Виды жестов в структуре экспрессивного Я личности

Не менее важным элементом экс­прессивного поведения человека являются жесты — движения рук или кистей рук. Когда-то Фрэнсис Бэкон написал: «Так же, как язык говорит уху, так и жест говорит глазу». Действительно, разве не использует человек свои руки для того, чтобы призывать, грозить, выражать любовь или гнев, удив­ление или сострадание? Каждый из нас ответит на по­ставленный вопрос утвердительно. Более того, можно привести множество примеров, свидетельствующих о полифункциональности жестов.

Красноречиво говорит о роли жестов в общении пример из «Работы актера над собой»: «...При объясне­нии своей мысли Говоркову я усиленно пользовался кистями рук и пальцами. Поэтому он приказал перевя­зать их салфетками. «Для чего вы это делаете?» — недо­умевал я. «Для доказательства от противного: для того, чтобы вы лучше поняли, как мы часто не дорожим тем, что имеем, а «потерявши, плачем». Для того еще, чтоб вы убедились в том, что если глаза — зеркало души, то кон­цы пальцев — глаза нашего тела...» (172. С. 303—304).

Психологию невербального общения жесты интере­суют прежде всего как средство выражения и передачи информации, т. е. с точки зрения их диагностических, коммуникативных, регулятивных и выразительных фун­кций. Преобладающей традицией изучения жестов яв­ляется традиция отношения к ним как к паралингвис-тическим средствам. Наряду с ней существует подход к жестам как к самостоятельным коммуникативным языкам. В этом случае единицы языка жестов интерпре­тируются в соответствии с единицами разговорного языка: форма рук — согласные; направления движе­ния — гласные; динамика — ударение; тон, долгота, мо­дели движения — полугласные; референты — предме­ты, к которым движение рук направлено. Следует отметить, что только незначительная группа жестов под­дается таким описаниям. По мнению Т. М. Николаевой (129), к невербальным средствам коммуникации непри-ложима грамматика естественного языка. Более продук­тивным подходом к запечатлению жестов является под­ход, учитывающий тот факт, что у людей, вступающих в общение, нет органов, запечетлевающих движение в трехмерном пространстве и времени. В процессе обще­ния то или иное движение может быть запечатлено лишь в одной из плоскостей. Поэтому описание жеста может идти по пути: 1) указания органа, выполняюще­го движение; 2) его направленности; 3) цикличности, этапности в совершении движения; 4) его отношения к положению человеческого тела в пространстве. Эти принципы описания жестов положены в основу созда­ния словарей жестов. Одними из первых А. А. Акиши-на, X. Кано, Т. Е. Акишина составили словарь русских жестов и мимики (3). Он интересен тем, что каждый жест, описанный в словаре, имеет свое название, о нем подробно рассказано и указано его значение. Напри­мер, жест, обозначающий угрозу, описывается следую­щим образом: 1) грозить (пригрозить, трясти, махать пальцем); 2) указательный палец повернут ребром к собеседнику и вытянут, остальные сжаты в кулаках. Рука согнута в локте. Кисть колеблется к себе — от себя. Чем сильнее эмоции, тем чаще колеблется кисть; 3) угроза может сопровождать фразы: «Погоди у меня!», «Ты дождешься!»; выражать недоверие к собе­седнику и т. д. Такой принцип описания позволяет не только показать место жестов в экспрессивном репер­туаре человека, но и установить их значение в опреде­ленной культуре, выявить их межинтернациональный смысл.

Термин «жест» иногда применяется для обозначения всех движений тела, в том числе мимики, пантомими­ки, а с целью специализации собственно движений рук употребляется понятие «жестикуляция». Промежуточ­ное положение занимают те определения жеста, в ко­торых кроме движения рук упоминаются движения головы, а жест «понимается как преднамеренно воспро­изводимые движения или позы рук и головы, рассчи­танные на чье-либо восприятие и предназначенные для передачи информации» (121. С.11). В такого рода опре­делениях жесты интерпретируются как невербальная коммуникация и подчеркивается их интенциональ-ность, направленность, семантическая однозначность, что, безусловно, ограничивает рассмотрение функций жестов в общении и не позволяет в полной мере обра­титься к ним как к элементу внешнего Я личности, так как в трактовках жеста исчезают такие его параметры, как спонтанность, неосознанность, непроизвольность.

