Индивидуальные особенности интеллекта

Исследование индивидуальных различий интеллекта началось в XIX в., когда Ф. Гальтон заинтересовался проблемой наследуемости гениальности. В 1911 г. по­явился первый тест для оценки умственного развития детей, созданный французами Бине и Симоном. С тех пор психологами разработано немало тестов интеллекта.

Появление тестов открыло заманчивую возможность операционализации теоре­тического понятия интеллекта. Для эмпирической науки, какой является современ­ная психология, момент операционализируемости понятий является принципиально важным. Допустим, мы хотим изучить проблему зависимости развития умственных способностей человека от его наследственности и окружающей среды. Чтобы сделать это, современная наука уже не может оставаться на уровне общих рассуждений, а должна собрать соответствующие факты. Эти факты необходимо предполагают тем или иным образом проведенное измерение интеллектуальных способностей. Возни­кает, однако, вопрос, насколько адекватно тесты измеряют то, что мы вкладываем в понятие ума. Тесты интеллекта представляют собой набор относительно несложных задач с единственным правильным ответом. Тестируемый должен решить в отведен­ный интервал времени (обычно 20-40 мин.) как можно большее количество из этих задач. Достаточно сомнительно, что эта процедура является адекватным выражением процесса мышления.

При оценке роли тестов интеллекта последнее слово принадлежит фактам. Эти факты касаются связи показателей тестов с реальными творческими достижениями в жизни и результатами выполнения других заданий на творчество. В лонгитюдном исследовании, проведенном с американским размахом, Л. Термен и его сотрудники 1921 г. обследовали по тестам интеллектуального развития около 150 тыс. школьни­ков Калифорнии в возрасте от 8 до 12 лет. Из них было отобрано 1528 детей (то есть примерно 1 из 100), показавших наиболее высокие результаты. Затем через 6-7,11-19, 30-31 и 60 лет были проведены контрольные исследования жизненных успехов, ко­торых добились высокоинтеллектуальные дети. Выяснилось, что практически все члены выборки Термена добились высокого социального статуса. Все они закончили школу, а 2/3 — университет. Каждый восьмой стал доктором наук. Через 30 лет после первого обследования (то есть примерно к сорокалетнему возрасту) членами выборки Термена было опубликовано 67 книг, получено 150 патентов. Эти показатели в 30 раз превысили уровень контрольной выборки. Кстати, доход среди членов группы был в четыре раза выше среднего по США. В то же время констатируется, что ни один из обследуемых не проявил исключительного таланта в области науки или искусства, который можно было бы рассматривать как вклад в мировую культуру (Дружинин В. Н., 1995,с. 104).

Появление тестов интеллекта позволило поставить ряд исследовательских про­блем. Одна из этих проблем, вызвавшая огромный поток работ, — структура интел­лектуальных способностей. Означает ли высокий интеллект в сфере, допустим, мате­матики, что человек будет высокоинтеллектуальным в области гуманитарных рассуждений? Или эти способности независимы? Такого рода вопросы сводятся к более общему: существует ли общий механизм выполнения любой интеллектуаль­ной деятельности или различные ее виды выполняются отдельными локальными ме­ханизмами?

Для ответа на эти вопросы развилось целое направление исследований, исполь­зующее факторный анализ в сфере интеллектуальных тестов. Примечательно, что именно для решения задачи исследования интеллектуальных способностей и был создан этот математический метод. Для понимания дальнейшего необходимо кратко пояснить суть факторного анализа. Представим, что мы даем нашим испытуемым две задачи. Для простоты возьмем примеры, не относящиеся к сфере психологии: пусть это будет задача достижения максимальной мощности на велоэргометре и задача при­седания со штангой. Допустим, что выполнение этих задач требует от человека одно­го и того же свойства — силы ног. Тогда те испытуемые, которые обладают этим свойством, будут хорошо справляться и с первой задачей, и со второй. Те же люди, у кого ноги слабые, будут справляться с обеими задачами плохо. В математических терми­нах это означает, что между задачами будет наблюдаться высокая корреляция.

Предложим теперь нашим испытуемым другие задачи, предъявляющие высокие требования, допустим, к скорости реакции. Пусть это будет нажатие кнопки при предъявлении зрительного стимула и способность поймать мяч, пущенный с близко­го расстояния. Эти задачи будут коррелировать друг с другом, однако корреляция этих задач с первыми двумя будет низкой, скорее всего — близкой к нулю. Те люди, у которых быстрая реакция, не обязательно обладают большой силой ног. Таким обра­зом, если мы предъявим большое количество задач большому количеству испытуе­мых, то высокая корреляция между какими-либо задачами будет свидетельствовать о том, что в их решении участвует некоторый общий механизм (или механизмы). Факторный анализ является таким математическим методом, который позволяет све­сти эти корреляции воедино и выявить их организующие принципы. Подробнее о факторном анализе можно прочитать в многочисленных руководствах (Харман, 1973)

