Студопедия КАТЕГОРИИ: АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Психоаналитические теории агрессии
Агрессия как особенность прегенитальных сексуальных проявлений В ортодоксальном психоанализе агрессивное поведение детей впервые изучалось там, где оно связано с сексуальным поведением. Маленькие дети, преследующие прегенитальные сексуальные цели, очень часто демонстрируют невнимательность к чувствам других, враждебность к окружающим, садизм, агрессию и деструктивность. При аналитической работе эти качества становятся очевидными в первую очередь на фаллической стадии сексуального развития в связи с проявлением 88 Раздел II. Фантазии и агрессия так называемого Эдипова комплекса, то есть сильной любви ребенка к родителю противоположного пола, сопровождающейся враждебностью и желанием смерти по отношению к конкурирующему родителю того же пола. Также описаны случаи садистских и агрессивных установок в последнем этапе оральной фазы (после прорезывания зубов). В основном же пик агрессивности совпадает с анальной стадией развития сексуальности. Было показано, что на этом уровне инстинктивного развития желание причинять вред людям и портить вещи, а также вымещать садистские импульсы на любимых людях имеют такую же значимость, что и анальные интересы сами по себе. Такое усиление агрессивных тенденций на анальном уровне привело к описанию этой стадии как аналъно-садистской фазы. Название используется и по сей день. Агрессия как функция эго: «фрустрационная теория» Дальнейшее проникновение в функции эго и их роль в исполнении желаний приводят к экспериментальному восприятию агрессии как «эго-инстинкта>>. Это подразумевает, что у эго имеются агрессивные импульсы, необходимые для сохранения жизни и достижения инстинктивного удовлетворения. Обнаружено, что ребенок проявляет агрессию либо когда ему самому не удается удовлетворить инстинктивные желания, либо когда что-то в его окружении намеренно препятствует исполнению желаний. Подобные ситуации возникают постоянно и неизбежны в течение прегепитальных фаз развития, так как прегенитальные сексуальные желания из-за своего примитивного, фантастического и нереалистического характера практически обречены оставаться неудовлетворенными. Эта так называемая фрустрационная теория до сих пор поддерживается многими психоаналитиками. Агрессия как проявление деструктивного инстинкта: теория инстинктов жизни и смерти Развивая дальше теорию инстинктов, Фрейд (1920) отказался от понятия «эго-инстннкты», решил признать инстинктивную природу и происхождение агрессивных проявлений и, следова- К проблеме огрессии89 тельно, придал им в своих оценках статус, аналогичный проявлениям сексуальности. Это предположение, которое известно как «теория инстинктов жизни и смерти», группирует все множество инстинктивных побуждений вокруг двух основных сил: силы жизни, имеющей целью сохранение, размножение, достижение общепризнанных жизненных ценностей, и инстинкта смерти или деструктивной силы, преследующей противоположную цель разрывания связей и разрушения жизни. Сексуальность — проявление силы жизни, агрессия — деструктивной силы. В клинических случаях ни сексуальность, ни агрессия не могут изучаться в чистой форме. Два фундаментальных инстинкта соединяют свои силы или противодействуют друг другу, и эти комбинации дают в результате феномен жизни. Развитие агрессии неразрывно связано с фазами развития инфантильной сексуальности. На каждом уровне сексуального развития (оральном, анальном, фаллическом) агрессивные влечения проявляют себя по-разному, и эти проявления усиливают выражение детской любви. Без добавления агрессии сексуальные импульсы оказываются неспособными достичь какой-либо цели. Именно слияние сексуальных инстинктов с агрессией делает возможным для ребенка отстаивать свои права на обладание объектом любви, состязаться с соперником, удовлетворять любопытство, демонстрировать свое тело или свои возможности, даже получение пищи и уничтожение ее посредством съедения — результат этого соединения. Аналогично в нормальной взрослой сексуальной жизни осуществление сексуального акта предваряется определенным количеством мужской агрессии, чтобы обрести господство над сексуальным партнером. В анормальных случаях, когда из-за подавления или ослабления агрессии ее недостает, сексуальные проявления становятся неэффективными. Результатом этого по взрослой геннтальной жизни является импотенция. На прегенитальных стадиях в детстве результирующая клиническая картина такова: пищевые расстройства, слабость эмоциональных привязанностей, особенно в Эдиповых проявлениях, снижение любопытства и интеллектуальных достижений, потеря удовольствия от игры и т. п. Если же агрессивные влечения по тем же самым причи- 90 Раздел II. Фантазии и агрессия нам не дополнены сексуальными, то они проявляют себя как чисто деструктивные и криминальные в форме бесконтрольных и неуправляемых склонностей. Приложение теории инстинктов жизни и смерти к психологии Эта теория, по сути биологическая, имеет несколько важных следствий для психологии в целом и детской психологии в частности. Во-первых, она объясняет, почему в любовные отношения между людьми так часто вмешиваются эмоции враждебной и агрессивной природы. Согласно высказанным выше теоретическим предположениям, любовь и ненависть перемешаны по своей природе, и с началом отношений с другими людьми в жизни индивида обе противоборствующие тенденции направляются на одних и тех же людей. Подразумевается, что у ребенка развиваются как враждебные, так и любовные чувства к матери, помимо той враждебности, которая появляется, когда мать фрустрирует желания ребенка. Та же склонность — направлять на любимых людей негативные и агрессивные чувства — сохраняется в течение всей жизни и неизбежно вызывает страдания и неразбериху в практически счастливых и позитивных любовных отношениях взрослых. Невозможность установить исключительно позитивные отношения в реальной жизни вызывает в человеке то страстное желание «чистой любви», которое находит выражение в бесчисленных фантазиях, грезах, утопиях и прочих поэтических произведениях. Споры и проблемы В вышеописанных теоретических предположениях имеется несколько спорных моментов, обсуждаемых в настоящее время многими психоаналитиками. Как отмечалось выше, существуют расхождения во взглядах на роль фрустрации в развитии агрессивных стремлений. Те аналитики, которые принимают фрейдовскую теорию инстинкта жизни и смерти, рассматривают агрессию как врожденное инстинктивное побуждение, которое развивается спонтанно как реакция на окружающую среду, но не является результатом К проблеме огрессии 91 ее влияний. Те аналитики, которые поддерживают более раннюю «фрустрационную теорию», считают агрессию продуктом влияния окружающей среды, а именно индивидуальным ответом на помехи исполнению желаний (John Bowlby). Еще один обсуждаемый вопрос заключается в следующем: могут ли взаимодействия между двумя противоположно направленными биологическими силами создать конфликт на психологическом уровне, и если да, то насколько глубок этот конфликт, то есть является ли амбивалентность чувств базовой по своей природе и имеющей патогенное значение. Группа психоаналитиков из Англии, представляемая Мела-ни Кляйн и ее последователями, отвечает на этот вопрос утвердительно. В соответствии с ее взглядами, жизненно важной стадией эмоционального развития каждого ребенка является признание того, что объект любви может подвергнуться нападению и разрушению из-за того, что его любят. Когда объектом любви становится не просто часть другого человека, посредством которой достигается удовлетворение (например, материнская грудь), а целая человеческая сущность (мать как личность), ребенок чувствует вину за свои деструктивные