Часть 5. Не знают усталости.

ЧЕРНОКНИЖНИК

авторы

Артем Зебрев

Максим Печень

Глава 1. Обжорство

Часть 1. Культ Греха

Рэд стоял в центре пепелища... Пепелище - которое когда-то было его домом. Минуло не мало дней со дня трагедии, но казалось, он всё еще чувствует запах дыма, ощущает жар костров и слышит молящие крики о помощи. Сжимая в руке кулон жены, он видел перед глазами сцену ее гибели. И гибели многих несчастных. В тот день, когда было сожжено до тла селение, что он называл своим домом.
Будучи паладином Ордена Света, он не мог позволить себе долгий отдых. Бесконечные тренировки, испытания, и, конечно же вылазки на охоту за отвратительными порождениями кошмара. Но всё же, когда выдавались спокойные деньки, вроде этого, Рэд возвращался сюда - в место, где всё началось. Он искал подсказки, любые намеки, что могли бы вывести его на след Чернокнижника - устроившего эту бойню.
В очередной раз, вяло перебирая ногами, Рэд проходил вдоль ржаного поля: ныне, заросшего лишь дикой травой. Он уже начал поворачивать назад, намереваясь покинуть селение, как внезапно его что-то ослепило. Отблеск света, словно отброшенный от чего-то металлического. Повернувшись к поляне, он начал всматриваться в жухлую траву. И правда! В траве что-то поблескивало. Вероятно что-то, что он не разглядел в прошлые свои визиты.
Хоть и без особой надежды, Рэд направился к свету. Наверняка это снова что-то бесполезное. Какая-нибудь ложка, или обломок меча. Очередная находка, которая вряд ли даст ему зацепку.
Как оказалось - в траве поблескивал медальон. Без особого энтузиазма, Рэд поднял безделушку с земли и покрутил ее в руках. На, слегка поржавевшем по краям медальоне, был выгравирован паук, с семью лапами, вместо восьми. Этот символ не был похож не на штандарт королевства, не на герб казны. Что-то, чего прежде не доводилось видеть.
Солнце медленно падало за горизонт, бросая последние, багровые лучи на выжженную пустошь. Пора возвращаться. Рэд, положив находку в карман, отправился в сторону монастыря. Возможно умники из Ордена Света знают о происхождение семи-лапового паука. Пусть наставники не отлучаются на долго из монастыря, да и в битвах никогда не участвуют. Но они проводят всё свободное время за книгами, что дают им богатые познания о внешнем мире.
Путь оказался на удивление легким. Сегодня, не измотанный тренировками, паладин чувствовал себя преисполненным сил, и добрался до Ордена буквально за пару часов. Решив не терять напрасно времени, пройдя мимо своей кельи, Рэд направился прямиком к своему наставнику, с целью расспросить о медальоне. И какого же было его удивление: наставнику явно был знаком этот символ!
- Похоже твои поиски увенчались успехом, мой ученик, - хриплым голосом, разглядывая символ, многозначительно произнес монах, - Ты обратил внимание на количество паучих лап? Почему их всего семь? А сколько всего смертных грехов? Культ Греха! Вероятно, теперь мы знаем где находится тот, кого ты ищешь ...

Часть 2. Охота на Ведьм

Лунный свет проникал средь листьев деревьев, освещая три загадочные фигуры в лесу. Три мужских силуэта, облаченных в монашеские одеяния. Их лица были скрыты капюшонами, а под расстегнутыми рясами можно было отчетливо разглядеть кожаные доспехи, и выпирающие под тканью рукоятки мечей. Эти путники, посреди ночи, явно забрели в лес не чтобы помолиться. Три паладина Ордена Света, среди которых был и Рэд.
Сегодня ожидается не обычная охота. В эту ночь, здесь проводит обряд - Культ Греха. Клан ведьм, восхваляющий греховную жизнь и все возможные пороки человеческой души.
Обычно собранный и спокойный, в этот раз Рэд чувствовал себя иначе. Его душу переполняла тревога, а тело словно цепенело. Раньше ему не доводилось охотиться на ведьм, и это заставляло беспокоится. Чувство было схожее с первой боевой вылазкой, когда он только начинал своё обучение.
В глубине леса, среди стволов деревьев - виднелся свет от костров. Уже почти на месте. Паладины неспешно двинулись в сторону огней. Ветер доносил отзвуки барабанных ритмов, и звонкие голоса девушек. Смех, на грани истерики и бранная речь. Похоже ведьмин шабаш уже в самом разгаре.
Серые одеяния должны помочь паладинам остаться не замеченными, и дать возможность подобраться как можно ближе. Ослепительный свет костров не позволит ведьмам всматриваться во мрак за деревьями. И, похоже всё прошло по плану. Рэд, с товарищами по оружию, стояли уже в нескольких метрах от места обряда. Ведьмы не замечали их, в то время как Рэд уже мог видеть всё.
Адский праздник безумия! Хаотичные пляски вокруг, объятых пламенем, соломенных чучел. Гневные удары в барабаны, и беспорядочные шлепки босых ног по земле. Крики и смех. Всё это сплеталось в единый, безостановочный шум. Девушки, разодетые в костюмы из перьев и звериных шкур - кричали, смеялись и ругались. Грызли жаренное мясо, что было разбросанно по всюду. Вероятнее всего, сегодня ведьмы воздают почести смертному греху - "Обжорство".
Каждый шабаш Культа проводится под бдительным надсмотром чернокнижника, отражающего восхваляемый грех. Семь грехов - сем чернокнижников. И вот он показался. Длинный плащ укрывал всё тело, а за высоким, поднятым воротником - нельзя было разглядеть лица. Медленно идущей в толпе пляшущих девиц, он вдруг остановился. Опустил воротник и повернулся в сторону паладинов. Это был не тот, кого они искали, но... Рэд встретился с ним взглядом...
- Нас обнаружили! - тут же сообщил Рэд своим товарищам, - больше нельзя ждать!
- Нет! - крикнул другой, но Рэд уже не слушал. Он надеялся зарубить врага прежде, чем тот успеет оценить обстановку. Всё как с охотой на каких-нибудь упырей. Вытянув клинок из ножен, он ринулся вперед. Чернокнижник в свою очередь - взмахнул руками вверх, видно чтобы задрать рукава, дабы те не мешали. Затем, словно рисуя в воздухе символ, он сделал несколько движений и резко выставил правую руку вперед. Вокруг его ладони, как будто от жара, задрожал воздух, и внезапно высвободилась магическая энергия. Словно воздушная волна, неведомая сила ринулась в сторону паладинов.
Рэд был уже в двух шагах, в мгновении до удара по чернокнижнику, когда этот поток энергии прошел сквозь него. Что произошло? Рэд не мог пошевелиться. Он не мог вздохнуть. Боль вспыхнула в груди. Мышцы словно налились свинцом. В глазах всё начало расплываться и темнеть. Лишь насмешливая ухмылка чернокнижника - последнее, что увидел Рэд, перед падением на землю ...

Часть 3. Смертельная Битва

Рэд открыл глаза, но... Что происходит? Перед глазами сплошная тьма. Ничего не видно... Ничего не слышно... Паладин в недоумении начал мысленно проверять свое тело на наличие ранений. Что за странное ощущение? Да, он не чувствовал новых ран. Он вообще ничего не чувствовал. Ни боли от былых шрамов, не тяжести доспехов. Он не мог понять - сидит он, или лежит. Тело словно парило в воздухе. Даже сердцебиение... Его не было...
В дали загорелся тусклый свет, а перед ним двигалась фигура, всё ближе приближаясь к Рэду. Темный силуэт, что становился всё отчетливые с каждым шагом. Словно на ветру развивался рваный, изношенный плащ. Выцветшая, трухлявая ткань, готовая вот вот рассыпаться. Капюшон, скрывавший лицо, и... Словно только что наточенная, сверкающая коса...
- Кто ты?! - воскликнул Рэд, - что происходит?
- Кто я? - прозвучал ответный вопрос от незнакомца. А затем последовал высокомерный, хриплый смех. По голосу было не разобрать - мужчина это, или женщина. Сопровождаемый множественным эхом, голос был искажен, словно доносился со дна колодца, - твой час пришел: я - твоя смерть!
Не может быть! Паладин не мог поверить в услышанное. Значит всё было напрасно. Его родные погибли, а преступник так и не был наказан. Он был в шаги от того, чтобы найти злодея, а теперь всё кончено. Лица погибших, месяцы тренировок, охоты и боевые вылазки. Мысли беспрерывным потоком неслись в голове, а тем временем: смерть начала заносить косу над его головой.
Этому не бывать! - сам не ведая что делает, выкрикнул Рэд, - я зарублю тебя прежде, чем ты взмахнешь косой!
Его рука потянулась к клинку, но в ножнах ничего не оказалось...
- Зарубишь? - снова раздался этот нечеловеческий смех, - ты хоть сам ведаешь - что говоришь? Будь то нищий или царь... Крестьянин, воин, дворянин... Никому и никогда не удалось уйти от смерти! В пределах вечности - не многие осмелились бросать мне вызов. Признаться, это одно из не многих удовольствий - доступных мне. Что ж! Так тому и быть! Если твой клинок, хотя бы раз коснется меня: я дарую тебе еще один день жизни, да бы ты мог свершить свою месть. Нападай же!
Рэд вдруг снова стал ощущать свое тело. Его мышцы налились былой силой, а ноги наконец коснулись твердой земли. Словно из неоткуда, в руке начал появляться клинок. Рэд снова мог уверенно стоять на земле, полностью экипированный и готовый к бою.
- Да, я свершу свою месть, - произнес воспарявший духом паладин, - всего-то и осталось - победить смерть ...

