Истинное наслаждение идет изнутри 5 страница

***

Героиновая смерть

От горя рыдала и плакала мать,

Готовая локти до боли кусать:

Сынок умирал у неё на глазах,

Отчаянье было в негромких словах:

– Прости меня, мама, что так ухожу!

Тебя об одном я сейчас попрошу,

Икону возьми, за меня помолись,

И с ней надо мною с любовью склонись,

Чтоб страшные муки ослабли во мне.

Я знаю, что всё это трудно тебе:

Твой сын тебя предал, он жалок и слаб.

Прости меня, мама, не Божий я раб.

Безумные силы пленили юнца.

Я с ними боролся, как мог, до конца.

Но так и не смог эту гниль одолеть

И должен в мученьях теперь умереть.

А помнишь, как в детстве гуляли с тобой,

Как первый цветок я увидел весной,

Какой была нежной, зелёной трава… –

Но в стонах опять утонули слова.

– А кто это в белом стоит у окна

И манит костлявой рукою меня?

Затих он. Несчастная мать,

Готовая жизнь за ребёнка отдать,

Чтоб только бы сына обратно вернуть,

Упала ему на холодную грудь.

***

Изгои

Глазами побитой собаки

Смотрел юный бомж на меня.

Родною была бедолаге

Сырого подвала стена.

Пацан, малолетка, подросток,

Как все, человеческий сын,

Своей родословной отросток

Изгоем заброшенным жил.

Зверьком диким в угол забившись,

Котёнка к себе прижимал.

Он с ним, всей душою сроднившись,

Вот так день за днём выживал.

Сиротскую долю делили

На грязной подстилке они,

Собой насекомых кормили,

А ночью охотится шли.

Беспомощных бросили за борт –

Такие, мол, нам не нужны,

Но дети родителям как бы

Совсем ничего не должны.

И нет их вины в происшедшем.

Давайте ж ударим в набат,

Чтоб души людские воскресли,

Чтоб не был никто виноват!

***

Монолог Зелёного Змия

Я маг, колдун.                                                                         

Я чародей.

Рабами делаю людей.

Мне всякий пригодится,

Кто на земле родится.

Хозяин крепких я цепей

И знаменитейший злодей.

Как джин, сижу в бутылке

И с пробкой в поединке.

Жила счастливая семья,

Но тут как тут, к ним в гости я.

Легко в доверие вхожу

И себе друга нахожу.

Всё громче звон бокалов в доме.

Глядишь, уж кто-то в рюмке тонет.

Пришёл конец большой семье.

Сказать «спасибо» надо мне.

Качает мать своё дитя,

Её любовь к нему сильна,

Но вскоре брошено дитя.

Кто виноват? Конечно, я.

Здоровьем пышет богатырь.

Зачем ему так много сил?

Возьмусь охотно за работу

И проявлю о нём «заботу».

Наступит день, и час пробьёт –

Силач в бессилье упадёт.

Вы, коли, жить хотите,

Со мною не шутите!

Стоит отличник у доски.

Мои враги – его мозги.

Возможно, так случится,

Смогу я изловчиться…

Пополнит он ряды рабов,

Оставшись вскоре без мозгов.

Я тут и там среди людей,

Среди гостей, среди друзей,

Среди отцов и матерей,

Среди подростков и детей.

Я маг, колдун. Я чародей.

Без рук, без ног – Зелёный Змий.     

***

На дне жизни

Потухший взгляд и равнодушное лицо…

Она идёт по улице, качаясь,

Забыла обо всём и, наплевав на всё,

Бутылку, как ребёнка, прижимает.

Запела вдруг пропитым, хриплым голосом,

И пьяная вот-вот закапает слеза.

Разорван плащ, торчат соломой волосы,

Отводят в сторону прохожие глаза.

Сжёг дьявольский огонь доверчивую душу,

Все соки выпил он и тело иссушил.

Обвил ползучий змий тугой петлёй и душит.

Былой красы, нормальных чувств лишил.

Детей забыла, сдав в приют сиротский.

Таких там много, мест свободных нет.

Худые, бледные, на слабых, тонких ножках,

Они едят не материнский хлеб.

Была богатырями Русь всегда богата.

Своими подвигами славились они.

На сильных женщинах держался дом когда-то,

На русских матерях, любимых и родных.

Сегодня ж у иных совсем не добрый взгляд,

И с понедельника сплошное воскресенье.

