СОЗНАВАНИЕ ДЕЛАЕТ ДЕЙСТВИЕ СООТВЕТСТВУЮЩИМ НАМЕРЕНИЮ

Часто достаточно спросить человека, который что-то делает, что он де­лает, чтобы он остановился и не смог продолжать свое действие. В этом случае он внезапно понимает, что выполнение действия на самом деле не соответствует тому, что он, как он думал, делает. Без бодрствующего созна-вания мы делаем то, что более древние мозговые системы делают своим способом, хотя намерение действовать может исходить из более высокой, третьей системы. Более того, действие часто оказывается прямой противопо­ложностью того, что было задумано. Это происходит, когда намерение дей­ствовать исходит из более высокой системы, связь которой с эмоциями слаба, и запускает более низкие системы, которые обладают более сильными связя­ми с эмоциями из-за большой скорости, а также меньшей отсрочкой между намерением и исполнением.

В таких случаях более автоматическое и быстрое действие нижних систем мозга управляет частью действия, связанной с интенсивным чувством и вы­полняемой почти немедленно, в то время как часть, связанная смыслью (исходящая из более высокой системы), проявляется медленнее, когдадейст­вие почти совершенно закончено. Большинство «оговорок» появляется таким образом.

СОЗНАВАНИЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ НЕОБХОДИМЫМ ДЛЯЖИЗНИ

Две более древние системы, риническая илимбическая, гармонически приспособлены друг к другу у большинства людей. Эти две системы могут удовлетворить основные человеческие потребности ивыполнять все челове­ческие действия, включая те, которые мы приписываем разумности. Даже социальная жизнь не невозможна без супралимбической системы, и она раз­вивается у общественных животных. Пчелы, муравьи, обезьяны, стадные жи­вотные живут социальными системами без сознавания. Некоторые из таких систем высоко развиты и включают большинство функций, характерных для человеческого общества: заботы о подрастающем поколении, правление «ца­ря», войны с соседями, защиту определенной территории, эксплуатацию рабов идругие совместные действия.

СОЗНАВАНИЕ - НОВАЯ СТАДИЯ ЭВОЛЮЦИИ

Высшая система, более развитая в человеке, чем в каком-либо животном, делает возможным сознавание - то есть замечание, обнаружение органических потребностей ивыбор средств их удовлетворения. Благодаря природе этой системы сознавание дает нам способность суждения, дифференциации, обоб­щения, способность к абстрактному мышлению, воображению и многое дру­гое. Сознавание органических стремлений - основа самопознания. Сознавакие отношения между этими импульсами иихпроисхождением в формировании человеческой культуры создает в человеке потенциал управления своей жиз­нью, который мало кем до сих пор достигнут.

Я полагаю, что мы живем в краткий исторический промежуточный период, знаменующий появление истинно человечного человека.

НАПРАВЛЕНИЕ ПРОГРЕССА

Каждый человек имеет два мира - собственный личный мир и внешний мир, общий для всех нас. В моем личном мире вселенная и все живое сущест­вует лишь до тех'пор, пока жив я сам. Мой мир рождается вместе со мной и вместе со мной умирает, исчезает. В общем большом мире я - капля в море или песчинка в пустыне. Моя жизнь и моя смерть едва ли как-то задевает большой мир.

Цель человеческой жизни - это его личное дело, до какой-то степени. Один человек мечтает о счастье, другой - о богатстве, третий - о власти, четвертый - ознании, или справедливости, или оравенстве. Но мы еще даже не подступаем к знанию целей человечества как тахового. Единственная идея, имеющая разумную основу и принимаемая всеми науками, состоит в том, что существует направление в развитии живых созданий и чточеловек стоит на вершине этой лестницы. Это направление эволюции может также рассматри­ваться как цель. В предыдущей главе мы касались этой целипри детальном рассмотрении нашей нервной системы. В этом аспекте направление развития связано с возрастанием способности к сознаванию, ради управления более древними процессами и действиями, развитыми в более ранние эволюцион­ные периоды, ради возможности разнообразить их, исключать одни, ускорять другие и т.п. Мы имеем в виду эту цель, когда говорим, например, что такой-то артист или учений может быть очень талантлив в своей области, но ему может не хватать чего-то «человеческого».

СОЗНАНИЕ /CONSCIOUSNESS/ И СОЗНАВЛНИЕ /AWARENESS/

Все высшие животные имеют некоторую долю сознания. Они знают среду, в которой живут, свое место в семье, стаде или стае. Они могут сообща защищать семью или стаю, даже помогать члену стада ил и стаи, что означает, что онн.'возможно, понимают, что хорошо для их соседа. Человек наделен не только более высоко развитым сознанием, но также специфической способ­ностью к абстракции, дающей возможность различения и знания, что проис­ходит б кем, когда он пользуется этой способностью. Так он может знать, что он знает что-то или не знает чего-либо. Он может сказать, понимает ли он что-то, что он знает. Он способен и к более высокой форме абстракции, которая дает ему возможность оценить свою способность к абстракции в той мере, в какой он ее использует. Он может сказать, использует ли он полностью свою способность к созназанию, чтобы знать, и понимает ли он. что чего-то не знает.

Между сознаваннем и сознанием есть существенная разница, хотя в нашем употреблении языка их границы могут быть смутными. Я могу пройти по лестнице моего дома в сознании того, что я делаю, но не зная, сколько платов я сделал. Чтобы узнать это, к должен пройти их еще раз, на этот раз обратив ка них внимание, вслушавшись в себя, и пересчитав их. Сознавание - это сознание вместе с пониманием того, что происходит в нем, или что происходит в нас, когда мы сознательны.

Многим людям кажется легким сознавать управление своими произволь­ными мышцами, мышлением, процессом абстракции. С другой стороны, го­раздо труднее сознавать и управлять непроизвольными мышцами, ощущени­ями, эмоцилми, творческими способностями. Несмотря на трудность, это не является невозможным, как многим кажется.

Мы действуем как целое, даже если наша целостность не вполне совер­шенна. Из этого вытекает возможность развить сознающее управление в более сложных частях. Изменение в частях, где контроль легок, задевает также и все остальное в системе, включая те части, над которыми мы не имеем прямой власти. Опосредованное влияние - также своего рода управление. Наш метод основан ка превращении этого, первоначально косвенного конт­роля в ясное знание.

Здесь можно отметить, что мы говорим об упражнении силы воли и управления собой, но не для того, чтобы обрести власть над собой или над другими. Коррекция, усовершенствование, обретение сознавания и другие понятия использовались здесь чтобы обрисовать различные аспекты идеи развития. Развитие подразумевает гармоническую координацию в структуре, функции и достижении. Основное условие гармонической координации -полная свобода как от принуждения себя, так и от принуждения других.

Нормальное развитие вообще гармонично. В развитии часто растут, совер­шенствуются и обретают силу таким образом, что целое может двигаться к своему общему предназначению. Как появляются новые тенденции по мере гармоничного развития и роста ребенка, так возникают новые способности в любом гармоничном развитии.

Гармоничное развитие не просто. Возьмем, например, абстрактное мыш­ление, которое на первый взгляд кажется преимуществом, достижением в гармоничном развитии, однако может быть и недостатком. Абстракция основа вербализации, выражения в словах. Слова символизируют значения и не могут образоваться без абегракции качества или характер а представленных вещей. Трудно представить себе какую-либо человеческую культуру без слов. Абстрактное мышление и вербализация занимают наиболее важное место в науке и других социальных достижениях. Но в то же время абстракция и вербализация становятся тиранами, лишающими индивидуума конкретной реальности. А это вызывает сильные нарушения в гармоничности большин­ства человеческих действий. Часто эти нарушения граничат с психической или физической болезнью и вызывают преждевременное старение. Чем более эффективными становятся абстракция и вербализация, тем более мышление и воображение человека отделяются от его чувствования, ощущения и даже движения.

