СЛОВАРЬ НЕПЕРЕВЕДЕННЫХ СЛОВ

Аббаси - иранская серебряная монета, имевшая хождение также в Дагестане.

Агелит - князь.

Агулшап - сказочный дракон, пожирающий людей.

Азан (изан, эзан) - призыв к молитве, обращенный к верующим мусульманам с минарета мечети; произносится пять раз.

Аксакал (букв. "белобородый") - уважаемый старец.

Амбал - см. хаммал.

Ардали - (из английского orderly) - сторож или вестовой при официальной администрации.

Аспер - денежная единица.

Бий - судья. Бырр - в настоящее время основная денежная единица в Эфиопии.

Ганде-джахара - трава с отвратительным запахом.

Гарем - женская половина дома, куда воспрещен вход посторонним мужчинам.

Гелюнг - священнослужитель.

Гутулы - сапоги с загнутыми носками.

Дад - ласковое обращение, букв. "отец".

Данго - рисовая лепешка.

Джа - основная денежная единица Бирмы.

Дилла - денежная единица.

Динар - золотая монета в мусульманском мире, появившаяся в конце VII в.; первоначально ее вес составлял 4,24 г.

Зуза - мелкая медная монета.

Кади, кадий (казн, казни, казый) - мусульманский судья, разбирающий дела и выносящий решения на основании шариата (совокупности мусульманских религиозных и правовых норм) и фикха (мусульманского права).

Кази (казий) - см. кади.

Кардзын - хлеб из кукурузной муки.

Кахапана - старинная серебряная монета.

Кобан - старинная золотая монета овальной формы.

Комуз - струнный инструмент.

Кумган - сосуд с двумя горлышками и ручкой; переносной умывальник.

Куруш - мелкая разменная медная монета.

Манат - денежная единица,

Меламед - учитель начальной духовной школы.

Маниока - многолетний вечнозеленый кустарник с клубневидными корнями; широко культивируется в Африке, где клубни употребляются в пищу.

Минтан - род камзола с рукавами.

Моун - общее название для всякого рода бирманских мучных изделий (хлеб, булочки, печенье и т. д.).

Мулазим - полицейский чин.

Муртазак - караульный.

Муэдзин (муэззин) - священнослужитель при мечети, провозглашающий с минарета азан.

Намаз - ежедневная пятикратная молитва у мусульман.

Нойон - князь.

Нала - мера веса (93,312 г).

Панча - деревенский старейшина, совет панчей (панчаят) решал все деревенские дела.

Панунг - основная часть одежды тайцев, кусок ткани, который обертывают вокруг бедер.

Нарас - мелкая денежная единица.

Пори - степь, ненаселенное место.

Реал - португальская серебряная монета, распространенная в Восточной Африке в ХV - XIX ив.

Рупи, рупия - основная индийская денежная единица; в XIX в. серебряная монета.

Садиеу - кхмерский народный однострунный щипковый музыкальный инструмент с резонатором из специального сорта тыквы.

Сахиб - господин. Чаще всего так называли чиновников-европейцев и так же к ним обращались. Кроме того, это слово добавляют к личным именам и формам титулования.

Сетхэй - богач помещик, придворный или крупный чиновник.

Сопхеа - старинный титул судьи.

Сутры - краткие афористические правила и сборники их в древнеиндийской дидактической литературе, а также некоторые священные книги буддизма.

Суфа - глинобитное возвышение, род лежанки во дворе или внутри дома. Суфу накрывают коврами, днем сидят на ней, а ночью спят/

Тамбур - род шестиструнного музыкального инструмента.

Таньга (теньга) - первоначально золотая, затем серебряная монета, имевшая хождение в некоторых странах Востока.

Таро - растение со съедобными клубнями. Листья таро употребляют в качестве приправы.

Тилля (араб. букв. "золото") - золотая монета.

Титепати - растение с очень горьким соком.

Туман - крупная персидская денежная единица, имевшая хождение в некоторых странах Востока; равна 10 тыс. динаров.

Тхан - разновидность сахарной пальмы, из сока плодов которой получают пальмовый сахар, а также слабоалкогольный напиток тханъей.

Хаммал (амбал) - городской грузчик, носильщик.

Ходжа - вежливое обращение в старой Турции к людям науки и просвещения ("учитель", "наставник", "духовный руководитель")/

Хуанди - император.

Хур - смычковый музыкальный инструмент.

Чайсума - тибетский чай с маслом и солью.

Чапраси - служитель, рассыльный в конторе.

Шамба - поле, плантация.

Эфенди (афанди) - обращение к мужчине, соответствующее слову "господин"; иногда - часть имени.

Лила - летнее пастбище в горах.

Ямc - травянистое растение с крупными корневыми клубнями; широко употребляется в пищу во многих странах.

Ямынь - присутственное место в старом Китае.

ЛИТЕРАТУРА

1. The Types of the Folktale. A Classification and Bibliography Anti Aarne's Vcrzeichnis der March entypen (FFC No 3). Translated and enlarged by Stith Thompson. Helsinki, 1961 (FFC No 184) (в тексте - AaTh).

2. Н. П. Андреев. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне. Л., 1929 (в тексте - АаАн).

3. Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка. Л., 1979 (в тексте сокращено - ВС).

4. А. Н. Веселовский. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872.

5. Д. Н. Воскресенскиий. Судебная повесть гунъань в Китае. - "Народы Азии и Африки". I960, No 1

6. П. А. Гринцер. Древнеиндийская проза (обрамленная повесть). М., 1963.

7. А. Я. Гу реви ч. Категории средневековой культуры. М., 1972.

8. История государства и права зарубежных стран. Т. 1. М., 1963.

9. Крылатые слова по толкованию С. Максимова. М., 1955.

10. Г. Л. Пермяков. Избранные пословицы и поговорки народов Востока. М., 1968.

11. Проделки хитрецов. Мифы, сказки, басни и анекдоты о прославленных хитрецах, мудрецах и шутниках мирового фольклора. Составление и вступит, статья Г. Л. Пермякова. М., 1972.

12. В. Я. Пропп. Морфология сказки. М., 1969.

13. Джеимс Джордж Фрэзер. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1980.

14. О. М. Фрейденберг. Миф и литература древности. М., 1978.

15. Р. Шарль. Мусульманское право. М., 1959.

16. Абхазские сказки. Сухуми, 1965.

17. Абхазские народные сказки. М., 1975.

18. Аварские народные сказки. М., 1972.

19. Аварские сказки. М., 1962.

20. Адыгейские сказания и сказки. Майкоп, 1963.

21. Алл Сафи. Занимательные рассказы о разных людях. М., 1960.

22. Амхарские народные сказки. М., 1979.

23. Анекдоты Моллы Насреддина. Баку, 1968.

24. Анекдоты Омирбека. Нукус, 1970.

25. Анекдоты о ходже Насреддине. М., 1957.

26. Арабские народные пословицы и поговорки. М., 1961.

27. Армянский фольклор. М., 1967.

28 Аура Поку. Мифы, сказки, легенды, басни, пословицы и загадки народа бауле. М., 1960.

29. Афганские сказки и легенды. М" 1972.

30. Барабан короля. Африканские сказки. М., 1971.

31. Библия. Третья книга Царств.

32. Библия. Книга пророка Дантла.

33. Бираго Диоп. Сказки Амаду Ку:юа. М., 1961.

34. Бирюзовый ларец. Таш., 1967.

35. Бурятские сказ:ш. Улан-Уде, 1959.

36. Волшебный жезл. Сказки народов Индонезии и Малайзии. М., 1972.

37. Волшебный козел. Вьетнамские народные сказки. М., 1976.

38. Волшебный рубин. Таш., 1967.

39. Вьетнамские народные пословицы и поговорки. М., 1959.

40. Глаза дракона. Легенды и сказки народов Китая. М., 1959.

