ОСОБЕННОСТИ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ СФЕРЫ, ОБРАЗА ТЕЛА И ИХ КОРРЕКЦИЯ У ПОДРОСТКОВ СКЛОННЫХ К ИНТЕРНЕТ-ЗАВИСИМОМУ ПОВЕДЕНИЮ

Москва 2011 г

ВВЕДЕНИЕ.

Последние два десятилетия ознаменовались повсеместным распространением Интернета, как в профессиональной, так и в обыденной жизни десятков миллионов людей. Наряду с пользой и огромными возможностями Интернета, за рубежом еще в конце 80-х годов, возникла проблема его патологического использования. В середине 90-х годов прошлого века для обозначения этого явления I. Goldberg предложил термин “Интернет-аддикция”, а также набор диагностических критериев для определения зависимости от Интернета, построенный на основе признаков патологического пристрастия к азартным играм (гемблинга).

Как показывают данные мониторинга аудитории пользователей Интернета УИ TNS Web Index на сентябрь 2010 года - исследование проникновения Интернет по возрастным группам, уже 92% всех подростков в России имеют доступ к Интернету. Они становятся все более активными пользователями сети, в связи с чем и увеличиваются случаи интернет -зависимого поведения среди молодежи. Однако, несмотря на большой интерес, особенно в он-лайн публикациях, научные исследования интернет-зависимого поведения в нашей стране носят пока несистематизированный характер и сравнительно немногочисленны. В связи с этим, представляет большой интерес изучение психологических, в частности, личностных и эмоциональных особенностей тех, кто стал зависим от Интернета.

Обобщив результаты разных исследований, Н.В. Чудова (2002) приводит следующий список черт Интернет-аддикта: сложности в принятии своего физического «Я» (своего тела), сложности в непосредственном общении (замкнутость), склонность к интеллектуализации, чувство одиночества и недостатка взаимопонимания, низкая агрессивность, эмоциональная напряженность и некоторая склонность к негативизму, наличие хотя бы одной фрустрированной потребности, независимость выступает как особая ценность, представления об идеальном «Я» недифференцированы, завышены или даже нереалистичны, самооценка занижена, отмечается склонность к избеганию проблем и ответственности.

Нас же интересует представление о собственном «Я» подростков, а также их эмоциональные особенности. В последние годы в психологии и медицине отмечается повышенный интерес к телесности и ее связи с психикой, а также проблемам их взаимодействия, единства и целостности. Это объясняется тенденцией интеграции знаний из различных областей науки, которая призвана расширить область фундаментальных знаний о природе человека, а также усовершенствовать методы диагностики и терапии.

Тело рассматривается как носитель определенного символического значения, при этом полагается, что неотреагированные эмоции и травматичные воспоминания человека вследствие функционирования физиологических механизмов психологической защиты запечатлеваются в теле в виде характерных символов. Таким образом, доказана взаимосвязь структуры тела и характера человека, более того, теоретические разработки многих телесно-ориентированных авторов проверены и успешно применяются на практике. Мы, исследуя образ тела подростков, учитываем то, что именно тело является базисом, на котором строится самосознание, идентичность, самооценка личности.

Изучение особенностей образа тела и эмоциональной сферы подростков не только позволят расширить представление о феномене интернет-зависимого поведения, но и разработать психодиагностические и коррекционные меры по борьбе и профилактике интернет-зависимого поведения. Этим обусловлена актуальность данного исследования.

Основным объектом исследования выступают подростки склонные к интернет-зависимому поведению. Тогда какпредметом – связь особенностей образа тела и эмоциональной сферы подростков с феноменом интернет-зависимого поведения, а также его коррекция.

Цельюисследования является изучение связи особенностей образа тела и эмоциональной сферы подростков с формированием у них интернет-зависимого поведения, а также проверка эффективности программы коррекции интернет-зависимого поведения у подростков.

Исходя из объекта и предмета, для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

1) теоретический анализ проблемы интернет-зависимого поведения, феномена образа тела и эмоциональных особенностей подростков, склонных к интернет-зависимому поведению

2) анализ образа тела подростков и его искажений

3) анализ связей особенностей образа тела с интернет-зависимым поведением

4) анализ связей эмоциональных особенностей (тревожности, депрессивности) и интернет-зависимого поведения

5) анализ эффективности программы коррекции интернет-зависимого поведения у подростков

Для решения поставленных задач использовались следующие методы:

1) Библиографический: теоретический анализ имеющихся в научной литературе представлений о феноменологии интернет-зависимого поведения, образе тела, эмоциональных особенностях подростков проявляющих данное аддиктивное поведение. Для решения пятой задачи исследования нами был проведен теоретический анализ имеющихся в литературе представлений и рекомендаций по проведению коррекционных программ с подростками, а также представлений о работе с телом в рамках психологической коррекции.

2) Экспериментально-психологический: подбор адекватных цели исследования психодиагностических методик и обследование с их помощью лиц, склонных к интернет-зависимому поведению.

3) Статистический: статистическая обработка полученных результатов обследования (дескриптивный, корреляционный анализ, анализ различий выборок).

Для решения первой задачи была выбрана следующая теоретико-методологическая основа:

· представления о феноменологии интернет-зависимого поведения (ВойскунскийА.Е., Короленко Ц.П., Егоров А.Ю., Орзак М., Янг К., Малыгин В.Л.)

· представления о феномене образа тела и его особенностях (Шибутани Т., Бернс. Р., Кон. И., Соколова Е.Т., Столин В.В., Feldenkreiz M., Rice J., Maler M.) 

· представления о развитии психопатологической симптоматики (Леонгард К., Розенцвейг С., Роттер Дж.Б., Folkman S., Lazarus R.S.)

Для достижения цели исследования первоначально нами было обследовано 77 учащихся 10 классов Лицея №1581 ЦАО г. Москвы и 96 учащихся 10-11 классов СОШ №1 г.Звенигорода в возрасте от 15 до 17 лет. Далее по результатам методик «Тест на интернет-зависимость К.Янг», «Шкала интернет-зависимости Чена» и экспертной оценки, данная группа была поделена на две: 1- экспериментальная, 2- контрольная.   

В экспериментальную группу вошли 40 испытуемых, склонных к интернет-зависимому поведению в возрасте от 15 до 17 лет. Контрольная группа состояла из 40 условно здоровых испытуемых.  

Данные группы были обследованы следующими методиками:

1. «Опросник выраженности психопатологической симптоматики» (SCL-90-R, L.R. Derogatis, адаптация Н.В. Тарабриной)

2. «Телесный образ я» ( M. Feldenkreiz, адаптация И.А. Соловьевой)

3. «Рисунок человека» (K. Маховер)

4. «Цветоуказания на неудовлетворенность собственным телом» (The Color-A-Person body dissatisfaction Test, CAPT, О. Вуле, С. Ролл)

Проверялись следующие выдвинутые исследовательские гипотезы:

1. Степень адекватности образа тела связана со степенью проявления интернет-зависимого поведения

2. Отдельные искажения образа тела связаны с наличием интернет-зависимого поведения

3. Выраженность таких эмоциональных особенностей, как депрессивность и тревожность, связана с интеренет-зависимым поведением и искажениями образа тела

Проверка этих гипотез входила в решение второй, третьей и четвертой задач, для их решения использовалась статистическая обработка результатов при помощи пакета статистических программ « Statistical Package for Social Science for Microsoft Windows, version 14.0».

