Глава 580. Неожиданное предложение 59 страница

В отдельной ложе над общим залом театра Луны Калю, отхлебывая из бокала с кровью девушки в нем и глядя вниз на полный людей зал, произнес:

— Что за толпа! И вправду, люди тупой вид!

В углу этой ложи лежала связанная прекрасная девушка с волосами цвета золота, она пыталась высвободиться из уз, и напряжение от этих усилий были ясно видны на её лице. Рядом с ней находился член Святого клана, что постоянно отбирал у неё из тела кровь посредством шприца.

Грэй Сито, тоже держа кубок с кровью девушки, с улыбкой ответил:

— Да, когда они истратят все, что только имеют, на понравившихся им куртизанок, мы спустимся и раздавим все их надежды. Что за чудесное ощущение — разрушении чужих надежд и мечтаний!

Грей Сито, что несколько сотен лет добивался процветания Цинчжана, теперь надеялся с помощью своего родича тоже получить награду за выполнения задания и стать божественным воином 4-го типа, обладателем еще большей власти и мощи. От одной мысли об этом его кровь просто кипела, и он жаждал наброситься на красавиц внизу, вырывать из них сердца и видеть отчаяние на их лицах.

«Неужели появились претендентки от четырех домов?» — услышав вал приветствий и криков, донесшихся снизу, Калю присмотрелся к творящемуся в зале.

— Лю Ичэнь! Лю Ичэнь!

И вправду, крики сопровождали появление одной из девушек. Рост метр семьдесят, длинные волосу голубого света и ярко зеленые глаза. Осиная талия, упругие, выделяющиеся ягодицы и пара почти вырвавшихся из плена одежды пышных грудей. Все эту роскошь обтягивало красное кожаное платье, а сама красотка также держала в руках еще и плеть. Лицо обладало очень резкими чертами лица, производя впечатление резкой, кричащей красоты, подобно удару клинка, девушка, буквально источавшая ауру надменности и сексуальности, походкой королевы взошла на сцену.

Дразнящим упругим шагом выйдя на середину сцены, Лю Ичэнь швырнула плеть на пол. От удара рукояти плети в месте удара пошли трещины, и в воздух взлетели осколки, показывая силу удара собравшимся в зале людям. Показанная этой куртизанкой сила была, очевидно, примерно равна силе воина 2-го типа!

Лю Ичэнь надменно посмотрела со сцены на мужчин и выкрикнула:

— Ничтожные бедняки и простонародье, танцуйте вместе с королевой!

Закончив речь, Лю Ичэнь принялась исполнять сексуально завлекающий танец, используя магию своего внешнего облика. Своим танцем и поведением она создавала атмосферу сексуальности, надменности и заигрывания с присутствующими в зале.

Глядя на её завлекающий, провокационный танец все собравшиеся здесь мужчины ощутили в сердцах пробудившуюся ярость. Им захотелось взобраться на сцену и, повалив эту надменную сексуальную королеву, овладеть ею самым грубым из возможных способов, заставив её подчиниться им, признать их превосходство и её ничтожность.

Чжао Шао, глядя на выступление Лю Ичэнь, заблестел глазами:

— Отлично! Королева сексуальности, я хочу и её тоже, те, кто выступал до неё, не идут ни в какое сравнение!

Окружавшие его мажоры с пересохшим горлом и внезапным стояком да горящими глазами впились в танцующую Лю Ичэнь.

Калю тоже заблестел глазами и, облизнув губы, с улыбкой сказал:

— Да, она хороша! Грей Сито, она моя! Женщина человеческого вида, что пробудила во мне желание! После того как развлекусь с ней, сожру её сердце, наверняка это будет невероятно вкусно!

Грэй Сито с сожалением ответил:

— Раз ты её хочешь, то получишь.

Грэй Сито тоже была по нраву Лю Ичэнь, но что такое человеческая самка по сравнению с возможностью заполучить мощь?

Прекрасный чувственный танец завершился, покрытая капельками пота Лю Ичэнь надменно обозрела толпившихся внизу людей и крикнула:

— Бедняки и неудачники, хотите моего тела?! Хотите, чтобы я преклонила перед вами колени и назвала вас своим хозяином? Взять плеть и отхлестать меня? Вам всего лишь стоит сделать меня победительницей конкурса, и я исполню все ваши темнейшие желания. Ну же, не скупитесь, покупайте для меня цветы!