Жесты в процессе общения не только сопровожда­ют речь или заменяют ее, но и говорят об отношении человека к какому-то событию, лицу, предмету. Клас­сическим примером является шедевр живописи — «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи. Через язык жес­тов в этой картине раскрывается вся система отноше­ний между персонажами. Известно, что великий худож­ник уделял огромное внимание жестам людей, манере поведения, отличал мужские и женские жесты. В сво­ем трактате он замечает, что «у женщин и девушек не должно быть жестов расставленных или слишком рас­крытых, так как это обнаруживает смелость и полное отсутствие стыда: и сдвинутые ноги обнаруживают боязливую стыдливость» (66. С. 187).

Жест может сказать о желании человека, о его со­стоянии. Особенности жестикуляции человека могут послужить основанием для вывода о каком-то качестве воспринимаемого человека. По мнению П. Экмана и др., жест не только несет информацию о качестве пси­хического состояния, но также и об интенсивности переживания человека. Поэтому жесты можно с уве­ренностью отнести к выразительным движениям и рас­сматривать их не только как проявление целенаправ­ленной или спонтанной активности человека. В связи с этим мы будем придерживаться той интерпретации жеста, которая вытекает из определения невербального, экспрессивного поведения и отвечает сложившимся в отечественной психологии представлениям об экспрес­сии, о выразительных движениях, как сопряженных с психическими состояниями личности, ее отношениями к другому человеку и к самой себе. Такой подход к жесту не означает, что для психологии невербального общения становятся не важными классификации жес­тов, их характеристики, описания, которые были раз­работаны с иной точки зрения. Наоборот, он предпо­лагает отношение к нему как к элементу экспрессии, имеющему различные уровни рассмотрения и соответ­ствующие им связи со структурой личности и ее обще­нием.

Психология невербального общения не имеет своей собственной классификации жестов. В исследованиях приняты за основу те из них, которые были созданы в психолингвистике, лингвистике, семиотике и т. д. Но объединяет представителей различных наук мнение о том, что язык жестов один из самых древних языков, способных передавать довольно сложную информацию о человеке. Самая широкая классификация — это де­ление жестов на две группы: 1) естественные и 2) ис­кусственные языки жестов. К последним относят язык жестов глухонемых, или те движения рук, которые имеют конкретное практическое назначение: жесты дирижера, «ручной язык» биржевиков.

Такие жесты входят в экспрессивный репертуар че­ловека, но имеют в нем автономное положение. Они не столько выражают состояния человека, сколько заме­щают речь. Естественный язык жестов, как правило, спонтанный. Человек использует его с целью передачи информации и выражения своего отношения к сказан-

Демотические знаки

(7) щелчок ногтем

(10) скрещенные пальцы

(2) знак рукой от локтя (3) знак одним пальцем

(б) фига

(5) рога

(8) кольцо

(9) поднятый большой палец

(11) движение от подбородка

(12) поворот пальцем у виска

(13) дотрагивание до уха         (14) сжать и покрутить щеку

Рис.3

ному. В «Энциклопедии знаков и символов» Джона Доли (46) представлена более дробная классификация жестов, отражающая их функциональную направлен­ность и психологическую суть: 1) демотические жесты, включающие жесты-иллюстраторы, сопровождающие нашу речь, чтобы пояснить то, что мы говорим; жесты-обозначения, применяемые для того, чтобы показать отсутствующий предмет (соединение двух пальцев для обозначения ножниц) или выступить в качестве симво­ла, например «поднятый большой палец»; 2) професси­ональные языки жестов (жесты биржевиков, крупье в казино, водителей и т. д.); 3) альтернативные жестовые языки, которые разрабатываются специально для того, чтобы заменить речь (например, жестовый язык индей­цев Северной Америки); 4) первичные знаковые языки, т. е. жестовый язык глухонемых. Каждый из перечислен­ных языков жестов рассматривается в соответствующих областях науки, но чаще всего в лингвистике, в теории коммуникации, в теоретических схемах развития язы­ка и мышления.

Для нас представляют интерес те работы, в которых жесты анализируются в контексте определенной дея­тельности, например, в педагогической, политической (публичные выступления) и т. д. Так, в исследовании Е. А. Петровой (145) жесты рассматриваются в связи с деятельностью учителя. Исходя из специфики педаго­гического процесса, Е. А. Петрова выделяет визуальные, визуально-акустические, визуально-тактильные и визу­ально-акустически-тактильные жесты. Данная класси­фикация отличается от предыдущей тем, что в ней не столько представлена степень автономности жестов и их «информатизационная специализация», сколько ука­зывается на системы отражения жестов (визуальная, слуховая, тактильно-кинестетическая). Тем самым ука­зывается на то, с помощью каких систем отражения Жест представлен другому человеку и какие виды об­разов (визуальные, аудио-, тактильные) могут возникать ° себе и партнере на основе восприятия жеста.

В общении жесты выполняют разнообразные функ­ции. Классификации жестов на основе их ведущей функции в общении разработаны многими авторами. Наиболее полная, включающая не только особенности жестов, но и разнообразные стороны общения — фун­кциональная классификация разработана Е. А. Петро­вой (144. С. 16). Аффективно-коммуникативная функ­ция представлена в эмотивной функции (выражение чувств, воли, желаний и других состояний), в функции выражения процессов (перцептивных, мнемических, интеллектуальных), в модальной функции (выражение отношений, установок, оценок, объектов, себя, субъек­тов). Регулятивно-коммуникативная функция реализу­ется в фатических жестах (вступление в контакт), в конатативных (поддержание и усиление контакта), в «эндных» (завершение контакта), в побудительных фун­кциях (активационная). Информативно-коммуникатив­ные функции выражены в презентации информации об объекте, о себе, о другом.

В классификации жестов, разработанных Н. И. Смир­новой (126), также представлен контекст общения, в котором центральное место занимает соотношение вер­бальной и невербальной информации в процессе комму­никации. Первая группа жестов, выделенная Н. И. Смир­новой, — это коммуникативные жесты, замещающие в речи элементы языка. К ним относятся жесты привет­ствия и прощания; жесты угрозы, привлечения внима­ния, подзывающие, приглашающие, запрещающие; ос­корбительные жесты и телодвижения; дразнящие, встречающиеся в общении детей; жесты утвердитель­ные, отрицательные, вопросительные, выражающие благодарность, примирение, а также жесты, встречаю­щиеся в различных других ситуациях межличностного общения. Например, жест, передающий желание готов­ности отвечать на заданный преподавателем вопрос, или невыполненного, несовершенного действия. Жест, означающий конец работы, победу. Все перечисленные жесты понятны без речевого контекста и имеют соб­ственное значение в общении.

Вторая группа жестов называется описательно-изобразительными, подчеркивающими жестами. Они, как правило, сопровождают речь и вне речевого контекста теряют смысл. Третья группа — это модальные жесты. Их с полным основанием можно отнести к экспрессив­ным движениям, так как они выражают оценку, отно­шение к предметам, людям, явлениям, к окружающей среде: жесты одобрения, неудовольствия, иронии, не­доверия; жесты, передающие неуверенность, незнание, страдание, раздумье, сосредоточенность; жесты, пере­дающие растерянность, смятение, подавленность, разо­чарование, отвращение, радость, восторг, удивление.

Кроме этих представлений о роли жестов в общении существует точка зрения, четко сформулированная М. С. Андриановым (9), о том, что жесты выражают об­щую «тональность» общения. На основе этого критерия общение можно разделить на возвышенное, нейтраль­ное, нейтрально-обиходное, фамильярное, вульгарное. «Вульгарные» жесты хорошо описаны в книге Д. Доли (см. рис. 3). Таким образом, на основе жестов партне­ров формируется общее впечатление не только о них, но и об общении между ними.

Исходя из принципа записи жестов, выделения еди­ниц анализа, также разрабатываются их классифика­ции. Жесты выделяются на основе участия в их созда­нии одной или двух рук; по признаку перекрещивания или симметричного расположения рук; и по признаку центробежности или центростремительности. Движе­ния человеческого тела, как известно, совершаются в вертикальных, горизонтальных, наклонных плоскостях и происходят от вращения его рычагов. Например, у русских жестов — это рычаг плеча или предплечья. Радиус движения русских жестов большой: вся рука от плеча или предплечья, предплечье или кисть руки (3).

Кроме приведенной классификации, жесты подраз­деляются на основе критерия их коммуникативно-психологическои однозначности на жесты, имеющие чет­кое значение, и на многозначные жесты. Степень од­нозначности жеста зависит от его распространения. Наблюдается интересная закономерность: чем шире употребляется жест, чем больше область его распрост­ранения, тем он однозначней воспринимается и, наобо­рот, локальное употребление жеста делает его более многозначным (64). Например, жест «поднятая правая рука на уровне головы или над головой вперед ладо­нью» широко распространен и понимается однозначно как приветствие. Жест «ввинчивание в висок указа­тельного пальца правой руки» также имеет определен­ный психологический смысл и практически во всех уголках земного шара используется с одной целью — подчеркнуть, что собеседник говорит глупости. А вот жест — «удар по ладони партнера в момент или после произнесения фразы» распространен не так широко. Поэтому он более многозначен. Для египтянина, сирий­ца такой жест «говорит», что собеседнику понравилась сказанная шутка, острая фраза, а европейцами то же движение рук может быть понято как проявление не­уважения и т. п.

Сила и частота жестикуляции определяется культур­ными нормами. Английский психолог, изучая язык жестов во время своего кругосветного путешествия, установил, что в среднем на протяжении часового раз­говора финн прибегает к жестикуляции один раз, ита­льянец — 80, француз — 120, а мексиканец — 180 раз. От принадлежности к той или иной культуре зависит также рисунок жеста, его значение, появление специ­фических движений рук (165). Например, жест «боль­шой палец правой руки опущен вниз», обозначающий у англичан неодобрение, отсутствует у русских, а жест «почесывание затылка», передающий у русских стара­ние вспомнить что-то, у тех же англичан встречается сравнительно редко.

Человек, формируясь как личность в конкретной социальной среде, усваивает характерные для этой среды способы жестикуляции, правила их применения и прочтения (4, 64, 114, 168). Вместе с этим его жесты отражают также особенности его индивидуальности, представляя сочетание произвольных и непроизволь­ных, типичных или совсем не характерных для него жестов, выражающих его случайные состояния. Для понимания жестового репертуара личности важно знать ее ведущие психические состояния, отношения к себе и к другим, тип темперамента, статус и исполняе­мые социальные роли. Например, установлено, что ин­тенсивность жестикуляции повышается, если говоря­щий волнуется или хочет занять лидирующую позицию в общении, если прерывается обратная связь в обще­нии, если человек испытывает затруднения в выраже­нии мысли. Тревожность, неуверенность человека со­провождается хаотическими жестами, однообразными движениями рук, использованием при разговоре како­го-либо предмета (постукивание карандашом, снима­ние-надевание очков и т.д.). Во всех перечисленных ситуациях жестикуляция возникает непроизвольно, едва осознается человеком и является типичной, т. е. она характерна практически для всех людей.

Обычно наблюдателю представлены несколько ха­рактеристик жестов: их направленность, форма, интен­сивность, частота. Исходя из совокупности этих пара­метров жестикуляции человека, возникает общая оценка жестов (быстрые — неторопливые, грациозные — неловкие, легкие, небрежные, свободные, скован­ные, сдержанные, обильные и т. д.).

