Разграничение оперативно-розыскной деятельности и уголовного преследования

ВОПРОСЫ

для подготовки к экзамену студентов, обучающихся по дисциплине:

«Оперативно-розыскная деятельность»

Понятие оперативно-розыскной деятельности.

Оперативно-розыскная деятельность - вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим Федеральным законом (далее - органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность), в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств.

История становления и развития оперативно-розыскной деятельности.

В истории России можно выделить (с известной долей условности) три базовых периода правового регулирования оперативно-розыскной деятельности:

1) Правовая регламентация сыскной работы в Российской Империи (XVIII в. – начало ХХ в.).

История правовой регламентации сыскной работы на Руси начинается с ХVIII в. Еще в первой редакции “Русской Правды” (“Суд Ярослава”) упоминалось о таких формах розыска, как “свод” и “гонение следа” (описанном в ст. 77 Пространной правды. В условиях, когда древнее Русское государство еще не имело специальных органов уголовного розыска, правило “куда приведет след, там и находится преступник” позволяло осуществлять розыск без представителей государственной власти. Они являлись прообразом будущего уголовного розыска (проводимого как в рамках современного уголовного процесса, так и в ходе оперативно-розыскной деятельности.). Однако как раз с преобразований Петра I , направленных на формирование новой государственности, становится наиболее заметной тенденция на усиление регламентации тайной сыскной работы (понимаемой в “широком” смысле слова), впоследствии названной оперативно-розыскной.

В данном пункте можно выделить еще несколько значимых этапов:

регламентация розыска до преобразований Петра I;

правовая регламентация розыскной работы со времени преобразований Петра I и до 60 - х годов ХIХ в.;

нормативно-правовое регулирование оперативно-розыскной деятельности с 60-х гг. ХIХ в до начала ХХ в (до марта 1917 г.).

Со второй половины ХIХ в. и до начала ХХ в. отмечаются две волны нормативно-правовых преобразований полицейской системы, которые непосредственно затронули организацию розыскной работы: реформы 1862 г. и 1880 г. Если важнейшей причиной первой “волны” являлась крестьянская реформа 1861 г., то вторая была вызвана желанием Александра II “положить предел беспрерывно повторяющимся покушениям дерзких злоумышленников поколебать в России государственный и общественный порядок” (О создании Верховной распорядительной комиссии по охране государственного и общественного спокойствия: Указ // ПСЗ. Собр. 2. Т.55 № 60492). Поэтому совершенствование правовой регламентации сыскной работы проходило под знаком разработки более действительных правил борьбы с нарастающей революционной деятельностью. В это время принимается серия нормативных актов.

2) Правовое регулирование оперативно-розыскной деятельности в советский период (середина 1918 г. – август 1991г.).

За более чем семьдесят лет правления Советской власти в правовом регулировании негласной оперативной работы можно выделить несколько самостоятельных этапов.

Первый этап (середина 1918 г. – 1930 г.) – это период возникновения и становления правового регулирования оперативно-розыскной деятельности в Советской России. Точную дату отсчета данного периода установить достаточно сложно, т.к. в начале своей деятельности органы ВЧК не имели агентурного аппарата. Его создание было официально разрешено лишь после решения Президиума ВЧК в феврале 1918 года и лишь спустя несколько месяцев органы ВЧК начали устанавливать внутреннее агентурное наблюдение в антисоветских партиях, организациях, группах и на особо важных объектах. Поэтому условно начало этого этапа определено с середины 1918 года.

Второй этап (1931 – 1952 г.г.) – это период реакции и его господства в правовом обеспечении ОРД. Хотя уже со второй половины 20 - х годов организационно-правовые изменения и развития авторитарного политического режима (в том числе в спецорганах, осуществлявших ОРД), точкой отсчета данного этапа правового регулирования негласной работы автором выбрана дата принятия Инструкции по учету и агентурной разработке антисоветских и контрреволюционных элементов по линии Секретно-политического отдела (объявлена приказом ОГПУ № 298/175 в июле 1931 г.). По существу правовое регулирование ОРД было переориентировано и подчинено цели и задачам карательно-репрессивной политики государства, т.е. острие отечественной контрразведки направлялось во внутрь страны на борьбу с так называемыми “враждебными силами”.

Третий этап (1953 – середина 70 - х годов). За этот временной отрезок происходит постепенный отказ власть имущих от порочной практики закрепления произвола в нормативных актах, регламентирующих ОРД, что являлось характерным для периода культа личности И. В. Сталина. Именно в январе 1953 года выходит постановление ЦК КПСС “Об органах МГБ”, в соответствии с которым органы госбезопасности были в очередной раз отделены от органов внутренних дел, а в сентябре того же года произошла ликвидация Особого Совещания при МВД СССР.

Четвертый или последний этап в советской истории (середина 70 - х годов – август 1991 года.) – это период стабилизации правового регулирования ОРД и, одновременно, время подготовки “революционных” изменений ее правовой регламентации.

3) Правовое регулирование ОРД в современный (постсоветский) период (с марта 1992 г. по настоящее время).