Мы видели, что структуры, используемые для мышления, слабее связаны со структурами, в которых коренится чувствование. Чистое мышление возни­кает лишь в отсутствии сильных чувств, искажающих объективность. Таким образом, необходимым условием для развитая эффективного мышления ока­зывается постоянное отделение от чувств и проприоцептивкых ощущений.

Тем не менее, гармоничное развитие остается для индивидуума более важным, чем одностороннее развитие, даже если эффективное мышление является нарушающим гармонию фактором. Мышление, оторванное от ос­тальных частей человека, постепенно становится бесплодным. Мышление, протекающее только в словах, не извлекает сути из процессов в более эволюционно-древних структурах, тесно связанных с чувствованием. Творческая, спонтанная мысль должна поддерживать связь с ранними структурами мозга. Абстрактная мысль, не получающая время от времени питания из более-глубоких источников, становится фабрикой слов, лишенных подлинно чело­веческого содержания. Многие научные и художественные книги не могут предложить ничего, кроме слов, связанных логической связью; они не имеют личного содержания. Это относится также ко многим индивидуумам в юс повседневных отношениях с другими. Мышление, не развивающееся в гармо­нии с человеческим целым, становится препятствием в развитии.

Может показаться тривиальной мысль, что гармоническое развитие - это нечто желательное. Но пока мы рассматриваем только абстрактное и логиче-ское содержание этой фразы, она остается столь же отделенной от «целост­ного человека», как любая другая фраза, и не имеющей практического значе­ния.. Она может, однако, стать источником бесконечных форм, фигур и отно­шений, новы?; открытий, если мы обратимся к стимулированию наших эмоций, восприятий и прямых впечатлений, то есть попробуем мыслить в образах. Мы должны находить их за словами, чтобы установить человеческий контакт ссебе подобными.

Гармоническое развитие можно найти в любом существе, чей вид прошел длительную историю. Такого рода развитие затруднено для человека в силу относительной новизны сознавания для эволюции. Гармоничное развитие животных, антропоидов и раннего человека требовало ощущений, чувств, движений и лишь минимума мысли - то есть памяти и минимума сознания, -то есть того, что отличает «бодрствующее» состояние от сна. Животные без сознования бродят здесь и там, и это не является существенным. Когда на эволюционной лестнице появляется сознавание в человеке, простое движе­ние в одном направлении сказывается поворотом направо, а в другом - налево.

Нам трудно оценить важность этого факта. Он кажется столь же простым, как способность видеть глазами. Но если подумать, то способность различать правое и левое не менее сложна, чем видение. Различая правое и левое, человек разделяет пространство по отношению к себе, принимая себя за центр, от которого расходится пространство. Это далее развивается в понятие «правого» и «левого», которые уже могут быть выражены в словах. Со време­нем символы становятся все более абстрактными, так что становится возмож­ным составить предложения вроде следующего: Чтобы сделать небольшой шаг вперед в сознавании, состоящий в понимании правого и левого, человек однажды должен был, двигаясь, обращать внимание как на то, что происхо­дит внутри него, так и на то, что происходит вне его. Это перемещение Бкиманчя внутрь и наружу создают абстракция и слова, которые описывают изменение положения его внутреннего личного мира по отношению к внеш­нем)' миру. По-видимому, развитие этого сознавания связано со значительны­ми муками родов, и первые проблески сознавания не раз озадачивали наших предков.

Благодаря своей новизне в эволюционном смысле, способность к созна-ванию различается у различных индивидуумов в значительной степени более, чем распределение других способностей. Существуют также значительные периодические вариации сознавания в индивидууме и в месте этой способно­сти среди других его личностных свойств. Она может исчезать на время или совсем. Реже могут появляться пики, в которых все человеческие способности сливаются в гармоничное, единое целое.

В одной тибетской притче человек без сознавания сравнивается с повоз­кой, пассажирами которой являются желания, лошадью - мышцы, сама же повозка - скелет. Сознавание - спящий кучер. Пока он спит, повозка будет бесцельно продвигаться то туда, то сюда. У пассажиров разные цели, и лошади тянут в разные стороны. Если же возница проснется, возьмется за вожди, то он может заставить лошадей .развести пассажиров к их целям.

В те моменты, когда сознавание соединяется с чувствованием, ощущени­ями, движением и мышлением, коляска движется по верному пути. Человек делает открытия, изобретает, творит и «знает». Он постигает, что его малень­кий мир и большой мир вокруг - одно, и что в этом единстве он не одинок.

.аЛоузн А., Лоуэн Л.

ВВЕДЕНИЕ:

ЧТО ТАКОЕ БИОЭНЕРГЕТИКА?

Биоэнергетика - это путь познания своей личности через язык тела и его энергетических процессов. Эти процессы, т.е. продуцирование энергии по­средством дыхания и метаболизма и высвобождение энергии посредством движения, являются основными функциямижизни. Насколько много энергии имеет челоэек и насколько хорошо с а ее использует, детерминирует ответы человека на жизненные ситуации. Очевидно, что человек может справляться с жизненными ситуациями более эф Ьективно, когда имеет больше энергии, которую он способен переводить в движение и экспрессию.

Биоэнергетика является также формой терапии, которая сочетает работу с телом и «умом» и целью которой является помощь людям в разрешении их эмоциональных проблем и реализации большинства их потенциала для пол­учения удозольствия и радости жизни. Фундаментальный тезис биоэнергети­ки - это то, что тело и «ум» функционально являются идентичными. Это означает, что то, что «приходит на ум», отражает то, что случилось в теле, и наоборот. Отношения внутри этих трех элементов-тела, ума и энергетических процессов, - наилучшим образом объясняются диалектически и могут быть представлены следующей диаграммой.

ТЕЛО ЧУВСТВА

ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ

Как мы знаем, ум и тело могут влиять друг на друга. Как мы думаем может воздействовать на то, как мы чувствуем. Обратное утверждение тоже верно. Более глубинно, и мышление, и чувст.га обусловлены энергетическими фак­торами. Например, почти невозможно человеку, находящемуся в депрессии, развеять себя и свою депрессию путем позитивных мыслей. Это потому, что его энергия подавлена. Когда уровень его энергии приподнят глубоким дыха­нием (его дыхание было угнетено вместе с другими жизненными функциями) и высвобождением чувств, человек выходит из депрессивного состояния. (См. «Depression and the Body», Baltimore: Penguin Books, 1973).

Печатается по изданию: Lowen A., Lowen ]L, The Way to Vibrant Health,

1977, p. 3-6. Перевод В. Ю. Баскакова.

Энергетические процессы связаны с бодростью тела. Чем больше бодро­сти, тем больше энергии, и наоборот. Ригидность или хроническая напряжен­ность ослабляют бодрость и уменьшают энергию. При рождении организм обладает наибольшей подвижностью, изменчивостью состояний; при смерти ригидность тотальная, всеобщая (rigor mortis). Мы не способны избежать ригидности, которая приходит к нам с возрастом. То, что мы можем избежать, - это ригидности и хронической напряженности, которые появились в резуль­тате неразрешенных эмоциональных конфликтов.

Каждый стресс продуцирует состояние напряженности в теле. В нормаль­ном состоянии напряженность исчезает, когда стресс уменьшается. Хрониче­ские напряжения, сохраняющиеся после провокации стресса, видоизменяют­ся в неосознаваемые телесные позы (muscular set). Такие хронические мышечные напряжения разрушают эмоциональное здоровье, т.к. уменьшают индивидуальную энергию, ограничивают подвижность (естественную спон­танную игру и движения мускулатуры), ограничивают самоэкспрессию. Ска­занное становится очевидным, когда снята хроническая напряженность и человекснова приобретает свою бодрость ихорошее эмоциональное самочув­ствие.

