В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ 27 страница

В соответствии с планом первоочередное внимание уделялось раз­витию отраслей тяжелой промышленности. Сюда направлялись значи­тельные финансовые средства, материальные и трудовые ресурсы. Уже н 1946 г. вошли в строй действующих восстановленные Макеевский труболитейный, Днепродзержинский азотно-туковый, Рижский элек­тромашиностроительный, Минский станкостроительный заводы. Вос­станавливались предприятия металлургической промышленности (За-порожсталь и Азовсталь), угольные шахты Донбасса. Одновременно создавались новые угольные районы, расширялась металлургическая база на востоке страны. Новые гиганты индустрии возникли на Урале, и Сибири, республиках Закавказья и Средней Азии (Закавказский металлургический завод, Усть-Каменогорский свинцово-цинковый комбинат, Кутаисский автомобильный завод). Построены Калужский гурбинный, Коломенский завод тяжелого станкостроения, Рязанский станкостроительный.

Большой объем индустриальных работ осуществлен в республиках и областях, включенных в состав СССР накануне войны. В западных областях Украины, республиках Прибалтики созданы новые промыш­ленные отрасли, в частности, газовая и автомобильная, металлообра­батывающая и электротехническая. В Западной Белоруссии получили развитие электроэнергетика и торфяная промышленность. В 1946-1950 гг. вступили в строй газопроводы Саратов—Москва, Кохтла-Ярве— Ленинград.

391

Первоочередное внимание уделялось наращиванию производства электроэнергии. В 1945 г. восстановлена Волховская ГЭС, начаты рабо­ты по восстановлению Дубровской, Свирской и других электростан­ций в Ленинградской области. Быстрыми темпами восстанавливался Днепрогэс, крупнейшая электростанция Европы. Уже в 1947 г. стан­ция дала первый ток, а к концу пятилетки заработала на полную мощ­ность. Начали действовать Рыбинская и Сухумская гидроэлектростан­ции. Построены Нижнетуринская и Щекинская государственные рай­онные электростанции (ГРЭС). В конце 40-х годов в СССР решили использовать атомную энергию для производства электричества, на­чалось строительство атомной электростанции в г. Обнинске Калуж­ской области. Электровооруженность труда в промышленности к кон­цу четвертой пятилетки в полтора раза превзошла уровень 1940 г.; предприятия оснащались новой технологией, увеличилась механиза­ция трудоемких процессов.

В августе 1950 г. опубликованы правительственные решения о на­чале строительства Куйбышевской и Сталинградской ГЭС на Волге. В сентябре объявлено о начале строительства Каховской ГЭС на Днеп­ре, главного туркменского оросительного канала Аму-Дарья — Крас-новодск длиной 1100 км, Южно-Украинского и Северо-Крымского оросительных каналов. Вместе с планом создания полезащитных по­лос грандиозные гидросооружения стали именовать в печати «вели­кими стройками коммунизма».

Особое место в послевоенный период отводилось оборонной про­мышленности и в первую очередь — решению атомной проблемы. Импульс этой работе, начатой в 1943 г., придан 20 августа 1945 г. образованием Специального комитета при ГКО по реализации совет­ского аналога американского «уранового проекта». В комитет вошли государственные и партийные деятели: Л. П. Берия (председатель), Г. М. Маленков, Н. А. Вознесенский, физики И. В. Курчатов и П. Л. Ка­пица; организаторы производства Б. Л. Ванников, А. П. Завенягин, В. А. Махнев, М. Г. Первухин.

Для предварительного рассмотрения научных и технических воп­росов, вносимых на обсуждение Спецкомитета, создавался Техничес­кий совет под председательством Б. Л. Ванникова. В него были включе­ны академики А. И. Алиханов (ученый секретарь), А. Ф. Иоффе, П. Л. Капица, И. В. Курчатов, В. Г. Хлопин, член-корреспондент АН СССР И. К. Кикоин, профессор Ю. Б. Харитон и др.