Часть 4. Иллюзия

Смерть позволила Рэду вновь ощутить жизнь в своём теле и материализовала ему меч, чтобы он мог биться. Она махнула косой по диагонали, пытаясь разрезать его тело от плеча до бедра, но воин успел увернуться, контратаковав. Рэд был неприятно удивлён, с ужасом заметив, как лезвие его меча прошло сквозь тело Смерти, которое в этот самый момент воспринялось как призрачная материя. Но ужас его резко сменился яростью. Паладин вспомнил свою цель и понимал, что проиграть Смерти ему никак нельзя. Тем не менее, костлявое, обтянутое в тряпьё существо, снова ударило: по низу, пытаясь отсечь паладину обе ноги. Рэд в последний миг успеть вонзить меч в грунт так, чтобы сталь его оружия встретила лезвие косы. Удар с громогласным лязгом был отражен, но, попытавшись вытащить меч из грунта, мужчина осознал, что сделать это будет трудно. Смерть не теряла времени даром и ударила такой же траекторией по ногам, но с другой стороны. Волна адской боли окатила Рэда. С ужасом заметил он, как недалеко отлетела часть его ноги, с легкостью отделившись от коленного сустава. Воин упал на спину, в голове мучительно стучало, и мутным взглядом он успел заметить как Смерть, с лёгкостью вытащив его меч за рукоятку, подошла к нему. Сопротивляться сил уже не было. Рэд понял, что это конец. Смерть плавно начала вводить меч паладина в его грудную клетку. Вонзив оружие наполовину, она приостановилась. Мгновенно одумавшись, Смерть со своей жаждой причинять страдания, продолжила - это и было её ошибкой. Погрузив меч в грудь Рэда по самую рукоятку, она накололась на металлическую лапку семиногого паука, лежавшего во внутреннем кармане накидки паладина - проклятие родной деревни спасло ему жизнь. Мгновенно мир вокруг Рэда начал меняться. Боль отступала. Раны стягивались и обращались страшной иллюзией. Он заметил первую ухмылку на всегда строгом во время боя лице Смерти, означавшую: "Неплохо. Ты достоин жить." Тени окружения расплылись и, в конечном итоге, вокруг Рэда остался лишь один туман. Он признал место, на котором его настиг Чернокнижник Чревоугодия и его шабаш. Вокруг было пусто: только кости животных с ошметками сырого мяса на них. Паладина признали мёртвым (на деле, так оно и было) и оставили тело гнить здесь. Существа с адского праздника хоть и любили человеческое мясо, но, все-таки, падальщиками не являлись и, судя по остаткам костей и рваных одежд, подобных одеждам Рэда, герой понял, что за участь настигла его товарищей.
Мужчина не посмел уйти с места, ставшим могилой для его единомышленников, предварительно не осмотрев место. Солнце, которое только начало вставать, понемногу пробивалось сквозь растрепанные кроны лиственных деревьев. Сумрачно. Рэд прикрыл глаза и постарался не обращать внимания на сладковатый запах подгнивающего мяса. Костер... Позади него стоял Чернокнижник Чревоугодия. Женщины вокруг костра. Все примерно одинаковые, но одно лицо показалось паладину знакомым. И, кажется, он знает, кем она является.
Внезапно Рэд вспомнил о происшествии со Смертью. Быстро погрузив руку во внутренний карман накидки, паладин достал семиногого паука. Амулет остался цел. Лезвия его ножек играли светом от пробуждающегося Солнца.
- Ведьма..., - прошептал воин: "Женщина... Я должен найти её". Изделие отправилось обратно в карман, а силуэт Рэда растворился в утреннем сумраке леса.

Часть 5. Верный

Рэд сидел неподвижно, вглядываясь в одну точку. Горожане суетливо ходили по грязным, обложенными камнями, дорогам, но их крик не отвлекал мужчину.
Он бежал со своим обнаженным мечом прямо на Чернокнижника Чревоугодия, и ничто не сулило такого скорого поражения. Мимо мелькали лица ведьм и еще каких-то существ: Рэду было безразлично. Он знал, что обязан был казнить Чернокнижника прямо на месте. В самый неожиданный момент паладину привиделась она. Соня: его племянница, которая, как он предполагал, погибла, вместе со всей деревней. Но найденный после возвращения из объятий Смерти кусок ткани с её платья возле Кострища лишь усилил его воодушевление. Однако чувствовалось и огорчение. Соня среди ведьм?
Мысли Рэда были отброшены заботами, и уже через полчаса воин стоял возле лавки кузнеца. Скил рассматривал оружие, что дал ему наточить паладин. Свободная рука жадно требовала монет, и Рэд молча протянул мешочек с золотом.
- Ещё кое-что, - проговорил воин. Кузнец улыбнулся своим небрежно выбритым лицом: «Ты дал мне достаточно. Что ты хочешь?» - голос его казался тонким и, можно даже сказать, немного мерзким. Рэд достал руку из внутреннего кармана накидки и развернул ладонь:
- Сделай так, чтобы этот амулет был на крестовине моего меча. Я многому обязан этому артефакту. И мечу тоже.
Скил без тени застенчивости схватил паука и пристально вгляделся: «Интерессссно…»
- Сделай, как я велел, кузнец. Я вернусь через час, - бросил паладин из-за плеча. Ремесленник не видел, как заказчик потерялся за старой таверной – его взгляд был прикован к необычному предмету.
***
Рэд стоял возле разрушенной деревянной постройки. Несмотря на шум с улицы, воин отчетливо слышал ор и свист внутри двора этого заведения. Хозяин собачника указывал на очередную клетку:
- Может быть этот? Я нашел его щенком на Тёмных Болотах. Только в тех злачных местах водятся такие, - заметил торговец и гордо продолжил: «Посмотри на эти лапы: стопы массивны и круглы, шея длинна, а какой мощный стан! Всё это легко поможет этому псу продержаться в топи дольше остальных…»
Рэд прервал его:
- Я же сказал, мне нужен ищейка, - хозяин хмуро сплюнул и ничего не ответил. Рэд медленно пошёл между клеток и добрался до деревянной двери, за которой и раздавались звуки «торжества». Паладин толкнул её и увидел во мраке заведения что-то вроде квадрата, огороженного металлическими прутьями, не позволяющим находящимся внутри животным выбраться наружу. Мужчина, сквозь завесу визгов бедняков, услышал пронзительный вой. Он подошел чуть ближе и, благодаря высокому росту и углу обзора, заметил в углу мрачного квадрата свернувшегося в клубок серого небольшого пса. Противником была какая-то большая рыжая собака, которая держала за холку такую же серую, но уже мертвую дичь. Рыжий со злобой тряс труп поверженного, и безумная толпа воодушевленно выла. Рэд снова бросил взгляд на скулившего беднягу: пёс боялся, но даже будучи свернут, не опускал морды и был готов встретить свою гибель. В этот момент паладин всё понял и резко перемахнул через металлическую ограду. Через секунду глухой удар пришелся рыжему в ухо и тот, жалобно заскулив, занял противоположную сторону квадрата, сам оказавшись жертвой. Мужчина резко подхватил серого пса, кусок его накидки прикрыл туловище бедняги. Толпа недовольно выла, но Рэд, перепрыгнув обратно через прутья, грубо прорвался к деревянной двери, которую за собой захлопнул. Воин шёл быстрым шагом. Сойдя со ступеней, он услышал крик позади:
- Эй! Так нельзя! Это же волк! – Рэд резко остановился. Хозяин заведения продолжал что-то яростно кричать, но паладин, постояв, не оборачиваясь, ушел в недра города.
***
- Ты всё сделал? – Скил ответил не сразу, разглядывая стоявшего возле сапога паладина не особо крупного волка. Рэд повторил вопрос.
- Вот, - кузнец протянул длинный сверток из грубой ткани: «Верный?» - спросил он, глядя на зверя. Через секунду промедления, мужчина ответил:
- Да. Верный, - а волк на это продолжал молча стоять и помахивать хвостом.
В этот же вечер Рэд снова сидел на ступеньке в городе. Он разглядывал свой клинок, а волк то лежал, то игриво прыгал за чем-то невидимым, но далеко не отходил. Мужчина периодически поднимал взгляд, что бы узнать, не пропал ли его новый товарищ.
Меч отлично заточен. Края лезвия так блестели, что Рэд видел в них отражение. Паук сидел на своём месте: его ноги сияли не слабее и без подточки. Паладин, довольный работой, достал из кармана кусок платья.
- Ты ведь сможешь её найти? – спросил воин у волка, который, заслышав голос спасителя, уставился тому в глаза. «Выследить», - как бы разъяснил Рэд, понимая нелепость разговора со зверем.
Посидев еще немного, проводив Солнце за горизонт, мужчина отправился в здание, в котором снимал комнату, и Верный волк, без просьбы, пошел вслед за ним.

