А) пределы самостоятельности защитника

Относительно степени самостоятельности защитника по отношению к подзащитному в отечественной науке ведется долгая дискуссия. В самом общем виде высказаны следующие точки зрения:

- защитник - это представитель обвиняемого. Отсюда право обвиняемого выбирать защитника, определять позицию, которую защитник займет в деле, отказываться от защитника. Права защитника производны от прав обвиняемого. Однако подкрепить эту позицию нормами закона нелегко, так как закон, как уже говорилось, предусматривает возможность назначения защитника и не считает отказ от защитника обязательным. Права защитника, в отличие от представителя, закреплены в отдельнойстатье УПК РФ. Поэтому возникла модификация данной позиции: защитник - это представитель особого рода (sui generis);

- защитник - самостоятельный участник процесса, не связанный отношениями представительства с подзащитным. В пользу этой позиции говорят не только указанные выше аргументы против модели защитника-представителя, но и некоторые другие, скажем, право защитника самостоятельно обжаловать приговор суда без получения на это специального разрешения (доверенности) подзащитного. В этом смысле права защитника неделимы (не могут быть предоставлены обвиняемым или подозреваемым частично) и автоматически возникают у него в полном объеме после вступления в процесс, не требуя подтверждения доверенностью, что, конечно, никак не вписывается в отношения представительства.

Вместе с тем п. 3 ч. 4 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" запрещает адвокату "занимать по делу позицию вопреки воле доверителя (в данном случае - подозреваемого, обвиняемого. - Э.К., С.Р.), за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя". Запрет занимать в уголовном деле позицию "вопреки воле" подзащитного связывает защитника той позицией, которую занял обвиняемый или подозреваемый, но только in defavorem (в сторону, ухудшающую положение подзащитного). Иначе говоря, защитник не может признать вину обвиняемого (даже, по его мнению, очевидную), если тот ее отрицает. Сложнее обстоит дело со степенью связанности защитника позицией подзащитного in favorem (в пользу подзащитного). С одной стороны, защитник не может, допустим, воспрепятствовать рассмотрению дела в особом порядке в случае согласия обвиняемого с обвинением (гл. 40 УПК РФ), даже если убежден в его невиновности (он может лишь дать соответствующие рекомендации подзащитному, но не более). С другой стороны, если, например, защитник убежден в невиновности обвиняемого (подозреваемого), который в своих показаниях признал вину, то он обязан активно действовать с тем, чтобы опровергнуть или поставить под сомнение обвинительные показания обвиняемого (подозреваемого), если к этому есть основания (вскрыть непоследовательность показаний, указать на их противоречие остальным материалам дела, поставить под сомнение добровольность показаний и т.д.).

Кроме того, защитник не вправе разглашать сведения, сообщенные защитнику в связи с оказанием юридической помощи без согласия обвиняемого (подозреваемого). Грубым нарушением закона, извращением самой функции защиты явилось бы выявление защитником обстоятельств, изобличающих обвиняемого (подозреваемого) или отягчающих его ответственность.

Таким образом, защитник действует не вместо обвиняемого (подозреваемого), а наряду с ним. Поэтому, с одной стороны, он обладает процессуальной самостоятельностью, с другой - самостоятельность защитника как участника процесса ограничена, но асимметрично: она абсолютно ограничена in defavorem и относительно ограничена in favorem. Данные ограничения вызваны односторонним характером деятельности защитника, его задачей защищать.