— Я покупаю тридцать цветов для Лю Ичэнь!

— Три тысячи! Я шлю Лю Ичэнь три тысячи цветов!

С самого начала количество цветов взлетело до трех тысяч, что равнялось в ястребах трем миллионам.

— Четыре тысячи! Я шлю Лю Ичэнь четыре тысячи!

— Я отсылаю госпоже Лю Ичэнь четыре тысячи двести цветов!

— Пять, пять тысяч цветов для Лю Ичэнь!

— Восемь тысяч цветов!

После этого сообщения голоса всех остальных людей затихли, и в зале наступила почти что полная тишина. Всего лишь за несколько секунд от нескольких десятков цветов до пяти тысяч, а теперь и восьми!

Чжао Шао раньше заплатил десять миллионов за трое суток развлечений с Чжан Сюэли, а не просто за одну ночь. Отдать же восемь миллионов за одну ночь было чистейшей воды безумием.

Взгляды всех присутствующих сосредоточились на Юэ Чжуне, который именно и огласил последнюю сверхвысокую цену.

— Лю Ичэнь, высшее достижение — восемь тысяч цветов! — разнесся в эту секунду по залу голос конферансье.

— Сегодня ночью я твоя! — Лю Ичэнь кинула кожаную плеть Юэ Чжуну и, затем с достоинством развернувшись, проследовала к лестнице, ведущей со сцены.

Все мужчины смотрели на Юэ Чжуна глазами, полными зависти!

Глава 745

Глава 745. Лучшие цветки

C внешне равнодушным видом Юэ Чжун наслаждался завистью со стороны всех присутствующих в зале мужчин.

Чжао Шао мрачно посмотрел на него глазами, полными ненависти, и пробормотал:

— Чтоб ты сдох!

По внешнему виду Лю Ичэнь совсем не уступает Ци Цин’эр, а для некоторых людей — вообще намного превосходит в привлекательности.

Чжао Шао первоначально хотел заполучить Лю Ичэнь себе, выкупив ту за пять тысяч цветов, но вмешательство Юэ Чжуна абсолютно и бесповоротно разрушило его план и наполнило сердце гневом.

Хоть Чжао Шао, в конце концов, и происходил из богатой семьи, но потратить двадцать миллионов на развлечения с женщинами — это слишком. Ведь все-таки он прежде всего — торговец, и хоть состояние его семьи очень велико, но наличные средства, которыми он располагал, были достаточно ограниченными.

Лиза, располагавшаяся рядом с Юэ Чжуном, проворчала сквозь сжатые зубы:

— Не многовато ли? У нас всего десять миллионов, а ты уже спустил на эту женщину восемь!

Юэ Чжун отозвался совершенно беззаботным голосом:

— Не беспокойся, деньги у меня есть.

Тоже сидевший рядом Джесс не проронил ни слова, но слегка изогнул бровь.

Он искренне поверил, что Юэ Чжун предсказанный в пророчестве Спаситель, и последовал за ним. Во владении Юэ Чжуна было больше двухсот ОБМ RH2, а подобную машину людям было трудно купить в больших городах даже за сто миллионов ястребов, каждый раз при продаже разгорался отчаянный аукцион.

В это время сцену покрыл туман, и, когда он рассеялся, там уже находилась другая представительница одного из четырех домов развлечений.

Высокий рост, длинные волосы цвета золота, облаченная в вечернее платье белого цвета, открывавшее вид на вызывающее желание тело с лицом, не уступающим по красоте телу, перед ней стояло белое пианино.

— И Бисы!

— И Бисы, я люблю тебя!

— …

Снова зал заполнили возбужденные выкрики.

Эта высокая златовласая блондинка с телом, мгновенно вызывающим сексуальные желания, одним своим видом в мгновение ока создавала впечатление беспримерной ласки и нежности.

Нежно улыбаясь мужчинам в зале, И Бисы присела за инструмент. Ее нежные белые пальчики принялись порхать над клавишами пианино.