Непосредственное руководство научно-исследовательскими, про­ектными, конструкторскими организациями и промышленными пред­приятиями, решавшими атомную проблему, осуществляло Первое главное управление при СНК СССР, подчиненное Спецкомитету. Начальником ЛГУ назначен Б. Л. Ванников, освобожденный в этой связи от обязанностей народного комиссара боеприпасов. Н. А. Возне­сенский обязывался организовать в Госплане СССР управление по

392

обеспечению заданий Спецкомитета. В постановлении ГКО подчерки­валось, что никакие организации, учреждения и лица без особого разрешения ГКО не имеют права вмешиваться в административно-хозяйственную и оперативную деятельность ПГУ, его предприятий и учреждений или требовать справок о работах, выполняемых по его заказам. Постановление предусматривало организацию «закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и жономической информации об урановой промышленности и атом-пых бомбах». В апреле 1946 г. в системе ПГУ организовано КБ-11 («почто­вый ящик» Арзамас-16) во главе с П. М. Зерновым и Ю. Б. Харитоном и четкой задачей — изготовить атомную бомбу. Первоначально испы­тание плутониевой бомбы намечалось осуществить не позднее янва­ря, а урановой — не позднее июля 1948 г. Однако в феврале 1948 г. эти сроки пришлось перенести на март—декабрь 1949-го.

Параллельно развертывалось ракетостроение, поскольку решаю­щая роль в будущих войнах отводилась ядерным боеприпасам и сред­ствам их доставки к целям. В мае 1946 г. создан Специальный комитет по реактивной технике под председательством Г. М. Маленкова, а 18 октября 1947-го на полигоне Капустин Яр испытана советская ра­кета среднего радиуса действия А-4, в разработке которой участвовал С. П. Королев. В 1950 г. принята на вооружение баллистическая ракета 1М, шли испытания ракет дальнего действия Р-2 с дальностью 600 км и Р-3 с дальностью до 3000 км. 10 июля 1946 г. при Совете Министров СССР создан еще один специальный Комитет радиолокации (возглав­лялся Г. М. Маленковым, затем М. 3. Сабуровым), также развернувший работы по упрочению оборонного щита страны. В сентябре 1952-го Сталин подписывает постановление о создании в СССР атомной под­водной лодки. Все это требовало огромных затрат. В годы Корейской войны только прямые военные расходы СССР поглощали четверть годового бюджета страны. В 1980 г. один из участников решения обо­ронных задач президент Академии наукСССРА. П. Александров зая­вил: «Теперь можно прямо и откровенно сказать, что значительная доля трудностей, пережитых советским народом в первые послевоен­ные годы, была связана с необходимостью мобилизовать огромные людские и материальные ресурсы с тем, чтобы сделать все возможное для успешного завершения в самые сжатые сроки научных исследова­ний и технических проектов для производства ядерного оружия».

Решение атомной, ракетной и других оборонных проблем велось в десятках новых закрытых городов с уникальными предприятиями, лабораториями, конструкторскими бюро. Позже эти производствен­ные центры стали известны как Арзамас-16, Снежинск, Маяк, При-озерск, Шиханы, Горный, Камборка, Капустин Яр, Сунгул, целые районы вокруг Красноярска, Томска, Москвы. Летом 1948 г, под Че­лябинском запущен первый ядерный реактор и введен в эксплуата­цию завод по производству плутония. Успешное испытание советской

393

атомной бомбы проведено 29 августа 1949 г. на полигоне под Семипа­латинском.

Приоритетное развитие тяжелой индустрии, перераспределение средств в ее пользу привели к углублению разрыва в производстве продукции групп «А» и «Б». Планы по развитию легкой и пищевой промышленности не выполнялись. Тем не менее годы первой после­военной пятилетки стали временем начала массового выпуска ряда сложных потребительских товаров — легковых автомобилей «Победа» и «Москвич», мотоциклов, радиоприемников, телевизоров, существен­но преображавших облик городов и быт советских людей.

