Организация личности и индивидные свойства человека.

Понимание природы индивид­ных свойств человека, их роли в регуляции поведения личности, методов изучения зависит от того, какое место отводится индивидным свойствам в органи­зации личности.

Существуют две предпосылки, затрудняющие поста­новку проблемы изучения структуры или организации личности в современной психологии. Первая из них заклю­чается в неявном отождествлении структуры личности со структурой того или иного физического объекта, например с анатомической структурой организма. Этот способ мыш­ления толкает исследователей на путь атомарного анализа личности, анализа «по элементам», в ходе которого пред­мет изучения разлагается на элементы, утрачивающие свойства, присущие этому предмету как целому. Так, как бы детально ни исследовались свойства атомов О₂ и Н, из анализа их свойств не удастся получить представления о свойствах молекулы воды Н₂О (Л.С.Выготский). Яркими примерами подобного атомарного подхода к изучению структуры личности являются концепции, в которых структура механически собирается из наборов различных факторов, параметров, черт личности или блоков темпе­рамента, мотивации, прошлого опыта, характера и т.п.

В исследовании, посвященном критическому анализу различных направлений изучения структуры личности, Р.Мейли отмечает, что за понятием «личность» стоит со­вокупность психических качеств, характеризующая каж­дого конкретного человека, где бы он ни находился — на улице, на работе или во время отдыха. Эти психические качества отдельного человека Р.Мейли, а вместе с ним большинство представителей традиционной психологии личности, как правило, разбивает на три класса: харак­тер, темперамент, способности; познавательная сфера; мотивационно-потребностная и волевая сферы.

Характер, способности и темперамент проявляются в действии, анализируя которое можно выявить функцио­нальное значение любого из этих проявлений личности. Р.Мейли указывает, что исследователь может задать три вопроса, посредством которых вычленяются функции тем­перамента, способностей и мотивации. Вопрос о том, как осуществляется динамика действия, ставится при изуче­нии темперамента — энергетических характеристик дей­ствия: темпа, скорости и интенсивности реагирования, регулярности действия. Вопрос о том, какими средствами достигаются цель действия, какие исполнительные меха­низмы участвуют при развертывании действия, связан с изучением способностей и интеллекта. При ответе на воп­росы, в чем смысл и какова цель действия, исследуется мотивация поведения. Р.Мейли при выделении трех аспек­тов организации личности как бы незаметно отождеств­ляет «характер» либо с мотивацией, либо с темпераментом. Другой исследователь, А.Томас более четко ставит воп­росы, поднимаемые в психологии личности при изуче­нии темперамента, мотивации и способностей. Когда исследуют темперамент, то отвечают на вопрос, как, ка­ким способом реагирует индивид, и не касаются вопроса о содержании его поведения. При анализе способностей изу­чают то, насколько эффективно выполняется поведение. Когда же речь заходит о мотивации, то решают пробле­мы, зачем и почему животные или люди начали действо­вать. Вопрос, связанный с исследованием «характера», А.Томасом также обходится.

При анализе каждого из трех аспектов личности, а также организации личности в целом существует несколько стра­тегий исследования в рамках антропоцентрической пара­дигмы изучения человека. Каждая из этих стратегий выделяется по основному объекту исследования, методичес­ким процедурам, понятийному аппарату и, главное, по реше­нию вопроса о соотношении биологического и социального в развитии личности.

1. Конституционально-антропометрическая стратегия изучения строения личности. В качестве объекта в этом под­ходе к изучению личности выступают преимущественно те или иные врожденные предрасположенности к реаги­рованию, чаще всего отождествляемые с темпераментом как базой или ядром личности. Среди методических про­цедур преобладают так называемые «прямые методы» диагностики, связанные с исследованием темперамента личности, — списки вопросов («опросники»), с помо­щью которых пытаются выявить наиболее типичные спо­собы реагирования человека в разных ситуациях. Другой ряд переменных получают посредством разнообразных ан­тропометрических измерений характеристик телосложе­ния или каких-либо других проявлений индивида, например нейродинамических особенностей протекания нервных процессов. Между этими двумя рядами перемен­ных с помощью разных статистических процедур (корре­ляционный, факторный анализ) выявляются зависимости, на основе которых судят как о существовании связей между субъективными и объективными рядами переменных, так и выдвигаются предположения о причинной детермина­ции, например об обусловленности характера личности строением тела человека. Вопрос о соотношении биоло­гического и социального, среды и наследственности в развитии личности решается с позиции концепций «на­следственности». Организация личности сводится к выяв­лению типов характера, причем характер и темперамент нередко отождествляется между собой. В настоящее время вместо типов характера чаще говорят о параметрах, свой­ствах, так как статистически значимых корреляций меж­ду реально исследуемой личностью и одним из прототипов, с которым в идеале она должна быть идентифицирована, в большинстве случаев установить не удалось. Исходным материалом для конституционально-антропометрической стратегии изучения организации личности служат клини­ческие наблюдения, анализ выходящих за пределы нор­мы психических свойств личности. Конституционная стратегия изучения организации личности в психологии представлена прежде всего исследованиями Э.Кречмера, У.Шелдона, К.Конрада.

