Студопедия КАТЕГОРИИ: АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
ОБЪЕДИНЕНИЕ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ В ЕДИНОМ РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ И ИЗМЕНЕНИЯ В ОТНОШЕНИЯХ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА
С середины XV в. начался и в начале 1520-х гг. завершился процесс подчинения отдельных земель и княжеств Северо-Восточной и Северо-Западной Руси власти великого князя московского, присоединения этих земель к его непосредственным владениям. К 1520 г. под властью великого князя московского объединились княжества Северо-Восточной Руси, Новгородская и Псковская земли на северо-западе Руси, значительная часть Смоленской земли с ее главным центром — Смоленском, Рязанская земля и большая часть Черниговской земли — так называемые верховские княжества черниговских князей в верхнем течении реки Оки и лежавшая к югу от них Северская земля с главными центрами в Новгороде Северском и Чернигове. Присоединение этих территорий к владениям великого князя московского осуществлялось разными методами и имело поэтому различные последствия для их населения, прежде всего для верхушки местных землевладельцев. Присоединение княжеств Северо-Восточной Руси к владениям Москвы. Если в конце XIV — начале XV в. Василию Дмитриевичу пришлось вести упорную борьбу за присоединение Нижнего Новгорода к своим владениям, то во второй половине XV — начале XVI в. присоединение княжеств Северо-Восточной Руси к владениям московских великих князей Ивана III (1462—1505 гг.) и его сына Василиям III (1505—1533 гг.) происходило в основном мирным путем, и московские князья в своей политике не сталкивались с серьезным сопротивлением. В начале 60-х гг. XV в. ярославский князь Александр Федорович «продал Ярославль» Ивану III. Еще раньше, в правление Василия II, такие влиятельные в княжестве обители, как Толгский и Спасо-Каменный монастыри, разорвав свои связи со своими ярославскими патронами, перешли под покровительство великого князя московского. В 1474 г. примеру Александра Федоровича последовали ростовские князья, которые продали Ивану III свою половину Ростова. Последний великий князь тверской Михаил Борисович (1461—1485) в правление Ивана III из самостоятельного правителя фактически превратился в вассала московского государя, посылавшего войска в походы по его приказу. Ради сохранения самостоятельности Михаил Борисович в 1484 г. попытался заключить договор о союзе с литовским князем Казимиром, дополнив его браком с родственницей великого князя литовского. Однако Иван III послал в Тверскую землю свое войско, и Михаил Борисович был вынужден заключить договор, по которому он уже и формально признал себя «братом молодшим» Ивана III и обязался прервать всякие сношения с Литвой. Когда после этого в руки великого князя московского попали грамоты тверского князя Казимиру, на Тверь двинулся с войском сам Иван III. Попытки сопротивления тверского князя не встретили поддержки населения, и в сентябре 1485 г. Михаил Борисович бежал в Литву. Важно подчеркнуть, что еще до присоединения Твери сначала в 1476 г., а затем в начале 1485 г. многие тверские бояре и некоторые удельные князья уже перешли на службу к Ивану III. Последние рязанские князья, братья Иван и Федор Васильевичи, поделившие между собой Рязанское княжество после смерти их отца в 1483 г., уже были вассалами Ивана III, послушно ходившими в походы по его приказу. В 1503 г. бездетный князь Федор, умирая, передал свой удел Ивану III. В другой части княжества сидел в первых десятилетиях XVI в. сын второго брата — Ивана Васильевича, Иван. Когда в Москву пришли сведения о каких-то его переговорах с крымским ханом, в 1520 г. его вызвали в Москву и арестовали, а население княжества без какого-либо сопротивления подчинилось власти Василия III. Все это позволяет сделать вывод, что в сознании феодалов-землевладельцев Северо-Восточной Руси на протяжении XV столетия произошли важные перемены: они больше не были заинтересованы в сохранении самостоятельности-своих княжеств. С присоединением к Москве этого круга земель не произошло значительной ломки существующих социальных структур. Правда, главные центры отдельных земель и значительная часть территорий перешли под управление великокняжеских наместников, но местные князья сохранили за собой обширные владения на территориях своих бывших княжеств. Они первоначально оставались настоящими «государями», не уплачивавшими налогов и обладавшими всей полнотой административносудебной власти над зависимым населением. Однако постепенно князья стали входить в состав правящей элиты Русского государства, получая от великого князя военные и административные назначения: князья суздальские и ярославские стали назначаться на посты наместников в городах в 70—90-х гг. XIV в., тверские князья — в первом десятилетии XVI в. Положение их владений постепенно приближалось к положению обычных крупных вотчин, но произошло это далеко не сразу. Бояре и дети боярские — вассалы местных князей — стали вассалами великого князя московского. Их верхушка к середине XVI в. вошла в состав великокняжеского двора, что давало им право на получение военных назначений и кормлений на всей территории Русского государства. Что касается местных монастырей и соборов, то теперь их ктитором-патроном со всеми вытекающими отсюда правами становился великий князь