Прокомментируйте следующий фрагмент (окончание повести).

Практикум и программа самостоятельной работы по курсу «Современный зарубежный роман» для студентов IV курса филологического факультета

Г.

Самостоятельная работа представляется в конце семестра. К зачету нужно подготовить краткий анализ одного произведения из списка. Студент может предложить что-то свое, но выбор произведения должен быть согласован с преподавателем в течение февраля-марта. Работа должна содержать следующие элементы:

1. Имя автора, название книги, год публикации на языке оригинала, выходные данные отечественного издания, имя переводчика.

2. Фрагмент произведения (не более 1 страницы). Фрагмент должен быть важным (в отношении сюжета, стиля, характеристики героев, в историческом или идеологическом аспекте).

3. Характеристика места выбранного фрагмента в сюжете произведения.

4. Характеристика героя (героев), места и времени действия.

5. Определение жанра. Недостаточно определить жанр в общей форме («роман», «повесть» и т.д.). Следует указать разновидность («детективный роман», «психологический роман», «триллер» и т.д.). Жанровое определение можно придумать самостоятельно. Если в рамках жанра произведение связано с какой-то определенной традицией, ее следует указать (например, «детективный роман в духе Агаты Кристи», «эпическое полотно в манере Толстого»).

6. Определение аудитории, на которую ориентировано произведение.

7. Характеристика произведения в идеологическом и историческом контексте. С какими философскими, политическими, научными концепциями может оно быть соотнесено? Как связано содержание произведения с культурно-историческим фоном современности?

8. Сведения об авторе.

9. Оценка качества перевода.

10. Оценка качества издательского оформления.

Список произведений для выполнения самостоятельных работ

АдигаАравинд. Белый Тигр.

Акройд Питер. Дом доктора Ди. Процесс Элизабет Кри. Повесть о Платоне. Мильтон в Америке. Падение Трои.

Бакли Кристофер. Здесь курят. Флоренс Аравийская.

Барнс Джулиан. История мира в десяти с половиной главах. Через Ла-Манш. Попугай Флобера.

Бэнвилл Джон. Улики. Море.

Вулф Том. Костры амбиций.

Елинек Эльфрида. Пианистка.

Каннингем Майкл. Дом на краю света. Часы.

КарсонКиаран. Чай из трилистника.

Каттон Элеонора. Светила.

Киньяр Паскаль. Все утра мира.

Кундера Милан. Невыносимая легкость бытия. Бессмертие.

Кутзее Джозеф Майкл. Бесчестье.

Либера Антоний. Мадам.

Макюэн (Макьюэн) Иэн. Невинный. Амстердам.

Манро Э. Беглянка. Слишком много счастья.

Моррисон Тони. Возлюбленная.

Мэнтел Хилари. Внесите тела. Волчий зал.

Паллиссер Чарльз. Непогребенный.

Поле Грегуар. Да простятся ошибки копииста.

Розендорфер Герберт. Письма в Древний Китай.

Рой Арундати. Бог Мелочей.

РушдиСальман. Дети полуночи.

Свифт Грэм. Последние распоряжения. Водоземье. Свет дня.

Сонтаг Сьюзен. Поклонник Везувия.

СпаркМюриэл. Утешители.

Стоппард Том. Берег Утопии.

Сэвидж Сэм. Фирмин. Из жизни городских низов.

Таунсенд Сью. Ковентри возрождается. Мы с королевой.

ТремейнРоуз. Музыка и тишина. Реставрация.

Уильямс Джон. Стоунер.

Уотерс Сара. Тонкая работа.

Уэльбек Мишель. Элементарные частицы.

Фейбер Мишель. Багровый лепесток и белый.

Эмис Мартин. Деньги. Ночной поезд. Лондонские поля.

Энрайт Энн. Забытый вальс.

Практикум по дисциплине «Современный зарубежный роман»

Тема 1

Повесть Антонии Байетт «Джинн в бутылке из стекла «соловьиный глаз».