41. Грузинские народные новеллы. То., 1970.

42. Грузинский народный юмор. Тб., 1967.

43. Даргинские сказки. М., 1963.

44. Двадцать пять рассказов Веталы. М., 1958.

45. Дунганские сказки. Фрунзе, 1970.

46. Живой в царстве мертвых. Сказки народов Непала. М., 1971.

47. Забавные и назидательные истории армянского парода. М., 1975.

48. Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала, главного советника индийского падишаха Акбара. М., 1968.

49. Заяц в башмаках. Сказки племени Ираку. М., 1963.

50. Зийя ад-Дин Нахшабп. Книга попугая (Тути-наме). М., 1979.

51. Золотая земля. Сказки, легенды, пословицы, поговорки Эфиопии. М., 1960.

52. Золотой сундук. Сказки татов Дагестана. М., 1974.

53. Изумительные и правдивейшие истории из жизни прославленного мудреца Насреддина Афанди. Таш., 1965.

54. Индийские сказки и легенды, собранные в Камаоне в 1875 году U. П. Минаевым. М., 1966.

55. Индонезийские сказки. М., 1956.

56. Истории черной земли. Сказки и легенды Анголы. М., 1975.

57. Истребитель колючек. Сказки, легенды и притчи современных ассирийцев. М., 1974.

58. Казахские народные сказки. Т. 1. А.-А., 1971.

59. Казахские народные сказки. Т. 2. А.-А., 1971.

60. Казахские народные сказки. Т. 3. А.-А., 1971.

61. Казахские сказки. Т. 1. А.-А., 1958.

62. Казахские сказки. Т. 2. А.-А., 1962.

63. Как храбрый Мокеле добыл для людей солнце. Сказки с реки Конго. М., 1973.

64. Калмыцкие сказки. Элиста, 1962.

65. Караван чудес. Узбекские народные сказки. Таш., 1981.

66. Киргизские сказки. М., 1968.

67. Китайские легенды, сказки, басни, пословицы и поговорки. Пермь 1958. '

68. Китайские народные сказки. М., 1959.

69. Книга о простаках (Дахо-наме). М., 1968.

70. Курдские народные сказки. М., 1970.

71. Кхмерские мифы и легенды. М., 1981.

72. Маунг Хтин Аунг. Бирманские народные сказки. М., 1957.

73. Мирер. Ахмет Ахай озенбашский. М., 1940.

74. Молла Насреддин. М., 1970.

75. Монгольские сказки. М., 1967.

76. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. Т. 1. М., 1958.

77. Ногайские народные сказки. М., 1979.

78. И. Орбели. Басни средневековой Армении. М. - Л., 1956.

79. От Ахикара до Джано. М. - Л., 1960.

80. Осетинские народные сказки. М., 1959.

81. Осетинские народные сказки. М., 1973.

82. Осетинский народный юмор. Сталинир, 1960.

83. Остров красавицы Си Мелю. М., 1964.

84. Панчатантра. М., 1958.

85. Персидские анекдоты. М., 1963.

86. Персидские пословицы и поговорки. М., 1961.

87. Плутовка из Багдада. М., 1963.

88. Повести, сказки, притчи Дровней Индии. М., 1964.

89. Похождения хитроумного Алеу и другие сказки Камбоджи М 1967.

90. Проданный сон. Туркменские народные сказки. М., 1969.

91. Проделки дядюшки Дэнба. Тибетское народное творчество. М., 1962.

92. Рассказы, освежающие разум и изгоняющие печаль. Пер. с сирийского Л., 1972.

93. Д. Г. Редер. Мифы и легенды древнего Двуречья. М., 1965.

94. Русская сатирическая сказка. М., 1958.

95. Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала. М., 1977.

96. Светящийся незнакомец. Народные сказки Либерии. М., 1966.

97. Серебряный ключ. Тайские сказки. М., 1963.

98. Сказание о Лионго Фумо. Сказки народов Африки. М., 1962.

99. Сказки адыгских народов. М., 1978.

100. Сказки, басни и легенды белуджей. М., 1974.

101. Сказки и легенды Систапа. М., 1981.

102. Сказки Исфахана. М., 1968.

103. Сказки Мадагаскара. М., 1965.

104. Сказки мампрусси. М., 1966.

105. Сказки и мифы Океании. М., 1970.

106. Сказки и повести Древнего Египта. М., 1956.

107. Сказки и стихи Афганистана. М., 1958.

108. Сказки народов Африки. М. - Л., 1969.

109. Сказки пародов Африки. М., 1976.

110. Сказки народов Бирмы. М., 1976.

111. Сказки народов Бисау. М., 1971.

112. Сказки народов Востока. М." 1967.

113. Сказки народов Вьетнама. М., 1970.

114. Сказки пародов Дагестана. М., 1965.

115. Сказки народов Индии. М. - Л., 1970.

116. Сказки народов Китая. М., 1961.

117. Сказки народов Памира. М., 1976.

118. Сказки народов Севера. М. - Л., 1959.

119. Сказки народов Судана. М., 1968.

120. Сказки острова Маврикий. М., 1974.

121. Сказки, пословицы и поговорки Камбоджи. М., 1959.

122. Сказки, притчи, легенды хауса. М., 1964.

123. Сказки центральной Индии. М., 1971.

124. Сказки Чукотки. М., 1958.

125. Сомадева. Необычайные похождения царевича Нараваханадатты. М., 1972.

126. Сомадева. Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты. М.. 1976.

127. Таджикские народные сказки. Душ., 1981.

128. Таджикские сказки. М., 1961.

129. Тамильские народные пословицы и поговорки. М., 1962.

130. Татарские народные сказки. Казань, 1970.

131. Тувинские народные сказки. М., 1971.

132. Турецкие сказки. М., 1960.

133. Туркменский юмор. Ашх., 1967.

134. Тысяча и одна ночь. Избранные сказки. М., 1972.

135. Уйгурские сказки. А.-А., 1963.

136. Уйгурские юморески. А.-А., 1969.

137. Хакасские народные сказки. Абакан, 1955.

138. Четырнадцать сотен каури. Сказки йоруба. М., 1969.

139. Чудесные родинки. Сказания, сказки и песни пародов Чечено-Ингушской АССР. Грозный. 1903.

140. Чудесный мастер. Китайские народные легенды, сказки, пословицы и поговорки. Вып. 3. Тюмень, 1959. section id="source_1">

141. Японские сказки. М.. 1958.

142. Als die Fische die Slerne sclilucklen. Marchen und Legondcn aus Vietnam, Laos und Kambodsha. An den Ufern des Rotcn Flusses und des Mekong gelesen. gehort und aufgeschrieben von Eduard Claudius. Berlin und Weimar, 1967.

143. A Ita Jablow. Yes and No. The Intimate Folklore of Afrika. N. Y., 1961.

144. Die Reiskugel. Sagen und Gottergeschichten. Marchen, Fabein und Schwanke aus Vietnam, libersetzt und herausgegeben von Prof. Hans Nevermann. Eisenach, 1951.

145. Digo-Marchen aus Tanganyika, gesammelt und bearbeitefc von Ernst Darn-man. - "Zeitschrift fur Eingeborenen-Sprachen". Bd 26, Н. 3. В., 1936.

146. Duala-Marchen. Gesammelt und iibersetzfc von F. Ebding. "Zeitschrift fur Eingeborenen-Sprachen". Bd 18, Н. 2. В., 1928.