московский. При присоединении этих территорий государственная власть сделала местным землевладельцам серьезную уступку: «уложение» Ивана III устанавливало, что в этих землях «мимо тех городов людем вотчин не продавати», т. е. люди из других уездов не могли приобретать здесь вотчин; земельные сделки с такой землей могли производиться только в кругу землевладельцев соответствующего административного округа; владения членов княжеских родов также могли продаваться лишь в семейном кругу. Конечно, дело не обошлось без конфискации земель у отдельных бояр и детей боярских, но эти действия явно не достигали такого размаха, чтобы изменить судьбу целых социальных слоев. В частности, о таких мерах власти говорится в рассказе Ермолинской летописи о присоединении Ярославского княжества. Еще более осторожный характер носила политика великокняжеской власти по отношению к правителям «верховских княжеств», которые с началом русско-литовских войн на рубеже XV—XVI вв., порвав свою зависимость от Литвы, перешли на сторону Ивана III. Хотя «верховские князья» уже в 20— 30-х гг. стали входить в состав Боярской думы московского князя, в своих владениях они пользовались всей полнотой власти вплоть до середины XVI в. Присоединение Новгорода и Пскова к единому государству. По-иному складывались отношения великих князей московских с Новгородом. Новгородское боярство, привыкшее быть полным хозяином в своем государстве, не проявляло никакого желания подчиняться их власти. В 50-х гт. XV в. новгородское боярство, дав приют Дмитрию Шемяке, вообще разорвало свои связи с Великим княжеством Московским. После поражения новгородского войска под Старой Руссой в 1456 г. Новгородское государство оказалось вынуждено выплатить Василию Темному большую контрибуцию «за истому», обязалось отдать спорные территории на севере и вернуть княжеской власти ее традиционное положение в системе государственных институтов. Поездка Василия II в Новгород в 1460 г. свидетельствовала о том, что великий князь намерен добиваться реального выполнения своих требований. Однако новгородское боярство не желало ни уступать спорных территорий на Севере, ни возвращать княжеской власти традиционно принадлежавшие ей земли и доходы в Новгороде. Сохранить свои позиции новгородское боярство пыталось путем сближения с Литвой. Первая попытка серьезных переговоров о новгородско-литовском союзе была предпринята в начале 60-х гг. XV в. В конце 60-х гг. в Новгород как служилый князь был приглашен один из представителей литовской аристократии Михаил Олелькович, а позднее был составлен проект договора о признании новгородским князем великого князя литовского Казимира. Планы новгородско-литовского союза были сорваны благодаря энергичным действиям Ивана III, в 1471 г. объявившего войну Новгороду. Ход военной кампании обнажил внутренние противоречия Новгородского государства. На поле боя не удалось добиться взаимодействия между военными отрядами бояр и ополчением «молодших людей», которые не желали умирать за интересы боярской олигархии. К тому же они и не смогли как следует снарядиться на войну, не имея, как ранее, государственной поддержки. Не поддержал сторонников пролитовской ориентации и новгородский архиепископ, запретивший своему полку «на великого князя руку подымут». Все это привело к поражению новгородского войска в сражении на реке Шелони 14 июля 1471 г. Обнаружившиеся противоречия старалась использовать великокняжеская власть. Приказав казнить новгородских бояр — инициаторов договора с Казимиром, Иван III одновременно освободил без выкупа попавших в плен «молодших людей». Потерпело поражение и другое новгородское войско на Северной Двине, так как «двиняне не тягнуша» к нему на помощь. По миру 1471 г. Новгородское государство выплатило огромную контрибуцию 16 тыс. руб., утратило ряд территорий на севере, обязалось не заключать никаких соглашений с Литвой. Особой статьей устанавливалось, что великому князю должен быть представлен на утверждение новгородский свод законов — Новгородская судная грамота, в его пользу должна была поступать половина установленных в нем судебных штрафов. Своими правами верховного судьи Иван III воспользовался, чтобы еще более ослабить враждебное ему новгородское боярство. Зимой 1475/1476 г. он прибыл в Новгород, чтобы рассмотреть жалобы «молодших людей» на насилия со стороны бояр. В результате ряд наиболее упорных противников великого князя из числа новгородского боярства был осужден; одни осужденные были арестованы и увезены в Москву, а их земли конфискованы, другие приговорены к крупным денежным штрафам. Когда осенью 1477 г. началась новая военная кампания, московское войско, двигаясь к Новгороду, не столкнулось по пути с каким-либо сопротивлением, а многие новгородские бояре поспешили «приказаться в службу» великому князю. Оказавшийся в осаде Новгород капитулировал в январе 1478 г. Вече перестало созываться, вечевой колокол был отправлен в Москву, население города было подчинено власти великокняжеских наместников, поселившихся на «Ярославле дворище». Новгородские бояре стали вассалами великого князя. Им было сделано несколько уступок: великий князь обещал, что они останутся в Новгороде и сохранят за собой свои вотчины, их не будут вызывать на суд в Москву и заставлять нести военную службу за пределами Новгородской земли. Все это было актом «пожалования» со стороны великого