На следующем этапе исследования экспериментальная группа путем рандомизации была поделена на две подгруппы: 1.1-экспериментальная и 1.2.-группа сравнения. С экспериментальной группой (1.1) была проведена программа коррекции интернет-зависимого поведения, основанная на коррекции искажений образа тела, Я-концепции и развитии самосознания. На следующем этапе обе группы 1.1 и 1.2 были повторно обследованы вышеперечисленными методиками, сразу после проведения коррекционной программы и через две недели после.

Проверялась следующая исследовательская гипотеза - участие в коррекционной программе (основанной на коррекции искажений образа тела, Я-концепции и развитии самосознания) подростков приведет к изменениям степени проявления интернет-зависимого поведения и негативных эмоциональных состояний личности. Проверка этой гипотезы входила в решение пятой задачи.

Научная новизна и теоретическая значимость данного исследования состоят в том, что впервые специально подобранным комплексом психодиагностических методик исследованы эмоциональные особенности и особенности образа тела подростков склонных у интернет-зависимому поведению.

Эти данные были использованы при разработке программы коррекции интернет-зависимого поведения у подростков, а также нами была предпринята попытка оценить эффективность данной программы. Этим обусловлена практическая значимость исследования.

ГЛАВА 1.

ИНТЕРНЕТ-ЗАВИСИМОЕ ПОВЕДЕНИЕ, ОБРАЗ ТЕЛА И ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОДРОСТКОВ, СКЛОННЫХ К ИНТЕРНЕТ-ЗАВИСИМОМУ ПОВЕДЕНИЮ.

1.1. Интернет-зависимое поведение как разновидность зависимого поведения, классификация и критерии диагностики.

В данной работе мы будем использовать термин интернет-зависимость, как наиболее употребляемый в настоящее время, подразумевая под ним, в самом общем виде, вариант поведенческой аддикции (зависимого поведения), где объектом зависимости становится определённый поведенческий паттерн, связанный с негармоничным использованием ресурсов Интернета.

Проблема аддиктивного поведения (W. Miller 1984 и М. Landry, 1987), формирующегося в результате взаимодействия с объектами, способными вызвать зависимость, вплоть до настоящего времени недостаточно изучена. Список таких объектов достаточно большой: различные психоактивные вещества, компьютерные игры, источники информации (всемирная сеть Интернет), различного рода эстетические наслаждения, работа, культы, высокие технологии и т.д. Некоторые зависимости одобряются обществом, другие с течением времени начинают представлять личностную проблему для индивида, при этом не являясь социально опасными, третьи имеют статус социально опасных (В.В. Шабалина, 2001).

I. Marks (1990) предложил следующие критерии для диагностики поведенческих (нехимических) зависимостей :

1) Побуждение к контрпродуктивной поведенческой деятельности

2) Нарастающее напряжение, пока деятельность не будет завершена

3) Завершение данной деятельности немедленно, но ненадолго снимает напряжение

4) Повторная тяга и напряжение через часы, дни или недели

5) Внешние проявления уникальны для данного синдрома аддикции

6) Последующее существование определяется внешними и внутренними проявлениями (дисфория, тоска)

Поведенчески интернет-зависимость проявляется в том, что зависимые пациенты предпочитают “жизнь в Интернете”, и в дальнейшем фактически начинают отказываться от своей “реальной” жизни, проводя до 18 часов в день в виртуальной реальности. Другое определение Интернет-зависимости – это “навязчивое желание войти в Интернет, находясь off-line, и неспособность выйти из Интернет, будучи on-line”.

Критериями сетевой аддикции, разработанными американскими врачами входящими в “группу поддержки зависимых от Интернета” The Internet Addiction Support Group (IASG) являются: рост толерантности при “сетевых путешествиях”, снижение настроения при невозможности нахождения в Сети, появление “эмоционального плато” при нахождении в Интернете. Признаки «синдрома отмены» Интернета: психомоторное возбуждение, тревога, неодолимое желание облегчить свое состояние путем выхода в Интернет, доминирующие фантазии и мечты об Интернете, навязчивое постукивание пальцами по твердой поверхности, имитирующей клавиатуру.

Обсуждение данного психопатологического феномена началось не так давно - в 1994 г., американский психиатр Кимберли Янг разработала и поместила на web-сайт специальный опросник и вскоре получила почти 500 ответов, авторы 400 из которых были признаны, согласно выбранному критерию, интернет-зависимыми людьми. В 1997-1999 гг. были созданы исследовательские и консультативно-психотерапевтические web-службы по проблематике IAD (Scherer, Kathleen 1997). К. Янг приводит четыре признака зависимости от Интернета: навязчивое желание проверить e-mail, постоянное желание следующего выхода в Интернет, жалобы окружающих на то, что человек проводит слишком много времени в Интернете, жалобы окружающих на то, что человек тратит слишком много денег на Интернет.

Как отмечает К. Янг, созданы целые виртуальные сообщества, напримерMySpace, Facebook и Second Life («Одноклассники», «Лиру» у нас) и раз попав в них, люди остаются там жить. Нашей второй натурой, пишет Янг, стали самые разнообразные действия, выполняемые онлайн – к примеру, делать покупки, знакомиться с новостями, резервировать билеты на самолеты или номера в гостиницах, выполнять научную работу. Интернет очень быстро превратился в нечто повседневное. При этом никого не заботит возможность развития психологической зависимости. Однако за удовольствия надо платить. Платой за все преимущества и выгоды внедрения Всемирной Сети в повседневную жизнь общества является формирующееся чрезмерное увлечение Интернетом, порой достигающее, у части пользователей, состояния болезненного пристрастия.

Как справедливо отмечают А.Е. Войскунский (2000, 2004, 2009); Ю.Баруч (Y Baruch, 2001) , последствия сверх-увлеченности Интернетом могут быть самыми разнообразными: пренебрежение домашними и служебными обязанностями, отказ от социального взаимодействия, изоляция, разрушение связей с внешним миром,  аутизация и инфантилизация личности. Особую тревогу вызывает то, что зависимость от Интернета наиболее часто проявляется в юном возрасте – в среде подростков и юношей, что затрудняет их социализацию, препятствует способности сделать карьеру, создать семью.

В 1995 году Нью-Йоркский психиатр Иван Голдберг предложил критерии Интернет-зависимости, построенные на основе признаков патологического пристрастия к азартным играм (гемблинга), не опирающиеся на клинические материалы. (Morahan-Martin, Janet, Schumaker 1997)

Критериями являются : количество времени, которое нужно провести в Интернете заметно возрастает, использование Интернета позволяет избежать “синдрома отказа” при вербальном общение в реальной жизни, прекращается отдых, использование Интернета продолжается, несмотря на знание об имеющихся физических, психологических, социальных, профессиональных проблемах.