Женская литература.

На Западе, вероятно, нет ни одного университета, в котором не читался бы курс женской литературы. Что вы думаете о женской литературе? Знаете ли вы современных зарубежных писательниц? Как вы определили бы статус женской литературы в современной культурной ситуации? Отличается ли положение писательницы в России от положения писательницы за рубежом? Считаете ли вы, что женская литература должна изучаться как особый объект? Обоснуйте свою позицию.

Fairytales

Произведение принадлежит к жанру, который в англоязычной традиции называется Fairytales. Вспомните другие произведения этого жанра. В чем отличие современнойFairytale от фольклорных и классических? Есть ли в классической и современной русской литературе подобные явления?

Женские судьбы. Феминизм.

Читатель знакомится с Джиллиан Перхольт, когда она летит в Анкару на конференцию «Истории о женских судьбах». Что составляет содержание понятия «женская судьба»? В каких образах повести воплощено представление о женской судьбе? Как с этим представлением соотносится история Джиллиан?

Судьба женщины в мире мужских стандартов – центральная тема рефлексии феминизма. Попытайтесь в общих чертах изложить основные идеи феминистского движения. Вспомните основные аргументы сторонников и противников движения. Как с идеями феминизма соотносится повесть Антонии Байетт?

Женское начало. Камилла Палья.

Ознакомьтесь с работами американской исследовательницы Камиллы Пальи. Есть ли в повести Байетт точки пересечения с содержанием идей Пальи? Подумайте о значении эпизода в Музее анатолийских цивилизаций, образов его экспонатов и подобных им.

Женское письмо и мужское письмо.

ДжилианвспоминаетстрочкиМильтона; повествователькомментирует: The phrase was, of course not her own; she was, as I have said, a being of a secondary order. В переводе Ирины Тогоевой: «Эти слова она, конечно, придумала не сама; она относилась, как я уже сказала, к существам вторичного порядка». Как видим, женский род появляется только в русском переводе. Тем не менее у читателя, даже если бы он не знал имени автора, скорее всего бы возникло ощущение, что перед ним женский текст, что повествование ведется от лица женщины. Как вы думаете, что в этой книге создает образ женского текста?

Сравните мужские и женские рассказы в повести. Можно ли сделать вывод о том, что мужчины и женщины рассказывают по-разному? Сравните логику и характер аргументации в докладах Джиллиан и в докладе Орхана Рифата.

Выслушав рассказ Джиллиан, джинн говорит: «Это что, конец всей истории? … Твои истории какие-то странные, мимолетные, что ли. Они как бы иссякают сами собой, у них нет формы». Джиллиан отвечает: «Так принято в моей культуре или, точнее, было принято». Прокомментируйте ее ответ.

Прокомментируйте следующий фрагмент (окончание повести).

– Теперь я готова высказать свое третье желание, – объявила Джиллиан.

– Я весь внимание, держу ушки на макушке, – откликнулся джинн, мгновенно увеличивая свои органы слуха до размеров слоновьих. – Не смотри так скорбно, Джиль-ян, еще, может, ничего и не случится.

– А где это ты подхватил такое выражение? Впрочем, не важно. Пожалуй, можно подумать, что ты пытаешься помешать мне высказать желание.

– Нет, нет. Я твой раб.

– Я бы хотела, – сказала Джиллиан, – чтобы ты получил все, чего сам пожелаешь… чтобы это мое последнее желание, может быть, стало и твоим тоже.

И она стала ждать, не прогремит ли гром или, что было бы куда хуже, не окутает ли ее тишина одиночества. Но услышала только звук бьющегося стекла. И увидела, как ее драгоценная бутылка из стекла «соловьиный глаз», что стояла на прикроватном столике, словно растворяется и стекает, как слезы,- не разбивается на острые осколки, но превращается в маленькую пирамидку из крошечных кобальтово-синих детских стеклянных шариков, в каждом из которых колечком свилась белая спираль.