князя, но он категорически отказался скрепить свои обещания присягой. Установленный порядок просуществовал, однако, недолго. Уже при капитуляции Новгорода Иван III конфисковал земли ряда новгородских бояр, обвиненных в «измене», и отобрал значительную часть земель у архиепископской кафедры, Юрьева монастыря и пяти кончанских монастырей. В великокняжеском летописании эти меры в отношении церкви сопровождались пояснением: «быша бо те волости первое великих же князей, ино они их освоиша». В 80-х гг. XV в. наступили еще более значительные изменения. В 1484 г. «поймал князь великии больших бояр новгородскых и боярынь, а казны их и села все велел отписать на себя, а им подавал поместья в Москве и по городом», а затем в 1487/1488 г. Иван III «приведе из Новгорода из Великого многых бояр и житиих людей и гостей, всех голов болши тысячи... и жаловал их, на Москве давал поместья... а в Новгород Великий... послал московских многих лутших гостей и детей боярских». Исследование писцовых описаний Новгородской земли конца XV в. показало, что эти летописные свидетельства полностью соответствуют действительности. Оно выявило, что и новгородская церковь утратила большую часть своих земель. Таким образом, присоединение Новгорода не ограничилось ликвидацией политических институтов Новгородского государства. Из Новгородской земли была выселена подавляющая часть светских землевладельцев (не только бояре, но и житьи люди), их земельная собственность была конфискована и частично роздана поселенным на этой территории детям боярским из Северо-Восточной Руси. Вместо своих вотчин бывшие новгородские землевладельцы получили новые земли, несравнимые по размерам с теми, которые были утрачены, и к тому же как «поместья» — условные владения без права распоряжения и передачи по наследству. В элиту формирующегося дворянского сословия никто из них не вошел. Однако и вассалам великого князя земли в Новгороде также раздавались как условные владения. Все это привело к коренным переменам в отношениях собственности в Новгородской земле. Если до конфискаций Ивана III 66% земельного фонда составляли земли светских вотчинников, 25% принадлежало церкви, а 9% составляли государственные — «черные» земли, то к концу XV в. светским вотчинникам принадлежало 4% земельного фонда, церкви — 5%, а все остальные земли были собственностью государства. К этому следует добавить, что из Новгорода был выселен наиболее зажиточный и влиятельный слой торгово-ремесленного населения — новгородское купечество. Организация новгородских купцов — «Иванское купечество» была уничтожена, как и другие институты Новгородского государства. Весы и мерила, находившиеся в их руках, перешли в руки великокняжеских таможенников. На их место в Новгород были переселены купцы из Москвы и других городов Северо-Восточной Руси. Все это позволяет сделать вывод, что с присоединением Новгорода к Москве особый путь развития Новгородского государства и общества был насильственно прерван, а социаль\ ный облик населения очень существенно изменился. Аналогичный комплекс мер был осуществлен московским правительством и в Псковской земле, хотя ее присоединение в 1510 г. произошло мирным путем. Так же действовала власть и на Смоленщине, присоединенной в ходе русско-литовских войн XV—XVI вв. Местные землевладельцы, переселенные в центральные уезды Русского государства и включенные здесь в состав великокняжеского двора, получили в нем наименование «дворовая Литва». Подобные меры, не имеющие аналогий в историческом опыте процессов политического объединения в других европейских странах, заставляют задуматься о факторах, действие которых сделало возможным проведение подобной политики. Происшедшее в Новгородской земле является веским аргументом в пользу сравнительно позднего времени образования феодального землевладения в русских землях. Очевидно, поэтому здесь еще не сложилось закрепленное правом представление о собственности лиц, принадлежащих к социальной элите, как одной из основ общественного порядка. Характерно, что действия, предпринятые московской властью в Новгороде, не вызвали какого-либо осуждения даже в тех летописных памятниках неофициального происхождения, в которых подвергались подчас довольно резкой критике некоторые стороны государственной политики. Имело значение и длительное изолированное развитие социальных элит Северо-Восточной и Северо-Западной Руси, при котором между ними не возникло ни прочных связей, ни чувства корпоративной солидарности. Как показал последующий исторический опыт, методы, выработанные при присоединении Новгорода, государственная власть использовала для решения разных проблем, возникавших в ее отношениях с формирующимся сословием феодалов-землевладельцев. Столь жестокие меры, по всей вероятности, диктовались и геополитическими интересами. Со времен Древнерусского государства социум Северо-Восточной Руси был запрятан в бесперспективную глубину континента, лишившись возможности доступа к морю. При малейших благоприятных моментах московские князья всегда стремились к упрочению своего влияния в Новгороде, а набрав силу, немедленно решили этот вопрос. Не последнюю роль играла и возможность с приобретением новгородской территории резко увеличить налоговую составляющую, что для социума с ограниченными возможностями роста совокупного прибавочного продукта имело огромное значение. Реформы системы