Работа с телом в биоэнергетике включает как манипулятивные процеду­ры, так и специальные упражнения. Манипулятивные процедуры состоят из массажа, контролируемых надавливаний, мягких прикосновений для расслаб­ления зажатых мускулов. Упражнения призваны помочь'человеку войти в контакт с его напряжениями и снять их путем соответствующих движений. Важно знать, что каждый зажатый мускул зажат некоторым движением. Эти упражнения развивались в ходе более чем двадцатилетней терапевтической работы с пациентами. Упражнения про делываются в терапевтических сеансах, в залах и дома. Люди, которые практикуют эти упражнения, отмечают их позитивный вклад, в энергию, настроение и работу. Авторы делают эти упраж­нения регулярно, оказывая таким образом помощь собственному самочувст­вию. Где бы ни использовали мы эти упражнения, например, на семинарах для профессионалов, результат всегда восхитительный.

Вначале мы желаем подчеркнуть, что эти упражнения не являются заме­ной терапии. Они не решают глубинные эмоциональные проблемы, которые в основном требуют компетентную профессиональную помощь. Однако, очень часто люди, которые выполняют эти упражнения, приходят к решению, что они нуждаются и хотят получить такую терапевтическую помощь. Но, проходите ли вы терапевтические сеансы или нет, регулярное использование этих упражнений поможет вам значительно увеличить вашу бодрость и спо­собность наслаждаться.

Эти упражнения могут помочь вам приобрести большее самообладание, со всем, что этот термин подразумевает. Это будет происходить следующим путем: 1) увеличения состояния вибраций вашего тела; 2) «заземления» вас, ваших ног и тела; 3) углубления вашего дыхания; 4) обострения вашего сознавания; 5) увеличения числа способов вашего самовыражения. Эти уп­ражнения могут также улучшить вашу фигуру, поднять на большую высоту ваши сексуальные чувства и содействовать вашей самоуверенности. Однако' >. это - упражнения, и эффект во многом зависит от того, что вы внесете в них.

ф Если вы выполняете их механически - вы возьмете минимум из этих упражне­ний. Если вы выполняете их принудительно - их влияние будет крохотным. Если вы выполняете их соревнуясь с кем-то - вы ничего не испытаете. Однако если вы выполняете их тщательным образом и с интересом в вашем теле-позитивные эффекты удивят вас.

Доктор Т. '..

ТАЙЦЗИЦЮАНЬ И ПСИХОТЕРАПИЯ

Карл Густав Юнг, который первый начал искать в восточных учениях вдохновение для практики психотерапии и одновременно знакомить с ними людей Запада, утверждает в предисловии к книге по дзэн-буддизму, что «в рамках нашей культуры есть одна область, которая частично встречает, а частично и должна встречать низкое понимание в этих устремлениях, - это психотерапия».

По мнению этого выдающегося психолога, «лечение души» основано на исцелении и преодолении внутренних противоречий и конфликтов. Для че­ловека Запада труднее всего примирить противоречие между сознанием и подсознанием. Обе эти формы психической жизни управляются совершенно разными законами. Царством сознания являются интеллект и воля, а подсоз­нания - интуиция и чувство. Подсознание является как бы женской частью психики, элементом «инь», «вечной животворящей матерью сознания». Кон­такт со сферой подсознательного оживляет и обогащает нашу внутреннюю жизнь, которая без этого истощилась бы. Своим мощным развитием мышле­ния и воли культура Запада привела однако к настоящему разрыву между этими сферами. Развитие научного мышления и организационной точности привело к тому, что наша внутренняя жизнь оторвалась от подсознательных источников. Такая ситуация может привести к появлению патологий как единичных, так и коллективных. Спасение - в возвращении к истокам и создании синтеза сознания и подсознания вокруг нового психического центра - личности, которая должна заменить ego, связанное исключительно с созна­тельной сферой.

В реализации этой цели наряду с нашими собственными христианскими практиками и некоторыми менее значимыми традициями, возникшими еще до христианства, полезными являются, с точки зрения Юнга, методы, разрабо­танные на Востоке, в частности, восточные медитативные техники. То, что в нас считалось второстепенной сферой духовной жизни, там развилось во всей полноте. Накоплен богатый опыт и составлены «карты внутреннего пути», благодаря которым можно относительно безопасно перемещаться по этой незнакомой территории. Однако безопасно это только для восточных людей. Человек же Запада с его иной психической структурой должен выработать для себя свою собственную «йогу», что, как допускал Юнг, произойдет в будущем с опорой на христианскую традицию, обогащенную некоторыми восточными элементами, касающимися прежде всего «технической» стороны душевного развития. '

Печатается по изданию: N. Doctor. Taiji: medytacja w ruchii. Wydawnietwo«Pusty obtok», 1988, s. 34-41. Перевод И.Л. Резниченко.Такой техникой, развившейся на Востоке, является медитация. По мнению Юнга, ее действие основано на ограничении активности сферы сознания путем концентрации сознания на определенном объекте. Вся энергия, которая до сих пор оживляла нашу сознательную внутреннюю жизнь, является как бы. преодолением подсознания, которое связано с сознанием сетью капилляров. Активизированная таким путем сущность подсознания начинает прорываться к сознанию. Если этот процесс протекает слишком быстро, а сознание при этом внутренне слабо сынтегрировано, такое вмешательство может приобре­сти психотический характер. Если же этот «поток» помещен в определенное русло н не похож на разрушительное наводнение (поскольку сознание к этому предварительно подготовлено), мы имеем дело с созданием синтеза созна­тельного и бессознательного.

Символ тайцзшдюаня - круг, одна половинка которого темная, другая -свет-лая, в виде двух смежных рыб; это одновременно символ той самой интеграции, устранения противоречия сознательного и подсознательного.

Вместе с выдающимся немецким китаистом Ричардом Вильгельмом Юнг познакомил западного человека с основами китайской мысли. Многие пере­веденные. Вильгельмом трактаты Юнг снабдил психологическими коммента­риями. Среди них - классический трактат по йоге тайцзи «Тайна золотого цветка*. Практику медитации тайцзи он признает за метод, аналогичный процессу терапии - внутреннего развития за счет исцеления тех элементов психики, которые состоят в конфликте. Он однако предостерегал от механи­ческого перенесения элементов восточной традиции на почву западной куль­туры. По его мнению простое присвоение этого опыта должно происходить не за счет его внутреннего копирования, но посредством адаптации и синтеза с собственной культурой.

По пути, указанному Юнгом, пошел Александр Лоуэн, создатель системы психофизиологических воздействий - биоэнергетики, использовавший и опыт психоанализа, и опыт восточного транса. Может быть, здесь трудно говорить собственно о трансе, особенно на первой стадии формирования его концеп­ции,поскольку' с восточными идеями он встретился позже. Через некоторое время, уже ведя собственную практику, он с изумлением обнаружил, что многие упражнения, которые он предлагал пациентам, имеют соответствия в тайцзицюане. По его мнению, эта система, параллельная биоэнергетике. Оба метода стремятся к сходным целям с помощью^сходных средств - гармониза­ции отношений между индивидуумом и окружением, которая достигается гимнастическими и дыхательными упражнениями и медитацией.

Подчеркивая роль сознательного контакта с собственным телом и дыха­нием и вдохновения, возникающего при идентификации с телом (это пропо­ведует йога и тайцзицюань), биоэнергетика придает большую роль экспрес­сии в сфере внутреннего мира, чем это делается на Западе. Однако, как и в восточной практике, биоэнергетические упражнения могут достигать своей цели, если будут выполняться с выраженным личным отношением к ним и с пониманием их смысла.

