Правительственная и общественная реакция на публикацию «Философического письма» Чаадаева. Запрещение «Телескопа»

В 1836 году, в журнале "Телескоп" появляется перевод 1-го "Философического письма". Реакция общества не замедлила дать знать о себе. Статья Чаадаева "потрясла всю мыслящую Россию". Патриотически настроенная часть общества (именно в этой части общества зарождалось славянофильство) немедленно объявила статью антинациональной, невежественной и вздорной. В Английском клубе началось, по выражению Н. И. Ульянова, "языческое ему поклонение". Император Николай I, прочитав 1-е "Письмо", наложил следующую резолюцию: "Прочитав статью, нахожу, что содержание оной - смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного". Журнал "Телескоп" был запрещен. Издатель Н. И. Надеждин подвергся высылке, цензор А. В. Болдырев, ректор Московского университета, был отстранен от должности. П. Чаадаев был объявлен "сумасшедшим".

Что же "потрясло всю мыслящую Россию"? Тема 1-го "Письма" - тема России, ее судьбы, ее места в мире. "Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. <...> Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее - иноземное владычество, жестокое, унизительное:, - вот печальная история нашей юности. <...> Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем, без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя". Культура наша - "всецело заимствованная и подражательная". "Внутреннего развития, естественного прогресса у нас нет". Мы существуем только для того, чтобы "преподать великий урок миру". В нашем обществе отсутствуют идеи долга, справедливости, порядка. "В крови у нас есть что-то такое, что отвергает всякий настоящий прогресс". Между тем именно Европе свойственен прогресс. Почему? Все дело во влиянии христианства, а именно католицизма. Католицизм явился основополагающим фактором в развитии Европы. Почему же у нас нет прогресса, ведь мы тоже христиане? Потому что мы приняли христианство (православие) от "растленной Византии". Средние века - время господства инквизиции - Чаадаев называет "чудесным порывом человеческой природы к возможному совершенству"

 «Философическое письмо» Чаадаева, проникнутое глубоким пессимизмом, неверием в великую историческую роль России и русского народа, содержало резкий протест против показного казенного «благополучия», гневное осуждение всей феодально-крепостнической системы с ее жестокостью, тиранией, насилием. В «Былом и думах» (глава 30) Герцен определил «Философическое письмо» как «выстрел, разразившийся в темную ночь», от которого «надобно было проснуться». По словам Герцена, «Письмо» Чаадаева потрясло всю мыслящую Россию. «Оно имело полное право на это».

Во время истории с «Философическим письмом» Белинского не было в Москве: в конце августа он уехал в имение Бакуниных Прямухино. В его квартире был произведен обыск, изъяты некоторые бумаги, и когда в ноябре Белинский возвращался в Москву, его задержали на заставе. Но ничего компрометирующего у Белинского не отыскалось, и он больше не привлекался к делу о «Философическом письме».

За напечатание в № 15 журнала «Философического письма» П. Я. Чаадаева «Телескоп» (издаётся с 1831 г. Надеждиным, был создан как «журнал современного просвеще­ния», издавался два раза в месяц, в 1834 г. еженедельно) и «Молва» в октябре 1836 г. подверглись запрещению. Чаадаев официально был объявлен сумасшедшим, Надеждина, который поместил «Письмо» не из солидарности с автором, а для оживления журнала, как дискуссионный материал, сослали в Усть-Сысольск и затем перевели в Вологду, а цензора А. В. Болдырева, пропустившего «Письмо», отстранили от должности.

Запрещение «Телескопа» и «Молвы» прервало развернувшуюся журнально-критическую деятельность Белинского почти на полтора года – до марта 1838 г., когда в его руки перешел журнал «Московский наблюдатель».

Что касается Надеждина» то по возвращении из ссылки он некоторое время жил в Одессе, принимал участие в работах Общества любителей истории и древностей. Потом Надеждин поселился в Петербурге и с 1843 г. до самой смерти, последовавшей в 1856 г., редактировал «Журнал министерства внутренних дел», где напечатал много серьезных научных статей по географии, этнографии и статистике России. Исполняя поручение министерства, он занимался также изучением жизни и быта раскольников и опубликовал несколько исследований на эту тему.

24. Пушкин - журналист. Его участие в "Северных цветах" и "Литературной газете" А. Дельвига.

