Способы установления полиархий

53 По сравнению с первым второй способ — установ­ление полиархии после внезапного краха или револю­ционного свержения старого режима — крайне редок. В трех самых примечательных случаях — Великая французская революция, Веймарская республика в Германии и испанская республика — революция или падение режима привели к нестабильным режимам, которые вскоре регрессировали к гегемониям. Был ли этот откат случайным? Наверное, нет, поскольку там, где не могло быть и не было мирной эволюции и про­изошла революция, высока вероятность оспаривания легитимности нового режима. Внезапный крах старо­го режима лишает новый наследия легитимности; установление нового политического режима револю­ционным путем узаконивает цели революции против нее самой. Следовательно, самыми переломными бу­дут первые годы, когда законность нового режима все еще находится под вопросом, а сторонники старого режима еще живы.

53 До сих пор только четырем странам удалось до­стичь удивительно стабильных полиархий третьим способом — когда режим устанавливался в результа­те завоевания. Произошло это в новейшее время. Уже высказывались некоторые возможные основания ста­бильности полиархий, вступивших в силу после Вто­рой мировой войны под влиянием союзников; я также предположил, что эти случаи могли быть исторически уникальными.

Пятый способ наиболее близок американцам и, по крайней мере на словах, вызывает у них больше симпа­тий. Как в США, так и в Финляндии, Ирландии, Израи­ле и Индии в освободительном движении национализм смешался с идеологией представительного парламента и политического либерализма.

53 Таким образом, демо­кратическая идеология была усилена идеологией национализма: нападать на представительную демокра­тию — значило нападать на нацию.

53 Успех движения за национальную независимость приводил к банкротству

54 основных претендентов на легитимность старого ре­жима.

54 Даже представители колониальных властей либо возвращались на родину, либо навсегда исклю­чались из новой нации, как в случае с партией тори, которая после американской революции перемести­лась в Канаду, или как в случае Ирландии и Ольстера: те, кто при новом режиме стал составлять враждебное меньшинство, оставались частью старого режима.

Однако в будущем стабильные полиархии вряд ли могут быть установлены по пятому сценарию. Одна из причин заключается в том, что во многих молодых странах со слабой государственностью лидеры националистических движений, провозглашавшие демократические цели в период борьбы за независи­мость, позднее, встав во главе новой, хрупкой нации, видят в организованной оппозиции угрозу целост­ности страны. Следовательно, в новых государствах национализм не столько поощряет толерантность по отношению к инакомыслию и оппозиции, сколько обеспечивает готовое и приемлемое оправдание по­литической нетерпимости и репрессиям7.

7 Shtls £ Opposition in the New States of Asia and Africa; Daalder H. Government and Opposition in the New States // Government and Opposition. 1966. fan. P. 175-226.

54 (Не стоит забывать, что в США на протяжении их истории как национального государства опасения относительно государственности и сомнения насчет лояльности приводили к попыткам — подчас удачным — подавле­ния инакомыслия. Взаимосвязь национализма, лояль­ности и боязни инакомыслия в этой стране прекрасно отражена в оригинальном названии официальной ор­ганизации, которая более других продемонстрировала враждебность ко всякому несогласию — Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности при конгрессе США.)

54 Еще более существенным ограничением пятой стратегии может стать тот факт, что она просто от­жила свое в свете мирового развития.

54 Сегодня, после

55 исчезновения колониальных империй, мир состоит из официально суверенных государств.

55 В мире неза­висимых государств нет места движениям за национальное освобождение, которые могли бы привести к установлению более конкурентных режимов.

55 Фактически выбор представляется даже еще более ограниченным.

55 Исчезновение колониальных империй сокращает возможности и четвертого способа уста­новления полиархий. Верно также, что третий способ через военное завоевание — маловероятен. Следова­тельно, наиболее правдоподобные варианты сводятся к первым двум: в уже существующих гегемонистских режимах более конкурентная система будет установле­на либо эволюционным, либо революционным путем. Тот факт, что революционный путь крайне рискован и может закончиться провалом, вовсе не означает, что его не будут использовать. Однако революции могут создать для нового режима немалые трудности в том, что касается легитимности, и, значит, изначально под­готовить условия для возвращения к гегемонии.

55 Следовательно, в будущем, как и в прошлом, поли­архии и «почти-полиархии» будут устанавливаться в результате скорее медленного эволюционного процес­са, нежели революционного свержения существующих гегемоний.8

8 Позиция Мура, настаивающего на жизненной необходимо­сти насильственной революции как ступени на пути к демо­кратии. кажется мне заблуждением, особенно когда речь за­ходит об установлении нового политического режима. Мур яростно настаивает на своей позиции, приводя в качестве примеров гражданскую войну в Англии, Великую фран­цузскую революцию и — крайне сомнительный случай — Гражданскую войну в Америке. (Moore B.fr. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Passim.) Я думаю, что аргумента­ция Мура делается еще более слабой из-за его уверенности в том. что опыт небольших государств не имеет значения. Тогда возникает вопрос: не имеет значения для чего?

