Ядро личности: модель согласованности

Описывая тенденцию ядра личности, модель согласованности подчеркивает важность информации и эмоционального опыта, получаемых человеком в результате взаимодействия с окружающим миром. В рамках этой модели считается, что информация или эмоциональный опыт некоего определенного рода является наилучшим для человека и поэтому он разовьет личность, которая увеличит вероятность такого взаимодействия с миром, чтобы получить в результате искомый вид информации и эмоциональных переживаний. Личность гораздо в большей степени определяется обратной связью от взаимодействия с миром, нежели врожденными свойствами человека.

По сравнению с теориями согласованности как теории самореализации, так и теории конфликта уделяют гораздо большее внимание врожденной природе человека, определяющей направление его жизни. Исходя из теорий самореализации, жизнь – это развертывание врожденной сущности человека. И даже когда теории конфликта подчеркивают роль общества как важнейшей силы, влияющей на жизнь, они признают, что личность – это в большой степени выражение врожденных характеристик человека. И для теорий конфликта, и для теорий самореализации содержание личности гораздо в большей степени определяется в силу качеств, вносимых человеком в мир, чем это справедливо с позиций моделей согласованности. Говоря точнее, модель согласованности все же содержит ряд утверждений о том, что является у человека врожденным, но эти утверждения лишены значительного содержания. Теории согласованности гораздо большее внимание уделяют проблемам совместимости между отдельными сторонами содержания, нежели самому этому содержанию. С точки зрения сторонников моделей согласованности, содержание личности в значительной мере приобретается путем научения и представляет собой историю получаемой от взаимодействия с окружающим миром обратной связи. Последняя, если уточнить, влияет на содержание личности вдоль линий, считающихся тенденциями ядра личности; эти тенденции ядра являются врожденными, но в них не содержится никакого особого содержания, которое мы могли бы ожидать там найти. Как вы убедитесь, следствия из подобной позиции очень сильно отличаются от тех, что можно сделать в рамках теорий самореализации и конфликта.

Модель согласованности:
вариант когнитивного диссонанса

Существует два основных варианта модели согласованности. В одном из них, который я назвал вариантом когнитивного диссонанса, важными элементами, определяющими согласованность, являются познавательные процессы. Сюда относятся мысли, ожидания, отношения, мнения и даже образы восприятия. Соображения относительно несовместимости или согласованности между когнитивными элементами могут быть сделаны внутри только что названных категорий или между ними. Согласие или несогласие может быть между двумя мыслями или между мыслью и образом восприятия и т.д. Все варианты когнитивного диссонанса модели согласованности полагают, что расхождения между когнитивными элементами высвобождают энергию и задают направление для поведения. В чистом варианте этой позиции, теории Келли (Kelly) например, как большие, так и маленькие расхождения приводят к дискомфорту, тревоге и напряжению. Эти эмоциональные реакции, в свою очередь, продуцируют поведение, цель которого – сократить расхождение и дать ему повториться в будущем. Представив позицию Келли, мы обратимся к сходной теории Фестингера (Festinger). И последним ученым, взгляды которого мы обсудим в этом разделе, будет Мак-Клелланд (McClelland). Его точку зрения правильно было бы назвать версией варианта когнитивного диссонанса модели согласованности. По Мак-Клелланду, только большие расхождения приводят к дискомфорту и избежанию, в то время как маленькие расхождения в действительности рассматриваются как источник приятных эмоциональных переживаний и поведения приближения.

Позиция Келли

Джордж А. Келли (1905-1966) получил степень доктора психологии в университете Техаса, хотя он проходил обучение как в Соединенных Штатах, так и в Англии. Он провел свою профессиональную жизнь в обстановке университета, сочетая преподавательскую деятельность с консультированием. В течение ряда лет он возглавлял Психологическую клинику университета штата Огайо и на момент своей смерти занимал должность профессора в университете Брандейс. Хотя Келли и не опубликовал столько работ, сколько некоторые другие персонологи, он оказывал влияние на многих студентов в течение ряда лет.

Теория личности, разработанная Келли, совсем не похожа на взгляды рассмотренных нами ранее ученых. И все же, как вы увидите, он смог обратиться к широкому спектру жизненных явлений. Хотя он разрабатывал свою концепцию в течение многих лет, она вплоть до недавнего времени не была представлена в литературе. Это одна из причин того, почему Келли не слишком хорошо известен среди психологов. Но еще одна не менее важная причина заключается в том, что в подходе Келли делается явный акцент на разуме и интеллекте, что не создает преимуществ при борьбе на поле, которое долго определялось взглядами на человека как на существо, управляемое эмоциями и инстинктами. На самом деле эту позицию стоит изучить именно потому, что она так отличается от общепринятых взглядов, а также потому, что она достаточно полна и тщательно разработана.

