ОСОБЕННОСТИ МАТЕРИНСКОГО ОТНОШЕНИЯ

К РЕБЕНКУ С ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ НЕДОРАЗВИТИЕМ*

На базе диагностико-педагогического комплекса и общеобразовательных школ г. Орла исследовалось материнское отношение к детям-олигофренам. Было обследовано 50 матерей детей-олигофренов и столько же матерей нормальных детей в качестве контрольной группы. Экспериментальное исследование прово­дилось с целью изучения родительских установок матерей детей с интеллек­туальными недостатками, особенностей восприятия ребенка матерью, а также материнских реакций на поведение детей, выявления переживаний и эмоцио­нальных реакций матери, связанных с выполнением родительской роли. Авто­рами была разработана методика «Решение матерью типичных ситуаций», ис­пользован модифицированный Тематический апперцептивный тест. Проанали­зированы результаты обследования. Подчеркивается необходимость разработки модели психологической помощи родителям детей с психическим дизонтоге-незом.

Детско-родительские отношения в семьях детей с интеллектуальным недораз­витием представляют собой чрезвычайно важную и сложную проблему. Не вызы­вает сомнения тот факт, что социальная адаптация аномального ребенка напря­мую зависит от правильного родительского (прежде всего материнского) поведе­ния. Недостатки познавательной деятельности уже в раннем детстве препятствуют установлению нормальных взаимоотношений умственно отсталого ребенка с ро­дителями, что затрудняет усвоение социального опыта, формирование способов межличностного общения, тормозит эмоциональное развитие детей с недостат­ками интеллекта. Однако Л. С. Выготский подчеркивал, что особенности взаи­моотношения умственно отсталых детей с окружающими, как вторичные ослож­нения основного дефекта, в большей степени поддаются коррекции, чем пер­вичные нарушения. Более того, отношения умственно отсталого ребенка с окружающими Л. С. Выготский рассматривал как важнейший фактор развития его личности, «ибо из коллективного поведения, из сотрудничества ребенка с окружающими людьми, из его социального опыта возникают и складываются выс­шие психические функции» [3. С. 12], «от исхода социальной компенсации, то есть конечного формирования его личности в целом, зависит степень его дефек­тивности и нормальности» [5. С. 15]. Таким образом, роль семьи в социальной адаптации ребенка с ограниченными возможностями огромна.

Очень часто родительское поведение играет не положительную роль, а, напро­тив, является негативным фактором в развитии аномального ребенка. В работах многих исследователей подчеркивается идея взаимного влияния родителей и ано-

* Дефектология. 1999. № 5. С. 34-39.

355

         ______________________

мального ребенка. С одной стороны, родительское отношение может вызвать раз­личные вторичные нарушения у ребенка, а с другой — детская психопатология приводит к различным искажениям родительского отношения.

Семья, в которой родился ребенок с тяжелым нарушением развития, находится в условиях психотравматической ситуации. По данным исследования Р. Ф. Майрамяна, сообщение об умственной отсталости ребенка вызывает у 65,7% матерей острые эмоциональные расстройства, суицидальные намерения и попыт­ки, аффективно-шоковые и истерические расстройства [6]. В дальнейшем затяж­ной психический стресс приводит к возникновению различных психосоматиче­ских расстройств. Со временем он может не только не уменьшиться, но даже уси­литься: растут заботы, связанные с взрослеющим ребенком, растет тревога относительно его будущего.

По данным исследований (Майрамян Р. Ф., 1976; Агавелян О. К., 1989), рож­дение ребенка с аномалиями неизбежно влечет за собой родительский кризис, динамика которого представлена четырьмя основными фазами. Первая фаза ха­рактеризуется состоянием растерянности, беспомощности, страха. Неотступно преследует вопрос: «Почему это случилось именно со мной?» Нередко родители оказываются просто не в состоянии принять случившееся. Возникает чувство вины и собственной неполноценности. Шоковое состояние трансформируется в нега­тивизм, отрицание поставленного диагноза.