Ключевую роль в биоэнергетике играет получение жизненной энергии «qi». Ее свободное поступление в организм обуславливает состояние психо-

физического здоровья. Блокировка ее поступления путем напряжения мышц разных частей тела вызывает .психические и соматические расстройства, рас­сматриваемые в этой системе в единстве, подобно тому, как единым целым является весь организм. Осознание и разрядка мышечных блоков означает осознание и разрядку подавленных причин, их вызвавших. Достичь их можно в определенной степени через тело. Этому способствуют гимнастические и дыхательное упражнения, которые делают возможным свободный доступ энергии и разрядку подавленных эмоциональных причин.

Углубленное дыхание является фактором, который легче всего позволяет достичь этих ощущений, а также повысить уровень и проходимость потока энергии. Здесь имеется в виду брюшное дыхание, поскольку Лоуэн, подобно восточным учителям, считает, что живот является жизненным центром чело­века Диафрагма, наподобие поверхности Земли, отделяет светлое от темно­го, сознание от подсознания. Проведение энергии ниже этой границы посред­ством брюшного дыхания позволяет сознанию соприкоснуться с его подсознательными корнями и сьштегрировать личность на всех ее уровнях. Это ведет к поиску ощущения равновесия и безопасности, а также к полному контакту с собственным опытом в результате приостановки подавляющих функций центра сознания.

Другим фактором, «укореняющим» сознание, является собственный кон­такт тела с полом, так называемое «чувство опоры». Так как углубленное дыхание повзоляет войти в контакт с нашим нутром, более'выраженное чув­ство опоры позволяет найти лучшую опору в реальной действительности -крепче стать на собственные ноги. Расслабление брюшных мышц, которые слегка напряжены, какукультуриста,атакже сгибание колен помогает крепче стоять на земле не только в прямом, но и в переносном смысле.

Даже беглый взгляд на биоэнергетический подход к терапии показывает, что здесь можно найти много общего с гимнастическими упражнениями тай-цзицюаня и их теорией. Прием энергии и ее блокировка как источите болез­ненных расстройств, гимнастические и дыхательные упражнения, как метод раскрепощения этих блоков, важность сгибания колен и контакта с полом, углубленное брюшное дыхание и другие более специфические совпадения позволяют трактовать обе системы как родственные и даже предполагать наличие восточного транса в биоэнергетике^.

Наряду со сходствами есть и различия. Важнейшим из них представляется роль, которую играет регулирование подавленных сознанием эмоций. В био­энергетике это происходит параллельно расслаблению мышечных блоков, и дыхательно-гимнастические техники рассматриваются как основное средство достижения этой цели. В тайцзицюане процесс разблокировки подавленных эмоций почти не проявляется полностью.

Другим направлением психотерапии, в котором важное значение приоб­рел восточный транс, является гештальт-терапия. Ее создатель Фршд Перле был долгое время директором Исаленовского института в Калифорнии, в стенах которого много восточных методик нашло путь впсихотерапию, среди них тайцзицюань.Остопным методом воздействия б гештальт-терапииявляется концентра­ция сознания на том, что происходит здесь и теперь, на свободном потоке мыслен.. Это не такое простое задание, как кажется. Это затрудняет присут­ствие непроясненных до конца переживаний. Однако эти «оторванные» от подсознания наши даяние переживания, когда-то не пережитые нами до кон­ца, сейчас вл:1яют на наш нынешний опыт. Поток переживаний не льется свободно из-за этого. Это трудно осознать самому. В этом помогает психоте­рапевт, задача которого - открыть способы, благодаря которым пациент защи­щается от определенных переживаний, и предложить ему действия, с по­мощью которых можно обрести собственные опоры для преодоления этих переживаний.

Млог:ге техники гештальт-терапии ориентированы на расширение созна-ння собственного тела и способа дыхания. Подавление сознания, по мнению Перлса, - это процесс в большей степени механический, который проявляется при напряжении мускулов различных частей тела. Обнаружение «заморожен­ных» в теле эмоций делает возможной реакцию на них, переживание подав­ленного опыта еще раз, но на этот раз до конца. Только тогда этот опыт перестанет блокировать другие переживания и сделает возможным их полное переживание.

Подавление определенных переживаний проявляется также в способе дыхания. По мысли Перлса, страх - это затруднения с дыханием. Наблюдая за тем, как протекает процесс дыхания, можно полностью осознать все связан­ные с н!ш эмоции. Это в некотором смысле их телесный знак.

TexH'tiai работы с талом и дыханием используются в совокупности с целым рядом других методов: упражнениями на управление воображением, анализом снов, тренингами чувств и ощущений, пластическим самовыраже­нием и т.п. «Королевской дорогой» этой школы психотерапии однако остается концентрация сознания на актуальных переживаниях. Терапевт постоянно дает пациенту задание избегать теоретизирований, говорить от первого лица и излагать то, что с ним происходит «здесь и сейчас». Поток ощущений, воплощенный в языковую ферму, принимает характер вербализованной меди­тации, обогащенной в общественном измерении - передаче другим собствен­ного опыта.

В процессе психотерапии предписывается избегать всяких интеллекту­альных интерпретаций. Приостановка, насколько возможно, критического мышления, оказывает помощь в овладении первичной действительностью -чистого опыта. Выключение «компьютера» - как Перле описывает мыслящее Я - делает возможным вступление в пустоту, которая только внешне кажется пустотой, пока мы не находим в ней «вещи». Неовеществленное сознание заполняет новый, более полный способ контакта с действительностью как -процессом постоянного становления.

Еще более важную роль восточный транс играет у некоторых последова­телей Перлса, которые при этом ищут конкретные техники, разработанные на Востоке, и используют их в психотерапевтическом контексте.

Один из них, Эдвард Беверли - создатель тайцзи-гештальта, синтеза гештальт-терапии и тайцзицюаня. Он же пишет о своей работе с пациентами:

i «Считаю медитацию инструментомуспокоениямышления ("выйти из соб-

' ственной головы") и сосредоточения. В состоянии медитации мы наблюдаем собственные внутренние динамические процессы формирования гештальтов. Для песнопений мы используем восточные и западные мантры. Когда-то они были тихие и спокойные, а сейчас стали громкими доводящими человека до катарсиса. Иногда действия сочетаются со звуками и движениями.

Методом сосредоточения в тайцзщюане является практика туи-шоу (тол­кающиеся ладони). Она оказалась полезной также в невербальной практике работы над конфликтами в группе.

Тештальт-терапия практикуется в своей обычной форме, однако также мы используем тайцзицюань в работе с воображением. Старинная китайская книга «Книга перемен» полна фантазий, которые могут пригодиться в гештальт-практике. В целом можно сказать, что моя гештальт-прахтика насыщена элементами тайцзицюаня, особенно расслаблением и неподвижностью. Осознание ощущений концентрируется на усилении осознания простейших проявлений функционирования нашего организма с целью постоянного обогащения и более полного сознавания того, что мы живые. Этот метод представляет собой западную адаптацию подхода дзэн и соединяет гештальт-практику и тайцзицюань.»

В биоэнергетике, подобно тому, как и в разных вариантах гештальт-тера­пии, мы имеем дело с попыткой преодолеть дуализм тела и души, глядя на тело глазами души. Функционирование нашего организма при этом не рассматривается с точки зрения естественных нужд, которые обычно редуцируют организм до своеобразного механизма, но непосредственно, подобно тому, как : предстают сознанию в осознанной форме мышечные напряжения при блоки­ровке дыхания.

НЕПОСРЕДСТВЕННО-ЧУВСТВЕННЫЙ ОПЫТ

И ОПЫТ ТЕЛЕСНОСТИ

Юнг КГ.