147. Erzahlungsgut aus Sudost-China. Gesammelt, ubersetzt bearbeitet von Wolfram Eberhard. В., 1966.

148. Filipino Popular Tales. Collected and edited with comparative notes by Dean J. Fansler. Hatboro, Penns, 1965.

149. L. Fгоbеnius. Volksmarchen der Kabylen, Bd 1. Weisheit. - "Atlantis". Bd 4. Jena, 1921.

150. L. Frobenius. Spielmannsgeschichten der Sahel. - "Atlantis". Bd 6. Jena,1921.

151. L. Frobenius. Erzahlungen aus clem Westsudan. - "Atlantis". Bd 8. Jena, 1922.

152. L. Frobenius. Vollvserzahlungen und Volksdichtungen aus dern Zentral-Sudan. - "Atlantis". Bd 9, Jena, 1924.

153. L. F г о b е n i u s. Volksdichtungen aus Oberguinea. - "Atlantis". Bd 11. Jena, 1924.

154. L. Frobenius. Diclitkunst der Kassaiden. - "Atlantis". Bd 12. Jena, 1928.

155. L. Коh1-Larsеn. Der Perlenbaum. Ostafrikanische Legenden, Sagen, Marchen und Diebsgeschichten. Kassel, 1966.

156. L. Kohl-Larsen. Flint Madchen auf seinem Rucken, Ostafrikanische Mythen und Marchen der Burungi. Kassel, 1969.

157. L. К о h 1 - L a r s е n. Frau in der Kurbisflasche. Ostafrikanische Marchen der Burungi. Kassel, 1957.

158.Lukas. Aus der Literatur der Badawi-Kanuri in Borno. - "Zeitschrift fur Eingeborenen-Sprachen". Bd 26. Н. 1. В., 1935.

159. Nubische Texte im bialekt der Kunuzi und der Dongolawi, von Gertrud von Massenbach. Wiesbaden, 1969.

160. Schwarzer Eulenspiegel. Ostafrikanische Schwanke. W^hrend der Grabung nach dem afrikanischon Vormenschen aufgenommen und herausgegeben von Prof. Dr. L. Kohl-Larsen. Kassel, 1954.

161. Untcr dem Odongbaum. Koreanische Sagen, Marchen und Fabeln. Wahrend eines zwanzigjahrigen Aut'enthalts in Korea gesammelt von Professor Andre Echardt. Eisenach, 1950.

162. Volksmarchen aus dem Jeporeland. Gesammelt und herausgegeben von Rudolf'Tauscher. В., 1959.

163. Weitere Tonga-Marchen aus Transwaal, gesammelt von Henri Berthoud. -"Zeitschrift fiir Eingeborenen-Sprachen". Bd 21. U. 2. В., 1931.

164. А. Wеsselsky. Der Hodscha Nasreddin. Vd 1 - 2. Weimar, 1911*,

* Тексты с ,No 142 по 164 переведены составителем.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[i] i

О существовании определенных правовых понятий "до права" пишет О. М. Фрейденберг: "Старая теория о первоначальной стадии полного произвола и господства страстей должна быть так же опровергнута, как теория первоначального беспорядочного сожительства полов или теория первоначального социального произвола с его насилием и грубостью ("дикостью", людоедством, кровожадностью и т. д.)" [14, 153; первая цифра здесь и в дальнейшем означает порядковый номер источника в списке литературы, вторая - страницу].

[ii] ii

Ср., например, в древнеиндийской "Панчатантре": "О водоемах, о прудах, домах, колодцах и садах/Пускай сосед решает спор, - так Ману поучает нас" [84, 208]. (Ману - легендарный мудрец, которому приписывается известный сборник древнейших законов.) Или в персидской "Книге попугая": спорщики решили "избрать судью, стали на краю дороги и сказали: "Первый, кто подойдёт с этой стороны, будет судьей между нами" [50, 60]. "Позднейшая логика говорит, отмечает О. М. Фрейденберг, - что судья имеет специальные данные, делающие его разбирателем тяжбы. Однако низовые суды в том и состоят, что судьи в них "выборные", прямо из народа, а не люди с юридическим образованием" [14, 155].

[iii] iii

Здесь вольно излагается лишь один из вариантов каждого сюжета: вместо животного в сказке может выступать чудовище, вместо братьев - друзья и т. д. Это обстоятельство, кстати, во многих случаях затрудняет отыскание нужного сюжета в существующих указателях. Так, сюжет, соответствующий нашему No 236 ("Сваренный горох может расти так же хорошо, как из сваренных яиц выводятся цыплята"), в указателях Аарне - Томпсона, Ларне - Андреева [2, в дальнейшем АаАн] и "Восточнославянская сказка" [3, в дальнейшем - ВС] помещен в разделе "О чертях" (821 В. Черт-адвокат); между тем в известных записях (см. примеч. к No 236) сплошь и рядом фигурирует вместо черта человек, трикстер. Человек нередко оказывается и героем сказок, помещаемых обычно в разделе о животных, и т. д.

[iv] iv

"Волшебные сказки обладают совершенно особым строением, которое чувствуется и сразу определяет разряд, хотя мы этого и не осознаём [12. 12].

[v] v

Возникновению конфликта могут предшествовать самые разнообразные предыстории, иногда весьма обширные, представляющие самостоятельные сюжеты; для рассказов о спорах и судах это, однако, именно предыстории.

[vi] vi

"Дилемма" в данном случае - условное обозначение; сторон (и возможностей выбора) может быть и больше двух.

[vii] vii

Не всегда вынесению приговора предшествует судебное следствие (допрос свидетелей, эксперимент и т. п.); решение может выноситься и без мотивированных доказательств, на основе догадки, внутреннего убеждения судьи или вообще произвольно. Фольклор здесь в какой-то мере отразил реальную практику судопроизводства, которая у разных народов в разные периоды не требовала обязательной мотивировки судебного решения. Ср. в древнем Египте: "Решение объявлялось без мотивов Судья безмолвно прикладывал ко лбу той стороны, в чью пользу было решено дело, изображение истины, которое он носил на шее" [8, 64].

[viii] viii

В некоторых рассказах суть конфликта может излагаться уже после обращения в суд и т. п. В. П. Пропп называл такие отступления от последовательности не нарушением её, а частичным введением обращённой последовательности. [12, 97]. На деле конфликт, конечно же, всегда предшествует обращению в суд. "Воровство не может произойти раньше взлома двери... Свобода и последовательности ограничены весьма тесными пределами, которые могут быть приведены в точности" [12, 25].

[ix] ix

Правда, с некоторой натяжкой можно было бы в первом случае счесть тяжущейся стороной (и одновременно судьей) самого Сфинкса, установившего некий закон, который Эдип нарушил, а во втором - царицу; но ради Строгости мы тексты такого типа рассматривать не будем.

[x] x

Рассказы-дилеммы в известном смысле можно отнести и к жанру загадки: практически они и бытуют как развернутые загадки, в этом качестве рассказываются и включаются в сборники. Подробней см. об этом дальше.

[xi] xi

Интересно сравнить некоторые сказочные описания судов со свидетельствами о реальном судопроизводстве. Вот, например, как описывает юридические отношения у народности тем (Центральное Того) известный исследователь фольклора и культуры Африки Л, Фробениус: "Если возникает тяжба или совершается какое-то преступление, например воровство или разбой, то старики вместе с истцом, а иногда и вместе с обвиняемым (ответчиком) идут к уроисо (верховному вождю. - М Х) в город Паратау. Там старики собираются на судебное заседание. Они садятся на корточки в круг и по очереди встают, чтобы произнести свое слово в защиту или в обвинение. Словом, происходит самое настоящее судебное разбирательство" [153, 145]. В подтверждение автор приводит примеры разбора нескольких дел, в том числе по обвинению в супружеской измене, воровстве, убийстве/

[xii] xii

"Замечательны своим открытым смыслом ордалии, - пишет О. М. Фрейденберг. - Человека судят вода и огонь, человека судят путем воды и огня; человека погружают в воду или испытывают огнем, и если на нем "вина", тогда он "погибает". Этот суд огня и воды - бога суд; в древности его чинят жрецы, и он так же бытует в религии, как и в праве" [14, 157 - 158]. В ордалиях наиболее ярко отразилось древнее представление о тождестве "виновного, вины и наказания" [14, 148].