фантазии. Это вызывает чувство депрессии, которое уменьшается только тогда, когда появляются идеи исправления и восстановления, которые приносят облегчение. Мелани Кляйн рассматривает эту фазу, которую она называет «депрессивной позицией», как необходимую для дальнейшего эмоционального развития. Другие аналитики в Америке и Европе, включая автора, придерживаются того взгляда, что сосуществование двух противостоящих инстинктивных сил само по себе не является значимым фактором для создания психического конфликта. При клинических наблюдениях отмечено множество случаев, которые являют собой удачное соединение между деструктивными и эротическими побудительными мотивами. (Например, при потреблении пищи она разрушается для того, чтобы быть включенной в структуру организма, при сексуальных притязаниях на партнера оказывается агрессивное воздействие для того, чтобы добиться близкого контакта.) Далее, у маленьких детей любовь и ненависть, привязанность и гнев, нежность и агрессия, желание уничтожить любимых людей или игрушки и желание 92 Раздел I!. Фантазии и агрессия сохранить и обладать ими кажутся часто сменяющимися и внешне не связанными друг с другом, каждое из противоречивых стремлений изо всех сил пытается достичь своей цели. Психические представители двух органических сил (деструктивных и эротических) остаются не связанными друг с другом до тех пор, пока некоторая центральная точка сознания не появится в структуре личности. Именно развитие этого центра (эго) приводит в результате к постепенной интеграции инстинктивных стремлений и может привести к их столкновению и несовместимости. Согласно высказанным взглядам, наличие психических конфликтов и чувства вины, как их результата, предполагает, что достигнута специфическая, сравнительно высокая стадия в развитии эго. Трансформация агрессии Все психоаналитики согласны, что в тот или иной момент развития маленького ребенка агрессивные побуждения становятся несовместимыми с другими стремлениями или наиболее значимыми факторами индивидуальной психики. Агрессия становится недопустимой; идеи, фантазии и желания, представляющие ее, кажутся опасными, вызывающими вспышки тревожности, и по этой причине вытесняются из сознания. Методами, используемыми для этого, оказываются защитные механизмы эго, необходимые для отражения и трансформации опасных прегенитальных сексуальных стремлений. Эти механизмы разбираются и подробно обсуждаются в курсе психоаналитического изучения сексуальных влечений. Подавление агрессии, реактивные образования и торможение Подавление агрессивных и деструктивных стремлений приводит к смещению враждебных намерений и желаний смерти любимым родителям из сознания ребенка в бессознательное, без каких-либо изменении в этих стремлениях по существу. Чтобы уменьшить опасность их возвращения из бессознательного, противоположные позитивные, опирающиеся на любовь стремления усиливаются в сознании. Ребенок развивает реактивные К проблеме агрессии93 тенденции в виде избытка вежливости, отвращения к насилию, чрезмерной заботы, тревоги за безопасность, здоровье любимого человека и т. п. Вредные последствия торможения жизненно важных функций агрессии выражаются в снижении эффективности действий, сопровождающих переживание ребенком чувства влюбленности. Проекция и вытеснение агрессии До того как установится строгое разграничение между бессознательной и сознательной частями психики, агрессия отражается другими методами. Агрессивные и деструктивные импульсы проецируются вовне; то есть они перестают ощущаться как часть внутреннего мира ребенка и действительно приписываются людям из внешнего мира, как правило тем же самым,накоторых направлялась первоначальная враждебность. Ребенок начинает сильно бояться ранее любимых людей, которым теперь приписывается роль агрессоров и преследователей. Агрессивные влечения наконец могут быть перенаправлены с основных объектов любви ребенка (родителей) на. менее важные в жизни ребенка объекты. Это избавляет интимные семейные отношения от негативных вкраплений. Но полезность этого может сойти на нет из-за опасности возникновения чрезмерно негативных и враждебных установок по отношению к людям за пределами семейного круга (например, незнакомцам, случайным знакомым, обслуживающему персоналу, иностранцам) и т. п. Подобные установки не исчезают под воздействием опыта, так как они основываются не на реальной оценке людей, представляющихся опасными, и существуют как форма предотвращения нового обращения реакции ненависти на объекты, изначально вызывавшие двойственные чувства. Проекция и вытеснение агрессии являются причиной многих проявлений напряженности, подозрительности и нетерпимости в отношениях между людьми и даже целыми национальностями. Направление агрэссии внутрь себя Некоторые свойства деструктивных стремлений оказываются неизменно направленными против «Я» индивида; в норме их влияние компенсируется подобными же свойствами эротических 94 Раздел II. Фантазии и агрессия побуждений, которые сохраняются в «Я». Если, напротив, деструктивные побуждения слишком сильно сдерживаются от воплощения во внешнем мире, то очень много агрессии оказывается внутри. Печальные последствия подобного распределения агрессивной энергии проявляются в телесной сфере, в виде увеличения вероятности развития органических заболеваний; в психической сфере — в виде потери самообладания, жестокой самокритике, чрезвычайной строгости суперэго, в виде депрессивных состояний, саморазрушительных и суицидальных тенденциях. Сублимация агрессии Агрессивные побуждения, смешанные с эротическими импульсами, уменьшают свои деструктивные свойства и вносят существенный вклад в достижение жизненных целей. Практические приложения Родители, воспитатели и люди, работающие в области детской терапии, чаще всего интересуются двумя вопросами: насколько природа агрессивных побуждений определяется внутренними факторами (такими, как наследственная предрасположенность, врожденная сила деструктивных и эротических побуждений, зависящая от телесной конституции способность терпеть проявления агрессии в психике) и насколько велико влияние внешних факторов (таких, как установки родителей, увеличение или уменьшение количества деприваций или фрустраций, жесткие или мягкие методы воспитания). Ответы на эти важные вопросы лежат за пределами данной работы, которая в лучшем случае может предоставить краткий обзор предмета изучения. Здесь я могу только выразить мнение, что ответы на них должны основываться на следующих клинических фактах, полученныхиз наблюдений за отдельными детьми и их группами. 1. Усиленная фрустрация существенных либидозных желаний (возникающая, например, от нелюбящей, запрещающей, отвергающей установки родителей) ненормально усиливает детские агрессивные реакции на вполне нормальные и не- К проблеме агрессии95 избежные деприваций,которым любой ребенок подвергается с рождения. 2. Недостаток ровного любящего отношения в раннем детстве, вызванный как внутренними, так и внешними факторами (такими, как потеря родителей или людей, замещающих их, травмирующее отлучение от груди и т. п.), вызывает состояние эмоционального голода с последующей задержкой или полной остановкой эротического развития ребенка. В таких случаях не может возникнуть нормальное соотношение между эротическими и деструктивными побуждениями, п агрессия проявляется в виде чистой деструктивное™. Подобные случаи происходят иногда и при семейной жизни, но в основном они изучаются на осиротевших либо как-то иначе обделенных детях, чье детство пришлось на время войны либо прошло в интернатах и т. п. 3. Деструктивность, правонарушения и преступления у детей, вызванные остановкой их либидозного развития, о котором говорилось выше, не поддаются прямым педагогическим влияниям, таким, как жесткий контроль, наказание, увещевание и т. п. Соответствующая терапия должна быть направлена на ущемленную, дефектную сторону эмоционального развития таким образом, чтобы вызвать нормальное взаимодействие между эротическими и деструктивными импульсами и поместить агрессию под полезное смягчающее влияние любовных переживаний ребенка. 