Период такого негативизма и отрицания рассматривается исследователями как вторая фаза психологического состояния родителей, играющая защитную функ­цию. Она направлена на то, чтобы сохранить определенный уровень надежды и ощущения стабильности перед лицом факта, грозящего разрушить привычную жизнь. Это неосознанное стремление избавиться от эмоциональной подавленно­сти и тревоги.

Крайней фазой негативизма становится отказ от обследования ребенка и про­ведения каких-либо корригирующих мероприятий. Некоторые родители, выра­жая недоверие к консультантам, какими бы квалифицированными они ни были, многократно обращаются в разные научные и лечебные центры с целью опроверг­нуть установленный диагноз. Некоторые из таких родителей могут признать ди­агноз, но при этом усваивают неоправданно оптимистический взгляд на возмож­ности развития ребенка. У них появляется убеждение, что лечение может сделать его нормальным.

Для второй фазы характерна попытка овладеть безвыходной ситуацией с по­мощью всех имеющихся средств. В зависимости от экономического положения и ценностных ориентации семьи выделяются две основные стратегии родительского поведения: «врачебный супермаркет» и «поиск чудесного исцеления». «Врачеб­ный супермаркет» — это бесчисленные консультации, начиная с медицинских светил и заканчивая различными знахарями и целителями. «Поиск чудесного ис­целения» — прямое обращение к Богу с просьбой об исцелении. Так начинают формироваться семейные «мифы», искажающие реальную ситуацию, мешающие началу необходимой работы.

Описанная фаза — негативизм и отрицание, как правило, явление временное, и по мере того как родители начинают принимать диагноз и частично понимать его смысл, они погружаются в глубокую печаль. Это депрессивное состояние, свя-356

занное с осознанием истины, характеризует третью фазу. Этот синдром, получив­ший название «хроническая печаль», является результатом постоянной зависи­мости родителей от потребностей ребенка, следствием отсутствия у него положи­тельных изменений, «несоциализируемости» его психического и физического дефекта, неутихающей боли от сознания неполноценности родного человека, который находится только еще в начале жизненного пути.

Самостоятельное повторное обращение родителей за помощью в ту же кон­сультацию, где первоначально был поставлен окончательный диагноз, знаменует собой четвертую фазу — начало социально-психологической адаптации (зрелой адаптации) всех членов семьи, когда родители в состоянии правильно оценить ситуацию, готовы начать руководствоваться интересами ребенка, устанавливать адекватные эмоциональные контакты со специалистами и достаточно разумно следовать их советам. Показателями адаптации являются такие признаки: умень­шается переживание печали; усиливается интерес к окружающему миру; появля­ется готовность активно решать проблему с ориентацией на будущее. Однако фаза адаптации во многом зависит от своевременной и конструктивной помощи спе­циалистов, которая возможна при условии глубокого знания специфики отноше­ний, складывающихся в семье.

Организация исследования

Предметом нашего экспериментального исследования стало изучение мате­ринского отношения к детям-олигофренам. Родительское отношение определя­ется как система разнообразных чувств по отношению к ребенку, поведенческих стереотипов, практикуемых в общении с ним, особенностей восприятия и пони­мания характера и личности ребенка, его поступков [3]. В нашем исследовании решались следующие задачи:

1) изучить родительские установки матерей детей. В качестве исследовательско­го инструмента выступили тест-опросник родительского отношения А. Я. Вар­ги и В. В. Столина и методика PARY (опросник родительских установок);

2) исследовать особенности восприятия ребенка матерью, а также материн­ские реакции на поведение детей. С этой целью нами была разработана методика «Решение матерью типичных ситуаций». Она содержит 10 кар­тинок с изображением типичных ситуаций общения и взаимодействия ма­тери и ребенка (игра, кормление, укладывание спать, покупка игрушки и т. д.). Картинки выполнены в двух вариантах: для матерей девочек и для матерей мальчиков. Они последовательно предъявлялись матери и сопро­вождались следующими вопросами: что происходит на этом рисунке? что было до этого? что будет после? что говорит ребенок? что говорит мама? что чувствует ребенок? что чувствует мама? Содержание словесных выска­зываний матерей фиксировалось в протоколе;