55 Если эта интерпретация кажется чрезмерно ограни­ченной, стоит напомнить, что сегодня в большинстве сложившихся полиархий с высокой степенью терпимо-56-сти по отношению к оппозиции любого рода изменение режимов происходило крайне медленно.

56 В конце XVII в. в Великобритании «организованная» оппози­ция все еще оставалась незаконной и нелегитимной. Столетие спустя идея более-менее организованной, но «лояльной» оппозиции в парламенте политике Его Величества, приобрела немалую легитимность.9

9 См.: Foord A. His Majesty's Opposition. Oxford: Oxford Uni­versity Press, 1964.

56 Но потребовалось еще одно столетие, чтобы в Англии установилась теперешняя система высокоорганизо­ванного партийного соперничества за привлечение на свою сторону большей доли электората. В других стра­нах, как, например, во Франции, попытки сократить этот эволюционный процесс путем революции иногда приводили к длительной оппозиции новому режиму. Также полезно вспомнить, что в 1968 г. в СССР отме­тили 50-ю годовщину Октябрьской революции. Хотя крайняя гегемония сталинского периода была упразд­нена, политический режим в СССР так и не трансформировался в «почти-гегемонию», и даже оптимисты считают, что установление полиархии в этой стране возможно не раньше чем через несколько поколений.

56 Полиархии и однопартийные гегемонии появились в XX в., и это значит, что ни революция, ни эволюция не может совершаться в полной изоляции от существую­щих моделей, которые были совершенно незнакомы и невообразимы в XVIII столетии. Не нужно изобретать лояльную оппозицию, двухпартийную систему или од­нопартийную диктатуру, как если бы уже не существо­вало готовых моделей данных систем. Странам не нуж­но двигаться наугад сквозь столетия опыта без базового представления об основных институтах, необходимых для высоколиберальных режимов: конкурентные пар­тии и добровольные выборы являются уже не просто це­лью, но фактом.

56 Аналогично, когда «почти-полиархия» рушится, антидемократическим лидерам не нужно на ощупь искать формулу однопартийности.

57 Пока не ясно, какие это будет иметь последствия для процесса установления политического режима. В будущем эволюционному процессу, ведущему к по­лиархии, уже не понадобятся столетия, как это было в Англии, Швеции и где-либо еще. Сегодня доступны уже «испытанные» модели, которые предлагают со­временным обществам возможность выбора между столь радикально отличными режимами, как унифи­цированная гегемония в своем наиболее тоталитар­ном варианте или открытая полиархия, необычайно терпимая к самой различной оппозиции. Доступность этих «испытанных» моделей, которые не нужно изо­бретать заново, в некоторых случаях может облегчить быструю трансформацию режима и даже его коле­бания из крайности в крайность в рамках короткого исторического периода: вспомним Италию, Германию и Японию, скажем, между 1919 и 1950 гг.

57 Доводы данного раздела можно резюмировать сле­дующими допущениями.

57 1. Наиболее благоприятным способом установления полиархии является преобразование прежде легитим­ных форм и структур гегемонии в формы и структу­ры, подходящие для политической состязательности. Таким образом, данный способ не создает глубоких расколов в обществе и сомнений в легитимности но­вого режима.

2. С наибольшей вероятностью к этому результату приведет мирная эволюция в рамках независимого национального государства или квазинезависимой нации, получившей независимость без национально- освободительного движения.

3. Наименее благоприятна для установления по­лиархии ситуация, когда значительная часть граждан отказывается признавать легитимность конкурентной политики.

57 4. С наибольшей вероятностью к этому результату приведет установление полиархии в результате граж­данской войны или революции, когда значительная

58 часть населения, поддерживающая легитимность ста­рого режима и отрицающая легитимность нового, по­терпела поражение, но при этом осталась сплоченной при новом режиме.

58 5. Падение колониальных империй и маловероят­ное повторение обстоятельств, которые в конце Вто­рой мировой войны способствовали установлению режимов полиархий в странах, потерпевших пораже­ние перед силами союзников, означает, что в будущем самыми доступными вариантами для установления полиархии будут эволюционные или революционные преобразования в рамках уже независимого нацио­нального государства.

58 6. Наличие в современном мире действующих моде­лей полиархии и однопартийной гегемонии, возмож­но, оказывает влияние на процесс установления по­литических режимов, однако результат этого влияния точно не известен. Как минимум, их наличие увели­чивает ожидание того, что возможны достаточно бы­стрые преобразования режима в любом направлении.

7. Однако в странах, не имеющих недавнего опыта конкурентной политики, преобразование гегемонистского режима в полиархию, вероятно, будет крайне медленным и затронет не одно поколение.

58 8. Возможно, продолжительность этого процесса можно сократить, увеличив при этом шансы стабиль­ных преобразований, если процесс установления по­литического режима будет сопровождаться поиском внутренней системы взаимной безопасности.