К. Спирмен, положивший в 1927 г. начало разработке факторного анализа, пола­гал, что существует единый фактор, определяющий успешность решения задач от наиболее сложных математических до сенсомоторных проб. Он назвал его фактором G (от англ. general — общий). Решение любой конкретной задачи человеком зависит от развития у него как способности, связанной с фактором G, так и от набора специ­фических способностей, необходимых для решения узкого класса задач. Эти специ­альные способности носят у Спирмена название S-факторов (от англ. special — спе­циальный). Между общим фактором и частными в этой модели постулируется существование факторов промежуточной степени общности, которые участвуют в решении достаточно широких классов задач. Спирмен выделил три промежуточных фактора интеллекта: числовой, пространственный и вербальный. Роль фактора G наиболее велика при решении математических задач и задач на понятийное мышле­ние. Для сенсомоторных задач роль общего фактора уменьшается при увеличении влияния специальных факторов.

Главным оппонентом Спирмена стал другой американский ученый, Л. Терстоун, который отрицал наличие фактора G. По мнению Терстоуна, существует набор неза­висимых способностей, которые определяют успешность интеллектуальной деятель­ности. Из 12 выделенных им способностей в экспериментальных исследованиях чаще всего подтверждается семь: словесное понимание, речевая беглость, числовой фак­тор, пространственный фактор, ассоциативная память, скорость восприятия, индук­тивный фактор.

Наибольшего влияния из факторных теорий к началу 1970-х гг. добилась, пожа­луй, «кубическая» модель Д. Гилфорда, который пытался использовать факторный анализ не для поиска основных способностей, а для подтверждения априорно выдви­нутой теории. Он считал, что наши способности определяются тремя основными ка­тегориями: операциями, содержанием и продуктами. Среди операций в исходном ва­рианте своей модели Гилфорд (1965) различал познание, память, дивергентное и конвергентное мыщление и оценку, среди содержаний — образное, символическое, семантическое и поведенческое; среди продуктов — элементы, классы, отношения, системы, преобразования, предвидения (рис. 13-8).

Любая задача имеет тот или иной вид содержания, предполагает осуществление определенной операции, которая приводит к соответствующему продукту. Напри­мер, задача, где требуется получить слово, вставив гласные буквы в «з_л_в» (слово «залив»), разворачивается на символическом материале (буквы), связана с операцией познания и приводит к элементу в качестве продукта. Если же мы попросим испыту­емого продолжить ряд «лом — мол, куб — бук, сон — нос...», то, по мнению Гилфорда, это будет задача на конвергентное мышление, относящееся к отношениям, на симво­лическом содержании. В общей сложности, таким образом, выделяется 4х5х6=120 типов задач (в более поздней версии теории — 150), каждому из которых соответ­ствует определенная способность.

Для обоснования своей теории Гилфорд систематически использовал так называ­емый конфирматорный факторный анализ с субъективным вращением. Этот вари­ант факторного анализа направлен не на то, чтобы автоматически выявлять факто­ры, а на то, чтобы подтвердить или не подтвердить факторную модель, заложенную исследователем. В настоящее время, однако, математические методы Гилфорда под­вергнуты резкой критике. Показано, что его данные могут быть легко объяснены, ис­ходя из другой факторной модели (Стернберг Р., Григоренко Е. Л., 1997).

Среди категорий, выделенных Гилфордом, одна вызвала наибольший интерес у последующих исследователей. Речь идет об операции дивергентного мышления. По мысли Гилфорда, дивергентное мышление — это мышление в разных направле­ниях, при котором получается множество возможных решений, а не один правиль­ный ответ. Например, в одном из тестов дивергентного мышления испытуемого про­сят за восемь минут перечислить все возможные способы употребления кирпича. Если испытуемый говорит, что из кирпича можно построить дом, амбар, гараж, школу, ка­мин, аллею, то можно считать, что он обладает высокой беглостью ответов (много различных предложений), но низкой, гибкостью (все ответы однотипны). Субъект, обладающий высокой гибкостью, может перечислить, например, следующие вариан­ты употребления: зафиксировать дверь, сделать груз для бумаги, заколотить гвоздь, сделать красную пудру, подложить под колесо машины, использовать как подставку для сковородки. Эти ответы различаются также по оригинальности: некоторые из них приходят в голову практически всем людям из одной социальной группы, другие — лишь единицам. Интерес к проблеме дивергентного мышления определялся тем, что оно рассматривалось Гилфордом как основной компонент творческих способностей. Е. Торранс, последователь Гилфорда, разработал тест креативности, который явля­ется довольно популярным, в том числе в нашей стране.

Психометрическое определение интеллекта, то есть то, что измеряют тесты ин­теллекта на сегодняшний день, является очень эмпирическим, не имея солидной тео­ретической базы, и несравненно уже, чем способность к мышлению. Кроме того, по­явившееся в русле психометрического подхода понятие «креативность» отобрало часть нагрузки у понятия «интеллект». Существующие на сегодняшний день способы измерения интеллекта отстают от теоретического определения этого понятия. В ре­зультате к тестовым оценкам интеллекта нужно относиться с определенной осторож­ностью.