[xiii] xiii

"Клятвам, ритуалам, ордалиям и поединкам верили больше, чем каким-либо вещественным доказательствам и уликам" [7, 159]. Своеобразное подтверждение такой психологии мы находим в древнеиндийской сказке "Божий суд": свекор поймал неверную невестку с поличным, в доказательство снял у нее с ноги браслет, но, когда она с помощью хитрости сумела доказать свою невиновность "на божьем суде", поверил этому больше, чем собственным глазам (No 158). Впрочем, в самой сказке уже проявляется и то ироническое отношение к справедливости "божьего суда", о котором еще будет упомянуто.

[xiv] xiv

До сравнительно недавнего времени у большинства народов следствие не было строго отделено от судопроизводства. Предварительное расследование и суд обычно были сосредоточены в одних руках (ср., например, в феодальном Китае: "Строгого разграничения между предварительным и судебным следствием не было. Судья мог в любой момент прервать процесс и, не вынося решения, предпринять следственные действия, выполнение которых брал на себя или поручал полиции. Настоящее расследование весьма часто начиналось именно после того, как судебное разбирательство обнаруживало его необходимость" [8, 596]). В суд обращались, чтобы подать жалобу на вора, обидчика и т. п. Фольклор, естественно, отобразил это обстоятельство.

[xv] xv

В сущности, любой поединок как средство разрешения спора апеллировал к третейской инстанции - богу, судьбе (не случайно родство слов). Судьба рассудит, бог рассудит. Так, в корякской сказке "Оседлые и оленеводы" спор между коряками и чукчами за стадо оленей решается сражением между ними (сб. "Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки". М., 1974, No 149). Но персональный судья здесь не фигурирует, по этой структурной причине текст не мог быть включен в данный сборник. Другое дело - абхазская сказка "Пеструшка и мышь": здесь конфликтующие стороны обращаются к судьям и те решают: "Объявите войну друг другу, и победителю достанется весь урожай" (No 24). Разновидностью судебного поединка можно считать метание жребия (см. примеч. к No 49).

[xvi] xvi

Это соответствует, кстати, реальным особенностям судопроизводства в некоторых его исторических разновидностях. Ср., например, в судопроизводстве древних франков (VII - IX вв.): "Доказательствами служили показания свидетелей, которые были как бы поручителями обвиняемого - свидетелями его доброй славы, хорошей репутации. Соприсяжники в числе шести, двенадцати или больше человек свидетельствовали, что обвиняемый в силу присущих ему добрых качеств не мог совершить приписываемое ему деяние" [8, 304].

Обратным, иронически-пародийным отражением подобных представлений может служить персидская пословица: "Борода у него рыжая - вот еще одно доказательство" [10, 113].

[xvii] xvii

"Законность свидетельских показаний в момент их дачи обусловливается следующими требованиями, которым должен отвечать свидетель: быть мусульманином, не еретиком, быть в здравом уме, обладать правоспособностью, пользоваться уважением" [15, 119].

[xviii] xviii

Ср., например, персидский анекдот о том, как судья вызвал для показаний свидетеля и стал проверять, хорошо ли тот знает мусульманские о6ычаи. "А что обычно говоришь, когда кладешь покойника в гроб?" - не унимался судья. - "Вот уж повезло тебе, так повезло... Унес свою душу подобру-поздорову. А то еще, гляди, пришлось бы перед судьей в свидетелях быть" [85, 56]. Приговора здесь нет и не требуется; это текст иного характера.

[xix] xix

Это явление подробно было исследовано Г. Л. Пермяковым ("От поговорки до сказки", с. 62 - 74 и др.). Назидательные сказки в своем реальном бытовании часто рассказываются "к случаю": "А вот послушайте, что на этот счет говорит сказка".

[xx] xx

Аналогичные рассказы объясняют происхождение изречений "Вора выдала речь" и "Рассуди - топором разруби" [9, 47, 361]. См. примеч. к No 89, 172.

[xxi] xxi

Между прочим, по этой причине не стоит считать чистой сказочной условностью или юмористическим курьезом нередкие в нашем сборнике суды над животными и неодушевленными предметами (см., например, японскую сказку "Хитроумный служка" и др.); в реальной практике многих народов нередки были случаи судов над животными и вещами.

[xxii] xxii

В мусульманских странах иудеи и христиане "имели особые судебные учреждения, но могли передавать свои споры и разногласия на рассмотрение мусульманского кази" [15, 115].

[xxiii] xxiii

Л. Аганина в предисловии к сборнику непальских сказок "Живой в царстве мертвых" пишет: "Ратуя за справедливость, непальская сказка превыше божественного суда ставит суд людской, потому что людям положено судить по совести ("Суд панчей" или "Кто глупее?"). И этому ничуть не противоречит история неправедного суда таких же деревенских старшин-панчей, которых сытное хозяйское угощение заставило согласиться с тем, что и бык может отелиться ("Сказка о том, как бык отелился"). Расхождение можно объяснить тем, что первые две сказки отразили, надо полагать, доклассовые патриархальные отношения в непальской деревне: тогда рассудить спорное дело могли любые пять человек, и приговор их был справедлив потому, что выражал мнение народа. Позднее же, когда панчей стали выбирать и, конечно, не из самых бедных крестьян, суд их перестал быть справедливым" [46, 8].

Здесь возникают по меньшей мере два возражения. Во-первых, сказки в целом (и непальские, в частности) вовсе не утверждали принципиальной несправедливости "божьего суда" по сравнению с человеческим. Напротив, во множестве текстов именно "божий суд" расценивается как наиболее справедливая, высшая инстанция (ср. пословицы "Бог правду видит", "Бог рассудит"). Но есть и немало историй, утверждающих возможность обратного: "И божий суд бывает несправедлив" (см.*No 155 - 159 данного сборника). Эта закономерность, как мы увидим, характерна для любой группы сказок о судах.

Точно так же разница между двумя приговорами панчей вряд ли может быть удовлетворительно объяснена историческими переменами в непальской деревне. Распространенный по всему миру сюжет о приговоре, согласно которому бык может отелиться, возник, скорее всего, задолго до того, как должность панчей стала выборной, и может быть приписан любому фольклорному судье (см. No 140 и примеч. к нему). Подобно тому как любой фольклорный хитрец мог обмануть другого, но мог и сам оказаться обманутым, мог проявить себя мудрецом, а мог и простаком, так один и тот же фольклорный судья (а им мог быть, кстати, тот же хитрец) способен был вынести и справедливый приговор, и несправедливый, (Ср., например, приговоры Насреддина в No 171 и др.) Напрасно мы бы стали искать историческое объяснение такому противоречию. Социологическая интерпретация подобных сказочных сюжетов, как будет еще отмечено в дальнейшем, вообще требует осторожности.

[xxiv] xxiv

В каждом отдельном тексте социальные, национальные и другие симпатии рассказчика могут быть несомненны; но в процессе бытования у разных народов, в разных социальных сдоях один и тот же сюжет мог коренным образом переосмысливаться, так что в совокупности вариантов мы видим набор самых разнообразных, порой взаимоисключающих суждений, оценок, решений, приговоров. Теоретически можно представить их как полный набор логических трансформ, о которых будет сказано дальше.

[xxv] xxv

Можно привести также суждение О. М. Фрейденберг о разрывании на части тотема как древней реальной подоплеке "в сюжете о Шейлоке, требующем от должника фунт живого тела (мяса)" [14, 156]. (См. здесь No 222 и примеч. к нему.)

[xxvi] xxvi

Возможны случаи, когда признание чьей-либо правоты пли неправоты ведет не к поощрению или наказанию, а к компромиссу или к примирению сторон (см., например, сказку лоанда "Тесть и зять"). Сути дела это не меняет.

[xxvii] xxvii

Это тоже причина, требующая оговорок при социологической интерпретации историй о судах.

