В. Б. СапуновЯРОСЛАВНА И ДРЕВНЕРУССКОЕ ЯЗЫЧЕСТВО

Ярославна бесспорно занимает видное место в сопи. Значение этого образа определяется не только тем, что он лиричен и женствен, глубоко человечен и жизненно правдив. Большие человеческие чувства, тонко подмеченные и умело запечатленные автором «Слова», выдержали испытание временем.

По своему характеру «плач» Ярославны в основной своей части является типичным языческим заговором. Структура «плача» повторяет обычную четырехчастную форму заговора, сохранившуюся до XX в., - обращение к высшим силам, прославление их могущества, конкретная просьба и заключение. Большое количество заговоров, записанных в XIX в., еще сохранили обращения к солнцу, месяцу, звездам, заре, ветрам, огню, молнии и другим силам природы.

Начало заговора произносилось «зычным» голосом. Характерно, что первый абзац «плача» Ярославны автор начинает со сравнения ее голоса с кукованием кукушки, которое далеко разносится по лесу. Свое заклинание Она, подобно кукушке, начинала громким голосом, который слышен на Дунае. Конец заговора обычно произносился шепотом. Автор также заставляет свою героиню перейти от громкого причитания к плачу и приговариванию.

В трагический момент, когда половецкие орды вторглись в русские земли, неся смерть и разорение, Ярославна не вспоминает о христианском боге, всемогущем и всепрощающем, как изображают его христианские проповедники. Не к небесной заступнице богоматери обращает она свои мольбы, не к Христу взывает она о помощи.Такое языческое заклинание, обращенное к ветрам, реке Днепру и Солнцу, не может рассматриваться, как простой художественный прием, как использование старой формы, уже потерявшей содержание. Хорошо известно, что писатели XVIII и XIX вв. широко использовали образы богов языческой Эллады, но никто на этом основании не может утверждать, что они действительно верили в этих богов. В XVIII-XIX вв. это был только художественный прием.Но в XII в. обращение к языческим богам не могло быть простым художественным приемом, а отражало реальные верования людей своей эпохи.

В XI-XIII вв. «двоеверие» создало свой идеал красоты, во многом определивший специфические особенности русской культуры домонгольского времени. Это мировоззрение, складывавшееся под влиянием живого контакта с природой, отразилось в причудливых белокаменных садах, покрывающих стены соборов Владимирской Руси, в памятниках прикладного искусства, в рисунках заглавных букв древнерусских книг и других памятниках. Искусство, порожденное «двоеверием», обращалось к таким темам и образам, которые были совершенно изъяты из сферы религиозного искусства.

Автор «Слова» заставляет свою героиню обратиться за помощью к Солнцу, Воде и Стрибогу.Основываясь на многочисленных сведениях как письменных, так и вещественных источников, все исследователи, занимавшиеся изучением русского язычества и «двоеверия», единодушно пришли к выводу, что одним из главных божеств древних славян было Солнце. Если в киевском пантеоне языческих богов, созданном князем Владимиром Святославичем, Солнце принимало образы Даждьбога или Хорса, то в народном сознании оно не персонифицировалось, не принимало конкретный человеческий образ.

Языческая стихия прослеживается не только в обрисовке Ярославны и Всеслава Полоцкого. Русских, которых киевский митрополит Иларион с гордостью называл «новыми людьми», просветленными светом христианского учения, автор «Слова» упорно называет внуками языческого бога Даждьбога. Русскую землю, крещение которой состоялось около двух столетий назад, автор определяет как землю языческого бога Трояна. Ветры называются внуками Стрибога, вещий Боян - внуком Велеса, солнце представляется в облике языческого бога Хорса.

Приведенные факты и соображения еще раз свидетельствуют о том, что «Слово» было создано в XII в.

