ДЕПЕРСОНАЛИЗАЦИЯ «Я» Принципы

Деперсонализация — отстранение от образа себя — иногда считается невротическим и даже психотическим симптомом. Это состояние, в котором «Я» становится незнакомым, отдаленным, нереальным (Cameron, 1963). Это состояние считается профессио­налами в области психического здоровья настолько разруши­тельным, что они вряд ли стали бы защищать технику, которая может способствовать его возникновению, но наш опыт подтверж­дает, что поощрение деперсонализации в легкой степени часто имеет свои преимущества.

Деперсонализация находится на одном из экстремумов кон­тинуума. На другом его экстремуме — гиперперсонализация, в равной степени деструктивное состояние. Индивидуумы с гипер-персонализацией в чрезмерной степени все субъективируют, считая себя причиной всего, что вокруг них происходит. Избы­точность подобного Я-фокуса может привести к серьезным дис-тимическим расстройствам и навязчивой интроспекции. Модель реалистических убеждений и поступков, которые мы характе­ризуем как «нормальные», располагается где-то между этих двух крайностей, хотя и «нормальные» люди могут время от времени отклоняться в ту или иную сторону. Наш континуум может быть изображен следующим образом:

гиперперсонализация-

Люди с гиперперсонализацией постоянно ошибаются в опре­делении причинности. Они считают все причины проприоцеп-тивными. Когда в их жизни появляются проблемы, они пытают­ся изменить некие гипотетические недостатки в самих себе, вме­сто того чтобы как-то модифицировать окружающую среду. Например, агорафобики стараются избавиться от тревоги, при­обретая все больший контроль над собой, не пытаясь вместо это­го найти, что во внешней среде ее запускает. Обсессйвные кли­енты приписывают огромную важность и значение своим соб­ственным внутренним процессам.

Терапевты, которые столкнулись с конфронтацией гиперпер-сонализирующих клиентов, могут работать над сознательным сдвигом в их восприятии от экстремума гиперперсонализации в сторону деперсонализации. В задачу не входит провести их до самого конца континуума, но может оказаться необходимым (в зависимости от интенсивности тенденций клиента к самооб­винению) продвинуть их немного правее «нормальной» зоны. Это должно быть сделано исходя из предположения о том, что у клиента может произойти определенный посттерапевтический возврат в направлении своей прежней позиции.

Первый шаг в деперсонализации — изменить излишне пер­сонализированную причинную атрибуцию. Терапевт должен по­мочь клиенту взглянуть на себя извне, так, как на него смотрят другие: как на объект, подверженный действию внешних сил, а не только как на самогенерирующуюся сущность. Клиенту необходимо сосредоточиться на наблюдаемой информации, что­бы отыскать причины и избежать чрезмерной интернальной атрибуции.

Метод

1. Составьте список из 20 негативных событий, которые про­изошли с вашим клиентом не так давно.

2. Запишите предполагаемые им свои внутренние недостатки (убеждения, приводящие к гиперперсонализации), которые, на его взгляд, послужили причиной происшествий.

3. Научите клиента искать причины событий во внешней сре­де. Используйте научный метод: отыщите стимулы, подкреп­ление, операнты или сопутствующие элементы среды, ко­торые послужили пусковыми механизмами негативных со­бытий. Перепишите все проприоцептивные причины как внешние.

4. В случае, если причин множество, примените закон эконо­мии: самое простое объяснение должно рассматриваться в первую очередь, чтобы определить наиболее вероятное.

5. Пусть клиент практикуется в определении внешних и внут­ренних причин тех событий, которые происходят с ним в течение дня. Научите его смотреть на себя и на других как на объекты, подверженные влиянию окружающей среды.

6. Как только клиенты научатся не брать на себя ответствен­ность за эти влияния, расскажите им про различные методы решения проблем, которые могут использоваться для преоб­разования среды.

Пример

Одним из лучших примеров гиперперсонализации является то, насколько некоторые клиенты верят в свою интуицию. Они думают, что обладают глубоко запрятанным чувством правды и лжи, которое находится у них где-то внутри головы. Они считают это чувство ключом к любому знанию, почти что божественным видением исти­ны. Многим клиентам их интуиция говорит о том, что они скверные, порочные и виновны во всем. Это основное в гиперперсонализации. Оценка истинности или ложности помещается внутри клиента и ста­новится недоступной для объективного рассмотрения.

Но существует ли подобное явление? Клиенты, которые «серд­цем чувствуют, что правы», уверяют, что существует, и их сильные ощущения никогда их не подводят, какими бы негативными они ни были. Есть ли это шестое чувство, или интуиция на истину, которое не нуждается в проверке и логике?