По новым генеральным планам развития обновлялись разрушен­ные войной Ленинград, Киев, Минск, Сталинград, Севастополь. В ноябре 1945 г. принято специальное решение о восстановлении 15 крупных и старейших русских городов: Новгорода, Смоленска, Кур­ска, Орла, Калинина, Великих Лук и др. Восстанавливались постра­давшие исторические памятники и сооружения. В Москве возводились помпезные «сталинские» дома, высотные здания (с 1947), определив­шие новый облик столицы на долгие годы. К концу пятилетки введе­но в строй 100 млн кв. м жилья, однако до решения жилищного воп­роса было еще далеко, большинство населения городов жило в ком­мунальных квартирах.

Восстановление промышленности и транспорта, новое индустри­альное и жилищное строительство привели к росту численности ра­бочего класса. Только за годы четвертой пятилетки ряды рабочих уве­личились на 11 млн человек. Общая численность рабочих и служащих в народном хозяйстве в 1950 г. достигла 27,7 млн человек. Из них в промышленности трудились 15,3 млн, настройках — 2,6 млн, на транс­порте — около 4 млн. Производственный героизм советских людей, выразившийся в многочисленных трудовых починах, способствовал успешному выполнению планов четвертой пятилетки. Широкую изве­стность и поддержку в эти годы получили начинания токарей — ле­нинградца Г. С. Борткевича и москвича П. Б. Быкова (скоростное реза­ние металла); слесаря московского часового завода А. Я. Якушина; ткачих из Купавны М. И. Рожневойи Л. Ф. Кононенко (сокращение производ­ственных потерь); помощников мастеров предприятий московской легкой промышленности В. И. Волошина (повышение культуры про­изводства) и А. С. Чутких (движение за звание бригад отличного каче­ства) и другие почины,

Свой вклад в развитие народного хозяйства СССР внесли также многие сотни тысяч заключенных (в 1945 г. численность лагерникои составляла 1,5 млн человек, в 1950 — 2,6 млн, в 1953 — 2,5 млн); спецпереселенцы (немцы, карачаевцы, калмыки и др., к концу 40-х годов общей численностью 2,3 млн человек), военнопленные (1,5 млн немцев и 0,5 млн японцев). Трудом заключенных строились многие военные объекты, рудники, шахты, Байкало-Амурская железнодо-

394

рожная магистраль, железная дорога Воркута—Салехард—Норильск; прокладывался тоннель под Татарским проливом на остров Сахалин. В Московской области прокладывались кольцевые бетонированные до­роги в радиусе 50 и 100 км от центра столицы общей протяженностью около 2 тыс. км для системы ПВО. В Башкирии и Иркутске возводи­лись крупнейшие нефтехимические комбинаты. Значительной была роль репараций, которых из побежденной Германии СССР получил на сумму 4,3 млрд долларов. В счет репараций из Германии и других побежденных стран СССР вывозилось промышленное оборудование, иключая целые заводские комплексы. Этот источник позволил напо­ловину оснастить оборудованием восстановленные и вновь построен­ные промышленные предприятия.

Сельское хозяйство. Аграрный сектор экономики вышел из войны крайне ослабленным. В деревне почти на треть уменьшилось число тру­доспособного населения. На протяжении нескольких лет сюда не по­ставлялась новая техника; на оккупированных территориях была унич­тожена почти четверть довоенного тракторного и комбайнового парка. Недостаток техники не мог быть восполнен живой тягловой силой — поголовье лошадей в колхозах сократилось за годы войны более чем наполовину.