– Благодарю тебя, – сказал джинн.

– Ты теперь уйдешь? – спросила фольклористка.

– Скоро, – ответил джинн. – Но не сейчас, не сразу. Ты же еще выражала желание, – помнишь? – чтобы я тебя полюбил, и я люблю тебя. Я подарю тебе кое-что, чтобы ты меня вспоминала, пока… пока я не вернусь, а я время от времени обязательно буду возвращаться к тебе…

– Если не забудешь вернуться до конца моей жизни, – сказала Джиллиан Перхольт.

– Если не забуду, – сказал джинн, казавшийся теперь облаченным в одежды из жидкого голубоватого огня.

В ту ночь он любил ее, и это было так прекрасно, что она одновременно думала о том, как ей могло прийти в голову отпустить его и как она вообще осмелилась держать подобное существо в своей квартирке на Примроуз-хилл или в номерах отелей Стамбула и Торонто.

А на следующее утро он предстал перед нею в джинсах и куртке из овчины и заявил, что сейчас они вместе пойдут в город за подарком. На сей раз его волосы – по-прежнему чрезвычайно неестественного вида – представляли собой какие-то ужасные спутанные кудрявые патлы, а кожа была светло-коричневой, как у эфиопа.

В магазинчике на одной из боковых улочек он показал ей самую красивую коллекцию пресс-папье, какую она когда-либо видела. Это современное канадское искусство, объяснили ей; здесь есть художники, которые способны поймать в такую стеклянную ловушку бурное море с катящимися по нему валами и превратить его в геометрический рисунок, который снова превращается в море только под определенным углом зрения, но зато тогда прозрачные воды его сверкают, точно под солнцем, и в водяной золотистой пыли над волнами повисают радуги;здесь есть художники, которые могут навсегда заточить красное и голубое пламя в холодный стеклянный шар или матовую стеклянную пирамидку цвета кобальта или изумруда, в которой изображение как бы стремится в бесконечность, отражаясь в бесчисленных гранях. Стекло сделано из земли, из кремнезема, из песка пустыни, расплавленных в яростном жаре тиглей и, благодаря человеческому дыханию, обретших свою теперешнюю форму. Оно – огонь и лед, жидкое и твердое одновременно; оно то ли существует, то ли его нет.

Джинн опустил в ладони доктора Перхольт большой, чуть вытянутый шар, внутри которого как бы плавали пестрые нити среди множества созданных дыханием пузырьков; нити бьши похожи на запятые, или на рыболовные крючки, или на спящих эмбрионов, или на завитки разноцветного дыма, или нй свернувшихся змеек. Они были всех цветов – золотистые и желтые, ярко-голубые и темно-синие, прелестного чистого розового цвета, и алого; и еще бархатисто-зеленого… застывшее броуновское движение.

– Как хлынувшее семя, – сказал джинн мечтательно, – несущее в себе возможности любые… Ну и невозможности, разумеется. Это настоящее произведение искусства, плод истинного мастерства и просто веселая, прелестная вещица. Она тебе нравится?

– О да! – сказала доктор Перхольт. – Я никогда не видела так много разных цветов вместе.

– Это называется «Танец стихий», – сообщил джинн. – По-моему, название не совсем в твоем стиле, однако этой вещи оно подходит, как мне кажется. Или нет?

– Да, – сказала доктор Перхольт; она была исполнена печали и в то же время сознания того, что все идет как надо.

Джинн внимательно следил, как пресс-папье упаковывают в светло-малиновую ткань, а потом расплатился радужной кредитной карточкой с голографической Венерой Милосской, что вызвало тревожное жужжание в компьютере кассы и чуть его не испортило. Когда они вышли на улицу, джинн сказал:

– Ну что ж. Пока. До свиданья.

