Мысліцелі і асветнікі Беларусі: Энцыкл. Даведнік / Беларуская энцыкл., Гал. рэд.:Б.И. Сачанка; Мн.: БелЭн, 1995.

8. Елена Сурта Средневековая женская мистика: Хильдегарда фон Бинген // Иной взгляд 2001, март.

9. http://www.krugosvet.ru/articles/87/1008708/1008708a1.htm

10. Кибернетика и логика. - М.: Наука, 1978.

11. Журнал "Квант", 1985, № 10.

12. Кирсанов В.С. Научная революция XVII в. М.: 1978.

13. Лозинская Л.Я. Во главе двух академий. – М.: Наука. 1983 г.

14. Кочина П. Я. Софья Васильевна Ковалевская. М., 1981

15. http://www.nobel.narod.ru/Nob/Physics/sklodovskaja.htm

16. Виноградова Т.В., Иванова Т.П. Введение к реф. сб. Женщины в науке. М.: ИНИОН АН СССР. 1989. 

17. Тенденции развития и роль сферы образования: экономический и социальный аспект /Ин-т мировой экономики и международных отношений; В.И. Марцинкевич, Г.К. Никольская, Е.А. Лебедева и др. – М., 1994.

18. Schwager S. Educating women in America //Signs. 1987. V. 12. No. 2/

19. Women and minorities in science and engineering. Wash., 1984.

20. Мирская Е.З., Мартынова Е.А. Женщины в науке //Вестник Российской академии наук, т. 63.- №8 1993.

21. Diversity patterns in S&E enrollment and degrees in United States // US science and engineering indicators – 2000 rep. Nat. Science boards. – Wash., 2000. — P. 4-26 — 4-37.  

22. Link A., Link J. Women in science: An exploratory analysis of trends in the United States // Science a. publ. policy. — Guilford, 1999. — Vol. 26, № 6. — P. 437-442.

23 http://science.ng.ru/safe/1999-10-20/century.htm)

24 Richardson J. Women not in Europe's science decisions // Outlook on science policy.— Guildford, 2000. - Vol. 22, № 6. — P. 62-63.

25. B.v. Haacke Angst machen // Wirtschaftswoche. — Dusseldorf. 2000. — S. 252.

26. Агамова Н.С., Аллахвердян А.Г. Российские женщины в науке и высшей школе: историко-научные и науковедческие аспекты //Вопросы истории естествознания и техники № 1, 2000.

27. Кадры науки России // Информ.бюллетень № 5 Центра исследований статистики науки. М., 1992.

28. Научные кадры СССР//Ред. Келле В.Ж., Кугель С.А. М.: Мысль, 1991.

29. Northrup H.P. Professional women in R & D laboratories // Research-technology management. 1988. V. 31. No. 4. P. 44-52.

30. Сазонов В., Попов Н., Волков Р. Ученые без работы: причины и следствия//Радикал. 1991. №40.

31: Женщины и мужчины России: Краткий ст. сб. / Гос. комитет РФ по статистике. М., 2000.

32. Женщины и мужчины Республики Беларусь: Ст. сб., Минск, 2001 С. 112.

33. Mohr W. Frauen in der Wissenschaft. Ein Bericht zur sozialen Lage von Stuentinnen und Wissenschftlerinnen im Hochschulbereich. — Dreisam-Verlog, Freiburg im Breisgau,1987.

Женщины в современной науке России и Беларуси

Если вторая “волна” феминизации прокатилась на фоне организованного расширения советской науки, то третья оказалась связанной с ее “сжатием”, обусловленным социально-экономическим кризисом 90-х гг., — отмечают Мирская и Мартынова. Нынешняя социально-экономическая ситуация вынуждает ученых искать какие-то новые, нетрадиционные пути как для продолжения научной работы, так и для обеспечения минимально приемлемого уровня жизни. Поиски большей частью приводят к двум вариантам: сохранить профессию, но сменить страну или остаться на родине, но сменить профессию. В последние годы активизировалась внешняя и внутренняя “утечка умов” — эмиграция и миграция. Основную часть эмигрантов составляют научные лидеры и молодые ученые-мужчины. Переход в другие, более престижные и высокооплачиваемые сферы социальной деятельности, в основном бизнес и политику, тоже характерен для мужчин. Относительно невысокий уровень профессиональной и территориальной мобильности женщин общеизвестен. Они по инерции остаются на своих рабочих местах, довольствуясь минимальной зарплатой и небольшой загруженностью в научно-исследовательских учреждениях. Поскольку сокращение кадров науки идет “самотеком”, без опоры на продуманную научную политику в сфере НИОКР, сегодняшнее изменение структуры научного персонала России происходит, отмечают Е. З. Мирская и Е. А. Мартынова, в пользу наименее продуктивных научных работников, в том числе — женщин [22, с. 698].

