Функции электронной коммуникации

В наши дни существуют три вида коммуникации: уст­ная, документная, электронная. Суждено ли им мирное сосуществование в дальнейшем? М. Маклюэн и многие его единомышленники давно уже пророчат крах «Галактики Гутенберга», обвиняя ее во многих смертных грехах и обещая духовное возрождение человечества, живущего в «глобальной деревне». Итак, речь идет о конкуренции искусственных социально-коммуникационных систем. Если телевизионно-компьютерная система сможет выпол­нять социальные функции лучше, чем ДОКС, и при этом коммуникационные барьеры будут снижены, документ­ная коммуникация утратит свои социально-культурные приоритеты и будет оттеснена на периферию социальных коммуникаций. Что касается устной коммуникации, ее позиции всегда будут незыблемы, потому что она зиждет­ся на естественных коммуникационных каналах — вер­бальном и невербальном, которые не подлежат ампутированию и протезированию. Заменить можно лишь искус­ственные, а никак не естественные каналы передачи смыслов.

Функциональные свойства документов представлены в табл. 4.3 и рассмотрены в пункте 4.3.2. Оценим их с точ­ки зрения возможности замены телевизионно-компьютерными средствами.

Мнемическая (1а), функция распространения смыслов в социальном пространстве (16) и ценностно-ориентационная функция (1в) несомненно могут быть выполнены более полно, оперативно, комфортно и экономично элек­тронной системой. Причем, не в национальном или реги­ональном, а в глобальном масштабе. Здесь выигрыш об­щества очевиден. Потребительские требования, которые действовали в условиях документной системы (2а, 26, 2в) не изменятся. Правда, улучшатся возможности компиля­ции, справочного разыскания, редактирования и оформления новых текстов; труд будущих писателей, ученых, журналистов и других творческих личностей будет облег­чен, а это немаловажный довод в пользу электроники.

Социально-прагматические функции, такие как обра­зовательная (3а), идеологическая (36), вспомогательная (3в), бюрократическая (3г), уже сейчас успешно освоены телевидением и компьютерной техникой и здесь вопроса о конкуренции уже нет. Несомненно также, что класси­ческая художественная литература, а может быть, и пост­модернистские издания не изменят книжной формы и останутся бастионами книжности. Тогда сохранится и книжный рынок, и социальный престиж книги, делающий ее ценным и привлекательным предметом. Следователь­но, останутся в силе художественно-эстетическая функция документов (3д), товарная функция (3е) и мемориальная функция (3ж). В обыденной сфере познавательная и гедонистическая функции (4а и 46) будут перехвачены те­левизорами, видеокассетами и компьютерными системами, которые способны предавать не только знания, упакованные в тексты и изображения, но и умения (компьютерные трена­жеры, имитаторы, программированное обучение и т.п.); зато библиофильская функция (4в), представительская функ­ция (4г) и функция личных реликвий (4д) вряд ли могут быть поколеблены. Что касается индивидуально-пользо­вательских функций (4е) и (4ж), то они сохранятся, если сохранится ДОКС, и отомрут, если она исчезнет.

Итак, несмотря на некоторые оговорки, получается в целом неблагоприятный для ДОКС прогноз: все функции документной коммуникации могут так же или лучше вы­полняться электронной коммуникацией. При этом надо иметь в виду, что потенциал электронной коммуникации не только не реализовался в полной мере, но даже не осмыслен общественным сознанием (за исключением писа­телей-фантастов). Мы не представляем способностей ком­пьютерной техники середины XXI века. Несомненно, по­явятся телевизионно-компьютерные виды искусства, которые откроют невиданный простор для творческого самовыражения писателей, художников, режиссеров, ар­тистов. Самое главное — вырастет массовая аудитория, воспитанная не в атмосфере книжности, а в атмосфере мультимедиа. Она-то и разрешит спор между документ­ной и электронной коммуникацией.

Коммуникационные барьеры

1.Технический барьерв телевизионно-компьютерных системах, надо надеяться, не будет угрожать качеству ком­муникации, ибо надежность и качество электронной тех­ники XXI века достигнут высочайших кондиций. Веро­ятно, будут беспокоить компьютерные бандиты и хулига­ны, для борьбы с которыми понадобится компьютерная полиция. Однако, говоря о социальной коммуникации нового века, человечеству следует опасаться не слабостей техники, а зависимости от техники. Было бы чересчур оптимистично надеяться, что проблемы информационно­го поиска будут успешно разрешены, ибо для автомати­ческого ретроспективного поиска в документных фондах прошлых лет нужно их соответствующим образом обра­ботать — задача трудоемкая и неблагодарная. Здесь будут по-прежнему царствовать традиционные документные ИПС в модернизированной электронной форме, но с теми же высокими показателями потерь информации и инфор­мационного шума. Так что ситуация «мы не знаем, что мы знаем» сохранится для фондов документов, изданных до XXI века. Другое дело — поиск в базах данных и ИПС, реализованных по информационным технологиям элект­ронной коммуникации. В них поисковые проблемы вряд ли будут носить кризисный характер.

2.Психические барьеры,возникающие в электронной коммуникации, вызывают озабоченность современных уче­ных. Они обращают внимание на следующие негативные последствия постоянного общения с телевизионной техни­кой для нормального развития человеческой психики:

• ослабление внимания, поскольку телесмотрение не тре­бует той сосредоточенности, которую требует чтение; нельзя читать и разговаривать, читать и мыть посуду, а телесмотрение можно сочетать с разными другими занятиями, не занимающими визуальный канал;

• снижение интеллектуальной восприимчивости, вслед­ствие облегченного доступа к аудиовизуальным со­общениям; чтение же требует умственных усилий для понимания содержания текста; отсюда — «леность мысли» у телезрителя и интеллектуальная работос­пособность у читателя;

• мозаичность индивидуальной памяти складывается у телезрителей из-за бессвязности и разноголосицы л предлагаемых им сообщений; чтение же может быть (правда, редко) систематическим и целенаправленным.