В других исследованиях интернет-зависимого поведения было установлено, что зависимые часто “предвкушают” свой выход в сеть, чувствуют нервозность, находясь off-line, лгут относительно времени пребывания в Интернете, и ощущают, что Интернет порождает проблемы на работе, финансовом статусе, а также социальные проблемы.

Марк Гриффитс (Griffiths, 1995) делит интернет-зависимых на две группы, выделяя аддиктов первого и второго порядков. Аддикты первого порядка чувствуют себя в приподнятом настроении во время игры. Они любят играть группами в сети, получают позитивное подкрепление со стороны группы, когда становятся победителями и именно это является для них главным. Компьютер для них – средство получить социальное вознаграждение. Аддикты второго порядка используют компьютер для бегства от чего-либо в своей жизни и их привязанность к машине – симптом более глубоких проблем (например, физические недостатки, низкое самоуважение и т.д.).

Следует отметить, что лица с пограничными расстройствами отдают предпочтение аддиктивным реализациям в нехимической форме (Ц.П. Короленко, Т.Б. Дмитриева, 1999). Из типов акцентуации наиболее подвержены риску развития виртуальной аддикции неустойчивый и шизоидный, реже другие типы.

"Интернет-зависимое поведение" - это широкий термин, обозначающий большое количество проблем поведения и контроля над влечениями. Основные пять типов, которые были выделены в процессе исследования, характеризуются следующим образом:

Киберсексуальная зависимость – непреодолимое влечение к посещению порносайтов и занятию киберсексом.

Пристрастие к виртуальным знакомствам - избыточность знакомых и друзей в Сети.

Навязчивая потребность в Сети - игра в он-лайн азартные игры, постоянные покупки или участия в аукционах.

Информационная перегрузка (навязчивый web-серфинг) - бесконечные путешествия по Сети, поиск информации по базам данных и поисковым сайтам.

Компьютерная зависимость - навязчивая игра в компьютерные игры (стрелялки – Doom, Quake, Unreal и др., стратегии типа Star Craft, квесты)

Качественный анализ показал, что главенствующим фактором, благодаря которому все эти явления получили широкое распространение, является анонимность личности в Сети. Особенно анонимность увязана с четырьмя главными расстройствами:

Виртуальный мир, в котором человек чувствует себя намного комфортней, чем в реальной жизни создает угрозу для успешности реальной жизни. Подобное бегство особенно опасно для подростков во время формирования личности, социальной и половой идентичности.

Возможность создания альтернативных он-лайн персонажей, в зависимости от настроения и желания самого пользователя, что создает возможность уйти от реального мира с его эмоциональными проблемами (например, стресс, депрессия, беспокойство) или же от простых жизненных сложностей (обилие работы, проблемы в учебе, конфликты в семье). Мгновенное бегство в фантастический мир Интернет служит поддержкой для привыкания, за которым следует ухудшение настроения и психологические разногласия.

Интернет же, как показывает доктор К. Янг, имеет огромный притягательный потенциал, то есть, в отличие от того же авиамоделизма, обладает свойствами наркотика, да и потреблять его можно в опасных количествах, не чувствуя дискомфорта. Для России пока не актуальны такие формы интернет-зависимости как навязчивая игра на бирже, участие в он-лайн аукционах и бесконтрольные покупки в интернет-магазинах. Остальные же получают у нас распространение достаточно быстро.

При этом по данным опроса интернет-зависимых привлекают такие особенности сети, как: анонимность (86%), доступность (63%), безопасность (58%) и простота использования (37%).

То есть, интернет-зависимые пользуются сетью для получения социальной поддержки (за счет принадлежности к определенной социальной группе: участия в чате или телеконференции); возможности творения виртуального героя (создания нового "Я"), что вызывает определенную реакцию окружающих, получения признания окружающих. Под социальной поддержкой мы имеем в виду не просто эмоциональную поддержку, но и ощущение принадлежности к определенной группе людей, установление полезных контактов. Что является чрезвычайно важным в подростковом возрасте, учитывая ведущую деятельность – интимно-личностное общение и важность принадлежности к группе. Социальная поддержка в данном случае осуществляется через включение в некоторую социальную группу (чат, MUD, или телеконференцию) в Интернете.

По мнению Янг, будучи включенными в виртуальную группу, интернет-зависимые становятся способными принимать больший эмоциональный риск путем высказывания более противоречащих мнению других людей суждений - о религии, абортах и т. п. То есть они оказываются способными отстаивать свою точку зрения, говорить "нет", в меньшей степени боясь оценки и отвержения окружающих, чем в реальной жизни. В киберпространстве можно выражать свое мнение без страха отвержения, конфронтации или осуждения потому, что другие люди являются менее досягаемыми, и потому, что личность самого коммуникатора может быть замаскирована.

М. Гриффитс предлагает операциональные критерии, в сумме определяющие зависимость:

а) приоритетность (salience) — излюбленная деятельность приобрела первостепенное значение и преобладает в мыслях, чувствах и поступках (поведении);

б) изменение настроения (mood modification) — относится к субъективному опыту человека и сопутствует состоянию поглощенности деятельностью (примерами могут служить состояние эмоционального подъема либо, наоборот, приобретения спокойствия при переходе к любимому занятию);

в) толерантность (tolerance) — для достижения привычного эффекта требуется количественное увеличение параметров деятельности;

г) симптомы разрыва (withdrawal symptoms) — возникновение неприятных ощущений или физиологических реакций при потере или внезапном сокращении возможностей заниматься любимой деятельностью;

д) конфликт (conflict) — относится ко всем разновидностям конфликтов: интрапсихическим; межличностным (с окружающими людьми); с другими видами деятельности (работа, социальная жизнь, хобби и интересы);

е) рецидив (relapse) — возврат к излюбленной ранее деятельности, иногда после многолетнего абстинентного периода.

В то же время в настоящий период остается множество дискуссионных вопросов, касающихся нозологической принадлежности, диагностических критериев, клинических проявлений, а также подходов к терапии и профилактике Интернет-зависимости (А.Е. Войскунский, 2009). Так диагностика данного расстройства в настоящее время затруднена тем, что до сих пор не существует единой системы критериев, включенных в DSM-IV. Из всех диагнозов, представленных в DSM-IV, игромания оказалась наиболее соответствующей сути Интернет-зависимости. Используя патологическую зависимость от азартных игр в качестве модели, К. Янг определила патологическое увлечение интернетом как нарушение контроля влечения нехимического генеза и разработала диагностический опросник из 8 пунктов, который модифицировал критерий игромании. Однако диагностические критерии Интернет-зависимости, сформулированные К. Янг 15 лет назад подвергнуты сейчас серьезной критике. В частности Дж. Грохол (J.Grohol, 2009), отмечает, что количественный подход Янг (количество часов, которые нужно провести в онлайне) явно недостаточен, чтобы быть признанным «зависимым». Количественные данные о «норме» или ее превышении, относящиеся к 1998 или 1999 году, совершенно не показательны для среднего пользователя Интернета в 2011 году. Кроме того, специалистам редко удается отфильтровать тех, кто применяет Интернет на постоянной основе для выполнения работы или для учебы, и тем самым результаты неизбежно остаются смещенными в сторону завышения количества часов онлайн. Ряд исследователей считают, что относить патологическое использование Интернета к классу самостоятельных заболеваний вообще не правомерно. Так, П.Митчел (P.Mitchell, 2000) ставит под сомнение вопрос о возможности выделения отдельного диагноза для Интернет-зависимости, т.к. до настоящего момента нет подтверждённых данных о том, носит ли появление симптомов патологического использования Интернет первичный характер, или же возникновение зависимого поведения провоцируются лежащими в его основе психическими заболеваниями, в частности депрессией.  При попытке выделения Интернет-зависимости как самостоятельного заболевания так же наибольшее противоречие среди исследователей вызывает вопрос о том, является ли Интернет сам по себе аддиктивным агентом, или же он является посредником для реализации других зависимостей.Х. Шафер (HJ Shaffer, 2000) утверждает верность одновременно двух положений, когда Интернет выступает в качестве средства достижения аддиктивного контента при сформированной аддикции, так и существование самостоятельной формы зависимости от Интернета.

