Теория «нового индустриального общества».

Экономический гуру для неэкономистов.   Уроженец Канады Джон Кеннет[104] Гэлбрейт(1908 — 2006), ставший гражданином США по окончании Гарварда (1937) и позже занявший там же профессорскую должность (1948 — 1975), снискал известность «лучшего писателя среди экономистов и лучшего экономиста среди писателей». Две его первые книги, вышедшие в одном и том же году (1952), — «Теория ценового контроля» и «Американский капитализм. Теория уравновешивающей силы» — отразили опыт государственной службы в Управлении по регулированию цен (1941 — 1943) и редактирования журнала «Форчун» (1946 — 1948). Вопреки другим экономистам, Гэлбрейт нашёл, что ценовой контроль и рационирование были не необходимым злом военного времени, а продолжением политики фиксирования цен крупными корпорациями. А его вывод, что в условиях олигополии «самодвижущая сила конкуренции является химерой», сопровождался эффектной оптимистической картиной того, что положение потребителей отнюдь не ухудшается, поскольку правительство и профсоюзы создают «компенсирующую» власть на случай злоупотреблений гигантских фирм. Антитрестовское законодательство же нецелесообразно, поскольку олигополия благоприятствует техническому прогрессу вследствие возможностей крупных корпораций привлекать новаторов к исследовательским и конструкторским разработкам.

       Самым цитируемым в широких кругах экономистом Гэлбрейта сделал бестселлер «Общество изобилия» (1958), в котором центральное место было уделено дисбалансу между искусственно раздутой массой товаров для частного потребления и убожеством сферы необходимых общественных услуг. Гэлбрейт утверждал, что кейнсианское стимулирование объёмов производства привело к тому, что фирмы с помощью назойливого маркетинга навязывают покупателям избыточное частное потребление, которое оборачивается недофинансированием городского благоустройства, общественного транспорта, образования и медицинского обслуживания. Устранить этот дисбаланс Гэлбрейт считал возможным прогрессивным налогообложением и увеличением государственных инвестиций в инфраструктуру, особенно социальную. Он выступил против абсолютизации роста ВВП как показателя достижений экономики, подчеркнув то, что производство следует оценивать и с точки зрения его влияния на окружающую среду. Книга Гэлбрейта вызвала в США общественное движение против экономического роста, перешедшее в течение 1960-х гг. в экологическое движение и борьбу с бедностью.

       Тиражи книг Гэлбрейта превзошли таковые у П. Самуэльсона, сказавшего, что неэкономисты относятся к Гэлбрейту слишком серьёзно, а экономисты слишком легкомысленно. Но Самуэльсон признавал за Гэлбрейтом достоинства «учёного-художника» и «иконоборца». Напротив, злобный монетарист М. Фридмен затеял телесериал «Свобода выбора» для того лишь, чтобы нейтрализовать успех сериала «Век неопределённости» Гэлбрейта, но не удалось. Также тщетно Фридмен пытался помешать избранию Гэлбрейта президентом Американской экономической ассоциации под тем предлогом, что Веблен никогда не занимал этого поста. Но в одном недоброжелатели преуспели: Гэлбрейт не получил Нобелевской премии.

Институционалист.В концепции«уравновешивающей силы» Гэлбрейт выступил продолжателем Коммонса (институты коллективных действий как группы давления) и Шумпетера (выгода для общества от инновационных преимуществ крупных фирм); «Общество изобилия» продолжило линию Веблена («показное потребление») и Чейза («трагедия расточительства»). Книги, наиболее важные для Гэлбрейта как теоретика — «Новое индустриальное общество» (1967) и «Экономикс и общественная цель» (1973) развивали концепции «технократии» и «корпоративной революции» Веблена и институционалистов 1930-х гг.

 Гэлбрейт констатировал трансформацию капитализма в «новое индустриальное общество», в котором:

       — сложились две подсистемы — скоординированная планирующая и разрозненная рыночная;

       — планирующая система подчинена контролю техноструктуры,заинтересованной не в максимизации прибыли, а в обеспечении роста фирм;

— ценообразование определяется властью фирм над общественной средой, в которой протекает их деятельность.

«Планирующая система» — это тысяча корпораций производственных, коммерческих, транспортных, энергетических, финансовых, производящих около половины всех товаров и услуг негосударственного сектора. Отдельные единицы рыночной системы — это мелкие строительные и промышленные фирмы, фермерские хозяйства, гаражи, станции обслуживания, ремонтные фирмы, прачечные, рестораны, предприятия розничной торговли и т.д. — такой властью не обладают, и потому вынуждены приспосабливаться к изменениям в рыночных ценах и допускать «самоэксплуатацию». «Планирующая» система эксплуатирует рыночную, перекладывая на неё весомую часть своих издержек. Крупные фирмы привязывают к себе мелких поставщиков, выступая как монопсонии. Обладая полным набором инструментов власти техноструктуры, обеспечив себе престиж в качестве источника товаров и услуг, они приобретают влияние и как источник политических решений.

Новое индустриальное общество и техноструктура.Гэлбрейт подчёркнуто противопоставил концепцию техноструктуры неоклассической теории с её предпосылками о первичности цен и максимизации прибыли. Техноструктура — это совокупность большого числа лиц, владеющих относительными специализированными знаниями — учёных, инженеров и техников, маркетологов, экспертов в области отношений с общественностью, лоббистов, адвокатов, администраторов. Техноструктура монополизировала знания, требуемые для принятия решений, и оградила процесс принятия решений от владельцев капитала; превратила правительство в свой «исполнительный комитет».

Организованная рабочая сила (профсоюзы), с одной стороны, противостоит техноструктуре, не будучи всецело под её контролем; поэтому крупные фирмы заинтересованы в техническом прогрессе и сопутствующем ему «вытеснении отстаивающих свои права человеческих существ более дорогими, но значительно более уступчивыми машинами». Поскольку основная часть затрат на НИОКР осуществляется крупными фирмами, спланированный технический прогресс также переходит на службу к техноструктуре. Но, с другой стороны, уступки профсоюзам в вопросах заработной платы и в ряде других, и покрытие издержек за счёт цены делают до некоторой степени возможным психологическое отождествление наёмного рабочего с техноструктурой. А её положительные цели созвучны целям рабочих: высокие темпы роста означают постоянную занятость, возможность для сверхурочных работ, повышение по службе.

«Друг СССР»: теория «конвергенции».Будучи приверженцем курса разрядки и мирного сосуществования в политике, Гэлбрейт не раз (впервые в 1959 г.) посещал СССР

и полагал, что к плановой индустриализованной социалистической экономике также применима категория техноструктуры. Несмотря на то, что управленческая структура социалистических предприятий гораздо проще, чем структура западных корпораций, внутри советского предприятия существует та же необходимость коллективного принятия решений на основе сведения воедино знаний и опыта многочисленных специалистов. Крупные промышленные комплексы навязывают свои требования организации производства в известной мере независимо от политики и идеологии.

Общность природы крупных предприятий в капиталистической и социалистической экономике означает, согласно Гэлбрейту, тенденцию к «конвергенции» («схождению») двух экономических систем, устраняющую почву для конфликта между социализмом и капитализмом. Концепция приобрела некоторую популярность в 1960-70-е гг. среди сторонников разоружения, включая Нобелевских лауреатов Я. Тинбергена, Л. Полинга, А. Сахарова.

Обновлённый институционализм Гэлбрейта в некоторых деталях сближался с подходами французских экономистов, объединёнными общим названием экономического дирижизма(от слова — «управлять, руководить, регулировать») поэтому стало возможным говорить об институционально-социологическом направлении,не ограниченном США.