ПРОБЛЕМА ТИПОВ

Меня всегда удивлял тот факт.что существует удивительное число лю­дей, которые никогда не применяют сбой мозг к делу, если этого можно избежать, и одинаковое с ними количество людей, которые непременно им воспользуются, но поразительно глупым образом. Столь же удивительным для меня было обнаружить достаточно много образованных и широко мысля­щих людей, которые живут, словно не умея пользоваться своими органами чувств (насколько это можно заметить). Они не замечают вещей перед своими глазами, не слышат слов, звучащих у них в ушах, не замечают предметов, которые трогают или пробуют на вкус. Некоторые живут, не замечая, не сознавая своего собственного тела.

Есть и другие, которые, казалось бы, живут в странном режиме своего сознания, будто состояние, в котором они сегодня оказались, было оконча­тельным, постоянным, без какой-либо возможности перемен. Словно мир и' психика статичны и остаются таковыми вечно. Они, казалось бы, избегали любого вида воображения и всецело зависели от непосредственного воспри­ятия. В их мире отсутствовал случай или возможность чего-нибудь и в «сегод­ня» не было ни атома «завтра». Будущее оказывалось простым повторением прошлого.

Я пытаюсь дать здесь эскиз первых впечатлений, когда я начал изучать тех людей, которых встречал. Скоро, однако, мне стало ясно, что те, кто пользовался разумом, были теми, кто думал, т.е. кто применял свои интеллек­туальные способности, пытаясь адаптировать себя к людям и обстоятельст­вам. Но равно интеллигентными оказались и те люди, которые не думали, а отыскивали и находили свой путь с помощью чувств.

Печетается по изданию: Юнг К.Г. Архетии и символ. -М., Ренесанс,

1991, с. 56-57.

Осницкий А.К.

О СВЯЗИ НЕПОСРЕДСТВЕННО-ЧУВСТВЕННОГО И ОПОСРЕДСТВОВАН­НОГО, ЗНАКОВОГО В ОПЫТЕ ЧЕЛОВЕКА

Непосредственное знание, непосредственный опыт приобретается чело­веком в прямом контакте с миром, в отличие от опыта опосредствованного, усваиваемого всегда с помощью другого человека, с помощью знаков и орудий. Конечно, и сфера непосредственно приобретаемого знания начинает впоследствии определяться средствами опыта социализированного: мир чувств, переживаний и состояний человека все более становится опосредст­вован его связями с людьми и предметами, в которых кристаллизован опыт человечества «Способность к речи у ребенка - говорил Иоганн Генрих Песталоцци - должна быть развита настолько, чтобы он умел выражать впечат­ления от чувственного восприятия окружающей среды и окружающих усло­вий с такой же определенностью, с какой он уяснил их себе средствами чувствования и наблюдения. Если, обучая языку, не довести ребенка до такой степени владения речью, то между формированием его способности к наблю­дению и развитием его мыслительных способностей ляжет пропасть». Но всегда переживания и состояния человека окрашены неповторимой палитрой его собственного опыта, неповторимость эта во многом зависит от условий, в которых протекает жизнедеятельность человека, от тех видов деятельности, в которые он вовлечен.

С момента приобщения ребенка к социализированным видам обучения и воспитания, основной упор делается на закрепление опосредствованных форм воздействия на него, на закрепление у него средств, которыми это взаимодействие может быть осуществлено. Педагогические воздействия апеллируют преимущественно к осознанию и пониманию ребенка. Сам по себе этот путь неплох, потому он и закрепился, что обеспечивает человеку определенный успех, определенные достижения. Плохо, если этот путь воз­действия на ребенка организован так, что перекрывает пути стихийного раз­вития непосредственных форм познания, оставляет лишь возможность за­крепления отдельных чувств и переживаний, общепринятых в тех или иных педагогических системах.

Каким бы ни был мир, окружающий человека, какой бы ни была система его обучения, если они не опираются на индивидуальный мир чувств и пере­живаний, ограничиваясь возделыванием заданных социумом чувств и оценок, - результатом будет накопленный опыт суррогатов истинных переживаний, осознаваемых, используемых, но не принимаемых близко к сердцу отношений человека к людям, предметам и своим действиям. Когда в обучении навязы­вается (участзует) темперамент обучающего, его многократно применяемые педагогические воздействия, вроде бы и осуществляется, по выражению СВ. Гиппиус, «эмоциональный показ», влияние на чувства обучаемых. Но это «среднеарифметическое», по его же выражению, условное, имеющее всепризнаки человеческих эмоций, воздействие едва ли отвечает собственным переживаниям и чувствам человека. Мы часто не столько сознательно копи­руем чувства, сколько пытаемся приложить дополнительные усилия с тем, чтобы закрепить их себе, «присвоить» (противоестественное «насилие над собой* впоследствии может стать источником невротических реакций, пси­хического истощения и других поведенческих отклонений). Даже младший школьник, как показывает практика, может довольно подробно рассказать о том, что нужно делать, чтобы задание было выполнено хорошо, как нужно откоситься к людям, но в реальной своей работе оказывается беспомощным, а в отношениях с окружающими - эгоцентричным и бесчувственным.

Невнимание к развитию непосредственно-чувственных средств и форм познания, подмена воспитания дрессурой приводят к обеднению познаватель­ных средств, к деятельности по принуждению.' Многие из взрослых, обраща­ющихся в психологическую консультацию, лишены умения тонко чувствовать изменения в душевном и физическом состоянии окружающих, даже у своих детей, мало знают о богатстве связей человека с окружающим миром. Един­ственной педагогической формой воздействия на других, и средством обще­ния у них служат нравоучения, нотации, попреки. На вопрос, долго ли они сама могли бы выдержать подобное отношение к себе со стороны окружаю­щих, растерянно отвечают: «Конечно, нет! Но надо же что-то делать.»

Хоррекццонные меры, используемые нами в консультационной практике, и кгделенные на развитие координации в движениях, на установление и расширение сферы эмоциональных контактов, на формирование большей уверенности (и афферентации) в движениях и отношениях с окружащими, на развитие воображения'и внимания без напряжений, помогают нам и консуль­тируемым на место ограниченных словесных форм, с помощью которых они взаимодействовали ранее с людьми и миром, ставить и разнообразные сред­ства непосредственных контактов, разнообразные средства постижения мира предметов и мира окружающих людей. В психотехнических играх, в попытках овладеть навыками самоуправления и регуляции деятельностью происходит формирование ранее отсутствующих чувственных средств, необходимых для закрепления умений.

До сих пор мы анализировали непосредственный чувственный опыт лишь как опыт переработки текущей информации, поступающей от органов чувств, ориентирующих нас в этом мире. Немаловажными являются и те средства непосредственного чувственного опыта, которые включаются в более слож­ную систему внутренней переработки всей поступающей информации, в фор­мирование картины мира, представление о самом себе и своем месте в этом мире.

Нас и ранее не устраивала общепринятая интерпретация эмоций и чувств как некоторой непосредственной данности, субъективно переживаемой ("не­посредственная внутренняя субъективная данность"), и обделенность ее оце­ночной функцией. Эмоции выступают в теории П.В. Симонова лишь как «датчик неопределенности», они и возникают как реакция на неопределен­ность, как дополнительное обеспечение наэтоткритическиймомент. Снашей точки зрения непосредственный чувственный опыт человека, т.е. тот опыт,

который пополняется с помощью наших органов чувств, оценивается, в первую очередь именно на эмоционально-чувственном уровне, также как, например, опыт пополняемый знаками, понятиями, теориями - оценивается на уровне сознания.

Наше деление видов опыта условно, в естественной жизни человека они взаимодополнительны и существуют лишь благодаря друг другу. Мало того, опыт опосредствованный расширяется за счет постижения данных непосред­ственно-чувственного опыта, а опыт непосредственный сам человек всегда стремится осмыслить (разумеется, он может этого и не делать), подвести под имеющийся у него опыт опосредствованный.