Писатели, художники используют жестовый репер­туар человека с целью создания типов людей, описания их ведущих отношений. «Все можно сказать по этим рукам, по тому как они ждут, как хватают, медлят: ко­рыстолюбца — по скрюченным пальцам, расточителя — по небрежному жесту, расчетливого — по спокойному Движению кисти, отчаявшегося — по дрожащим паль­цам; сотни характеров выдают себя манерой, с какой берут в руки деньги... я даже не могу вам описать, какие разные бывают руки у игроков: дикие звери с во­лосатыми скрюченными пальцами, по-паучьи загреба­ющими золото, и, нервные, дрожащие, с бледными ног­тями... благородные и низкие, грубые и робкие, хитрые и вместе с тем нерешительные — но каждая в своем роде...» — писал когдг.-то Стефан Цвейг (190. С. 285). В художественной форме им воплощена идея о роли жестов в передаче информации о действительных пе­реживаниях человека. Всем известно, что жесты в боль­шей степени «говорят» о силе переживаемых состояний и меньше, чем мимика, поддаются контролю и регуля­ции. Поэтому они чаще являются теми элементами эк­спрессивного репертуара, с помощью которых осуще­ствляется «утечка информации». «... Все или почти все игроки умеют управлять своим лицом, — над белым воротничком виднеется только холодная маска (бес­страстия), они разглаживают складки у рта, стискива­ют зубы, глаза их скрывают тревогу; они укращают дергающиеся мускулы лица и придают ему притворное выражения равнодушия. Но именно потому, что они изо всех сил стараются управлять своим лицом, кото­рое прежде всего бросается в глаза, они забывают о руках, забывают о том, что есть люди, которые, наблю­дая за их руками, угадывают по ним то, что хотят скрыть наигранная улыбка и напускное спокойствие. А между тем руки бесстыдно выдают самое сокровен­ное...» (190. С. 284—285).

На основе рисунка жестов, их сочетания, интенсив­ности складываются впечатления о жесте как о выра­зителе определенных состояний, отношений человека, свойств его темперамента. Существует несколько ри­сунков жестов, которые позволяют достаточно одно­значно судить о знаке состояний человека, их интен­сивности, о типе отношения. Так, вяло свисающие вдоль тела руки означают, что человек пассивен, пере­живает эмоции печали, страдания, грусти. Постоянно скрещенные на груди руки свидетельствуют о том, что человек стремится к дистанцированию, что его обыч­ная позиция в общении — это позиция выжидания. Если человек пытается скрыть что-нибудь, то он пря­чет свои руки (например, за спину), если же он посто­янно держит руки за спиной, то это говорит о сдержан­ности, пассивности, о склонности к созерцанию людей. Сжатые руки появляются в том случае, если партнер скрывает свое негативное отношение, если его ожида­ния не оправдываются. Если руки спрятаны в карманы, то у партнера может возникнуть чувство опасности. Такой жест может говорить о том, что человек пытает­ся преодолеть в себе внутреннюю неуверенность, а может свидетельствовать о нежелании слушать собесед­ника, о стремлении стать в оппозицию и т. д. Более подробно изложены основные параметры жестов и их психологические значения в книге Аллана Пиза (149), Хорста Рюкле (163), Антона Штангеля (202). Обращаясь к данным работам и им подобным, следует помнить о том, что связь между жестами и состояниями, отноше­ниями человека опосредована многообразными факто­рами и приведенные описания жестов — это лишь ука­зание на некоторую тенденцию в связях между жестовым репертуаром человека и его психологически­ми особенностями.

Таким образом, жесты выполняют различные функ­ции в общении, в том числе они свидетельствуют об интенсивности переживаний, о модальности отноше­ний, о культурной, групповой принадлежности. Жесты, как и мимика, могут нести самостоятельную информа­цию о человеке, независимо от его речи или других составляющих процесса общения. Жесты, объединяясь с другими элементами экспрессии человека, создают эффект динамичности, интенсивности предъявления экспрессивного Я личности, эффект выраженности контактных процессов, динамичности и направленно­сти поведенческих компонентов отношений личности.