Процесс перехода слов с экспрессивными суффиксами среднего рода -ишко, -енко в парадигму женского склонения

Уменьшительно-ласкательные и уничижительные формы слов мужского рода на -ишко, -енко (ср. увеличительный суффикс -ище) все теснее объединяются с женским склонением на -а. Тут наметился вызванный отчасти фонетическими причинами явный сдвиг по направлению к категории общего рода, к категории эмоционально окрашенных слов мужского рода на -а (ср. формы женского рода: старушонка, клячонка и т. п.).

В употреблении этих презрительно-уничижительных форм сказалось различие между категорией одушевленности и неодушевленности. Имена существительные мужского рода с суффиксами -енк- (-енко), -шик- (-ишка), -ко, относящиеся к категории одушевленности, обычно целиком склоняются по женскому склонению (хвастунишка, вин. хвастунишку и т. п., ср. склонение фамилий мужчин на -ко: Шевченко, Шевченки и т. п.). Напротив, в тех же формах слов, принадлежащих к категории неодушевленности, винительный падеж совпадает с именительным (увидел ветхий домишко), хотя формы других падежей образуются по женскому склонению (домишки, домишке и т. д.). Правда, в этой черте могут отражаться и диалектные влияния на литературный язык. Так, у уроженцев южнорусской территории есть склонность к переводу всех этих форм, даже из категории неодушевленности, в женское склонение (например, у Чехова в "Вишневом саде": "на вальсишку"; в "Бабах": "сунул ей в узел рублишку", у Глеба Успенского: "кое-где видна крыша потопленного рыбачьего домишки" ("В Казани"); у Маяковского: "с умишкой хилым" ("Хорошо!").

Напротив, у северян эти формы, даже из категории одушевленности, колеблются между средним и женским склонением. И все же общая тенденция к переходу экспрессивных форм на -енко, -ишко в женское склонение и к различению категории одушевленности и неодушевленности по форме винительного падежа выражена в современном языке очень ярко. Например, у Ф. М. Достоевского: "Приезжаю лет семь назад в один городишко; были там делишки, а я кой с какими купчишками завязал было компаньишку" ("Братья Карамазовы").

Лишь в суффиксе -ищ(е) крепко держится его чистый морфологический тип. Возможно, что здесь, с одной стороны, играет роль наличие омонимов -ищ(е) (например, со значением места: кладбище, пожарище и т. п. или со значением рукоятки, к которой прикреплено какое-нибудь орудие: кнутовище, топорище и другие подобные), а с другой стороны, отталкивание мужско-среднего суффикса -ищ(е) от женского -ищ(а) (ручища и т. д.).

Увеличительный суффикс -ищ- (-ище) еще продуктивен²⁹ . Этот суффикс имеет на себе ударение (-ище) в формах, произведенных от слов с подвижным ударением или с ударением на окончании (например: возище от воз; ср. возы; носище от нос; ср.: носы, носов; утюжище от утюг, утюга; сапожище от сапог, сапога и т. п.). Увеличительные формы от слов с постоянным ударением на основе сохраняют ударение производящего слова (стулище от стул, стула; стаканище от стакан, стакана; комодище от комод и т. п.).

Односторонность формально-синтаксической точки зрения на категорию рода

Формально-синтаксическое определение рода существительных как их "способности сочетаться с известными формами согласуемых слов (прилагательных и согласуемых в роде форм глагола)"³⁰ очень односторонне. Согласно этому старинному взгляду, еще бытующему в русских грамматиках, род имен существительных определяется только формами прилагательных и прошедшего времени глагола, которые с ними согласуются. Но, как видно из предыдущего изложения, грамматические и лексико-семантические основы родовых различий имен существительных еще крепки в их строе, особенно в формах единственного числа. Во множественном числе родовые различия до предела ослаблены как в именах существительных, так и в именах прилагательных³¹ .

3. КАТЕГОРИИ ЛИЦА, ОДУШЕВЛЕННОСТИ И НЕОДУШЕВЛЕННОСТИ
В СТРУКТУРЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ

Категория лица

При анализе категории рода обнаруживаются грамматические категории лица мужского рода, одушевленности и неодушевленности.

Категория лица тесно связана с категорией одушевленности, которая широко развилась, поглотивши, вернее, вобравши в себя категорию лица. "История языка показывает, — пишет акад. А. А. Шахматов, — что первоначально категория одушевленности развивалась только в словах единственного числа мужского рода, распространяясь при этом от названий лиц на названия животных" (68)³² . В современном русском литературном языке категория лица мужского рода обнаруживается как в форме именительного падежа единственного числа (на -а у слов мужского рода: судья, вельможа, староста, старшина, воевода и т. п.), так и в формах именительного падежа множественного числа:

1) в окончании -е, присущем только названиям лиц — с суффиксом -ин в единственном числе: мещане, граждане, дворяне, крестьяне, англичане, лютеране и т. п.;

2) в непродуктивных окончаниях -ья и -овья, преимущественно в обозначениях лиц по родству и свойству: сыновья, кумовья, сватья, зятья, шурья и т. п. (также: князья и друзья);

3) в архаических формах именительного падежа множественного числа на -и у двух слов с основою единственного числа на твердый согласный: черти, соседи (форме им. пад. мн. ч. соответствуют и все другие формы мн. ч. этих двух слов: чертей, соседей, чертям и т. п.).

Категория лица выражается также в субстантивации имен прилагательных мужского рода. Субстантивированные прилагательные мужского рода за немногими исключениями (вроде устарелых названий монет: целковый и золотой) обозначают преимущественно лиц мужского пола: рулевой, дежурный, служащий, рабочий, глухонемой и т. п. (но ср. также: звеньевая).

Впрочем, в газетно-публицистических и официально-деловых стилях книжной речи широко развивается заместительное употребление имен прилагательных мужского, так же как и женского, рода, входящих в состав какого-нибудь обозначения (встречный промфинплан, тракторный завод и т. п.), в значении целого термина (например: встречный, тракторный и т. п.). Таким образом, применение субстантивированных форм прилагательных мужского рода здесь выходит за пределы категории лица. Кроме того, категория лица находит яркое выражение в формах словообразования. Личные суффиксы имен существительных особенно продуктивны и многочисленны. Только в кругу обозначений лиц наблюдается ярко выраженный активный тип соотносительных (коррелятивных) слов мужского и женского рода, например: ударник — ударница, стахановец — стахановка и т. п.