Если не отказывать эмоциям и чувствам в оценочной функции (для этого не обязательно связывать их понятиями и теми знаками, которые закрепились в общечеловеческом опыте, а, следовательно, и с сознанием), можно вполне допустить «предзнаховость», определенную сигнальность на уровне связей биотического и абиотического. Механизм перехода в живом мире от раздра­жимости к чувствительности, от раздражения к ощущению прекрасно описан А.Н. Леонтьевым.

Такой подход к пониманию эмоций и чувств, предполагающий за ними не только фиксацию состояния, но и его оценку, позволяет по нашему мнению, предположить связь эмоций с переживанием, которое возникает как резуль­тат определенной работы, не всегда Даже протекающий по законам деятель­ности. Эта работа связана с нормализацией состояния, определекным его упорядочиванием, и с сознанием, в котором эмоции выполняют обязательно функцию «предозначения», «предметафоризации», первичного анализа и оценки.

Осознание и переживание - формы отражения пересекающиеся, но не совпадающие. И когда мы вновь и вновь, не столько в деятельностном плане, сколько в плане регуляторном, подчеркиваем сосуществование двух видов опыта: опытанепосредственно-чувственного и опыта опосредствованного, мы-понимаем условность их различения, различения по принципу: чего больше в каждом из видов опыта содержится. В опосредствованном опыте больше содержится информации, записанной в символической, знаковой форме и содержащей сведения, которыми не только можно воспользоваться самому, но почти без потерь и передать другому человеку. В опыте непосредственно-чувственном больше содержится информации индивидуально используемой, индивидуально своеобразной, невербализуемой, а если и вербализуемой, то неоднозначно совпадающей с результатами восприятия, осознания и пережи­вания другого человека. Данными непосредственно-чувственного опыта мож­но обменяться лишь в ограниченных пределах, пределах частичного понима­ния другим человеком ваших чувств, вашего отношения. И ваше переживание, в силу этого, не только субъективное, но и объективное образование, если оно может оказывать определенное влияние на поведение другого человека.

Елисеев В А.

ПСИХИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ И ПСИ­ХОСОМАТИЧЕСКИЕ СООТНОШЕНИЯ В ТРАДИЦИОННЫХ ВОЗЗРЕНИЯХ КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ МЕДИЦИНЫ.

В китайской традиционной медицине постулируется существование не­коего феномена, именуемого «жизненной энергией» или Ци. Эта энергия Ци в обычном состоянии суть «энергия» внимательности, сосредоточенности, осознавания. Иначе говоря, можно предположить, что когда мы осознаем некую область своего тела, мы прикладываем к ней особую «энергию» Ци-энергию» нашего сознания. То, что Ци можно понимать и как простое осоз­нание, подтверждается практикой использования понятия Ци не только в китайской медицине, ко и в традиционных, чисто китайских, видах спорта, а именно, в гимнастике «у-шу».

Энергия Ци предстает в двух ипостасях - сначала как осознавание, а затем как тепло, горячий комок, который можно перемещать усилием воли или который самопроизвольно перемещается по определенным траекториям внутри тела.

Ощущение «возникновения Ци» тесно связано с определенными путями возможных перемещений «горячего комка Ци», по которым он движется сначала усилием воли, азатем, после «очищения» каналов, самопроизвольно. Эти пути перемещения субъективного ощущения разогревания и есть те линии, которые отражены в структуре меридианов. Кроме того, местоположе­ние меридианов определяется и локализацией болевых ощущений, которые, с точки зрения традиционной медицины, есть проявления «застоя Ци», т.е. непроходимости меридиана. Таким образом, эта система меридианов дейст­вительно возникла на основе субъективных ощущений и, возможно, носит только субъективный , но закономерный характер. Если система меридианов так и не получит каких-либо четких и однозначных анатомо-физиологических коррелятов, то ее можно будет справедливо назвать «психической анатомией» человека или, если угодно,«психическим телом». Система меридианов может быть классифицирована как некое звено, соединяющее психическое и сома­тическое, как некое образование, субъективное по природе, но спроецирован­ное на тело и организующее его процессы жизнедеятельности. Ее можно также представить как отдельное, специфическое целое, синтезировавшее в себе психику и соматику и не сводимое к ним. Во всяком случае, приведенные выше факты открывают новое, особое поле для исследования соотношений психического и соматического.

Печатается по изданию: Активность и жизненная позиция личности. -М., Институт психологии АН СССР, 1988, с. 198-200.

ГРАНИЦЫ ТЕЛЕСНОСТИ

Ухтомский Л А.

ПИСЬМА

...Хочется сказать об одной из важнейших перспектив, которые открыва­ются в связи с доминантою. Это проблема двойника и тесно связанная с нею проблема заслуженного собеседника...

...Проблема «двойника» поставлена Достоевским, а мостом к ее понима­нию послужила для меня доминанта. В одном собрании посмертных бумаг Достоевского я в свое время с удивлением прочел, что, по собственному убеждению этого писателя, его раннее и столь, казалось бы, незначительное произведите «Двойник» было попыткою разработать и высказать самое важ­ное, что когда-либо его мучило. Неоднократно и потом, после ссылки, он возвращался к этой теме, и не без удовлетворения. Для читателей «Двойник» до сих пор остается каким-то загадочным, маловнятным литературным явле­нием! Для меня из доминанты стало раскрываться вот что.

Человек приходит к миру и к людям всегда через посредство своих доми­нант, своей деятельности. Старинная мысль, что мы пассивно отпечатлеваем на себе реальность, какова она есть, совершенно не соответствует действи­тельности. Наши доминанты, наше поведение стоят между нами и миром, между нашими мыслями и действительностью. Неизбежно получается та .доминантная абстракция, о которой я Вам говорил вчера. Целые неисчерпае­мые области прекрасной или ужасной реальности данного момента не учиты­ваются нами, если наши доминанты не направлены на них или направлены в другую сторону. И тут возникает, очевидно ежеминутно в нашей жизни, следующее критическое обстоятельство: мы принимаем решения и действуем на основании того, как представляем действительное положение вещей, но действительное положение вещей представляется нами в прямой зависимо­сти от того, как мы действуем! Очевидно -типическое и постоянное место нашей природы в том, что мы оправдываем наши поступки тем, что они соответствуют реальному положению; но для того, чтобы поступок вообще мог совершиться, мы неизбежно абстрагируемся от целостной реальности, преломляем ее через наши доминанты. Мы можем воспринимать лишь то и тех, к чему и к кому подготовлены наши доминанты, то есть наше поведение. Бесценные вещи и бесценные области реального бытия проходят мимо наших ушей и наших глаз, если не подготовлены уши, чтобы слышать, и не подго­товлены глаза, чтобы видеть, то есть если наша деятельность и поведение направлены сейчас в другие стороны.

Печатается по: Ухтомский А.А. Письма, «Новый мир», 1,1981, с 253-255.Плясуны перестали бы глупо веселиться, если быреально почувствовали, что вот сейчас, в этот самый момент умирают люди, а молодая родильница только что сдана в сортировочную камеру дома умалишенных. И самоубийца остановился бы, если бы реально почувствовал, что сейчас, в этот самый момент, совершается бесконечно интересная и неведомая еще для него жизнь; стаи угрей влекутся неведомыми устремлениями от берегов Европы через океан к Азорским островам ради великого труда - нереста, стаи чаек сейчас носятся над Амазонкой, а еще далее сейчас совершается еще более важная и бесконечно интересная, неведомая тайна - жизнь другого человека...

...Итак, человек видит реальность такою, каковы его доминанты, то есть главенствующие направления его деятельности. Человек видит вмире и влюдях предопределенное своею деятельностью, то есть, так или иначе, само­го себя. И в этом может быть величайшее его наказание!...

