Эконом и полит.кризис в Сов России в начале 20-х годов. Переход к НЭПу

Внутреннее положение в стране в результате Гражданской войны и проведения политики “военного коммунизма” было крайне тяжелым: экономический кризис (сокращение производства, падение национального дохода и т. д., снижение уровня жизни народа); политический кризис (недовольство населения, особенно крестьянства, политикой правительства — продразверсткой, уравниловкой, всевластием комиссаров); расслоение внутри правящее партии на руководство и партийную массу; появление различных оппозиционных групп (группа “демократического социализма”, “рабочая оппозиция”); определенное разочарование неудачами быстрого, “военно-коммунистического” способа построения нового общества и т. д. Показателем наступавшего глубокого кризиса служили вооруженные выступления с участием казаков и -крестьян (Украина, Поволжье, Сибирь, Северный Кавказ). Наиболее крупное восстание произошло в Тамбовской губернии летом 1920 г. Возникла угроза новой гражданской войны. В 1920 г. шли поиски путей преодоления кризиса. VIII Всероссийский съезд Советов, утвердив курс на продолжение “военно-коммунистической” политики, преобразование народного хозяйства на основе плана ГОЭЛРО, с другой стороны, призвал опираться на “старательного крестьянина”, воздерживаться от массового создания коммун и совхозов в деревне, бороться с излишней централизацией и бюрократизмом. X съезд партии (март 1921 г.) утвердил важнейшие направления новой экономической политики: замена продразверстки продналогом, позволившим оставлять в хозяйстве продукты для продажи на рынке; разрешение вести частную торговлю; создание мелких частных предприятий, допущение государственного капитализма (концессии, аренда небольших промышленных предприятий и земли); замена натуральной оплаты труда денежной, зависевшей от количества и качества труда; введение хозяйственного расчета на предприятиях; отмена всеобщей трудовой повинности, организация бирж труда. Нэп означал переход к рыночным отношениям, но в условиях господства государственной формы собственности и централизованных методов управления подобная политика не могла быть реализована в полной мере. Нэп принес ощутимые результаты — оживление производства и торговли, восстановление разрушенного хозяйства (был почти достигнут довоенный уровень развития экономики). Но внутренние противоречия новцй политики, непоследовательность в ее проведении предопределили ее свертывание. В партийном руководстве шли дискуссии о судьбах нэпа (позиции В. И. Ленина, Н. И. Бухарина, Л. Д. Троцкого и др.). Характер и значение нэпа обсуждается учеными и политиками-и в наше время. Переход к нэпу означал и смену внешнеполитического курса. В начале 1920-х гг. были предприняты усилия по прорыву экономической и дипломатической блокады Советского государства: подписание в 1921— 1922 гг. торговых соглашений с рядом ведущих стран; участие России в Генуэзской и Гаагской конференциях (1922). Направленность внешней политики менялась в связи с отказом от курса на немедленную мировую революцию и необходимостью перехода к мирному сосуществованию и экономическому сотрудничеству с другими государствами.

Соц-эконом преобразования в 30-е годы.

К концу 1930-х гг. в СССР сложился тоталитарный режим, имевший ряд общих черт с подобными режимами в других странах. Во главе тоталитарного режима стоит единоличный лидер харизматического типа, принимающий все важнейшие решения. В 1930-х гг. в СССР окончательно утвердился культ личности Сталина. Сложился огромный бюрократический аппарат, который тесно сросся с партийной элитой, образовав административно-командную систему управления со строгой вертикальной иерархией власти, пронизывающей все сферы жизни. Утверждение системы Советов означало слабость представительной власти, сосредоточение функций управления в исполнительных комитетах, отсутствие независимой судебной власти. В экономике тоталитаризм означал огосударствление собственности, централизацию управления, уравнительное распределение. Отсутствие рыночных отношений диктовало необходимость повседневного вмешательства партийно-государственного аппарата в решение хозяйственных вопросов. Государство нуждалось в послушных исполнителях, поэтому поощрялась уравнительная психология. Провозглашенные Конституцией СССР демократические права и свободы в реальной жизни оказывались малоосуществимыми. Общая грамотность и квалификация тружеников были еще низки. Происходило отчуждение людей от собственности и реальной власти. Постепенно вырабатывался тоталитарный тип личности, вписывающийся в общую картину единомыслия, подчинения даваемым свыше установкам. В таких условиях ревозможно было говорить о правовом государстве и гражданском обществе. Психологию людей советского общества отличали такие парадоксальные черты, как во многом искреннее стремление к новым достижениям, пафос и энтузиазм (стахановское движение, ударный труд на стройках и т.д.) и одновременно страх, непонимание смысла раскулачивания, политических репрессий. Практика национальных отношений также не соответствовала провозглашенным Конституцией принципам федерализма, независимости, суверенитета.