Подобное мнение высказывает и М. Гриффитс (M.D. Griffiths, 2009) - большая часть тех, кто избыточно применяет Интернет, не являются зависимыми непосредственно от Интернета, для них Интернет – это своего рода питательная среда для поддержания других зависимостей. Следует проводить различие между зависимостью непосредственно от Интернета и зависимостями, связанными с применениями Интернета. Для многих аддиктов Интернет – это не более чем место, в котором они осуществляют излюбленное ими (аддиктивное) поведение. В тоже время в ряде исследований, отмечает М. Гриффитс, выявляется, по всей видимости, зависимость непосредственно от Интернета. Большая часть таких индивидуумов пользуются теми функциями Интернета, которые отсутствуют вне этой среды – к примеру, сервисами чатов или разнообразных ролевых игр. Поэтому, если зависимость от Интернета и существует на самом деле, то она затронула не более чем относительно небольшой процент пользователей Интернета. (M.Griffiths, 2009).

Исследователь Дж. Морахан-Мартин (J. Morahan-Martin, 2009) отмечает, что излишнее применение Интернета (Internet Abuse) – тема во многом противоречивая. Для изучения излишнего применения Интернета специалистами разработаны несовпадающие между собой критерии, используется разная терминология. Из большого числа предложенных измерительных шкал ни одна не может считаться универсальной и лишь немногие психометрически валидизированы.

По нашему мнению в настоящее время интернет-зависимость во всех ее разнообразных проявлениях можно рассматривать как болезненное пристрастие (аддиктивное поведение) и как способ адаптации дезадаптивной (аномальной) личности. То есть мы рассматриваем Интернет-зависимость как патологическую увлеченность Интернетом, как одну из форм зависимого поведения в понимании его как доболезненного расстройства в рамках девиантного (отклоняющегося) поведения.

Несмотря на имеющиеся противоречия диагностических критериев интернет-зависимости, ее нозологической принадлежности проблема злоупотребления Интернет-ресурсами в подростковой и юношеской среде становится все более актуальной.

Существует несколько факторов, которые особенно привлекают подростков в Интернет. Во-первых, это наличие собственного (интимного) мира, в который нет доступа никому, кроме него самого, а также:

· отсутствие ответственности

· реалистичность процессов и полное абстрагирование от окружающего мира

· возможность исправить любую ошибку, путем многократных попыток

· возможность самостоятельно принимать любые решения, вне зависимости к чему они могут привести (например, в рамках игровой деятельности)

Виртуальная реальность - это нематериальность воздействия, условность параметров и эфемерность, - это не есть сама жизнь, это скорее придуманная часть жизни, чувств, отношений и действий.

Совершенно очевидно, что с ростом компьютеризации и доступности Интернета будет увеличиваться и число Интернет-зависимых, особенно среди молодой части населения. Таким образом, особое значение приобретает профилактика Интернет-зависимости. Риск формирования зависимого поведения, в последнее время, традиционно рассматривается в рамках многофакторной модели динамического взаимодействия биологических (врожденных), психологических и социальных факторов. В настоящей работе мы также будем придерживаться биопсихосоциальной модели формирования Интернет-зависимости.

Как мы уже писали выше, в данной работе термин Интернет-зависимость используется нами как один из вариантов поведенческой аддикции, где объектом зависимости становится определённый поведенческий паттерн, связанный с негармоничным использованием ресурсов Интернета. Под термином аддиктивные расстройства (расстройства зависимого поведения), вошедшим в лексикон психологов и психиатров в последние годы, понимается группа различных нарушений психического здоровья, отражающих наличие болезненной зависимости или зависимого поведения. Аддиктивное (зависимое) поведение, по определению Ц.П. Короленко (1991) – это одна из форм девиантного (отклоняющегося) поведения, характеризующаяся стремлением уйти от реальности путем искусственного изменения своего психического состояния через прием некоторых веществ (или погружение в определенные виды деятельности, которые вызывают интенсивные эмоции). Исторически сложилось так, что термин аддиктивное поведение наиболее часто использовался для описания отклоняющихся форм поведения подростков, подчеркивая тем самым наличие отклоняющегося поведения, а не болезней зависимости (А.Е. Личко. 1991). Однако в последние годы термин аддиктивное (зависимое поведение) все чаще используется для описания множества форм поведенческих (нехимических) зависимостей и среди взрослой части населения. В тоже время совершенно очевидным является необходимость разграничения понятий “аддиктивного поведения” и “болезней зависимости”. В свое время на строгом разграничении аддиктиного поведения как форме девиантного поведения и аддикции как болезни настаивал А.Е. Личко (1991). В отечественной литературе англоязычный термин аддиктивное поведение (addictive behavior) используется в том значении, которое давали его авторы - В. Миллер; М.Ландри (W. Miller, 1984; М.Landry, 1987): злоупотребление различными веществами, изменяющими психическое состояние, включая алкоголь и курение табака, до того, как от них сформировалась зависимость. Таким образом, аддиктивное поведение, как психопатологический феномен следует рассматривать как донозологическую (доболезненную) форму девиантного (отклоняющегося) от общей нормы поведения.

Несмотря на противоречия, и различия в подходах к нозологической принадлежности Интернет-зависимости, исследователи единодушны в определении и описании психологических и соматических компонентов, сопровождающих патологическую увлеченность Интернетом.

В 1998 М. Орзак (М. Orzack, 1999) дифференцировала психологические и физические симптомы, характерные для Интернет-зависимости. Так, к психологическим симптомам относятся:

Психологические симптомы:

· Хорошее самочувствие или эйфория за компьютером;

· Невозможность выйти из сети и остановить он-лайн сеанс;

· Увеличение количества времени, проводимого за компьютером;

· Пренебрежение семьей и друзьями;

· Ощущения пустоты, депрессии, раздражения не за компьютером;

· Ложь работодателям или членам семьи о своей деятельности за компьютером;

· Проблемы с работой или учебой.

