Глава 580. Неожиданное предложение 24 страница

После того как Уэр То прикончил телохранителя, он достал небольшую бутылочку и, вытряхнув из нее одну пилю, проглотил ее, тут же он вколол себе что-то из шприца, и лицо его утратило все следы недовольства, он снова обрел настрой к еще более разнузданной похоти. Зубами он впился в плечо красавицы, укусив ее до крови. Все тело девушки было покрыто таким следами, но она только сильнее сжала зубы, да из у нее глаз покатились слезы.

– Ваше Величество! – В шатер быстры шагом вошел Дун Молэй и увидел как Уэра То, окруженного со всех сторон наложницами и в этот момент скорее напоминавшего зверя в течке, чем человека, так и металлический диск, торчащий из головы телохранителя. От переполнявших его в этот момент чувств негодования и печали он заговорил, не сдерживая голоса:

– Ваше Величество, нас сейчас атакуют Монгольская и Маньчжурская империи. Теперь, когда вы, как никогда, нужны вашей империи, как вы можете забавляться с женщинами? Не время сейчас играться с этими подстилками! Только когда будет отражено нападение войск монголов и маньчжур, можно будет вдоволь поразвлекаться с ними! Ваше Величество! Само существование Тюркской Империи висит на волоске, и сейчас необходимо ваше присутствие в войсках для подъема боевого духа!

Уэр То, вольготно отвернув голову, втянул наркотик, и, придя в еще более развеселый настрой, громко прорычал:

– Отвали! Я так еще и не кончил! Дун Молэй, тупая неповоротливая скотина, а ну, проваливай!

Дун Молэй пал на колени и исполнил протокольный земной поклон, продолжая громко говорить:

– Ваше Величество, вдохновите нас на бой! Умоляю вас, Ваше Величество! В этот момент, когда судьба империи колеблется на весах, вдохновите нас на сражении, Ваше Величество!

Дун Молэй всем сердцем верил в идею Великой Тюркской Империи и при этом понимал, что других талантов, кроме как бойцовских, у него нет и что с задачей основания Тюркской Империи может справится только Уэр То.

Само образование нынешней Тюркской Империи – это целиком заслуга Уэра То, сам Дун Молэй только и знал, что рубится в битвах.

– Свали! Свали! Свали! Свали! – заорал отвлекаемый Уэр То и, стравливая свой гнев, метнул в коленопреклоненного Дун Молэя десятки стальных дисков.

Дун Молэй, так и продолжавший бить поклоны на коленях, не ожидал такого ответа от самого уважаемого для него человека. Три стальных диска вонзились ему в голову и шею с силой, достаточной, чтобы голова с глухим стуком упала на ковры и замерла, чуть откатившись от обезглавленного тела. Из шеи вверх ударила струя крови, заливая ковры шатра. Дун Молэй, что пережил схватку с Юэ Чжуном и сильнейшими Эвольверами Маньчжурской Империи, вырвался из смертельной ловушки, погиб от рук товарища по оружию.

Со смертью Дун Молэя воинский дух бойцов уйгур рассеялся, и все командиры, отбросив клятвы, данные своему правителю, повели свои подразделения куда глаза глядят, спасаясь от истребления монголо-маньчжурскими войсками.

Так как войска монголов и маньчжур заранее были готовы к такому, то сразу, как рухнула оборона уйгур, они тут же послали за ними в погоню специально выделенные для этого войска. Преследование те вели только для того, чтобы уничтожить как можно больше боеспособных войск уйгур. Остальные же войска Монголо-маньчжурского Союза поделили между собой захваченное население и все припасы со снаряжением, что позволяло каждой из империй упрочить свое положение.

Император Уэр То погиб от рук Байли Джуна. И вот Тюркская Империя исчезла, словно мираж в пустыне.

Войска монголов уничтожили совсем не маленькую Тюркскую Империю, можно сказать, введя в бой только низкоуровневых Энхансеров и не встретив при этом почти никакого сопротивления.

Тюркская Империя пала так легко потому, что воля Уэра То была разложена приемом наркотиков, соответственно, и Тюркская Империя утратила свой боевой дух.