[xxviii] xxviii

Приведем для примера подобное толкование одного классического древнеиранского (согдийского) сюжета: купец нанял сверлильщика жемчуга за плату сто динаров в день. Сверлильщик оказался к тому же искусным музыкантом и по просьбе хозяина весь день играл на чанге. К вечеру он потребовал свою плату. Купец отказался платить. Судья, к которому оба обратились, решил: "Ты нанял этого человека на работу, почему же ты не приказал ему сверлить жемчуг? Почему же ты вместо этого приказал ему играть на чанге? Работнику следует заплатить сполна". Нам сейчас интересен не только приговор, позволяющий судить о юридических нормах определенной страны и эпохи; характерно толкование рассказа как притчи: "Сведущий в искусствах и ремеслах есть тело. Сверлильщик жемчуга - это тело. Сто динаров означает жизнь длиной в сто лет. Владелец жемчуга - это душа, а сверление жемчуга означает благочестие" ("Поэзия и проза Древнего Востока", М., 1973, с. 532),

[xxix] xxix

Что, однако, отнюдь не исключает варьирования приговора у разных рассказчиков, в зависимости от его взглядов и пристрастий. Так, например, во втором рассказе Веталы предлагается определить, кто по закону должен быть мужем воскрешенной девушки, при этом в рецензии Джамбхаладатты Викрамадитья отвечает, что ее муж тот, кто охранял на кладбище ее прах, а у Шивадасы он определяет, что охранитель праха должен быть рабом девушки, а супругом тот, кто удалился домой (см. примеч. к No 48).

[xxx] xxx

В примечании к латышскому изданию данной книги переводчики напоминают о "судебных" сюжетах и мотивах в "Истории" Геродота, в софокловской "Антигоне" (Par tiesam un tiesnesiem. Riga, 1979, с. 25).

[xxxi] xxxi

Мигель де Сервантес Сааведра. Дон Кихот. Ч. 2. Пер. Н. Любимова. М., 1955, с. 358.

[xxxii] xxxii

Томас Манн. Письма. М., 1975, с. 23.

[xxxiii] xxxiii

В частности, там указываются варианты однотипных сюжетов, отличающиеся от приведенных в основной части только решениями (приговорами).

[xxxiv] xxxiv

Напомним еще раз, что пятый, "вызов в суд", самостоятельной сюжетной наполненности не имеет. Возникновение (суть) конфликта (тяжбы, спора) обозначается в указателе буквой К, судебное разбирательство (следствие) - С. приговор - П. реакция на приговор - Р,

[xxxv] xxxv

Буквой "а" обозначается в указателе приговор, подтверждающий какой-либо принцип; в данном случае ребенок присуждается родной матери, имущество - законным владельцам. Буквы "б", "в", "г" означают соответственные логические трансформы.

[xxxvi] xxxvi

Знаменитый библейский рассказ; различные варианты его широко распространены в мировом фольклоре (АаТh 926). А. Н. Веселовский [4] излагает индийское сказание о том, как Будда, прочертив на полу черту, велел женщинам, спорившим о ребенке, тянуть его к себе. Ср. камбоджийскую сказку "Спор о ребенке" [121, 36]: две женщины претендуют на ребенка; бодисаттва предлагает им доказать свои права, силой вырвав ребенка. Настоящая мать жалеет ребенка и отпускает его. Сюжет использован в литературе (см. вступительную статью). Выражение "Соломонов суд" употребляется как поговорка для обозначения мудрого, справедливого решения. "Соломоново решение" обозначает также предложение компромиссное, способное (якобы) удовлетворить обе стороны (разделить ребенка пополам).

Хотя в самой Библии известен лишь один суд Соломона, обозначение это в позднейшей литературе (апокрифической, талмудической, в мусульманских легендах на библейские темы) объединяет целую группу рассказов о судах самого разного содержания; см. [4], а также примеч. к No 26, 211.

[xxxvii] xxxvii

Эта версия сюжета из "Двадцати пяти рассказов Веталы" приведена здесь из-за ее краткости. Сомадева [125] приводит гораздо более обширный вариант ("О том, кому же приносить жертву"), поясняющий некоторые подробности. Вор, которого первым встретила женщина, не просто осужден - он посажен на кол; тем удивительней звучит его просьба отдать ему в жены дочку. "Зачем она тебе?" ~ спрашивает женщина, и вор объясняет: "Нет у меня сына, а жизнь моя кончается. А ведь у кого нет сына, тот не вкусит небесного блаженства. Если же согласишься ты на мою просьбу и она родит от кого-нибудь, будет ее младенец моим сыном кшетраджа" [125, 216]. По индийскому средневековому праву, поясняет комментатор, если по каким-то обстоятельствам у жены от законного мужа не было сына, то муж мог дать согласие на зачатие женой ребенка от какого-либо другого мужчины. В этом случае родившийся младенец обладал всеми законными правами сына от законного мужа. Такого сына и называли термином "кшетраджа".

Вот почему раджа проявляет не просто ум, но и знание юридических норм своего времени, отвечая на вопрос, за разрешением которого в версии Сомадевы царь напрасно обращался к брахманам: "Отдать жертву надобно в руку вора, так как царь... его сын, а не кого-нибудь другого, хотя и зачат другим" [125, 220].

[xxxviii] xxxviii

Л. Фробениус в т. 9 своего "Атлантиса" ("Сказки центрального Судана") приводит аналогичную сказку племени керри-керри [152, 117], которая также заканчивается дилеммой. И в том же томе такая же история, записанная от тех же хауса, дает одно из возможных решений. Здесь охотник ранит сына по собственной неосторожности, промахнувшись, и убегает от окровавленного тела. "Мимо проезжал человек на лошади. Он увидел тяжело раненного мальчика и подумал: "Бог не дал мне детей. Возьму его к себе".

Всадник поднял юношу к себе в седло и привез домой. Там он перевязал его, выходил, а потом женил на красивой девушке и дал в подарок сто верблюдов.

На свадьбу пришел и родной отец юноши. Он увидел своего сына со множеством верблюдов и велел ему возвращаться домой...

- Хорошо, - сказал приемный отец, - если ты так настаиваешь, вот тебе лошадь, поедем в лес.

Они с юношей тоже сели верхом и поехали в лес. Там приемный отец дал юноше меч и сказал:

- Я тебя выходил и воспитал. Он твой родной отец. Если хочешь вернуться с ним, убей меня, если хочешь остаться со мной, убей его.

Сын решил остаться у приемного отца, а родного убил. Затем он вернулся в деревню и справил свадьбу" [152, 109].

Пример хорошо показывает, что и в фольклоре одного и того же народа, в данном случае хауса, сюжет может бытовать с разными концовками.

[xxxix] xxxix

Ср. индийский рассказ "Корабельщик-плут" [48, 237]: корабельщик захотел присвоить товары купца. Судья, чтобы испытать их, предложил обоим продать товары с убытком. Настоящий хозяин на это не согласился. Ср. также No 11.

[xli] xli

Перец кимба используется как приправа к кушаньям и как слабительное.

[xlii] xlii

Тазаргаде - ароматная трава, используемая для изготовления лекарств.

[xliii] xliii

ВС 1546А* Ср. польскую сказку "Простачок распознает, где ложь, где правда" ("Польские народные легенды и сказки". М. - Л., 1965, с. 276); индийскую "Правитель Манипура испытывает Бирбала" [48, 209]. Аналогичный персидский анекдот объясняет происхождение поговорки "Не совсем был самец". Здесь хозяин верблюда, чтобы разоблачить человека, желавшего присвоить животное, накрыл его попоной и спросил, самец это или самка. Человек ответил "самец", а верблюд оказался самкой. Человек, растерявшись, сказал: "И мой верблюд был не совсем самец". Поговорку приводят, когда кто-нибудь, попавший в неловкое положение, пытается оправдаться [86, 186].