3) выявить переживания и эмоциональные реакции матери, связанные с вы­полнением родительской роли. Для решения этой задачи был использован модифицированный нами Тематический апперцептивный тест (ТАТ). Из стандартного комплекта таблиц были выбраны те, которые позволили вы-

357

явить ожидания и чувства, связанные с материнством, а также состояние депрессии, чувство вины (всего восемь таблиц). К ним были добавлены нами еще две фотографии, на одной из которых изображено взаимодей­ствие матери и ребенка, на другой — один ребенок.

Эксперимент проводился на базе Диагностико-педагогического комплекса и общеобразовательных школ г. Орла. Было обследовано 50 матерей детей-олиго­френов и столько же матерей нормальных детей, которые выступили в качестве контрольной группы.

Результаты и исследования

Предварительным этапом нашего экспериментального исследования стала структурированная беседа с матерями детей-олигофренов (беседу проводила пси­холог комплекса С. Кирсанова). Вопросы касались представлений матери о про­исхождении заболевания, испытываемых трудностях, ожидаемой помощи. В бе­седе также выяснялось, когда родители впервые узнали о заболевании ребенка.

Прежде всего нужно отметить большую заинтересованность матерей аномаль­ных детей в беседе с психологом. К такой высокой мотивации, на наш взгляд, приводит дефицит понимающего и принимающего общения, изолированность родителей, что является следствием отсутствия разработанной модели социаль­но-психологической помощи родителям аномальных детей.

Беседа показала, что большая часть родителей узнали о заболевании ребенка по признакам запаздывающего развития (поздно начал сидеть, ходить, говорить и т. д.). Об умственной недостаточности ребенка 46% матерей стало известно в детском саду, 25% — в школе. 20% матерей в качестве причины заболевания ука­зали влияние наследственности, 14% — особенности протекания беременности. 10% матерей испытывали чувство вины, которое перерастает в страдания по по­воду тех поступков и ошибок, которые, как они полагают, привели к заболеванию ребенка. Некоторая часть обследуемых матерей (?%) обвиняли в болезни ребенка отца (алкоголизм, рукоприкладство).

Большая часть родителей (64%) вообще не знали о таком психическом недо­развитии, как умственная отсталость. Лишь 15% имели опыт общения с такими детьми, читали об олигофрении в литературе. На вопрос: «К кому обращались за помощью?» — только 20% ответили, что консультировались у специалистов. Это связано со страхом признания факта болезни ребенка либо с неверием, что полу­чат нужную помощь. 12% матерей делились своим горем с родственниками, 41% — не обращались за помощью к кому-либо.

Беседа с матерями показала, что половина отцов с пониманием отнеслись к происходящему, половина — отрицательно, что в 10% случаев привело к распаду семей. Отметим, что и другие авторы (Майрамян Р. Ф., 1976; Семаго М. М., 1992) указывают на высокую вероятность распада семей, не сумевших преодолеть кри­зис, вызванный рождением ребенка с тяжелым нарушением развития. По дан­ным Р. Ф. Майрамяна, 24,5% обследованных семей с умственно отсталым ребен­ком распались из-за взаимных обвинений супругов в ответственности за рожде­ние больного ребенка [6].

358

Обработка данных опроса показала, что основными потребностями матерей являются следующие: потребность в психологической поддержке со стороны спе­циалистов (34%), в семейной и социальной помощи (15%), в информации о том, как обучать ребенка игре, развивать его, справляться с поведенческими трудно­стями и т. д. (29%), в финансовой поддержке (25%).