А. А. Горский. ПРОБЛЕМА ДАТЫ СОЗДАНИЯ "СЛОВА О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ"

В настоящее время не вызывает сомнений, что поэма была создана вскоре после описанных в ней событий. Всякий поиск более точной датировки в силу отсутствия прямых данных остается гипотетичным. Тем не менее эта проблема занимает исследователей, поскольку то или иное ее решение может вызывать определенную корректировку как в трактовке политических взглядов автора, так и в осмыслении некоторых литературных образов поэмы. Вполне правомерным представляется использование при рассмотрении вопроса о дате создания «Слова о полку Игореве» его дошедшего до нас текста, поскольку особенности последнего свидетельствуют о том, что «Слово» было впервые записано во время своего создания или вскоре после него: в пользу этого говорит сохранение в списке, попавшем к А. И. Мусину-Пушкину, очень сильного авторского элемента и точности в описании фактической канвы событий 1185 г., чего бы не могло быть, если бы поэма была впервые записана после какого-то более или менее длительного бытования в устной передаче.

В советской науке сейчас можно выделить 4 точки зрения относительно даты создания «Слова», изложенные с развернутой аргументацией: 1) 1185 г.; 2) 1187 г.; 3) 1194-1196 гг.; 4) 1198-1199 гг.

Первая точка зрения (Б. А. Рыбаков) обосновывается двумя аргументами. Один из них общего плана - актуальность «Слова» в условиях половецкого нашествия 1185 г., явившегося результатом поражения Игоря. Аргумент этот достаточно весом, но сам по себе, без подкрепления его конкретными датирующими данными, он не может служить доказательством, поскольку тема борьбы с половцами оставалась актуальной и в последующие годы. Конкретным же аргументом является наименование в «Слове» рязанских князей Глебовичей «шереширами» Всеволода Юрьевича Суздальского. Поскольку летом 1185 г. Глебовичи вышли из повиновения Всеволода, постольку позже 1185 г. их уже нельзя было изображать его вассалами.  Однако в «золотом слове» Святослава (где находится фраза о «шереширах») обращения к князьям не обязательно содержат упоминания только об их настоящем могуществе. К примеру, в обращении к Ярославу Галицкому говорится: «отворяеши Киеву врата». По убедительному предположению Б. А. Рыбакова, здесь имеется в виду помощь Ярослава Мстиславу Изяславичу в овладении Киевом в 1158 г. В 1185 г. Ярослав Осмомысл не имел возможности возводить на киевский стол союзных ему князей, следовательно, в «Слове» вспоминается его былая слава. То же может быть и в случае со Всеволодом: возможно, имеется в виду использование Глебовичей в качестве вассалов во время похода на Волжскую Болгарию в 1183 г. [4]. Во всяком случае, выход Глебовичей из повиновения не мог отменить характеристику Всеволода как распорядителя судьбами рязанских князей.

Сторонники датировки написания «Слова» 1187 годом исходят из следующих посылок: в «Слове» есть обращение к Ярославу Осмомыслу, следовательно, к моменту написания поэмы он был жив; с другой стороны, в «Слове» провозглашается слава Владимиру Игоревичу, следовательно, ко времени написания «Слова» он должен был вернуться из плена. Смерть Ярослава и возвращение Владимира произошли, согласно датировке Ипатьевской летописи, в 1187 г., следовательно, это и есть год написания «Слова». В Ипатьевской летописи сообщения о смерти Ярослава и возвращении Владимира действительно помещены под одним и тем же 6695 мартовским годом. Смерть Ярослава датируется 1-м октября. О возвращении Владимира говорится ниже, но датируется оно августом - сентябрем (по соотнесению с датами заключения браков между Верхуславой, дочерью Всеволода Суздальского, и Ростиславом Рюриковичем и Святослава Игоревича с дочерью Рюрика Ростиславича. Однако Н. Г. Бережков доказал, что в статье 6695 г. Ипатьевской летописи произошло совмещение статей 6695 и 6696 мартовских годов, и часть статьи, содержащая рассказ о смерти Ярослава, говорит о событиях 1187/88 г., а часть статьи с рассказом о свадьбах и возвращении Владимира излагает события 1188/89 г. (в Лаврентьевской летописи о Ярославе говорится под 6696, а о браке Верхуславы с Ростиславом - под 6697 ультрамартовскими годами). Таким образом, единственный аргумент в пользу датировки «Слова» 1187 годом теряет силу, поскольку Владимир Игоревич вернулся из половецкого плена в августе - сентябре 1188 г., т. е. почти через год после смерти Ярослава Осмомысла.