– Да, возвращайся в свою родную стихию, – сказала доктор Перхольт. – Будь там свободен и счастлив, прощай и всего тебе наилучшего.

Она думала о том, что рано или поздно ей придется это сказать, с того самого дня, когда впервые увидела его чудовищную ступню под дверью своей ванной комнаты. И сейчас так и стояла, прижимая к себе подаренное пресс-папье. А джинн поцеловал ей руку и исчез куда-то в направлении озера Верхнего, подобно огромному пчелиному рою, бросив на тротуаре свою куртку из овчины, которая медленно съежилась – сперва до детского размера, потом до кукольного, потом до размеров спичечного коробка, потом до нескольких шипящих в воздухе атомов – и исчезла. Он также оставил на тротуаре шевелящуюся груду своих спутанных кудрей, похожих на какого-то странного ежа, который подергался, потоптался на месте, пробежал несколько футов по тротуару и исчез в канализационном люке.

Но вы, конечно, спросите: виделась ли она с ним еще хоть раз? Впрочем, может быть, это и не самый главный из вопросов, что родились в вашей душе, но единственный, на который вы ответ получите.

Два года назад Джиллиан, по-прежнему выглядевшая на тридцать два и вполне довольная собой, шла по Мэдисон-авеню в Нью-Йорке; она летела на очередную фольклористическую конференцию в Британскую Колумбию, и здесь у нее была остановка и пересадка. Внезапно она увидела перед собой витрину, полную разных пресс-папье. Эти пресс-папье не были произведениями искусства, подобно изделиям художников из Торонто, которые играли с цветом и фактурой стекла, с нитями и пятнами, создавая иллюзию движения. Нет, это были самые обычные старомодные, однако весьма искусно выполненные вещицы: millefiori, решетчатые, в виде корон, плетенные из тростника, с розами и фиалками, с ящерицами и бабочками внутри. Доктор Перхольт вошла в магазин с сияющими глазами и встретила там в полутьме двух очаровательных старичков, двух счастливцев в пещере, украшенной самоцветами; и они, по крайней мере, полчаса, с изысканной вежливостью терпеливо вытаскивали для доктора Перхольт одно стеклянное пресс-папье за другим, снимая их со стеклянных полок, в которых они отражались. Вместе с ней они восхищались наивными плетеными «корзиночками» с букетиками васильков; разноцветными кружевными «подушечками» с геометрически правильным цветочным рисунком и прелестными, как райский сад, красками – должно быть, именно в Раю, в самом начале его неземного цветения, все сверкало такой свежестью и чистотой, теперь спрятанной внутри блестящего стекла и не подверженной губительному воздействию земного воздуха.

– Ах, стекло! – сказала доктор Перхольт двум пожилым джентльменам. – Это совершенно невозможная вещь, словно некая овеществленная метафора, словно волшебное средство для того, чтобы видеть суть предмета и сам этот предмет одновременно. Это и называется искусством, – сказала доктор Перхольт, а ее собеседники передвигали светящиеся, наполненные светом шары, красные, синие, зеленые, на своих видимых и не видимых глазу полках. – Больше всего мне нравятся вот эти цветы в геометрическом стиле, – сказала доктор Перхольт. – Они значительно интереснее. Чем те, что претендуют на некий реализм и пытаются выглядеть как настоящие. Вы со мной не согласны?

– Целиком и полностью, – сказал один из старичков. – Целиком и полностью. Да и все впечатление гораздо выигрышнее при использовании четкого рисунка, геометрии стекла, геометрии граней. А вот эти вы уже разве видели? Это американские.