Часть 6. Poisonous Swarm

- Верный, я гляжу, ты поймал след! – Рэд редко бывал рад, но сейчас тот самый момент. Волк прыгал вокруг Кострища, уже давно остывшего, как бы зовя мужчину идти вслед за ним. Рэд встал с колена и спрятал кусок тряпки в карман накидки. Поправив меч, паладин посмотрел в сторону Верного:
- Я вижу, ты зовешь меня на запад.… Не сгинем ли мы в водах Тёмных Болот? Они находятся ровно там, - волк продолжал топтаться на месте.
- Что ж! Думаю, последней моей мыслью будет то, что я зря не взял того болотного щенка, - Верный озвучил что-то вроде собачьего «гав» вперемешку с рыком. Паладин покорно пошёл за зверем, посеменившим на запад.
Смеркалось. Под сапогами паладина уже два часа как чавкала вода. Идти вместе с волком было не так опасно: зверь чувствовал беду задолго до её наступления. В животе немного крутило от голода. Видимо, и у волка тоже, ведь он пытался проглотить часто разбросанные по топи грибы светящегося фиолетового цвета. Запаха они не имели, но Рэд знал, что есть их нельзя. Грибы вида Poisonous Swarm славились далеко от этих земель: содержащие в своих ножках микроорганизмы и вызывающие фиолетовое свечение, грибы вызывали скорую, но мучительную смерть. Развиваясь неимоверно быстро, светящиеся микробы превращают употребившее их в пищу существо в прогнившую плоть. Именно поэтому Тёмные Болота никогда не высыхают. Грибы подкармливают топь куда лучше всего, чем то, что здесь обитает: минута – смерть, полчаса – полное разложение.
Рэд ударил сапогом очередную шляпку Poisonous Swarm, на которую обратил внимание Верный. Волк не особо противился, и продолжал бежать дальше, а паладин, немного поразмыслив, поднял сломанный гриб и спрятал в накидку.
Один раз спутники останавливались на какой-то более-менее сухой кочке. Там они и поели сухарями, взятыми с собой. Видно было, что волку хочется иного, но он не нервничал. Несмотря на тёмную ночь, Рэд не пользовался огнём, полностью доверяя чутью четвероногого товарища. К полночи, судя по звездам, паладин заметил легкое свечение. В голове мужчины вспыхнула тревога, и он резко лёг на землю, желая продолжать путь ползком. Обернувшись к Верному, Рэд приложил палец к сомкнутым губам, будто волк поймёт его жест. Удивительно, но зверь беззвучно пополз рядом. Через полчаса перед спутниками, наконец, открылась вся картина.
« Так вот где они обитают…» - подумал паладин. Большой круг из домиков, который и являлся деревней чревоугодников (судя по атрибутике костей и недоеденного с них мяса повсюду), являлся площадью. И именно в центре её танцевали женщины и, возможно, мужчины. Рэд заметил среди них, как и тогда, позади Кострища, очертание Чернокнижника. Воин достал из кармана кусок ткани, стараясь не шуршать травой – почва здесь была сухая.
- Ищи, - прошептал Рэд, и поднёс материю к носу волка. Волк оказался умнее ожидаемого и пополз позади домиков, не обнаруживая себя на открытом пространстве площади. Наконец, возле одного из домов, Верный остановился и слабо проскулил. Паладин приподнялся, заглянул в заднее окно дома и погладил голову товарища. Они её нашли. Соня была там.
Племянница стояла перед огромным чаном, в котором что-то булькало. Как только девушка скрылась из комнаты, Рэд открыл шире приоткрытое окно и мягко ступил в помещение, шепнул волку: «Жди здесь». Верный недовольно прилег снаружи у окна, положив голову на передние лапы.
Соня потеряла дар речи. Рэд молча стоял и смотрел на неё.
- Дядя? – молчание.
- Соня. Как ты здесь оказалась?
- Дядя, - протяжно проговорила девушка, бросившись паладину на шею и тихо плача. Рэд погладил её по волосам.
- Дядя, я думала, ты умер тогда. Скорее, уходи, они найдут тебя. Они тебя поймают, - очень быстро заговорила девушка, отойдя от Рэда на шаг, но держа его за руки. Плакать она перестала: «Ты не знаешь, что они делают. Не знаешь, что они сделают!»
- Тише…, - холодно проговорил воин. Его взгляд устремился на чан: «Питьё для обрядов?». Девушка поймала его взгляд и легко кивнула. Рэд подошел к напитку чревоугодников и достал из внутреннего кармана накидки фиолетовый гриб.
- Это то, о чем я думаю? – спросила Соня.
- Да, - и Рэд начал перемалывать внутри кулака Poisonous Swarm.
- Дядя.… Когда всё началось в нашей деревне, я думала, что все погибли. Что я погибла. У меня не оставалось другого выбора. Мне предложили жизнь взамен на службу в этой деревне, - Рэд слышал, как у неё в горле застрял ком, и девушка переходила на плач. Скулы паладина напряглись, а кулак грубее начал разминать гриб:
- Они тебя… использовали?
- Нет, - рыдая, ответила девушка: «Я попала не в ту деревню.… Не к той мерзкой, жирной твари! Здесь мне требовалось поедать сырое мясо, во время обрядов.… Бывало и людей.… Это был мой единственный шанс остаться живой и самой не стать их пищей». Рэд закончил крошить гриб и повернулся к племяннице: «Соня. Ты знаешь, что делать».
Всё было нормально. Из чана пахло всё также мерзко.