Пустил «корабль» ко дну зелёный скользкий гад,

Но теплится надежда на спасенье.

***

Не будь рабом

Не будь рабом у сигарет.

Скажи сегодня же им: « Нет,

Я не хочу при жизни тлеть,

Сквозь сизый дым на мир смотреть».

И не надеясь на авось,

Сомненья лишние отбрось

И, что есть мочи, день и ночь

Беги от яда – ада прочь.

***

Не золотая молодёжь

У этих избалованных детей

Такая ж плоть из мяса и костей

И не покрыты золотом тела:

Как всех их мать когда-то родила.

Но окружение твердит одно и то ж:

 – Смотрите, это «Золотая молодёжь».

Быть может, золото запрятано внутри?

Его не видно, сколько ни смотри.

Возможно, лучше их на свете не найдёшь?

Надежда общества такая молодёжь?

И слышу я всегда один ответ,

Что никакой на них надежды нет.

Им наплевать на всех и на страну,

Жизнь прожигая, славят сатану

И поклоняются Злачёному Тельцу.

Закон таким, простите, не к лицу.

Швыряют денежки, не зная им цены,

Но не умеют зарабатывать они.

Ночные клубы, хамство, наркота,

Честь не в чести и праведность не та.

Зато легко прикупят для престижа

Недвижимость в окрестностях Парижа.

Немного призадумавшись, поймёшь,

Незолотая «Золотая молодёжь».

***

Нет наркотикам!

Не смей, не трогай эту дрянь,

Остановись потомок русский!

И жизни смысл не отвергай,

Не выбирай дороги узкой.

Твой древний род жил на Руси,

Ума и сил на всех хватало.

Ну, а теперь, Господь, спаси

Овцу, покинувшую стадо!

Пойми, сынок, что этот яд

Проблем твоих решить не сможет.

Ты на земле познаешь «ад»,

И день твой за год будет прожит.

Не убивай себя родной,

Распутай дьявольские сети.

Мы будем рядом, мы – с тобой.

Ведь наше счастье – наши дети!

Для вас – всё то, что создаём!

Для вас – закаты и рассветы!

Мы в ваши руки отдаём

Судьбу страны, судьбу планеты!

***

Прощание с двадцатым веком

Двадцатый век – жестокий век.

От крови обезумел человек.

То тут, то там слышны они,

Войны смертельные шаги.

Век эйфории,век депрессий,

Век заседаний, съездов, сессий.

Век катастроф и век открытий,

Непредсказуемых событий.

Век царства доллара и нищеты,

Болезней, пьянства и иглы.

Век отвернувшихся от Бога и церквей,

Цареубийц, вождей и лагерей.

За все грехи, за все пороки

Платить назначены нам сроки.

И в новом храме имени Христа

По наши души бьют колокола.

***

Сказ про Ивана и странника

Ходит странник по дворам,

По деревням, городам,

Водит беды за собой,

Просит взять их на постой.

Этот странник не так прост:

Он имеет малый рост,

У него копытца-ножки

И растут под чёлкой рожки.

С ним в компании большой

Пьянство, Голод и Разбой,

Глупость, Слабость, ещё та,

Вся в лохмотьях, Нищета.

Как-то утром, раным-рано,

Все пришли они к Ивану.

Он в избу их пригласил,

Кто такие не спросил.

У Ивана ладный дом.

Те расселись за столом.

Он их встретил полной чашей –

С мясом щами, с маслом кашей.

Угостил своей окрошкой:

С квасом, с луком и картошкой.

Сам, откушав с аппетитом,

Стал весёлым, добрым, сытым.

Ваня крепок и здоров,

И к труду всегда готов.

Он работает весь день -

Не знакома Ване лень.

Во дворе полно скотины –

Свиньи, гуси и павлины.

Есть корова и коза,

Пёс – дворовая гроза.

У печи жена хлопочет,

Угодить Ивану хочет.

А на лавочках ребятки –

Феня, Сеня и Ванятка.

В поле зреет урожай.

Что ж, живи не унывай!

Ходят гости вкруг Ивана:

Всё не так им, всё им мало.

Пораскинули картишки:

– Подходите ребятишки –

Любопытная игра,

Приобщаться вам пора.

Поиграем, выпьем чарку.

Ничего, что спозаранку, –

Рассуждает странный гость.

– Нам хозяйство – в горле кость.