Ср. также уйгурский анекдот "Приметы коня":

"Одни бай обвинил афанди в том, что тот украл его лучшего коня. Афанди не сознавался:

- Конек у меня есть и, действительно, неплохой. Но он мой собственный.

Потащил бай ходжу решать спор к казию.

- Какие приметы у вашего коня? - спросил судья у бая. Округлил тот свои маленькие глазки, надул щеки и говорит важно:

- Если ветер дул с правой стороны, то грива у моего коня всегда была с левой, если ветер дул с левой стороны, то грива у коня всегда была с правой. Есть еще примета. Когда конь пьет воду из арыка, то обязательно запачкает ноги глиной.

Посмеялся афанди над такими "приметами", побежал домой за конем. Привел, держит за уздцы коня, грива которого коротко подстрижена и дыбится, ноги лоснятся.

- Как видите, - обратился казий к баю, беспомощно разводя руками, - ни одна из ваших примет не сходится" [136, 39].

Из текста не совсем ясно, чей это все-таки был конь: хитрец афанди мог "подготовить" украденного коня, т. е. подкоротить ему гриву и проч..

посмеявшись над глупцом, который не смог назвать более убедительных примет. В таком случае, если арабский вариант представляет собой трансформу "а" (настоящий хозяин знает свое имущество и сможет это знание доказать перед судом - см. также No 13, 14), то уйгурский можно считать трансформой "б".

[xliv] xliv

Аналогичная сказка африканской народности мунги [153, 333] имеет другую концовку: там кролик, хитростью забравший поле у куропатки, отдает часть урожая судье, вынесшему приговор в его пользу; затем по пути пытается убить судью, но неудачно; испугавшись последствий, хитрец сам убегает, оставляя судье весь урожай.

В сказке народности тем (Того) паук, ставший благодаря своей хитрости владельцем поля, покупает у ограбленной им ящерицы еще и ее одежду, сделанную из мух; мухи разлетаются, он остается голым, и для всех, кто только что вынес приговор в его пользу, это оказывается доказательством его неправоты [153, 145].

[xlv] xlv

Нзамби - мать-прародительница всего сущего, олицетворение земли у баконго.

[xlvi] xlvi

Ср. сказку хауса "Трудная задача" [109, 205], Узбекская "Разделил по совести" ("Похождения Ходжи Насреддина", Таш., 1965, 218), азерб. [23, 91].

К числу сказок о хитроумном дележе имущества можно отнести и широко известный сюжет о дележе одного или нескольких гусей на семью (АА* 1580; ногайск. "Находчивый бедняк" [77, 36], асСирийская "Дележ гусей" [57, 233]).

[xlvii] xlvii

АаАн* 222В. В комментарии к сборнику [17,437] указывается на исследования И. Левина, который проследил историю сюжета на основе всех доступных (около трехсот) вариантов этого повествовательного типа, "одного из древнейших, засвидетельствованных уже в аккадской литературе произведений словесности".

[xlviii] xlviii

Ср. ассирийская сказку "Как братья топор делили". Там сюжет имеет продолжение:

"Когда дело дошло до топора, братья призадумались. Наконец один из них догадался: "Положим топор в воду и будем молчать до тех пор, пока он не размякнет".

[xlix] xlix

Компромиссное решение подобного типа приписывается Соломону в одной из мусульманских легенд о его судах. Вот как пересказывает ее А. Н. Веселовский: "Соломону было всего 13 лет, когда к отцу его пришли два человека судиться. Истец купил у ответчика землю, в которой, копая погреб, нашел клад; он требовал, чтобы ответчик взял себе этот клад, так как он покупал у него только землю; а тот отнекивался, говоря, что не имеет на это права. Давид решил, чтобы каждый взял себе половину; но Соломон вздумал иначе: он велел женить сына истца на дочери ответчика и клад отдать им" [4, 97]. Ср. также No 27.

[l] l

Ср. афганскую сказку "Восемь лепешек" [107, 133].

[li] li

В кхмерской сказке аналогичного содержания "Кошка и пожар на корабле" [89, 266] судья-король выносит иное решение: три четверти ущерба возмещает тот, кто отвечал за больную лапу кошки, четверть ущерба распределить между тремя остальными, отвечавшими за три здоровые лапы.

[lii] lii

В старом Китае военные чиновники имели более низкое социальное положение, чем штатские.

[liii] liii

См. примеч. к No 53.

[liv] xli

Перец кимба используется как приправа к кушаньям и как слабительное.

[lv] lv

Ср. АаТh 945-IIв. Очень распространенный сюжет, восходящий к древнеиндийскому источнику. Схема его может варьироваться. Так, в ассирийском [57, 211], язгулямском [117, 44] и персидском [102, 21] вариантах спорят только трое (отсутствует золотых дел мастер). В кхмерской сказке "Четыре волшебника" [89, 262] первый претендент наделил колоду человеческим обликом, второй - красотой, третий превратил дерево в плоть, четвертый вдохнул в нее жизнь.

Если принять решение белуджской сказки (невеста принадлежит тому, кто дарит одежду; таково же решение в язгулямском варианте [117, 44]) за трансформу "а", то в других версиях мы встретим решения, опровергающие эту логику (трансформа "б").

Так, в ассирийской сказке "Три друга" [57, 211] судья решает отдать женщину священнику, по просьбе которого бог вложил в статую душу, а остальным лишь оплатить работу ("б1"). Такое же решение в абхазской сказке "Кому из нас она принадлежит?" [17, 86] выносит "сельское правление". Ср. это с решением судьи в индийской сказке "Кукла" [112, 154]: плотник, сделавший куклу, и брахман, ожививший ее, будут девушке отцами, портной, сшивший ей одежду, дядей (ибо дарить одежду к свадьбе - обязанность дяди); мужем становится тот, кто подарил ей драгоценности (ибо драгоценности обычно дарит невесте жених). Разница решений, видимо, зависит от различий в обычаях, характере дарения свадебных подарков (трансформа "б2"), В названной кхмерской сказке решение короля-судьи таково: первый заменит девушке мать, второй (т. е. тот, кто наделил изваяние красотой) будет ей мужем, третий - братом, четвертый - отцом ("б3").

Траисформа "в" (все имеют право на девушку или никто не имеет на нее права) представлена в разных вариантах. Так, в одной персидской версии [102, 21] дочь падишаха последовательно признает правоту каждого из трех претендентов ("в1)). В другом персидском варианте [50] к четырем претендентам вначале последовательно присоединяются все, кого они приглашают в судьи (странник, правитель, городской судья). Наконец некий старец предлагает "божий суд": все семеро соискателей отправляются к "дереву судей", прихватив с собой женщину. "Изложили они обстоятельства дела и попросили решения. Тотчас же дерево раскололось, невеста эта вошла в дупло и исчезла в нем. Из листьев же дерева послышался голос, который возвестил: "Всякая вещь возвращается к первоисточнику своему" [50, 62]. Это трансформа "в2".

Во всех случаях нетрудно представить себе бытование сюжета в виде дилеммы, когда решение требуется от слушателей (трансформа "г"). Автор комментария к абхазскому варианту приводит сведения, сообщенные ему А. Е. Бертельсом: "На Ближнем Востоке сюжет обособился и рассказывается как веселый анекдот или как "сказка", между тем исконно это притча для пояснения высоких теософских истин. В этом понимании сюжет бытовал у исмаилитов Средней Азии, преимущественно в рукописях мистиков" [17, 463]. Ср. также No 48, 49 и комментарии к ним.

[lvi] lvi

Знаменитый рассказ, восходящий к древнеиндийской версии. Первая фиксация этой легенды встречается в санскритском сборнике XII в. "Шукасаптати". В XIV в. она переводится на персидский язык и через Иран распространяется по многим странам Востока, появляется па арабском, турецком и других языках. В Среднюю Азию сюжет проникает также и из Индии. См. индийские версии [44, 65]; [126, 149].