4. На спонтанные внутренние конфликты ребенка с агрессивными побуждениями, направленными против любимых родителей, оказывает сильное влияние терпимость или нетерпимость, которую проявляют родители в каждом отдельном случае. 96 Раздел 11. Фантазии и агрессия Толкование агрессии1 Психоаналитические идеи в области методики, клинической теории или практики временами поднимаются на такие позиции, что возникает необходимость их научного обсуждения на одном из международных психоаналитических конгрессов. Выбор вопросов, подлежащих ближайшему рассмотрению, определяется актуальностью причин, по которым эти вопросы возникают. Но, каковы бы ни были замыслы Планового комитета конгресса, необходимо сегодня привлечь всеобщее внимание и к таким вопросам, как проблема навязчивых состояний, которая последнее время не освещалась; напомнить о важности сохранения точности первоначального смысла термина pea-гирование, который утрачен из-за того, что его слишком часто использовали в последние годы. Установить определенный порядок обсуждения этих вопросов и, если это окажется возможным, достичь согласия во мнениях, касающихся одного из главных источников, послуживших развитию психоаналитической мысли, основного предмета дискуссий на данном конгрессе — предмета агрессии. Каким бы ни был результат предыдущих попыток, очевидно, последняя только продемонстрировала некоторые пределы подобных усилий, предпринятых научно-исследовательскими группами. Мам предоставлен полезный обзор соответствующих публикаций, предусмотренный психоаналитическими журналами последних тридцати или сорока лет, частично в форме рецензий, но большей частью в форме подражаний и повторного утверждения исходных мнений. Чего этим не удалось добиться, так это разъяснения неопределенности статуса агрессии в теории влечений и прояснения некоторых крайне важных проблем, например таких, как роль агрессии в нормальном развитии ребенка; се связь с функционированием нервной системы; ее роль п формировании характера; ее вклад в патогенез неврозов, психозов, склонности к преступлениям, извращениям и так далее. ' Текст дан по изданию:Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа.T.II.M., 1999.С. 336-356. Толкование агрессии 97 Неудачи, с которыми пришлось встретиться в этом отношении, были достаточно крупными, пока аналитики, благодаря своим предыдущим исследованиям, не подготовились достойно к изучению агрессии. Это подчеркнул на симпозиуме Мартин Штейн (Lussier, 1972), который объявил агрессию законной областью психоаналитических исследований и был удивлен «туманными представлениями» авторов относительно данного вопроса. Что затуманивает взгляд аналитика, считающего, что агрессия представляет собой опыт чередования сексуальных влечений? Подобные открытия, если поместить их в новые условия, неизбежно порождают ожидания, но вот оправданны они или нет? В последнем случае они начинают играть роль предвзятых идей, которые препятствуют исследованию, то есть затрудняют беспристрастную клинико-психологическую проверку вопроса, решения которого требуют участники конгресса. Все, что я имею в виду, — это надежность понятий, которые крепко укоренились в сексуальной теории психоанализа: раскрытие уровней и стадий младенчества, через которые влечение должно пройти, пока не достигнет конечного продукта; характеристика влечения с точки зрения источника, цели и объекта и, наконец, включение влечения в рамки дуалистической теории влечения. Стоит проверить эти идеи, которые происходят из учения о сексе, насколько они применимы к агрессии; взять на заметку схожие черты или имеющиеся различия и в итоге определить, не являются ли указанные вопросы лишь подобием смирительной рубашки, сдерживающей изучение агрессии. Концепция стадий развития В беспристрастном исследовании полового пленения, которое предваряла публикация книги «Три очерка о теории сексуальности» (1905), идея последовательных либидозных стадий в качестве предшественников взрослой половозрелое™ выделяется как более значимое открытие. Проследить сексуальную жизнь взрослого пациента до ее корней, уходящих в детство, и установить эти остаточные явления в их искажениях и извращениях 4 А. Фрейд 98 Раздел II. Фантазии и агрессия всегда было одной из важнейших задач психоаналитической терапии. Далее, задолго до начала независимых аналитических исследований агрессии агрессивная природа детской сексуальности принималась как должное, как подтверждаемое канни-балистскими тенденциями на оральном уровне; садистскими, мучительными, нарциссическими характеристиками отношений на анальном уровне; доминирующими, подавляющими качествами фаллической сексуальности. Нет сомнений, что психоаналитические исследования были перенесены на выявление основной роли агрессивных примесей в ранних формах сексуальной жизни. Если благодаря вмешательству невротических помех агрессия отсутствовала, была подавлена или задержана, то это с неизменным результатом приводило к тому, что оральные, анальные и фаллические удовольствия были ослаблены или утеряны и в результате не могла быть достигнута ни одна из естественных целей чувственной жизни ребенка. Опыт, демонстрирующий столь близкую связь между сексом и агрессией в жизни ребенка, может, таким образом, сказаться на готовности исследователя постичь стадии и уровни в развитии агрессии у человека. Фактически такие понятия, как оральная, анальная и фаллическая агрессия, обильно разбросаны по всей психоаналитической литературе, не только как стенографические описания агрессивных элементов, связанных с оральностью, аналыюстыо или фаллической сексуальностью, но в качестве доказанного факта, что именно агрессивное влечение, так же как н сексуальное влечение, подвергается качественным изменениям. Перед тем как делать подобные выводы, необходимо предпринять дальнейшее изучение развития смешения влечений в раннем возрасте, на этот раз с точки зрения агрессии'. ' Мнение о том, что такие исследования могут привести к серьезной переоценке либидозных фаз самих по себе, было высказано К. Р. Эйсслером (Eissler, 1971) в статье, написанной, по не опубликованной ко времени проведения симпозиума. На основе наблюдений, проведенных над лижущими и сосущими движениями новорожденного, Энсслер объявляет оральную фазу основным представителем агрессивного влечения с тех пор, как «эффект рефлекса сосания появляется с исчезновением объекта, на который он направлен; это делает поистине неизбежным отношение к нему как к прототипу агрессии». Либидозной стороне остаются только ощущения, получаемые с помощью губ и языка. Толкование агрессии99 Источник, цель и объект Остальные понятия должны рассматриваться с точки зрения возможности их применения к источнику, цели и объекту. Относительно секса было доказано, что его проявления так часто рассматриваются в психоанализе, что применяются почти автоматически к любым другим инстинктивным устремлениям. Источник агрессии Источник феномена агрессии обсуждался не только в психоаналитических кругах, но и далеко за их пределами этнологами, антропологами, социологами. Среди представителей упомянутых наук можно обнаружить самые различные мнения, варьирующиеся от убеждения, что <<в случае человеческой разновидности агрессивного поведения для него имеется филогенетическое основание» (Lorem, 1963), до не менее глубоких убеждений теоретиков, отводящих решающую роль в формировании личности окружающей среде, что агрессия является «заученной реакцией» и «не имеет биологических оснований», а «агрессивное поведение в целом определяется особенностями окружающей среды и культурными условиями». «Импульсы физико-химического типа, стимулирующие работу мозга», «основные структуры нервной системы» и так далее, несут ответственность за деятельность всего организма*. То, что появляется во внеаналитическом мире как возрождение полемики о воспитательном значении среды, находит отражение у психоаналитиков в диспутах о том, к чему относить агрессию — к эго или, как это делал Фрейд, к ид. Соответственно высказывания колеблются от взгляда на агрессию как на «приобретенную способность» в дополнение к восприятию ее в качестве инстинктивного влечения (Sandier, в кн. Lussier, 1972) до определения ее статуса как «независимого, изначального, врожденного влечения» (Loe-asenstein, в кн. Lussier, 1972), последнее высказывание подкрепляется мнением клиницистов, основанном на трех наблюдаемых проявлениях — всегда ' Краткое изложение этих взглядов приведено в книге Дерека фрпмава «Агрессия: инстинкт или симптом» (D. Freeman, «Aggression; Instinct or Symptom», 1968). 