управления. Создание единого законодательства. Объединение под властью великого князя московского обширных территорий на северо-востоке, северо-западе и юго-востоке Руси ставило перед этой властью вопрос об организации управления всем этим комплексом земель, об установлении связи между органами управления на местах и центром государства — Москвой. Обособленность отдельных земель, подчиненных власти великого князя, в определенной мере сохранялась до середины XVI в. Для управления ими создавались особые органы: для Тверской земли — «Тверской дворец», для Рязанской земли — «Рязанский дворец». Дворецкие осуществляли управление находившимся на этих землях обширным фондом «дворцовых» земель, доходы с которых шли на содержание великокняжеского двора. Для местного населения и администрации дворецкий являлся высшей судебной инстанцией. Дворецкие назначались из числа бояр, издавна служивших великим князьям московским, и вершили свой суд в Москве. Управление отдельными городами и волостями оставалось традиционным, их по-прежнему отдавали в «кормление» присылавшимся наместникам и волостелям, но состав кормленщиков существенно изменился. В упорядочении и унификации работы органов управления на местах и их связи с центром большую роль сыграло принятие Судебника 1497 г., который не только распространил действие ряда правовых норм (например, о порядке крестьянских переходов) на всю территорию государства, положив тем самым начало унификации права, но и определил общий порядок судопроизводства (прежде всего по уголовным делам) и единые размеры судебных пошлин. В 30-й статье памятника определялись размеры расходов судебного пристава по доставке в Москву обвиняемых из Одоева, Холмогор, Нижнего Новгорода и многих других русских городов — ощутимое доказательство того, что Москва уже к концу XV в. стала реальным центром управления всей территорией России. Ликвидация особых княжеских «дворов» в отдельных землях и образование единого великокняжеского двора вели к тому, что дети боярские из разных ранее разобщенных земель стали получать административные назначения и «кормления» на разных территориях Русского государства. Местом, где делались такие назначения, также стала Москва. В новых условиях оказалась совершенно недостаточной традиционная система управления, восходившая к порядкам домонгольской Руси. Формирование чиновничества. Установление системы связей между центром и местными органами управления, осуществление контроля за их деятельностью, практика «доклада» наиболее важных дел в Москву — все это вызвало объективную необходимость уже в последние десятилетия XV в. вести обширную письменную документацию, что послужило толчком для расширения размеров и увеличения значимости в общественной жизни такой группы древнерусского общества, как чиновничество. Появление первых чиновников — служащих княжеской канцелярии, изготовлявших выходившие из нее документы, относится еще к эпохе раннего Средневековья. Везде в Европе такими первыми сотрудниками княжеской канцелярии были, как правило, духовные лица, как .люди наиболее грамотные и владевшие искусством письма. Наименование древнерусского чиновника XIV—XVI вв. термином «дьяк» (соответственно его подчиненный — подьячий), обозначавшим обычно низшего церковного служителя, говорит о том, что первоначально так же обстояло дело и на Руси. Еще в XIII в. «печатником» (главой княжеской канцелярии, который скреплял печатью выходившие оттуда документы) Дмитрия Донского был священник Михаил-Митяй. В то время круг лиц, работавших в канцелярии, был невелик, многие дела решались устно, без составления документов. К XV в. и облик чиновников, и их место в обществе заметно изменились. К этому времени в великокняжеской канцелярии уже не было никаких духовных лиц. Дьяки XV в. (и более позднего времени) — это светские лица, чаще всего — выходцы из «добрых» семей детей боярских (лишь финансовое ведомство — Казна — по понятным причинам пополнялась членами купеческих фамилий). Дьяки XV в. уже не только выдавали жалованные грамоты, но и вели записи судебных разбирательств и судебных решений, часто посылавшихся на рассмотрение в более высокие инстанции, в их руках находилась и обширная переписка между провинцией и центром. Главной фигурой в аппарате управления, от которой зависело принятие решений, был светский сановник — боярин, наместник или воевода, но оформление этих решений и их передача на места были делом дьяков и подьячих. Реформы налогообложения. Усилению роли чиновничества в общественной жизни способствовал и ряд преобразований, осуществленных государственной властью во второй половине XV в. От своих предшественников великие князья московские унаследовали системы обложения, сильно отличавшиеся в разных землях; сам сбор налогов основывался на весьма приблизительной общей оценке объектов обложения — проводившиеся описания были связаны с необходимостью уплаты «выхода» в Орду и представляли собой поголовную перепись населения («царев выход по описи по людем»). Уже в середине XV в. великокняжеская власть стала проводить такие описания, руководствуясь собственными целями. О широком распространении этой практики уже в княжение Василия II говорят постоянные упоминания «писменных людей» в жалованных грамотах этого правителя. Известны и упоминания в источниках рубежа XV—XVI вв. податного описания Костромского уезда 1464/1465 гг. Из