Практика применения законодательства о социальном страховании

Довод территориального фонда обязательного медицинского страхования о нецелевом использовании медицинской организацией выделенных денежных средств, выразившемся в осуществлении стимулирующих выплат в рамках региональной программы модернизации здравоохранения отдельным категориям медицинских работников, признан судом неправомерным.

Территориальным фондом обязательного медицинского страхования (далее – территориальный фонд) проведена проверка использования медицинской организацией средств, полученных на финансовое обеспечение региональной программы модернизации здравоохранения.

По результатам проверки территориальный фонд пришел к выводу о нецелевом использовании выделенных средств, выразившемся в осуществлении стимулирующих выплат в рамках указанной программы медицинским работникам, не имеющим профессионального образования надлежащего уровня.

В частности, произведена выплата стимулирующих надбавок медицинским сестрам, окончившим двухгодичные курсы медицинских сестер обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР в период с 1966 по 1968 год, рентгенолаборанту, окончившему годичные курсы по подготовке медицинских сестер для детских яслей в период с 1966 по 1967 год, и не имеющим сертификата специалиста, заведующей клиникодиагностической лабораторией и врачам клинической лабораторной диагностики, при отсутствии соответствующего занимаемой должности высшего медицинского образования, но имеющим высшее профессиональное (немедицинское) образование.

Территориальный фонд обратился в арбитражный суд с заявлением о взыскании с медицинской организации средств обязательного медицинского страхования, использованных не по целевому назначению.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, заявленное требование удовлетворено.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила решение суда первой инстанции, постановление суда апелляционной инстанции и постановление арбитражного суда округа и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Согласно п. 3 постановления Правительства Российской Федерации от 7 февраля 2011 г. № 60 «О порядке реализации мероприятий по повышению доступности амбулаторной медицинской помощи, проводимых в рамках региональных программ модернизации здравоохранения субъектов Российской Федерации» (далее – постановление Правительства РФ № 60) перечень должностей специалистов с высшим и средним медицинским образованием, участвующих в реализации мероприятий по повышению доступности амбулаторной медицинской помощи, а также методика оценки их деятельности устанавливаются нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации в соответствии с показателями оценки указанной деятельности, устанавливаемыми Министерством здравоохранения Российской Федерации.

Таким образом, для осуществления специалистам дополнительных денежных выплат в рамках мероприятий по повышению доступности амбулаторной медицинской помощи обязательно наличие высшего и среднего медицинского образования, а также выполнение перечня работ и услуг для диагностики и лечения заболевания.

Согласно приказу Министерства здравоохранения СССР от 19 октября 1954 г. № 206-м лицам, окончившим двухгодичные курсы медицинских сестер обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР без отрыва от производства, присваивалась квалификация медицинской сестры с законченным средним медицинским образованием с распространением на них всех прав и льгот, установленных для медицинских сестер с законченным средним медицинским образованием.

Названный приказ не отменен и не признан утратившим силу.

Приказом Министерства здравоохранения СССР от 13 июля 1989 г. № 418 лица, окончившие годичные курсы по подготовке медицинских сестер для детских яслей, получившие свидетельство об окончании обучения, были допущены к замещению должностей постовых медицинских сестер дома ребенка, диетсестер молочной кухни, медицинских сестер поликлиники (поликлинического отделения) по обслуживанию детей дошкольных учреждений.

Поскольку в дальнейшем федеральными органами исполнительной власти в области здравоохранения не издавались нормативные правовые акты, касающиеся ранее существовавшего порядка подготовки и занятия медицинской деятельностью лиц, окончивших двухгодичные курсы медицинских сестер обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР и годичные курсы по подготовке медицинских сестер для детских яслей, Министерство здравоохранения Российской Федерации в письме от 8 ноября 2016 г. № 16-5/2096392 полагает возможным продолжение профессиональной деятельности медицинскими работниками, прошедшими обучение на указанных курсах, занимающими соответствующие должности без сертификата специалиста, при условии периодического повышения квалификации по соответствующим специальностям в образовательных организациях дополнительного профессионального образования.