100 Роздел II. Фантазии и агрессия имеют место: 1) очевидный импульс, присущий любому агрессивному стремлению; 2) очевидное облегчение, которое следует за разрядкой; 3) очевидное страдание и его патологические последствия, когда разрядка блокирована. Дальнейшие доводы обеих сторон сосредоточиваются вокруг вопроса, существуют ли «агрессивные» зоны, эквивалентные или по крайней мере сравнимые с эрогенными. Некоторые авторы отмечают их явное отсутствие (Brenner, 1971; Gillespie, 1971) так же, как и отсутствие каких-либо доказательств связи с психологическим или эндокринным феноменом (Brenner, 1971). Другие рассматривают мышцы как агрессивные зоны (Stone, 1971) — взгляд, диаметрально противоположный точке зрения Гиллеспи, который видит двигательный аппарат не как источник, а как исполнительный орган агрессии. Также существует мнение, что «нет чистых эрогенных зон» и все они служат как либидо, так и агрессии (Eissler, 1971). Благодаря множеству несхожих мнений, абсолютно дивергентных, у слушателей сложилось впечатление, что проблема источника агрессии еще не решена, то есть если в отношении полового развития «физические связи между стимуляцией и удовлетворением могут быть намечены с относительной легкостью», то в области агрессии процессы не поддаются такому структурированию (Eissler, 1971). Похожий приговор «недоказанности» был вынесен Гиллеспи (Gillespie, 1971). Он предложил определить агрессию как «фундаментальный, неизменный элемента конституции человека». Оставляя вопрос о природе, так же как и об источнике этого элемента, открытым. Формулировка, очевидно, разработана для того, чтобы прекратить этот спор и построить мост между различными суждениями. Цель агрессии Как и следовало ожидать, различия во взглядах относительно источника агрессии распространяются и на такой предмет, как ее цели. Различные предложения, упомянутые здесь, представляют широкий круг. В него входят такие цели, как разрядка или избегание возрастающего напряжения, смещение расстройства и неудовольствия, поддержание гомеостаза (Gillespie, 1971) Толкование агрессии101 или его разрушение, и все ради того, чтобы совладать с самим собой. Тем не менее среди этих многочисленных описаний, на мой взгляд, недостаточно внимания уделено бросающемуся в глаза различию между сексом и агрессией относительно их целей. Либидозные цели, биологические или психологические, прямые или сублимированные, всегда побуждаются особым образом. Агрессия, наоборот, может ассоциироваться с посторонними, внешними целями, откуда она и берет свою силу. Конечно, это нам знакомо из изучения сексуальности раннего возраста, где агрессия сливается с либидо и помогает достичь цели. Но это лишь один пример из многих. Агрессия так же приходит на помощь, как созидательная или разрушительная сила в достижении таких целей, как, например, отмщение, ведение войны, отстаивание чести, осуществление акта милосердия, достижение власти (Stone, 1971), то есть служит целям, которые диктуются эго или суперэго. В этом заявлении имеется намек на существование двух линий развития целей, положительной и отрицательной. Эйсслер (1971) описывает их как начальную стадию «самосохранения, обладающего чрезмерной агрессивной энергией», и поздние стадии «нарциссизма и амбивалентности», где нарциссизм служит рулевым колесом агрессии, влияя на агрессию и используя ее в своих целях. Объект агрессии Опасность перемещения всего, чего мы ожидали достичь этим исследованием, из одной интересующей нас области в другую станет еще более очевидна, если мы обратимся к такому предмету, как объектные отношения. Конечно, остается справедливым утверждение, что в начале жизни те процессы, которые лежат в основе привязанности к объекту, еще не существуют как два различных влечения. Оба принимают мать в качестве своей первой цели и эмоционально с ней связаны, то есть объединены на основе выполняемых ею функций удовлетворения и фрустрации в соответствии с потребностями ребенка. В любом случае отношения между двумя процессами на этом заканчиваются, и после младенчества становится все заметнее 102 Раздел II. Фантазии и агрессия различие между линиями развития секса и агрессии. Либидо-зные эмоциональные отношения, побуждаемые физиологическими потребностями, оказываются прерывистыми. Эти отношения представляют собой просто переходную фазу, сравнительно короткую по продолжительности. Дальнейшее развитие либидо приводит к все увеличивающейся независимости потребностей и напряженности, а вместе с этим и к объектному постоянству. Наивысший уровень, которого можно достичь в этом отношении, — постоянная или по крайней мере очень стойкая, чувственная привязанность, которая, с одной стороны, уходит корнями в личность субъекта, а с другой стороны, принимает в расчет не только обязанности и функции объекта, но все его персональные характеристики и качества в целом. Иначе обстоит дело с агрессивным влечением. Агрессия, а вместе с ней и согласованные проявления ненависти, гнева, возмущения и так далее остаются «эмоционально зависимыми» гораздо дольше, то есть остаются тесно связанными с опытом удовольствия-боли и удовлетворения-фрустрации. Пропущенным звеном является шаг в развитии по направлению к более постоянным обязательствам. Точнее сказать, не существует постоянной привязанности к определенному объекту для агрессии, как это имеет место в случае с либидо. Явным примером этого из клинической практики можно считать фиксированную ненависть, с которой пациент-параноик привязан к своему преследователю. Но это, конечно же, не более чем видимость, поскольку ненависть применительно к паранойе является скорее патологическим чередованием либидо, чем прямым выражением агрессивного влечения. Взаимосвязь секса и агрессии в психическом конфликте В то время как вышеназванные открытия обращают внимание на различия в функционировании сексуальной и агрессивной сторон личности, впечатление об их сходстве остается, оно вызвано взаимосвязью двух влечений, имеющей место в психологическом конфликте (Brenner, 1971). 