Часть 7. Обжорство

В деревне не было никаких музыкальных инструментов – ими служили кости павших и съеденных жертв. Из-за угла дома, откуда Соня выкатила чан, Рэд наблюдал за ярким светом огромного костра, раскрытыми руками повелителя вечера – Чернокнижника Чревоугодника и девушками, одетыми в легкие тряпки и обмазанными кровью. На дереве возле Чернокнижника висела туша выпотрошенной коровы: именно к ней подходили ведьмы, как только кровь на их телах подсыхала, и, погрузив руку в брюхо мёртвого животного, вновь наносили на себя окрас. Рэду не было дурно: ко всему этому он уже привык, его мысли занимала лишь безопасность Сони – его племянницы, и месть главному Чревоугоднику. Волк молча стоял в ногах паладина. Рэд полюбил Верного за его постоянную холодность – это немало сил добавляло и самому воину.
Всё свершилось очень скоро. Ведьмы погрузили осколки человеческих черепов в чан вместо кубков в самый разгар празднества. Чернокнижник что-то восхвалял и девушки разом выпили содержимое, а Соня тем временем лишь сделала вид – до неё никому не было дела в таком веселье.
Верный заскулил. «Видимо понял, что такое могло случиться и с ним, съел бы он тот гриб», - слегка улыбнулся паладин.
Вокруг стояли невыносимые вопли. Очевидно, место этой проклятой деревни также займёт Тёмное Болото: ведьмы кричали, широко раскрыв окровавленные губы, бегали вокруг костра, а на их теле мгновенно появлялись гнилые впадины. У кого-то сразу на животе – как только жидкость дошла до желудка, у кого-то буквально на глазах сгнило горло, и крик ведьмы моментально обернулся попытками хрипа. Девушки, касавшиеся ран, сразу же теряли свои пальцы. Минута – и площадь была усеяна двадцатью или тридцатью трупами полуголых девушек. Они на глазах растворялись и стекали на почву в кроваво-слизистой массе, и Рэд знал, что через полчаса здесь будут лишь скелеты.
Всё это время Чернокнижник Чревоугодия стоял с высоко поднятыми руками, только вот рот его был закрыт, и песни закончились. Соня притворилась жертвой тех же страданий и лежала за чаном. Несмотря на то, что она, в отличие от всех, не гнила, Чернокнижник этого не замечал. Его взор был прикован к воину, выходящему из-за дома и достающего из-за спины остро наточенный с пауком на крестовине меч.
- Ты…, - прохрипел маг.
Рэд не стал отвечать. Он просто пошел на Чернокнижника уверенным шагом, а маг направился в сторону паладина. Мужчина закинул меч над головой и опустил на врага тяжелый удар. Обрамленная сталью обложка книги Чернокнижника встретила лезвие и погрузила его в свои страницы наполовину. Маг начал вращать своим артефактом, пытаясь вырвать меч из рук паладина, либо сломать его, но удар ноги Рэда в грудь пришёлся скорее. Чернокнижник упал на землю, держа в руках потрепанную книгу. Резко вскинув одну руку ладонью вверх, маг вызвал струи красного пара из почвы, пахнущего разложениями, что на миг ослепило Рэда. «Трупы выделяют газ при разложении», - подумал воин, протирая глаза: «Он управляет трупами». Чернокнижнику хватило этого мига, чтобы открыть книгу на нужном месте и сказать всего три слова на языке, незнакомом паладину. Взгляд Рэда уловил движения на дереве.
Туша коровы ожила, несмотря на отсутствие половины внутренностей и бесчисленные разрезы. Соня вскрикнула, чем вызвала интерес Чернокнижника, а Рэд, между тем, не отводил взгляда от коровы. Одноглазая туша упала на землю. Резво вскочив на ноги, она устремилась, насколько это было возможно на поломанных ногах, прямо на воина. Из развернутого наизнанку брюха что-то периодически падало, хотя падать было особо нечему – кишечник уже отсутствовал. Рэд не мог медлить. Вновь вскинув меч, мужчина побежал прямо на живого трупа и, практически поравнявшись с ним, проскользнул на боку между её ног, не забыв отсечь противнице переднюю ногу. Туша плашмя упала, испуская хрип. Паладин сразу же оказался на ногах и начал загонять острие меча прямо в голову животного несколько раз, пробивая череп насквозь. Спустя десять, а то и больше ударов, когда голова стала одним большим отверстием, туша замолчала. В этот момент Рэд понял, как ему повезло: если бы ведьмы не разложились от Poisonous Swarm, Чернокнижник воскрешал бы их трупы до тех пор, пока паладин не лишился бы чувств от усталости.
Паладин обернулся в сторону мага, который практически настиг девушку.
- Эй! – яростно окликнул его Рэд. Чернокнижник был взбешен не меньше:
- Как ты мне надоел, ничтожество! – и вскинул руку, как сделал это на прошлом Кострище, отправив Рэда в иной мир. Пространство вокруг мужчины начало искажаться, и он почувствовал, в какую западню он попал. В этот раз Смерть его точно не отпустит. Но неожиданно всё закончилось. Рассудок резко вернулся на место. Чернокнижник вскликнул от боли и Рэд увидел причину. Верный стальными челюстями сковал вытянутую руку мага. Паладин сделал всё настолько быстро, что этого не заметил даже волк. Прямая рука противника оказалась поразительно лёгкой мишенью и меч Рэда её нашёл. Конечность упала на окроплённую кровью почву, и Верный быстро её оттащил и начал трясти. Удар оружия паладина выбил дух из Чернокнижника, пробив его грудь насквозь. Маг упал на колени и выронил тяжёлую книгу. Лишь одна искра в глазах мага показывала, что где-то глубоко он ещё жив.
Неожиданно за спиной Чернокнижника Чревоугодия появилась Она. Смерть. Рэд вырвал меч из груди сидящего мага и отошел, а владычица другого мира взмахнула косой и отделила голову противника паладина от туловища. Тело рухнуло.
- Его время пришло, - прошептала Смерть: «А теперь, посмотри на свой меч».
Рэд опустил взгляд на оружие. Одна из семи стальных острых лапок паука словно высохла и обратилась в прах. Паладин широко открыл глаза от удивления.
- Как ты заметил, - продолжила Смерть, ухмыльнувшись как в тот раз, когда Рэд её уколол: «Эта лапка предназначалась не для меня», - а затем Она исчезла.
Обезумевшими от всего, что здесь произошло, глазами, Рэд осмотрел местность. Костёр освещал десятки скелетов танцевавших недавно ведьм, обезглавленный труп Чернокнижника лежал возле книги, а его голова скатилась к туше, с натяжкой напоминавшую корову. Соня обнимала волка, сидя возле него прямо на земле, а Рэду только и хватило сил, что сказать:
- Спасибо, Верный.