2. «Факторная» стратегия изучения черт личности.Эта стратегия получила свое название по той статистической процедуре, посредством которой строится типичная струк­тура личности, — факторному анализу. Объектом анализа являются черты личности, зафиксированные в языке, по выбору которых судят о структуре личности. С помощью прямых методов выявляются вначале поверхностные чер­ты личности, корреляционные «плеяды» (Р.Кэттелл), отражающие особенности реагирования людей, кото­рые впоследствии объединяются в обобщенные исход­ные черты — факторы, являющиеся причинами выступающих на поверхности реакций человека. Фактор­ная стратегия изучения личности занимает промежуточное положение между «конституционной» и «мотивационной» стратегиями исследования структуры личности.

В качестве «элемента» анализа в русле факторного подхо­да к личности чаще всего фигурирует понятие «черта лич­ности». В концепциях Р.Кэттелла, Г.Айзенка и Дж.Гилфорда структура личности — это «набор черт». Диагностируя струк­туру личности с помощью процедур, предлагаемых в этих концепциях, исследователь получит представление о так называемых модальных формах личности, то есть о «созвез­дии черт», характерном для той или иной популяции людей в определенной культуре. Бесспорно, это безличные прояв­ления личности, отражающие систему только знаемых мо­тивов, должны быть учтены при анализе структуры личности, а сами процедуры факторных концепций использованы как вспомогательные приемы. Важно ясно отдавать себе отчет в разрешающей силе различных опросников. Если ограничиться этими процедурами при анализе личности, то их продуктом будет застывшая статичная структура личности, в которой факторы циклотимии—шизотимии и богемности—практич­ности уживаются в одной плоскости, а вопрос о соотноше­нии между биологическим и социальным в личности решается в пользу преобладания то биологических, то со­циальных компонентов. Так, например, Г.Айзенк полагает, что личность развивается так: познавательный сектор (ум­ственные способности), волевой сектор (характер), эмоцио­нальный сектор (темперамент), соматический сектор (конституция). Представители факторной стратегии изуче­ния организации личности чаще пытаются выявить доми­нирующие параметры, тенденции организации личности, типичные склонности к определенным поступкам, чем «типы», жестко связываемые с конституцией человека. Для Кэттелла, Айзенка, Гилфорда характерна позиция двойной детерминации развития личности, признания «доделки» базовых врожденных предрасположенностей под влиянием научения, то есть под влиянием среды.

3. «Блочная» стратегия изучения структуры личности.При использовании этой стратегии исследователь собирает структуру личности из выделенных на основе наблюде­ний в обыденной жизни «блоков», иногда неточно назы­ваемых уровнями или подструктурами. Блочная стратегия построения структуры личности в явном виде располага­ет разные блоки по вертикали выраженности биологичес­кого или социального в качестве критерия выделения подструктур личности. На нижнем этаже «блочного зда­ния» личности располагаются индивидные свойства — тем­перамент, половозрастные особенности организма, патология органических особенностей индивида, которые определяются биологическими факторами и в которых «со­циального» почти нет. Над блоком темперамента надстраи­вается блок психических процессов, охватывающих индивидуальные особенности восприятия, мышления и т.п., в котором чаще больше социального, чем биологическо­го. В свою очередь над блоком «психических процессов» размещен блок прошлого опыта, включающий память, навыки, знания, которые приобретены в ходе обучения. В блоке прошлого опыта больше социального, чем в двух нижерасположенных подструктурах. На самом верхнем этаже находится блок направленности, в который входят отношения личности к миру, ее моральные черты, сфор­мированные в процессе воспитания. В этой первой под­структуре «биологического» почти нет. «Блочная» стратегия исследования структуры личности рассматривает личность как вместилище «блоков». Исторически она имела свое значение, так как в прямой форме поставила проблему исследования личности в контексте анализа вопроса о взаимоотношении биологического и социального в раз­витии личности (К.К.Платонов).

При «блочном» изображении организации личности структурные и генетические взаимосвязи, а также прояв­ления личности в поведении (связи функционирования) остаются невыявленными, а разные подструктуры, даже если их в виде «этажей» надстраивают друг над другом, сливаются между собой. «Факторные» и «блочные» стра­тегии изучения организации личности, превращающие личность во вместилище черт, способностей, темперамента и пытающиеся осмыслить ее путем перечисления всех этих свойств, были охарактеризованы А.В.Петровским как «коллекционерские подходы к исследованию структуры личности».

4. Мотивационно-динамическая стратегия изучения орга­низации личности.В современной психологии мотивационно-динамическая стратегия исследования особенностей организации личности оттеснила другие подходы к изу­чению личности.

Под мотивацией в широком смысле слова понимаются побуждения, вызывающие активность организма и определя­ющие ее направленность. Представления о мотивации ис­пользуются во всех областях психологии, исследующих причины и механизмы целенаправленного поведения человека и жи­вотных. По своим проявлениям и функциям в регуляции по­ведения мотивирующие факторы могут быть разделены на три относительно самостоятельных класса. При анализе вопроса о том, почему организм вообще приходит в состоя­ние активности, анализируются проявления потребностей, влечений и инстинктов как источников активности. В том случае, если изучается вопрос, на что направлена активность организма, ради чего произведен выбор именно этих актов поведения, а не других, исследуются прежде всего проявления мотивов как причин, определяющих выбор направленности поведения. При решении вопроса, как, каким образом осуще­ствляется регуляция динамики поведения, исследуются про­явления эмоций, субъективных переживаний (стремлений, желаний и т.п.) и установок в поведении личности.