103 Толковоние агрессии Общее между сексом и агрессией состоит в том, что человек не может удовлетворять свои сексуальные и агрессивные желания в обществе в той форме, в которой он их испытывает. Следовательно, он должен их уменьшать в количестве и изменять в качестве. Давление, которое эти желания оказывают на человеческое эго, также в обоих случаях похоже. А также схожи напряжения, вызванные неудовлетворенными желаниями. Эти напряжения вызывают к жизни защитные реакции, которые призваны: ограничивать, видоизменять, контролировать и подавлять их. Сходство обнаруживается и в компромиссах, возникающих между инстинктами и защитными системами, то есть в формировании невротических симптомов. Наиболее убедительными клиническими доказательствами ролевого сходства сексуального и агрессивного инстинктов являются навязчивый невроз и его симптомы, порождаемые в равной степени либидозными и агрессивными элементами анально-садистского периода. Однако роли, выполняемые этими элементами, имеют и свои различия, которые часто игнорируются в свете более бросающегося в глаза сходства. Так, мы привычно выделяем сходства и игнорируем различия в отношении защитных механизмов к сексу и агрессии. Вероятно, часто предвзятое мнение в этом вопросе вызвано тем, что большинство защитных реакций используется для борьбы с обоими видами влечений. Среди них: отказ в удовлетворении, подавление, формирование реакции, проекция (представление себя в роли объекта влечения), отождествление, перевод влечения с объекта на себя, перевод пассивного влечения в активное. Но существуют и другие механизмы, хотя и второстепенные, разница в применении которых заслуживает внимания. Механизм отождествления с агрессором, как средство перевода пассивного влечения в активное, имеет дело с агрессией (или скорее с мазохизмом как ее противоположностью), а не с либидо. Механизм смещения объекта, с одушевленного на неодушевленный или с человека на животное, имеет некоторое отношение к детской сексуальности, но гораздо большую роль он играет в борьбе как ребенка, так и взрослого с агрессией. Уничтожение, известное по навязчивым неврозам, направлено только на борьбу с агрессией. Делегирование (Stone, 1971) — еще один защитный механизм, используемый для ограничения агрессии. 104 Раздел II. Фантазии и агрессия Он используется двумя способами. Первый состоит в перенесении ответственности за агрессивное действие или желание на другое лицо или внешнее воздействие. Нормальное применение этого защитного механизма случается в детстве, ненормальное — в случаях паранойи. Второй способ заключается в известном социальном феномене, когда личность запрещает агрессивные действия самой себе, но разрешает их вышестоящим социальным структурам, таким, как государство, полиция, армия или власти. Этот последний пример отчасти напоминает механизм альтруизма в сексуальной сфере. Альтруист «разрешает» другим сексуальные желания, которые он запрещает себе, то есть он «перемещает» их или «перекладывает на внешние объекты» с тем результатом, что он может получать удовлетворение от их выполнения другими. Изменение средств защиты как защитная мера Поскольку мы пытаемся определить характерные защитные средства, используемые исключительно для борьбы с агрессией, я предлагаю рассмотреть последовательное изменение средств или способов, посредством которых человек может выражать агрессию. Идея о том, что соответствующие органы ответственны за разрядку агрессии, не нова (Freud, 1923; Gillespie, 1971; Eissler, 1971). Это хорошо известно как для либидо, так и для агрессии, хотя у некоторых ученых нет ясности в вопросе о том, формируется ли стремление в каком-либо органе илиже этоторган ответствен только за разрядку этого стремления. Однако есть существенные различия между либидо и агрессией, и эти различия должны учитываться при определении роли, функционирования и назначения соответствующих органов. Что касается секса, органы, ответственные за разрядку сексуальных желаний, все больше соответствуют своим функциям по мере взросления индивида. Это проявляется в перемещении либидо от прегениталыюй области к половым органам. Иначе обстоит дело с агрессией, если учитывать возрастные характеристики. По мере взросления ребенка органы, ответственные за разрядку агрессии, становятся более приспособленными для качественной трансформации и количественного уменьшения агрессии, то есть к защите противнее. Толкование агрессии 105 Из-за тесной взаимосвязи секса и агрессий в раннем возрасте различные приспособления для разрядки агрессии заимствуются из одной или другой либидозной стадии. Так, зубы ня поздней стадии оральности используются для агрессивной цели кусаться, экскременты на анальной стадии — для агрессивной цели испачкать, пенис на фаллической стадии — для агрессивной демонстрации*. Однако эти средства далеко не единственные. Маленький ребенок может использовать практически любую часть своего тела для выражения агрессии: голос, чтобы криком выражать свой гнев, ярость, бешенство; рот, чтобы плеваться; ноги, чтобы пинаться; руки и кулаки, чтобы бить, и, конечно же, вся мускулатура в целом может быть использована для атаки. В воспитании детей существовало негласное правило, что для определенного возраста существует определенный набор приемлемых средств выражения агрессии. Так, крик считается допустимым в довербальный период и исключительным проявлением на более поздней стадии. Кусание как способ атаки считается нормальным для ребенка до момента, пока он учится ходить, но не позже. Использование испражнений (которое играет определенную роль в младенчестве и как либидозная способность) считается недопустимым после того, как ребенок научился ходить в туалет, хотя может быть использовано и в более поздний срок как выражение презрения, особенно в криминальной среде. Пинаться и пихаться могут дети любого возраста, хотя после младенчества эти действия теряют свой случайный характер и становятся целенаправленными. Отношение к объекту агрессии, одушевленному или нет, также имеет значение: по мере того как ребенок взрослеет, предполагается, что он начнет осознавать вред, наносимый своими агрессивными действиями, и соизмерять их2. ' Краткое изложение этих взглядов приведено в книге Дерека фримана «Агрессия: инстинкт или симптом» (D. Freeman, «Aggression; Instinct or Symptom», 1968). 2 В качестве примера в области клинической практики можно привести случай с девочкой трех лет, которая боролась со своим слишком диким, агрессивным характером. Однажды она вернулась из детского сада и с победным видом объявила о своем «хорошем» поведении в группе: «Не пихалась, не толкалась, не кусалась, только плевалась!» 106 Раздел II. Фантазии и агрессия Таким образом, с развитием личности ребенка, появлением способности двигаться и говорить его механизмы разрядки агрессии претерпевают важные изменения. Однако было бы ошибкой предположить, что процесс развития защитных сил, призванных обеспечивать уменьшение агрессии, является постоянным. Отнюдь не все создаваемые средства служат для защиты от агрессии. Разрыв в процессе создания защитных средств происходит где-то на рубеже раннего детства и отрочества, когда агрессивные механизмы начинают развиваться по двум направлениям. Одно направлено на уменьшение агрессии посредством вербализации: физическая агрессия переводится в словесную. Отсюда удовольствие, которое дети более позднего возраста испытывают от употребления ругательств. Это предоставляет защиту от фиксации на анальной стадии и агрессии. («Грязные слова» вместо грязных действий и словесное оскорбление — вместо физического.) Другое направление ведет в противоположную сторону. В ребенке растет недовольство тем, что он вынужден использовать определенные части тела в качестве исполнительных органов агрессии, растет желание ослабить агрессивные стремления с помощью употребления в детстве игрушечного, а во взрослой жизни настоящего оружия: ножа вместо зубов; палки или камня вместо рук и ног; огнестрельного оружия, бомб и ядов вместо телесных выделений. Эти изменения в развитии механизмов защиты от агрессии очень важны. Если мы примем утверждение, что «человек, который первым использовал оскорбление вместо физического действия, был основателем цивилизации» (Freud, 1893), тогда мы должны признать, что человек, который первым использовал какое-либо орудие