В результате человек читающий лучше подготовлен к творческой и коммуникационной деятельности, он более полноценен социально и богат духовно, чем люди «облу­ченные телевидением». С. Н. Плотников, известный со­циолог культуры, рисует два довольно красочных порт­рета «читателей» и «нечитателей». Первые, по его словам, «способны мыслить в категориях проблем, схватывать целое, выявлять противоречивые взаимосвязи; более адек­ватно оценивают ситуацию и быстрее находят правиль­ные решения; обладают большей памятью и активным творческим воображением; лучше владеют речью — она выразительнее, строже по мысли и богаче по запасу слов; точнее формулируют и свободнее пишут; легче вступают в контакты и приятны в общении; обладают большей потребностью в независимости и внутренней свободе, более критичны, самостоятельны в суждениях и поведении»[67]. «Нечитатели» же испытывают трудности в речи, переска­кивают в разговоре с одного предмета на другой, облада­ют пассивным, мозаичным сознанием, которое легко под­дается манипулированию извне.

Конечно, эти портреты гиперболизированы, можно сказать, шаржированы. Читательский труд, требующий­ся для коммуникационного познания, по плечу очень не­многим читателям (напомним, что лишь 10 % читателей художественной литературы ставят задачу постичь глу­бинный смысл произведения), а массовое чтение газет, иллюстрированных журналов, детективов и триллеров вряд ли можно считать «гимнастикой ума» и «воспитани­ем души». Подлинным полигоном для развития логического мышления, сообразительности, способности «мыс­лить в категориях проблем, схватывать целое, выявлять противоречивые взаимосвязи» является компьютерная техника, которая вместе с телевидением образует основу электронной коммуникации. Опыт показывает, что «не­читателями-телезрителями» являются в большинстве сво­ем люди старшего поколения, в прошлом — усердные чи­татели; а «нечитателями-компьютерщиками» — молодежь, предпочитающая Интернет и чтению, и телесмотрению. Однако, психологические барьеры в электронной комму­никации, безусловно, существуют и они нуждаются в исследовании.

3.Социальные барьеры.Электронная коммуникация уже в конце XX века приобрела глобальный характер: по­требителями телепрограмм и пользователями компьюте­ров является большая часть человечества, и это, бесспор­но, значительное достижение просвещения, науки и куль­туры. Создаются материально-технические основы для превращения человечества в жителей «глобальной дерев­ни», для формирования Всемирной цивилизации, охваты­вающей все народы. Главные препятствия на этом пути — не технического или экономического плана, а плана со­циально-культурного и политического.

• Общечеловеческая единая и унифицированная куль­тура представляет угрозу для свободного развития само­бытных национальных культур, и следовательно, — духов­ной независимости наций. Отсюда — недоверие нацио­нально ориентированной интеллигенции к лозунгам «открытого общества», космополитизма и интернациона­лизма и стремление воспрепятствовать их реализации. Надо полагать, унифицировать национальные культуры не удастся никогда. В связи с этим возникает проблема кросс-культурной коммуникации, открывающей общече­ловеческое в национальном. Проблема эта пока не нашла своего решения (вспомним проект «Память мира»).

• Электронная коммуникация — огромная и привлека­тельная сфера вложения капитала; капитализация телеви­дения и компьютерного производства — необходимое условие их развития и совершенствования. Но капитал небеско­рыстен. Массовые аудитории, вовлеченные в глобальные коммуникационные сети, оказываются объектом эксплу­атации: они должны не только возместить капиталистам их издержки, но и принести вожделенную прибыль.

Коммерциализация коммуникационных систем озна­чает их продажность. Продажность «желтой прессы» — общеизвестный факт документной коммуникации, но там все-таки существовали независимые издательства, жур­налисты, писатели. Монополизированные телекомпании и компьютерные сети не терпят никакой свободы слова, кроме показной демагогии. Отсюда — барьеры лжи и об­мана, воздвигаемые электронными средствами массовой коммуникации между правдой и доверчивой многомил­лионной аудиторией.

• Демократическая западноевропейская пресса в на­чале XX века завоевала обязывающий титул «четвертой силы» в смысле влияния на социально-политическую жизнь. Электронная коммуникация сохраняет этот титул, причем ее потенциал воздействия на население значитель­но вырос. Роль средств массовой коммуникации в поли­тической борьбе часто оказывается решающей. Но эти средства зависят от своих хозяев, они отрабатывают заказ, полученный от них. Поэтому массовые аудитории стано­вятся жертвой политических махинаций со стороны свое­корыстных владельцев телекомпаний и компьютерных се­тей. Есть, правда, одно исключение — это сеть Интернет, заслуживающая особого рассмотрения (см. пункт 4.4.4).

Обзор психологических и социальных барьеров, со­блазнов и затруднений, возникающих в связи со станов­лением электронной коммуникации, позволяет осознать суть проблемы экологии культуры, приобретающей актуаль­ность в наши дни. Экологически безопасное развитие — это такое развитие, при котором человек, удовлетворяя свои сегодняшние потребности, не ставит под угрозу возмож­ность будущих поколений удовлетворять свои потребно­сти. Бездумное разрушение ДОКС, вытеснение чтения, уничтожение книжных фондов, абсолютизация коммуникационного могущества электронных средств может причинить невосполнимый ущерб национальным культурам и общечеловеческой культуре в целом. Нынешние тенден­ции развития социальных коммуникаций не гарантиру­ют, что такой ущерб не может быть причинен.