Глава 2. Откровение

Часть 1. Страницы

Прошло несколько дней со времён событий, произошедших в деревне Чревоугодников. Рэд поселил свою племянницу в комнате, что снимал в Пуре. Город был довольно бедным и серым, но паладину не требовалось выделяться, да и жилище это было ему по карману. Периодически мужчина посещал и монастырь, который приютил его и дал ему многие знания, после жестокого уничтожения родной деревни.
Рэд и раньше был одиночкой, но после гибели от рук Чернокнижника Чревоугодия возле Кострища двух своих товарищей, воин решил держаться от добрых к нему людей как можно дальше, посещать монастырь как можно реже и, в основе своей, полагаться только на своего верного помощника. Волк показал ему свою преданность.
- Соня, мой путь только начался, - сказал паладин сидевшей на старой деревянной кровати племяннице, протерев рукавом накидки обложку брошенной на стол книг: «Я понимаю опасность происходящего и не хочу, чтобы с тобой что-то произошло. Снова».
Девушка притупила глаза:
- Не переживай, дядя. Я буду аккуратной. Позволишь мне пожить здесь? Мне некуда идти, дядя.
- Конечно, - коротко ответил паладин и откинул обложку книги, что подобрал у мёртвого мага. На минуту Рэд замолчал, изучая надписи:
- Я ничего не понимаю, - Соня спрыгнула с кровати:
- Дядя, позволь, посмотрю.
Мужчина отошел, дав девушке заглянуть. Племянница молча разбирала слова, и Рэд, поняв, что это надолго, решил прилечь, как и его волк, устроившийся под кроватью.
- Дядя, это их наречие. Книги Чернокнижников написаны на этом языке. Я не знаю его названия, но за столько лет, научилась разбираться и понимать отдельные слова…, - Соня пододвинула стул и уселась на него. Рэд протянул руку, подав ей перо и чернила:
- Напиши все, что сможешь, прямо на ней, Соня.
Племянница перелистнула оглавление и, желая подписать перевод первого же слова, положила ладонь на лист. Неожиданно для обоих, рука Сони начала сморщиваться, будто после долгого нахождения в воде, а затем быстро чернеть. Рэд вскочил с кровати и одёрнул руку племянницы от книги. Пара секунд вернула состояние ладони девушки в былое состояние.
- Что это? – глаза девушки были испуганно открыты.
- Заклинания, - ответит паладин: «Я думаю, книга полна заклинаний. С помощью этих текстов он оживил тушу», - мужчина взял маленький ножичек и, просунув тонкое лезвие между страниц, перевернул лист: «Соня, подписывай перевод, не касаясь книги. Я скоро вернусь», - мужчина встал и вышел в дверь, сказав Верному оставаться возле девушки.
***
Старик сидел в своей келье и Рэд позволил себе войти.
- Отец, - паладин мягко прикрыл дверь.
- Рэд, – ласково ответил монах, добро улыбнувшись.
Воин быстро дошёл до монастыря: требовалось лишь пересечь небольшую рощицу, ведь жильё Рэда находилось на окраине города Пура. Святое место встретило мужчину как всегда раскрепощенно. Рэд ощущал прилив успокоения, завидев, выходя из рощицы, белые каменные стены, круглый дворик с фонтаном-ангелом и гладко-стриженные кусты. Встречные монахи приветствовали паладина молча, кивком головы в капюшоне, и Рэд, согреваемый Солнцем, быстро дошёл до нужной ему кельи.
- Отец, - повторил он: «Я нашёл одного», - и Рэд достал свой меч, повернув его так, чтобы стоявший на коленях старик, увидел паука с шестью лапами. Монах закрыл глаза, снова открыл их, и, словно увидев всё, что ранее произошло, сказал:
- Когда я тебя подобрал.… Еле дышащего: среди тел, окровавленного.… Помнишь, как я тебя нашёл?
- Слабо, - ответил паладин и не соврал.
- Я заставил тебя приоткрыть глаза. Заставил жить. Спросил тебя, как твоё имя. Ты сказал «Рэд». Ты был избит настолько, что желал испустить дух. Но лишь одна колотая рана была на тебе.… Кстати, как твоё плечо?
- Спасибо, Отец, - ответил мужчина, скинув часть накидки с плеча. На нём был большой шрам, будто его пронзали: «Эта боль давно не беспокоит меня». Старик снова поднял уголки губ, и, удовлетворённый ответом, мягко кивнул головой:
- Уже тогда, сынок, я знал, что тебя ждёт. Ты убил одного. Но их ещё много.… И скоро они будут знать, что произошло. Будут искать виновного, - старик замолк в молитве. Паладин не смел его отвлекать. Спустя минуту монах продолжил:
- О, я вижу, ты пришёл не столько из-за новостей, сколько за советом…. Книга? – Рэд кивнул, а Отец продолжил: «Уничтожь её, сын. Ты не ведаешь, сколько горя она принесёт!», - на это паладин снова лишь кивнул и собрался уходить.
- Будь сильным, сын, - Рэд молча вышел.
***
Завидев входящего паладина, Соня подбежала к нему, и взяла его за руки:
- Дядя, всё, что было возможно перевести, я перевела! Посмотри! - Рэд снял со спины меч и прислонил его к стене. Встревоженный волк, поняв, что вернулся его товарищ, снова свернулся клубком под кроватью. Мужчина сел за стол и ощутил подушечками пальцев холод стальной обложки книги: разрезанные наполовину страницы прекрасно удерживались в плетении. Паладин заметил над названием написанное Сониной рукой слово «Обжорство», прямо на стали обложки. Со скрипом рукопись открылась. Вчитавшись в оглавление, Рэд понял, с чем имеет дело. Мысли так и понеслись в его голове: «Книга Обжорства. Список заклинаний, зелий и иных приготовлений Чернокнижника Чревоугодия. Основной профиль: ослабление, призыв». Мужчина бегал глазами по странице:
Оглавление:
Иссушение (заклинание было первым, именно его страница истощала руку племянницы пару часов назад). Трупный запах. Опарыши. Оживление трупа (туша кровы). Затем много непереведённых. Питьё для обряда. Летаргический сон. Ночные кошмары. Слабость. Бесконечная тоска. Снова много непереведённых. Былое. Тяга живых. Ночь днём. И снова десятки-сотни страниц.
«Боже, сколько текста», - подумал Рэд и устало потёр лоб: «Соня, подай нож». Племянница протянула паладину лезвие, которым переворачивала страницы. Воин вскинул листы наугад.
Опарыши.
Развитие в живом … опарышей. Срок смерти 1-2 дня. Зелье.
Требуется: …, торф, предмет живого …, … свиньи, кровь, стоявшая … недель, …, ….
Заклинание: ….
Соне были непонятны многие слова, и Рэду пришлось додумывать из контекста хоть что-то. Взмах лезвием и снова выбранная произвольно страница.
Ничего не понятно.
Взмах.
Слабость.
Вызывает немощность вплоть до … ходить. Срок…
Взмах.
Былое.
… окунуться в воспоминания. Мозг начинает ….
Взмах.
«Нет! Нет», - подумал Рэд и резко вновь открыл оглавление. Паладин понял, что кое-что эта книга всё-таки сможет ему дать. Он обязан вспомнить всё. «Былое.... 136 страница…», - мужчина перекидывал листы лезвием ножа, пока не попал на нужное место.
Былое.
… окунуться в воспоминания. Мозг начинает …. … забытья 1 час. Зелье.
Требуется: кровь …, предмет ассоциации.
Заклинание: (Имя места) tooda rjadi meest’.
«Предмет ассоциации…», - подумал воин: «Паук на мече!»
- Соня, - тихо сказал уже вслух мужчина. В голове, между тем, пронеслись сегодняшние слова Отца: «Ты не ведаешь, сколько горя она принесёт!». Рэд указал пальцем на строку «Требуется: кровь …, предмет ассоциации»:
- Полагаю, - их взгляды встретились: «Кровь нужна моя?»

Часть 2. Былое

В ночи раздался пронзительный женский крик.
- София! – вскрикнул мужчина, бросив ложку в тарелке. Жена испуганно отскочила, когда хозяин избы бросился к выходу.
Первое, что увидел уставший землепашец, вглядываясь в тёмную пустоту – слабые огни факелов в самом дальнем конце деревни. Довольно резко улицу наполнили люди, которые бегали и метались, что-то выкрикивая. Тётя София, сестра матери землепашца, жила в том конце деревни.
- Измаил! – воскликнула женщина из дома, появляясь в дверном проёме. Мужчина кинул взгляд на избу и снова обратился в уличный хаос:
- Алиса, накинь на себя что-то тёплое и быстро убегай! – жена не стала возражать и скрылась в помещении. Землепашец схватил за грудки первого попавшегося бегущего крестьянина и тряханул его: «Что там происходит?!». Ответа не последовало: бедняк вырвался из рук Измаила и продолжил бежать. Землепашец попробовал ещё раз, ухватившись за женщину.
- Отпусти! Жизнь не мила?! – рвалась она вперёд, не глядя на удерживающего её за пояс человека: «Деревню грабят! Уничтожают!».
Измаил, со всех ног забежав в избу, поймал взглядом любимую: она уже накрылась тёплым шерстяным платком. Мужчина достал узелок, который всегда держал наготове и перекинул через плечо Алисы:
- Уходи через заднюю дверь! Беги на восток! Пробирайся лесом и не лезь на дорогу! В лесу не так опасно. Доберись до города, Алиса…, - Измаил скользнул подушечкой большого пальца по щеке женщины и быстро поцеловал в её губы: «Всё будет хорошо».
- А ты, Измаил?! – со слезами на глазах, вскрикнула жена.
- Иди.
Алиса перекинула край платка через противоположное плечо и, в последний раз взглянув на мужа, побежала в темноту. Землепашец, выйдя из дома, достал топор из лежащего возле крыльца недорубленного пня. Теперь причина хаоса в толпе была видна: помимо жильцов деревни, Измаил заметил фигуры чуть крупнее. Они были покрыты с головы до ног лоскутами чёрных тряпок. Кромсая метавшихся людей какими-то причудливо изогнутыми мечами, фигуры забрасывали избы факелами, благодаря чему в деревне было светло как днём от разразившихся пожаров.
Измаил увидел, как один из завоевателей повалил селянина на землю, и землепашец, не теряя времени, настиг врага сзади. Тяжелый топор погрузился в ногу фигуры на уровне колена, и существо рухнуло на землю. Землепашец не стал дожидаться благодарностей, устремляясь в начало деревни к избе тёти Софии. Чем ближе к выходу – тем меньше домов, не покрытых языками пламени, и тем больше существ в тряпье.
Вот и нужный дом. Измаил не успел войти в него, как одна из фигур обратила на него внимание и двинулась, подняв меч. Мужчина знал, что бегством ему не спастись, поэтому, кое-как увернувшись от удара сверху, выкинул руку, чиркнув нападающего топором по рёбрам. В этот самый момент землепашцу бросился в глаза забор, на несколько колов которого было насажено поясницей тело Софии. Она была так страшно изогнута, что из глаз мужчины мгновенно брызнули слёзы. Фигура в это время разогнулась после удара и сделала выпад вперёд. Злость придала Измаилу сил и он, снова уйдя в сторону, ударил врага плечом в корпус. Решив не терять ни секунды, землепашец снова опустил топор – в этот раз наугад. Усталость сказалась, и топор спрятался в бедре завоевателя лишь наполовину, но этого было достаточно: враг прохрипел и упал. Мужчина успел заметить край серого лица под тряпками во время падения существа и разобрать что-то вроде подбородка.
- Дядя! – внимание Измаила отвлек тонкий голосок ребёнка – его племянницы Сони. Дом Сони располагался напротив жилища тёти Софии.
- Соня! – прокричал мужчина, вскинув бежавшего в белом тканом платьице дитя себе на руки. Землепашец не стал вынимать топор из противника занятыми руками и устремился в другую сторону деревни, куда направилась Алиса. Вокруг творилась такая путаница и страх, ткалась такая паутина боли, что практически никто не смотрел в сторону мужчины с ребёнком. И, лишь практически настигнув противоположный выход из деревни, Измаил увидел жену. Она была подвешена за обе руки на толстом суку дуба, веками росшего здесь. Какое-то длинное и тонкое с непропорционально огромными руками существо сжимало её горло так, что землепашец увидел слёзы: она не могла кричать. Измаил в отчаянии воскликнул, что было сил, и тот час же получил удар в спину. Фигура в лохмотьях пробежала мимо, голова мужчины закружилась. Из-за падения, Соня выкатилась в пыльную дорогу из рук Измаила и мужчина заплакал. «Ты будешь жить, Соня! Ты будешь жить!» - кричал в голове собственный голос. По Измаилу пробегали серые фигуры, и он ощущал, как тяжелеет и умирает тело. Краем глаза, наполненным лопнувшими капиллярами, любящий муж видел, как Алиса испустила дух, а монстр, душивший её, начал поглощать руку, приподняв конечность женщины своей длинной рукой. «Голое. Тонкое. Серое в венах существо под два с половиной метра росту и руками, волочащимися по земле…. Я запомню его…. Я запомню всё…», - рыдая, думал мужчина: «Но, как же зовут меня…? Кажется, я теряю рассудок…».
К Соне подошла одна из многочисленных фигур и занесла изогнутый меч над ребёнком.
- Оставь. Она для меня, - прохрипел голос справа. Не имея возможности повернуть голову, Измаил обратил взгляд своего красного глаза на источник звука. В пыли, поднятой толпой, стоял мужчина в плаще, скрывающим лицо, но, в отличие от фигур в тряпье – одежда этого выглядела как новая.
- О-хо-хо-хо-хо, - задорный смех, сопровождаемый топотом, от которого тряслась земля.
Смех?
Землепашец потерял сознание.