вместо кулака, изобрел войну. Некоторые доказательства той роли, которую играют части тела как орудия агрессии, были обнаружены в результате клинических исследований. У взрослых пациентов, посещавших сеансы психоанализа, были замечены слабые, рудиментарные мускульные импульсы, сопровождающие эмоциональные проявления гнева, ненависти, ярости. Всякая агрессивная реакция подобного рода порождает раздражение, например, в ноге при мыслях о том, как человек наступает на своего врага; или в руках при мыслях о том, как он его душит; или как щелкают зубы, Толкование агрессии 1 07 когда он как будто кусает жертву. Такого рода ощущения индивидуальны, и в психоанализе они могут служить указанием на стадию детства, в которой агрессия достигла своей кульминации, а механизмы защиты еще не сформировались. Клинические исследования агрессии На собрании конгресса было высказано взаимное согласие по поводу необходимости провести более тщательные, беспристрастные клинические исследования агрессии. Однако все высказывания в этом отношении носили скорее характер нетерпеливых просьб, чем конкретных практических рекомендаций. Ученым было предоставлено самим искать материал и средства для проведения этих исследований. Мои собственные предложения в этой области следующие. Исследования агрессии в процессе аналитической терапии Если мы предположим, что защитные механизмы, задействованные при неврозе переноса (когда устремления либидо принимают ассоциативный характер), качественно такие же, как и при нормальном развитии, и только количественно завышены, много полезной информации может быть получено при проведении сеансов психоанализа. Мы можем взглянуть сквозь призму симптома одержимости, который явился результатом, к примеру, действий ребенка, когда он пытается загладить свою вину, стараясь «исправить» что-то, что он разрушил или повредил в момент, когда он вел себя плохо. Посредством ритуалов у ребенка вырабатывается стремление к постоянству как средству безопасности, что порождает его способность противостоять агрессивным желаниям. В замедленном поведении ребенка, страдающего симптомом одержимости, проявляется его развившаяся способность поместить мысль между импульсом и действием, то есть «способность досчитать до десяти, прежде чем дать волю гневу». Когда мы анализируем школьную фобию, многое можно узнать о борьбе эго с враждебными желаниями, особенно с желанием смерти своей матери, что, кажется, является высшей 1 08 Раздел II. Фантазии и агрессия точкой агрессии ребенка. У ребенкасо школьной фобией эта борьба соседствует с неспособностью расстаться с матерью — симптом, который увеличивает привязанность к той матери, какой она представлялась в дошкольном возрасте, при повышенной амбивалентности этих двух образов. Последнее является нормальной защитной реакцией на агрессию. На самом деле почти все защитные механизмы, контролирующие агрессивные стремления, в ходе развития проявляются в неврозах как патогенные элементы и могут быть изучены параллельно процессу аналитического лечения. Аналитическое лечение вне сферы неврозов переноса также может быть чрезвычайно продуктивным для изучения агрессии. Здесь я в основном имею в виду резкие смены желаний — от убийства к самоубийству у одного и того же человека (Karl Mem-linger, 1938), что показывает направленность агрессии на себя самого или на определенный объект. Или подростковое членовредительство и попытки самоубийства (Friedman et al., 1972), которые демонстрируют изменение направления агрессии с объекта на себя и на свое тело, как на источник зла*. В связи с этим целесообразно заметить, что анализ детских симптомов, и не только в таких специфических случаях, открывает широкие возможности для клинического изучения агрессии, которое до сих пор не велось систематически. Нет никаких сомнений, что анализ детских симптомов содержит очень богатый материал для изучения агрессии. Возможно, это происходит из-за того, что на сеансах психоанализа не запрещены моторные действия как средство выражения аг- ' Хотя подобные происшествия крайне редки в раннем детстве, один такой случаи имел место в Хэмпстедскоп клинике (наблюдал психоаналитик С. Л. Джонсон). Мальчика четырех с половиной лет, которого привели в клинику как живодера, подозревали в попытках задушить своего маленького братишку. В процессе психоанализа выяснилось, что его агрессивные импульсы находились под давлением эго и сунерэго и чередовались с суицидальными, ведущими к несчастным случаям и телесным повреждениям. К примеру, после смены аг-рессианого поведения ребенок намеревался чаще всего убить себя: выпрыгнуть из окна третьего этажа, выброситься в лестничный пролет и так далее. Эти попытки самоубийства также применялись мальчиком для того, чтобы напугать и ci |роиоциров;|ть окружающих его людей. Наконец, таким скрытым путем часть его агрессии достигает своей первоначальной цели, то есть окружающего мира (Eissler, 1971). Толкование агрессии 109 рессии. Возможно, из-за того, что свободная атмосфера сеансов лучше освобождает механизмы защиты от агрессии, чем от сексуальных желаний. Или из-за того, что для самого аналитика легче мириться с агрессивными атаками на него, чем с сексуальными, поскольку в последнем случае он будет выглядеть скорее как соблазнитель. Каким бы ни было правильное объяснение этого феномена, несомненным является то, что вопреки предыдущим ожиданиям агрессия играет большую роль в детском психоанализе, чем секс, руководит изменениями в поведении ребенка-пациента и Порождает методологические вопросы, многие из которых до сих пор не разрешены. Учитывая настоящее положение дел, мы можем много узнать об агрессии, особенно о чрезвычайно разнообразных мотивах и происхождениях агрессивного поведения, которые представлены различными внешними проявлениями. Дети на сеансах психоанализа могут быть сердитыми, агрессивными, дерзкими, отрицающими, атакующими по многим причинам. И только одна из них будет действительной разрядкой агрессивных фантазий и импульсов. Остальные выражают агрессивное поведение, направляемое эго, то есть служащее целям защиты: • как реакция на беспокойство и эффективное прикрытие этого беспокойства; • как сопротивление эго против ослабления защитных механизмов; • как сопротивление против вербализации предсознательно-го и бессознательного материала; • как реакция суперэго на сознательное признание проявлений ид в сексуальной и агрессивной сфере; • как отрицание какой-либо позитивной, либидозной привязанности к психоаналитику; • как защита от пассивно-фемининных стремлений («ярость импотента»). Существует огромная разница в значении и понимании агрессивных проявлений, перечисленных выше, и, к примеру, агрессивных припадков живодера, упомянутых ранее, хотя с точки зрения феномена они одинаковы. Для детского психо- 110 Раздел II. Фантазии и агрессия анализа важно разграничить подлинное выражение желания и агрессивное поведение, которое является реакцией на какой-либо внешний фактор, поскольку, среди всего прочего, это позволяет проводить четкое различие между агрессивным, испуганным, пассивным или чрезмерно защищающимся ребенком. Но преимущества изучения этого материала выходят за рамки поставленной цели. Знания, которые мы может приобрести в этой сфере, помогут прояснить многие вопросы, связанные с происхождением агрессии при нормальном и ненормальном развитии, а также и во взрослой жизни. Изучение агрессии путем наблюдения за маленькими детьми Это также заставляет обратиться к уже имеющимся исследованиям агрессии в раннем детстве (Hoffer, 1950), обсуждение результатов которых можно продолжить. Здесь возможен широкий диапазон, начиная от незначительных ушибов головы в течение определенного преходящего периода, что является почти нормальным, до постоянных