После уничтожения Тюркской Империи войска Монголо-маньчжурского Союза отдохнули два дня, а затем снова построившись в походные колонны, отправились в сторону Ци Мусяня.

Юэ Чжун сейчас находился в небольшом городке Наюнь, что был неподалеку от Ци Мусяня, исполняя весьма важную роль предполья.

До тех пор, пока он будет в руках китайцев, у тех будет несколько серьезных преимуществ при обороне Ци Мусяня.

Как оборонительный рубеж перед Ци Мусянем, Наюнь располагал гарнизоном численностью в батальон, в то время как 2 тысячи его жителей были заняты в методичном строительстве ловушек и укреплений для противодействия вражеской атаке.

По приказу Юэ Чжуна вокруг Наюня были выставлены посты, и вот на одном из них дозорный, засевший на вершине высокого дерева, всмотревшись в вздымающуюся пыль, побледнел и громко закричал в коммуникатор:

– Враги! Вражеская атака!

Не обладая доступом к спутникам, Юэ Чжуну пришлось прибегнуть к методу, пришедшему из глубокой древности, – разослать умелых разведчиков по всем направлениям.

Узнав о наступлении врагов, весь Наюнь пришел в движение, солдаты залегли на позициях, сжимая оружие и вглядываясь в направление, с которого шел враг.

Ли Гуан, стоя на высокой земляной насыпи и вглядываясь в даль в приближающиеся монгольские войска, с сердцем, полным ненависти к монголам, сказал:

– Наконец заявились! Монголо-маньчжурский Союз, ха? Сегодня вы познакомитесь с Непобедимой армией!

Бойцы Непобедимой армии, расположенные в городке, прошли очень суровое обучения и были полны желания убивать монголов и маньчжуров. Все шло, как и предполагал Юэ Чжун.

Маньчжуры и монголы, испытывая большую опаску по отношению к Юэ Чжуну, решились на наступление. Если бы Юэ Чжун задумал предпринять атаку на монголов или маньчжур, то ему было бы очень непросто навязать им решающую битву с такими высокомобильными войсками как у маньчжуров и монголов. То, что они сами перешли в атаку, хоть и означало в будущем весьма серьезное давление на его войска, но также и предоставляло для него весьма немалые возможности.

Глава 646

Глава 646. Рабские силы атакуют город!

В Наюне, в небольшом городке, что сейчас Юэ Чжун держал оборону, было полно длинных траншей с всевозможными убийственными ловушками.

С обеих сторон от Наюня были два высокогорья, которые могли быть использованы как командные позиции, с которых было легче охранять город.

Ху Эжань, глядя на расстоянии на поле боя, приказал своим людям:

– Пусть рабы заполнят эти траншеи.

Генерал Монгольской Империи Э Гу посмотрел на эти 3 тысячи безликих выражений рабов всех этнических групп и громко приказал:

– Стадо свиней, слушайте меня! Все вы должны сейчас же начать заполнять эти траншеи. Покуда вы заполняете эти окопы, ваши семьи будут получать огромные выгоды в зависимости от ваших достижений. Таким образом низшие рабы перейдут в класс высших рабов, а высшие рабы, соответственно, получат статус простых граждан. Это единственный шанс, чтобы вы и ваши семьи смогли получить свободу и достоинство.

Под ревом Э Гу глаза 3 тысяч рабов озарились лучиком надежды на светлое будущее, и они, накинув мешки с песком на свои плечи, ринулись со всех ног в сторону траншей.

Хотя подчиненные Ху Эжаня относились к другим национальностям сурово и жестоко, но они держат свое слово. После обещания генерала Э Гу глаза этих рабов были наполнены проблеском надежды.

– Не убивайте меня, я китаец!

– Не открывайте огонь, я китаец!

– Не открывайте огонь, я кореец!

– Не открывайте огонь, я мяо!

– Не открывайте огонь, мы свои!

– …

Под присмотром двухсот бойцов 3 тысячи рабов, отчаянно дрожа, шли по направлении окопов перед городом.

Ведение осады гражданскими лицами – это один из самых жестоких способов ведения боевых действий потомков Чингисхана.