упоминаний следует, что объектом обложения были теперь не люди, а земля. Окончательное установление новой системы обложения было связано с проведением так называемых писцовых описаний, охвативших в 80—90-х гт. XV в. основную часть территории Русского государства. Проведение описаний сопровождалось прежде всего унификацией системы обложения. В летописной записи о посылке в 1491 г. писцов для описания Тверской земли отмечено, что они были отправлены «Тферские земли писати по-московски в сохи». Кроме того, описание сопровождалось определением размеров пахотной земли и сенокосов, от чего зависела величина налоговых ставок. Установленная в это время система обложения без больших изменений действовала до середины XVI в. В системе обложения денежные поступления еще не занимали главного места; не меньшее значение имели натуральные поставки и отработочные повинности разного рода. Описания сопровождались проверкой прав на землю и установлением точных границ владений, что сопровождалось разбирательством многочисленных поземельных споров. Все это требовало составления обширной и многообразной документации, что было делом сопровождавших писцов дьяков и подьячих. Проведение описаний, точный учет размеров обработанной земли, облагавшейся налогами, способствовали притоку средств в великокняжескую казну. Увеличению источников поступлений способствовали и некоторые другие меры, проведенные великокняжеской властью в конце XV в. Так, к концу XV в. были фактически отменены податные привилегии (и до этого достаточно скромные) основной массы светских землевладельцев. Они сохранили судебно-административную власть над зависимыми крестьянами, но освобождения от налогов их владениям перестали предоставляться. Нельзя исключить, что некоторые представители правящей верхушки продолжали пользоваться освобождениями от налогов, но таких не могло быть много, так как даже владения бывших самостоятельных «государей» стали привлекаться к уплате налогов и отбыванию повинностей: так, крестьяне во владениях князей Пенковых — потомков последнего ярославского князя Александра Федоровича — уже в 20-х гг. XVI в. привлекались к отбыванию ямской повинности. Были сильно урезаны и податные привилегии церкви (за исключением некоторых почитаемых обителей). Например, владения митрополичьего дома, в конце XIV в. свободные от уплаты каких-либо налогов, после выдачи Иваном III жалованных грамот в 1504 г. утратили почти все свои податные привилегии. Все эти факты свидетельствовали не только о росте государственных доходов, но и об усилении позиции государственной власти по отношению и к духовенству, и к сословию светских феодалов. Создание системы условного (поместного) землевладения. Усиление зависимости светских землевладельцев от великокняжеской власти было связано также с появлением и распространением именно в конце XV в. новой формы землевладения бояр и детей боярских. Именно в это время Иван III раздал своим детям боярским значительную часть конфискованных в Новгороде земель (около 36% всего земельного фонда), но как условные владения, получившие именно в это время название «поместий». Переданным помещику владением с крестьянами он мог пользоваться лишь до тех пор, пока исправно нес военную службу великому князю, в случае неявки на службу или неспособности ее выполнять (по старости или по болезни) поместье могло быть у него отобрано. Поместье было собственностью государства, а не помещика, помещик не мог передать его своим наследникам, продать или дать вкладом в монастырь. Переданную ему государственную собственность он должен был содержать в хорошем состоянии и за нанесенный ей ущерб мог понести наказание («а доспеет пусто... от великого князя в том быть ему в опале»). В писцовых книгах подробно перечислялись повинности крестьян по отношению к помещику, очевидно, помещик не имел права изменять их по своему усмотрению. К этому следует добавить, что, хотя поместья могли получать (и получали) и представители знати, государственная власть сознательно стремилась создавать прежде всего поместья средних и малых размеров. Зависимость таких землевладельцев от государственной власти была гораздо более сильной, чем зависимость землевладельцев-вотчинников. Там, где государство обладало полной свободой действий, как в Новгородской земле, такой тип землевладения абсолютно преобладал. По другим районам России сохранились лишь отрывочные сведения, но они не оставляют сомнений, что в первой половине XVI в. поместья появились по всей территории страны. Так, в Тверском уезде в 40-х гг. XVI в. сотни землевладельцев «держали» государственные земли на указанных условиях. Для образования все новых и новых поместий великокняжеская власть использовала находившийся в ее руках обширный фонд «черных» земель. Действуя так, государственная власть добивалась решения двух задач: ..