Таким образом, судами сделан неверный вывод, что медицинские сестры не имели необходимого уровня образования и сертификата специалиста, и поэтому не имели права участвовать в реализации региональной программы модернизации здравоохранения и получать стимулирующие выплаты.

Вместе с тем решением Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. № АКПИ12-1323, принятым по заявлению о признании частично недействующими пп. 1 и 3 постановления Правительства РФ № 60 в части, предусматривающей распространение его действия лишь на специалистов с высшим и средним медицинским образованием, установлено, что врачом-специалистом может быть только лицо, получившее высшее медицинское образование.

Принимая во внимание названное решение Верховного Суда Российской Федерации, в отношении врачей клинической лабораторной диагностики и заведующей клинико-диагностической лабораторией выводы судов являются правильными.

Определение № 303-ЭС17-9696

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ

ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

Назначение наказания

Использование оружия при совершении убийства признано в качестве отягчающего наказание обстоятельства, поскольку данное обстоятельство не является признаком состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ.

По приговору суда М. осужден по ч. 1 ст. 105 и ч. 1 ст. 222 УК РФ. 

В апелляционных жалобах осужденный М. и его защитники оспаривали приговор в части назначенного М. наказания.Авторы жалоб указывали, что суд первой инстанции необоснованно признал отягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ, совершение убийства с использованием огнестрельного оружия и боеприпасов.  

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила приговор в отношении М. без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения, указав следующее.

Согласно п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ совершение преступления с использованием оружия признается отягчающим наказание обстоятельством. Поэтому суд первой инстанции, установив, что убийство потерпевшего совершено с применением огнестрельного оружия, обоснованно признал данное обстоятельство отягчающим наказание осужденного. Статьей105 УК РФ совершение убийства с использованием оружия не предусмотрено в качестве признака состава преступления и квалифицирующего признака убийства. 

Определение № 43-АПУ17-3

Процессуальные вопросы

Судья, принимавший участие в рассмотрении уголовного дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не может участвовать в рассмотрении уголовного дела в отношении соучастников преступления.

 По приговору суда Б. и М. осуждены по ч. 1 ст. 286 УК РФ

(два эпизода). 

В апелляционных жалобах осужденные просили приговор отменить в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, выразившимся в том, что уголовное дело в отношении осужденных рассмотрено судьей, который ранее рассматривал в особом порядке, предусмотренном гл. 40¹ УПК РФ, выделенное в отдельное производство уголовное дело в отношении соучастников преступления. 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила приговор и направила дело на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд иным составом суда по следующим основаниям.  

Как следует из приговора, Б., являясь должностным лицом, действуя с М., а также с двумя лицами, уголовное преследование в отношении которых прекращено 28 июля 2015 г. в связи с примирением с потерпевшими, умышленно дважды совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий и повлекшие существенное нарушение прав граждан.

Дела в отношении обвиняемых по данному делу Г. и П. были выделены в отдельное производство в связи с заключением указанными лицами досудебных соглашений и рассмотрены судьей Камчатского краевого суда М., которая 28 июля 2015 г. в предварительном слушании вынесла в отношении Г. и П. постановления о прекращении в отношении их уголовных дел в связи с примирением с потерпевшими.

После рассмотрения дел в отношении Г. и П. дело в отношении Б. и М. поступило для рассмотрения по существу в Камчатский краевой суд и было рассмотрено тем же судьей.

Г. и П., заключившие досудебные соглашения о сотрудничестве, были допрошены в ходе судебного разбирательства, давали показания, которые положены в обоснование обвинительного приговора в отношении Б. и М., и тот факт, что судья М. ранее рассматривала в отношении их уголовные дела, дает основание усомниться в его беспристрастности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве», «...в силу конституционных принципов независимости, объективности и беспристрастности судей, а также по смыслу положений статьи 63 УПК РФ судья, принимавший участие в рассмотрении уголовного дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не может участвовать в рассмотрении уголовного дела в отношении соучастников преступления, в совершении которого обвинялось такое лицо, в том числе и тех, с которыми также заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Судья, принимавший участие в рассмотрении уголовного дела в отношении соучастников преступления, в совершении которого обвиняется лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не может участвовать в рассмотрении уголовного дела в отношении такого лица».

