насквозь пронизано эмоционально-ценностными и эстетическими отношениями. Если пытаться выражать чувства и от­ношения словами, могут получиться, например, такие тексты: «Я люблю стихи Баратынского, считаю их прекрасными и ему самому горячо сочувствую»; «Мне доставляет большое удовольствие зани­маться математическим анализом — так приятно брать производные и интегралы». Постоянное присутствие образования в личности ощу­щается как ее связь с духовной родиной, оно заключает в себе языки культуры, которыми личность владеет, тексты, в которых она ориен­тируется, и дает возможность воспринимать и интерпретировать чу­жие тексты и создавать свои.

Можно представить себе человека, почти всю индивидуальную культуру которого составляет образование. Это так называемые ходя­чие энциклопедии, которые помнят наизусть колоссальное количест­во текстов, но при этом мало что в них понимают. «Помню» означает «могу воспроизвести», а «знаю» — не только могу воспроизвести, но еще и ориентируюсь, понимаю, чувствую. Знание, в отличие от чи­стого хранения в памяти, характеризуется наличием у информации

{103}

субъективного смысла, позволяющего включить ее в связи и отноше­ния индивидуальной системы моделей — образования в определении Макса фон Лауэ.

Неявность культурного контекста

Усваиваемая отдельным чело­веком картина мира, присущая данной культуре, выражается в самой структуре вырабатываемого ею языка интерпретации мира. Смысл любого высказывания опосредован всем контекстом культуры: сам язык неявно выражает то понимание мира (тоже во многом неявное), которое в ней содержится. Освоение языка — родного, языка науки или искусства — всегда связано с овладением реалиями культуры. Знаки внешней, «объективной» культуры, поначалу чуждые, обретают значение и смысл, постепенно становятся субъективными символа­ми индивидуальной культуры. Ведь знаки и символы не вполне одно и то же: первые просто обозначают объекты и явления внешнего мира, вторые же выражают связь данного знака со всем внутренним интел­лектуальным и эмоциональным опытом.

Влияние, оказываемое процессом освоения языка на формирование индивидуальной культуры, трудно переоценить. Существует предполо­жение, что бессознательно усваиваемая структура родного языка опре­деляет способ восприятия мира и познавательный стиль. Эта идея, име­ющая название гипотезы лингвистической относительности Сепира— Уорфа (Сепир высказал основы гипотезы в 1912 г., а его ученик Уорф в гораздо более разработанном виде представил ее в 1956 г.), утверждает, что различия во взглядах на реальный мир, существующие у разных на­родов, определяются разницей в структуре языков.

Освоение строя родного языка совершается бессознательно. Су­ществующие в нем закономерности неизвестны в деталях самым обра­зованным лингвистам, тем более неизвестны они ребенку, который в большинстве случаев никогда их и не узнает, но тем не менее научится пользоваться родной речью. Вместе с языком он освоит огромное, не­измеримое количество реалий культуры, не осознав и не запомнив этого. Мы забываем обстоятельства внешнего окружения и внутрен­ней жизни во младенчестве, но они оказывают очень большое влияние на то, какими мы становимся в более позднем возрасте.