То, что «Слово» не могло быть написано в дошедшем до нас виде до возвращения Владимира, представляется, как уже говорилось выше, правильным. Не столь убедительно предположение, что оно не могло быть создано после смерти Ярослава Галицкого (поскольку автор «Слова» обращается к нему как к живому). В «Слове» обращение к Ярославу, как это уже отмечалось в литературе, вложено в уста Святослава Всеволодовича, следовательно, оно относится к 1185 г., когда Ярослав был жив. Таким образом, дата смерти Ярослава Осмомысла не может служить верхней временной границей создания «Слова».

По мнению Н. С. Демковой, «Слово» было написано в период 1194-1196 гг. Автор считает, что поэма могла быть создана только после смерти Святослава Киевского (1194 г.), поскольку в конце «Слова» ему не провозглашается слава, а характеристика этого князя представляет собой эпическое преувеличение, «гиперболизацию мощи». Но в заключительной части поэмы провозглашается слава только трем из множества упомянутых в ней князей - Игорю, Всеволоду «Буй-Туру» и Владимиру Игоревичу. Выбор совершенно ясен - это непосредственные участники похода. Святослава же следует подразумевать среди «старых князей», слава которым пропета ранее - Святослав прославлен в «Слове» как победитель Кобяка. Что же касается «гиперболизации мощи», то она является литературным приемом (так же, как и погребальные мотивы в сне Святослава, предвещающие несчастье Русской земли), который автор «Слова» допускает и в отношении других князей - Всеволода «Буй-Тура», Всеволода Юрьевича Суздальского (живых в 1194-1196 гг.), а также дружинников Ярослава Черниговского. Верхней датой написания «Слова», по Н. С. Демковой, является дата смерти Всеволода Святославича, которому в поэме провозглашается слава как живому, - май 1196 г. Выделив хронологические рамки 1194-1196 гг., автор связывает написание «Слова» с междоусобицей тех лет - войной Ольговичей с Рюриком и Давыдом Ростиславичами. «Слово», по мнению Н. С. Демковой, создано в черниговских кругах, как и летописная повесть о походе Игоря, написанная в противовес версии Лаврентьевской летописи, осуждающей Игоря. Однако автор не проводит текстологического анализа летописной повести. Между тем такой анализ был проведен Б. А. Рыбаковым и привел к выводу, что повесть о походе Игоря, дошедшая до нас в составе Ипатьевской летописи, была написана в период 1188-1190 гг. в Киеве, скорее всего, при дворе Рюрика.  В статье Н. С. Демковой не приводится ни аргументов против точки зрения Б. А. Рыбакова, ни текстологических аргументов в пользу своего предположения, в силу чего оно остается недоказанным. Что же касается предположения о создании «Слова» в 1194-1196 гг. сторонником Ольговичей, то против него существует аргумент в тексте произведения: это осуждение черниговского князя Ярослава Всеволодовича, которое не могло исходить из «черниговских кругов», тем более в 1194-1196 гг., когда Ярослав был старейшим среди Ольговичей.

Точка зрения, согласно которой «Слово о полку Игореве» написано в 1198-1199 гг., отстаивается Б. И. Яценко. Датировка «Слова» первыми годами после описанных в нем событий отвергается автором в силу того, что тогда поэт не мог «возводить князя, опозоренного неудачей, в ранг народного героя».  Однако в советской науке утвердилось мнение, что отношение автора «Слова» к Игорю было неоднозначным и противоречивым. Собственно, это очевидно: мотивы осуждения Игоря совершенно явственно читаются в тексте произведения рядом с прославлением его храбрости. Противоположное утверждение должно быть по крайней мере аргументировано. Однако за исключением того, что Игорь пренебрег затмением солнца, никаких аргументов в пользу того, что Игорь в поэме изображен однозначно «народным героем», в статье Б. И. Яценко не приводится.

Таким образом, существующие точки зрения на время написания «Слова» не представляются достаточно убедительно обоснованными. Нижней датой написания поэмы (в дошедшем до нас виде) можно считать время возвращения из плена Владимира Игоревича (август - сентябрь 1188 г.). Верхней датой представляется смерть Всеволода Святославича, которому в поэме провозглашается слава (май 1196 г.). Дату эту можно снизить, исходя из того, что половцы во время написания «Слова» должны представлять значительную опасность, - нельзя не считаться с искренностью призыва автора к защите от них Русской земли.