С учетом изложенного Судебная коллегия пришла к выводу о том, что по настоящему делу были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в рассмотрении дела в отношении Б. и М. незаконным составом суда, что является безусловным основанием к отмене приговора в соответствии со ст. 389¹⁷ УПК РФ.

Определение № 60-АПУ17-3сс

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ

ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ

Рассмотрение дела о помещении несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа осуществляется в соответствии с нормами КАС РФ, в том числе его положений об обжаловании судебных актов в суде апелляционной и кассационной инстанций.

Также следует учитывать конкретные обстоятельства дела, в том числе наличие (отсутствие) у несовершеннолетнего заболеваний, препятствующих его содержанию и обучению в указанном учреждении.

С целью предупреждения совершения общественно опасных деяний территориальной комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав принято решение ходатайствовать перед районным судом о помещении несовершеннолетнего Я. в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа сроком на три года.

Постановлением судьи районного суда, оставленным без изменения постановлением председателя областного суда, несовершеннолетний Я. направлен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа сроком на три года и до направления в это учреждение помещен в центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей.

Принимая такое решение, суд исходил из того, что несовершеннолетний Я. неоднократно совершал противоправные деяния, отрицательно характеризуется и был поставлен на соответствующий учет в органах внутренних дел. Также суд пришел к выводу об отсутствии у Я. заболеваний, препятствующих содержанию и обучению в специальном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа.

Председатель областного суда отказал в удовлетворении ходатайства адвоката несовершеннолетнего Я. об участии его и законных представителей несовершеннолетнего при рассмотрении жалобы на постановление судьи районного суда, указав, что такая жалоба рассматривается председателем вышестоящего суда без проведения судебного заседания.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации указанные судебные акты отменила и направила дело на новое рассмотрение, указав следующее.

Согласно ч. 1 ст. 45 и ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется государственная, в том числе судебная, защита его прав и свобод. 

Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, Конституция Российской Федерации устанавливает виды судопроизводства, посредством которых реализуется судебная власть: конституционное, гражданское, административное и уголовное (чч. 1 и 2 ст. 118). Данное конституционное положение не исключает наличия в рамках этих видов судопроизводства специальных процедур рассмотрения отдельных категорий дел.

Вместе с тем само по себе закрепление в отдельном законодательном акте особенностей рассмотрения той или иной категории дел недостаточно для полноценного правового регулирования процедуры судебного разбирательства. Такие специальные нормы не могут рассматриваться как отменяющие действие общих процессуальных правил разрешения соответствующих дел. Иное означало бы возможность судебной деятельности вне рамок предусмотренных Конституцией Российской Федерации процессуальных форм осуществления судебной власти, что приводило бы к нарушению конституционных прав и свобод граждан.

Федеральный закон от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (далее – Закон об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, Закон) относит к ведению суда рассмотрение материалов о помещении несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа, определяя порядок и сроки их рассмотрения, а также порядок обжалования соответствующего постановления судьи. 

При этом ст. 30 Закона не предусматривает возможности проверки законности судебного постановления о помещении несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа в судебном заседании, лишая лиц, участвующих в деле, процессуальных гарантий, установленных федеральным процессуальным законом (КАС РФ), который не исключает участия председателя вышестоящего суда, в частности, в качестве судьи кассационного суда.

 Вместе с тем, изложенное судом учтено не было, судебное разбирательство, в полной мере учитывающее интересы ребенка и гарантирующее соблюдение его процессуальных прав, не проведено.

Несовершеннолетнему Я., его адвокату, родителям или иным законным представителям не была представлена возможность участвовать в судебном заседании по проверке не вступившего в законную силу постановления судьи судом в коллегиальном составе в порядке ч. 3 ст. 29 КАС РФ, что лишило указанных лиц процессуальных гарантий, установленных названным кодексом.