Мотивационно-динамическая стратегия исследования организации личности, исторически возникшая в русле психоанализа, характеризует такие различные подходы, как гуманистическая психология (А.Маслоу, К.Роджерс), персонологическая теория индивидуальных черт (диспозиций) личности Г.Олпорта, когнитивные подходы к личности, опи­рающиеся на «теорию поля» КЛевина, персонология Г.Мюррея и др. Так, например, Г.Олпорт, понимающий личность как динамическую организацию таких психофизических систем индивида, которые определяют его уникальные реакции на окружающие условия, более прямо, чем дру­гие представители мотивационно-динамической страте­гии, указывает источник поведения личности. Этот источник — мотив, установка, инстинкт, влечение или потребность — находится за действиями, то есть локали­зуется в пространстве индивида, внутри индивида. Моти­вационно-динамическая стратегия исследования организации личности противостоит «конституционной» стратегии анализа личности. В качестве методов изучения мотивов и потребностей используются не только прямые методы, то есть опросники, но и проективные методы ди­агностики мотивации, которые позволяют проникнуть за внешний фасад поведения и исследовать глубинные мо­тивы человеческих поступков.

Различные проективные методы объединяют три об­щих признака: а) неопределенность, неоднозначность стимуляции; б) отсутствие ограничений в выборе отве­тов; в) отсутствие оценки ответов как «правильных» или «неправильных» (Л.Ф.Бурлачук, Е.Т.Соколова).

Мотивационно-динамическая стратегия в любых про­явлениях личности «видит» иерархически организованные уровни потребностей или мотивов, причем в самых раз­ных теориях выделяются в качестве исходных базовых ди­намических тенденций базальные потребности жажды, безопасности, сексуальные влечения. Так, например, тем­перамент характеризуется Г.Олпортом как эмоциональ­ная склонность, предопределяющая восприимчивость человека, скорость его реагирования и т.д. Иными слова­ми, в мотивационно-динамической стратегии индивид­ные свойства рассматриваются как преимущественно наследственные диспозии и т.п., которые в иерархии уров­ней организации личности занимают положение самого низкого базового уровня, над котором под влиянием сре­ды надстраиваются потребности и влечения, имеющие социальное происхождение.

Для мотивационно-динамической стратегии изучения личности характерна методологическая предпосылка, ос­нованная на убеждении, что в каком-либо одном дина­мическом образовании личности, будь то влечение, диспозиция, установка, отношение, потребность или мо­тив, словно в фокусе сконцентрированы свойства лично­сти как целого. Тем самым неявно признается, что характеризуя эти образования, дают характеристику са­мой личности. Такой подход гораздо эвристичнее трех пред­шествующих стратегий исследования организации личности, так как он охватывает такую реальную харак­теристику структуры личности, как ее динамичность, и способствует разработке отражающего реальные особен­ности структуры личности взгляда на личность как на динамическую развивающуюся систему. Перспективность одного из самых глубоких вариантов этого подхода состо­ит в том, что во главу угла изучения структуры личности ставится такая центральная характеристика личности, как направленность. Направленность представляет собой ем­кую описательную характеристику структуры личности. Вместе с тем при выделении этой характеристики остает­ся открытым вопрос, как участвуют в направленном по­ведении человека те или иные индивидные свойства.

5. Поведенческо-интеракционистская стратегия изучения организации личности. В соответствии с этой стратегией «элементами» организации личности являются те или иные компоненты взаимодействия между организмом и средой, личностью и обществом. Для основных характе­ристик организации личности в бихевиоризме пред­лагаются реакции, навыки; в интеракционистских социально-психологических подходах — роли, социальные установки, поступки. Для поведенческо-интеракционистской стратегии исследования (interaction — взаимодей­ствие), особенно для различных ролевых концепций, проблемы индивидных свойств человека находятся на са­мой периферии их интересов. Однако и в этих подходах явно или неявно присутствует идея иерархии строения личности, в которой низовым уровнем становятся эле­ментарные поведенческие акты, обусловленные прежде всего индивидными диспозициями человека — его орга­ническими потребностями, влечениями и т.п.

В пяти очерченных стратегиях изучения психологической организации личности, при всем отличии стоящих за ними теоретических позиций, выбора «элементов» построения организации личности, методов диагностики черт, моти­вов, темперамента, то есть разных подструктур личности, проявляется общая тенденция размещать «индивидные» свой­ства человека в основе организации личности, характеризо­вать их как базовый или базальный уровень организации человека. Подобное представление о месте индивидных свойств в организации личности выступит более нагляд­но при сопоставлении трех различных конкретных описа­ний организации личности, принадлежащих стоящим на диаметрально противоположных позиций исследователям — основателю гуманистической психологии А.Маслоу, вид­ному представителю факторной стратегии изучения лич­ности Дж.Гилфорду и известному польскому психологу К.Обуховскому.

А.Маслоу в качестве центральной характеристики лич­ности выделяет разные иерархические уровни потребнос­тей. Соотношение этих уровней он передает с помощью следующей схемы (см. рис. 3).

В контексте факторной стратегии исследования орга­низации личности Гилфорда выделяет следующие уровни «мотивационных факторов» в поведении личности.

Рис. 3. Схема иерархии потребностей (по А.Маслоу, 1963)

А. Факторы, соответствующие органическим потреб­ностям: голод (не обнаружен в факторных исследовани­ях); сексуальное побуждение; общая активность.

Б. Потребности, относящиеся к условиям Среды: по­требность в комфорте, приятном окружении.

В. Потребности, связанные с работой: общее честолю­бие; упорство.