Чудесные звуки пианино разносились по залу Луны. Даже ничего не понимающий в музыке Юэ Чжун чувствовал удовольствие от её игры.

Но, к сожалению, игре И Бисы не хватало того очарования, что присутствовало в песне Ци Цин’эр. По сравнению с обычной красивой девушкой эта утонченная, прекрасная блондинка могла считаться несравненной красавицей, но в противопоставлении надменной королеве Лю Ичэнь — все же уступала. После игры из зала посыпались предложения цветов:

— Я отсылаю госпоже И Бисы пять сотен цветов!

— Тысячу!

— Тысячу и сто!

— Тысячу и две сотни!

— …

И хоть цена, перевалившая выше тысячи, намного превосходила то, что платили за выступавших перед этим девушек, но преодолеть порог в тысячу восемьсот цветов И Бисы не могла.

— Три тысячи! — громко выкрикнул Чжао Шао!

Все в зале тут же замолчали. Взгляды всех присутствующих скрестились на его теле, даря Чжао Шао просто невероятно приятное ощущение

превосходства. И Бисы была женщиной выдающейся красоты, овладев ею, он получит также и уважение других, ну, а зависть остальных и ощущение самодовольства шли уже приятным бонусом.

В этот момент красивый молодой человек в ложе для ВИП-гостей на втором ярусе крикнул:

— Я шлю четыре тысячи цветов госпоже И Бисы!

И Бисы, как воспитанница одного из четырех великих домов развлечений, культивировавшая облик утонченной женственности, очевидно, пришлась по вкусу этому мужчине из ВИП-секции.

Четыре тысячи цветов. После это люди уже не осмелились продолжить аукцион. Все-таки четыре миллиона ястребов за ночь с женщиной — это слишком много.

На секунду в глазах И Бисы промелькнула тень сожаления, но затем она взглянула на мужчину на втором ярусе и послала ему нежную улыбку.

Молодой красавец слегка заносчиво кивнул ей в ответ.

Чжао Шао сначала побагровел, затем побледнел. Сейчас эта безрассудная покупка трех тысяч цветов чувствовалась им как прилюдная пощечина.

— Пять тысяч цветов!

И только люди подумали, что все уже решилось, когда раздался голос Юэ Чжуна.

Черты лица молодого человека на втором ярусе застыли в одеревеневшей маске, скрывавшей его чувства, но на лбу у него на секунду образовалась морщина, и он, подобно соколу, бросил вниз на Юэ Чжуна пристальный взгляд.

И Бисы тоже перевела на него любопытный взгляд и послала улыбку уже ему. Возможно, это он станет первым мужчиной в её жизни.

Лю Ичэнь, Ци Цин’эр, И Бисы — эти женщины были настоящими сокровищами человеческого вида как по красоте, так и по проявленным ими способностями. Но в этом городе им была уготована только одна участь: стать игрушками для развлечения мужчин, пока их не заиграют до потери товарного вида.

Во взгляде Чжао Шао, брошенном на Юэ Чжуна, теперь было еще кое-что другое, кроме ненависти. Очень немногие люди были готовы потратить на подобное такие деньги.

Лиза, побледнев, уставилась на беззаботно разбрасывающегося деньгами Юэ Чжуна и спросила:

— А у нас есть столько денег?

Движение ладони, и в пальцах Юэ Чжуна возникает золотая карточка.

С перекосившимся лицом Лиза, не в силах более терпеть происходящее, прошептала ему на ухо:

— Ты что, с ума сошел? Это же вся казна третьей повстанческой армии!

Юэ Чжун ответил:

— Не волнуйся, у меня есть план.

До апокалипсиса Юэ Чжун был не самым богатым человеком, а теперь, обзаведясь солидными финансовыми возможностями, он не отказывал себе в удовольствии потоптаться на тщеславии и самодовольстве не нравящихся ему людей.

— И Бисы, высшее достижение — пять тысяч цветов! — снова раздался в зале голос конферансье.

Еще раз улыбнувшись Юэ Чжуну, И Бисы церемонно поклонилась залу и грациозно удалилась со сцены.