Он был ярким и заметным журналистом. При жизни он опубликовал около пятидесяти фельетонов, памфлетов в периодике, и столько же осталось в рукописях. Первое выступление Пушкина-журналиста в периодической печати относится к 1824 г. В мае этого года в «Сыне отечества» (№ 18) появилась присланная из Одессы полемическая заметка Пушкина – его «Письмо к издателю «Сына отечества». Этой заметкой Пушкин начал борьбу с реакционной прессой, выступив против журнала Каченовского «Вестник Европы» и его ведущего критика Михаила Дмитриева. В 1825 г. Вяземский привлекает Пушкина к сотрудничеству в «Московском телеграфе» Н. А. Полевого; здесь Пушкин напечатал несколько своих стихотворений. Самое острое из них – эпиграмма «Жив, жив, курилка!», направленная против «Вестника Европы», не была пропущена цензурой. Одновременно Пушкин выступает в «Московском телеграфе» с критическими статьями.

В 1825-1830 гг. Пушкин сотрудничал в альманахе А.А. Дельвига «Северные цветы», сначала как поэт, а после 1827 г. как критик и полемист. Этот альманах по художественным достоинствам и по составу сотрудников был лучшим литературным сборником последекабристской поры; выходил он в Петербурге по одной книжке в год и до появления «Литературной газеты» являлся единственным более или менее влиятельным петербургским изданием, противостоявшим периодике Булгарина и Греча. В книжке альманаха на 1828 г. были напечатаны «Отрывки из писем, мысли и замечания» Пушкина, в которых, между прочим, высмеивается самореклама Булгарина и Греча, а в книжке на 1830 г. - его памфлет «Отрывок из литературных летописей», поводом для которого послужил донос редактора «Вестника Европы» Каченовского на издателя «Московского телеграфа» Н.А. Полевого.

В 1830 году Дельвиг и Пушкин создают "Литературную газету", которая не пользовалась популярностью. «Литературная газета» выходила один раз в пять дней, на восьми полосах; каждая полоса была разбита на две колонки. «Цель сей газеты – знакомить образованную публику с новейшими произведениями литературы европейской, и в особенности российской», – заявляла редакция, подчеркивая литературный характер газеты и ее ориентацию преимущественно на просвещенного («образованного») читателя. «Литературная газета» отказывалась от «критической перебранки» и допускала на свои страницы только «критики, имеющие в виду не личные привязки, а пользу какой-либо науки или искусства». «Литературная газета» сразу же противопоставила себя «Сыну отечества» и «Северной пчеле». Рабочая редакция «Литературной газеты» состояла из трех человек: издателя-редактора Дельвига, его помощника, литератора и журналиста Сомова, и секретаря редакции В. Щасного. Выпустив два номера «Литературной газеты», Дельвиг по делам уехал из Петербурга, и руководство газетой на два месяца перешло к Пушкину. В отсутствие Дельвига Пушкин совместно с Сомовым издал десять номеров (с 3 по 12-й). За 1830 г. он поместил в «Литературной газете» более двадцати своих статей, рецензий, полемических заметок и свыше десяти подготовил, но не опубликовал. В 1831 году они уходят из газеты.

Далее Пушкин участвует в журнале "Телескоп" - там он опубликовал ужасные памфлеты на Булгарина. Одна из литературных масок Пушкина носила имя Феофилакт Косичкин - огромный и робкий человек, восторгающийся Булгариным и Гречем. Частенько Пушкин так издевался в периодике над Булгариным, что тот боялся выйти из дома, - все тыкали пальцем и смеялись. В 1836 году Пушкин основал журнал "Современник", который выходил раз в три месяца, и при жизни поэта вышло четыре тома. «Современник» пользовался успехом преимущественно у просвещенного, вдумчивого читателя, умевшего видеть «между строк» и правильно оценивать позиции сторон в журнально-политической борьбе. Но сделать «Современник» массовым изданием Пушкину так и не удалось.

26. Памфлеты Пушкина «Торжество дружбы…» и «Несколько слов о мизинце г. Булгарина…». Их роль в журнальной борьбе.