Физические симптомы:

· Расстройства сна, изменение режима сна;

· Нерегулярное питание, пропуск приемов пищи;

· Пренебрежение личной гигиеной;

· Головные боли по типу мигрени;

· Сухость в глазах;

· Боли в спине;

· Синдром карпального канала (туннельное поражение нервных стволов руки, связанное с длительным перенапряжением мышц).

Наиболее полное и исчерпывающее описание поведенческих характеристик, присущих феномену Интернет-зависимости, можно найти в работах А.Е. Войскунского (2000). Так, отмечается:

·    неспособность и активное нежелание отвлечься даже на короткое время от работы в Интернете, а уж тем более прекратить работу;

· досада и раздражение, возникающие при вынужденных отвлечениях, и навязчивые размышления об Интернете в такие периоды;

· стремление проводить за работой в Интернете все увеличивающиеся отрезки времени и неспособность спланировать время окончания конкретного сеанса работы;

· побуждение тратить на обеспечение работы в Интернете все больше денег, не останавливаясь перед расходованием припасенных для других целей сбережений или накоплением долгов;

· готовность лгать друзьям и членам семьи, преуменьшая длительность и частоту работы в Интернете;

· способность и склонность забывать при работе в Интернете о домашних делах, учебе или служебных обязанностях, важных личных и деловых встречах, пренебрегая занятиями или карьерой;

· стремление и способность освободиться на время работы в Интернете от ранее возникнувших чувств вины или беспомощности, от состояний тревоги или депрессии, обретение ощущения эмоционального подъема и своеобразной эйфории;

· нежелание принимать критику подобного образа жизни со стороны близких или начальства;

· готовность мириться с разрушением семьи, потерей друзей и круга общения из-за поглощенности работой в Интернете;

· пренебрежение собственным здоровьем и, в частности, резкое сокращение длительности сна в связи с систематической работой в Интернете в ночное время;

· избегание физической активности или стремление сократить ее, оправдываемое необходимостью выполнения срочной работы, связанной с применением Интернета;

· пренебрежение личной гигиеной из-за стремления проводить все без остатка "личное" время, работая в Интернете;

· постоянное "забывание" о еде, готовность удовлетворяться случайной и однообразной пищей, поглощаемой нерегулярно и не отрываясь от компьютера;

· злоупотребление кофе и другими тонизирующими средствами;

· подбор, просматривание и изучение специальной литературы о новинках Интернета, обсуждение их с окружающими.

Существует ряд исследований, в которых доказывается взаимосвязь различных психических заболеваний и патологического использования Интернет – Д.Реджер; Н.Шапиро и др.; К.Янг, Роджерс; С.Йанг и др. (D.Regier, 1990; N.Shapira et.al., 2000; К.Young, Rogers, 1998; С.Yang et.al., 2005). В первую очередь к ним относят расстройства настроения, депрессию, обсессивно-компульсивное расстройство, расстройство контроля побуждений, СДВГ, социальные фобии и др.

1.2. Феномен образа тела

Зачастую, Я описывается только в терминах, относящихся к духовной сфере. "Телесный опыт" достаточно редко рассматривается как компонент образа Я и остается практически за пределами психологических теорий личности. Однако невозможно игнорировать тот факт, что пространство, в котором существует Я, есть человеческое тело (У.Джемс, И.С.Кон и др.).

Е. Т.Соколова (1988) утверждает, что существует тесная связь между переменными Я-концепции и формами телесного опыта. Телесный опыт — очень широкая категория, охватывающая все, «имеющее хоть какое-либо отношение к психологической связи «индивид — его тело». Один из наиболее важных компонентов телесного опыта — это образ тела (образ телесного «Я», физического «Я»), т. е. результат осознанного или неосознанного психического отражения, определенная умственная картина своего тела.

Исследователи долгое время описывали отдельные компоненты, входящие в образ тела, а также их свойства, однако на данный момент психологами признается, что компоненты образа тела не возможно рассматривать в отдельности ввиду их взаимного воздействия друг на друга, а также на личность. «Образ тела или образ «Я» - это не только то, что мы видим, когда смотрим на себя, и то, как ощущаем члены тела и управляем ими. В него входят психические, эмоциональные и исторические аспекты - что мы чувствуем, что думаем о своей внешности и то, как сформировал нас весь предыдущий опыт: и болезненный, и приятный, наполненный похвалой или непрестанным осуждением. В восприятие тела входит все - физические ощущения, идеи, эмоции, проекции, указания и ожидания. Образ «Я» связан с тем, как тело ориентируется во времени и пространстве, с контурами тела, кинестетическими ощущениями и визуальным восприятием.» С точки зрения формирования образа тела важно то, что каждый из аспектов образа тела постоянно присутствует на определенном этапе его развития в той или иной степени, доминируя или будучи второстепенным, и испытывает на себе воздействие других. Для формирования более полного представления о понятии «образ тела» в психологии, далее нами приводится краткий обзор основных теоретических положений характеризующих данный предмет.

В рамках психологии сегодня выделяется несколько направлений исследования телесного образа. В первом из подходов тело понимается как граница Я. Понятие «граница образа тела» было введено С. Фишером и С. Кливлендом, которые исходили из того, что люди различаются по тому, насколько «твердыми» и «отгораживающими от внешнего мира» они воспринимают границы собственного тела. Как правило, это восприятие неосознанно и проявляется в чувстве определенной отграниченности от окружающей среды (Соколова, 1989). Как мы знаем из психологии развития ребенок не с самого рождения отделяет себя от мира, для этого ему нужно сформировать границы Я и не-Я, что требует определенного времени и условий.

Представительница танце-двигательной терапии Siegel (1979, 1984) разделила внешние и внутренние выражения телесного образа. Внешнее выражение - это осознанное знание о собственном физическом теле. Это знание является неотъемлемой частью процесса дифференциации и обретения чувства телесного «я» как сущности. Siegel определила две составляющие этого внешнего выражения: граница тела и телесное пространство. Граница тела, по ее мнению, - это осознание того, где человек начинается и заканчивается. Телесное пространство - это осознанное, переживаемое знание того, где человеку в пространственном отношении комфортно во взаимоотношениях с другими людьми или предметами. При упоминании внутреннего выражения телесного образа, Siegel (1979) делает акцент на неустойчивости этого представления, так как и внутренние и внешние факторы способны изменить его. Так же она утверждает, что этот внутренний образ существует в каждый данный момент на осознанном и неосознанном уровнях.

Процесс различения Я и не-Я и укрепления границ Я сопровождается постепенным формированием схемы собственного тела. Это понятие было предложено Боньером в 1893 г. Оно означает пластичную модель собственного тела, которую каждый строит, исходя из соматических ощущений. Схема тела обеспечивает регулировку положения частей тела, контроль и коррекцию двигательного акта в зависимости от внешних условий.

Schilder (1935), пионер в области образа тела, предположил, что в образ тела входит телесная схема. Она развивается и поддерживается впечатлениями или стимулами, проходящими через телесные ощущения - зрение, вкус, запах, слух, кинестетические ощущения прикосновения и движения. То есть происходит постоянное изменение, непрерывное взаимодействие между телом и окружающим миром.