Со сцены стал подыматься туман, и на ней появилась девчонка-подросток ростом в метр тридцать шесть с тонкой, как у пчелы талией, но с выдающейся парой грудей второго размера, обтянутых кожаным топиком, и такой же мини-юбкой, которая едва-едва прикрывала трусы. Её волосы золотистого цвета были коротко пострижены, и все это вместе с её нарядом придавало ей шарм проказницы и бунтарки.

— Айни! Айни!

— Офигенно! Айни, ты лучшая!

— …

Появление девочки на сцене вызвало в зале взрыв возбужденных восклицаний.

Айни — эта поразительная девочка-львица была представительницей от Легкой Ночи. Ее невысокий рост и стройная фигура с пышными формами, безупречная кожа вкупе с незаурядной красотой лица создавали впечатление чистоты и плотского наслаждения, умелой зрелости и полной невинности. Лоли, являвшаяся одновременно и ангельским, и демоническим началом.

Мило улыбнувшись людям перед ней и помахав рукой, произнесла:

— Всем привет! Я Айни! А теперь Айни порадует вас танцем, так что большие дяденьки и старшие братики, если желаете познакомиться с Айни поближе, посылайте побольше цветов!

— Ах, ах, Айни!

— Айни, я люблю тебя!

— …

Снова и снова крики подобные этим раздавались в зале.

Айни с улыбкой подобрала микрофон и начала петь. Ни на секунду не прекращая своего звонкого, жизнерадостного пения, она танцевала на сцене, демонстрируя гибкость своего еще тоненького подросткового тела в горячем, сексуальном танце.

И пела, и танцевала Айни просто замечательно. Даже до апокалипсиса очень немногие из лучших артистов Земли могли конкурировать с ней.

Только она закончила танец, как зал взорвался доброжелательными аплодисментами.

— Тысяча цветов!

— Полторы тысячи!

— Две тысячи цветов!

— …

С ВИП-мест, зарезервированных для дома Легкой Ночи, доносились голоса полные безумной страсти.

Чжао Шао сидел молча, не рискуя из-за жадности больше участвовать в ставках. Он уже спустил огромное количество средств и не добился ничего, потому ему не хотелось терять деньги еще и на Айни.

— Четыре тысячи цветов!

Стоило только людям услышать голос Юэ Чжуна, как все замолкли, а на него самого устремились убийственные взгляды.

После предложения Юэ Чжуна больше никто не рисковал перебивать его цену.

— Айни, высшее достижение — четыре тысячи цветов! – озвучил результат конферансье.

Айни послала ладонью воздушный поцелуй Юэ Чжуну и сказала с волшебной улыбкой:

— Спасибо, большой братик!

Сразу же после этого она покинула сцену.

Вскоре сцену снова скрыло в тумане, из которого появилась платформа в виде лотоса, на котором, словно на троне, сидела Ци Цин’эр, одетая в платье из цельного куска материи белого цвета.

— Ци Цин’эр!

— Чистейшая!

— …

Стоило появиться Ци Цин’эр, и люди, слышавшие в Павильоне Райского Благоухания её пение, тут же стали её приветствовать просто оглушительными криками.

Чжао Шао не отводил странно-горячечного взгляда от тела Ци Цин’эр.

Вишневые уста Ци Цин’эр разомкнулись, и зал Луны наполнился её чарующим голосом. Спустя пять секунд весь зал утих, и единственным звуком, раздававшимся в нем, был волшебный голос воспитанницы Павильона Райского Благоухания.

Под волшебством, что нес в себе её голос, весь гнев и напряжение, накопленные людьми в зале, стали постепенно покидать их, а их тела слегка расслабились.

— Я хочу её! — Калю горящими глазами уставился на Ци Цин’эр, а категорической уверенностью и жаждой обладания, что слышались в его голосе, можно было бы гвозди рубить. Даже член Святого клана, слушавший её пение, испытывал наслаждение не меньше, чем от убийства людей.

С болью в сердце Грэй Сито посмотрел на сцену и сквозь сжатые зубы ответил:

— Получишь.

После окончания песни еще пару тройку секунд зал безмолвствовал, погруженный в тишину, а затем взорвался сумасшедшими аплодисментами.

Множество мужчин глядели на сцену с жадным, собственническим огоньком в глазах.

