ВОЗРАСТНЫЕ И ПОЛОВЫЕ ВАРИАЦИИ ДВИГАТЕЛЬНЫХ ФУНКЦИЙ

Если исключить разного рода болезненные расстрой­ства, то и в пределах, близких к норме, вариации двигательных свойств представляют большое разнообразие в зависимости от врожденных качеств и от приобретенных навыков, обусловли­ваемых профессией, упражнениями и пр. При этом уже из по­вседневного опыта известно, что двигательная продуктивность бывает частичной, причем данному субъекту бывает трудно на­учиться одним движениям и сравнительно легко — другим. В от­ношении двигательных, как и всех остальных, свойств челове­ческого организма следует считаться с врожденной одареннос­тью и с приобретенными качествами; результатом того и другого является наблюдаемая нами способность к достижениям — дви­гательная продуктивность, которая в сущности только и может быть учтена как нечто, подлежащее непосредственному наблю­дению. Что касается одаренности, то ее степень может быть оп­ределена лишь косвенным путем — сравнением влияний упраж­нений на различных индивидуумов, сравнением достижений при приблизительно одинаковых внешних условиях и т. п. Таким "об­разом, достижения лишь с некоторой оговоркой могут служить мерилом одаренности.

При изучении двигательных вариаций прежде всего следу­ет иметь в виду порядок развития двигательных функций (воз­растные вариации). В этом смысле имеют значение:

1) последовательный рост и развитие внешних двигатель­ных аппаратов, т. е. скелета, суставов, мускулов, а также их из­нашиваемость, 2) постепенное развитие (и изнашиваемость) не­рвных двигательных механизмов. Последние наиболее сложны и имеют особенно важное значение, так как ими главным обра­зом определяются особенности и свойства движений.

В младенческом возрасте имеются лишь массовые недиф­ференцированные движения автоматического и защитного ха­рактера, причем в первые месяцы жизни преобладают палидар-

ные функции, в дальнейшем — стриальные. Сообразно с этим мы видим массовые двигательные реакции, иногда с характе­ром, напоминающим элементы лазания и обхватывания, элемен­тарные выразительные движения (недифференцированные ре­акции страха — Peiper), симптомы Бабинского и Моро, супина-ционное положение ног, которое лишь постепенно превращается в дорсальную и плантарную флексию, атетоидные движения и т. п. В первые месяцы жизни у ребенка преобладают обхва­тывающие и хватательные рефлексы, как у обезьян. По Моро, эти рефлексы имеют значение для маленьких обезьян, позволяя им автоматически держаться за прыгающую и лазающую по вет­вям мать. Вообще в первые месяцы жизни у ребенка преобла­дают примитивные двигательные реакции, которые у взрослых затормаживаются и выявляются 'лишь при патологических ус­ловиях; сюда относятся мезенцефалические рефлексы Магнуса (Lage und Bewegungsreflexe). К концу первого года имеют еще значение механизмы, свойственные четвероногим: Hockerstellung Ферстера, лазание и торзионное движение туловищем при вста­вании (Шальтенбранд). В дальнейшем эти атавистические дви­жения тормозятся развивающимися высшими центрами, но при болезненных условиях они могут растормаживаться и выявляться даже в более позднем возрасте.

Локомоторные функции развиваются лишь к началу второго года; до этого времени, помимо недоразвития нервных аппара­тов, мускульная система нижних конечностей и даже их вес срав­нительно с весом всего тела слишком недостаточны для под­держания статики, поэтому ползание (прелокомоторные функ­ции) предшествует хождению. В возрасте 1—2 лет отмечаются неуклюжесть и неустойчивость движений, зависящие от недо­статочной дифференцировки и отсутствия необходимой регуля­ции тонуса. У детей этого возраста налаживаются выразитель­ные и защитные движения и начинают появляться обиходные движения. Таким образом, стриальные функции в их статичес­ких и кинетических проявлениях достигают значительного раз­вития, пирамидные же функции развиты еще очень слабо, дви­жения крайне неточны, наблюдается масса синкинезий. Поло­жение тела характеризуется наличием некоторого лордоза. Дети 3—7 лет, напротив, отличаются подвижностью и грациозностью, у них хорошо развита способность к передвижениям и вырази­тельным движениям; однако двигательное богатство детей этого возраста бывает лишь при свободных движениях и совершает­ся за счет точности. Стоит заставить ребенка производить точ­ные движения, как он сразу начинает утомляться и стремится бежать к играм, где движения свободны. Неспособность к точ-ости зависит от недоразвития корковых механизмов и от недо-татка выработки формул движения. Таким образом, в этом воз-1асте преобладает выразительная, изобразительная и обиходная Еоторика. Кажущаяся двигательная неутомимость ребенка свя-ана с тем обстоятельством, что он не производит продуктив-:ых рабочих движений, требующих преодоления сопротивления : точности, а следовательно, и большой затраты энергии. Как же упоминалось, при обиходных, а тем более выразительных и зобразителъных движениях, почти не связанных с сопротивле-:ием, движения совершаются естественно, т. е. начинаются, про-одят и заканчиваются соответственно физиологическим и меха-ическим свойствам двигательного аппарата в соответствующем емпе и ритме с плавными, мягкими и нерезкими переходами т сокращения отдельных мускульных групп к расслаблениям и братно. Отсюда грациозность детских движений. В частности, емп, ритм, иннервация и денервация движений и другие стри-льные функции уже хорошо развиты- в этом возрасте; начина-эт развиваться и корковые механизмы, уменьшается количество инкинезий, но сила движений довольно слаба; фронтальные и ортико-церебелярные механизмы еще не обеспечивают ни пос-едовательности и непрерывности движений, ни их точности; [меется также преобладание более примитивных абдукционных инергий над аддукционными.