Я решил неформально проверить всю теорию на некоторых из моих клиентов. Я попросил некоторых сосредоточить свою интуи­цию на первых десяти человеках, которых они встретят. Они долж­ны были фиксировать свое мнение, записывая все свои ощущения. Позднее, после того как они узнали этих людей, результаты показа­ли, что в 60% случаев они ошибались.

Когда мы исследовали, почему интуитивное познание клиен­тов оказалось ошибочным в большинстве случаев, мы обнаружи­ли одну главную причину — личное предубеждение. Хотя многие клиенты даже не имели представления о нем, оно отравляло все их оценки, проявляясь как условная реакция на определенные типы людей.

В этом был весь секрет интуиции наших клиентов. Непостижи­мое явление, которое они называли интуицией и описывали как прекрасное внутреннее чувство, которое позволяет им ясно видеть мир, содержало в себе лишь один компонент — предрассудок. Мно­гие из них с младенчества впитали подобные обобщения. Интуиция ощущается ими спонтанно и вполне определенно, потому что в ее основе лежит условный рефлекс, к которому мышление не имеет

никакого отношения и который возникает каждый раз, как они встре­чают тот тип людей, что его запускает.

Оценки клиентов зачастую оказывались ошибочными, потому что интуиция активизировала их предрассудки о том, как люди вы­глядят или говорят, чем они занимаются, каково их происхождение, к какой национальности принадлежат.

Комментарий

То, что изложено выше, — достаточно неромантичный взгляд на интуицию, но именно романтичная точка зрения порождает гиперперсонализацию. Клиенты сначала неохотно отказыва­ются от почитания своей интуиции, но постепенно они приобре­тают необходимую для сдвига своего восприятия мотивацию.

Терапевту очень важно определить ту ситуацию, когда необхо­димо использовать эту технику. Дистимические клиенты очень часто подвержены гиперперсонализации. Их непререкаемая интуиция сообщает им о том, что они виновны во всем, что во­круг них происходит. Другие же клиенты могут быть деперсона­лизированы. Аддикты, бьющие мужья, воры, делинквенты и ожесточенные клиенты — все отделяют себя от своего поведения. В своих поступках они обвиняют других и отрицают собствен­ную ответственность. Таким клиентам эта техника на пользу не пойдет. Им необходим противоположный подход.

Дополнительная информация

Рэчмен (Rachman, 1997), хотя и не употребляет термин «гиперпер-сонализация», пришел к выводу о том, что обсессивные клиенты прида­ют своим мыслям огромное личное значение. Они верят, что их мысли жизненно важны, чрезвычайно значимы и очень влиятельны.

Деперсонализация и диссоциация обсуждаются в контексте мно­жественной личности Уоткинсом (Watkins, 1976, 1978; Watkins & Watkins, 1980, 1981). Определение причинности как гипер-, так и де­персонализированными клиентами исследовалось Sober-Ain and Kidd (1984) и Taylor and Fiske (1975). McGinn (1996) применяют деперсона­лизацию и диссоциацию в схема-центрированной терапии для обучения клиентов дистанцированию от своих деструктивных «схем» (Young, 1992, 1994; Young & Rygh, 1994).

ОБЩЕСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ

Принципы

В предыдущем разделе мы раскрыли понятия гипер- и. де­персонализации. Родственное им понятие имеет отношение к тому, каким образом клиенты воспринимают события своей жизни. Можно говорить о том, что любое событие имеет как «приватное», так и «публичное» значение.

Личная значимость связана с интенсивностью эмоций, кото­рые клиенты испытывают во время происходящего события, они в этом субъективны. Общественное значение — это внешнее тол­кование события, с точки зрения наблюдателей. Различие меж­ду ними можно сравнить с разницей между нашей реакцией на внезапный ушиб собственного пальца молотком и реакцией на то, что мы увидели, как кто-то стал жертвой того же несчастья. Единственный способ устранить из мыслей клиента сильный эмоциональный компонент, который приводит к предубежден­ному восприятию, — это помочь ему научиться деперсонализи­ровать свои убеждения. Чтобы добиться в этой технике успеха, необходима длительная и упорная практика. Альтернативная техника предполагает обучение клиента сдвигаться с частной перспективы на общественную во взгляде на любое событие, ко­торое заставляет его страдать.

Метод

1. Научите клиента делать различие между воспринимаемым событием и его мыслями об этом событии.

2. Помогите клиенту посмотреть на событие с позиций обще­ственной и личной значимости. Общественное значение мо­жет быть увидено, если клиент потренируется воспринимать ситуацию с точки зрения других людей. Событие должно быть объективировано. Напомните клиенту, что у них уже есть общественный взгляд, так как в течение всей своей жиз­ни они могли наблюдать за другими в тысяче различных си­туаций. Терапевт помогает клиенту перенести свое восприя­тие других людей на себя.