В отличие от 20-х годов государство решило начать восстановление хозяйства не с деревни, а с тяжелой промышленности, полностью подчиняя интересы села выполнению этой задачи. На село смотрели прежде всего как на источник сырья, рабочих рук и хлеба для про­мышленности. Это означало, что помощь города ему была минималь­ной. Положение осложнилось тем, что первый послевоенный год ока­зался неблагоприятным по погодным условиям. В 1946 г. сильная засу­хи охватила Украину, Молдавию, правобережные районы Нижнего Поволжья, Северный Кавказ, центрально-черноземные области. На костоке урон урожаю нанесли затяжные дожди. Валовой сбор зерно-шх в 1946 г. был в 2,2 раза меньше, чем в 1940-м. Начавшийся голод привел к гибели 770,7 тыс. человек и вызвал массовый отток сельско­го населения в города. Летом 1946 г. 87,8 млн человек были переведены ип централизованное государственное снабжение. Крайняя острота про-шжольственной проблемы была снята лишь сравнительно хорошими урожаями 1947 и 1948 гг.

Обязательные поставки сельхозпродуктов государству оставались иысокими. Большей частью колхозов они выполнялись на пределе воз­можного, а для многих оказывались непосильными. Как и в 30-е годы, ниотовительные цены оставались значительно ниже себестоимости, но (мещая лишь небольшую часть затрат. В 1950 г. на зерновые это состав­ило 8 руб. за центнер при себестоимости 49. Заготовительные цены на молоко в Белоруссии возмещали колхозам четвертую часть его себесто­имости, на свинину — двадцатую часть. Планы хлебозаготовок в 1944 г. наполнили 58% колхозов страны, в 1945 — 50, в 1946 — 42, в 1948 — 44.

395

Вознаграждение за труд в колхозах носило символический харак­тер. Колхозники были вынуждены жить в основном за счет личного подсобного хозяйства. В последние годы войны эти хозяйства часто росли за счет колхозных земель. Городские жители также разбивали огороды и садовые участки на общественных землях. Государство ус­мотрело в росте личных подсобных хозяйств явный непорядок.

19 сентября 1946 г. принято постановление Совмина СССР и ЦК
партии «О мерах по ликвидации нарушений устава сельхозартели в
колхозах». В нем отмечались факты «расхищения» земель колхозов и
колхозной собственности, злоупотреблений со стороны партийно-со­
ветских органов. Постановление обязывало руководителей всех уров­
ней положить конец «извращениям и нарушениям», а виновных «при­
влекать к судебной ответственности как уголовных преступников». Для
контроля за соблюдением колхозного устава и решения вопросов даль­
нейшего колхозного строительства был создан Совет по делам колхо­
зов во главе с членом Политбюро ЦК А. А. Андреевым. Деятельность
Совета и его представителей в республиках, краях, областях способ­
ствовала наведению порядка, однако подъема хозяйств это обеспе­
чить не могло. Отношение к индивидуальным крестьянским хозяй­
ствам в последующем постоянно ужесточалось, налоги с приусадеб­
ных участков увеличивались.

Неурожайный 1946 г. заставил руководство страны обратить осо­бое внимание на положение в деревне. В феврале 1947-го вопрос «О мерах подъема сельского хозяйства в послевоенный период» рассмот­рен на пленуме ЦК ВКП(б). В соответствии с его решениями бы;] увеличен выпуск тракторов, сельскохозяйственных машин и удобре­ний, расширились работы по электрификации села. Это позволило к концу пятилетки создать свыше тысячи новых МТС, обновить мате­риально-техническую базу производства. В 1950 г. в колхозах и совхозах тракторов и комбайнов стало на 40—50% больше, чем до войны. При­нятый правительством план развития сельской электрификации на 1948—1950 гг. позволил снабдить к концу пятилетки электроэнергией 15% колхозов (в 1940 — 4), 80% МТС и 1Ь% совхозов. Однако в колхо­зах энергия использовалась пока главным образом на освещение.

20 октября 1948 г. Правительство СССР и ЦК ВКП(б) приняли
постановление «О плане полезащитных лесонасаждении, внедрения
травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обес­
печения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных райо­
нах европейской части СССР». План был рассчитан на 1950-1965 гг., в
печати тех лет он именовался «Сталинским планом преобразования
природы». Из-за дороговизны программа выполнялась медленно, а пос­
ле смерти автора практически свернута. Тем не менее удалось внедрить
государственные лесозащитные полосы длиной более 6 тыс. км; милли­
оны деревьев и кустарников выращивались в полезащитных полосах
местного значения. Это благотворно сказывалось на урожайности.