 Спи,Иван,теперь подольше

И общайся с нами больше.

Веселись и не скучай,

Чарку чаще поднимай.

Ваня гостю доверяет,

Головой своей кивает.

Полюбил хмельное зелье,

Труд сменил он на безделье.

Вот проходят дни и годы,

Прижились в гостях невзгоды.

И твердит уже молва:

– Ваня бросил все дела.

Перевёл свою скотину:

Нет свиней и нет павлинов,

Ни коровы, ни козы,

Кожа, кости у грозы.

Исхудал голодный пес –

Тот, что службу верно нёс.

Просят хлеба ребятишки –

Дочка Феня и мальчишки.

В щах теперь одна капуста,

Да и той совсем не густо.

Плачет Ванина жена:

Горе мыкает она.

Странник руки потирает,

Своё дело продолжает

И ворчит под нос: «Не зря

Помогали мне друзья!

Лихо справились с семьёй 

Пьянство, Голод и Разбой,

Глупость, Слабость, ещё та,

Вся в лохмотьях, Нищета».

Простаку не повезло:

Не признал Ванюша зло

И врага не разглядел,

Потерял всё, что имел.

Как помочь теперь Ивану?

Как вернуть былую славу,

Чашу полную к столу

И скотину ко двору?

Как добиться, чтобы вновь

В этот дом пришла любовь,

И напротив, навсегда

За бедой ушла беда? 

Если знаете всё сами,

Окажите помощь Ване.

Подскажите, почему

Стало плохо жить ему.

***

У костра

Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!

Так хорошо у костра.

Вас называют – соратники,

Но для меня вы друзья.

Спеши к костру доверия,

Зови друзей всех в круг.

Связал нас дружбой, крепкою

Путь трезвости, наш клуб.

Вместе мы, вместе мы, вместе мы,

Вновь собрались здесь не зря.

Душу согреть сможем песнею

Мы как большая семья.

Звени струна гитарная,

Зови друзей всех в круг.

Связал нас дружбой крепкою

Путь трезвости, наш клуб.

Здесь всем помогут советами,

Здесь нам пропасть не дадут.

Милые сердцу соратники,

Знаю на помощь придут.

Возьмись, соратник, за руки.

Зови друзей всех в круг.

Связал нас дружбой крепкою

Путь трезвости, наш клуб.

Если бы, если бы, если бы,

Многих в союз наш привлечь.

Общим совместным усилием

Их от беды уберечь.

Лети призыв голубкою,

Зови друзей всех в круг.

Связал нас дружбой крепкою

Путь трезвости, наш клуб.

***

Я верю

Я верю: моя Россия не умрёт

И время лучшее придёт.

Не в первый раз, не привыкать

Ей рать святую собирать,

Но просто часто не везло,

И этим пользовалось зло,

Творило подлость, не моргнув,

Кольцом Россию обогнув,

Меняло кожу, как змея,

Горела вольная земля,

Которую мой дед пахал

И в русских песнях воспевал,

Которой краше не найдёшь,

Пешком иди – не обойдёшь,

Которой жить да поживать,

А не страданья пожинать.

По крошкам соберём Добро

В большое целое – Одно.

Отступит зло, исчезнет тень

И солнечный да будет день!

***

Березин Сергей – российский поэт, активист трезвеннического движения. Живет в С.-Петербурге.

***

Сергей и Смерть

Разговор со смертью

Сядь, Серега, возьми

Рюмки хладную твердь

Посиди, помолчи

Это я, твоя смерть

Успокойся, дурак,

Не со злом к тебе шла

Я пришла просто так

Как подруга пришла

Посмотри на свою

Никудышную жизнь

Дай-ка водки налью

Ты испей, похмелись

Ну, зачем ты на свете?

Ядреная вошь

Может лучше ты вместе

Со мною пойдешь?

Говорю не как враг

Как сестра говорю

Твое дело – табак

Можно я закурю?

Твою жизнь я возьму

Да и в трубку набью

Жизнь тебе ни к чему

Пропил жизнь ты свою

Ты не сыт, но ты пьян

И твой нос в табаке

Чуть дрожит по утрам

Сигарета в руке

Чуть побольше тоски

И чуть нервы шалят

Чуть почаще плевки

В твою душу летят

Ну да ладно, прощай

Ты с собой посиди

Жизнь свою вспоминай

Да ко мне приходи

И исчезла, чадя

И пропала, как дым

Видно, к ней уходя

Я не буду седым

1980 год

***

Березкин Н. Этот короткий миг лета. Стихотворение.