Если бы другая сторона мягко позволила этим мирным жителям наполнить различные укрепления, то Монголо-маньчжурский Союз смог бы легко захватить город. Если же противник нападет на этих простых людей, то они не только попусту растратят боеприпасы, но также серьезно ударят по своему моральному духу.

– С дороги, убирайтесь!

– Не ходите сюда! Здесь ловушки!

Видя, как к ним приближаются 3 тысяча рабов, солдаты Юэ Чжуна с красными глазами начали на них кричать.

Для них предпочтительней было сражаться с противником, вооруженным штурмовыми винтовками, или схлестнуться в бою с мечами против Монголо-маньчжурского Союза, чем убивать безоружных рабов, к тому же среди тех были их соотечественники.

Бах!

Несколько незадачливых рабов наступили на мины, и те вмиг среагировали, взорвавшись с оглушительным грохотом. Некоторые рабы тут же умерли на месте, а другие лежали, корчась от боли.

Более дюжины рабов, что попались на глаза группе стрелков, были пронзены стрелами и упали на землю, издавая болезненные крики.

Вокруг города все было покрыто минами и всевозможными ловушками, что изначально были подготовлены для Монголо-маньчжурского Союза. Тем не менее сейчас все эти ловушки срабатывали и убивали бесчисленное количество рабов разных национальностей.

– Я не хочу умирать! – видя, как пристрелили его спутника, раб закричал что есть мочи и начал бежать назад. Другие же рабы, увидев это, тоже сдались и начали дезертировать.

– Убить сбежавших рабов! – Монгольские солдаты, что оставались позади, начали убивать и обезглавливать дезертировавших рабов.

После того как в результате стрельбы было убито более 30 дезертиров, ситуация немного стабилизировалась.

Ли Гуан холодно отдал приказ:

– Снайпер, огонь!

Бах! Бах!

Прозвучали звуки выстрелов, и несколько монгольские солдат тотчас начали падать на землю с огромными дырами на теле.

Те, кто, стоя за линией фронта, отдавал приказы, и были новыми целями элитных снайперов Юэ Чжуна.

Под угрозой смерти монгольские солдаты, вмиг среагировав, ушли глубоко в тыл, оставляя позади около 30 трупов своих соотечественников.

Без угрозы монгольских солдат рабы, что были меж двух огней, тоже начали отступать глубоко в тыл.

Ху Эжань, увидев, как 3 тысячи рабов отступают назад, с холодом в голосе приказал:

– Без моего приказа отступить назад?! Убить их всех!

Вмиг Монголо-маньчжурский Союз начал стрельбу, и 3 тысячи рабов под шквалом бесчисленных пуль начали умирать или падать на землю с тяжелыми ранениями.

Генерал Монгольской Империи Э Гу, держа в руке штурмовую винтовку, громко прокричал:

– Уходите, если посмеете! Если вы не побежите назад к траншеям с мешками в руках, вы и ваши семьи будут понижены в статусе. Поверьте, их существование будет хуже жизни дворовых собак!

Рабы, услышав такие колющие душу слова и будучи под градом пуль Монголо-маньчжурского Союза, только и могли, что в отчаянии побежать в направлении города.

Ху Эжаня не волновала жизнь этих жалких рабов. Он холодным взглядом посмотрел в сторону Юэ Чжуна и приказал:

– Так быстро использовал снайперов! Давай и я покажу, на что способны мои снайперы! Огонь!

По приказу Ху Эжаня отряд Белых Доспехов и один из элитных снайперов Сюэ Цзюнь также осторожно приближались к фронту, тем временем снайперы из армии Юэ Чжуна продолжали свою опасную снайперскую перестрелку.

Бах! Бах!

Прозвучали выстрелы из огнестрельного оружия. И несмотря на то, что звук выстрела снайперского оружия не звучит интенсивно, но тем не менее один или два снайпера падали на землю замертво. Неизвестно, были ли это снайперы Юэ Чжуна или снайперы Монголо-маньчжурского Союза.

Дуэль снайперов длилась какое-то время, и Монголо-маньчжурский Союз на этот раз серьезно ослабел, потеряв около двадцати своих снайперов, Непобедимая армия тоже понесла потери, зачислив убитыми десять снайперов.