396

В апреле 1949 г. принят «Трехлетний план развития общественного колхозного и совхозного продуктивного животноводства». Из-за недо­статка капиталовложений полностью выполнить его тоже не удалось. Однако к концу пятилетки производство мяса, молока и шерсти в стране в целом превысило довоенный уровень.

На рубеже 40—50-х годов в соответствии с курсом на концентра­цию колхозно-совхозного производства проведено укрупнение мел­ких колхозов. С 1950 по 1953 г. их число уменьшилось с 255 до 94 тыс. Новые коллективные хозяйства создавались в западных областях Бе­лоруссии и Украины, республиках Прибалтики, в Правобережной Молдавии. Коллективизация проводилась по образцам 30-х годов, со­провождалась репрессиями и депортациями населения. Только из При­балтики на спецпоселение выслано в J 945—1949 гг. 142,5 тыс. «кула­ков, бандитов и националистов» с семьями, что, несомненно, обора­чивалось усилением националистических движений.

Предпринимавшихся государством мер и искреннего стремления крестьян к улучшению условий своей жизни и труда оказалось недо­статочно для того, чтобы вывести деревню на уровень заданий пяти­летнего плана. Урожаи из-за нехватки сельскохозяйственной техники, удобрений и незаинтересованности колхозников в труде были низки­ми. «Зверские» (по фамилии министра финансов А. Г. Зверева) налоги удушали крестьянское личное подсобное хозяйство.

По официальным данным, в 1950 г. продукция земледелия всех категорий хозяйств составляла 97% от уровня 1940 г.; показатели жи­вотноводства оказались выше довоенных; валовая продукция сельс­кого хозяйства в целом составила 99% довоенното уровня. Однако про­изводство зерна и в 1951 г. составляло от уровня 1940 г. лишь 82%, картофеля -— 77, овощей — 69. Даже в относительно благоприятном 1952 г. валовой сбор зерна не достиг довоенного уровня, а урожай­ность в 1949—1953 гг. составляла 7,7 ц с гектара (в 1913 — 8,2).

Оказались невыполненными и планы повышения уровня потреб­ления продовольственных товаров жителями страны. В 1950 г. его уда­лось лишь приблизить к довоенному. На протяжении 1946—1951 гг. 42-65% совокупного дохода колхозникам приносило подсобное хо­зяйство, в то время как оплата по выработанным в колхозе трудодням составляла 15—20. В некоторых районах доля личного подсобного хо­зяйства на рубеже 40—50-х годов превышала 90%.

Подавляющее большинство колхозов в послевоенные годы оста-иалось слабыми и убыточными. Только отдельным из них во главе с такими опытными председателями, как Ф. И. Дубковецкий (колхоз «Здобуток Жовтня» Черкасской обл.), П. А. Малинина (колхоз «12-й Октябрь» Костромской обл.), К. П. Орловский («Рассвет» в Белорус­сии), М. А. Посмитный (им. Буденного Одесской обл.), П. А. Прозоров («Октябрь» Кировской обл.), удавалось достичь высоких производ­ственных результатов.

397

Одними из самых важных событий в социальной сфере стали от­мена в декабре 1947 г. карточной системы, введенной в годы войны, и денежная реформа, носившая в значительной степени конфискаци-онный характер. Вклады в сберегательных кассах за первые 3 тыс. руб. сохранялись (за 1 руб. старых денег вкладчик получал 1 руб. новых); суммы от 3 до 10 тыс. обменивались в соотношении 3:2; свыше 10 тыс. — 2:1. Находящиеся у населения наличные деньги обменивались в соот­ношении 10:1. Таким образом, все, кто хранили доходы дома, крупно проигрывали. Денежная реформа, по оценке министра финансов А. Г. Зверева, «позволила ликвидировать последствия войны в области денежного обращения, излишние деньги изъяты из обращения. Лик­видированы крупные накопления, образовавшиеся у отдельных групп населения в результате высоких рыночных цен, а также спекуляции. Сокращен государственный долг и уменьшены связанные с ним рас­ходы государственного бюджета».