Красота Ци Цин’эр была несравненна, удивительный темперамент и поразительный талант к пению. Подобная красота даже в Цинчжане, славном своими красавицами, появлялась только раз в столетие.

Один из мужчин, сидевший на ВИП-местах Легкой Ночи с сумасшедшим блеском в глазах сказал:

— Я шлю госпоже Ци Цин’эр четыре тысячи цветов!

Мужчина, что соревновался с Чжао Шао за красавицу И Бисы, с восхищением глядя на Ци Цин’эр, сказал:

— Я дарю госпоже Ци Цин’эр семь тысяч цветов!

С налившимися кровью глазами Чжао Шао заорал:

— Десять тысяч! Я шлю десять тысяч цветов госпоже Ци Цин’эр!

Глава 746

Глава 746. Охотничьи игры

После слов Чжао Шао в зале повисла гробовая тишина.

Десять тысяч роз было эквивалентно сумме в десять миллионов ястребов. Немногие люди смогли бы заплатить такую сумму. А те, кто и смог, вряд ли бы выложили десять миллионов ястребов за ночь с женщиной.

Пока Чжао Шао с красными от похоти глазами разглядывал Ци Цин’эр, в зале послышался негромкий голос Юэ Чжуна:

— Двадцать тысяч цветов.

Как только Юэ Чжун произнес эти цифры, к нему повернулись головы всех сидящих в зале.

Во взглядах многих мужчин ясно читалась зависть, сомнения, гнев, и все это было направлено на Юэ Чжуна. Юэ Чжун был первым в городе, кто купил сразу четырех девушек за цветы.

Чжао Шао посмотрел на Юэ Чжуна и, прерывисто дыша, крикнул:

— Двадцать одна тысяча цветов!

Покупка женщины на ночь за двадцать один миллион ястребов была очень тяжелой ношей для Чжао Шао, но он решил во что бы то ни стало заполучить Ци Цин’эр.

— Тридцать, — легко сказал Юэ Чжун.

Чжао Шао издал вопль раненого зверя.

— Ты насмехаешься надо мной? Может, ты хочешь драки?

Юэ Чжун посмотрел на него с презрением.

— Нищий, если не можешь себе позволить эту трату, уступи другим, кто может это сделать, — высмеял его Юэ Чжун.

Лицо Чжао Шао побагровело и наполнилось злобой, кровь прилила к лицу.

— Кто тут нищий, еще неизвестно! Я даю пятьдесят тысяч цветов мисс Ци Цин’эр, можешь сделать ставку в шестьдесят тысяч!

Услышав слова Чжао Шао, немного начавшая гудеть аудитория снова затихла. Сумму в пятьдесят миллионов ястребов не каждая, даже богатая и могущественная семья сможет себе позволить. Конечно, у некоторых семей годовой оборот составлял один-два миллиарда, но трата в пятьдесят миллионов за секс с девушкой встряхнула аудиторию.

— Сто тысяч. Я даю сто тысяч цветов мисс Ци Цин’эр! — невозмутимо сказал Юэ Чжун.

Теперь лицо Чжао Шао посерело, и он опустился на стул.

— Ты сумасшедший. Потратить сто миллионов ястребов, ты сумасшедший.

— Сто тысяч?

— Он сказал сто тысяч цветов?

— …

Люди стали перешептываться в зале, недоуменно глядя друг на друга.

Даже сама Ци Цин’эр недоуменно поглядела на Юэ Чжуна.

Сто тысяч цветов в денежном эквиваленте было сто миллионов ястребов! Никогда, за всю историю города, ни один предводитель не выкладывал столько денег за одну девушку.

После временного затишья послышался голос ведущего:

— Ци Цин’эр, высшее достижение — сто тысяч цветов! Это абсолютный лидер среди всего Павильона Райского Благоухания!

Лю Ичэнь, И Бисы и Айни также вышли из-за кулис и, встав за Ци Цин’эр, посмотрели на неё с завистью. В этом городе у девушек была страшная конкуренция и все боролись за жизненно важное звание прекраснейшей из куртизанок. Звание позволило бы им получить хорошую, сытную жизнь с достаточной свободой и личным пространством. Это лучшее, на что они могли рассчитывать.