Кроме того, пп. 4–7 ст. 15 Закона об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних предусмотрено, что несовершеннолетний, нуждающийся в особых условиях воспитания, обучения, который совершил противоправное деяние до достижения возраста уголовной ответственности, может быть направлен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа до достижения им возраста восемнадцати лет, но не более чем на три года.

В специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа не могут быть помещены несовершеннолетние, имеющие заболевания, препятствующие их содержанию и обучению в указанных учреждениях

(п. 8 ст. 15 Закона).

Согласно Перечню заболеваний, препятствующих содержанию и обучению несовершеннолетних в специальных учебно-воспитательных учреждениях закрытого типа органов управления образованием, утвержденному постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 г. № 518, любая форма активного туберкулеза, невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства, расстройства психологического развития являются заболеваниями, препятствующими содержанию и обучению несовершеннолетних в специальных учебно-воспитательных учреждениях закрытого типа.

Для определения возможности помещения несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальные учебновоспитательные учреждения закрытого типа медицинские организации проводят их медицинское, в том числе психиатрическое, освидетельствование. Для подготовки рекомендаций по оказанию несовершеннолетнему, в отношении которого рассматривается вопрос о помещении в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, психолого-медико-педагогической помощи и определению форм его дальнейшего обучения и воспитания психолого-медико-педагогическая комиссия проводит на основании постановления начальника органа внутренних дел или прокурора комплексное обследование несовершеннолетнего (пп. 3 и 4¹ ст. 26 Закона об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних).

Приведенные законоположения также не были учтены судом при рассмотрении дела.

Так, в материалах дела имелись сведения о том, что несовершеннолетний Я. имеет ограниченные возможности здоровья, обусловленные задержкой психического развития, а также ряд заболеваний.

В этой связи территориальная психолого-медико-педагогическая комиссия в соответствующем заключении рекомендовала оказать несовершеннолетнему Я. психолого-медико-педагогическую помощь – организовать консультацию психолога.

Сведений о необходимости помещения Я. в специальное учебновоспитательное учреждение закрытого типа указанное заключение не содержало.

Таким образом, судом не были приняты предусмотренные КАС РФ меры для полного и правильного установления фактических обстоятельств дела и их всестороннего исследования с учетом закрепленного в п. 7 ст. 6 данного кодекса принципа состязательности и равноправия сторон административного судопроизводства при активной роли суда.

Определение № 8-КГ17-10

Отсутствие государственной регистрации публичного сервитута не является препятствием для рассмотрения и разрешения судом административного искового заявления о признании недействующим нормативного правового акта, установившего данный сервитут.

Решением органа местного самоуправления на определенный срок установлен публичный сервитут для прохода или проезда к водному объекту общего пользования и его береговой полосе в административных границах сельского поселения.

В. обратился в суд с административным исковым заявлением об оспаривании этого решения, ссылаясь на то, что в результате его принятия у неопределенного круга лиц возникло неограниченное право пользования принадлежащими ему на праве собственности земельными участками, тогда как у административного ответчика имелась иная возможность для обеспечения доступа граждан к водным объектам общего пользования.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, административное исковое заявление оставлено без рассмотрения. 

При этом суд исходил из того, что установленный оспариваемым решением органа местного самоуправления публичный сервитут в установленном порядке не зарегистрирован, в связи с чем административный истец не является субъектом правоотношений, регулируемых оспариваемым решением, которое не подлежит исполнению до регистрации сервитута. Таким образом, решение органа местного самоуправления не нарушает прав, свобод и законных интересов В.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила указанные судебные акты и направила административное дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, указав следующее.

Согласно п. 1 ч. 2 ст. 1 КАС РФ суды в порядке, предусмотренном данным Кодексом, рассматривают и разрешают подведомственные им административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, прав и законных интересов организаций, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, в том числе административные дела об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части.

В силу положений ч. 1 ст. 208 КАС РФ с административным исковым заявлением о признании нормативного правового акта недействующим полностью или в части вправе обратиться лица, в отношении которых применен этот акт, а также лица, которые являются субъектами отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом, если они полагают, что этим актом нарушены или нарушаются их права, свободы и законные интересы.