Fletcher (1979) писала, что схема тела дает устойчивое представление о теле индивида. Тогда как существуют включающие ее «образы тела, которые постоянно время от времени изменяются, формируются, преобразовываются, опровергаются, распадаются, увеличиваются и наслаиваются на следующий образ. Образы тела время от времени не меняют лишь более устойчивую схему тела».

Понятие «схема тела» не тождественно понятию «образ тела»: если первая определяется работой проприоцепции, то образ тела следует рассматривать как результат осознанного или неосознанного психического отражения, хотя и отражение схемы тела в него также входит. В современной психологии распространен подход к пониманию образа тела как сложного комплексного единства восприятий, установок, оценок, представлений, связанных и с телесной внешностью и с функциями тела: это тот «базис, на котором развертывается дальнейшее развитие Я-концепции» (Налчаджян, 2000; с.279).

  Наиболее обращенным к внешнему миру компонентом образа тела является представление человека о собственной внешности. Это представление закладывается у ребенка относительно рано, но дополняется и корректируется в более поздних возрастах. Отличительной особенностью его формирования является тесная связь с эмоционально-ценностным отношением (самооценкой). Характер самоотношения во многом определяется особенностями социального опыта человека на всем  протяжении его жизни: «Поскольку отношение к человеку в известной мере зависит от его физических качеств, последние оказываются важной основой для формирования Я-концепции» (Шибутани, 1999; с.183). Исследованием эмоционально-оценочной стороны образа тела занимались такие ученые как : С.Журард, Р. Секорд, С Фишер, Р. Бернс

Наиболее разработана в психологии проблема самооценки физических данных. Неудовлетворенность, каким то своим физическими данными повышает значимость определенных частей тела или телесного облика в целом, неизбежно влияет на представление о своем физическом Я, на общий уровень самопринятия. Результаты исследования С.Журарда и Р.Секорда показали, что существует высокая положительная корреляция между удовлетворенностью телом и удовлетворенностью собой в целом, а в свою очередь удовлетворенность телом в большей степени зависит от удовлетворенности определенными значимыми частями тела.

Р.Бернс выделяет самооценку или принятие себя как одну из составляющих Я-концепции и относит ее к аффективному компоненту. По его мнению, оценка присутствует ввиду того, что когнитивная составляющая не воспринимается человеком безразлично, а побуждает оценки и эмоции. В попытке себя охарактеризовать обычно присутствует сильный личностный оценочный момент. Этот компонент связан как с явными, так и с бессознательными для человека переживаниями.

Основы самооценки закладываются в раннем детстве, и главным фактором при этом выступает характер детско-родительских отношений. Так, неприязнь, отдаленность, неуважение переходят в дефект самоотношения вплоть до неприязни к себе – своим чертам, физическому облику. В итоге самооценка внешности оказывается практически не связанной с объективными физическими данными ребенка, а зависит от позитивного или негативного отношения со стороны родителей и ближайшего окружения. Причем оценка собственной внешности имеет тенденцию распространяться на самооценку личности в целом, и наоборот - позитивное отношение к себе в целом может делать внешний облик более привлекательным в собственных глазах: «Рост человека, его вес, телосложение, здоровье, зрение, цвет лица и т.д. способны стать ведущими составляющими его отношения к себе, главными факторами, определяющими его чувство собственной ценности, адекватности и приемлемости своей личности» (Бернс, 1986; с.96).

В подростковом и юношеском возрасте самооценка внешности приобретает особое значение. Огромную роль наряду с оценками значимых других (теперь это главным образом сверстники и учителя) здесь играет ориентация на принятые в обществе стереотипные образы маскулинности или фемининности. Причем юношеские эталоны красоты и просто «приемлемой» внешности нередко оказываются завышенными, нереалистичными. Обнаружение каких-либо явных или мнимых физических недостатков глубоко фрустрирует подростков, порождая тревогу и дезадаптивность (Кон, 1989).

Итак, образ тела включает в себя эмоционально-оценочный компонент, который в норме неразрывно связан с когнитивным. Неудовлетворенность образом тела может повлечь за собой общее снижение самооценки, а также искажение образа тела. Кроме того, выявлено, что существует высокая зависимость между уровнем личностной депрессии и степенью неудовлетворенности телом (А.Марселло). Высокая корреляция обнаружена между удовлетворенностью телом и ощущением личностной защищенности (Уэйнберг), а также между успешностью самореализации и оценкой собственного тела (Л.Сион).

Образ тела имеет психологическую природу, и, в большой степени определяется убеждениями и представлениями о себе и своем Я, чем реальной физической данностью.

Р. Бернс, рассматривает образ тела или телесное я как один из аспектов установки личности на саму себя. Телесное Я является интегральной составляющей каждого из 3 элементов установки – когнитивного образа, самооценки и поведенческих реакций – и может быть представлено в различных модальностях.

Bernstein (1972) писала, что образ тела включает «либидозный компонент (libidinal investment) в теле, осознание тела и его функций, эффективное управление первичными процессами тела (primary process material) и оценками других своего «я», включая культурные нормы, касающиеся физической привлекательности». Другими словами, образ тела имеет осознаваемые и неосознаваемые компоненты, которые включают положительный вклад в тело, осознание и управление телом. Кроме того, эти компоненты могут различаться в зависимости от того, что они значат для развития образа тела каждого индивида.

Таким образом, изменение и искажение образа тела может происходить в любом из приведенных выше компонентов, и в последствии влиять на всю систему в целом. Кроме либидозного компонента, эмоционального, оценочного и когнитивного существует еще и социальный аспект образа тела. Фулкс и Шварц (1982) отмечали, что: «Образ Я динамически связан с образом объекта или другого. Каждый воздействует на другого и одновременно подвержен воздействию последнего. Способы прохождения людьми через определяемые родителями и культурой социализацию и опыт развития, влияют на видение себя и глубинно определяют способы видения и взаимодействия с другими». То есть образ тела будет также зависеть от принятых в культуре норм, а также, как показано в исследованиях Соловьевой, даже от особенностей профессии.

В то время как существует много составляющих телесного образа, по-видимому, 3 признака особенно характеризуют здоровый образ тела. (Julia Rice, M. Hardenbergh Lynne M. Hornyak)

1. Подвижность. Возможность изменения элементов образа тела под влиянием внутренних ощущений, внутренних психических событий и внешних ситуаций, в то время как телесная стержневая схема остается неизменной, что обеспечивает чувство стабильности и целостности.

2. Наличие связи с реальностью мира и здоровыми сторонами личности. Ментальный образ тела совпадает с тем, как в действительности выглядит тело, то есть с тем. Как другие объективно воспринимают его. Кроме того, образ, который имеет индивид, более реалистичный, чем идеальный, и в соответствии с ним человек строит свою жизнь.

3. Трехмерность. Здоровая «картина» тела переживается как объемная, является законченной, включает и признает все ее части. Каждая часть структуры тела ощущается как живая и легко доступна сознанию при переключении внимания на нее.