...Если было бы иллюзией мечтать о «бездоминантности», о попытке взглянуть на мир и друга совсем помимо себя (бездоминантность дана разве только в бессоннице или в безразличной любезности старика Ростова!), то остается вполне реальным говорить о том, что в порядке нарочитого труда следует культивировать и воспитывать доминанту и поведение «по Коперни­ку* - поставив «центр тяготения» вне себя, на другом: это значит устроить и Босшггызать свое поведение и деятельность так, чтобы быть готовым в каж­дый данный момент предпочесть новооткрывающиеся законы мира и само­бытные черты и интересы другого «ЛИЦА» всяким своим интересам и теориям касательно них.

Освободиться от своего Двойника - вот необыкновенно трудная, но инеобходимейшая задача человека!

В этом переломе внутри себя человек впервые открывает «лица» помимо себя и вносит в свою деятельность и понимание совершенно новую категорию лица, которое «никогда не может быть Средством для меня, но всегда должно быть моей целью». С этого момента и сам человек, встав на путь возделывания этой доминанты, впервые приобретает то, что можно внем назвать, лицом.

Вот, если хотите, подлинная «диалектика»: только переключивши себя и свою деятельность на других, человек впервые находит самого себя как лицо!...

...Итак, как же возможно поставить всебе поведение жизни и поведение мысли, то есть свои доминанты, так, чтобы достигнуть хотя бы впринципе такого чудесного результата: быть чутким к реальности как она есть, незави­симо от моих интересов и доминант! Как будто тут что-то невозможное, носящее в себе даже внутреннее противоречие! Как можно перешагнуть черезсамого себя?...

Бхагван Шри Раджниш.

ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ?

Вы спрашиваете: «Что такое любовь?»

Это глубокое побуждение быть единым сцелым, глубокое побуждение растворить Я и ТЫ в единении. Любовь такова, потому что мы отделены от нашего собственного источника; из этого отделения вырастает желание вер­нуться обратно в целое, стать единым с ним...

И это легче достижимо, если вы падаете в полную противоположность, вот почему мужчину влечет к женщине, женщину влечет к мужчине. Мужчина может найти свою почву через женщину, и женщина может найти свое «за­земление» через мужчину. Они дополняют друг друга. Один мужчина - это половина, отчаянно нуждающаяся стать целым. Женщина - это тоже полови­на. Когда эти две половинки встречаются, смешиваются исливаются, в первый раз чувствуется укорененность, почвенность. И через этовозникает огромная радость бытия...

Вы спрашиваете: «Что есть любовь? Почему ятак боюсь любви?»

И вот еще почему боятся любви - потому что втот момент, когда вы входите в женщину, вы теряете ваше эго; женщина входит в мужчину и теряет своеэго.

Поймите следующее: вы можете быть укоренены вцелом, только если вы теряете себя; нет другого пути. Вас влечет кцелому, потому что вы чувствуете ненасыщенность, и затем, когда приходит момент исчезнуть в целом, вы начинаете чувствовать очень сильный страх. Великий страхвырастагт потому, что вы теряете себя. Вы.отскакиваете обратно. Это дилемма. Каждое челове­ческое существо должно встретиться с ней, столкнуться сэтим, пройти сквозь, это, понять это и выйти за пределы этого.

Вы должны понять, что обе эти вещи вырастают из одного и того же. Вы чувствуете, как было бы прекрасно исчезнуть - ни беспокойства, ни тревоги, ни ответственности. Вы станете частью целого так же, как деревья и звезды. Просто сама идея фантастична! Это открывает двери, двери мистерии в ваше существо, это дает рождение поэзии. Это романтично. Но когда вы действи­тельно идете в это, тогда вырастает страх, что «Я собираюсь исчезнуть, и кто знает, что случится потом?»

Это как река, достигшая пустыни, слушающая шепот... нерешительная, она хочет пройти за нее, хочет идти искать океан;чувствует, что есть желание и есть неуловимое ощущение_уверенности и утверждения, что«моя судьба по ту сторону». ........

Печатается по изданию: Бхагван Шри Раджниш. Жизнь, любовь, смех. Издательство «Невский курьер», 1991, с. 44-46.И тогда пустыня говорит: «Послушай меня: единственный путь - это улетучиться в ветрах. Они возьмут тебя по ту сторону пустыни.» Река хочет попасть за пустыню, но вопрос очень естественен: «Тогда что же докажет и' гарантирует, что ветра позволят мне стать снова рекой? Как только я исчезну, я не смогу никаким образом контролировать. Тогдакакая гарантия, что я снова стану той же самой рекой, той же самой формы, с таким же именем, стаким же телом? И кто знает? И как я поверю, что если я однажды сдалась ветрам,то они позволят мне снова стать отдельной?» Это страх любви...

Ямполъский М.

СМЕРТЬ В КИНО

РИТУАЛ

Самое элементарное отличие живого тела от мертвого заключается в том, что живое тело обладает интенциальностью, оно открыто миру и взаимодей­ствует с ним. Мертвое тело превращается в вещь, в объект. И хотя объект тоже может обладать интенциональностью и по-своему быть обращенным к живо­му, живые инстинктивно исключают эту интенцнональность трупа, то пугаю­щее силовое поле, которое он обращает к живущим. Живые способствуют смерти в той мере, в какой они стремятся подчеркнуть пассивность, внешность трупа, превратить его в инертный предмет.Но эта символическая процедура убиения мертвого, его опредмечивания, его исключения из мира, сопровож­дается иной процедурой, которую можно определить как превращение мерт­веца в знак. Этот процесс разобран Жоржем Батаем на примере жертвопри­ношения. «Когда приносимое в жертву животное входит в круг, где его убьет священник, оно переходит из мира вещей, закрытых для человека, для кото­рого они являются ничем, которые он знает извне, в интимный мир, который имманентен ему и знаком ему, как женщина в любовном акте». *'

Иными словами, тело убитого животного перестает быть вещью и стано­вится знаком, и именно в качестве знака оно и входит внутрь человека. Можно сказать, что жертвоприношение преобразует ннтешдиональность трупа в его знаковость. Жертвоприношение является лишь наиболее выразительным случаем ритуала, которому подвергается покойник.Наиболее выразительным потому, что именно жертвоприношение Иисуса превратило его в Бога - в тело, как некий сверхзнак, источник всех иных значений.

Превращение тела-вещи в тело-знак - функция всего ритуала смерти, особенно-церковного. Большое значение в этом ритуале имеет и присутствие близких при последнем вздохе, который как бы передается им в качестве некой мистической пневмы-духа. Но и весь ритуал похорон и особенно траура выполняет ту же функцию иллюзорного восстановления жизни в ее знаковой форме. Батай, например, указывает, что сопровождающие похороны слезы близких как раз являются «выражением острого сознания общей жизни, схва­ченной в ее интимности».* *

Слезы отмечают момент смерти как расставания, как разрыва «длитель­ности». Но именно этот разрыв привычного, растворенного в движении вре­мени существования вещей выявляет существо жизни в момент остановки, перерыва, в момент появления Знака, который рождается через разрушение

Печатается по изданию: Искусство кино, 1991, 9, с. 55-58. * Batailee G. Theorie de la religion. P., 1989, p. 59. ** Ibid., p. 65.- .;.;,длительности, через остановку существования. Подобным же образом дейст­вуют и иные компоненты похоронного ритуала. Жизнь останавливается ими, чтобы открыться бо всей своей смысловой глубине, чтобы возродиться в

знаковой ипостаси...