Правомерно предположить, что поэма создавалась тогда, когда эти князья были в хороших отношениях, т. е. до ссоры, имевшей место в 1190 г. Таким образом, хронологические рамки написания «Слова» сужаются до отрезка август - сентябрь 1188 - осень 1190 гг. Внутри этого периода наиболее вероятной предположительной датой является осень 1188 г

Это предположениеотносится к «Слову о полку Игореве» в том виде, в котором оно известно в наше время. Однако уже давно высказывалось мнение о возможности разновременного появления разных частей поэмы. Некоторые исследователи полагали, что основная часть «Слова» была написана во время пребывания Игоря в плену, а заключительная часть (описание бегства из плена) - после его возвращения (но тоже в 1185 г.)

Рыбаков. Петр Бориславич[***]

Гипотеза о Петре Бориславиче как об авторе "Слова о полку Игоревепредставляет собой, по существу, соединение двух гипотез: во-первых, допущение, что боярину Петру Бориславичу, упоминаемому в киевских летописях под 1152 – 1153 и 1168 – 1169 годами, принадлежит значительная часть летописи за XII век, а во-вторых, что ему же, киевскому тысяцкому, принадлежит и авторство "Слова о полку Игореве". Подтверждение своей гипотезы Б.А.Рыбаков находит в исследованиях филолога В.Ю.Франчука: «Факты языка подтверждают гипотезу Б.А.Рыбакова об активной летописной деятельности Петра Бориславича. Они свидетельствуют, что этому летописцу принадлежит почти половина текстов Киевской летописи. Сопоставление их языка с языком "Слова о полку Игореве"позволяет установить, что специфическая лексика и характерные синтаксические конструкции "Слова о полку Игореве"находят соответствие преимущественно в тех её фрагментах, которые соотносятся с именем Петра Бориславича».

Б.А.Рыбаков проводит идентификацию Петра Бориславича как автора «Слова» по следующим линиям.

Происхождение, социальная среда. «Петр Бориславич – знатный киевский боярин, достигший звание тысяцкого, то есть главы киевской боярской корпорации». – «Автор "Слова", по признанию большинства исследователей, тоже боярин, член старшей дружины».

Образованность. «В обоих интересующих нас произведениях мы ощущаем уровень автора по безукоризненности речи, по широкой географической осведомленности, по хорошей ориентированности в делах русских княжеств и западных королевств. Не только в "Слове", но и в летописи нет выписок из церковной литературы».

Отношение к церкви... «Его можно охарактеризовать как безразличное невнимание.Летопись Петра Бориславича была единственной за весь XII век южнорусской летописью, написанной не церковником, а светским человеком».

Военно-дружинная среда.«В обоих интересующих нас произведениях мы видим прекрасное знание военного дела, видов оружия и доспеха ("Словонас произведениях мы видим прекрасное знание военного дела, видов оружия и доспеха ( русских княжеств и западных королевств."), боевых порядков и тактики боя (летопись)».

Обращение к истории. «Единство позиций летописи и "Слова"в отношении к истокам русских крамол несомненно».

Современность 1180-х годов. «И в рассматриваемой нами летописи, и в "Слове"оценки современной ситуации и отдельных лиц совершенно однозначны. И там и здесь мы видим отрицательное отношение и к половцам, и к тем русским князьям, которые союзничали с ханами <…>. <…>Оба произведения смотрят на события и их участников глазами "Мстиславова племени" (Рюрика Ростиславича, Романа Мстиславича и других) и киевского боярства».

Два синхронных великих произведения. «<…>сопоставляя "Слово о полку Игореве"с историческим трудом Петра Бориславича, мы получаем два почти одновременных и чрезвычайно сходных по духу и направленности произведения.

Оба они начинаются с "трудных повестей" XI века (ретроспективная часть летописи Петра), оба прославляют Старого Владимира Мономаха, порицают родоначальника Ольговичей Олега "Гориславича", и оба с разной степенью определенности обвиняют Игоря в нечестном сепаратном походе 1185 года ("Слово"– намеками, летопись – фактами).