Одновременно с денежной реформой объявлено о снижении роз­ничных цен на основные продукты питания и промышленные потре­бительские товары. В 1947—1950 гг. на товары массового потребления они снижались пять раз и к концу пятилетки были на 43% ниже уров­ня 1947 г. Жизненный уровень населения, хотя в целом и оставался довольно низким, имел тенденцию к повышению.

Социально-экономическое положение в начале 50-х годов. Экономи­ка в начале десятилетия развивалась на основе сложившихся в пред­шествующий период тенденций. Созванный 5 октября 1952 г. XIX съезд ВКП(б) проходил в обстановке, когда промышленная продукция СССР составила 223% от уровня довоенного 1940 г., а сельское хо­зяйство было лишь выведено на довоенный уровень. Теоретическим обоснованием принципов дальнейшей экономической политики ста­ла работа И. В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», опубликованная незадолго до съезда. Утвержденными съез­дом партии директивами по пятому пятилетнему плану на 1951 — 1955 гг. намечалось повысить промышленное производство на 70%, примерно вдвое увеличить продукцию машиностроения, металлообработки и мощность электростанций, на 65 — производство предметов потреб­ления.

При выполнении плана новой пятилетки, как и прежде, перво­степенное внимание уделялось тяжелой и особенно оборонной инду­стрии. Выпуск предметов народного потребления (хлопчатобумажные ткани, обувь и др.) значительно отставал от плановых заданий и нужд населения. Сельское хозяйство, как и раньше, не удовлетворяло по­требностей легкой и пищевой промышленности в сырье. Обострявша­яся международная обстановка также сдерживала принятие мер по улучшению условий жизни населения.

С переходом к выполнению пятилетнего плана усилилась центра­лизация управления промышленностью. Укрупнялись министерства

398

(угольной, нефтяной промышленности и др.), создавались новые ве­домства. Это вело к росту управленческого аппарата, его отрыву от производства.

Сосредоточение усилий на развитии промышленности и нового строительства позволило уже в 1953 г. довести выпуск валовой продук­ции промышленности до объемов, в 2,5 раза превышавших уровень 1940 г. На площадках гигантских новостроек (Куйбышевская, Сталин­градская, Каховская ГЭС; Волго-Донской судоходный канал; Цим­лянский гидроузел) появилась самая мощная по тем временам техни­ка. 27 июля 1952 г. Волго-Дон был открыт для движения судов. 20 июля 1953 г. официально сообщено об испытании в СССР водородной бом­бы, что означало решение самой масштабной и одной из самых доро­гостоящих научно-технических программ в послевоенной истории стра­ны. Ведущую роль в создании бомбы сыграли академики И. Е. Тамм, Л. Д. Сахаров, В. Л. Гинзбург, Я. Б. Зельдович.

Поступательное развитие страны в послевоенные годы демонст­рируют обобщающие данные о динамике национального дохода и национального богатства.

По официальным статистическим данным, в 1941 — 1950 гг., не­смотря на разрушительную войну, производство национального до­хода в СССР (вновь созданная стоимость во всех отраслях сферы мате­риального производства) в среднегодовом исчислении вырастало на 4,7%, а на протяжении следующего десятилетия — по 10,3 в год (в то время как в 1922—1940 — на 15,3). Альтернативные данные (экономи­сты В. В. Попов, Н. П. Шмелев; 1990) показывают, что в 1922-1940 гг. национальный доход ежегодно возрастал на 8,5%, а в 1941-1950 со­ставлял отрицательную величину, минус 0,6% в год; на протяжении же следующего десятилетия он возрастал на 9,3% в год.