Ведущий с улыбкой одел инкрустированную драгоценными камнями корону на голову Ци Цин’эр:

— Поздравляем вас с получением титула прекраснейшей из куртизанок!

— Спасибо! — Ци Цин’эр мило улыбнулась в ответ.

Ведущий протянул руку, громко приглашая Юэ Чжуна:

— А теперь пригласим на сцену счастливчика — Юэ Чжуна! Обладателя четырех прекрасных девушек!

Ци Цин’эр, Лю Ичэнь, И Бисы и Айни смотрели на поднимающегося по ступенькам Юэ Чжуна и чувствовали себя растерянно.

Юэ Чжун поднимался, понимая, что на нем сконцентрированы взгляды всего зала — злые и завистливые. В истории города Цинчжан не было человека, купившего одновременно четырех девушек в Павильоне Райского Благоухания. Но самое главное — он обладал прекраснейшей из куртизанок, поэтому в сердцах людей, сидящих в зале, рождалась зависть.

Чжао Шао смотрел, как Юэ Чжун поднимается, и его руки непроизвольно сжимались в кулаки.

Как только Юэ Чжун поднялся, ведущий улыбнулся все той же профессиональной улыбкой:

— Мистер Юэ Чжун, поздравляем вас, обладателя четырех прекраснейших куртизанок! Вы бы хотели что-нибудь сказать?

— Что это за чушь? Я первый обладатель четырех прекраснейших куртизанок!

В этот момент из зала вышли Калю, Грей Сито и еще несколько божественных воинов 2-го типа и направились к сцене.

— Мистер, вам нельзя здесь находиться, пожалуйста уйдите, — ведущий попытался преградить путь идущим Калю и Грей Сито.

— Уйди с дороги, муравей! — зло улыбнувшись, Калю схватил голову ведущего, провернул направо и вытащил вместе с позвоночником наружу.

Глаза на голове ведущего вылупились от ужаса, а кровь, вышедшая из обрубка шеи, оросила сцену.

Увидев это, люди были в шоке.

Чжан Маньди и другие три прекрасные девушки упали на колени перед Калю и стали умолять:

— Рабы не знали, что ваша честь нанесет визит, рабы просят прощения!

Четыре места любви в городе Цинчжан поддерживались Грей Сито, без него они бы не смогли развиться до такого масштаба. Чжан Маньди и три девушки отвечали перед Грей Сито за это место. А перед Грей Сито такие, как Чжао Шао и другие могущественные люди, были презренными муравьями.

Ци Цин’эр и остальные девушки услышали имя Грей Сито, их колени задрожали, и они упали на колени перед ним. Хотя они и обладали титулом прекраснейших куртизанок, они точно проигрывали по статусу Чжан Маньди.

— Ха, видели? Презренная человеческая раса, — Калю заметил в толпе Юэ Чжуна с Лизой и Шаси. — Ха-ха-ха-ха, ты же обычный презренный клоун. Хотя твои девушки очень даже ничего. Если ты отдашь их мне, то сможешь уйти отсюда живым. А иначе я сниму твою кожу и сожру живьем!

— Это невозможно, — холодно сказал Юэ Чжун. — Я не отдам их тебе. Да и если я не ошибаюсь, то даже в случае их отдачи тебе мне не уйти отсюда живым точно.

Глаза Калю вспыхнули яростным блеском, ведь он не терпел, когда его тычут носом в его же вранье.

— Ха! А ты угадал, мальчик. Даже если бы ты отдал мне девчонок, я бы все равно тебя убил, потому что ты мне не нравишься. Люблю давить, как букашек, людей, которые любят хвастаться. Но прежде, чем я тебя раздавлю, ты увидишь, как я поглощаю кусочек за кусочком твоих женщин. Объявляю начало охотничьих игр! Давайте устроим кровавый фестиваль!

Как только прозвучали слова Калю, послышался злобный смех людоедов, находящихся среди людей.

Один из людоедов ударил когтем наемника в спину и рассек её своим огромным когтем. И, дико смеясь, вырвал его сердце и съел еще горячим.

Приземистый купец, очень богатый торговец, побежал прочь к выходу из конференции, но обнаружил, что двери были закрыты.