Остается лишь различие жанра, проявляющееся в форме, в образной системе, в степени эмоциональности».

«Если мы никогда не откроем имени автора "Слова", – писал, предваряя свою гипотезу, В.А. Чивилихин, – то никогда не поймем до конца ни того времени, ни его культуры, ни самой поэмы, ни многих тайн русской истории, ни некоторых аспектов человековедения, как называл Максим Горький литературу».

Назвать создателя «Слова» – значит, прежде всего поставить рядом с митрополитом Иларионом (пер. пол. XI в. – «Слово о законе и Благодати») и летописцем Нестором (нач. XII в. – «Повести временных лет») третьего древнерусского автора, заложившего совместно с ними великую национальную традицию русской классической литературы.

Задания

1)темные места из «СоПИ»:

фрагмент, повествующий о вокняжении в Киеве Всеслава Полоцкого в 1068 году. 

явление дива. 

«Троян»

«хин».

«спала князю умь похоти»,

«кая раны дорога»,

«и схоти ю на кровать»,

«бѣша дебрь Кисаню и не сошлю к синему морю»,

«рекъ Боянъ и ходы на Святъславля пѣстворца»

«свистъ звѣринъ въ стазби»,

«кая раны дорога»,

«и схоти ю на кровать»,

«бѣша дебрь Кисаню и не сошлю къ синему морю»,

«рекъ Боянъ и ходы на Святъславля пѣстворца»

«помняшеть бо, рѣчь, първыхъ временъ усобіцѣ»;

«давный великый Ярославь, сынъ Всеволожь»;

«живыми шереширы стрѣляти»;

«клюками подпръся о кони»;

«пожръши чужи ручьи и стругы ростре на кусту»

«въсрожити»,

«уши закладаше»,

«харалуг» и производные от него,

обозначение черниговских былей — «могуты», «ольберы», «шельбиры»

«емляху дань по бѣлѣ отъ двора»,

«коли соколъ въ мытехъ бывает»,

«меча времены чрезъ облаки»,

 «връже... жребій о дѣвицю себѣ любу» и т. д.

Нота Бене. О. В. Творогов: Разного рода Т. М. рассмотрены в следующих статьях «Энциклопедии»: Бела, Болван, Болонье, Бремя, Вазнь, Внук, Ворон, Время Бусово, Галица, Готы (готские девы), Гроза, Дебрь Кисаню, Див, Древо, Дубие, Жля, Зегзица, Каган, Канина, Карна, Клюка, Кметь, Кнес, Котора, Кур, Кус, Куст, Мгла, Море, Мысль, Мыть, Папороз, Пирогоща, Плесенск, Полоз, Пустыня, Рог, Сани, Слово, Смага, Сморк, Спала, Стазба, Стрикусы, Струга, Стружие, Ток, Толковин, Харалуг, Уши, Хобот, Ходына, Хоть, Шеломя, Шереширы. (Поддержка этих объяснений).

2) С каждым новой интерпретацией образ Ярославны становится все более осмысленным и лиричным. Хоть смысл и крутится вокруг одних и тех же слов, вроде: полечу, омочу руки в реке и приложу их к телу князя. С каждый разом образ становится ярче, четче и яснее осмысляется читателями. Дело в том, что кукушка или просто некая птица, кукующая о любимом, ближе и понятнее, чем чайка. Кроме того, добавляются определенные детали, т е действие удлиняется, чувства углубляются и тп.

Наконец, птица, олицетворяющая Ярославну всегда имеет символическую окраску:

Кукушка - символ бед и горя

Ласточка - возрождение

Чайка - близость к любимому (птица, обитающая у воды, т е способная видеть Игоря, находящегося там же) - очень яркий фольклорный мотив.

Получается, образ кукушки подчеркивает горе Ярославны, которая лишь надеется, что ей помогут силы природы, услышав ее плач. Возможно, это также более мягкий аналог ворона, вьющегося над полем боя. Всё-таки есть надежда на спасение. Ведь не зря кукушка по поверьям кукует судьбу.