Исследованием академика Н. П. Федоренко (2001) установлено, что национальное богатство страны (совокупность материальных благ, которыми располагает общество, в основном созданы трудом людей ла весь предшествующий период его развития) в 20-е годы прираста­ло в среднем на 3,4% в год, в 1931-1940 — по 6% в год, а в 1941-1950 сократилось на 4,6% по сравнению с предшествующим десятилетием. Это означает, что в 1941 — 1950 гг. среднегодовой темп прироста наци­онального богатства имел отрицательную величину и составлял минус 0,5% в год. В 50-е годы национальное богатство страны увеличивалось в среднем на 10% ежегодно. В целом сталинский период правления (1922— 1953) характеризуется ежегодным приумножением национального богатства на 4%. Этот факт, наряду с победой в Великой Отечествен­ной войне, должен учитываться при общей оценке итога его истори­ческой деятельности.

399

§ 3. Культурная жизнь. Идеологические кампании и дискуссии

Послевоенные достижения и проблемы советской науки, образова­ния и культуры. Сталинское правительство в полной мере сознавало решающую роль образования, науки, культуры в осуществлении сто­ящих перед страной задач и дальнейших преобразованиях самого об­щества. Несмотря на крайнее напряжение госбюджета, были изыска­ны средства на их развитие. Сразу же после войны восстановлена от­строенная в 30-е годы система всеобщего начального образования, с 1952 г. обязательным становится семилетнее, открываются вечерние школы для работающей молодежи. Возможности культурной и поли­тической просвещенности населения резко расширялись с развитием вещания советского телевидения и радио.

В годы четвертой пятилетки почти на треть увеличилось число на­учно-исследовательских институтов, созданы академии наук в Казах­стане, Латвии и Эстонии, образована Академия художеств СССР. История этого периода отмечена выдающимися достижениями уче­ных и конструкторов, появлением литературных произведений, ярко отразивших минувшую войну (А. Фадеев, Б. Полевой, В. Некрасов) и другие этапы исторического прошлого советских народов (Л. Леонов, Ф. Гладков, К. Федин, М. Ауэзов); новыми достижениями композито­ров (С. Прокофьев, Д. Шостакович, Н. Мясковский), живописцев (А. Герасимов, П. Корин, М. Сарьян), кинорежиссеров (И. Пырьев, В. Пудовкин, С. Герасимов) и др.

Годы войны породили большие надежды на либерализацию пос­левоенной общественной жизни, ослабление жесткого партийно-го­сударственного контроля в области литературы и искусства, расши­рение свободы творчества. Личные впечатления миллионов советских людей, побывавших в Европе, ослабляли пропагандистские стерео­типы об ужасах капитализма. Союзнические отношения со странами Запада в военные годы позволяли надеяться на расширение культур­ных связей и контактов после войны.

А. Н. Толстой, к примеру, послевоенное время представлял так: «Десять лет мы будем восстанавливать города и хозяйство. После мира будет нэп, ничем не похожий на прежний нэп. Сущность этого нэпа будет в сохранении основы колхозного строя, в сохранении за госу­дарством всех средств производства и крупной торговли. Но будет от­крыта возможность личной инициативы, которая не станет в проти­воречие с основами нашего законодательства и строя, но будет до­полнять и обогащать их. Будет длительная борьба между старыми формами бюрократического аппарата и новым государственным чи­новником, выдвинутым самой жизнью. Победят последние. Народ, вер­нувшись с войны, ничего не будет бояться. Он будет требователен и

400

инициативен. Расцветут ремесла и всевозможные артели, борющиеся за сбыт своей продукции. Резко повысится качество. Наш рубль станет мировой валютой. Может случиться, что будет введена во всем мире единая валюта. Стена довоенной России рухнет. Россия самым фактом своего роста и процветания станет привлекать все взоры».