«Торжество ..»было опубликовано в жур«Телескоп». А именно дело было так: В 1829 г. вышел в свет роман Булгарина «Иван Выжигин» Расхваленный в «Северной пчеле» и «Сыне отечества» Гречем и самим автором, он разошелся тиражом в 7000 экземпляров. За «верноподданнические чувствования», выраженные в романе, Булгарин получил от императрицы золотой перстень. Третьесортный сочинитель А.А. Орлов решил подработать на официальном успехе Булгарина и начал поставлять на московский толкучий рынок свои романы о Выжигиных. В первые месяцы 1831 г. Орлов издал романы: «Хлыновские степняки Игнат и Сидор, или Дети Ивана Выжигина», «Хлыновские свадьбы Игната и Сидора, детей Ивана Выжигина» и «Смерть Ивана Выжигина». Надеждин напечатал критическую статью, в которой рассмотрел все романы о Выжигиных, булгаринские и орловские («Телескоп», 1831, № 9). Похвалив политическую направленность романов Булгарина, он все же позволил себе ряд язвительных замечаний в адрес автора.За Булгарина вступился Греч, заявивший, что Булгарин как писатель велик и никакие хулы критиков ему не страшны: «У него в одном мизинце более ума и таланта, нежели во многих головах рецензентов». Прочитав эту защитительную речь, Пушкин выступил в № 13 «Телескопа» с памфлетом «Торжество дружбы, или Оправданный Александр Анфимович Орлов», под которым стояла подпись «Феофилакт Косичкин». Как и в «Отрывке из литературных летописей», в этом памфлете Пушкин сочетает два способа борьбы с противником – открытый и скрытый. Он разоблачает Булгарина как клеветника и доносчика, предателя, «переметчика», дважды изменившего присяге, одного из тех людей, «для коих все равно, бегать ли им под орлом французским или русским языком позорить все русское – были бы только сыты». Совершенно прямо Пушкин говорит о том, что Булгарин «хвалил самого себя в журналах, им самим издаваемых», задаривал будущих рецензентов, в том числе иностранцев, присвоил себе комментарии польского поэта Ежевского к одам Горация, зная трагедию Пушкина «Борис Годунов» по рукописи, кое-что заимствовал из нее для своего романа. «Дмитрий Самозванец» и т. д.Это подлинный голос Пушкина. Но в памфлете звучит и голос персонажа, от лица которого написано «Торжество дружбы». Образ добродушного, доверчивого, мало искушенного в литературе Феофилакта Косичкина дает Пушкину возможность средствами юмора и иронии совсем уничтожить противника.Косичкин в восторге от нежной дружбы Греча и Булгарина, он увлекается романами Булгарина и Орлова, но так передает свои впечатления, что читателю совершенно ясен иронический смысл этих похвал. Под видом «ученого» рассуждения Косичкина Пушкин приводит убийственную характеристику романов Булгарина, а заодно и Орлова, сопоставляя «сии два блистательные солнца нашей словесности».

Когда в ответ на статью Косичкина в «Северной пчеле» усилились выпады Булгарина против Пушкина и Надеждина, а Греч (в № 201) вновь напал на Орлова, в «Телескопе» (№15) печатается еще один памфлет Пушкина-Косичкина «Несколько слов о мизинце г. Булгарина и о прочем». Взяв из заметки Греча слова «блаженный Орлов», Пушкин с возмущением спрашивает: «Что значит блаженный Орлов? О! Конечно, если блаженство состоит в спокойствии духа, не возмущаемого ни завистью, ни корыстолюбием; в чистой совести, не запятнанной ни плутнями, ни лживыми доносами... то добрый и небогатый Орлов блажен и не станет завидовать ни богатству плута, ни чинам негодяя, ни известности шарлатана». В конце памфлета Косичкин объявляет, что он сочинил роман «Настоящий Выжигин» и приводит его «содержание» (т. е. оглавление). Все основные факты позорной личной и общественной биографии Булгарина представлены в названии восемнадцати глав. В своих памфлетах Пушкин пародирует назидательный и грамматически «правильный» слог Греча, развязную фамильярность и саморекламность, свойственную статьям Булгарина, а в «Настоящем Выжигине» он сатирически обыгрывает бойкие, рассчитанные на малотребовательного читателя названия глав из булгаринского «Ивана Выжигина». Памфлеты Пушкина имели огромный успех у читателя. Белинский неоднократно упоминал о выступлениях «остроумного Косичкина», цитировал их в борьбе с Булгариным и Гречем. Чернышевский в четвертой статье «Очерков гоголевского периода русской литературы» назвал эти памфлеты Пушкина «знаменитыми статейками». Добролюбов в рецензии на седьмой том сочинений Пушкина в издании Анненкова (1857) выделял «яркие, живые, энергические, убийственно-остроумные статьи Феофилакта Косичкина», особо отмечая те главы «Настоящего Выжигина», в которых идет речь о Булгарине как доносчике, агенте Третьего отделения.