[lvii] lvii

Рассказ восходит к древнеиндийской версии. (Ср. [44].) В индийском варианте девушка не кончает с собой, а умирает "по воле судьбы". "Когда ее сожгли, то один из брахманов тем пеплом свое тело посыпал, волосы в знак подвижничества в косу заплел и отправился странствовать. Другой брахман собрал ее кости и пошел по разным снятым местам. Третий же на месте ее сожжения хижину построил и там... жил". (У Сомадевы именно этот третий, а не первый назван подвижником.) В дальнейшем подвижник находит средство оживить девушку (волшебную книгу) и возвращается к месту ее сожжения. "Другой брахман, посетив разные святые места и омыв ее кости в священных водах, тоже туда явился. А третий, карауливший место сожжения, и так был там. И вот второй и третий, собрав кости и прах, сделали фигуру Мандаравати, а подвижник прочел мантру из принесенной им книги и таким образом оживил ее". Решение возникшего спора напоминает приговор непальских судей: "Тот, кто мантру прочел, отец для нее, так как он ее воссоздал. Тот, кто кости ее по святым местам носил, - ее сын, ибо выполнял он сыновний долг. Тот же, кто прах ее охранял, муж ей, так как он заботился о ней" [44, 37 - 38]. У Сомадевы объяснено подробнее: "Кто на ложе из ее пепла, обняв ее, совершал подвижничество на кладбище, по любви к ней, и должен быть ее супругом, потому что все, что он совершил, глубокой любовью вызвано" [126, 133]. Ср. No 46, 49.

[lviii] lviii

Таксила - город в древней Индии, славившийся буддийскими храмами и монастырями.

[lix] lix

Такое же решение выносится в аналогичной вьетнамской сказке "Трое умельцев" [37, 40].

Ср. распространенный фольклорный сюжет об искусных друзьях (чаще братьях; АаТЬ 653). Силезские, вестфальские, датские, шведские, исландские, бретонские, итальянские, греческие, болгарские и иные варианты приводят И. Вольте и Г. Поливка (3. В о 11 о, С. Роllivkа. Anmerkungen zu den Kinder- und Hausmarhen der Bruder Grimm. Bd 3. Lpz., 1918, с. 45). Вот, например, одна из немецких версий: "У крестьянина три сына, один из них звездочет, другой - вор, третий охотник. Звездочет узнает о девушке, похищенной драконом, вор выкрадывает ее с острова, где она заточена, а охотник убивает дракона. Затем братья начинают спорить, кому из них девушка должна достаться. Бросают кости. и жребий падает на охотника" (своеобразный вариант "божьего суда"). Близкие варианты приводятся в "Народных русских сказках" А. Н. Афанасьева [76, No 145 - 147, 561]; здесь, однако, братья ищут царицу (Елену Прекрасную) по приказу царя. В одном из вариантов девица достается вору [No 145], в остальных - царю. П. А. Гринцер указывает на проникновение сюжета и в письменную литературу. Он встречается, например, в "Усладительных ночах" Страпароллы, где спор о девушке ведут солдат, плотнит; и знаток птичьего языка (причем "до сих пор еще дело ожидает своего разрешения"), у Базиля в "Пентамеропе", а также в персидской, турецкой, монгольской обработках. "Во всех пересказах мы имеем дело с типичным случаем "казуса". Внимание читателя заострено на завершающем сказку споре; решение же спора самое различное... Такая структура сюжета с очевидностью указывает на его индийское происхождение" [6, 221 - 223].

[lx] lx

Известны различные сказочные сюжеты о соревнованиях за право получить руку невесты; если это царская дочь, одновременно испытывались способности будущего правителя. В связи с этим уместно привести замечание Дж. Фрэзера: "Очень возможно, что эти предания отражают действительно существовавший обычай соревноваться за невесту. (Фрэзер конкретно имеет в виду соревнования в беге, но в дальнейшем упоминает и другие состязания. - М. X.) ...Возможно, это было пережитком... древнего брачного обычая, предназначенного испытать достоинства кандидата в мужья. С особой строгостью такое испытание должно было применяться к будущему царю" [13, 181 - 182].

[lxi] lxi

Нзамби Мпунгу - божество, олицетворяющее небо, гром, тучи.

[lxii] lxii

АаТh 653А. Чрезвычайно распространенный сюжет, восходящий к древнеиндийскому источнику. Наиболее типичная общая схема сюжета такова: снор возникает между несколькими (чаще всего тремя) соперниками, влюбленными в одну девушку. Наиболее распространенный вариант: один становится обладателем волшебного предмета, позволяющего видеть на расстоянии (зеркало - ногайск. [77, 27], шугнанск. [117, 34], язгулямск. [117, 44], белудж. [100, 49], Адыгейская [99, 24], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147]; очки - ганда [109, 170]), другой получает волшебное транспортное средство, способное мгновенно переносить в нужное место (ковер - ногайск. [77, 27], белудж. [100, 49], Адыгейская [99, 24], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147]; катапульту ганда [109, 170], прядильное колесо - язгулямск. [117, 44], верблюда шугнанск. [117, 34]); третий становится владельцем лекарства или волшебного средства, способного излечить больную и даже оживить умершую (яблоко ногайск. [77, 27], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147], снадобье - ганда [109, 170], чаша с водой - шугнанск. [117, 34] и язгулямск. [117, 44], бисер белудж. [100, 49], кубган - Адыгейская [99, 24], хлыст в приведенной сказке ашанти и т. п.). В других версиях соперники становятся обладателями не волшебных предметов, а волшебных качеств или просто искусными мастерами своего дела. Так, в таджикской сказке [127, 203] спорят гадальщик (узнавший о болезни), знахарь (вылечивший девушку) и мастер, сделавший волшебного копя; в ассирийской - искусный астроном, узнающий о болезни по звездам, инженер, верно определивший расстояние, и врач [57, 212]); ср. также Амхарская [22, 67].

Вопрос ставится так: кто из претендентов имеет право взять девушку в жены?

Сюжет, по существу, представляет собой загадку, ответ на которую иногда не дается, иногда дается в самом тексте. Эти ответы (решения, приговоры) бывают самые разнообразные и в совокупности демонстрируют возможность любых логических схем.

В казахской сказке "Как дочь хана выбирала себе мужа" [60, 147] девушка выбирает того, кто оживил ее яблоком, объясняя: "Ваши подарки (волшебный ковер и зеркало. - М. Х) я могу возвратить, а его - пет: яблоко я съела". Та же логика в абхазской сказке; здесь жених сам лукаво предлагает: "Я уступаю вам девушку... Только извлеките мое яблоко из невесты и целым дайте мне". Поскольку это невозможно, невесту присуждают ему. То же - в ногайской сказке [77, 27], в тувинской [131, 171]: выбирается тот, кто понес невозвратимый убыток, т. е. добывший лекарство. В шугнанской версии [117, 34] девушка выбирает сама: "Я люблю того, кто меня оживил". В язгулямской [117, 44] предпочтение также отдается обладателю целебного средства, но без объяснений, как само собой разумеющееся; то же и в таджикском варианте [127, 2011]: естественным кажется присудить девушку знахарю. Между тем в других вариантах не менее естественными кажутся другие обоснования. Так, в сказке белуджей "Три чудесных подарка" судьи ссылаются на закон: "По закону девушка должна принадлежать тому, кто увидел ее в зеркале. Ибо он увидел ее в последний момент, когда женщины обмывали ее тело" [100, 50]. К этому же типу решений принадлежит приговор в ассирийской сказке "Три брата": "Врач спас девушку, ему надо за это заплатить. Инженер верно определил расстояние, ему тоже надо за это заплатить. Но астроном предсказал, что, если врач вовремя не прибудет, девушка умрет. Следовательно, это он спас жизнь девушки и она должна принадлежать ему" [57, 214].