Подавляющее большинство опрошенных к будущему относятся пессимисти­чески («О будущем думать просто страшно»; «О будущем стараюсь не думать»; «Не могу даже говорить... Я не вижу выхода. Мне кажется, что с моей смертью и ребенок уйдет из жизни»). Первый этап нашего исследования состоял в изучении родительских установок и стиля воспитания. Данные по тесту-опроснику роди­тельского отношения А. Я. Варги и В. В. Столина представлены в табл. 1.

Результаты показывают, что аномальный ребенок эмоционально отвергается матерью, он воспринимается как инфантильный, личностно и социально несо­стоятельный, неприспособленный и неумелый. Такое отношение матери неред­ко выливается в раздражение, нетерпимость, унижение достоинства ребенка. Од­нако часть матерей стремятся к симбиотическим отношениям с ребенком: они излишне опекают его, ограждают от любых трудностей, испытывая за него боль­шую тревогу. Качественный анализ содержания ответов показал, что матерям ано­мальных детей часто бывает трудно определить меру строгости и требовательнос­ти к ребенку. Например, если ребенок неохотно выполняет действия по самообс­луживанию, матери нелегко решить, следует ли пожалеть его и самой выполнить необходимые действия, или заставить ребенка все сделать самому.

Данные по методике PARY показывают, что, в отличие от матерей нормаль­ных детей, у матери аномального ребенка родительские установки противоречи­вы. С одной стороны, она может излишне опекать ребенка, проявлять о нем чрез­мерную заботу, стремиться обеспечить его безопасность, с другой — испытывать раздражение по поводу ребенка, считать свою жизнь принесенной ему в жертву.

На втором этапе нашего исследования мы изучали особенности восприятия ребенка матерью, а также материнские реакции на поведение детей. С этой це­лью мы использовали модифицированный нами Тематический апперцептивный тест (ТАТ). Полученные результаты отражены в табл. 2.

Как видим, матери аномальных детей воспринимают своего ребенка больным, обиженным, страдающим, агрессивным. Одни женщины говорили, что их ребе­нок «часто дерется», «очень агрессивный», «даже жестокий»; другие — «всего бо­ится», «чувствует обиду», «сильно страдает», «горько плачет», «постоянно оборо­няется», «не может за себя постоять», «маленький, несамостоятельный», «очень

359

больной». В то же время большой процент матерей нормальных детей видят сво­его ребенка активным, деятельным, жизнерадостным («Мой ребенок мне помо­гает»; «Без дела не сидит»; «Драться не будет, но за себя постоит»).

О формах реагирования матерей на детское поведение дает представление табл. 3.

Наиболее типичными реакциями матерей на поведение умственно отсталого ребенка является стремление опекать его, жалея, следить за ним, помогать ему, но вместе с тем проявляется и раздражение, желание наказать, проигнорировать. Нередко родители испытывают горе и страдание. Среди полученных ответов были такие: «Мне жаль ребенка, ведь он же больной»; «Кто его еще пожалеет, как не мать»; «Очень волнуюсь за ребенка»; «Отругаю его, даже побью»; «Не обращаю внимания на ребенка».

Матери детей с нормальным психическим развитием чаще используют убеж­дающие стратегии, чаще одобряют действия своего ребенка.

Таким образом, мы определили позицию матери аномального ребенка как не­достаточно эмпатийную. Это проявляется в амбивалентном отношении к ребен­ку. Действия и эмоциональные реакции матери не всегда адекватны: с одной сто­роны, она проявляет мягкость, терпение, направленность на ребенка, с другой — раздражение, безучастное, равнодушное отношение.

360

На третьем этапе мы исследовали чувства и переживания матери, связанные с выполнением родительской роли.

Анализ материнских рассказов показал, что восприятие временных планов (прошлое, настоящее, будущее) имеет разный эмоциональный знак. Полученные данные представлены в табл. 4.

Мы видим, что наиболее негативно матери аномальных детей воспринимают свое прошлое (95%), так как именно тогда они получили известие об аномалии ребенка и в тот период наиболее остро испытали эмоциональный шок.