От первого до второго (7—10 лет) детства ребенок научает-я пользоваться своим двигательным аппаратом и вырабатыва-т в то же время личные особенности мимики и жестов; движе-еия становятся экспрессивными, и только при аффекте высту-иют старые массовые движения (стриопалйдарные). Вместе с "совершенствованием двигательного аппарата ко времени вто-юго детства (10—13 лет) несколько уменьшается богатство дви-кений, но налаживаются мелкие точные движения⁷ вследствие юстепенного развития корковых компонентов, причем, однако, ютается неспособность к длительной установке на продуктив-[ую работу вследствие все еще «недостаточного развития фрон-

В этом возрасте аддукционные синергии выравниваются с абдукцион-ными. Преобладание правых конечностей (у правшей) наступает, по-видимому, в разное время. Балдвин, Дике, Штир (Baldwin, Dix, Sticr) счи­тают, что это выявляется уже на 2-м году. Бранн (Втапп) доказывает, что до 14 лет отмечается функциональная равноценность обеих рук, это можно констатировать при таких опытах, когда испытуемому предлага­ют выполнять новые для него необычные движения.

тальных механизмов. Известная гармония, достигнутая во вре­мя второго детства, снова нарушается в большей или меньшей степени в пубертатном возрасте, когда происходит перестройка моторного аппарата. В это время замечается снова богатство движений, но без детской грации, нарушается умение владеть движениями и соразмерять их; получается неловкость, углова­тость, избыточные гримасы, недостаток координации движений, нарушение торможения. По мнению Гомбургера, это происходит потому, что в этом возрасте центральные органы отстают от ро­ста периферического двигательного аппарата, вследствие чего происходит освобождение примитивных механизмов, которые пе­ред этим уже подверглись регулировке со стороны высших цен­тров. В связи с этим двигательный облик у подростков является нередко отличающимся неуклюжестью движений. Подросток пло­хо соизмеряется с препятствиями, у него нет экономии движе­ний, он спотыкается о собственные ноги, нелепо размахивает руками и пр. Такой моторный кризис соответствует кризису в телосложении и психике, свойственному подростку. Пертурба­ции, связанные с временной дисгармонией отдельных компо­нентов вследствие быстрого и неравномерного развития соот­ветствующих систем, усложняются заострением моторных про­порций, отчасти в связи с глубокими изменениями эндокринного аппарата, влияющими на биотонус и на вазомоториум. Контрас­ты, связанные с полярными колебаниями в эту пору, характе­ризуют в одинаковой мере как моторный, так и психический облик подростка. При этом подчеркиваются свойственные дан­ному индивидууму конституциональные особенности, заостряются полюсы различных пропорций, проявляемые у разных подрост­ков в разной мере и в разных комбинациях в зависимости от их конституциональных свойств. Замедление и эксплозивность моторных функций, возбуждение и угнетение, стремление к де­ятельности и торможение, инфантильная подвижность и паре-тическая слабость — все эти полюсы описанных нами моторных пропорций находятся у подростка в состоянии особенно выра­женного заострения. Таким образом, несмотря на фактический рост и развитие моторного аппарата, вследствие неравномерности этого роста, расстройства соотношения отдельных двигательных механизмов и нарушения пропорций и вследствие резких коле­баний между полюсами соответствующих пропорций, получаются явления функциональной недостаточности, объективно снижаю­щие на некоторое время двигательные способности субъекта.

Лишь у взрослого налаживается окончательно моторный об­лик, достигаются экономия движений, установка продуктивности