Г. Потребности, связанные с положением индивида: потребность в свободе (нонконформизм).

Д. Социальные потребности: потребность находиться среди людей; агрессивность.

Е. Общие интересы: потребность в риске или, напро­тив, в безопасности.

Отличительная особенность подхода К.Обуховского состоит в том, что он рассматривает организацию лично­сти в ее динамике, в режиме ее работы. В его схеме выде­ляются две достаточно автономные подсистемы: подсистема программирующих свойств личности и подси­стема базальных свойств личности. В состав програм­мирующей системы, ответственной за переработку информации, входят три компонента: знания о мире, оп­ределяющие направленность поведения человека, задачи, эмоциональные установки личности. К базальным свой­ствам относятся формальные параметры личности: общий интеллект, темперамент, характеристики экстраверсии (направленности на внешний мир) и интроверсии (на­правленности на внутренний мир), способности и т.п.

Базальным уровнем организации личности во всех этих трех конкретных ее изображениях выступают индивидные свойства человека. И как бы их ни называли при антро-центрическом видении человека, они оказываются ниж­ним базальным уровнем, над которым воздвигается архитектурная постройка личности. Одни исследователи (поведенческо-интеракционистская стратегия) знают о существовании этих корней личности, но, занимаясь вер­хним социальным уровнем, проявляют к исследованию «корней» безразличие, как к тому, что, разумеется важ­но, но чем должно заниматься, как говорят, другое ведомство. Для представителей конституционно-антропо­метрической стратегии изучения организации личности индивидные свойства представляют основной интерес, а верхние социальные уровни организации личности свя­зываются с индивидными уровнями с помощью разных корреляций, причем главной детерминантой социально­го развития оказываются именно базальные индивидные свойства человека.

Анализируя структурные построения личности в со­ветской психологии, В.А.Ядов отмечает, что согласно одной структурной модели (К.К.Платонов и др.) по мере движения от низшего уровня к высшему уровню органи­зации личности повышается влияние социальных факто­ров и снижается регулятивная роль биологических факторов. «Согласно же принципу развития иерархически организованных систем структуры высшего уровня стано­вятся ведущим регулятором всей системы, под воздействием которых перестраиваются нижележащие образования, они «обслуживают» регулятивные функции высших образова­ний». Подобная позиция отражает функциональный план взаимоотношения разных иерархических связанных уров­ней организации личности как отдельной системы. Одна­ко и в этой схеме уровней организации личности нижележащими уровнями выступают преобразованные филогенетически более древние уровни индивидных свойств человека, располагающиеся по вертикальной оси «низ» — биологическое, «верх» — социальное.

Фактически подобные иерархические модели организации личности, несмотря на то что в них нижнему уровню — индивидным свойствам человека — отводится место базы, основы, фундамента, на котором стоится личность, не­вольно стали в современной психологии одной из методоло­гических предпосылок резкого разрыва между общей психологией личности, дифференциальной психологией и пси­хофизиологией индивидуальных различий (Б.И.Кочубей). Раз­мещение индивидных свойств человека на «нижнем этаже» структурной организации личности, а также их изучение вне контекста эволюционно-исторического процесса раз­вития системы, в которой протекает жизнь личности, вле­чет за собой либо абсолютизацию «первичных» базальных свойств в организации и динамике развития личности, либо их игнорирование при исследовании «верхних» со­циальных уровней организации личности. Именно превра­щение «индивидных свойств» человека в базу на деле привело к тому, что они стали периферией в психологии личности, а также обусловили возникновение разрыва, проявившегося между психологией личности и дифферен­циальной психофизиологией в виде оппозиций «формаль­ные индивидные характеристики — содержательные социальные характеристики личности»; «энергетические индивидные характеристики — информационные соци­альные характеристики», узаконив под прикрытием мно­гоэтажного здания организации личности дуализм «биологического» и «социального».

При рассмотрении индивидных свойств человека как выражающих историю человеческого вида функциональ­но—структурных качеств, выступающих в форме предпо­сылок развития личности в социально—историческом образе жизни, они утрачивают иллюзорную привилегированность быть «первичной базой» личности. Вместо этого индивидуальные свойства становятся теми реальными пред­посылками, которые, будучи преобразованы в потоке деятельности, вносят свой вклад в развитие личности, в эволюционно-исторический процесс в целом. Они распо­ложены не под социальными качествами личности, не над ними, а в конкретной целенаправленной деятельности между людьми могут выступить и как необходимые предпо­сылки этой деятельности, совершенствуясь в ней, и как психофизиологические реализаторы деятельности, обеспе­чивающие достижение тех или иных целей, и как сред­ства, считаясь с которыми и овладевая которыми личность оценивает свои возможности, выбирает разные по слож­ности классы задач. Введение потока многообразных деятельностей в качестве основания движения личности в природе и обществе открывает путь к изучению содержа­тельных закономерностей развития и регуляции различ­ных свойств индивида в эволюционирующей системе социально-исторического образа жизни.

Схема индивидных свойств человека и особенности регуляции поведения личности

Общая схема индивидных свойств человека наиболее полно описана Б.Г.Ананьевым. Понятие «индивидные свойства» человека, введенное Б.Г.Ананьевым, в отличие от более распространенного термина «индивиду­альные свойства» более однозначно и жестко ориентирует на изучение органических предпосылок развития личнос­ти. Под термином же «индивидуальные свойства» по тради­ции подводится все, что угодно, начиная от биохимических свойств организма и кончая социальным статусом человека в коллективе. Именно индивидные свойства человека явля­ются объектом исследований дифференциальной психофизио­логии, психогенетики, нейропсихологии, а также некоторых пограничных с психологией личности дисциплин, напри­мер геронтологии — науки о старении организма.