увеличения размеров дворянского ополчения — главной_вренной сйльь,государства и увеличения в формирующемся дворянском сосдовии_прослойки людей, находящихся в особенно жесткой зависимости от власти. Государственная власть и церковь. В руках государственной власти к рубежу XV—XVI вв. продолжал находиться обширный фонд «черных» земель, увеличившийся за счет конфискаций в Новгороде, Пскове и на Смоленщине, который использовался для наделения помещиков. Однако великому князю и его окружению важно было не терять доходы с «черных» земель, которые поступали в государственную казну, так как часть из них в случае раздачи пошла бы, конечно, на содержание помещиков. Поэтому внимание власти закономерно привлек к себе обширный фонд земель, находившийся во владении церкви, который можно было бы использовать для создания новых поместий, не трогая «черные» земли. Уже при присоединении Новгорода государственная власть наложила руку на владения архиепископской кафедры и монастырей. Дело не ограничилось конфискациями 70— 80-х гг., часть земель была отобрана у новгородских церковных учреждений еще и в 1499/1500 г. В результате церковь в Новгородской земле утратила 3/4 своих владений. Великий князь хотел бы осуществить подобные и даже заходящие значительно далее перемены в масштабе всей страны. На церковном соборе, созванном в 1503 г., Иван III, предвосхищая действия государей XVIII в., «восхоте у митрополита и у всех владык и у всех монастырей села поимати», а на свое содержание они должны были получать средства из великокняжеской казны. Это были бы механизмы выживания социума с ограниченным прибавочным продуктом. Хотя целью царя и его советников было при этом не только приобретение новых земель для поместных раздач, но и подчинение церкви светской власти, от которой церковные учреждения оказались бы в полной зависимости. Таким путем, по-видимому, хотели найти также решение конфликтных ситуаций, возникших в отношениях между государством и церковью в последние десятилетия XV в. В борьбе за объединение русских земель великокняжеская власть и церковь действовали совместно (митрополит Филипп всем своим авторитетом поддерживал действия Ивана III, направленные против Новгорода), но, когда процесс объединения был в основном завершен, в отношениях высшей светской и церковной власти наметились перемены. В 1478 г. великий князь нашел ошибочным практиковавшееся издревле высшим духовенством Московской митрополии хождение «посолонь» (т.е. в соответствии с движением солнца) при освящении церквей и запретил освящать таким образом построенные им храмы. Вмешательство великого князя в вопросы, традиционно относившиеся исключительно к компетенции духовной иерархии, показывало, что он желал бы быть в церкви таким же полным хозяином, как и в светской части общества. О желании Ивана III решать самостоятельно вопросы церковной жизни, не считаясь с мнением митрополита и епископов, говорит его покровительство новгородским еретикам — так называемым жидовствующим. О самой этой ереси, как особом явлении духовной жизни русского общества, речь пойдет в разделе о русской культуре этого времени, здесь же важно отметить, что Иван III не только пригласил главных еретиков — Алексея и Дениса в Москву, но и поставил их во главе клира кремлевских соборов — Успенского и Архангельского, что было сделано, конечно, вопреки желанию митрополита и епископов. Великий князь со «многими своими бояры и диаки» стал активно участвовать в работе созывавшихся на рубеже XV—XVI вв. церковных соборов. Попытки Ивана III поставить церковь в полную и всестороннюю зависимость от светской власти натолкнулись на сопротивление духовенства, сплотившегося перед лицом опасности. В итоге он был вынужден отказаться и от покровительства еретикам, которых в 1504 г. сожгли по решению церковного собора, и от своих планов относительно церковной собственности. Обе стороны, однако, объективно нуждались друг в друге. Церковь хотела опираться на поддержку могущественной светской власти перед лицом экспансии католицизма и ислама, обретшего новую силу с превращением Османской империи в одну из главных мировых держав. Правители нуждались в поддержке со стороны церкви своей политики укрепления государственной власти. Определенный modus vivendi был достигнут, хотя и не сразу, в годы правления преемника Ивана III — Василия III. Светская власть взяла на себя негласные обязательства блюсти чистоту веры и преследовать еретиков, использовать свои внешнеполитические действия для упрочения и расширения позиции православия в Восточной Европе, отказаться от посягательств на церковную собственность, а церковь проявила готовность оказывать всемерную поддержку укреплению власти тех правителей, которые придерживались таких норм отношений с церковью. Политика тесного сотрудничества государства и церкви в первой половине XVI в. получила наиболее яркое выражение в деятельности митрополита Даниила, занимавшего митрополичью кафедру в 1522—1539 гг. Добившись осуждения духовных лиц, несогласных с позицией высшей церковной иерархии, в решении политических вопросов он был готов идти в достаточной мере навстречу желаниям великого князя (он насильственно постриг в монахини неугодную Василию III жену, дал грамоту, гарантировавшую безопасность одному из лиц, с точки зрения великого князя опасных, и не протестовал против ее нарушения, отказывался ходатайствовать за «опальных»). Епископами и настоятелями становились люди, угодные великому князю. Избранный митрополичьей кафедрой курс на тесное сотрудничество государства и церкви получил отражение не только в политической деятельности митрополита, но и в Никоновской летописи — обширном летописном своде, составленном в 20-х гг. XVI в. в митрополичьей канцелярии. Смена норм отношений в московском княжеском доме. Укрепление государства. Последняя четверть XV в. ознаменовалась и важными переменами внутриполитического устройства исторического