побуждений биться головой, приводящих к ранам, от безобидного обкусывания ногтей и дерганья волос (которые могут быть расценены как эквиваленты мастурбации) до жестокого и неуправляемого нанесения себе увечья с помощью укусов, как это бывает у дефективных и психотических детей. Изучение агрессивности в игре Матери и работники детских садов, которые наблюдают за играющими детьми, имеют широкие возможности для осознания того, что конструктивные и деструктивные желания сосуществуют. Например, ребенок получает одинаковое удовольствие, если он играет в кубики, ставя один на другой, пока не получится высокая башня, и если он сломает постройку и разбросает кубики. Было бы ошибкой считать, что только первое он делает в хорошем настроении, а второе — в раздражении, разочаровании и расстройстве. Напротив, ребенок чувствует радость, осуществляя любое из этих действий, в его сознании появляется одинаковая гордость от того, что он контролирует ситуацию и использует нужные умения. Толкование агрессии111 Я думаю, мы будем правы, предположив, что удовольствие ребенка от строительства связано с либидо, а удовольствие от разрушения с агрессивностью. Создается впечатление, что оба вида удовольствия существуют «бок о бок», одновременно, или в быстро меняющейся последовательности, не вмешиваясь одно в другое, оба являясь производными от первичной тенденции. Изучение агрессивности в социальном поведении детей, начинающих ходить Одна из наиболее многообещающих сфер для наблюдения проявлений ранней агрессивности — это возрастная группа детей, начинающих ходить, то есть детей на втором году жизни, когда в их поведении поочередно доминируют первичные или вторичные процессы функционирования, и, таким образом, эта стадия развития является более показательной, чем более поздние стадии. В качестве примера мне хотелось бы привести два различных результата наблюдения. 1. Дети, начинающие ходить, нелегко поддаются управлению в группах, так как они исключительно агрессивны по отношению друг к другу. Чтобы получить игрушку, еду, конфеты, внимание, преодолеть препятствие или вообще без каких-либо очевидных причин, они будут кусаться, царапаться, дергать за волосы, бросаться чем попало, наносить сильные удары, бить ногами. Однако все это не является физической борьбой между враждебными партнерами,чтобывает с более старшими детьми. Мы можем наблюдать, как жертва нападения разражается слезами, бежит за защитой или беспомощно стоит, нуждаясь в спасении. Все это приводит исследователя в недоумение, так как этот же самый, теперь атакуемый ребенок, сам незадолго до происходящего выступал в роли агрессора или выступит в ней вскоре после случившегося. То есть нельзя сказать, что он самнеобладает агрессивностью или средствами ее проявления.Онобладает и тем и другим, но не может применить их для самообороны. 2. Второй наблюдаемый феномен касается отношения маленьких детей к боли, которую они причиняют. Фактически эти дети абсолютно не имеют понятия о результатах своих 112 Раздел II. Фантазии и агрессия агрессивных действий, и со стороны взрослых необходима наглядность, чтобы продемонстрировать их детям. Среди большинства матерей детей, начинающих ходить, общеприз-нано, что ребенка надо «укусить самого» для того, чтобы он осознал ту боль, которую может принести укус. Работники детских садов обычно указывают обидчику на то, что его жертва плачет, раздражена, обозлена, испугана, у нее течет кровь, и так далее, что часто вызывает у обидчика удивление и даже замешательство. ' Это, на мой взгляд, «сводит на нет» предположение о том, что нанесение боли — это основная цель агрессивного поступка. Скорее нам придется заключить, что изначально первичным является сам агрессивный поступок, а его результат — вторичным. Однако такое заключение возвращает нас обратно к одному из нерешенных вопросов, поставленных в начале, насчет внутренней цели врожденной, первичной агрессивности. Можно получить больше информации, если изучать детей второго года жизни систематически, а пока результаты наблюдений, по общему признанию, являются фрагментарными. Однако президент конгресса еще с самого начала предупредил его членов о том, что им не следует ожидать всего и сразу. Теория агрессии Психоаналитическое исследование агрессивности имеет в качестве отправного пункта работу Фрейда «По ту сторону принципа удовольствия» (1920). Эта публикация имела двойной эффект, с одной стороны, выдвинув на повестку дня ранее отрицаемую тему агрессивности, а с другой стороны, затруднив ее клиническое изучение, так как поставила ее в центр теоретической дискуссии. Поскольку была затронута теория стимулов, теоретический мир, начиная с 1920 года, оставался расколотым на два лагеря, убеждения которых варьировались от полной и даже чрезмерной приверженности дуалистической теории Фрейда о стимулах до полного отрицания существования инстинкта смерти и агрессивности, являющейся его проявлением. В то время как часть, которая касалась секса, в течение ряда лет использовалась в изучении пациентов, та часть, Толкование агрессии113 которая касалась агрессивности, еще до своего подтверждения или опровержения, использовалась для обоснования или оспа-ривания одной из ведущих теоретических гипотез. В данной статье намеренно не предпринимаются такие попытки, она предполагает остаться чисто клинической. Однако каждому отдельному аналитику, включая меня, даже если он не является теоретиком, приходится выбрать какую-либо точку зрения среди этих крайних позиций. В соответствующей аналитической литературе существует несколько рекомендаций и предостережений в этом отношении, которые могут быть использованы в качестве руководства. С моей точки зрения, наиболее полезные рекомендации содержатся в упомянутой выше статье Эйсслера «Инстинкт смерти, амбивалентность и нарциссизм» (1971), написанной с открыто признанной целью «оказания поддержки теории Фрейда об инстинкте смерти». Подобно Шопенгауэру и Фрейду Эйсслер утверждает, что, как и рождение, смерть является наиболее важным событием в человеческой жизни и что любая стоящая психологическая теория нуждается в том, чтобы «определить место смерти в своей общей структуре». Полностью полагаясь в своем предположении на теорию немецкого психолога Рудольфа Эренберга, Эйсслер, возможно, получает поддержку своих взглядов у поэта Райнера Марии Рильке, который расценивает стремление к смерти как одну из основных целей жизни или находит поддержку в результатах анализа детского поведения, поскольку обнаружено, что дети, страдающие от невротического страха смерти, неизменно расценивают каждый шаг роста как пугающий шаг к смерти, которого необходимо избегать. Однако даже базируясь на своей собственной концепции биологических предпосылок, Эйсслер считает, что «пока не разработаны правила, которые бы сказали нам о том, когда биология может быть с полным правом быть призвана на службу психологии». Он также расценивает необходимость избавления от вторжения биологии такой же важной для психоанализа, как и опору на некоторые данные из биологии и культуры. В этой связи он обращается к своему исследованию амбивалентности, психологическому феномену, который «предполагает 114 Раздел II. Фантазии и агрессия присутствие противоположных инстинктов, но не полностью объясняется их присутствием». Мне интересно распространить вышеприведенную формулировку на сферу наших вопросов и проблем в клинической области. Многие из них исчезнут, если мы будем предупредительны и согласимся признать существующие расхождения между клиническими фактами и биологическим объяснением вместо того, чтобы принудительно навязывать прямые причинные связи между двумя этими сферами. Тема «источника» аг-i рессии может служить в качестве примера. В дуалистической биологической