3. Для того чтобы перевести значение событий из разряда лич­ного в публичное, клиент должен научиться отстранять от собственного восприятия следующее: эмоциональные пере­менные, интенсивное самонаблюдение и определенные мета­физические предположения. Очевидно, что это невозможно осуществить в полной мере, но чем больше клиенты смогут к этому приблизиться, тем более объективным будет их взгляд на происходящее.

4. После того как понятие общественного значения было рас­крыто клиенту, помогите ему составить список основных си­туаций, с которыми он сталкивался, а также публичных и личных значений для каждой из них.

5. Сначала клиентам нужно будет проинтерпретировать собы­тие с позиций общественности, после того как они автомати­чески восприняли его с личной точки зрения. По мере посте­пенного развития клиенты смогут все больше и больше при­ближать объективный взгляд на событие ко времени его совершения и в конце концов замещать персональное вос­приятие публичным во время самого события.

Пример 1

Событие: приступ тревоги. Персональное значение: «Я умру».

Публичное значение: адреналин и другие вещества выбрасыва­ются в кровяное русло.

Событие: критика другим человеком.

Персональное значение: «Я, должно быть, сделал что-то непра­вильно. Я неполноценен».

Публичное значение: «Некто выражает свое несогласие с тем, что я сделал. Причины этого неизвестны».

Событие: неудача в деловом проекте.

Персональное значение: «Я некомпетентен, я неудачник, я спус­каюсь вниз по лестнице успеха».

Публичное значение: «Планирование и подготовка были недо­статочно эффективными».

Событие: нехватка аргументов.

Персональное значение: «Я слабак, балабол и зануда».

Практикум по когнитивной терапии

Публичное значение: «Он знал по этому вопросу больше меня и, может быть, более опытен в ведении споров».

Событие: мало друзей.

Персональное значение: «В сущности, полюбить меня невоз­можно».

Публичное значение: «Я не пытаюсь заводить друзей и обхо­жусь с людьми не очень ласково».

Событие: неудачи в спорте.

Персональное значение: «Я нестоящий мужчина». Публичное значение: «У меня недостаточно рефлексов, трени­ровки, практики».

Событие: стала на семь килограммов тяжелее, чем была в 17 лет. Персональное значение: «Я забыла о самодисциплине». Публичное значение: «У 37-летней женщины и подростка про­цессы метаболизма неодинаковы».

Пример 2

Личное значение страха — такое восприятие мира, когда кажет­ся, что должно произойти что-то страшное и этого нужно избежать во что бы то ни стало. Общественное, объективное значение заклю­чается в том, что реальная опасность может присутствовать, а мо­жет и не присутствовать, и необходимо посмотреть на ситуацию и определить, действительно ли она существует. Клиенты, нуждаю­щиеся в руководстве, чтобы взглянуть на опасность не с субъектив­ной, а с общественной перспективы, могут воспользоваться следу­ющими пятью принципами. В целом, страх объективен, если:

1. Существует настоящая опасность для личности, которая может нанести реальный ущерб. Неразумно бояться чудовищ под кро­ватью, поскольку они не существуют, а то, что не существует, не может принести нам вреда. Некоторые клиенты боятся ведьм и колдунов.

2. Уровень страха равен уровню возможного ущерба. Неоправдан­ным будет страх посадить небольшую занозу на пятке, посколь­ку он перевешивает потенциальную опасность. Некоторые кли­енты боятся повести себя нескромно на людях.

3. Страх соответствует вероятности того, что неприятность про­изойдет. Если человек боится, что его убьет метеор, то его страх будет иррациональным, потому что вероятность этого со­бытия слишком мала. Некоторые клиенты заметно боятся таких маловероятных событий, как авиакатастрофы, хотя абсолютно очевидно, чточастота автомобильных аварий значительно выше.

4. Опасность может контролироваться. Боязнь того, что солнце превратится в суперновую звезду, бессмысленна, потому что событие выходит за пределы человеческого контроля. Многие клиенты опасаются того, что у них может быть скрытая наслед­ственная болезнь.

5. Страх полезен в том случае, если проявляется в ситуации, где он будет держать человека в состоянии боевой готовности пе­ред лицом опасности, которой можно избежать. Бдительность по поводу получения «нервного срыва» никоим образом не сни­жает вероятность этого.

Комментарий

Немногие клиенты способны освоить эту технику. Все мы склонны застревать на собственных взглядах на событие, и наши эмоции клокочут. Клиенты, которые в состоянии овладеть мето­дикой, приобретают великолепный инструмент для рассеивания паники, нейтрализации скорби, погашения гнева.

Дополнительная информация

Аарон Бек использует родственное понятие «дистанцирования», которое приводит к схожему снижению интенсивности эмоциональных проявлений (Beck, 1967, 1975, 1993; Beck, Emery & Greenberg, 1985).