ЗРЕНИЕ И СЛЕПОТА

...Живое тело нуждается в совершенно особом, автономном объеме суще­ствования. Мерло-Понти приводит выразительное наблюдение: «Если моя рука лежит ка столе, мне никогда не придет в голову сказать, что она лежит рядом с пепельницей, подобно тому как пепельница лежит рядом с телефо­ком. Контур моего тела - это граница, которую не пересекают обычные пространственные отношения. Дело в том, что его части располагаются по отношению друг к другу особым способом: они не развернуты одна рядом с другой, но заключены одна в другую».* Рука не соотносится с пепельницей на столе, ко только с объемом того тела, которому принадлежит. Она суще­ствует как бы в хаясулированном пространстве собственного тела...

КАСАНИЕ

...Созерцание покойника и прикосновение к нему - акты принципиально различного содержания. Зрение обыкновенно дает нам видимое как чужое. Человек никогда не может увидеть собственного лица. И даже когда оно предстает его взору в зеркале, оно являтся лицом другого. Иное дело касание. Тактильные ощущения имеют совершенно особый характер. Когда человек касается, например, стола, стол как бы одновременно касается человека. В силу этого человек в акте касания зыступает и как субъект (тот, кто трогает), к как объект (тот, кого трогают), как он сам и как другой для себя (объект). Одновременно мир вещей в осязании также выступает как объект и субъект. Стол, касаясь руки, превращается в субъект, перестает быть только вещью.

Эти соображения важны, чтобы понять тот традиционный ужас перед прикосновением к покойнику, который обыкновенно испытывают люди. Из­вестно, что созерцание покойника гораздо менее травматично, чем прикосно­вение к нему. Ведь, дотрагиваясь до трупа, ты позволяешь ему дотронуться до себя. Покойник через тахтильность, с одной стороны, обнаруживает свою инертность, неподвижность, смертность, а с другой стороны, вдруг касается тебя, как бы изнутри своего бездонного небытия, из своей ужасающей пред­метности протягивает тебе руку. ...; -   ••

Merleau-Ponti M. Phenomenologie de la perception., P., 1981, p. 114.

Ничего этого, конечно, нет в чистом зрелище, где зрение одновременно и не дает мертвому телу предстать до конца мертвым (холодным, одеревянев-шим, вещным), и не позволяет ему в акте касания ожить из глубины своего отсутствия.

Тактильность, как никакое иное чувство, омертвляет человека, дотраги­вающегося до мертвого тела, взодит в контакт с ним и позволяет испытать пугающее чувство своей близости мертвецу. Тактильность есть самый силь­ный способ ввести мертвеца внутрь своего я. В этом смысле она противопо­ложна уютному «поглощению» мертвеца как знака.

симулякр \ ' >" ^v-^:  *

...Безжизненное тело - это лишь вещная форма человека, если можно так выразиться, его материальная имитация - симулякр.

Симулякр - это тоже своего рода знак, в данном случае инертный, вещный знак человека. Но в отличие от того знака, в который превращается тело в жертвоприношении, он не может быть интериоризирован, поглощен внутрь. Это особый знак, он - результат имитации природного, естественного. Поэто­му это знак, который не может быть введен в сферу языка, усвоен, высказан. Он не относится к области символического и экспрессивного. Он весь распо­лагается в сфере микроразличий. Симулякр мертвого тела имеет значение лишь в той мере, в какой он похож на живое тело и отличен от него. Он весь существует в сфере сходства-различия.

Тело современного человека все чаще выступает именно хах самуляхр, имитация самого тела - отсюда женский грим, имитирующий естественность,' культ загара и спортивной комплекции, призванные имитировать здоровье и молодость. Гигантской сферой симулякров становится реклама и кинематог­раф.

Покойник превращается в симулякр живого именно в контексте этих общих для нашей цивилизации тенденций. Особенно очевидно это на ерша ер е бальзамирования и гримирования трупа. Мертвое тело для традиционной культуры не является симулякром живого, оно выступает по отношению к живому именно как «отдельное и самостоятельное». Послетого какроманти-ки открыли «красоту смерти», гримирование покойника стало способом скрыть следы агонии и придать телу храсоту смерти.4.

МЕТОДИКИ

Березкина-Орлова В.Б., Баскакова МЛ.

ТЕЛЕСНО-ОРИЕНТИРОВАННАЯ ПСИХОТЕХНИКА АКТЕРА

(Методические рекомендации к проведению тренинга)

ВВЕДЕНИЕ

Представляемый психологический тренинг, носящий рабочее название «телесно-ориентированная психотехника актера», разработан на основе прин­ципов обучения актерскому мастерству в рамках школ КХ. Станиславского и М.А. Чехова

Задачи повышения чувствительности к себе, к другому человеку, умение понять и передать свое эмоциональное состояние и «войти» в эмоциональное состояние другого, полноценное взаимодействие с другим - это общие задачи для всех видов профессий, связанных с непосредственным контактом с людь­ми (психологов, преподавателей, врачей, актеров и т.п.). Каждому человеку, тем более представителям таких профессий необходимо сформировать в себе определенные навыки. Полноценное общение невозможно без так называе­мой «обратной связи». Человеку всегда важно знать, насколько его поняли, насколько его приняли со всей той информацией, которую он хочет донести, насколько он сам правильно понял, увидел, услышал то, что ему сообщили. Часто при общении принимаегся во внимание только вербальный его компо­нент, однако человек всегда, осознает он это или не осознает, говорит еще и телом.И именно этот «невербальный» язык может быть и информативнее и даже правдивее (в случаях, когда вербальные и невербальные проявления расходятся или противоречат друг другу). Представьте себе трех человек, каждый из которых говорит вам: «Я очень рад вас видеть». Первый из них говорит скороговоркой, пряча глаза и напряженно поднимая плечи. Второй -откинувшись на стуле, заложив ногу на ногу, скрестив руки на груди и с «каменным» выражением лица. Третий с улыбкой и «светящимися» глазами, с устремленным «навстречу» вам телом.

Ситуации, предлагаемые в этом тренинге, во многом искусственные, ноони дают навык расшифровки невербального языка, дают темсамым новыйопыт общения. Навык приобретается путем освоения упражнений последую­щим направлениям (темам):

1) Освобождение от мышечных напряжений (от так называемых «зажи­мов»). Освобождение от телесных зажимов, согласно теоретическим положе­ниям телесно-ориентированной психотерапии, это один из косвенных путей к освобождению от зажимов психологических, т.к. телесные порождаются пси­хическими. Упражнения этой темы даются в начале любого занятия, это так называемые «разогревающие процедуры».

2) Внимание. В этой теме содержатся упражнения на сосредоточение-внимания (в ситуации «здесь и теперь»), переключение внимания, привлече­ние внимания к себе и т.д.

3) Воображение и фантазирование, которые являются необходимым зве­ном творческого поиска, наполняют сходные движения человека разнообраз­ным и, главное, осмысленным содержанием.

4) Собственно общение и взаимодействие с проработкой невербальных средств общения (интонаций, мимики, движений и т.п.) и его содержания (контекста, подтекста, атмосферы).

5) Кульминация цикла занятий - взаимодействие в хэпшшинге - импрови­зации.

. Необходимо специально оговориться, что такое разбиение на темк имеет целью только обозначение направлений работы и является достаточно услов­ным, т.к. большинство упражнений (кроме части разогревающих процедур) охватывает сразу несколько тем. Упражнения по мере их освоения, а также в зависимости от контекста, наполняются новым содержанием. Некоторые уп­ражнения, предлагаемые на начальных этапах тренинга, как упражнения на внимание и воображение, по мере освоения формальной стороны дела (инс­трукции) используются как упражнения на общение и взаимодействие. Кроме того, некоторые упражнения в зависимости отнеобходимости могут быть то вспомогательными,» переходными к другим, то представлять собой отдельный смысловой кусок, сопровождающийся разбором и интерпретацией.