Касательно армии Райского Государства, людей которых контролировал Юэ Чжун, её бойцы являются элитой, что посвятили себе войне, и большинство солдат являются Судьями. Из этих 1700 Судей тысяча – снайперы. Они в основном тренировали технику засады. А что касается Непобедимой армии, то у них было лишь 200 снайперов.

Во всем Монголо-маньчжурском Союзе также было много снайперов, но их боевой опыт был крайне мал. Кроме того, их самого лучшего снайпера невозможно сравнить с лучшим снайпером Непобедимой армии, независимо от качества и количества снайперов.

Пока обе стороны проводили снайперский обстрел, более 800 выживших рабов приближались к опасным траншеям в задней части города с мешками с песком в руках.

Ли Гуан с оттенками грусти на лице отдал приказ:

– Солдаты, открыть огонь по врагу!

– Убегайте, быстрей! Не подходите к траншеям!

– Убегайте, иначе нам придется открыть огонь по вам!

– …

Солдаты из города громко кричали и предупреждали рабов. Тем не менее им пришлось открыть огонь сквозь гнев и слезы.

Военная сила Юэ Чжуна не могла сравниться с силами Монголо-маньчжурского Союза. Он может зависеть только от массивных укреплений, бункеров и ловушек.

Если Ли Гуан не заставит этих рабов уйти от траншей, то Монголо-маньчжурский Союз сможет начать атаку на город вполне расслабленно. Жертв же со стороны солдат Юэ Чжуна будет намного больше.

Рабы продолжали идти по направлении города, переступая через трупы своих товарищей.

Армия рабов была очень умна, они заметили щели на земле и, чтобы переждать бурю войны между двумя врагами, стали прыгать в эти щели в ожидании чуда. Остальные же рабы, также заметив это, стали массово прятаться в этих щелях и трещинах.

– Пускай снайперы уберут свое оружия! – приказал Ху Эжань.

Действия его снайперов не возымели какого-либо эффекта на солдат Юэ Чжуна. Более того, снайперы Монголо-маньчжурского Союза были явно подавлены снайперами Юэ Чжуна. Ху Эжань и Сюань Чжэнь были сильно огорчены.

Без поддержки деревни новичков Системы Богов и Демонов обучение каждого снайпера потребляло огромное количество времени и энергии. Но, так или иначе, снайпер играет огромную роль на войне.

Элитный снайпер, скрываясь в отдаленном месте, может превосходить силой Эвольвера, который при встрече с ним не сможет показать и 80 процентов всей своей силы. И, скрываясь в тени, он сможет спокойно убить неосторожного Эвольвера, какими бы силами тот не обладал.

– Чжэ Лиму, отправляйся с войсками и завоюй мне эту горную вершину, – указывая на высокогорье, отдал приказ Ху Эжань.

Ху Эжаню было ясно, что ему никак не завоевать этот город без кровавой битвы. Он решил опираться на превосходящую силу и огневую мощь, чтобы разгромить Юэ Чжуна.

– Да, Ваше Величество! – ответил Чжэ Лиму и, поклонившись, отклонился выполнять приказ.

Ху Эжань посмотрел на маньчжурского императора Сюань Чжэня и сказал:

– Ваше Величество Сюань Чжэнь! Этот холм я дарю вам!

На этот раз Сюань Чжэнь и Ху Эжань ставят на карту всё в сегодняшней битве с Юэ Чжуном. Они ясно понимали, что если дать Юэ Чжуну еще немного времени, то больше не смогут дать ему достойного отпора, и если сегодня не отрезать его под корень, то скоро и они сами превратятся в рабов Юэ Чжуна.

Сюань Чжэнь в величественной манере приказал:

– Байли Джун, иди! Возьми людей и завоюй для меня эту гору!

– Слушаюсь! – сказал Байли Джун, встав на колени, а затем отвернулся и исчез с поля зрения Сюань Чжэня.

Чжэ Лиму и Байли Джун начали борьбу с двух сторон, и Монголо-маньчжурский Союз сразу же начал ожесточенный артиллерийский обстрел по двум горным вершинам.