Данные свидетельствуют, что и свою настоящую жизнь очень многие мате­ри (72%) воспринимают негативно. Это значит, что они находятся в состоя­нии хронической депрессии. Хотя на будущее они смотрят более оптимистич­но (43%), но в процентном соотношении позитивный эмоциональный знак восприятия временных планов у них втрое меньше, чем у родителей нормаль­ных детей.

Качественный анализ материнских рассказов свидетельствует о том, что пре­обладающими чувствами у матерей детей с психическим дизонтогенезом явля­ются горе, страдание, депрессия, вина и стыд. Комментарии к картинкам: «Мама держит на руках не совсем нормального ребенка. У нее горе, она переживает»; «Женщина чувствует свою вину». Чувство вины нередко перерастает в пережи­вания родителей по поводу тех поступков и ошибок, которые, как они полага­ют, привели к заболеванию ребенка («Во время беременности принимала ле­карства»; «Надо было развестись с мужем-пьяницей»; «Нельзя было разрешать ребенку смотреть долго телевизор. Я сама во всем виновата»}. Часто родители испытывают чувство стыда из-за рождения больного ребенка. Их беспокоит воз­можное осуждение со стороны окружающих, и они убеждены, что к их ребенку будут относиться как к неполноценному («Не хочу, чтобы знали, что мой ребе­нок учится в такой школе»; «Даже муж не знает, что сына перевели в школу ду­раков»).

Родители, имеющие детей с нормальным развитием, также испытывают тре­вогу, страдания, чувство вины. Но превалируют у них чувства любви и гордости.

Заключение

Проведенное исследование позволяет сделать определенные выводы. Отношение матери к ребенку, имеющему интеллектуальные нарушения, от­личается противоречивым характером. С одной стороны, она проявляет мягкость,

361

терпение, направленность на ребенка, с другой — раздражение, безучастность, равнодушие.                                                                                        ,

Матери аномальных детей воспринимают своего ребенка пассивным, боль­ным, страдающим, обиженным, возбудимым.

Типичными реакциями матери на поведение ребенка с умственной недоста­точностью являются жалость к нему, стремление опекать, контролировать, и в то же время у них проявляется раздражение, желание наказать ребенка, игнориро­вать его.

Восприятие временных планов (прошлое, настоящее, будущее) у матерей де­тей-олигофренов имеет негативный эмоциональный знак.

Преобладающее состояние матери, имеющей ребенка с нарушением интел­лекта,— депрессия, чувства вины, стыда, горя, страдание.

Экспериментальные исследования убеждают нас в необходимости разработки модели психологической помощи родителям детей с психическим дизонтогене-зом, что будет способствовать их эмоциональной адаптации, позволит им при­нять болезнь ребенка, выработать позитивные установки по отношению как к самим себе, так и к своему ребенку.

Литература

1. Агавелян О. К. Общение детей с нарушениями умственного развития: Дис. ... д-ра психол. наук. М., 1989.

2. Варга А. Я. Структура и типы родительского отношения: Дис.... канд. психол. наук. М., 1987.

3. Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6т. М., 1982-1984. Т. 3.

4. Запрягаев Г. Г. Психологическая характеристика умственно отсталых подростков с трудностями поведения: Автореф. дис.... канд. психол. наук. М., 1986.

5. Лебединский В. В. Нарушения психического развития у детей. М., 1985.

6. Майрамян Р. Ф. Семья и умственно отсталый ребенок (психопатологические и психологические аспекты проблемы): Автореф. дис.... канд. мед. наук. М., 1976.

7. Морозова Н. Н. Особенности эмоционального отношения умственно отсталых подростков к окружающим людям: Дис.... канд. психол. наук. М., 1995.

8. Раку А. И. Взаимодействие вспомогательной школы и семьи в социальной адаптации учащихся / Под ред. X. С. Замского. Кишинев, 1982.

9. Семаго М. М. Социально-психологические проблемы семьи ребенка — инвалида с детства. М., 1992.

362

О. В. Защиринская

ВНУТРИСЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