Людоед схватил его за шиворот и, открыв свой огромный рот, вгрызся в толстую шею торговца. Из раны захлестала кровь, и торговец, ловя ртом воздух, упал на землю. Брызги крови окрасили лицо людоеда, отчего оно стало еще свирепее.

— Спасите! Помогите!

Лицо Чжао Шао побелело от испуга.

Восемь людоедов объединились и напали на Чжао Шао. Его телохранители безуспешно пытались обороняться, но людоеды быстро разрушили строй и расчленили оставшихся телохранителей, окропляя кровью сцену.

Чжао Шао упал на колени и подполз к людоедам:

— Прошу отпустить меня, я богатый торговец. Я богатый торговец, я могу отдать вам сто миллионов ястребов, только не трогайте меня. Я готов дать вам сто миллионов, нет, двести миллионов!

— Мусор! — людоед огромным кулаком размозжил голову Чжао Шао, обнажив серый мозг.

Зал раздавался криками и воплями, по всему залу царила атмосфера отчаяния.

Глава 747

Глава 747. Схватка с людоедами

Грей Сито в прошлом всегда одобрял Чжан Маньди, поэтому ей хватило смелости подойти к нему на коленях и сказать:

— Ваше Величество, таким образом вы можете вырезать весь Цинчжан.

Калю зловеще улыбнулся Грею Сито, показав на Чжан Маньди:

— Грей Сито, эту женщину я хочу съесть. Ты не возражаешь?

Чжан Маньди смертельно побледнела и посмотрела на Грея Сито умоляющим взглядом. Сейчас из всех людей на сцене только он мог её спасти.

— Да не вопрос! — усмехнулся Грей Сито. — Она всего лишь презренный человек.

В тот же момент Чжан Маньди впала в глубоко отчаяние, потеряв последнюю надежду. Несмотря на то, что она с первых дней льстила Грею Сито и выполняла все его приказы, он все равно считал её презренным человеком, расходным материалом.

Калю потянулся и с силой ущипнул Чжан Маньди за щеку.

— Ха? Слышала? Твой мастер Грей Сито бросил тебя!

Больше, чем есть жертву, Калю любил видеть отчаяние на их лицах, когда те понимали, что никто не сможет их спасти.

Но Чжан Маньди заполнило отчаяние, и она перестала предпринимать какие-либо попытки к спасению, ведь это может только ухудшить ситуацию, и она будет страдать еще дольше.

Калю схватил и сжал руку Чжан Маньди:

— Довольно! Теперь я попробую твое сердце на вкус.

В этот момент клинок со свистом направился на Калю. Почувствовав опасность, Калю сделал огромный прыжок назад, но ужасающая скорость клинка отсекла ему правую руку.

— Божественный воин 3-го типа? — Грей Сито посмотрел на Юэ Чжуна.

— Кто ты? — Калю внимательно уставился на лицо Юэ Чжуна.

— Не имеет значения. Эти женщины мои, так что вам остается только умереть!

Глаза Юэ Чжуна холодно блеснули, и он применил «Теневой шаг». На новой скорости он создал копье, покрытое «Дьявольским пламенем», и метнул его в направлении Калю и Грея Сито.

После того как Юэ Чжун улучшил «Дьявольское Пламя» 2-го ранга в третий раз, мощь его увеличилась в два раза по сравнению с прошлой.

Копье ударилось в подчиненных Грея Сито — божественных воинов 2-го типа и полностью поглотило. А Грею Сито и Калю, как самым ловким, удалось выпрыгнуть из пламени.

Как только Калю увернулся от атаки, Юэ Чжун активировал «Ки Тьмы» и, окутавшись темной пеленой, направил на него кулак, искрящийся от скорости.

Свирепо улыбнувшись, Калю ударил в ответ, даже не пытаясь как-то увернуться от кулака Юэ Чжуна.

Как божественный воин 3-го типа, Калю имел достаточно Живучести, чтобы выдержать огонь из любого крупнокалиберного пулемета, и он будет жить, пока у него не будет разрушен мозг или сердце. Поэтому он сможет сражаться вне зависимости от того, сколько ему нанесли ран.