ядра Русского государства — Великого княжества Московского. В середине XV в., когда Василий II составлял свое завещание, Великое княжество Московское рассматривалось еще традиционно как общее владение всех членов княжеского рода, что находило свое выражение, в частности, в том, что все они совместно владели столицей государства — Москвой. Традиционные нормы отношений предусматривали, что в случае смерти одного из членов рода удел покойного должен быть поделен между остальными его членами, и каждый из них имел право претендовать на свою долю в «примыслах» — присоединенных к великому княжеству землях. В своих владениях удельные князья были самостоятельными «государями», но их связывала с великим князем общая внешняя политика, которая была их совместным делом. В правление Ивана III эти традиционные нормы отношений были решительно пересмотрены. Так, когда в 1472 г. скончался второй сын Василия II Юрий, его удел был целиком присоединен к владениям великого князя. При присоединении Новгорода братья тоже не получили ничего. «Новгород великий взял с ними, ему ся все подостало, а им жеребья не дал», — жаловались друг другу младшие братья Ивана III. В 1479 г., недовольные таким положением дел, его братья Иван и Борис, выступив против великого князя, «отъехали» в Литву. Иван III пошел на уступки. Братья получили некоторые земли, но о возвращении к прежним нормам речи не было. Земли были даны как «пожалования» великого князя, и никакого семейного передела не произошло. Удельные князья перестают быть участниками принятия важных политических решений, они все больше превращаются в вассалов великого князя, обязанных посылать войска в поход по его приказу. Когда в 1491 г. брат Ивана III Андрей не прислал воевод для участия в походе против татар, он был арестован и умер в тюрьме. Пересмотр традиционных норм был закреплен завещанием Ивана III 1504 г. Василий III не только получил львиную долю земель, собранных отцом. Совладение Москвой было фактически ликвидировано. Удельным князьям запрещалось чеканить монету, своего старшего брата они должны были слушать «во всем» и по его приказу в походы «поити без ослушанья». Новые представления о власти. Одним из главных результатов перемен второй половины XV в. стало резкое усиление роли государственной власти в разных сферах жизни древнерусского общества. Осмысление общественным сознанием происходивших перемен вело к выработке новых представлений о характере института государственной власти и личности самого государя. Отходили в прошлое восходившие еще к дружинным временам отношения правителя и его вассалов, основанные на неписаном контракте, взаимных обязательствах, на смену им шли отношения правителя и привилегированной части его подданных, основанные на господстве и подчинении. Эти перемены находили свое выражение в характерных изменениях терминов, обозначавших новые отношения. С последних десятилетий XIII в. даже члены Боярской думы, обращаясь к Ивану III, стали называть себя его «холопами». Это, конечно, не означает, что они стали холопами великого князя в буквальном смысле. Но это была очевидная попытка зафиксировать перемены в характере отношений с помощью традиционной социальной терминологии, подчеркнуть, что бояре и дети боярские являются уже не вассалами, а подданными правителя. Появлению дополнительных идеологических санкций для усиления великокняжеской власти способствовали перемены в православном мире, частью которого были русские земли со времени крещения Руси. Центром этого мира была Византийская империя, а главой — византийский император. Считалось, что на императора самим Богом возложена миссия по поддержанию порядка в мире, утверждению и распространению в нем истинной веры, и власть его, как своего рода наместника Бога на земле, была всесторонней и неограниченной. В середине XIV в. Византийская империя пала под натиском османов, и византийский император перестал быть главой мирового христианского порядка. Были завоеваны османами или подчинены их верховной власти и другие православные государства. Единственной самостоятельной православной державой стало Русское государство. Осмысление происшедших событий в кругах православного духовенства привело к заключению, получившему одобрение и светской политической элиты, что Русское государство стало теперь центром христианского мира, в организации мирового христианского порядка великий князь московский должен занять место византийского императора. В этой связи и власть великого князя стала рассматриваться как такая же неограниченная и всесторонняя, какой была власть византийского императора. «Царь оубо естеством подобен человеку, властию же подобен есть вышнему Богу», — писал византийский книжник VI в. Агапит о характере власти византийского императора. В начале XVI в. русский церковный деятель Иосиф Волоцкий повторил эти слова, определяя характер власти Василия III. Политическое объединение ранее раздробленных земель и княжеств не было уникальной особенностью русской истории. XIV—XV вв. — время формирования крупных национальных государств во многих европейских странах. Процесс этот протекал в условиях, когда развитие товарно-денежных отношений (в том числе и в сельском хозяйстве — с распространением денежной ренты), рост городов как центров товарного обращения вели к возникновению определенной общности экономической жизни, что делало подавляющее