3)По общему мнению исследователей Слова, поэтический его план делится на три основные раздела. Первый из них посвящен событиям Игорева похода и последствиям русского поражения, второй — Святославу Киевскому, как оберегателю Русской земли, и третий — возвращению Игоря из плена.

По идейному содержанию и художественной форме в композиционной системе «Слова о полку Игореве» наиболее четко выделяются три части: Сон Святослава, Золотое слово Святослава и Плач Ярославны. Они являются своеобразным поэтическим фокусом, способствующим полному раскрытию авторского замысла. При анализе художественного построения «Слова» этим частям обычно уделяется главное внимание.

4)Во многих моментах «Слово..» доказывает то, что это всего лишь отклик, заключенный в поэтической форме на события. Основа конечно же связана с летописный сводом произведения, но роль произведения совсем иная. Летопись – это всего лишь исторически точное описания событий. Произведение – это осмысленное видение текста истории.

События, взятые за основу произведения, несомненно совпадают с реальными данными. Однако, роль и предназначение, которое хотел донести писатель данного произведения заключалась в объединении всех русских земель воедино, для совместного противостояния врагу.

5) Боян — это древнерусский певец и сочинитель песен. Исследователи предполагают, что Боян жил во второй половине XI века. Об этом говорят песни Бояна, которые связаны именно с историей XI века. Судя по всему, Боян был достаточно знаменитым певцом в свое время. Его песни сохранялись в народе около столетия. Народ был знаком с творчеством Бояна.

Автор "Слова о полку Игореве"называет Бояна "старинным соловьем", то есть певцом из прошлого. Действительно, Боян жил несколько раньше, чем автор "Слова":
Исследователи предполагают, что Боян был связан с Ярославом Мудрым, его сыновьями и внуками. Боян был любимцем князя Святослава Ярославича и его сына Олега („Гориславича“):
Боян был известным певцом, но он не был народным поэтом. Д. С. Лихачем считает Бояна "придворным поэтом", то есть служащим "при дворе"князей:
На каком инструменте играл Боян? Исследователи пришли к выводу, что Боян играл на гуслях. Вот что об этом пишет известный историк Д. В. Айналов: "...Из текста «Слова о полку Игореве» видно, что Боян пел и сопровождал свое пение игрой на каком-то струнном инструменте, название которого автор Слова не сообщает...
Но автор "Слова"не разделяет манеру Бояна воспевать князей и их подвиги. В отличие от Бояна, автор "Слова"стремиться быть объективным и говорить только о реальных событиях: "...автор «Слова» стоит значительно выше Бояна в понимании исторического смысла событий русской истории..." "...В отличие от Бояна, автор «Слова» не только воздает хвалы князьям. Он взвешивает и расценивает их деятельность не с точки зрения их личных качеств (удаль, храбрость и т. д.), а с точки зрения оценки всей их деятельности для общенародного блага..."

6) Для автора «Слова о полку Игореве» солнце, реки, птицы, травы — это непосредственные участники событий. Без них для писателя XII века невозможно правдивое, убедительное изложение исторических событий. Кроме того, символы позволяют усилить впечатление от текста, приблизить читателей к происходящему.

В поэме автор много раз говорит о солнце. Оно то светлое, то тьмой преграждает путь русским, то меркнет его свет. Это сама природа живет заботами людей, печалится и радуется вместе с ними, являясь символом жизни. Кроме этого, солнце — символ княжеской власти; в «Слове» говорится об опасности, когда под угрозой «четыре солнца» — Игорь, Всеволод, сын Игоря Владимир и племянник Игоря Святослав — или когда «два солнца померкли... Олег и Святослав».

В «Слове о полку Игореве» несколько раз упоминаются языческие боги: Велес,
Даждьбог, Стрибог, Хорс. Вместе с тем «Слово» явно написано поэтом-
христианином: Игорь по своем возвращении из плена едет к церкви Богородицы
Пирогощей. Как же совмещаются в авторе произведения язычество и
христианство? Это очень типично для древней Руси. Его принято называть
двоеверием. Связано с тем, что к XII веку страна ещё не стала полностью христианской.
Наиболее полно языческие мотивы нашли своё отражение в плаче Ярославны. Тут и образ солнца, и образ птицы (см задание 2), и образ воды, но нет никаких элементов христианства.

Группы: