Глава 17. Турнир-реванш во Внешнем Мире

Спасённый Рэйденом Джонни Кейдж, придя в сознание, обнаружил себя лежащим на плавающих в открытом море деревянных фрагментах моста, где ещё некоторое время назад он и пережившие турнир Кано и Соня Блэйд отбивали нападение принца Горо. Всё, что ему оставалось – это ждать, пока его обнаружат. Лишь к вечеру на горизонте показалось какое-то судно. По счастью, оно двигалось в сторону дрейфующего на брёвнах Кейджа. Когда оно подошло ближе, актёр увидел на судне американский флаг. Скорее всего, это был корабль Военно-морских сил США.[1] Джонни Кейдж стал махать руками, стараясь привлечь внимание. Его заметили и подобрали на борт, а затем доставили в Штаты. Но едва он прибыл на родину, как сразу же стал объектом внимания спецслужб, которые считали актёра одним из подозреваемых по делу об исчезновении троих агентов Спецсил. Кейдж был задержан и доставлен на базу Спецсил, где его допрашивал лично майор Джексон Бриггз, непосредственный начальник бесследно исчезнувшей Сони Блэйд. Кейдж подробно рассказал о событиях, произошедших с ним и его друзьями на острове Шан Цуна, и о том, чем закончилось их путешествие. Майор Бриггз к этим показаниям отнёсся более чем скептично, хотя в лабораториях спецслужб уже были получены результаты исследований деревянных и каменных обломков, выловленных из воды на месте обнаружения Джонни Кейджа. Анализ указывал на неземное происхождение этих фрагментов. К тому же трудно было объяснить, каким образом киноактёр оказался в открытом море. Прямых же улик против Кейджа не было, равно как и не существовало мотива для его причастности к исчезновению команды лейтенанта Блэйд. В связи с этим Джакс Бриггз распорядился отпустить Кейджа с миром.

Император Шао Кан почти тысячу лет терпеливо ждал момента, когда, наконец, сможет распространить свою власть на столь желанный для него Земной Мир. Он редко прощал кому-либо и менее серьёзные ошибки. Но оплошность, которую допустил его архимаг, была куда значи-тельнее, если не сказать больше. Упустив победу на турнире, Шан Цун растратил кредит доверия, выданный ему 450 лет назад, когда он уговорил импераотора начать новый цикл Смертельных Битв с участием принца Горо, а его личное поражение привело к потере внешнемирцами контроля над Турниром, вернув его под юрисдикцию Шаолиня. Теперь дух поверженного чародея предстал перед своим повелителем в ожидании сурового суда. Провал очередной кампании под руководством Шан Цуна позволил Горбаку, королю шоканов, просить императора о возвращении кудесника в Куатан, где тот должен будет принять заслуженную кару за поражение и гибель Горо.

Обращение Горбака к императору Шао Кану:[2]

«Великий Шао Кан! Я требую кары для Шан Цуна! Из-за его небрежности мы потеряли величайшего из наших воинов – моего сына Горо! Люди Земного Царства казались нам слабыми и несобранными. В этом нас уверил Шан Цун. И всё же он был повержен шаолинским монахом! Шаолинский метод познания мира помог Лю Кэну одолеть Цуна. Мы не должны были доверить колдуну выполнить работу воина! Я, Горбак, король Куатана, прошу, чтобы Шан Цун вернулся вместе со мной в моё королевство и был наказан моим народом! Только таквозможно искупить смерть Горо!»

Император признал, что за те несколько столетий, пока Горо сохранял своё чемпионство, возрастало и мастерство воинов Шаолиня, с чем нельзя было не считаться. Вместе с тем Шао Кан согласился с Горбаком и в том, что ответственность за поражение всецело лежит на Шан Цуне. Император рассматривал своего бывшего архимага как отыгранную карту, и всё же он позволил Шан Цуну привести последний довод в свою защиту. И тогда происходит неожиданное: Шан Цун заявляет, что положение не столь безнадёжно, как видят его все присутствующие. Презрение и равнодушие в глазах Шао Кана сменились удивлением и заинтересованностью, когда беспомощный старик-чародей напомнил ему об одной лазейке, с помощью которой теоретически можно было попытаться захватить Землю, несмотря на итог минувшего турнира. Шан Цун пояснил, что поражение в Смертельной Битве может быть нивелировано за счёт права бросить вызов Земному Царству и втянуть его избранных воинов в новый, решающий турнир, но уже на территории Внешнего Мира. По словам чародея, его план не противоречит правилам Старших Богов и не вызовет никаких санкций с их стороны. Для его осуществления нужно лишь открыть портал в Земное Царство и бросить вызов избранным воинам, и он мог бы сделать это, будь его тело и его силы восстановлены.

Император понимал, что использование вызова было по существу игрой ва-банк, поэтому он поинтересовался у присутствовавшего при этом теневого жреца, каким он видит будущее в случае реализации плана Шан Цуна. Жрец подтвердил, что право вызова может быть осуществлено путём нарушения межпространственных границ, но отметил, что вызов, хотя и не запрещается Старшими Богами, всё же идёт вразрез с их пожеланиями. Чёрный Священник не мог проникнуть в непостижимое сознание Старших Богов и предвидеть результат этой рискованной кампании. Однако сообщил, что в случае успешного исхода Шао Кан не только получит во владение Земное Царство, но и обретёт великую силу и вечную жизнь, вновь став богом. В случае же поражения в реванше жрец предрёк императору вечное проклятье. 

Императора не один раз подводили его проверенные и опытные слуги. Он мог сомневаться в чём угодно – и в верности своих фаворитов, и в стратегии своих военачальников, и в предсказаниях жрецов, и в бойцовском мастерстве своих лучших воинов. Но если что-то в этой жизни и не вызывало у него никаких сомнений, так это его собственная непобедимость. Да, как воин, Шао Кан не имел себе равных на поле боя, быть может, с тех самых пор, как стал императором. Все его планы по присоединению миров могли провалиться по вине тех, кто должен был их осуществлять. Идея вызова давала ему возможность самому сыграть ключевую роль в акции по завоеванию Земли. Суть турнира-реванша, спровоцированного Шан Цуном, состояла в том, что он должен был проводиться не в Земном Царстве, а во Внешнем Мире. Это давало Шао Кану право участвовать в нём, чего не допускалось на других турнирах, ибо ему не дано было пересекать границы ещё не завоёванных миров. У императора, по большому счёту, не было оснований допускать, что он может проиграть бой какому-то смертному землянину, поэтому неприятное пророчество своего приближённого жреца Кан не воспринял с должной ответственностью. Гораздо сильнее впились в его сознание слова жреца о великой силе и безграничной власти, которые он получит, став чемпионом Смертельной Битвы.

Если бы Шао Кан был персонажем какого-нибудь мифологического пантеона, то наверняка занимал бы в нём место бога войны. Это был высокий, массивный внешнемирец, ростом свыше двух метров и весом около 180 кг. Его боевая амуниция содержала в себе черты парадного одеяния средневекового самурая и доспехов древнеримского гладиатора и включала в себя такие элементы как шипованные наплечники и наколенники, закреплённые при помощи ремней, а также поножи и щитки, прикрывающие голени и предплечья. Голову надёжно защищал прочный шлем, а лицо скрывала маска в виде черепа. Таким он неизменно появлялся на главной боевой арене своей резиденции, которая в ранних играх называлась Ареной Кана, а в МК-9 уже стала именоваться Колизеем Кана. Там он время от времени сражался с разного рода воинами, побеждая соперников к великому восторгу публики. Частенько Шао Кан, аки римский император, восседал за главной трибуной, наблюдая зрелищные поединки местных «гладиаторов», выполняя при этом функции арбитра.

Шао Кан был чрезвычайно искусен в магии, но на турнире Смертельной Битвы пользоваться ею запрещалось. Тем не менее, одного взгляда достаточно для понимания того, что этот «терминатор» способен и без магии сокрушить кого угодно. Его бесстрашие и невозмутимость, с которыми он выходил на арену, в сочетании с грозным внешним видом и мрачной репутацией, наводили ужас и подавляли волю его врагов ещё до начала битвы. В процессе боя император-великан посмеивался над своими жалкими оппонентами и всячески унижал их на потеху многочисленной толпы. Он превосходно владел так называемыми «теневыми» техниками, на чём были основаны такие его приёмы как «Таран плечом» и «Атака коленом». Надо сказать, что в разных частях игры к этой боевой технике так или иначе прибегали Джонни Кейдж, Ночной Волк, Джейд и другие.

В итоге, самоуверенность, азартность и нетерпение Шао Кана сделали своё дело, сподобив его согласиться с планом придворного колдуна. Чтобы Шан Цун сработал должным образом, император вернул ему новое молодое тело и необходимое количество сил. Король Горбак не посмел перечить решению своего властелина и лишь порекомендовал в качестве замены пропавшему принцу Горо другого шоканского воина, славившегося своей свирепостью. Это был Кинтаро из рода Тиграров, на тот момент уже служивший телохранителем императора. Горбак предположил, что присутствие в команде Внешнего Мира столь выдающегося воина как Кинтаро сильно облегчит задачу и явится залогом победы над землянами.

Тиграр – это что-то в роде воинской касты внутри расы Шокан. На протяжении веков тиграры служили в армиях куатанских вельмож и королей, а также в качестве наёмников и телохранителей других высокопоставленных фигур империи, включая самого Шао Кана. Кинтаро, как и другие его выдающиеся соплеменники, начинал службу в охране королевских особ при короле Горбаке. Но однажды император Внешнего Мира пожелал набрать в свою свиту наиболее умелых воинов из числа шоканов и кентавров. Для отсева претендентов был устроен своеобразный турнир, на котором бойцы враждующих рас сражались друг с другом за право вступить в императорскую гвардию. Кинтаро, происходивший из рода, славящегося своей яростью, был одним из таких кандидатов. В поединке он одолел своего соперника-кентавра и в приступе гнева начал неистово крамсать тело мёртвого врага. Увидев сие надругательство, несколько кентавров взбежали на арену и попытались остепенить разъярённого тиграра, но были так же растерзаны им. Император, на чьих глазах происходила эта бойня, пришёл в восторг от силы, бесстрашия и запредельной жестокости тиграрского воина. По окончании состязания он предложил Кинтаро должность своего телохранителя. С тех пор этот свирепый куатанский воин был одним из приближённых Шао Кана.[3] Накануне последнего турнира Кинтаро заменил пропавшего принца Горо на посту генерала армии Внешнего Мира.

Чтобы Шао Кан мог принять участие в предстоящем турнире, необходимо было заманить чемпиона Смертельной Битвы Лю Кэна и других земных воинов во Внешний Мир. Для этого Шан Цун отправил орду таркатанцев под предводительством Бараки в Китай, где внешнемирские мутанты атаковали монастырь Шаолинь, в котором воспитывался Лю Кэн, и академию Ву Ши, в которой он проходил обучение, и вырезали почти всех монахов Белого Лотоса и Ордена Света. Лю Кэн к тому моменту ещё находился в пути после завершения турнира на острове и не мог вступиться за своих собратьев. Это нападение было провокацией, имевшей цель побудить чемпиона отомстить за смерть своих друзей и наставников, приняв участие в новом турнире. Новая хронология даёт нам сведения о том, что часть монахов, включая одного из мастеров по имени Вэнь, была захвачена в плен и доставлена во Внешний Мир.

В то же время Шан Цуну стало известно о застрявших во Внешнем Мире Кано и Соне Блэйд. Его воины выследили пришельцев и бросили в тюрьму императорского замка. Соня Блэйд должна была стать ещё одним стимулом, благодаря которому защитники Земли ступят в чуждый и опасный для них Внешний Мир. Мотивы заключения под стражу «чёрного дракона» Кано не ясны. 

До того как быть схваченной, лейтенант Блэйд успела каким-то образом выйти на радиочастоту Земного Мира и передать майору Бриггзу сообщение, в котором она подтвердила, что находится в параллельном измерении и просила Джакса найти Джонни Кейджа и Лю Кэна, которые могут что-либо знать обо всех этих странных вещах. Джакс принял решение немедленно отправиться в Лос-Анджелес и разыскать Кейджа.

Вернувшись в земли Шаолиня, Лю Кэн обнаружил следы разрушенных храмовых строений и массу изувеченных и зверски убитых монахов. Из оставшихся там в устроенной таркатанцами кровавой бане не выжил никто, включая мастера Ву, главного наставника академии. Неожиданно среди руин появился человек, которого Лю узнал по амигасе.[4] Это был его давний друг, собрат по Белому Лотосу, монах Кун Лао. В каноне не сказано об этом прямо, но логичнее всего предположить, что в момент нападения внешнемирских кочевников Лао отсутствовал на территории монастыря и пришёл туда лишь незадолго до появления Лю Кэна. Благодаря стечению обстоятельств он не разделил страшную участь остальных монахов. 

Кун Лао являлся прямым потомком того самого Великого Кун Лао, который стал первым земным чемпионом Смертельной Битвы. Бесконечно уважая своего прославленного в веках предка, он взял себе его имя и много работал над собой, чтобы не обесчестить его. Кун Лао добился больших успехов на стезе воина и был одним из кандидатов на участие в Смертельной Битве от Ордена Света. Однако, убеждённый приверженец ненасилия, он в своё время уступил право защищать свободу Земли своему собрату Лю Кэну.

Теперь же Кун Лао был рад видеть живым своего друга, который вернулся с победой, но, к сожалению, слишком поздно, чтобы предотвратить случившееся. Остаётся загадкой, почему же на помощь монахам не пришёл бог Рэйден, ведь резня в Шаолине происходила гораздо позже событий на острове Шан Цуна. Оставим данный факт без комментариев.

Едва монахи обменялись короткими репликами по поводу увиденного, как услышали шум небольшого самолёта, вертикально садящегося поблизости от разрушенных храмовых строений. Минутой позже из летательного аппарата вышел человек в чёрном деловом костюме и тёмных очках. Монахам стало ясно, что самолёт принадлежит Лин Куэй, но они не понимали, как им стало известно о местонахождении храма Ордена Света. Человек подошёл к ним и представился как Саб-Зиро. Лю возразил, что это невозможно, так как сам был свидетелем гибели Саб-Зиро на турнире. Но высокий брюнет в очках объяснил, что является братом того воина и что по традиции Лин Куэй отныне он имеет право и считает своим долгом взять это имя себе.

При рождении этого человека звали Куай Лян. Родился он не на родине Лин Куэй, а в США, однако его отец был одним из представителей этого клана. В Лин Куэй его отца звали Саб-Зиро, и, согласно источникам, он был далеко не первым носителем этого имени, представляя уже четвёртое поколение воинов по имени Саб-Зиро. Все воины этой династии были криомансерами – далёкими потомками представителей внешнемирской расы, вероятнее всего, основавших на Земле клан Лин Куэй. Около 30 лет назад Саб-Зиро IVприехал в Штаты, где женился на американке, родившей вскоре первенца, которого назвали Би-Хан. Годом или двумя позже на свет появился Куай Лян (Kuai Liang). Еще через два – три года отец втайне от матери вывез их в китайскую резиденцию Лин Куэй, где с той поры они и воспитывались в духе классических наёмных диверсантов. Когда Саб-Зиро Четвёртый погиб (обстоятельства неизвестны), фамильное прозвище унаследовал его старший сын Би-Хан. После того как и его не стало, имя Саб-Зиро перешло к последнему представителю династии – Куай Ляну. Ранее его клановым прозвищем было Тундра. 

Саб-Зиро поведал о том, что линкуэи зафиксировали в этом районе какие-то аномальные излучения и послали людей, чтобы выяснить, в чём дело. Старшие мастера не знали, чем закончился турнир, ведь Би-Хан не возвратился. Обнаружив непонятные сигналы в одном из горных районов, они предположили, что Горо выиграл Смертельную Битву и начинается слияние миров. Прибывший на место открытия портала отряд линкуэев застал концовку грандиозной бойни, устроенной внешнемирскими карателями. Воинам клана удалось захватить в плен нескольких таркатан, от которых они узнали, что Шан Цун всё ещё жив. Саб-Зиро лишь не мог понять, о каком Джонни Кейдже упоминали пленные пришельцы. Лю Кэн понял, какие обороты принимает вся эта ситуация и заявил, что следует срочно найти и предупредить Кейджа, которому угрожала серьёзная опасность. Саб-Зиро предложил монахам проследовать на борт самолёта.

По возвращении с соревнования великих воинов голливудский актёр Джонни Кейдж был восторженно встречен своими поклонниками и друзьями, став в эти дни излюбленным объектом прессы. Джонни получил прекрасный шанс восстановить свою несколько пошатнувшуюся репутацию суперзвезды и сразу же принялся за съёмку фильма «Смертельная Битва», разумеется, попутно исполняя в нём главную роль. Вместе с тем он оказался в фаворе у разных продюссеров и клипмейкеров, которые приглашали его сниматься в рекламе. В один из таких съёмочных дней, когда Кейдж изображал супергероя, рекламирующего зрителям новый чудо-одеколон, в павильоне студии «Карате Филм Пикчерз»открылся портал, и ошарашенные члены съёмочной группы увидели фантастическое зрелище: из портала вышел человек в чёрном балахоне с капюшоном, из-под которого на них смотрели белые светящиеся глаза. Вслед за незнакомцем в студию вошли громоздкий четырёхрукий монстр; человек с жутким оскалом и ножами, торчащими из предплечий; две девушки в масках и облегающих стройные тела костюмах и несколько воинов из личной охраны Шан Цуна.

Целью данной акции источники обычно называют убийство Джонни Кейджа. По всей видимости, это действительно так, во всяком случае, гости из Внешнего Мира были настроены более чем решительно и агрессивно. И неизвестно, чем закончился бы их визит, не произойди вмешательство в ситуацию других действующих лиц. Когда посреди студии стали появляться воины из другого измерения, в соседней комнате майор Бриггз и его напарник Стив Беран[5] уже пытались выяснить у секретарши Кейджа его местонахождение. Но долго искать актёра им не пришлось, поскольку тот сам вскоре влетел в холл, проломив собой стену от мощного удара кого-то из внешнемирцев. Пока Кейдж приходил в себя, Беран открыл огонь по отряду пришельцев, а Джакс бросился на Кинтаро. Шан Цун позаботился о том, чтобы пули не причиняли вреда его штурмовикам, после чего приказал Милине уничтожить Берана, а Китане и Бараке – расправиться с Кейджем, а остальных воинов направил на помощь Кинтаро.

В этот момент около здания киностудии приземлился самолёт Лин Куэй. Высадив Лю Кэна и Кун Лао, он снова взмыл ввысь. Меткий бросок амигасы Кун Лао заставил Кинтаро отступить, а Шан Цун жестом остановил его и своих стражников. Появление земных воинов было непредвиденным и на какое-то время отвлекло внимание Шан Цуна и его ассассинов. Саб-Зиро попытался атаковать Шан Цуна сверху, спрыгнув с зависшего на небольшой высоте самолёта, но того подстраховал Рептилия, всё это время незримо присутствовавший среди сражающихся. В ту же минуту на арене противостояния появился бог Рэйден, который окончательно пресёк все агрессорские телодвижения оппонентов, чем здорово выручил Джонни Кейджа, всё ещё отбивавшегося от сразу двух элитных внешнемирских воинов. Протектор Земного Царства потребовал от Шан Цуна объяснений по поводу его нежелательного визита, попутно пригрозив Внешнему Миру санкциями от Старших Богов. В ответ Шан Цун заявил, что Внешний Мир бросает вызов Земному Царству и оставляет за землянами право выбора: принять его или отказаться. Выполнив свою задачу, чародей вместе со своими бойцами исчез тем же путём, что и пришёл.

Лю Кэн, только что вырвавший из рук Горо и Шан Цуна победу на Смертельном Турнире, не понимал, о каком вызове только что говорил кудесник. Имеет ли Внешний Мир право устраивать новый турнир, когда он того пожелает и что будет, если Земля откажется принять вызов? Рэйден объявил присутствующим, что война с Внешним Миром не окончится одной победой. Отказ от принятия вызова, по словам бога Грома, ослабит границы Реальностей и сделает возможным вторжение Шао Кана в Земной Мир. Участие всех присутствующих воинов в новом состязании предопределено Старшими Богами, и сплочённость их действий увеличит их шансы на успех. В итоге воинами единогласно было принято решение отправиться во Внешний Мир и дать отпор врагу на его территории.

Хорошо знающие историю саги люди наверняка заметили, что, излагая материал данной главы, автор практически дословно воспроизводит сюжет комикса-приквела к МК-2. Однако по каким-то причинам им было проигнорировано упоминание в комиксе Скорпиона, внезапно появляющегося в тот момент, когда Рептилия вот-вот собирается контратаковать Саб-Зиро. Дело в том, что здесь мы сталкиваемся с очередным ретконом и, как следствие, взаимным перечением официальных источников. Сюжет комикса предполагает, что Скорпион уже до начала турнира-реванша был осведомлён о наличии у Би-Хана младшего брата и что призрак пообещал оберегать линкуэя, мотивируя это неким долгом в связи с убийством старшего Саб-Зиро. Однако этот эпизод и пердставленные в нём вышеуказанные данные не соответствуют официальной биографии Скорпиона из МК-2. В чём именно они не соответствуют, будет изложено ниже. Исходя из приоритета истинности, о чём было сказано в Предисловии, в данном случае верной следует считать версию игры, то есть сведения игрового био персонажа.  

В отличие от предыдущего турнира, который состоялся в традиционном месте и, в целом, проводился в соответствии со своим стандартным регламентом, нынешний турнир имел более усечённый вид в силу небольшого количества участников с обеих сторон. Шао Кан не видел смысла в организации полномасштабного состязания с привлечением нескольких десятков бойцов и растягивании турнира на несколько недель. Это был блиц-турнир, который не сильно отодвигал по времени вожделенную победу Внешнего Мира. Главной задачей было так или иначе уничтожить Лю Кэна. В случае если бы это сделал сам Шао Кан, то он ещё и унаследовал бы чемпионство в Смертельной Битве. Но вряд ли можно полагать, что для императора это имело в тот момент хоть какое-то значение в сравнении со всеми прочими плодами возможной победы.

Каждый из участников от Земного Мира, переступая через грань двух Царств, руководствовался собственными мотивами. Лю Кэн шёл отстаивать свой чемпионский титул и свободу Земли. Как и его товарищ по Ордену Света, Кун Лао, он желал воздать врагу за гибель мирных монахов. Майор Джексон Бриггз считал своим долгом разыскать и спасти Соню Блэйд. Джонни Кейдж, разумеется, тоже не мог остаться в стороне, когда опасность грозила его друзьям и его миру. А кроме того, почему бы не поучаствовать в очередном приключении хотя бы с тем, чтобы потом снять об этом потрясающий фильм? 

Новому Саб-Зиро необходимо было отправиться в обитель Шао Кана по иной причине. Миссия Би-Хана по ликвидации колдуна Шан Цуна не состоялась, а сам воин погиб. Линкуэи, взявшие в плен таркатанца, передали в штаб клана сообщение о том, что Шан Цун жив и организовывает новый турнир. Глава Лин Куэй приказал Саб-Зиро принять в нём участие и выполнить задание Би-Хана. Вместе с Куай Ляном решено было отправить и ещё одного опытного линкуэя со сверхспособностями. Это был хороший друг Саб-Зиро, которого в клане прозвали Смоуком.

Очередное «говорящее» имя, которыми создатели игры щедро наделяли многих своих персонажей, особенно из числа воинов Лин Куэй. Не трудно догадаться, что профильной стихией Смоука был Дым. Этот воин обладал способностью создавать вокруг себя облака серого газообразного вещества, которое отчасти маскировало его движения, дезориентировало противника во время боя. В усиленной концентрации дым мог становиться удушливым, что ещё больше затрудняло действия врага. Кроме такой неординарной способности, Смоук прекрасно владел клинком кунаи, которым, как и Скорпион, пользовался в качестве гарпуна на тросе. Ещё одной отличительной особенностью этого бойца является его повышенная скорость, что, вероятно, объясняется его причастностью к стихии Воздуха.

Ранее считалось, что Смоук по происхождению человек, но с выходом новых игровых воплощений саги оказалось, что это не совсем так. Эндинг этого персонажа в МК-9 повествует о трагическом эпизоде в жизни одного паренька, родившегося в Чехословакии и носившего имя Томаш Врбада. Однажды, ещё совсем молодым человеком, он был похищен адептами некоего культа Тьмы и принесён в жертву демону путём сожжения заживо. В силу неясных причин юноша вернулся в мир смертных в виде энергии, испускающей дым и пар. Ошеломлённые культисты не смогли взять под контроль загадочное существо, и в приступе ярости оно истребило их всех. Отныне Томаш обрёл демоническую сущность, став эненрой.[6]Отомстив за свою смерть, он вернул себе человеческий облик и утратил все воспоминания о прошлой жизни.

Впоследствии он был завер-бован линкуэями и воспитывался в клане как один из наёмных убийц, получив кодовое имя Смоук. Скорее всего, внимание Лин Куэй привлекли его необычайные, сверхъестественные способности, которые могли быть крайне полезны при выполнении заданий повышенной сложности.

Отдав распоряжение Смоуку и Саб-Зиро принять участие в новом турнире, Грандмастер, вероятно, рассчитывал не только на свое-временную ликвидацию Шан Цуна, за голову которого клану Лин Куэй щедро заплатили, но и на то, что эти отлично подготовленные воины смогут остановить угрозу порабощения Земного Царства, явно не входившую в его планы.

Тем временем Би-Хан, которому изначально было поручено задание убрать Шан Цуна, оказался в Не-Реальности, где и стал объектом интереса местного хозяина – некроманта Куан Чи. Они были знакомы ещё по сделке с Грандмастером о похищении Карты Элементов, и Куан Чи, по всей видимости, отдавал должное силе боевого духа и мастерству видного линкуэя. Посчитав, что в его стане не будет лишним столь умелый воин, Куан Чи предложил духу Би-Хана помощь в перерождении и избавлении от мук наказания в обмен на службу и вступление в Братство Тени. Тот в итоге согласился и, переродившись с помощью Куан Чи в могущественного демона-призрака, присягнул на верность Братству Тени и его верховному богу Шинноку. Отныне этого персонажа звали Нуб Сэйбот.[7]

Природа Нуб Сэйбота аналогична природе другого известного нам перерожденца – Скорпиона. Оба называются в сюжете спектрами, то есть призраками (что совершенно не указывает на их бестелесность). Вступив в Братство Тени, Нуб Сэйбот получил уникальную способность управлять своей тенью. Особенностью Нуба является наличие у него двойника, который способен сливаться со своим хозяином, а во время битвы в нужный момент отделяться от него (как правило, на не очень долгое время) с тем, чтобы обездвижить, атаковать врага или дополнить атаку самого Нуба. Ему доступно умение телепортации, он владеет различными теневыми техниками, мастерски метает сюрикены, а также способен призывать дымовое облако, которое нейтрализует атаки противника. Но при этом Нуб Сэйбот утратил способность криокинеза, которой владел при жизни будучи воином Лин Куэй. Первым заданием Нуб Сэйбота в качестве адепта Братства Тени было проследить за ходом событий на организованном Шао Каном турнире, чем и объясняется его присутствие в игре МК-2 в качестве одного из неиграбельных, «секретных» персонажей.

Гостей из Земного Царства Внешний Мир принимал в стенах резиденции Шао Кана и в её окрестностях. Многочисленные изображения локаций и их описания дают нам знать о царящей в этом регионе Внешнемирья полутьме, сиреневатой мгле, окутывающей застывшие, омертвевшие пейзажи. Земные воины могли видеть и руины поверженной Эдении, отдельные сохранившиеся скульптуры, статуи и фрагменты эденийской архитектуры. На арене «Пустошь» из МК-2 на заднем плане изображён дворец, кажущийся издали в довольно сносном состоянии и, возможно, даже кем-то населённый (см. изображение в главе IX). На концепте этой арены в МК-9 мы видим ту же модель дворца, только уже с множеством светящихся окон. Расположен таинственный замок то ли на острове, то ли на полуострове. На него открывается отличный вид с противоположного берега, где некоторое время тому назад происходило жестокое ристалище, в память о котором на том месте остались горы костей, черепов и торчащие из земли колья с насаженными на них людьми. По мысли дизайнеров игры это не что иное, как останки эденийцев, боровшихся против оккупации, хотя некоторые трупы на кольях выглядят как тела совсем недавно убитых людей. Вероятно, это место и до времени последних турниров служило местом казни непокорных и провинившихся.

Сама резиденция императора включала в себя множество различных комплексов, как то: Колизей, Арсенал, Монастырь Зла, локацию под названием Гробница Битв, камеры пыток, казематы и многое другое. Многие из этих локаций находились внутри грандиозного и мрачного сооружения, которое было показано со стороны лишь в Третьей части серии. Именно этот замок гордо возвышался над опустевшими руинами Нью-Йорка, когда Шао Кан начал объединять Землю с Внешним Миром, что даёт повод полагать данную крепость обиталищем «тёмного императора». Огромное, внушительное здание, не уступающее по высоте нью-йоркским небоскрёбам, венчается барельефом в виде шаокановского шлема с маской-черепом. Известно, что на вершине замка располагался тронный зал императора. В «Армагеддоне», когда тронный зал изображается изнутри, видно, что прямо позади трона и по обеим сторонам от него в стене имеется два проёма, напоминающих глазные отверстия в маске Шао Кана. Очевидно, это те самые «глаза», которые мы видим снаружи на вершине императорского замка, а трон Шао Кана расположен спиной к фронтальному наблюдателю, аккурат между этими «глазницами».

Где-то в недрах императорской крепости находился Арсенал – просторный зал, заполненный различными пиками, мечами, секирами, алебардами и прочим холодным оружием. Здесь же, как гласят источники, изготавливалось новое оружие для армий Шао Кана. Потоки расплавленной руды и необходимые для ковки оружия механизмы составляют неповторимый интерьер этой локации. Оружейный склад, таким образом, одновременно выполнял функцию кузницы, где из расплавленного металла производилось оружие, а готовые образцы выставлялись там же до тех пор, пока не становились востребованными.

Ещё одно помещение в закме Шао Кана – загадочная Гробница Битв. Её функциональное предназначение неизвестно, однако в «Mortal Kombat: Shaolin Monks», Гробница появляется как часть Башни Душ, где колдун Шан Цун возвращает себе молодость и силу. Впрочем, игра слишком пестрит неточностями, чтобы безоглядно ссылаться на все представленные в ней факты. В канонической МК-2 показано, что эта комната расположена достаточно высоко, из проёмов между несущими колоннами можно увидеть багровое небо и крупных летающих существ, похожих на драконов. С потолка свисают острые и довольно длинные шипы, что в игре позволяет выполнить так называемое фоновое добивание, насадив на них побеждённого врага при помощи мощного апперкота.

В главе 8 уже говорилось о Башне Зла, являющейся вотчиной Чёрных Священников. В МКА Башня показана как отдельное здание, вероятно, размещённое где-то поблизости от главного замка Шао Кана. Во Второй игре в окне комнаты Башни Зла, где проходят поединки, можно разглядеть пролетающие мимо облака, что намекает на изрядную высоту сооружения. В MKSM показано, что это место – крыша Башни. В Девятой части вместо неба и белых облаков в очень похожем окне виднеются другие здания, причём окно расположено примерно на уровне средних этажей соседних башен. В МКА зал, где проходят битвы, расположен на самом верху, и из него можно попасть на крышу здания, откуда открывается вид на знаменитый портал, охраняемый Теневыми жрецами.

Не вполне ясно и местонахождение таких локаций как Ямы Плоти и Мёртвый омут. Если они и расположены в замке императора, то наверняка где-то на нижних ярусах, возможно, в подземных камерах. Упоминавшаяся в главе 2 Пещера Шао Кана, скорее всего, также располагается в нижней части его укреплённой резиденции. 

Неподалёку от крепости находится главная боевая арена Внешнего Мира – Колизей Кана. В режиме прохождения игры МК-2 Колизей следует сразу за Арсеналом и является заключительной локацией, на которой происходят бои с Кинтаро и Шао Каном. Император любил сражаться в присутствии большого скопления своих подданных. Величие и мрачная слава Колизея подчёркивали могущество и статус самого Шао Кана и его превосходство над оппонентами. Зрительские ложи располагались по периферии арены в два яруса и вмещали в себя, по меньшей мере, несколько тысяч человек (в данном случае описывается Колизей из МК-9, где концепция арены была более проработана). Как и в древнеримских амфитеатрах, крыша в Колизее Кана отсутствует, благодаря чему арена прекрасно освещается в дневное время суток (по ночам бои не проводились). По разные стороны от трона Шао Кана размещены столбы, к которым иногда приковывались пленники императора. Несмотря на то, что в игре бойцы то и дело сражаются практически во всех доступных локациях, в реале турнирные поединки, скорее всего, проходили на специально отведённой для этого императорской арене. 

А теперь немного о том, что же нам известно об истории последнего Турнира. Для начала стоит проанализировать характер и фактуру последнего турнира и выделить его наиболее существенные особенности, в силу которых он кардинально отличался от всех предыдущих турниров Смертельной Битвы.

1) Поводом к началу состязания послужил Вызов, брошенный Внешним Миром Земному Царству. Функция Вызова ясна – спровоцировать Турнир. Как известно, первым турнирам Смертельной Битвы на Земле также предшествовал вызов, оглашённый землянам Шан Цуном. Однако в случае с последним турниром Вызов опосредовал возможность разрешения конфликта посредством единичного состязания вместо традиционного 10-кратного. Это было своего рода предложение реванша, от которого фактически нельзя было отказаться (отказ привёл бы к ещё более невыгодным для Земли последствиям) и который сводил на нет итоги последнего турнира на острове Шан Цуна.

2) Пятьсот лет тому назад, когда Кун Лао Великий оборвал цепочку побед Шан Цуна, Внешнему Миру пришлось выжидать полный интервал между турнирами – ровно полвека в земном летоисчислении. Турнир-реванш был затеян «по горячим следам» 20-го турнира, буквально через несколько дней после него. Право Вызова, как объясняют источники, позволяло провести новое состязание вне очереди.Пренебрежение временной дистанцией между турнирами обусловило спонтанность внеочередной Смертельной Битвы. Участники предыдущего турнира едва успели вернуться домой, как новая угроза вынудила их продолжить борьбу.

3) Местом проведения был избран Внешний Мир. Ранее все турниры СБ между землянами и внешнемирцами проходили на острове Цуна, который считался неким перекрёстком между враждующими мирами. 

4) Малый состав участников.Об этом уже говорилось в начале главы. От Земного Царства участвовало только шесть персон (или семь, если Рэйден всё-таки присоединился к ним).

5) Помимо своего основного назначения как средства «легального» захвата Земли, турнир выполнял ещё одну важную функцию. На случай, если бы землянам удалось победить в нём и уйти из Внешнего Мира живыми, Шао Кан и его приспешники предусмотрели «план В», связанный с воскрешением давно почившей королевы Синдел и воссоединением миров посредством вторжения. Таким образом, турнир служил отвлекающим фактором для воинов Земли. Пока бог Рэйден и его союзники находились в чужой Реальности, слуги Шао Кана завершали последние приготовления к операции по вторжению в Земное Царство, о котором пойдёт речь в следующей главе.

Особенности турнира-реванша ставят перед нами один важный вопрос, суть которого в следующем. Известно, что Шао Кан участвовал в нём. При этом никто из земных воинов на том турнире не погиб. Из этого должно следовать, что, во-первых, турнир-реванш не предполагал многоэтапность, присущую классическим состязаниям такого рода; и, во-вторых, Шао Кан вступил в турнирную схватку только однажды – против Лю Кэна. Если предположить, что Шао Кан бился на турнире ещё с кем-либо из землян, помимо Лю Кэна, то его оппонент неминуемо был бы уничтожен, ибо Шао Кан не знал жалости к своим земным противникам. Но это противоречит фактам, так как все земные воины остались живы. Также, если верить источникам, соперниками всё того же Лю Кэна выступили Кинтаро и Шан Цун. Всё это сильно затрудняет постижение логики распределения противников и построения турнирной таблицы и наталкивает на мысль, что сам император по своему усмотрению решал, кто и с кем сойдётся в очередном поединке. Если это так, то данное обстоятельство можно считать ещё одной характерной чертой турнира-реванша.

Приведённые отличия, тем не менее, не отменяли сути мероприятия: это был подлинный турнир Смертельной Битвы, на котором, по идее, должны были действовать все традиционные правила, установленные Старшими Богами.

Со стороны Внешнего Мира в нём принимали участие Шан Цун, Кинтаро, Китана, Милина, Барака и Рептилия, также сумевший бежать в свою Реальность во время крушения острова Шан Цуна. Об участии Джейд именно в турнирных поединках утверждать сложно, хотя её присутствие в качестве тайного ассассина императора и телохранительницы Китаны не подлежит сомнению. Шао Кан, по всей видимости, не растрачивал силы и ярость на всех подряд, смиренно дожидаясь финального боя, чтобы сокрушить в нём земного чемпиона.

Эпизодическую роль во время заглавных событий текущей главы получила Дивора (D'Vorah), персонаж нового канона. Роль эта свелась к участию в транспортировке пленных монахов академии Ву Ши. Барака занимался погрузкой пленников на морские суда, тогда как задачей Диворы было переправить их в другую точку Внешнего Мира. Мастер Бо Рэй Чо сумел уведомить земных воинов об этом мероприятии, и те смогли помешать внешнемирским инфорсерам. Рэйден, Лю Кэн и Кун Лао атаковали Бараку и Дивору и освободили монахов.

Дивора происходит из островного государства Арнык, несколько столетий назад присоединённого Каном к своей империи, и принадлежит к расе человекообразных плотоядных насекомых Китинн. Во время завоевания Арныка она была единственной, кто не видел смысла противиться превосходящей мощи Шао Кана и сразу присягнула ему на верность. Её сородичи были обращены в рабство, тогда как сама Дивора ко времени Турнира-реванша дослужилась до императорского советника.

Раз уж речь зашла о сюжетных новичках из перезагрузочных частей серии, то упомянем о ещё одном шаокановском советнике, который не принимал активного участия в последнем турнире Смертельной Битвы, но, как и Дивора, «засветился» в небольшом эпизоде старого канона. Начнём с того, что Коатал (Ko'atal) – принц государства Ош-Текк, также завоёванного Шао Каном столетия назад. Его отец, Котал Кетц, вынужден был принять подданство Внешнего Мира, чтобы не допустить истребления своих соотечественников и разрушения городов. Сына он отправил в Земной Мир, где тот оттачивал воинские и лидерские навыки, пробившись в вожди одного из индейских племён Центральной Америки (очевидно – ацтеков). Вернувшись во Внешний Мир, подобно отцу, Коатал всячески проявлял лояльность к Шао Кану, возможно, даже искренне уважая его за твёрдость характера и воинское искусство. Со временем он стал довольно высокопоставленным чиновником при дворе Кана. Однако, почему-то именно ему император поручил привести в исполнение приговор в отношении Рептилии. Шао Кан был разочарован работой ящера во время Двадцатого турнира и, судя по всему, был готов покарать пораженца смертью. Несчастный заурианин не мог хитростью вымолить себе прощение, но за него неожиданно вступился Коатал. Ош-теккский царевич не был столь импульсивен, как его император, и не видел смысла вымещать гнев на столь ценном воине и шпионе из-за провала кампании, в коем он повинен никак не больше остальных. Шао Кан в итоге прислушался к разумным доводам своего советника. Рептилия получил амнистию, был выпущен из-под стражи и принял участие в событиях последнего турнира. Видимо, некоторое уважение между Коаталом и внешнемирским императором было взаимным. И это при том, что Коатал не отличался кровожадностью и сумел сделать карьеру не благодаря запредельной жестокости, как многие другие приближённые Кана. В рамках новой хронологии «Смертельной Битвы» именно он станет императором Внешнего Мира после недолгого царствования Милины.

Отдельного внимания заслуживает крутой поворот в судьбе принцессы Внешнего Мира и приёмной дочери императора – Китаны. Если быть точным, то этот поворот произошёл несколько ранее. Как говорится в биографии Китаны, ещё за некоторое время до последней Смертельной Битвы Китана каким-то образом узнаёт о своём происхождении и об истинном предназначении Милины, которая на самом деле не являлась её родной сестрой. Но принцесса понимала, что ей ни в коем случае нельзя обнаружить свои догадки, поэтому Китана ещё долгое время смиренно продолжала служить Шао Кану, скрывая своё подлинное отношение к нему. То, что она узнала о себе, судьбе своей матери и печальной участи её народа, наверняка, было для неё серьёзным потрясением, ведь она прожила уже несколько тысячелетий, ни на минуту не сомневаясь в отцовских чувствах Шао Кана, в его правоте и величии в образе завоевателя миров, в подлом коварстве его недругов и незыблемости империи. Вероятно, даже ей, мудрой и опытной Китане, потребовалось некоторое время, чтобы уложить всё это в своей голове и сделать для себя определённые выводы. Разумеется, изменив своё отношение к Шао Кану и его империи, Китана не могла открыто выступить против своего приёмного (как выяснилось) отца. Всё это время она выжидала момент, когда сможет прекратить своё служение кровавому тирану и воздать по заслугам императору, уничтожившему её прекрасную родину.

Возможность покончить с ролью любимой дочери Императора Внешнего Мира представилась Китане после того как Шан Цун инспирировал внеочередной турнир в самом сердце империи. Но и тогда она не решилась «вскрыть карты» и встать на сторону землян. Принцесса по-прежнему была послушна Шао Кану и выполняла инструкции Шан Цуна, но в какой-то момент она нашла способ тайно связаться с земными воинами. Вероятно, Китана лаконично поведала им свою историю и предупредила о возможных опасностях, которые могут подстерегать «гостей» во Внешнем Мире. Видимо, советы Китаны пришлись весьма кстати и дали земным защитникам повод не считать принцессу провокатором.

Как ни старалась Китана соблюдать конспирацию, её контакты с воинами Земли не ускользнули от неусыпного ока Милины, в чьи обязанности входил надзор за всеми действиями «ненадёжной» принцессы. Впрочем, принцесса-полутаркатанша не спешит докладывать об увиденном Шао Кану. Вместо этого она нападает на Китану и пытается убить её, но проигрывает бой и сама погибает от рук объекта своей ненависти.

Считается, что Шао Кан, в свою очередь, давно подозревал свою падчерицу в отступничестве. Перед последним турниром он приказал Милине пуще прежнего следить за своей сводной сестрой. Решение Милины свершить над разоблочённой Китаной самосуд, вместо того чтобы вначале поставить в известность императора, объясняется не только внезапной вспышкой ярости, но и тем обстоятельством, что Шао Кан к тому времени уже смирился с неверностью Китаны, и её ликвидация была лишь вопросом времени. Милина понимала это, потому и не стала медлить с исполнением приговора. Китане же необходимо было действовать решительно. Она не могла не догадываться о том, что Шао Кану прекрасно известны её тайные думы, а её клон уже предвкушает занять место наследницы внешнемирского престола. Поэтому битва с Милиной, которая никогда не была Китане по-настоящему близка, и её смерть были с одной стороны необходимостью для самой же Китаны, а с другой – точкой невозврата, пройдя которую эденийка уже не могла вернуться в стан сподвижников внешнемирского императора. С этого момента Китана перестаёт быть наследницей Шао Кана и в открытую восстаёт против него.

Что касается убиенной Милины, то и её совесть перед императором оказалась не чиста. Как выясняется, в последнее время хитроумная и честолюбивая таркатанша имела сильное влияние на одного из ближайших приспешников Кана – предводителя таркатанцев, генерала Бараку – и, возможно, была его любовницей.[8] Вероятно, со временем честолюбие и алчность до предела заполнили сознание Милины, которая замыслила удивительно дерзкий и рискованный план по уничтожению императора с тем, чтобы унаследовать его власть и разделить её со своим тайным воздыхателем. Для этого требовалось также убрать законную наследницу трона Китану, и заручиться поддержкой внушительной части внешнемирских войск. Барака всегда считался фанатично преданным слугой Шао Кана, но соблазнительность и гипнотическое обаяние Милины, по всей видимости, так вскружили ему голову, что тот поддался искушению стать соправителем огромной империи и согласился помочь коварной принцессе. Вместе они разработали план, которому не суждено было воплотиться. Сам же Барака, возможно, принял участие в состязании, но одержать победу над кем-либо из земных бойцов ему, очевидно, не удалось. По окончании событий Второй части он был отправлен подавлять мятежи непокорной расы в нижних регионах Внешнего Мира.[9]

Примечательно и присутствие на турнире Скорпиона, который, согласно уговору с неизвестными нам силами Не-Реальности, после свершения своей мести Би-Хану должен был навеки упокоиться в царстве мёртвых. Но ему становится известно о том, что Саб-Зиро каким-то способом избежал смерти и по-прежнему ходит среди живых. Неудержимое желание покончить с виновником своей гибели вновь помогло Скорпиону восстать из Не-Мира, и призрачный ниндзя проследовал за своим заклятым врагом во Внешний Мир. Там он застаёт Саб-Зиро, сражающимся на турнире с воином императора, и с изумлением обнаруживает, что ледяной воин оставляет своему поверженному противнику жизнь, чего он не позволял себе раньше. Наблюдая за Куай Ляном некоторое время, Скорпион приходит к мысли, что этот линкуэй не тот, за кого выдаёт себя. Впоследствии он узнаёт, что посвящённый Холода на самом деле родной брат его врага. Но милосердие и благородство нового Саб-Зиро впечатлили Скорпиона, погасили в нём ярость, и ненависть призрака сменилась уважением и чувством вины. В официальной биографии говорится, что Скорпион не стал убивать Саб-Зиро, дав себе и ему слово не причинять Ледяному воину вреда. Некоторые хронографы делают из этой формулировки вывод, будто бы Скорпион и Саб-Зиро сразились на турнире, в результате чего последний уступил призрачному мстителю, но был помилован. В действительности ни в биосе Саб-Зиро, ни в биосе Скорпиона не говорится о битве между ними.[10] Скорпион мог бы вызвать Куай Ляна на бой, но в этом отпала необходимость с того момента как восставший ниндзя осознал свою ошибку и передумал убивать линкуэя. По существу, о действиях Скорпиона на том турнире больше ничего не известно. Скорее всего, убедившись в том, что Би-Хан не воскресал, и его посмертная задача выполнена, он возвратился в Преисподнюю.

Тем временем навязанный землянам турнир шёл полным ходом. К сожалению, о столь знаменательном историческом событии в саге в нашем распоряжении крайне мало сведений. Сюжет в первых 2D-играх преподносился с помощью лаконичных проиллюстрированных текстов, и в целом события турнира-реванша представляют собой одно сплошное белое пятно с небольшими фактологическими вкраплениями. Известно, что никто из воинов Земного Царства не погиб в ходе состязания, равно как и за весь период пребывания во Внешнем Мире. Лю Кэн отстоял титул чемпиона, уверенно одолев своих соперников.

Оригинальный канон не уточняет, выступил ли Шан Цун против Лю Кэна на турнире. Альтернативная версия (сюжет MKSM) предполагает, что противостояние Лю Кэна и Шан Цуна получило своё продолжение именно в рамках турнира. Император Шао Кан, прежде чем лично заняться устранением главного препятствия на пути к завоеванию Земли в лице Лю Кэна, дал шанс своему архимагу реабилетироваться. Получив от своего повелителя силу и молодость, Шан Цун справедливо рассчитывал на сей раз поквитаться с шаолинским монахом за своё поражение, но фортуна опять обошла его стороной.

Из источников оригинальной версии не ясно, сражался ли Лю Кэн с Кинтаро, и если да, то в рамках ли турнира или после того. В подобных случаях стоит обращаться к более поздним игровым воплощениям саги, где сюжет прописан более подробно. Согласно режиму StoryModeигры 2011 года, бой с Кинтаро ожидал того из воинов-землян, кто победил всех своих турнирных противников. Эта версия выглядит очень логичной, так как Кинтаро изначально предполагался неким аналогом Горо и скрытым козырным тузом, который должен был выступить на турнире против земного чемпиона. И хотя в альтернативной истории чемпионом турнира-реванша становится не Лю Кэн, а его собрат по Ордену Света Кун Лао, принципиального значения это в данном случае не имеет. Можно сослаться и на другой источник – игру «ShaolinMonks», пересказывающую события того турнира. Эту игру нельзя считать полностью канонической, однако очевидно стремление разработчиков подтвердить факт именно турнирного боя Лю Кэна с Кинтаро.

Кинтаро был фаворитом императора, о чём уже говорилось выше. Этот свирепый тиграр не знал поражений и считался сильнейшим (после Шао Кана и, возможно, Горо) воином-рукопашником во Внешнем Мире. В его распоряжении было несколько сот килограммов «стальных» мышц, способность извергать изо рта огненные снаряды и непомерная шоканская ярость. На стороне его противника Лю Кэна – всё, чему его учили в Шаолине, моральная поддержка его друзей, безупречное владение собственным телом и созанием и опыт поединка с подобными гигантами. В результате грубая сила и жестокость вновь уступили перед мастерством и доблестью. Как мы знаем, среди монахов Ордена Света не принято было убивать без явной необходимости даже самых опасных врагов, поэтому Кинтаро, как и все прочие противники Лю Кэна, остался жив.

Лишь теперь, когда все карты Шао Кана биты, он решается использовать своё право вызвать победителя турнира на поединок. Монаху Ордена Света, уже порядком измотанному нелёгкими боями с элитными воинами Внешнего Мира, предстояло выстоять против сильнейшего существа этой Реальности, в сравнении с которым и могучие шоканы, и хитроумный Шан Цун выглядели неопытными подмастерьями. Несмотря на это, Лю Кэн оказал достойное сопротивление неистовому императору, и, вероятно, завладел инициативой в процессе боя. Возможно, Шао Кан вскоре почувствовал, что его сил не достаточно, чтобы сломить волю земного чемпиона. Так или иначе, суперфинальный бой был прерван, и император, в сущности, повторил то, что в недавнем прошлом вынужден был предпринять Шан Цун – он приказал своим воинам убить всех земных защитников. К тому времени майор Бриггз разыскал в казематах императорского замка и освободил Соню Блэйд и террориста Кано, которых держали по соседству друг от друга. Кано предстояло по возвращении на Землю отправиться в тюрьму, поэтому начавшаяся бойня между внешнемирскими палачами и гостями из Земного Царства оказалась для него очень кстати. Джакс и Соня были вынуждены сразу включиться в битву, и они потеряли из виду Кано, которому удалось затеряться в пустошах Внешнего Мира.

В числе прочих внешнемирцев землян атаковал и Кинтаро. По всей видимости, та опасность, которую нёс этот неудержимый шокан для воинов Земли, вынудила Рэйдена принять радикальные меры. В источниках говорится, что Кинтаро был сожжён богом Рэйденом в пепел.[11] Иногда этот факт преподносится как некий наиболее вероятный вариант, намекая на то, что достоверных сведений о судьбе Кинтаро в каноне не представлено. Да, выпустив МК-2, разработчики умолчали о том, что в итоге произошло с Кинтаро, возможно, надеясь включить его в одну из последующих игр. Но уже к моменту выхода МК-3 авторы решили расставить некоторые точки над «i», разместив в биографии Мотаро сообщение о гибели Кинтаро от рук Рэйдена.

В связи с данным эпизодом возникает дискуссионный вопрос о том, влияет ли нахождение бога Рэйдена вне его вотчины, Земного Царства, на его божественные способности. Сохраняется ли за ним умение создавать молнии, телепортироваться, открывать порталы и т.д? Если не брать во внимание сериал «МК: Защитники Земли», где Рэйден не раз повторяет, что начисто лишается своих божественных сил за пределами Земного Царства, или заключительный эпизод сериала «МК: Завоевание», в которой Шао Кан заманивает Рэйдена во Внешний Мир и без особого труда побеждает обессиленного в чужой Реальности бога Грома, то на поставленный вопрос следует ответить утвердительно. Дело в том, что в каноне ни разу не было сказано о подобном эффекте в связи с перемещением Рэйдена в другую Реальность. На протяжении саги земной бог Грома не раз посещал иные миры, и нигде мы не наблюдаем, чтобы в связи с этим его сверхспособности существенно страдали. По крайней мере, те базовые навыки, необходимые для битвы или безопасного пребывания в различных мирах и путешествия между ними, вне всякого сомнения, за ним сохраняются.

Второй важный вопрос касается самой возможности участия предстоятеля Земного Царства в турнире Смертельной Битвы. Как известно, боги не должны явным образом вторгаться в происходящие события. А такое вмешательство в них как непосредственное участие на турнире, безусловно, выходит за рамки божественной компетенции. Как ни странно, и сценарий первой игры, и официальный комикс к ней прямо говорит о том, что бог Грома был одним из участников состязания. При этом он не утратил своего статуса бога и никак не трансформировал свою сущность, лишь «приняв человеческую форму».[12] О его участии во внешнемирском турнире прямых сюжетных указаний нет, однако само присутствие на нём Рэйдена, а также его помощь в отражении нападения на земных воинов однозначно являет собой прямое вмешательство в дела смертных, что противоречит официальной концепции. Даже если предположить наличие каких-то не оговоренных сценаристами правил, позволяющих богам-протекторам участвовать в Смертельной Битве, это не снимает всех противоречий. Ведь в таком случае не было никакой необходимости тренировать и терять в течение сотен лет стольких воинов из числа смертных, поскольку бог Рэйден легко одолел бы в турнирном поединке и Шан Цуна, и Горо, и любого другого посланника Шао Кана. Данный казус представляет собой один из самых непродуманных и противоречивых моментов сюжетной конструкции саги. Многократное участие Рэйдена и Фуджина в сюжете саги даёт понять, что концепция невмешательства в дела смертных и судьбы отдельных Царств справедлива лишь для Старших Богов.

Как и ранее, после турнира на острове Шан Цуна, воинам-землянам удалось избежать расправы от рук наступающей шаокановской гвардии. Принцесса Китана, которую во Внешнем Мире уже ничего не ожидало, кроме мучительной казни, и которая с момента смерти Милины скрывалась от гнева императора, в решающий момент вступила в бой на стороне Лю Кэна и его товарищей и ушла вместе с ними на Землю. О её дальнейших контактах с кем-либо из земных воинов вплоть до вторжения Шао Кана данных нет.

Лю Кэн и Кун Лао по возвращении в полуразрушенную академию Ву Ши, принялись возрождать Белый Лотос и Орден Света, приступив к отбору и тренировке нового поколения шаолинских монахов. Майор Спецсил Джексон Бриггз и лейтенант Соня Блэйд попытались донести до правительства США весть о готовящейся угрозе из Внешнего Мира, но их рапорты не были восприняты всерьёз, и подготовка к возможному вторжению начата не была. Саб-Зиро и Смоук направились в Китай, где их Грандмастер ждал от них отчёт о проделанной работе.

Резюмируя изложенное, стоит отметить, что, несмотря на очевидный провал реванша, турнир выполнил своё назначение, по крайней мере, в одном: основные силы Земли, включая бога-протектора, были отвлечены от тайной деятельности Теневых жрецов Шао Кана по разработке плана вторжения и последующего присоединения Земного Царства. Наверное, можно полагать, что турнир был ещё и своеобразной пробой сил для высших воинов Внешнего Мира. Впрочем, потери внешнемирцев на этот раз оказались гораздо более существенными в сравнении с предыдущей Смертельной Битвой: Кинтаро и Милина убиты, Китана в бегах и больше не числится в стане сподвижников Шао Кана, Барака оказался под порочным влиянием Милины и едва не предал императора, коему был верен на протяжении многих веков. Только известие о гибели Милины отрезвило таркатанца, вернув его в стан верных союзников Кана.

В заключение добавим, что именно в период проведения 21-го турнира произошло ещё одно знаменательное событие, которое ощутимо повлияет на исход оригинальной саги. Речь идёт о пленении элементаля Блейза жрецами Короля Драконов. Как им удалось найти его и почему их выбор пал именно на Блейза, не известно, тем не менее, своими заклинаниями они сковали его и вынудили охранять последнее яйцо дракона в Святыне Лавы, в котором был заточён дух их бывшего повелителя Онаги. На одной из арен МК-2 запечатлён эпизод битвы огненного человека с неизвестным на тот момент бойцом, которого впоследствие назовут Хорнбаклом. В 1994 году идеи Армагеддона ещё не существовало, и сами разработчики толком понятия не имели, кто именно изображён на заднем плане арены. Однако данный скетч пришёлся кстати при дальнейшем развитии концепции, когда «огненному человеку» дали имя, прописали персональную биографию и наделили важной ролью в сюжете.