Часть 3. Рэд

Измаил очнулся, когда услышал знакомый звук. Звук из его детства. Когда отец землепашца резал какую-нибудь скотину, в момент погружения ножа в плоть слышался именно этот звук. Но сейчас он был значительно громче. Эти периодические «чавк!»…
Чавк!
- О-хо-хо-хо-хо.
- Ррррэээээд…, - утробным голосом кто-то вторил смеху.
Прошло где-то полминуты. Чавк!
- О-хо-хо-хо-хо.
- Ррррэээээд…, - снова гласил хриплый, будто адский, голос.
- Красненький! О-хо-хо-хо-хо.
Измаил еле разомкнул глаз. Сони не было. В углу обзора оказалась его жена, всё также висевшая на дереве, но уже мало похожая на женщину его сердца. Мужчина настолько устал, что даже не мог плакать, а во рту пересохло. Алиса находилась в том же положении, местами проглядывали кости, с которых жадным ртом серого существа было собрано мясо. У землепашца, несмотря на неудобное положение, непроизвольно вырвалась рвота, которая лужицей расползлась на земле под его головой.
Чавк!
Наконец в пределе видимости оказался тот, кто орудовал крюком. Этот человек, если его можно так назвать, был высотой со среднестатистического мужчину, не считая того, что он был ужасно сгорблен. Горб так сильно давил на спину, что шея и голова находилась параллельно земле. Шея, просвечивающая вены и предельно длинная, удерживала на себе несколько цепей, переплетающих всё тело Горбуна. Лицо лысого старика на этой шее не могло закрыть рта, и с редких прогнивших зубов падала слюна. Крюк, пришитый вместо кисти левой руки, погрузился в очередное тело человека. Приподняв труп за пробитое бедро, Горбун, видимо, рассмотрел человека на наличие жизни и, скинув его с орудия, прорычал длинной слюнявой глоткой:
- Ррррэээээд….
Этому монстру поддакивало своим искренним и задорным смехом другое существо. Вдоволь нахохотавшись, жирная тварь подтвердила диагноз, произнесённый Горбуном:
- Красненький!
Горбун тихо поплёлся к следующему трупу жителя деревни, а эта тварь, напротив, очень громко следовала за ним. Огромный живот трёхметрового уродца не позволял двигаться просто прямо: Толстяк ковылял, покачиваясь в разные стороны, как бы перекидывая свои ноги. В отличие от Горбуна, одетого в старый костюм, Толстяк был полностью голым. К своему ужасу, Измаил слышал, как трещали кости трупов, на которые обязательно наступал огромный монстр. Каждый хруст искренне вдохновлял его, отчего он, смеясь во всё горло женским голосом, он брызгал слюной во все стороны.
Несмотря на то, что всё ещё была ночь, проверка эта проходила мучительно долго.
- Боже, просто дай мне умереть, - Измаил умолял небо шёпотом, и, лишь когда двое мясников оказались возле него в трёх метрах, чувство злобы пересилило страх. В голове начали метаться сумасшедшие мысли, вроде «а что, если я выживу». Землепашец знал: неизбежен тот момент, когда крюк пробьёт и его тело и, стоит лишь пискнуть, ему не жить. Ожидание не мучило его долго: крюк вошёл в плечо мужчины и приподнял над землёй. Размокшее и уставшее тело повисло на орудии так, что монстры не видели его лица, пропитанное слезами боли.
- Ррррэээээд….
- Красненький! О-хо-хо-хо-хо. Как жаль: я так хотел в свою деревню мальчикааа, - досадно протянул последнее слово женским голосом Толстяк, после этого вновь засмеявшись. Измаил ощутил, как ржавый крюк резко вышел из его тела и рухнул лицом на землю. Боль вызвала потерю сознания.
***
- Ты живой? Живой?! Живой… - протянул старик, тронувший лежащего на земле Измаила вокруг раны в плече: «Мы тебя подлечим…. Постараемся….» Монах перевернул землепашца на спину, освободив его губы от луж крови и рвотной массы:
- Открывай глаза, слышишь? – говорил старик, омыв губы мужчины чистой водой и смачивая язык: «Ты должен жить. Ты можешь жить». Измаил приоткрыл глаза, ощутив прилив сил от живительной влаги, но двигаться он так и не мог. Глаза поймали Солнце. Только вот сегодня оно было не таким гостеприимным в этой деревне. Резко ударили воспоминания последней ночи:
- Рэд….
- Что? Что ты говоришь? – удивился монах.
- Рэд…, - глаза вновь намокли: жена, племянница, тётя, деревня…
- Что это значит? Как твоё имя, сынок? – проговорил старик, протирая лицо.
- Рэд….
Землепашец надолго потерял связь с реальностью, повторяя лишь одно слово, но именно им мужчина и представился.