Индивидные свойства подразделяются на два широких класса: класс возрастно-половых свойств и класс индивидуально-типических свойств. В свою очередь инди­видуально-типические свойства расчленяются на три груп­пы: конституциональные особенности (телосложение и биохимические свойства индивида); нейродинамические свойства человека; особенности индивида, связанные с функциональной геометрией больших полушарий. В школе Б.Г.Ананьева указанные два класса индивидных свойств называют первичными и полагают, что они определяют динамику таких вторичных индивидных образований, как психофизиологические функции и органические потребности. Наивысшей формой интеграции индивидных свойств че­ловека являются темперамент и задатки.

Первичные индивидуально-типические свойства харак­теризуют иногда в широком смысле слова как нейродина­мические индивидные свойства. Вторичные свойства, а также темперамент и задатки относятся к психодинамичес­ким свойствам человека. С психодинамическими свойства­ми в более узком значении связывают характеристики только темперамента.

Рис. 4. Общая схема индивидных свойств человека

Из общей схемы индивидных свойств человека, пред­ложенной Б.Г.Ананьевым, видно, какого рода классы или подклассы свойств выступают в качестве критериев клас­сификации тех или иных типологий человека. Так, если в качестве критерия.типологии используется телосложение, внешняя морфологическая конституция, то на основанииэтого критерия разрабатываются корреляционные взаи­мосвязи между строением тела и характером личности (ти­пология Э.Кречмера). Нейродинамические свойства нервной системы человека служат основой типов высшей нервной деятельности (ВНД), анализируя которые И.П.Павлов разрабатывал представления о физиологичес­ких механизмах темперамента. В обыденном сознании ус­тойчиво бытует представление о существовании «мужской» и «женской» психологии. Сравнительно недавно в психо­физиологию и нейрофизиологию вошли понятия «лево-полушарный» человек и «правополушарный» человек, основанные на разной функциональной специализации правого и левого полушарий головного мозга. В истории психологии и современной психологии встречается нема­ло направлений изучения типологии человека, основы­вающихся на тех или иных его индивидных свойствах. Подобная антропоцентрическая логика создания типоло­гий неисчерпаема, и можно предполагать, что новые от­крытия в нейрофизиологии и биохимии человека приведут к возникновению различных новых морфофизиологических или биохимических типологий человека.

Большое количество исследований нейродинамических свойств проведено в школе Б.М.Теплова—В.Д.Небылицина. Работами этой школы заложены основы отечественной психофизиологии индивидуальных различий, восходящих сво­ими истоками к учению о типах высшей нервной деятель­ности И.П.Павлова. Благодаря накопленному в этой школе богатейшему материалу о закономерностях и методиках изучения общих и частных свойств нервной системы (Б.М.Теплое, В.Д.Небылицин, Э.А.Голубева, К.М.Гуревич, Н.С.Лейтес, И.В.Равич-Щврбо, В.М.Русалов, Н.И.Чуприкова и др.) все более явственно проступает тенденция к пони­манию этих свойств как природных предпосылок инди­видуальных различий личности, прежде всего ее общих и специальных способностей.

В исследованиях В.С.Мерлина и его учеников разраба­тываются представления об интегральной индивидуальнос­ти, нацеленные на изучение роли общих свойств нервной системы в динамике индивидуального стиля деятельности и реализации мотивов личности. В этих исследованиях проводится мысль о невозможности однозначного выве­дения свойств личности из психодинамических индивид­ных свойств, например, таких индивидуальных свойств как интроверсия—экстраверсия в концепции Г.Айзенка.

Особо стоит в психофизиологии индивидных различий и возрастной психологии вопрос о возрастных изменени­ях индивида как необходимых органических предпосылок развития личности. Анализу влияния биологического возра­ста и меняющихся в связи с этим психофизиологических особенностей индивида, связи процесса созревания инди­вида с формированием личности уделяется явно недоста­точное внимание. В последнее время идеи Л.С.Выготского о необходимости изучения возрастной чувствительности, то есть особой отзывчивости на те или иные условия сре­ды, присущей различным возрастным периодам, о значе­нии сензитивных периодов для понимания развития психики нашли отклик в исследованиях Б.Г.Ананьева, а затем в работах последователя Б.М.Теплова Н.С.Лейтеса. Вопрос о сензитивных периодах развития индивида не толь­ко чисто теоретический, но и практический. И его даль­нейшее изучение может идти в направлении соотнесения возрастных периодизаций развития индивида с периоди­зациями развития личности.

В психологии личности могут быть выделены следую­щие общие особенности, характеризующие роль индивид­ных свойств человека в регуляции поведения личности.

1. При всем различии и своеобразии индивидных свойств, их вариативности (будь то возрастная чувствительность, эмоциональная возбудимость, интроверсия, нейротизм) эти индивидные свойства характеризуют преимущественно формально-динамические особенности поведения личности, энергетический аспект протекания психических процессов. Так, например, как отмечает В.С.Мерлин, темперамент не определяет содержание отношения личности к дей­ствительности, а оказывает влияние лишь на форму вы­ражения этого отношения в поведении человека.