теории-Фрейда никогда не подразумевалось, что жизненный инстинкт — это актуальный источник сексуальных побуждений; было всегда признано, что этот источник является либо гормональным, либо анатомическим. Нет также необходимости, чтобы инстинкт смерти был фактическим источником агрессии. В клинических терминах и то и другое имеет свои материальные источники, известные или неизвестные, одновременно являющиеся тем, что можно назвать «реальными представителями» вышеуказанных биологических сил с противоположными целями, присутствие которых они предполагают. Мы можем сказать в равной степени в отношении «цели», что, выражаясь в клинических терминах, то есть в реальности, как либидо, так и агрессивность преследуют свои собственные ограниченные земные цели и одновременно служат более значительным биологическим целям жизни и смерти. Нет сомнений в том, что наша клиническая задача оказывается более сложной благодаря тому факту, что ни либидо, ни агрессивность никогда не наблюдаются отдельно, то есть в чистом проявлении; за исключением многих патологических случаев, они всегда объединены, но в целях изучения соответствующих им действий они должны быть разделены. Я считаю, что это справедливо как для биологии, так и для психологии: сексуальные навыки не могут быть достигнуты без соответствующей примеси агрессивности; агрессивность не может быть интегрирована в нормальную жизнь без примеси либидо; так же как на высшем уровне смерть не что иное, как прямое следствие жизни. Связь агрессии и эмоционального развития: норма и патология115 Связь агрессии и эмоционального развития: норма и патология' Роль инстинктов в формировании личности Основные изменения, вызванные в детской психологии открытиями психоанализа, сводятся к пересмотру роли инстинктивных побуждений в человеческом развитии. В доаналитической психологии детство рассматривалось как более или менее спокойный период поступательного роста и развития, в котором инстинктивные побуждения, если они и проявлялись, то играли роль элементов; нарушающих равновесие. Аналитическая психология, напротив, приписывает врожденным инстинктам основную роль в формировании личности. Именно под воздействием инстинктивных побуждений в психике появляются новые, так называемые эго-функции. Основная задача эго-функ-ций проявляется в попытке примирить потребность ребенка в удовольствии, являющуюся следствием инстинктивных побуждений, с условиями окружающей среды. Когда внешние условия разрешают удовлетворение возникшего инстинктивного желания, эго просто играет роль помощника в достижении инстинктом своей цели. Когда потребности окружения противоречат требованиям инстинкта, эго оказывается перед дилеммой и должно найти решение. Оно может пренебречь тем, что происходит в окружающем мире (этот психический процесс мы называем отрицанием), или пренебречь требованиями внутреннего мира (этот психический процесс мы называем подавлением). Эго может выбрать решение либо действовать, подчиняясь окружающей среде и противореча инстинктивным влечениям (родители называют такого ребенка «хорошим», послушным), либо подчиниться требованиям инстинктов наперекор внешнему миру (оказавшись «плохим», капризным, непослушным). Иногда эго приходится выбирать между требованиями, исходящими от двух конкурирующих инстинктивных ' Текст дан по изданию: Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа Т. II. М., 1999. С. 357-363. 116 Раздел II. Фантазии и агрессия побуждений, или между проявлениями своих инстинктов и своих же идеалов. Во всех этих случаях эго сталкивается с опасностями, такими, как болезненное внутреннее напряжение, угроза телесного повреждения, страх наказания или потери любви окружающих, и реагирует на них возрастанием тревожности. Бесконечная череда внутренних конфликтов оказывается постоянным стимулом к дальнейшему развитию психических функций и, в конце концов, определяет особенности формирования личности ребенка. То, что мы называем формированием < характера, является, грубо говоря, множеством установок, обычно используемых индивидуальным эго для разрешения этих конфликтов: выбор тех инстинктивных побуждений, удовлетворению которых решено способствовать, и тех, которым необходимо воспрепятствовать, и выбор методов, которые обеспечат защиту от угроз могущественного внешнего мира и не менее' могущественного внутреннего. Секс и агрессия как основные силы Психоаналитическая теория группирует все инстинктивные по- • буждения вокруг двух основных: секса и агрессии. К сфере влияния первого относятся намерения, связанные с сохранением жизни, размножением и достижением общепризнанных жизненных ценностей, к сфере влияния второй — противоположные цели: разрушение связей с окружающим миром и уничтожение жизни. Психоаналитическая теория сексуальности Основной вклад, сделанный психоанализом в исследование сексуального инстинкта, — это открытие диффузных источников сексуального возбуждения, которые существуют от рождения в различных частях тела и дают толчок к развитию детской прегениталыюй сексуальности. В соответствии с происхождением компонентов инстинкта (кожа, слизистые оболочки рта и ануса, пенис) мы различаем оральную, анальную и фаллическую сексуальную организацию детей, в каждой из которых источник удовольствия — либо непосредственно тело, либо контакт с объектом любви в окружающем мире. В норме, эти элементы инфантильной сексуальности, подвергшиеся транс- Связь агрессии и эмоционального развития: норма и патология117 формациям под влиянием эго, оказываются некоторой негени-тальной составляющей генитальной сексуальности взрослого (поцелуи, прикосновения, взгляды); при отклонениях от нормы один из компонентов инстинкта может овладевать сексуальной жизнью взрослого человека в форме так называемых извращений (фелляция, куннилингус, скопофилия, эксгибиционизм и т. д.). Проявления инфантильной сексуальности, таким образом, не только существуют, но и выглядят извращенными по своей природе. Элемент извращенности затрудняет принятие ее как нормального, здорового, обычного и необходимого явления. Даже сейчас некоторые авторы, которые в других отношениях принимают принципы аналитической психологии, предлагают пути и средства воспитания, которые привели бы к уничтожению тех или иных компонентов сексуальных побуждений (стремление к сосанию у грудных детей, анальные интересы ребенка более старшего возраста, фаллическую мастурбацию), как будто они оказываются нежелательными или ненормальными явлениями или следствием неблагоприятных условий окружающей среды. С другой стороны, доказательств существования и проявления различных инстинктивных компонентов на протяжении последних 20-30 лет было собрано достаточно много. Наблюдения за маленькими детьми проводрыись во всем мире при различных внешних условиях (нормальных, счастливых, несчастливых обстоятельствах семейной жизни, жизни в группе и т.д.). Психоаналитическая теория агрессии Конечно же, агрессивный характер детских сексуальных побуждений не остался незамеченным. Сперва эта особенность приписывалась собственной природе детской сексуальности, позднее она стала рассматриваться как проявление другой группы инстинктов — деструктивных побуждений. Агрессия, стремление к разрушению, их проявление и их развитие сейчас находятся в центре интересов динамической психологии. Это напоминает интерес к развитию сексуальных функций, наблюдавшийся в начале века. 118 Раздел II. Фантазии и агрессия Агрессивные побуждения, направляемые ребенком против собственного тела |
||
Последнее изменение этой страницы: 2018-05-10; просмотров: 212. stydopedya.ru не претендует на авторское право материалов, которые вылажены, но предоставляет бесплатный доступ к ним. В случае нарушения авторского права или персональных данных напишите сюда... |