Бах! Бах!

С тяжелыми ударами артиллерийские снаряды падали на землю. И огромные взрывы, казалось, почти опрокидывали эти две горных вершины.

Глава 647

Глава 647. Борьба за горные холмы

После апокалипсиса маньчжуры и монголы получили доступ к огромному количеству оружия и боеприпасов к нему, хранившихся в арсеналах и оружейных комнатах многочисленных воинских частей. Также они завладели и большим количеством крупнокалиберной полевой артиллерии, огонь которой они сейчас и сосредоточили на вершинах двух горных холмов.

Макушки холмов и их склоны покрылись дымно-огненными вспышкам от разрывов артиллерийских снарядов, фонтанами выбрасываемой в воздух земли вперемешку с осколками камней.

После двух таких последовательных огневых налетов на холмы, Монголо-маньчжурский Союз выслал на разведку боем два подразделения. Солдатам казалось, что после этаких обстрелов даже сами холмы должны превратиться в ровную поверхность, мысль о том, что кто-то из защитников мог уцелеть, была невероятной.

– Огонь! – Тут же по команде укрывавшиеся в тоннелях, проложенных в глубине холмов, бойцы Непобедимой армии заняли свои места в наземных укреплениях и открыли стрельбу по подошедшим к подножию холмов монгольским бойцам.

Не ожидавшие, что по ним может вестись огонь такой интенсивности, многие уже расслабившиеся бойцы Монголо-маньчжурского Союза, замертво упали на землю.

– Залечь! Всем залечь! – кричал возглавлявший атаку монгольский офицер.

Бах!

Почти одновременно с раздавшимся звуком винтовочного выстрела офицер упал мертвым на землю с пулевым отверстием в голове.

В тоннелях также скрывались и снайперы, и сейчас они вышли на охоту за подходящими целями.

У подножия горных холмов под огнем бойцов Непобедимой армии залегли солдаты Монголо-маньчжурского Союза, общим количеством насчитывающие две роты.

Известия о том, как идет атака, вскоре дошли до Ху Эжаня. С недовольным выражением лица он сказал:

– Туннели! Они выкопали туннели! Юэ Чжун, а ты хорош…

Туннели предоставляли собой очень хорошую защиту от любого самого интенсивного артиллерийского обстрела. Еще в Корейскую войну китайские добровольцы использовали этот метод для борьбы с американскими войсками.

Услышав о наличии туннелей в обоих холмах, Ху Эжань тут же понял, что настоящее сражение только начинается, а первые штурмы были только легкой разминкой.

– Генерал! Противник ведет слишком плотный огонь. Еще немного, и оба подразделения будут уничтожены. Пожалуйста, пришлите побыстрее подкрепления!

– Генерал! Огнем противника были полностью уничтожены два взвода! Прошу, пришлите побыстрее подкрепление! – Коммуникатор Ху Эжаня стали бомбардировать просьбы о помощи.

Позиции на вершинах горных холмов занимали бойцы из полка Судей Райского Государства. Каждый из них был Энхансером не менее чем 20-го уровня и обладал специализацией «Солдат», что делало их высококлассными мастерами в обращении с огнестрельным оружием. Бойцы монголов и маньчжур считались лучшими в степи, но по сравнению с бывшими солдатами Райского Государства они не отличались от обычных солдат.

Наблюдая за происходящим у холмов холодным взглядом, Чжэ Лиму отдал приказ:

– Отходим!

Две сильно потрепанных роты, подобно волне, быстро откатились от холмов.

Увидев отход монголов, Юйвэнь Ин тут же приказал:

– Все в туннели!

Солдаты на вершине горного холма один за одним, будто мыши в нору, быстро спустились в туннель.

Бах! Бах! Бах!

Только они спустились, как на вершину холма обрушились артиллерийский снаряды.

Под столь яростным огневым налетом даже обрушились некоторые участки туннелей, похоронив под завалами нескольких бывших бойцов Райского Государства.

После прекращения артиллерийского огня Чжэ Лиму отправил в атаку два пехотных батальона. Растянувшись цепью, подобно волнам, они катились к холмам.