В казахской сказке "Спор братьев и решение Шуюте" [62, 86] мудрец решает, что вся сила - в верблюде, доставившем женихов к невесте; его решение расценивается как справедливое. Т. е. приговор выносится в пользу владельца транспортного средства. Если первое решение (в пользу владельца лекарства или целительных способностей) обозначить как логическую трансформу "а", то два других могут быть обозначены как "б1" и "б3".

Но возможны и другие логические решения (трансформа "в"): девушка должна принадлежать всем одновременно ("B1") или никому ("В2"). В сказке народности ганда "Очаг" [109, 170] девушка говорит претендентам:

""Вы все трое меня спасли. Значит, мы не должны расставаться. Будем жить вместе. Я буду готовить вам пищу". - И только она это сказала, как превратилась в горшок, в котором готовят пищу, а трое юношей превратились в три камня". (Этиологическая концовка объясняет устройство очага.) В сказке народности налу (Бисау) невеста заявляет претендентам: "Если я выйду замуж за одного - поссорю его с двумя другими. Поэтому я вам всем буду старшей сестрой, а вы женитесь на трех моих младших сестрах" [111, 124]. Все очень довольны таким решением. В адыгейской сказке "Чья заслуга больше?" [99, 24] конфликт заканчивается тем, что, пока братья судились, девушка снова заболела и умерла. Ср. также .No 51, где девушку делят на три части. Эта сказка предлагает вообще своеобразный вариант сюжета: девушку сначала оживляют, затем переносят с помощью волшебной циновки в другое место.

Наконец, приведенная в сборнике сказка ашапти демонстрирует образец трансформы "г" ~ сказку-дилемму. Как уже говорилось (см. вступительную статью), такие сказки рассказывались слушателям как загадки и в принципе могли закончиться любым приговором. Конечно, характер его зависит от религиозных и других представлении". Так, в индийских сказках важным для приговора является равенство или неравенство по касте (ср. No 45), представление о возможности других рождений и т. п.; у мусульманских и других народов, где принято многоженство, возможны своеобразные решения типа "в". Но и в сказках одного и того же народа возможны разные решения. Выше приводился пример таких решений в двух казахских вариантах. В либерийской сказке "Прекрасный юноша" [96, 10] четыре женщины оказывают услуги юноше и не могут решить, кто должен стать его женой. Сказка так и заканчивается вопросом. В другой либерийской сказке почти такого же содержания, "Браслет вождя" [143, 103], спора даже не возникает: все четыре женщины становятся женами юноши; лишь после его смерти сыновья, затеяв спор о наследстве, обосновывают свои преимущественные права особыми заслугами матерей.

[lxiii] lxiii

Ануннаки у шумеров и вавилонян - духи земли, порожденные богом Аном и подчиненные старшим пятидесяти богам.

[lxv] lxv

Эпки - шумерский бог мудрости.

[lxvi] lxvi

Полба - вид пшеницы.

[lxvii] lxvii

Плавающие поля - поля, устроенные на небольших плавучих островках озера Пилей (очень распространены у народности инта).

[lxviii] lxviii

Ананси - имя паука, популярного героя фольклора ашанти.

[lxix] lxix

Сказка (позднего происхождения) отражает реальность колониальной эпохи, когда вожди не выбирались, а назначались колониальной администрацией.

[lxx] lxx

Ср. AaTh 1332. Ср. узбекскую сказку "Два дурака" [38, 53] непальскую "Кто глупее", а также кхмерскую "Четыре глупых жениха" [89, 286], где глупейшим признается тот, на чьем теле сохранились следы, подтверждающие историю о его глупости.

[lxxi] lxxi

Муладева - популярный образ плута, выступающий во многих индийских сказках.

lxxii lxxii

Бхутаваса - "жилище бхутов". Бхуты - злые духи, прислуживающие богу Шиве.

[lxxiii] lxxiii

AaTh 653. Ср. сказку ашанти "Почему на небе есть луна" [109, 55]. Там шестеро братьев, обладающих разными чудесными свойствами ("тот, кто умеет предугадывать беду", "строитель дорог", "умеющий осушать реки", "потрошитель дичи", "метатель камней", "лежащий на земле, как подушка"), спасают отца, который упал в реку, был проглочен рыбой, а затем унесен ястребом. В награду наиболее отличившемуся предназначалась луна. "Ньяма, бог неба, так и не мог решить, кто из них достоин награды. Он долго слушал спор. Наконец это ему надоело, он встал со своего места, поднялся на небо и унес с собой луну. Вот почему луна теперь на небе" (трансформа "в"). См. также No 68 и комментарий к нему.

[lxxiv] lxxiv

Ср. либерийскую сказку "Хлыст из коровьего хвоста" [109, 164]. Там отец братьев пропадает без вести в лесу, и лишь много времени спустя самый младший, родившийся уже без отца, вспоминает о нем. Старшие, проявляя каждый свои чудесные способности, находят в лесу кости отца, собирают их, одевают мускулами, наполняют тело кровью, возвращают дыхание, наделяют силой движения и даром речи. Но награду наиболее отличившемуся, хлыст из коровьего хвоста, получает младший, который первым вспомнил о нем: "И до сих пор в тех местах можно часто слышать поговорку: "Человек жив до тех пор, пока о нем помнят"". Ср. также No 67 и комментарий к нему.

[lxxv] lxxv

Разнообразные споры о превосходстве, особенно если наградой был трон, рука принцессы или другие привилегии, заставляют опять вспомнить "Золотую ветвь" Дж. Фрэзера (см. примеч. к No 50). "В некоторых случаях право па руку принцессы и па троп, видимо, оспаривалось в состязании. Ливийцы Алитемпия награждали царством быстрейшего бегуна. У древних пруссов претенденты на дворянство па копях скакали к королю, и тот, кто прибыл первым, получал дворянство. Самые первые Олимпийские игры, по преданию, были проведены Эидимиопом, который устроил своим детям соревнование в беге, а призом в этом соревновании сделал царство". И далее, говоря о смысле разнообразных спортивных испытаний при отборе претендентов, Фрэзер замечает: "Такое испытание должно было применяться к будущему царю, чтобы никакой телесный недостаток не лишил его возможности исполнять священные обряды, от которых, согласно поверьям, безопасность и процветание общины зависели больше, чем от исполнения гражданских и воинских обязанностей" [13, 181 - 182]. Возможно, какие-то отголоски этих архаических обычаев нашли отражение в сказочных сюжетах о состязаниях.

[lxxvi] lxxvi

Знаменитый рассказ, имеющий много соответствий в мировом фольклоре. Ср. кхмерскую сказку "Взял топор - верни топор, взял горшок - верни горшок" [89, 315]. Ср. АаАн 613.

[lxxvii] lxxvii

Кар - область, принадлежавшая египтянам, на крайнем юге их владений в Нубии.

[lxxviii] lxxviii

Эннеада - боги города Гелиополя: Ра-Атум, породивший бога воздуха Шу и его жену Тефнут, от которых произошел бог земли Геб и богиня неба Нут, и дети последних: Исида, Сет и Нефтида.

[lxxix] lxxix

В сказке нашли свое отражение реальные правовые нормы древнего Египта, в частности тот факт, что "потерпевший должен был в своей жалобе указать как наказание, которое, по его мнению, полагается виновному, так и размер вознаграждения, которое он взыскивает" [8, 64].

[lxxx] lxxx

Остров Амопа (Паиуамоп) - одно из названий центра XVII нома Нижнего Египта, современный Эль-Баламун.

[lxxxi] lxxxi

Очевидно, имеются в виду горы, окаймляющие долину Нила.

[lxxxii] lxxxii

Великая река - основное русло Нила.

[lxxxiii] lxxxiii

Амон почитался в Египте как царь богов.

[lxxxiv] lxxxiv