Если, начиная с 1960-х гг., увеличение доли женщин носило, условно говоря, эволюционный характер (1961 г. — 37,3%, 1988 г. — 40,3%), то с конца 60-х гг. оно приобрело “скачкообразный” характер, составив в 1994 г. 48,8% женщин-исследователей в российской науке. Причем увеличение доли женщин носит не абсолютный, а относительный характер (в 1988 г. женщин-исследователей было 417371, а 1994 г. — 256328 чел.), оно происходит на фоне резкого сокращения кадрового потенциала российской науки в целом (см. табл. 4).

Как видно из данных таблицы, соотношение численности мужчин и женщин в различных возрастных группах является неравномерным; при этом чем меньше возрастная группа ученых, тем больше в ней доля женщин-исследователей: до 29 лет — 55,7%; 30–39 лет — 55,6%; 40–49 лет — 53,5%; 50–59 лет — 43,2%; 60 лет и старше — 23,3%. Иначе говоря, показатель феминизации науки имеет тенденцию к “омоложению”.

Общая тенденция феминизации российской науки проявляется также в рамках подготовки научных кадров высокой квалификации — аспирантов. За трехлетний период (1990–1993 гг.) удельный вес женщин-аспирантов возрос с 35 до 47%. Причем эта тенденция носит не локальный характер: она проявляется не в отдельных, а во всех без исключения экономических регионах России (Центральном, Северо-Кавказском, Дальневосточном и др.) [23, с. 56].

Анализ статистических данных показывает, что тенденция феминизации носит неравномерный характер в различных научных отраслях. Так, в 1993 г. женщины составляли 50% (и более) специалистов в таких отраслях, как фармакология (68,6%), биология (61,8%), химия (59,7%), медицина (51,7%), технические науки (50,4%), география (50,0%), а также в большинстве социально-гуманитарных наук (искусствоведение — 51,4%, педагогика — 55,7%, психология — 60,2%, филология — 62,4%, экономика — 62,5% женщин). Менее 40% женщин представлено лишь в двух областях наук — физико-математических (35,5%) и политических (37%) [21, с. 52]. В настоящее время по темпам и масштабам феминизации науки как общемировой тенденции Россия значительно опережает страны “большой восьмерки” (без учета Италии), где в общем числе ученых и инженеров (неакадемического сектора) в 1986–1992 гг. женщины составили в среднем 13,4% [24, с. 14].

Заключение

С момента учреждения Нобелевской премии в 1901 году и до 1998 года ее лауреатами в области физики стали две женщины (общее число награжденных — 158 человек), в области химии — три (из 131) и в области физиологии и медицины — шесть (из 168). Среди ныне живущих нобелевских лауреатов 167 мужчин и три женщины. Среди лауреатов других престижных наград за достижения в различных областях науки также большинство мужчин (022, с. 63).

Таким образом, развитым странам удалось, наконец, добиться равного доступа к высшему образованию для мужчин и женщин. теперь перед ними стоит задача достичь такого же равенства на высших сткпенях научной иерархии, поскольку недостаточное представительство женщин угрожает целям науки, обедняет ее и делает несправедливой. (03. с. с. 63.)

На конец ноября 1999 года в сфере науки РФ было занято 51 % женщин и 49 % мужчин. (с. 60)

Отношение среднемесячной номинально начисленной заработной платы женщин в науке и научном обслуживании России к заработной плате мужчин в России составила 68 % (с. 65), в Беларуси — 78,1 % [Женщины и мужчины Республики Беларусь Стат. сб. Минск, 2001 — 133 с. зд. с. 112]

Уровень безработицы среди женщин в науке и научном обслуживании на этот период составил 12,2 % у женщин и 8,2 % у мужчин. (с. 65)