Тенденцию ядра личности, с точки зрения Келли (1955), легко сформулировать. Это постоянное стремление человека предсказывать и контролировать те события, которые с ним происходят. Келли полагает, что в качестве модели человека следует взять не биологический организм и не систему понятий удовольствие-неудовольствие, а скорее научное стремление к истине. Истина – это необязательно то, что доставляет нам удовольствие или удовлетворяет нас прямо с точки зрения наших желаний и потребностей, а скорее то, что убеждает нас в своей непоколебимой реальности. Научное стремление к истине – это эмпирическая процедура построения гипотез и проверки их в реальном мире актуального жизненного опыта. Если гипотеза подтверждается фактами или событиями, ученый поддерживает ее вне зависимости от того, насколько она ему нравится, если же гипотеза не подтверждается фактами, ученый отвергает или изменяет ее, опять-таки вне зависимости от того, насколько она ему нравится. Келли глубоко убежден, что люди достигают цели жизни подобно ученым. Единственное важное различие между настоящими учеными и обычными людьми заключается в том, что настоящий ученый лучше и точнее осознает свое стремление к истине, но используемые им методы и процедуры во всех других отношениях такие же, как и у остальных людей. В конце концов, научный метод был изобретен человеком, и его явно можно рассматривать как формализацию того, что человек совершенно естественно делал, решая, во что верить и как поступать.

Доказывая существенность для жизни научной модели, Келли говорит (1955, с. 5):

"Обычно говорят, что конечная цель ученого – предсказывать и контролировать. Это обещающее утверждение психологи часто любят цитировать, характеризуя свои собственные устремления. Но странно, что психологи редко наделяют сходными устремлениями испытуемых в своих экспериментах. Психолог как будто говорит себе: "Я – психолог, то есть ученый, провожу этот эксперимент, чтобы научиться лучше предвидеть и контролировать определенный феномен в жизни человека; но мой испытуемый – это простой человеческий организм, управляемый бушующими в нем неумолимыми инстинктами или жадными стремлениями получить пищу и кров".

Келли утверждает, что с точки зрения здравого смысла, если психолог и его испытуемый – оба нормально одаренные и умные люди и если психолог знает, что он стремится предсказывать и контролировать, естественно сделать вывод, что испытуемый ведом тем же стремлением. Только наивность может привести к любым иным заключениям.

Келли легко мог поддержать этот логический аргумент эмпирическим. Психологи, сами производящие исследования, очень озабочены тем, что на их измерительные процедуры может повлиять желание испытуемого выглядеть в социально желаемом или одобряемом виде. Создается впечатление, что практически всегда, когда вы даете испытуемым набор вопросов о них самих, они проявляют тенденцию отвечать так, чтобы выглядеть хорошими или дать персонологу то, чего он хочет. Также ясно, что испытуемые очень заинтересованы в цели эксперимента и в том, что получится в результате их участия в исследовании. Персонолог, простодушный достаточно, чтобы не осознавать, что испытуемые сильно заинтересованы в предсказании смысла эксперимента и контроле результатов своего поведения, весьма вероятно, потерпит крах в своих исследовательских усилиях. Если же он преуспеет, это будет обманчивый успех, вызванный тем, что непреднамеренно он сумел использовать в своих целях стремления испытуемых предсказывать и контролировать. Наиболее изощренный подход к этой проблеме измерений – разработка тестов, использующих техники, сводящие на нет эффекты от попыток испытуемых определить цели исследования и отвечать в социально одобряемой манере. Эмпирические подтверждения выдвинутого Келли логического аргумента достаточно обширны (например, Edwards, 1957; Jackson and Messick, 1958), хотя нет никакой необходимости приводить их здесь.

На самом деле, если вы когда-либо участвовали в психологическом эксперименте в качестве испытуемого, у вас должна быть интуитивная база для понимания настойчивости, с которой Келли подчеркивает важность попыток прогнозировать и контролировать собственную жизнь. Возможно, вы помните свои попытки предположить, что будут с вами делать и какова цель исследования. Возможно, вы также помните, как пытались выяснить, что происходит, задавая вопросы или очень внимательно наблюдая. И неважно, чувствовали ли вы уверенность, что определили все это правильно, возможно, вы помните, что пытались получить определенный ответ, а не оставаться с ощущением полной неопределенности. Вы можете даже вспомнить, что просто не доверяли психологу, когда он давал какое-то объяснение тому, что хочет, чтобы вы приняли участие в эксперименте. Все эти возможные воспоминания отражают ту или иную грань разрушительного воздействия неопределенности и попыток достичь определенности. Те, кто никогда не были испытуемыми в психологических экспериментах, могут, наверное, вспомнить примеры других случаев, когда казалось очень важным предсказать и проконтролировать то, что должно произойти.

Если бы все, что имел в виду Келли, мы могли бы понять интуитивно, на основе воспоминаний, таких, как приведенные выше, едва ли бы это составило теорию личности. Мы могли бы даже согласиться с ним, что очень важно быть в состоянии предсказывать и контролировать, но все же не верить, что он сделал что-то значительное в прояснении состояния человека. Но Келли много еще сказал о личности, как мы увидим, подробнее останавливаясь на 1) развитии, 2) использовании и 3) изменении конструктов и конструктных систем.