на принципе максимума результатов при минимуме затраты сил, вместе с чем соответственно улучшается техника движений (Гом-бургер). Устанавливаются гармоническая совокупность движе­ний, характерная для каждого посадка, темп, ритм, мера, ис­пользование мимики, что затем уже мало меняется в среднем возрасте. Усовершенствуются и субкортикальная статика, и кор­ковая динамика, путем упражнений автоматизируются привыч­ные движения, что является основой субъективной уверенности при их производстве. Автоматизация движений менее ответствен­ных, более простых и обыденных дает возможность освободить функцию высших двигательных центров для более сложных и ответственных двигательных актов. Вместе с тем развивается способность к производству одновременных рядов движений, что зависит от наличия большого числа выработанных готовых фор­мул, и связано также с усовершенствованием функции интра-психической активности («объем внимания»). На место утерян­ной детской грации становятся намеренные навыки (вот почему так много грациозных детей и так мало грациозных взрослых); грация взрослых, если она и бывает, представляет из себя сур­рогат — это так называемая изобразительная моторика Гомбур-гера, проявляющаяся, как уже упоминалось, в танцах и т. п. Ко­нечно, и у взрослых, несмотря на указанную стабилизацию, с возрастом наступают само собою некоторые изменения мотор­ных функций, причем меньшая подвижность и гибкость более старшего возраста компенсируются большим влиянием навыков, наличием большего числа готовых формул и пр. Психотехни­ческие исследования (Kemble и др.) показывают, что молодые люди лучше выполняют работу определенного типа, но если тре­буется длительное обучение, то оптимум достигается в более зре­лом возрасте. Быстрота работы с возрастом понижается, точность же повышается. Берлинер (Berliner) нашел, что максимум ско­рости в работе относится к 20—21 году.

В старческом возрасте происходят оскудение двигательных функций, обеднение мимики, жестов, выразительных движений, а также потеря способности к одновременным движениям. Дви­жения становятся однообразными, теряется способность выраба­тывать формулы новых движений, изменяется цоходка (мелкие шаги), а также положение тела (Haltung), почерк (микрография) и пр. Такое оскудение двигательного аппарата усугубляется из­менениями со стороны мышц и сосудов, меньшей гибкостью су­ставов и т. д. Все же и здесь главную роль играет одряхление мозговой ткани и особенно подкорковых узлов, на что указывают бедность мимики, выразительных и сопровождающих движений,

а также изменения статики (наклонность к кифозу). Таким об­разом, экстрапирамидная система, преобладая в детстве и, следовательно, раньше начиная свою деятельность, раньше ее и заканчивает сравнительно с корой. Корковая психомоторная деятельность дольше сохраняется, но частичные выпадения ав­томатического компонента движений затрудняют и деятельность высших центров, загромождая их работой, которая в нормаль­ных условиях должна производиться автоматически; вследствие этого теряется способность производить одновременные ряды движений, способность, приобретаемая на высоте развития дви­гательного аппарата, пока все его компоненты находятся в пол­ном порядке.

Все сказанное о моторике взрослых относится преимуще­ственно к мужчинам. У женщин возрастные различия устанав­ливаются несколько иначе; в переходном возрасте меньше не­ловкости, угловатости, но больше неустойчивости: неровная по­ходка, стремление ходить по две, по три. Грациозность и подвижность детского возраста дольше сохраняются, в связи с этим женщины более неутомимы в обиходных движениях, на­пример во время уборки помещений, где не требуется большой точности движений, но нужна подвижность и частая смена поз. В таких работах они гораздо неутомимее и продуктивнее, чем мужчины того же возраста. Напротив, при работе более точной и связанной с определенной установкой и затратой энергии на преодолевание сопротивлений женщины менее состоятельны. Мужчина сразу берет определенную установку, равномерно дли­тельно работает, женщины обнаруживают неравномерность, за­медление, ускорение, остановки, пропуски и в конечном счете скорее утомляются; лишь в производстве самых мелких работ, требующих ручной умелости, они обнаруживают большую ско­рость и продуктивность. В смысле походки у женщин шаги ко­роче, меньше твердости, нет прямого держания туловища. При сидении женщины держат ноги прижатыми одна к другой или симметрично расставленными, мужчины скрещивают их или кла­дут ногу на ногу. Далее у женщины отмечается больше движе­ний аддукционных, пронационных и сгибательных, между тем как у мужчин преобладают абдукция, супинация, выпрямление, т. е. движения от тела. (Приводятся данные, что поза мужчин в Помпее и Мессине, как обнаружено при раскопках, разверну­тая, сопротивляющаяся, у женщин — согнутая.) Меньшая сила рук сказывается даже на почерке: при письме женщины вдвое меньше надавливают, чем мужчины, но они пишут быстрее, буквы у женщин получаются тоньше, красивее и расположены болеекосо (Шнейдемюлль). Мимика у женщин менее определенная, жесты грациознее и округленнее. Таким образом у женщин от­мечается несомненно некоторое преобладание экстрапирамид­ных механизмов за счет кортикальных. Нужно, однако, иметь в виду, что некоторые особенности женской моторики и статики находятся также в большой зависимости от особенностей тело­сложения, большей ширины таза (что особенно влияет на ста­тику), а также от меньшей силы мышц. В пожилом же возрасте у женщин вырабатывается более определенно однообразное дви­гательное клише, походка матроны, медленные и однообразные манеры и жесты. В старческом возрасте, как и в детском, осо­бенности полов мало выявляются.

Возрастные отличия несомненно зависят от порядка разви­тия и увядания отдельных систем нервно-двигательного аппа­рата, что в значительной мере зависит также от индивидуаль­ных конституциональных особенностей и от внешних, в частно­сти профессиональных, влияний.