Чжэ Лиму знал, что бойцов на вершине горных холмов не очень много и что при достаточном упорстве при проведении штурма двух батальонов хватит, чтобы захватить позиции на верху холмов.

Два пехотных батальона – это чуть более восьми сотен человек. Стоило им начать атаку, и показалось, что не такие уж высокие холмы, будто полностью покрылись фигурками ползущих муравьев. Только это совсем не муравьи.

– Запрашиваю артиллерийскую поддержку! Запрашиваю артиллерийскую поддержку! Координаты ХХХ, – лежа у выхода из туннеля, Юйвэнь Ин громко прокричал в коммуникатор.

Бах! Бах!

Вдалеке от горных холмов открыла огонь артиллерия Непобедимой армии. Крупнокалиберные снаряды стали взрываться точно на вершине и склонах холмов.

Этот страшный артиллерийский удар разорвал в клочья множество монгольских солдат. Среди снарядов попадались даже 155 мм снаряды. Потери монголов составили примерно половину личного состава подразделений.

Понеся тяжкие потери под таким огнем, у бойцов монголов быстро пропал всякий боевой дух, и они быстро откатились с холмов назад на свои позиции.

– Проклятые выродки! – Из двух батальонов численностью в восемьсот человек, пошедших в атаку, на свои позиции вернулось чуть больше трехсот. Глядя на отступающих бойцов, Чжэ Лиму испытывал только гнев.

Каждый из этих солдат считался отборным бойцом монгольского войска, они прошли испытания множеством битв, и теперь пять сотен из них мертво, и сколько-то еще точно ранено. Для Монгольской Империи это была немалая потеря. Непросто было достать таких бойцов, что сначала выдерживали суровую подготовку, а потом оказывались достаточно удачливыми, чтобы пережить множество битв и набраться опыта.

Чжэ Лиму приказал начать разведку боем горных холмов силами двух рот в момент душевного расстройства и неуверенности. Ведь после апокалипсиса остановились все производства, и каждый использованный снаряд – это невосполнимая потеря. А их и так уже потратили немало. Поэтому он и приказал атаковать холмы.

Он рассчитывал на то, что Непобедимая армия не захочет тратить свои артиллерийские припасы.

В этом он оказался прав, Непобедимая армия приберегла снаряды, и эти роты, карабкаясь на склоны холмов, встретилась в бою с бывшими бойцами из полка Судей под командованием Юйвэнь Иня.

Обе стороны сцепились в жестокой бескомпромиссной схватке. Хоть бойцы Монголо-маньчжурского Союза и считались отборными по меркам степи, но все равно уступали бойцам Юйвэнь Иня в боевой эффективности в несколько раз. Поэтому для них наступать столь малыми силами на сидевших в обороне на возвышенности бывших солдат Райского Государства было подобно самоубийству.

С застывшим лицом Ху Эжань стоял в лагере, на возвышенности, наблюдая за происходящим. С самого утра они ведут штурм, результатов никаких нет, а потери Монголо-маньчжурского Союза уже составили более тысячи убитых.

От таких сообщений лицо его побледнело, а черты исказились настолько, что неприятно было на него смотреть.

«Всего два каких-то холма, и так непросто взять. Юэ Чжун, отдаю тебе должное, ты знаешь в этом толк. Нельзя допустить, чтобы Юэ Чжун дальше мог жить и развивать свой Китайский Союз, а иначе от нас не останется и пустого места».

И Ху Эжань был прав.

Юэ Чжун, взяв под контроль Храм Эволюции, получил возможность превращать заурядных бойцов в отборных, благодаря выбору специализации, и в количествах, которые он сам посчитает нужными. Юэ Чжуну нужно было только немного времени, а потом собранные им в степях бойцы будут переправлены на Небесных Крепостях в Хунань и Гуанси.

И именно поэтому Юэ Чжун сосредоточился на тренировках Непобедимой армии, отправив Ле Мин И жечь и вырезать маньчжурские и монгольские стойбища. Ему было нужно время на развитие.