Если эта особенность индивидных свойств не учитыва­ется, то возникает опасность встать на путь создания содержательных типологий личности на основе формальных свойств индивида. Подобные типологии исходят из методологической предпосылки, предписывающей свой­ство «быть личностью» самой натуре индивида. Внешне эту подмену трудно подметить, так как в обыденном понима­нии «индивид» отождествляется с «личностью». Вследствие этого совпадения происходит подмена личности индиви­дом, то есть возникновение индивидно-природного фетишизма. Затем на основе индивидных свойств начинают воздвигаться типологии личности. И тут даже не очень важно, что будет положено в основание классификации — телосложение (Э.Кренмер), соматотип (У.Шелдон), интроверсия—экстра­версия (Г.Айзенк) или рост, вес, быстрота запоминания.

Методологическая посылка, приписывающая свойство «быть личностью» самой натуре индивида и тем самым пре­вращающая личность в объект природы, принципиально нео­тличимый от других физических объектов, позволяет прямо переносить методические процедуры естественных наук как в область психофизиологии индивидуальных различий, так и в дифференциальную психологию личности. Так, А.Шмелев показывает, что традиционной психометрике присуща объектная парадигма анализа эмпирических данных, ко­торая может быть схематизирована в виде плоской пря­моугольной матрицы «индивид—характеристика»: «Эта модель данных описывает человека в психологических ха­рактеристиках точно так же, как и в физических характе­ристиках. То есть, это, по существу, антропометрическая модель, или антропометрическая парадигма. Психометрика оказывается частным случаем антропометрии: просто часть столбцов-признаков в таблицах оказываются не физичес­кими (рост, вес, объем грудной клетки и т.п.), а психо­логическими характеристиками (острота зрения, объем внимания и т.п.)... Эта эмпирическая парадигма не меня­ется принципиальным образом, если на месте соматичес­ких характеристик... оказываются основные свойства нервной системы». Объектная парадигма анализа данных переносится и в дифференциальную психологию личнос­ти, приводя к подмене индивидуальности личности на­бором универсальных черт или общих факторов, как это происходит, например, в концепции «черт личности» Р.Кэттелла. В связи с этим все острее ставится вопрос о создании иной парадигмы анализа данных, учитывающей качественное своеобразие личности.

Игнорирование того, что индивидные свойства опре­деляют «внешнюю картину поведения» (И.П.Павлов), его формально-динамические особенности, рождает у неко­торых представителей естественных наук иллюзорные на­дежды, касающиеся возможности управлять поведением личности с помощью тех или иных воздействий биологи­ческого характера. Так, например, И.С.Кон пишет о ра­зочаровании эндокринологов, пытавшихся с помощью таких гормонов, как андрогены, оказывать влияние на направленность полового поведения. В результате этих по­пыток выяснилось, что гормоны воздействуют на силу по­лового влечения, а не на его содержание. По сути, с тем же фактом столкнулись психиатры и психофармакологи, ко­торые все больше убеждаются в том, что индивидные свой­ства, лежащие в основе разных психических заболеваний, оказывают влияние прежде всего на формально-динами­ческие симптомы поведения этих больных. Содержание же симптомов, например бреда, меняется в зависимости от культуры, то есть того, что Л.С.Выготский назвал «со­циальной ситуацией развития личности». В связи с этим путь поиска причин этих заболеваний, исходящий из био­логии индивида, является односторонним.

Если дифференциально-психологическое или психо­физиологическое исследование оказывается в прокрусто­вом ложе «двух факторов», то ему ничего другого не остается при анализе проблемы соотношения индивид­ных и системных личностных свойств, как устанавливать корреляции между этими двумя рядами, чтобы заполнить зияющую пустоту между ними, или сводить один ряд свойств к другому. Между тем, как отмечал Б.М.Теплов, не существует простого параллелизма между свойствами нервной системы и характером поведения. «Свойства нервной системы, — писал он, — накладывают глубокий отпечаток на все поведение человека. Но в чем именно выражается этот отпечаток — этого нельзя вывести из простого переноса слов «сила» — «слабость», «возбуди­мость» — «тормозность», «подвижность» — «инертность» с характеристик физиологических процессов на характе­ристики поведения. Это надо изучать».

Для того, чтобы это изучать, необходимо рассматривать индивидные свойства не сами по себе, ибо индивидные свой­ства развития личности сами по себе безличны, а исследо­вать их преобразования, претерпеваемые ими трансформации в процессе деятельности человека в обществе. При таком подходе перед дифференциальной психофизиологией и психогенетикой встает задача выявления преобразований индивидных свойств в процессе деятельности и раскры­тия места и функции индивидных свойств личности в эво­люции образа жизни. Данная задача по своему характеру представляет задачу исследования взаимоотношений между разными уровнями анализа личности в системе обществен­ных отношений.

2. Индивидные свойства (тип нервной системы, консти­туция, задатки, экстраверсия или интроверсия и т.п.) опре­деляют диапазон возможностей выбора той или иной деятельности в границах, не имеющих социально существен­ного приспособительного значения.