большинство населения заинтересованным в установлении политического единства. Однако говорить о существовании такой общности экономической жизни по отношению к русским землям XIV—XV вв. нет серьезных оснований. Сельское хозяйство оставалось натуральным. Сеть городов оставалась редкой, и многие из них вовсе не были сколько-нибудь крупными центрами ремесла и торговли. В торговле главное место занимало приобретение предметов роскоши для социальной верхушки, отсутствовала и крупная торговля предметами массового спроса и вложение накопленного в торговле капитала в производство... Исследователи давно обратили своё внимание на эти особенности русского исторического процесса, объясняли быстрое политическое объединение русских земель при отсутствии определенной общности экономической жизни тем, что все русское / общество в целом было заинтересовано в освобождении от золотоордынского ига. Однако при этом остается неясным, почему рост опасности со стороны османов не привел к сплочению господствующих классов Византии и балканских государств, с ростом успехов османов раздоры в их среде, наоборот, все более усиливались. Важная особенность русского исторического процесса, отличающая его от положения в других европейских странах в XIII—XV вв., состоит-В том, что если в европейских странах ко времени образования национальных государств основным земельным фондом уже давно обладало господствующее сословие средневекового общества — дворянство;, то в Северо-Восточной Руси землевладение бояр и детей боярских находилось только на стадии формирования, охватывая сравнительно небольшую часть земельного фонда. Расширение землевладения, попытки землевладельцев изменить отношения с крестьянами в свою пользу стали наталкиваться на сопротивление сильных и сплоченных крестьянских общин. На каком-то этапе землевладельцы в стихийном порядке стремились избавиться от влияния общины путем освоения новых земель, призывая на них крестьян, уже не объединенных в общину. Такой вотчинник полагал, что теперь его возможность нажима на землепашца резко увеличивалась. Не последнюю роль в усилении власти землевладельца играло и ущемление в льготах возвращающихся на старое местожительство крестьян, когда-то ушедших из этих мест. При льготном освобождении от налогов государству (а нередко и повинностей в пользу вотчинника) всех новоприбывших крестьян, льготы «старожильцев»-возвращенцев по своей длительности оказывались в 1,5, 2 и даже в 5 раз меньше, чем для пришедших вместе с ними крестьян, но из других краев. Подлинный смысл этого неравноправия заключался, по мнению ряда исследователей, в том, что старожилец понимал, что он вернулся уже не на свою землю, а на землю вотчинника, диктующего свои жесткие условия. Однако рано или поздно, но крестьянская община с неизбежностью вновь возникала. Ее сплоченность, как уже отмечалось, была связана с необходимостью самых напряженных усилий, чтобы обеспечить воспроизводство и получение прибавочного продукта, очень ограниченного в своем объеме. Неудивительно, что попытки его изъятия должны были встречаться с упорным сопротивлением. Когда нажим вотчинника усугублялся сильным неурожаем или выпаханностью земель (что было часто взаимосвязано), крестьяне целыми деревнями, а нередко и десятками деревень, уходили в иные края. Иногда становились «подвижными» и сами поселения, так как подходящие земли располагались лишь вдалеке от насиженных мест. Подобные обстоятельства имели далеко идущие последствия социального и политического характера. Развитие массовых стихийных передвижений крестьян и на частновладельческих и на государственных землях несло прямую угрозу для столь необходимого и реально развивающегося оживления хозяйственной жизни страны. Усилия самих вотчинников в конечном счете успехов не имели. Формирующееся дворянское сословие объективно нуждалось в поддержке сильной центральной власти, которая могла бы оказать мощную поддержку боярам и детям боярским в укреплении и развитии собственности на землю и обеспечении ее продуктивности. Немалую роль играли и стремления поднимающегося дворянского сословия расширить свои владения за счет «черных земель». Скорее всего именно в этих процессах следует искать причину того, что бояре и дети боярские не оказали никакого серьезного противодействия не только политическому объединению русских земель, но и той политике всемерного укрепления государственной власти, которую великокняжеское правительство стало проводить сразу после объединения. Многие из них активно участвовали в установлении новых порядков. Имело большое значение и другое обстоятельство. Ограниченный объем прибавочного продукта приводил к тому, что землевладелец не мог существовать только на доходы от собственного хозяйства, и поэтому нуждался во внешней поддержке, которую могла оказать ему государственная власть, перераспределяя в его пользу накопления, созданные в результате деятельности торгово-ремесленного населения города и в секторе экономики, контролировавшемся государственной властью в целом. Решения такой задачи могла добиться только сильная государственная власть.
|
||
Последнее изменение этой страницы: 2018-05-10; просмотров: 265. stydopedya.ru не претендует на авторское право материалов, которые вылажены, но предоставляет бесплатный доступ к ним. В случае нарушения авторского права или персональных данных напишите сюда... |