Начавшаяся «холодная война»- перечеркнула подобные прогнозы и надежды. Противоборство с капиталистическим миром заставило вспомнить об уже наработанных в 30-е годы приемах и методах утверж­дения «классового подхода» в идеологическом воспитании масс и твор­ческой интеллигенции, С первыми признаками похолодания в отно­шениях с Западом руководство СССР принялось «завинчивать гайки» в отношении интеллигенции, которые несколько ослабли в военные годы. В 1946—1948 гг. принято несколько постановлений ЦК ВКП(б) по вопросам культуры.

Августовское 1946 г. постановление «О журналах "Звезда" и "Ле­нинград"» подвергло беспощадной критике творчество известных со­ветских писателей. М. Зощенко был заклеймен как «пошляк и подонок литературы», А. Ахматова названа «типичной представительницей чуж­дой Нашему народу пустой безыдейной поэзии». На Оргбюро ЦК, где обсуждался этот вопрос, И. В. Сталин заявил, что журнал в СССР «не частное предприятие», он не имеет права приспосабливаться к вку­сам людей, «которые не хотят признавать наш строй». Главный идео­лог партии А. А. Жданов, выступая 29 сентября в Ленинграде с разъяс­нением постановления, вынужден был особенно усердствовать, по­скольку речь шла о городе, где он долгие годы олицетворял власть. Постановление обличало один из главных пороков, искоренению ко­торого была подчинена идейно-вое питательная работа периода «хо­лодной войны», — «дух низкопоклонства перед современной буржу­азной культурой Запада». В Киеве в тот же день с одинаковым со Жда­новым по сути и разносной форме докладом о положении в литературе и искусстве выступил Н. С. Хрущев.

Постановление «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» (от 26 августа 1946) требовало запретить постановки театрами пьес буржуазных авторов, объявленные «предоставлением советской сцены для пропаганды реакционной буржуазной идеоло­гии и морали».

Постановления «О кинофильме "Большая жизнь"» (от 4 сентября 1946), «Об опере "Великая дружба" В. Мурадели» (от 10 февраля 1948) давали уничижительные оценки творчеству режиссеров Л. Л у кона, С. Юткевича, А.Довженко, С. Герасимова; композиторов В. Мурадели, С. Прокофьева, Д. Шостаковича, В. Шебалина. Им вменялись в вину безыдейность творчества, искажение советской действительности, за­искивание перед Западом, отсутствие патриотизма. С. Эйзенштейна обвиняли в том, что он «обнаружил невежество в изображении исто­рических фактов, представив прогрессивное войско опричников Ива-

401

на Грозного в виде шайки дегенератов, наподобие американского Ку-Клус-Клана»; создателей «Великой дружбы» — за то, что они пред­ставили грузин и осетин врагами русских в 1918—1920 гг., в то время как «помехой для установления дружбы народов в тот период на Се­верном Кавказе являлись ингуши и чеченцы».

В 1947 г. для повсеместной кампании по искоренению низкопок­лонства было решено использовать «дело» члена-корреспондента Ака­демии медицинских наук Н. Г. Клюевой и ее мужа профессора Г. И. Роскина, предложивших опубликовать в США параллельно с со­ветским изданием книгу «Биотерапия злокачественных опухолей» (вы­пушена в Москве в 1946 г.; в США к изданию не принята). Кампания долго и тщательно готовилась. В феврале этот факт стал предметом обсуждения с участием Сталина и Жданова. В мае Сталин апробиро­вал основные идеи закрытого письма по этому поводу в партийные организации в беседе с писателями А. Фадеевым, Б. Горбатовым, К. Симоновым. Он сетовал, что у наших интеллигентов среднего уров­ня «недостаточно воспитано чувство советского патриотизма. У них неоправданное преклонение перед заграничной культурой. Все чув­ствуют себя еще несовершеннолетними, не стопроцентными, при­выкли считать себя на положении вечных учеников. Эта традиция от­сталая, она идет от Петра».