Согласно ст. 23 ЗК РФ публичный сервитут устанавливается нормативным правовым актом органа местного самоуправления в случаях, если это необходимо для обеспечения интересов государства, местного самоуправления или местного населения, без изъятия земельных участков. Установление публичного сервитута осуществляется с учетом результатов общественных слушаний (п. 2).

Лица, права и законные интересы которых затрагиваются установлением публичного сервитута, могут осуществлять защиту своих прав в судебном порядке (п. 8).

Частями 2 и 3 ст. 47 Федерального закона от 6 октября 2003 г.               

№ 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» определено, что муниципальные нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, вступают в силу после их официального опубликования (обнародования). 

Из содержания оспариваемого решения органа местного самоуправления, опубликованного на официальном сайте сельского поселения, а также протокола публичных слушаний, заключения о результатах публичных слушаний, схемы сервитута следует, что административный истец является субъектом правоотношений, регулируемых этим решением.

При этом само по себе отсутствие государственной регистрации публичного сервитута не является препятствием для рассмотрения и разрешения судом административного иска о признании недействующим нормативного правового акта, установившего данный сервитут.

Определение № 49-КГ17-29

Правовое регулирование, предусматривающее необходимость получения предварительного согласия законодательного органа субъекта Российской Федерации на передачу религиозным организациям объектов религиозного назначения, являющихся объектами культурного наследия и находящихся в государственной собственности субъекта Российской Федерации, не противоречит действующему федеральному законодательству.

Законодательным Собранием Красноярского края принят Закон Красноярского края № 12-5650 «Об управлении государственной собственностью Красноярского края».

Согласно п. 4 ст. 31 этого закона, если балансовая стоимость имущества Красноярского края, отчуждаемого по одному договору, или общая балансовая стоимость имущества Красноярского края, отчуждаемого одному лицу по нескольким договорам, составляет 15 миллионов рублей и более, отчуждение такого имущества может быть произведено только с предварительного согласия Законодательного Собрания Красноярского края, за исключением случаев отчуждения имущества, которым учреждения Красноярского края в соответствии с федеральным законом вправе распоряжаться самостоятельно, а также иных случаев, предусмотренных настоящим законом.

Согласно подп. «б» п. 4 ст. 32 этого же закона требование о согласовании отчуждения имущества с Законодательным Собранием Красноярского края, предусмотренное п. 4 ст. 31 настоящего закона, не применяется   в   случаях      безвозмездной передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения в соответствии со ст. 33 названного закона (за исключением передачи объектов религиозного назначения, являющихся объектами культурного наследия, находящимися в государственной собственности Красноярского края).

Прокурор Красноярского края обратился в суд с административным исковым заявлением о признании подп. «б» п. 4 ст. 32 Закона Красноярского края «Об управлении государственной собственностью Красноярского края» недействующим со дня вступления решения суда в законную силу в той мере, в какой указанная норма предусматривает необходимость получения предварительного согласия Законодательного Собрания Красноярского края на передачу религиозным организациям объектов религиозного назначения, являющихся объектами культурного наследия и находящихся в государственной собственности Красноярского края.

По мнению прокурора, согласование передачи таких объектов с Законодательным Собранием Красноярского края противоречит в том числе Федеральному закону от 30 ноября 2010 г. № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», Федеральному закону от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации».

 Решением суда первой инстанции в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации указанное решение суда первой инстанции оставила без изменения по следующим основаниям.

Подпунктом «ж» п. 2 ст. 5 Федерального закона от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» предусмотрено, что порядок управления и распоряжения собственностью субъекта Российской Федерации устанавливается законом субъекта Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 1 Закона Красноярского края «Об управлении государственной собственностью Красноярского края» названный закон устанавливает цели и принципы управления государственной собственностью Красноярского края, а также порядок управления и распоряжения ею, в том числе разграничение полномочий органов государственной власти и иных государственных органов Красноярского края в сфере управления и распоряжения государственной собственностью Красноярского края, порядок взаимодействия этих органов при осуществлении указанных полномочий.