Второй переходный период (август 1991 г. – март 1992 г.)

Он начался с распадом СССР и длился до момента принятия в суверенной России 13 марта 1992 года Закона об ОРД. Особенностью этого периода являлось то, что на этом достаточно небольшом временном отрезке в основном продолжали действовать нормативные акты бывшего СССР (юридически уже не существующего), т.е. в основном секретные акты КГБ СССР и МВД СССР.

Современный (постсоветский) период правового регулирования ОРД в России можно назвать наиболее значительным среди всех периодов в отечественной истории правовой регламентации оперативно-розыскной деятельности. С правового регулирования негласной работы в основном на подзаконном уровне сделан резкий скачок на уровень законодательной регламентации.

Задачи оперативно-розыскной деятельности.

Задачами оперативно-розыскной деятельности являются:

- выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших;

осуществление розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыска без вести пропавших;

- добывание информации о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации;

- установление имущества, подлежащего конфискации.

Разграничение оперативно-розыскной деятельности и уголовного преследования

ОРД и уголовное судопроизводство не тождественны друг другу, вследствие чего, полагаем, что и субъекты их осуществления не могут находиться в составе единого процессуального аппарата. Очень примечательно в этом отношении высказывание А. В. Земсковой о том, что “упоминание в УПК РСФСР и УПК РФ об оперативно-розыскных мерах как элементе процессуальной компетенции органов дознания стало анахронизмом”. В этой ситуации, поистине, прав В. Т. Томин, видящий одной из причин неэффективности уголовного судопроизводства противоречие между нуждой в его преобразованиях и консерватизмом этой системы как необходимым условием ее устойчивости. Это же мы в принципе и наблюдаем в части отнесения оперативно-розыскных органов к органам дознания, поэтому и полагаем, что данные участники уголовного судопроизводства должны иметь собственный отдельный статус в этой области.

Необходимо отметить, что еще семнадцать лет назад, на закате разворачивания процесса правовой “перестройки”, принятая Концепция судебной реформы РСФСР выделила и признала разновидности деятельности правоохранительных органов, отнеся к ним ОРД и расследование как отдельно существующие области. Ею же были закреплены принцип построения системы уголовной юстиции правового государства, предусматривающий недопустимость возложения на один и тот же орган выполнения различных видов деятельности, а также идея правового разграничения процессуальной и непроцессуальной (оперативно-розыскной) деятельности. В Концепции уголовно-процессуального законодательства РФ) также констатировалось, что процессуальная форма советского типа недопустимо эволюционировала в направлении сращивания уголовного процесса с ОРД. Остается только надеяться, что данные положения Концепций все-таки найдут свое достойное отражение в системе функционирования нынешнего уголовного судопроизводства. Подобные преобразования явились бы первым шагом на пути правового разграничения процессуальной и непроцессуальной составляющей уголовной юстиции, определили бы дискретную роль оперативно-розыскных органов и органов предварительного расследования, а также, на наш взгляд, во многом способствовали бы повышению уровня эффективности досудебного производства по уголовным делам, обеспечивая каждому субъекту антикриминальной политики свой правовой “путь” деятельности.

О разграничении оперативно-розыскной и следственной деятельности высказывался, в частности, и Лев Левинсон, эксперт Института прав человека.

Нам представляется, что любой оперативный сотрудник в силу специфики выполняемой им работы не сможет в одночасье “надеть мантию дознавателя или следователя” и качественно действовать от их имени. Он должен быть в своем, оперативно-розыскном, направлении “профи”, а следователь в своем – уголовно-процессуальном. Другими словами, в ныне действующей системе борьбы с преступностью обязана существовать некая профессиональная специализация, например, аналогичная врачебной. Очевидно, что врачи разных квалификаций никогда не смогут качественно подменить друг друга. Во всяком случае, думается, никто бы не решился пойти на прием к врачу – окулисту, узнав, что его заменяет (хоть даже и по объективным причинам) врач – патологоанатом. И пусть подобный довод не совсем адекватно может быть воспринят в работе юридического характера, однако мы полагаем, что он наиболее ярко позволяет обозначить выдвинутую нами позицию. К тому же относительный знак равенства между правоохранительными органами и органами здравоохранения поставить все-таки можно, ведь потребность общества в их создании была скорее всего продиктована единой целью. Целью санации “болезненных проявлений”, возникающих в социальной жизни, которые именуются в правовой литературе криминальными конфликтами, преступлениями, правонарушениями и т. п. Их-то и призваны выявлять, предупреждать, а в необходимых случаях и “лечить” правоохранительные органы с тем, чтобы здоровый баланс общества смог восстановиться. Говоря юридическим языком, с тем, чтобы была достигнута социальная справедливость: правонарушитель понес законное наказание, а пострадавшему был возмещен вред. И вот здесь-то, как раз качество и эффективность данной деятельности будут зависеть от субъекта, ее осуществляющего. Об этом упоминает в своей работе B.Т. Томин, говоря о том, что одним из необходимых условий эффективности уголовного судопроизводства является деятельность его субъектов.