Ими выделяются также и характеристики негативного образа тела:

1. Ригидность. Невозможность или низкая способность впускать новую или противоречащую информацию в образ тела, которая возникает в результате изменения настроения, окружения и физического состояния человека.

2. Недостаточная связь с реальностью мира и здоровыми сторонами личности. Ментальный образ тела в той или иной степени расходится с тем, как в действительности выглядит тело, то есть с тем, как другие объективно воспринимают его. Образ тела скорее идеальный или надуманный, нереалистичный, чем реалистичный, на основании которого человек строит свою жизнь.

3. Нарушение целостного объема восприятия тела. Картина тела переживается как недостаточно целостная и законченная. Отдельные части или области тела могут не осознаваться или ощущаться «замороженными» или «не чувствующими прикосновениями». Образ тела характеризуется большей фиксированностью, нереалистичностью и отсутствием чувства жизни.

Если представить "Я-концепцию" как динамическую структуру, то между ее различными модальностями существует определенный уровень напряжения. Напряжение уровня выше среднего есть энергия психического развития, направленная на сравнение и утверждение модальностей "Я-концепции". Это потенциал самосозидания. Однако повышенное напряжение становится неуправляемым, и зачастую подросток, не зная, как справится с ним, вместо того, чтобы искать новые выходы из "тупика саморазвития", прибегает к аддиктивному поведению.

Возрастание напряжения обусловлено расхождением в оценках, данных индивидом самому себе и данных ему другими, что является сильным "генератором тревожности". Возникновение напряжения связано с восприятием угрозы своему "Я" как целостной системе.

Большое расхождение между "Я- реальным" и "Я- идеальным" или "Я- реальным" и "Я- зеркальным" ставит подростка в такие условия, что он вынужден либо осознавать и принимать источник расхождения в оценках, делая, таким образом, выбор в сторону своего развития и сохраняя ядро своей личности, либо накапливать напряжение, а затем искать "легкие" способы его снятия. Большое расхождение между "Я-реальным" и "Я-идеальным" считается тревожным симптомом, т.к. нередко ведет к нарушениям поведения и социально- психологической адаптации ребенка.

Встречается точка зрения, что это расхождение можно рассматривать как признак процесса взросления. Но у подростков зачастую "Я- идеальное" начинает "поглощать" "Я- реальное", и личность, пытаясь вести себя в соответствии с "Я- идеальным", на самом деле демонстрирует неличностное поведение, вводя в заблуждение окружающих и увеличивая тем самым расхождение между "Я- реальным" и "Я- зеркальным". Так появляются утверждения типа: "Меня не понимают", "Меня все отвергают", "Меня никто не любит" и т.д., которые приводят к конфликтам, ощущению эмоционального отвержения и нарушению контактов.

Задача психокоррекционной работы с "Я-концепцией", на наш взгляд, заключается в том, чтобы в буквальном смысле обучить подростка навыкам нейтрализации психического напряжения, неизменно возникающего в процессе его развития, а еще лучше - переводу психической энергии, составляющей содержание напряжения, в энергию, направленную на собственное развитие, на приобретение и раскрытие новых возможностей, на контакт с другими и собой, вместо их блокирования.

Базовой причиной расхождения между различными модальностями "Я" считается дефицит сторон образа "Я": чем меньше у подростка осознанных и принятых "Я", тем больше у него шансов быть вовлеченным в конфликт между "Я-реальным" и "Я- идеальным" или "Я-реальным" и "Я-зеркальным".

В формировании "Я-реального" большое значение играет развитие у подростка умения смотреть на окружающий мир глазами других людей: эта способность помогает подростку соотносить несовпадающие концепции реального и идеального "Я". Тогда имеет место коперниканское понимание личности: "Я нахожу свое "Я" не в себе самом (его во мне видят другие), а во вне меня существующем - в собеседнике, в любом, в природе, а также в компьютере, в системе".

Стрессоустойчивость у подростков может быть повышена путем увеличения собственных степеней личностной свободы (ролей) через присоединение к своему осознанному "Я" еще множества других "Я- образов". Тогда вероятность расхождения между модальностями "Я" будет сведена к минимуму.

1.3. Формирование образа тела и его особенности.

Сенсорная информация является одним из путей, которым мы формируем и изменяем образ тела. Siegel (1979) утверждала, что образ тела «зависит не только от визуального и тактильного исследования поверхности собственного тела, но и от ощущений, исходящих из внутренних органов, скелетно-мускульных систем и кожи». Espenak (1981) предположила, что чей-либо образ тела создается путем приведения в систему сенсорной информации в данный момент. А эти разные моменты в процессе развития, в конечном счете, развертываются в сравнительно постоянный образ тела.

Движение так же влияет на формирование образа тела. Как предположила Chace (цит. по Chaiklin, 1975), на телесный образ оказывают влияние восприятие силы тяжести и телесные движения. Движение обеспечивает сенсорные стимулы так же как и процесс (т.е. действие), которыми эти ощущения интерпретируются и интегрируются.

Однако, ввиду огромного влияния социума и культуры на развитие человека, развитие образа тела тоже происходит в большей степени не под влиянием сенсорной информации и движений. Образ тела скорее собирается через различные фильтры- ранние объектные отношения, семья в целом, сообщества, этнической группы, религия и т.д. На этапе столкновения с той или иной социальной системой образ тела претерпевает изменения в ряде случаев весьма значительные. Как часть образа тела, эмоционально- оценочный компонент также варьируется, однако в рамках, заданных ранними объектными отношениями. То есть вопросы принятия – отвержения своего тела и себя как такового, а также формирования границ решаются еще там и продолжают развиваться в заданном ключе.

«Мы формируем образ «Я» не через физиологию и перцепцию, а собираем через различные социальные фильтры. Создаем этот образ из того, что от нас требуют и ожидают в процессе становления. Опираясь на представления других людей о нас, мы скорее придумываем, чем осознаем образ «Я» или образ тела. В образе тела могут возникать провалы, искажения и неясности из-за неправильного обращения с телом или неиспользования его. Например, тревоги на сексуальной почве могут затемнить ощущение гениталий или совсем устранить их из картины тела.

 Итак, образ «Я» в современном сообществе формируется не столько через физиологию и перцепцию, сколько через различные фильтры восприятия от семьи, сообщества и государства. Этот образ собирается из ожиданий и представлений других людей об этом человеке, так что он скорее придумывает этот образ, нежели чувствует его.»

Развитие образа тела в онтогенезе подчиняется тем же механизмам что и общее развитие человека и претерпевает похожие изменения. Как таковое приобретение особенностей образа тела может рассматриваться в нескольких аспектах:

Самой первой особенностью образа тела в онтогенезе человека является особенность формирования его границ, эта особенность полностью отражает то, как человек отграничивает себя от мира, какими сформировались границы его Я.

В соответствии с прохождением в онтогенезе стадий психо-сексуального развития или этапов сепарации-индивидуации по М. Малер, особую значимость для индивида представляют определенные части тела. Нарушения нормального течения развития на каждом конкретном этапе будет вести к искажениям в образе тела связанной с ними области.