Так, экстраверсия лишь увеличивает вероятность со­вершаемого прежде всего не самим индивидом, а участ­никами его совместной деятельности выбора той или иной социальной роли, связанной с процессом общения (ора­тора, актера, учителя и т.п.), в то время как речевой де­фект может уменьшить вероятность выбора такого рода социальной роли. Будет выбрана соответствующая соци­альная роль или нет, зависит не от речевого дефекта или экстраверсии самих по себе, а от отношения к этим дан­ным от природы или возникшим в результате органического нарушения свойствам как «участников» совместной деятельности, так и личности, обладающей этими инди­видными свойствами. Данное положение может быть про­иллюстрировано всей автобиографической повестью австралийского писателя А.Маршалла «Я умею прыгать через лужи», который, в частности, пишет: «Ребенок-ка­лека не понимает, какой помехой могут стать для него бездействующие ноги. Конечно, они часто причиняют не­удобства, вызывают раздражение, но он убежден, что они никогда не помешают ему сделать то, что он захочет, или стать тем, кем он пожелает. Он начинает видеть в них по­меху, лишь если ему говорят об этом (курсив наш — А.А.).

3. В процессе коммуникации происходит «означение» инди­видных свойств человека, их сигнификация и символизация. Пре­вращение индивидных свойств в знаки коренным образом меняет их функцию в регуляции динамики поведения и развития лично­сти. При превращении индивидных свойств в «знаки» про­исходит переход от объектной детерминации поведения к предметной детерминации поведения личности. Вследствие этого перехода у человека возникает образ его индивидных свойств и появляется возможность произвольного управле­ния своим собственным телом так же, как он управляет теми или иными предметами действительности. В частно­сти, «внутренняя картина болезни» (Р.А.Лурия), образ соб­ственной болезни, нередко складывающиеся в ходе общения с врачом, — типичный пример «означения» тех или иных патологических нарушений функционирования индивидный свойств, которые, только став «знаками», начинают уча­ствовать в управлении поведением личности. В истории вос­точной культуры заметный след оставило учение йогов, которое по сей день пользуется немалой популярностью. Йоги по праву могут быть названы мастерами использований «сти­мулов-средств», знаков, «психологических орудий», через которые они означивают психофизиологические процессы организма и тем самым получают возможность управлять этими процессами.

Напрашивается вполне оправданная аналогия между приемами йогов и той распространившейся в последние годы методикой, которая была названа методом биологи­ческой обратной связи, или «биоуправлением с помощью обратной связи». «Биологическая» обратная связь представ­ляет собой технику, с помощью которой человек обуча­ется управлять своими внутренними соматическими процессами. Так например, перед человеком на экране появляется изображение, содержащее информацию о его текущих физиологических состояниях: температуре тела, скорости кровотока, кожно-гальванической реакции, ритме сердца, амплитуде биотоков мозга и т.п. Вследствие подобного «означивания» этих внутренних телесных про­цессов люди овладевают «средствами», сходными по фун­кции с приемами йогов, и начинают сознательно контролировать протекание своих физиологических про­цессов. Они управляют частотой пульса, скоростью кро­вотока и т.п. Данный технический прием назван методом биологической обратной связи по недоразумению, так как человеку предлагается специальный искусственный ин­струмент, «средство», через которое он как бы подыма­ет на уровень произвольной сознательной регуляции те процессы, которые ранее находились под автоматичес­ким контролем. Этот прием по характеру ничем не отли­чается от приемом видеотренинга, используемых, например, при обучении общению представителей раз­ных профессий. В видеотренинге человек как бы с пози­ции стороннего наблюдателя оценивает собственное ошибочное или правильное поведение на видеоэкране, а затем пытается исправить, скорректировать это поведе­ние. Различие между методом видеотренинга, широко при­меняемым в социальной психологии, и «биологической» обратной связью состоит лишь в объектах, означиваемых на экране и подлежащих коррекции: поведение в ситуа­ции общения или частота пульса. Подобный пример свидетельствует о том, как невольно могут получить ста­тус «биологических» закономерностей социальные при­емы регуляции поведения. Основное же значение приведенных фактов состоит в том, что принцип опосредствования и сигнификации (Л.С.Выготский, А.Р.Лурия) относятся не только к высшим формам поведения. В том случае, если индивидные свойства человека становятся «знаками», они под­чиняются сознательной саморегуляции и тем самым потен­циально могут быть не только предпосылками, но и результатом развития личности. Личность через преобра­зование внешнего мира может получить власть не только над окружающей действительностью, но и над проявле­ниями собственных индивидных свойств. Индивидная при­рода человека в этом смысле столь же делаема, как и преобразуемый им мир.

В реальных жизненных ситуациях многие индивидные свойства человека выступают как автономно регулирую­щиеся подсистемы индивида, подчиненные децентрализован­ному управлению. Например, терморегуляция организма, протекание нейродинамических процессов в ходе эволю­ции пошли по пути специализации, сегрегациогенеза, что позволило высвободить централизованные уровни управ­ления для решения задач, встречающихся в непредвиден­ных ситуациях. Известный математик и кибернетик М.М.Бонгард назвал одно из своих выступлений «Почему йога — не наш путь?». Развиваемые в этом выступлении идеи демонстрируют ограниченность уровневого иерар­хического централизованного типа управления в любой саморегулирующейся системе, в том числе и в тех систе­мах организации личности, которые представляют ин­дивидные свойства человека как базу, регулирующую расположенные выше социальные уровни (например, уровень Сверх-Я, по З.Фрейду) или регулируемую ими. При вхождении в разные социальные системы личность вовсе не обязательно наделяется социальными или индивидны­ми системными качествами, которые управляются из «одного командного пункта "Я"», из одного «центра», зорко наблюдающего за субординацией этих качеств, их обязательным рапортованием вышестоящему начальству о проделанной работе. Поведение личности в разных системах допускает наличие полифонического, объеди­ненного, централизованного и децентрализованного уп­равления поведением (М.М.Бонгард, Д.А.Поспелов), сочетающего автономность и специализацию задейство­ванных в развитии личности разных подсистем. М.М.Бонгард отмечает, что если бы люди, как йоги, двигались по пути перехода к централизированному управлению лю­быми индивидными психофизиологическими состояния­ми, то им бы все свое время приходилось расходовать на регуляцию ритма сердца, пульса и т.п., а жизнь бы про­носилась мимо. В эволюционном аспекте выигрыш дает сочетание централизированного и децентрализированного управления индивидными и социальными системными каче­ствами личности.