И он протянул ей пресс-папье, внутри которого на влажной зеленой ряске лежала, свернувшись, маленькая змейка со стеклянной ниткой ищущего язычка и почти микроскопическим красно-коричневым глазом на чуткой, но в данный момент спокойно-расслабленной мордочке оливкового цвета. И еще старичок дал ей пресс-папье, внутри которого, в толще стекла плавал, точно в воде глубокого колодца, цветок с розовым отогнутым лепестком под белым колпачком, с зеленым стеблем, с длинными листьями, вольно шевелящимися в воде, и с корнями, коричневыми от собственных соков и той земли, в которой они росли, – большой корень и маленькие корешки-ниточки, отходившие от него прямо в стеклянную «воду». Это было восхитительно – иллюзия живого, неумирающего цветка казалась абсолютно полной, а искусственное прелестное растение притягивало к себе внимание, как его естественный прототип. И Джиллиан подумала о Гильгамеше, и об утраченном цветке, и о той змее. И вот сейчас они оба – и цветок, и змея – были рядом, подвешенные в толще стекла.

Она перевернула пресс-папье и поставила обратно на прилавок: цена была совершенно немыслимой

И тут она заметила – почти равнодушно, – что на тыльной стороне руки, взявшей пресс-папье, вроде бы появилось новое темное старческое пятно. И оно было приятного цвета опавших листьев.

– Я бы хотела… – сказала она, обращаясь к старичку, скрывавшемуся за стеклянными пересечениями полок.

– Тебе приятно будет иметь этот цветок, – произнес голос у нее за спиной. – И змейку в придачу, верно? Я их тебе подарю.

И он оказался совсем рядом, на сей раз в темном пальто и белом шарфе, в велюровой шляпе с довольно-таки широкими полями и в темных очках с сапфировыми стеклами.

– Какой приятный сюрприз! – вскричал владелец магазина, протягивая руку за кредитной карточкой с изображением Венеры Милосской. – Рады снова видеть вас, сэр. Вы, как всегда, неожиданно, но, как всегда, кстати. И мы действительно искренне рады видеть вас!

И доктор Перхольт вышла из магазина на Мэдисон-авеню вместе с золотисто-смуглым мужчиной, прижимая к себе два пресс-папье – со змейкой и с цветком. На земле есть такие рукотворные вещи и нерукотворные существа, которые живут жизнью, отличной от нашей, которые живут значительно дольше, чем мы, которые пересекают наши жизни в сказках и в снах, а порой – когда мы просто плывем вольготно. И Джиллиан Перхольт была счастлива, ибо она снова вернулась в мир этих вещей и этих существ или, по крайней мере, приблизилась к нему, как когда-то в детстве. И она сказала джинну:

– Останешься?

И он ответил:

– Нет. Но я, возможно, вернусь снова.

И она сказала:

– Если не забудешь вернуться до конца моей жизни.

– Если не забуду, – откликнулся джинн.

В этом фрагменте о стекле говорится: «Оно – огонь и лед, жидкое и твердое одновременно; оно то ли существует, то ли его нет». Огонь и вода – ключевые символы повести. Найдите еще примеры их сопоставления и объясните их смысл. Какие еще смысловые оппозиции посредством каких образных мотивов выражены в повести?

Филология

Джиллиан – филолог, фольклорист. Антония Байетт тоже филолог, много лет преподававшая в различных учебных заведениях. Самое знаменитое произведение Байетт – «Обладание», филологический роман. Произведений, героями которых являются филологи, не так уж мало. Как вы думаете, определяет ли выбор филолога в качестве героя какие-то существенные черты смысла или формы произведения?

Англия

Несколько раз в книге отмечается, что Джиллиан чувствует себя англичанкой. Действительно ли в ее характере, поведении, речи, юморе, отношении к иностранцам есть что-то специфически британское?

Турция

Значительная часть действия повести разворачивается в Турции. Турецкий и, более широко, восточный колорит, несомненно, значим для повести. Вы, возможно, тоже бывали в Турции. Сравните свои впечатления и представления об этой стране с тем бразом, который создан в повести. Попробуйте обобщить свои размышления в категориях «восточное - западное», «традиционное общество – общество модерна».

Тема 2