Ввиду наложения запретов на определенные естественные проявления ребенка, его природная грация начинает снижаться. Это происходит из-за формирования телесных зажимов в определенном сегменте тела, связанном с запретным аффектом или влечением. В дальнейшем эти зажимы организуют телесные блоки и характерный панцирь каждого индивида. Со стороны образа тела «зажатые области» оказываются менее доступными для проприорецепции и кинестетических ощущений, что ведет к недостаточной представленности их в образе тела, то есть, их искажениям.

Еще одним уровнем изменения образа тела является социально- культурный, который обуславливает определенное представление о теле, которое признается красивым и приемлемым. Искажения на этом уровне приобретаются в результате определенного эмоционально-оценочного отношения к конкретной части тела. Увеличение значимости зоны тела (ее негативная чаще всего оценка) способно искажать ее в образе тела или снижать напряжение посредством механизма психологической защиты изоляции. То есть аффективная оценка участка тела изолируется и остается лишь когнитивная составляющая.

Далее некоторые из этих уровней будут рассмотрены подробнее.

Согласно психоаналитическим взглядам, граница образа тела формируется на раннем этапе онтогенеза и определяет дальнейшее построение телесного образа Я. Первоначально ребенок не различает внешний мир объектов и внутренний мир субъективных желаний: его собственное тело в его представлении представляет единое целое с телом матери. Концепция Я как независимой сущности развивается в течение периода от двух до трех лет (Арлоу, 2000). Физический контакт с матерью создает основу для накопления опыта, приводящего к осознанию границ собственного тела. Существуют данные, доказывающие, что люди с хорошо определенными границами в значительной степени ориентированы вовне: это проявляется в выраженной автономии, легком приспособлении к окружению, заинтересованности в контактах с другими. У лиц с низкой определенностью границ образа тела в сознании личностные особенности проявляются в слабой автономии, высоком уровне личностной защиты, неуверенности в социальных контактах (Соколова, 1989).

Стерн (1985) утверждал, что «некоторые ощущения Я существуют, предшествуя самосознанию и языку» (р. 6). Со временем весь наш субъективный опыт строится на этих ощущениях, которые трансформируются, постигаются, переоцениваются и далее интегрируются. Это ядерное Я включает ощущение действия, физической связности, ощущение непрерывности, ощущение эмоциональности, ощущение субъективного Я, ощущение создания структуры, ощущение передачи смысла, каждое из которых имеет основу в теле, выступающем как агент, контейнер, сосуд, зеркало, исследовательский материал и проводник опыта.

Через повторяющийся младенческий опыт контакта с матерью, ее теплом, поверхностью тела, ритмами и постоянной поддержкой (заботой), так же как и через дальнейшее появление и развитие у младенца контакта с ощущением собственного тела, ребенок развивает ощущение границ своего тела, которые отграничивают и вмещают индивидуальное ощущение Я. Малер (1968) в дальнейшем утверждала, что «начало чувствования личной идентичности и сепарации с объектом определяется телесными ощущениями» (стр. 36). Анзью (1989), Досамантес (1992а), Фэйрберн (1976), Фишер и Кливланд (1968), Гаддини (1987), Кестенберг (1975, 1977), Шпиц (1965), Стантон-Джонс (1992) и Винникотт (1965) также утверждают, что интегрированное ощущение Я достигается через тактильные, визуальные и кинестетические ощущения и подвижность в младенчестве; или как писали Сторолоу и Атвуд (1992):

«Центральной составляющей самости является субъективный опыт заземления в теле, который Винникот относит к «проживанию, влезанию в шкуру». Когда проживание достигнуто, кожа становится субъективной границей между Я и не-Я (nonself) и, как показывает опыт, душа переживается в единстве с телом».

Когда телесное Я сформировано и развиты телесные границы, «это разграничение между внутренним и внешним по отношению к телу позволяет младенцу направлять аффективные импульсы за границы телесного Я и узнавать мир за пределами тела на моторно-кинестетическом уровне» (Naess, 1982, р. 46). Крюгер (1989) в дальнейшем установил, что «развитие самопринятия начинается с принятия своего телесного опыта (опыта телесного Я). Когда устанавливаются различия между переживаниями телесного Я внутри и снаружи, человек учреждает определенность Я и другого». Теория объектных отношений утверждает, что существует исходное положение внутренних объектов внутри и вне тела, Я и сознания. (Ashbach & Schermer, 1987). Эта осознанность развивается через телесные взаимодействия между матерью и младенцем и совершенствуется в процессе развития и когнитивного роста ребенка. Глубокие и осмысленные отношения определяются возможностью человека находиться в слиянии с другими и в то же время удерживать (сепарируясь) свое ощущение Я (Палларо, 1993).

Двигательный опыт ведет к большей способности принимать телесное-Я и копинг стратегии социального Я (Dosаmantes-Alperson, 1979; Dosаmantes 1992b; Pallaro 1993). Как утверждает Купка (1979): «Именно через переживания телесного Я (body-self) мы узнаем, чего хотим; именно через взаимодействия социального Я мы можем получать желаемое» (р. 15). Усиливая процесс слияния – дифференциации, вначале через собственное тело и, затем, через взаимодействие с другими, исследуя повседневные социальные связи через выраженные в теле конфликты и поляризованные движения, достигается осознание собственного социального Я и происходит интеграция определенных копинговых стратегий с культурно-обусловленным социальным опытом.

Bernstein (1972) предположила, что формирование образа тела происходит через последовательную смену ступеней развития, параллельно которому формируется Я-образ. Каждая ступень развития имеет серию двигательных задач, которые соответствуют задачам психологического развития. Последующие ступени выстраиваются на опыте и овладении предшествующих задач, не смотря на то, что эти темы продолжают свое существование и на протяжении последующих лет.

Bernstein (1972) определила 6 этапов развития образа тела. Эти этапы следующие: наделение тела позитивным аффектом, установление границ между телом и окружающей средой, осознание частей тела и их взаимосвязи, движение тела в пространстве, половая идентификация и процесс старения.

Вложение позитивного аффекта в тело относится к развитию телесного катексиса и отражается в базовой заботе о собственном теле, например: обеспечение пищей и сном. Этот этап начинается в раннем детстве. Младенческое ощущение телесного удовольствия происходит от родительских установок по отношению к телу ребенка, которые ребенок ощущает на физическом уровне. Этот этап параллелен событиям симбиоза (Mahler et al, 1975), в течение которого ребенок постепенно дифференцирует ощущения удовольствия и боли. Еще не дифференцировались внутренние и внешние переживания, переживания себя и другого.

Дифференциация собственного тела от окружающего мира связана с развитием границ и чувства телесного пространства, обсуждавшихся ранее. Эти задачи параллельны начальным задачам этапа сепарации - индивидуации (Mahler et al, 1975), в течение которого ребенок начинает дифференцировать себя от другого.

Осознание частей тела и их взаимосвязь - это третий этап, и это необходимый предтеча способности двигаться по пространству. В это время ребенок осознает, что его части тела работают вместе и действуют определенным образом.