Но Ху Эжань и Сюань Чжэнь были и вправду достойными, чтобы стать повелителями степи. Не медля, они отбросили старую вражду между своими государствами и, объединившись, решили покончить с Юэ Чжуном.

Глядя на эти два горных холма, Ху Эжань яростно воскликнул:

– Передайте мой приказ: до вечера, Чжэ Лиму, ты должен овладеть этими холмами! Я отдал под его начало 10 тысяч храбрых всадников, а он не может даже взять пару каких-то холмиков? Если не справишься, будешь мне лошадь подводить и подавать поводья!

От услышанного приказа и то, как он был высказан, глаза у Чжэ Лиму налились кровью.

Он приказал собраться близ него сотне бойцов подразделения Цесюэ и прибыть туда же на их усиление всем армейским Энхансерам выше 20-го уровня. Встав перед ними, он громко закричал:

– Наша Монгольская Империя – величайшее государство! Ради нашей страны! За мной! А когда возьмем эти холмы, каждый получит продвижение в должности на три ранга, будет одарен мною десятью красотками и сотней голов скота! Убивать!

– Убивать! Убивать! Убивать!

И Цесюэ, и остальные бойцы поддержали его клич громким ревом.

Не прекращая кричать, Чжэ Лиму во главе 300 воинов помчался в атаку.

Бойцы, прятавшиеся в тоннелях, увидев мчащихся в атаку воинов под предводительство Чжэ Лиму, открыли по ним огонь. Воздушные стены, каменные щиты, гигантские костяные щиты. Многие из бойцов Цесюэ были высокоуровневыми Энхансерами, и были среди них даже Эвольверы.

Все они применили защитные навыки, чтобы прикрыться от летящих с горных холмов пуль.

Разбившись на группы по пять человек для облегчения защиты, они помчались к холмам.

Выстрелы солдат под командованием Юйвэнь Иня ничего не могли им сделать.

Да, было даже непросто поразить призванных для усиления атаки Цесюэ младший командный состав и бойцов свыше 20-го уровня.

– Подразделение целиком состоит из сильных Энхансеров! Запрашиваю артиллерийскую поддержку! Координаты ХХХ! – Юйвэнь Инь закричал в коммуникатор, глядя на применяемые врагом навыки, он прибег к единственному средству, что могло справиться с такой атакой.

Бам! Бам! Бам!

И снова массированный артиллерийский удар накрыл вершину горного холма и его склоны.

Сбоку от воздушной стены разорвался снаряд, и укрывавшиеся за ней пять бойцов Цесюэ разорвало в клочья. Другой снаряд попал прямо в каменный щит и разметал укрывавшихся за ним, оставив только на земле огромную воронку в половину футбольного поля.

Еще один врезался костяной щит, и взрыв поглотил и щит, и Эвольвера двухметрового роста, что держал его.

Навыки воинов Цесюэ не выдерживали прямого или очень близкого попадания снарядов.

– Вперед! Только вперед! Позади нас ждет только смерть, выживем, только если захватим холмы! – громко ревел Чжэ Лиму, размахивая огромным серебристым палашом.

Глава 648

Глава 648. Ночной налет на военный лагерь

Мчавшиеся безумным галопом бойцы монгольской армии и воины Цесюэ, те, кому повезло выжить под артиллерийским огнем Непобедимой армии, под предводительством Чжэ Лиму выбрались на самую вершину холма. На вершине было самое безопасное место, ибо ее не накрывал артиллерийский огнь. Непобедимая армия все же старается не пускать лишние снаряды на позиции своих же людей.

Чжэ Лиму, один из сильнейших Эвольверов, на своей полной скорости, подобно вихрю, кинулся в туннель, уклоняясь от града пуль, что на него обрушили укрывавшиеся бойцы из полка Судей. Два взмаха серебристого палаша, сжимаемого им в ладони, и пара рассеченных надвое бойцов сползает на пол туннеля.

После того как он покончил с парочкой бойцов, он помчался дальше по туннелю, убивая всех встречных бойцов, когда-то служивших в бывшем полку Судей. Он был подобен злому духу, никто из встретившихся не смог ничего ему противопоставить, и наконец он ворвался в скопление укрывавшихся от обстрела солдат.