Часть 4. Новая Семья

Паладин очнулся… В холодном поту, со слезами на глазах, он вскочил из-за стола. Его лицо было искажено горестью и ужасом, а руки тряслись. Он стоял на ногах, но его мысли и затуманенный разум всё еще находились в том месте, в отголосках прошлого, в кошмарных воспоминаниях. Словно всю боль и страх того дня – он ощутил только что, минуту назад. Словно всё это происходило не годы назад, а прямо сейчас.
«Приди в себя, сейчас не время падать духом» мысленно успокаивал себя мужчина. Его взор начал проясняться. Взгляд обратился на стол, на котором была распахнута потрепанная книга, записки, и, опрокинутая чаша. Содержимое было разлито по деревянной поверхности. Жидкость отвратительного, темно-красного цвета. Словно кровь смешанная с грязью. «Понято… Заклинание «Былого»… Вот что произошло… Это не просто кошмарный сон – это потерянные воспоминания….» Он снова качнулся на месте, задев рукой стол, пытаясь удержать равновесие. Шум разбудил волка, а за ним, проснулась и Соня.
Верный, что лежал клубочком под кроватью, вдруг вскочил, переживая за хозяина. Подошел к паладину начал поскуливать, как бы утешая друга. А следом и Соня, приподнявшись, присела на край кровати.
- Что случилось? – пробормотала сонная девушка. За окном стояла непроглядная ночь, и лишь тусклый огонек свечи – был единственным источником света. Но даже в этом полумраке, можно было разглядеть ужасную гримасу бедолаги, стоявшего посреди комнаты.
- Что с тобой? – забеспокоилась Соня. От увиденного – весь сон улетучился, и в следующую секунду она уже бодро вскочила, - присядь быстрее! Нельзя в таком состоянии находиться на ногах!
Паладин, держась одной рукой за стол, опустился на деревянный, расхлябанный стул. Дрожь в руках понемногу утихала. Он уже мог ясно видеть, и отчетливо отличать реальность от ведения. «Да, похоже, всё в порядке», подумалось тогда.
- Что произошло, дядя? – снова, беспокойным голосом, прошептала девушка. Она встала позади паладина, и нежно положила свои руки ему на плечи, - как ты, Рэд?
- Рэд?! – сам не заметив, удивленно выпалил мужчина. В голове снова всё начало смешиваться. Нет, это не возвращаются ведения. И пелена неведенья - не окутывает опять его разум. Наоборот, теперь-то всё становиться на свои места! Выражение лица, что отражало скорбь, внезапно сменилось злостью.
- Как мое имя, дорогая племянница? – пугающим голосом вымолвил мужчина.
- Рэд? – девушка испуганно убрала руки с его плеч, и опешила, - что происходит, я тебя не понимаю?
«И правда, тогда, в дни спокойной жизни – ей было всего пять лет. Как бы она меня запомнила?», медленно вставая со стула, молча размышлял паладин. «Ребенок, похищенный Культом. Воспитанный Культом. И всю свою сознательную жизнь – служащий Культу… Она не помнит меня. Она не знает меня. Всё, что ей известно обо мне – это то, что она могла услышать в Культе Греха. Ведьма – племянница святого паладина. Уникальное событие, о котором могли болтать многие. Только благодаря этому - ей было известно о нашем родстве. Каждое ее слово, каждый ее шаг – лишь, чтобы выжить. В тот день, на очередном шабаше Чревоугодия – я застал ее врасплох. Ей ничего не оставалось, кроме как сыграть жертву. А с тем Чернокнижником... Тогда, среди десятков разлагающихся тел, лишь она была жива. Было очевидно – кто подмешал отраву в зелье, и Чернокнижник заметил ее… Только по этому она не вмешалась, когда я его убивал».
Поток мыслей пронесся и остановился, а паладин обнаружил себя стоящим перед племянницей, с мечем в своей руке, занесенным над ее головой. Один взмах, и паладин зарубит ее.
- Как ты не понимаешь! – жалобно кричала она, - Культ - моя единственная семья! Куда мне было идти? К кому? Я не знаю ничего об этом мире!
- Мое имя Измаил, - холодно произнес мужчина. Моря крови в его прошлом, и бесконечные сражения на грани смерти – в настоящем. Всё это опустошало его дух годами. Его чувство сострадания притупилось, а сердце очерствело. Он не ощущал жалости к той, что обманывала его. Обманывала? Нет, это была не единственная причина. Семья? Единственная семья? Но на сколько же просто она отравила всех кого знала. Все приспешники Чревоугодия - погибли от ее рук. Даже их лидер, за которым они шли, свято веря в свое дело – Чернокнижника Чревоугодия она пырнула без тени сомнения. Что уж говорить о нем, о дяде, которого она не видела 15 лет, и который безвозвратно утерялся в ее памяти. Не воткнет ли Соня нож ему в спину – в любой удачный момент?
Измаил махнул мечем, и… Едва не снес голову Соне. Лезвие застыло в сантиметре от ее горла. «Нет, не время идти на поводу у эмоций. Я не знаю где искать остальных Грешников. И мне нужен человек – который знает».
Измаил отвел лезвие от горла племянницы, и внезапно, ударил сапогом в ее колено, от чего та, с криком, с грохотом - свалилась на пол. Он снова подвел острие к коже девушки, и всё так же холодно произнес:
- Ты говорила о жирной твари? Чернокнижник Похоти, верно? Где его искать?

Часть 5. Цитадель Зла

День сменялся ночью, а ночь днем. Путь лежал на Восток. И с каждым днем пути, леса становились всё реже, сменяясь долинами. Почва становилась всё тверже, а каменные пароды на пути, встречались всё чаще. Измаил с Соней приближались к Восточным скалам. Оставалось меньше часа пути.
Соня не знала, где будет следующий шабаш Похоти, и вела паладина к основному месту, где собирался Культ Греха. В их логово. В самое сердце зла.
Путники пробирались к цели заброшенными тропами, избегая населенных пунктов и торговых путей. Во избежание неприятных выходок со стороны племянницы, Измаил связал ей руки, а на ноги нацепил кандалы, приобретенные еще в Пуре, у кузнеца Скила. Цепи на ногах девушки – изрядно замедляли их путь, но рисковать не хотелось. Это и была основная причина – почему паладин старался обходить людные места. В отличии от Южных земель – рабство в этом королевстве неприемлемо. Его сразу же задержала бы городская стража, увидев связанную путницу. Да и запас золотых уже был на исходе. Всё-ровно не удалось бы найти гостиницу по карману.
Горная порода уже окончательно заменила собой мягкую землю, а растительность вокруг заметно оскудела. Впереди лишь горы. Так же как и слева, так же как и справа. Похоже они входили, в своего рода чашу - местность, окруженную скалами.
«Не ловушка ли это? Может Соня ведет меня в западню?» И подозрения паладина усилились еще больше, когда они приблизились к расщелине между скалами. Достаточно широкий проход, по которому и на повозке можно было бы проехать. Но в глубине – лишь мрак. Что там может быть? Неужели это и есть логово Культа?
Из темноты вырвался холодный поток воздуха, заставивший тело Измаила дрогнуть. А Верный, что шел рядом, внезапно остановился и напрягся.
- Что это за место? – поинтересовался паладин у связанной девушки.
- Последнее препятствие перед твоей целью, - спокойным, и слегка поникшим голосом ответила девушка. Похоже, она уже смерилась со своей участью. И, в отличии от первых пары дней пути – противится судьбе больше не пыталась. Был ли у нее коварный план, или она на самом деле не желала паладину зла – сказать было сложно. И с каждым днем Измаил всё больше сомневался в своем решении – пленить ее. «Думаю, когда всё закончиться, я ее отпущу. Если мои подозрения на счет нее не оправдаются – как я смогу искупить эту ошибку? Помочь ей найти место в жизни, помочь с поиском жилья и работы? Но примет ли Соня после всего – помощь от меня? И достаточно ли этого будет, что бы заглушить муки совести?» Паладин бросил взгляд на усталую девушку, опустившую глаза в пол, затем посмотрел в сторону ущелья. «Сейчас у меня всё-ровно нет выбора. Я не знаю где находятся окультисты, и если не доверюсь ее словам – где их тогда искать?» Паладин сделал шаг в темноту. Веревка, в его руке натянулась. Второй конец был привязан к узлам на запястьях девушки, вынуждая Соню следовать за ним. А следом, робко перебирая лапами – двинулся и Верный. Сейчас всё и решиться. Был ли Измаил прав, и стоит ли доверять слову ведьмы.
С каждым шагом тьма сгущалась, а воздух холоднел. Вышине, где между скалами было пространство, света становилась всё меньше. Скалы над головами путников смыкались всё сильнее с каждым шагом, пока расщелина не превратилась в полноценную пещеру. Еще несколько шагов, и тропа расходилась в разные стороны. Две дороги. Одна – ведущая вглубь мрака. Вторая – ступени вверх.
- Куда дальше?
- Вверх, - коротко ответила Соня.
Подъем занял еще несколько минут, и вот они оказались на небольшой каменной площадке, возвышающейся на сотню метров от земли. Сверху уже можно рукой достать до сталактитов, свисающих с потолка пещеры, а впереди… Измаил подошел к краю, чтобы оглядеть всё с высоты. Огромное пространство. Сотня метров от земли до потолка, и не меньше тысячи шагов вперед. Словно невероятных размеров зал, в глубине которого - возвышалась цитадель! Укрепленное сооружение из серого камня, стены которого поросли мхом. Задняя часть – единое целое со стенами пещеры, а спереди: стрелковые башни и высокие стены. Широкий ров перед строением, заполненный водой. Непреступная крепость. Замок, возведенный в недрах гор…