На основании п. 1 ст. 26¹² Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» органы государственной власти субъекта Российской Федерации самостоятельно управляют и распоряжаются имуществом, находящимся в собственности субъекта Российской Федерации, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и издаваемыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, а также в соответствии с конституцией (уставом), законами и иными нормативными правовыми актами субъекта Российской Федерации.

В силу п. 4 ст. 26¹¹ этого же федерального закона особенности возникновения, осуществления и прекращения права собственности субъекта Российской Федерации устанавливаются федеральным законом.

Пунктом 3 ст. 21 Федерального закона от 26 сентября 1997 г.      № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» определено, что передача в установленном порядке в собственность религиозным организациям культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, осуществляется безвозмездно.

Порядок безвозмездной передачи в собственность или безвозмездное пользование религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной собственности, собственности субъектов Российской Федерации или муниципальной собственности определяет Федеральный закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», в соответствии с которым основанием для рассмотрения вопроса о передаче религиозной организации государственного или муниципального имущества религиозного назначения является заявление религиозной организации, представленное в письменной форме в уполномоченный орган после согласования с вышестоящим руководящим органом (центром) религиозной организации

(ч. 1 ст. 6).

В месячный срок со дня поступления заявления религиозной организации уполномоченный орган обязан рассмотреть такое заявление и по результатам рассмотрения принять решение о передаче государственного или муниципального имущества религиозного назначения религиозной организации или о подготовке предложений о включении этого имущества в план передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения либо мотивированное решение об отказе в передаче этого имущества (ч. 1 ст. 7). При этом под уполномоченным органом понимается федеральный орган исполнительной власти, или орган государственной власти субъекта Российской Федерации, или орган местного самоуправления, которые уполномочены соответственно федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъекта Российской Федерации, муниципальными правовыми актами на принятие решений о передаче религиозным организациям государственного или муниципального имущества религиозного назначения (п. 2 ст. 2).

Анализ приведенных законоположений позволяет сделать вывод о том, что субъект Российской Федерации вправе самостоятельно определить орган, уполномоченный принимать решение о передаче указанного выше имущества религиозного назначения религиозным организациям.

Законом субъекта Российской Федерации устанавливается порядок управления и распоряжения собственностью субъекта Российской Федерации, и, как следствие, может определяться порядок передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в собственности данного субъекта Российской Федерации.

При этом указанный порядок не должен противоречить федеральным законам, устанавливающим особенности отчуждения такого имущества и прекращения права собственности субъекта Российской Федерации на это имущество.

 Кроме того, п. 1 ст. 33 Закона Красноярского края «Об управлении государственной собственностью Красноярского края» предусмотрено, что передача религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной собственности Красноярского края, осуществляется в соответствии с Федеральным законом «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности».

Таким образом, взаимосвязанные положения подп. «б» п. 4 ст. 32 и ст. 33 названного закона Красноярского края не устанавливают иной порядок передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной собственности Красноярского края, который противоречил бы порядку, предусмотренному Федеральным законом «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности».

Установленная оспариваемым в части законом обязательная процедура согласования с Законодательным Собранием Красноярского края отчуждения объектов религиозного назначения, являющихся одновременно объектами культурного наследия, соответствует нормам Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», которыми установлено, что высший исполнительный орган государственной власти субъекта Российской Федерации управляет и распоряжается собственностью субъекта Российской Федерации в соответствии с законами субъекта Российской Федерации (подп. «д» п. 2 ст. 21), в то время как законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта Российской Федерации в пределах и формах, установленных конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации и законами субъекта Российской Федерации, осуществляет наряду с другими уполномоченными на то органами контроль за соблюдением установленного порядка распоряжения собственностью субъекта Российской Федерации (подп. «а» п. 4 ст. 5).

При таких обстоятельствах правовых оснований для удовлетворения административного искового заявления не имелось.

Определение № 53-АПГ17-49