«...Децентрализация, при которой системы работают автономно, обладает одним весьма существенным недо­статком... Этот недостаток связан с тем, что за децентра­лизацию управления приходится платить увеличением времени адаптации. То, что по единому приказу из цент­ра можно сделать в системе за весьма короткое время, если центральное звено заблаговременно получит инфор­мацию об изменениях свойств среды, в децентрализован­ной системе будет осуществляться весьма медленно... Поэтому... имеются как бы два уровня: децентрализированный и централизированный по управлению. Однако эти уровни не дублируют друг друга.

Пока окружающая среда почти неизменна и вполне устраивает человека, децентрализованное управление осу­ществляется в полном объеме. Отдельные его подсистемы функционируют почти автономно и почти не взаимодей­ствуют между собой. Но вот произошло резкое изменение Среды, грозящее человеку неприятными последствиями. Требуется как можно быстрее привести все системы в со­стояние боевой готовности. И тогда срабатывает центра-лизированное управление, переводящее организм в состояние стресса. Основная особенность этой реакции — ее неспецифичность. Она осуществляется в любых опасных ситуациях и направлена на взаимодействие со всеми под­системами организма.

Таким образом, между децентрализированной и централизированной частями системы весьма интересное рас­пределение функций. В медленно меняющихся или неизменных средах децентрализированная часть управле­ния успешно справляется с адаптацией к достижению глобальных целей организма, а при резких изменениях сре­ды организм включает некоторую систему всеобщего на­значения».

Идеи о сочетании централизированного и децентрали­зированного управления имеют непосредственное отно­шение к проблемам взаимоотношения между различными социальными качествами личности в разных социальных обшностях, а также к взаимоотношению между индивид­ными и социальными качествами в этих общностях. Дело в том, что индивидные свойства потому выступают чаще всего как предпосылки, что они адаптированы в относительно неизменной экологической системе, а тем самым в условиях социально-исторического образа жизни в известном смысле находятся в неизменной экологической ситуации. В результа­те они приобрели в ходе эволюции большую специализа­цию и заслужили право на автономное функционирование в системе личности человека. Несколько менее автоном­ны «центры», заведующие социотипическим поведением личности. Но и здесь преобладающим способом управле­ния поведением является не централизация или децент­рализация, а сочетание децентрализированного и централизированного управления поведением личности. В случае резкой смены экологической ситуации жизни лич­ности режим автономного управления индивидными свойствами человека может смениться режимом центра­лизированного управления. В отличие от всех других био­логических видов любой человек, в том числе и йоги, потенциально обладает возможностью найти, изобрести такие «знаки-средства» либо прибегнуть к существующим в обществе видам символизации пола или возраста, кото­рыми он воспользуется, чтобы взять относительно автономные подсистемы индивидных свойств под пред­намеренный сознательный контроль. Еще в большей сте­пени это положение относится к стереотипизированному социотипическому поведению, обслуживающему индиви­дуальность личности в типовых ситуациях и из-за своей сверхспециализации дающему сбой в тех непредвиденных ситуациях, когда приходится принимать решение, про­изводить личностный выбор.

Положение о сочетании централизированного и децентрализированного управления индивидными подсистемами личности, а тем самым о существовании неспециализи­рованных общих подсистем и специализированных авто­номных подсистем индивида имеет принципиальное значение для поиска тех индивидных свойств человека, например общих психофизиологических механизмов реа­лизации темперамента, которые принимают участие в обеспечении содержательных аспектов поведения лично­сти. Чем более автономна подсистема индивидных свойств, тем вероятнее она подчинена децентрализированному режиму управления и соответственно тем менее выраже­но ее участие в обеспечении регуляции поведения лично­сти. Отсюда следует, например, что направление поиска различных общих индивидных свойств, обеспечивающих реализацию поведения в непредвиденных неспецифичных ситуациях, которое начато в исследованиях Б.М.Теплова и В.Д.Небылицина, перспективнее, чем направление по­иска связей поведения личности с более автономными филогенетически древними подсистемами децентрализи-рованной регуляции человеческого организма (Э.Кречмер, У.Шелдон).

4. Использование индивидных свойств как «знаков», «средств», с помощью которых человек овладевает своими индивидными особенностями и корректирует их, лежит в основе происхождения индивидных стилей поведения личнос­ти и открывает большие возможности компенсации, кор­рекции природных форм реагирования индивида при обучении различными профессиями, в психотерапии и психокоррекции. Изучение индивидуальных стилей деятельности (Е.А.Кли­мов) помогает увидеть, как индивидные свойства из орга­нических предпосылок поведения личности в условиях определенного социально-исторического образа жизни преобразуются в результаты, и тем самым проследить за­кономерности преобразования природных индивидных свойств в процессе развития личности в персоногенезе и социогенезе.