Часть 6. Эскорт

Соня и Измаил наблюдали за происходящим с высокого уступа под самым потолком пещеры. Из недр цитадели, на другом конце подземелья, исходил свет. Очевидно, что строение не заброшено, и в оплоте Культа кипит жизнь. Неприступная крепость, расположенная под землей. Если ее и штурмовать – то только с целой армией.
- Следующий обряд будет проводить Чернокнижник Похоти, - нерешительно произнесла Соня, - думаю, он, со своими ведьмами, скоро отправятся в путь. Тебе нужно лишь дождаться – когда они покинут это место.
Измаил нахмурил брови. «Она продолжает мне помогать – даже после всего, что было. Может она и впрямь ненавидит Культ?»
Верный нерешительно подошел к краю утеса. Волку явно было не по себе на такой высоте. Да и паладин не особо хотел здесь оставаться. Не стоит выжидать в таком сыром и холодном месте. Низкая температура в пещере, убьет их раньше окультистов. А разжечь костер – означало бы моментальное обнаружение врагом. Да и из чего жечь его. Вокруг сплошные камни.
- Нужно уходить отсюда, - промолвил Измаил. Он хотел что-то добавить, но его мысль прервал громкий гул. Звук исходил от цитадели. Кто-то протрубил в рог, и звук эхом задрожал в подземелье, чуть ли не вызывая боль в ушах.
- Постой, - снова заговорила девушка, - похоже, мы как раз во время: взгляни!
Она указала в сторону строения. И правда – ворота опускались. Массивные деревянные врата, служившие мостом, коснулись земли, создав переправу через ров, окружающий здание.
По деревянному мосту послышались звуки шагов. Похоже, путники и впрямь прибыли во время. Из недр замка выдвигалась небольшая группа ведьм. Два десятка – не больше. А за ними, в упряжки двух лошадей, двигалась повозка. Цветастая, обшитая разноцветной тканью, закрытая карета. Окошки были занавешены, и кто сидел внутри – разглядеть было нельзя.
«Что, черт возьми, твориться в головах у этих окультистов?!» В самом деле. Столь пестрая палитра, и эскорт из двадцати ведьм. Как и прислужницы Чревоугодия, эти ведьмы были разодеты похожим образом. Звериные шкуры и рваные лоскуты ткани. По большой части – они даже не прикрывали их тела. У кого-то были лишь кожаные рукава, у кого лишь подол из рваной ткани. Если эти вещи зачем-то и нужны были, точно не чтобы согреть, или прикрыть тело. Возможно, в каких-то ритуальных целях. Но, «сейчас не время любоваться женской красотой! Нужно следовать за ними…»
- Да, все верно, - потянув Измаила за балахон, осторожно шепнула Соня, - это они!
- Чернокнижник Похоти?
- Ага.
Тем временем эскорт уже пересек подземные залы и скрылся из вида, пройдя в узкое ущелье – откуда до этого пришел Измаил. Следует немного переждать и отправиться за ними. Здесь у паладина точно нет шансов, да и на открытой местности, так же – в лоб не попрешь. Только сейчас начало приходить осознание: «В прошлый раз мне просто повезло... Что было бы – не найди я эти грибы? Что было бы - не застав врага врасплох? И не встреть я тогда Соню?» Паладин потянулся к своему кожаному сапогу. Там был спрятан короткий кинжал, который он и извлек. Затем медленно повернулся в сторону племянницы, и поднес лезвие к ее рукам. Один резкий взмах! И… Веревка с ее запястья упала, освободив девушку от пут. «Может я и совершаю ошибку, но… Я доверюсь тебе еще раз.» Пусть он и не сказал это вслух, однако, Соня и так всё поняла.
«Лучшим вариантом будет – дождаться, пока окультисты начнут обряд. Вероятно – их бдительность ослабнет. А тем временем – Верный поведет меня по следу. Он уже показал себя отличной ищейкой, и точно не подведет.»
- Выдвигаемся!

Часть.7. Казус

Благо, что ведьмы эскорта передвигались пешком. Да и лошади, давно уже взмыленные, еле перебирали ногами, тягая раздутую шутовскую карету. Прошло уже двое суток, как Измаил освободил руки племяннице, но до сих пор он не замечал за ней никаких сомнительных действий, укрепляя свою веру в неё. Верный чутко следовал за оккультистами, позволяя путникам находится на безопасном расстоянии.
Каждые несколько часов эскорт останавливался, чтобы смертельно уставшие лошади могли немного отдохнуть. В это же время отдыхали и путники: они вообще не ощущали усталости, в отличие от лошадей голых ведьм.
Ночами путники слышали смех и крики вокруг костра, что разводили оккультисты, и у Измаила немного стыло в душе от ожидания того, что ему предстоит.
- Дядя, - прошептала Соня: «Я поняла куда они движутся. В стороне, в которую мы направились, не осталось больше ни деревни, кроме одной».
- Как скоро мы будем там? – только и сказал Измаил.
- День пути, - паладин откинулся спиной на ствол какого-то дерева, и волк положил свою морду ему на бедро. Спустя некоторое время Соня уснула, а Измаил не мог сомкнуть глаз, поглаживая четвероногого друга по голове.
- Что нас там ждёт, Верный? – волк поднял взгляд на воина: «В тот раз шансов было куда больше…»
Неожиданно четвероногий друг вскинул голову и вслушался в звуки леса. Измаил встревожился и сделал то же: смех, крики, непонятного рода песни и свист.
- Там только они, - прошептал в ночи паладин, снова погладив зверя по голове. Но Верный не смирился с этим, а только глухо зарычал. Паладин резко взялся за рукоятку меча, а Соня, лежавшая на боку спиной к мужчине, проснулась и повернулась лицом:
- Что случилось, дядя? – в глазах был некий страх. Паладин приложил палец к губам, веля вести себя тише. Ничего. Ни звука, кроме криков шабаша. Волк успокоился и улёгся калачиком.
- Ложная тревога, - вынес вердикт воин и сказал путникам: «Спите».
На следующее утро озарённый Солнцем лес показал, что становится реже. Пройдя всего около четырёх часов, перед глазами встала картина открытого поля с высоким забором.
«Деревня», - подумал Измаил и не ошибся. Забор, высотой около трёх метров, выполненный из частокола, на котором нет, к удивлению воина, ни капли крови. Вместо этого он весь был обвешан шкурами животных: медведей, лис, волков, ещё каких-то цветастых и полосатых, ярких, которых мужчина не знал. Никаких глухих ворот тут не было, и карета погрузилась в тело деревни сквозь широкий проём в заборе.
Путники спрятались в редкой чаще за деревом с густой низкой кроной.
- Дождемся вечера, - сказал Измаил. Соня не ответила.
Когда Солнце спряталось за горизонт, и огонь Кострища стал единственным источником света, паладин вскинул меч за свою спину и встал.
- Соня, ты остаёшься здесь и.… Будь аккуратна, - Соня молча кивнула, сидя на тёплой накидке, на земле: «Я вернусь, как только смогу. За мной не иди» - продолжил мужчина, поправляя кинжал в кожаном сапоге: «Верный?» - волк поднялся и завилял хвостом, готовый к вылазке со своим спасителем.
Когда товарищи продвигались вокруг забора, прячась в деревьях и ища другой, менее заметный вход, воин обратился к товарищу: «Это мне кажется знакомым» - и хмуро улыбнулся. Зверь вдруг остановился и зарычал. Паладин только было хотел одёрнуть Верного, как краем глаза заметил мгновенное движение в листве. Измаил резко дернулся в сторону Сони и волк, не отставая, побежал за ним. Вмиг пробежав расстояние, которое до этого медленно преодолевалось целые полчаса, воин оказался у дерева, возле которого оставил Соню, но племянницы тут не было. Измаил стиснул зубы и его скулы напряглись, волк сразу же начал бродить по рощице, уткнувшись носом в землю и, оказавшись возле дуба, поднял голову вверх и позвал паладина. Мужчина вскинул голову и увидел, что ствол дерева был помечен одной полосой, будто всего одним когтем. След шёл до самого верха и терялся в листве.
Паладин понимал, что только он виноват в том, что Соню снова захватили эти твари. Времени не было. Нужно входить в деревню.

Часть 8. Маскарад