Берестов ВалентинДмитриевич (1 апреля 1928 года — 15 апреля 1998 года) — русский писатель и переводчик.

Валентин Берестов родился в городе Мещовске (ныне — Калужской области). Читать будущий поэт научился в четыре года. В 1942 году, во время Великой Отечественной войны, семья Берестовых оказалась в эвакуации в Ташкенте. В 1944 году Валентин Берестов приезжает в Москву. Оканчивает десятилетку в Интернате для одаренных детей в Горках Ленинских (Московская область). А в выходные навещает семью в Калуге. Валентин Берестов окончил исторический факультет МГУ, затем аспирантуру Института этнографии. Первые его публикации взрослых стихов в журнале «Юность» как раз и были посвящены этой экзотической профессии и стали излюбленной темой для пародистов.Первые произведения опубликовал в журнале «Смена» в 1946 году. Первый поэтический сборник «Отплытие» и первая детская книжка для дошкольников «Про машину» вышли в 1957 году. Затем читатели познакомились со сборниками стихов и сказок «Весёлое лето», «Картинки в лужах», «Улыбка» и другие.Член СП СССР. В последние годы жизни писал и выпускал детские сказки вместе со своей женой художницей и писательницей Татьяной Александровой. Составил (вместе с женой Наталией Александровой) «Избранное» по «Толковому словарю» В.И. Даля (издано в 2001 г.). Похоронен на Хованском кладбище.

***

Догадка

Зачем он сделал этак, а не так,

Я размышлял и попадал впросак.

Мол, странности. Мол, солнце не без пятен.

Но чуть предположил, что он – дурак,

Весь смысл его деяний стал понятен.

1985 год

***

Ответственность

Ты ни молод, ни стар. Мудрый возраст, в котором

(Пусть далек ты от детских забав и затей)

Даже если ты пьяный лежишь под забором,

Все равно ты — учитель: ты учишь детей.

***

Откровенность

Пройдоха возгласил, налив рюмашку:

– Я трезвому не верю ни на грош.

У пьяного все мысли нараспашку,

А что задумал трезвый – не поймёшь.

***

После Указа

Купить вино – немалый труд.

Купить вино – расход немалый.

Теперь любители не пьют.

Пьют только профессионалы.

1985 год

***

Про водку

Пусть водка – не золота слиток,

Она понадёжней кредиток.

Она остаётся валютою,

Покуда в себя не вольют её.

1991 год

Проблема

Если человеку дышать не дадут,

Проживет он несколько минут.

Если человеку не давать питья, –

Несколько дней житья.

Если человеку не давать еды, –

Несколько недель до последней беды.

Если человеку не давать чего-то,

А чего – пока для всех секрет,

То согласно статистическим отчетам

Проживет он в среднем семь десятков лет.

Что же нужно нам, как воздух,

Как вода и как еда,

Чтобы сделались веками

Наши краткие года?

1985 год

***

Совестливые

Выпьют и покаются,

И снова налакаются.

***

Беседа Светлана(р. 1963 год) – российская поэтесса.

Родилась С. Беседа на Украине, затем семья сменила место жительства. Школьные годы прошли на Урале, в городе Ижевске, где автор прожила более двадцати лет. Работала на железной дороге, а затем судьба привела ее на гаврилово-посадскую землю. Стихи начала писать рано, еще в школе, но первая публикация их состоялась всего несколько лет назад в районной газете «Сельская правда». Они не остались незамеченными читателями и получили хорошие отклики у земляков. Стихов было много. Вскоре стало ясно, что рамки районной газеты тесны для автора и пора задуматься о публикации сборника стихов самодеятельного поэта.Именно в это время Светлана Беседа познакомилась с редактором «Издательского Дома Николаевых»- Сергеем Николаевым, который отметил талант начинающей поэтессы и помог выпустить ей в 2015 году первые две книги: сборник детских стихов «Здравствуй, здравствуй, Новый год!» и лирики «Не обижай любовь». В следующем году этот творческий союз способствовал выходу в свет еще двух книг стихов Светланы Беседа- «Я хочу спросить у папы» (для детей) и «Нежность». Живет в Гаврилово-Посаде Ивановской области.

***

Горе-горькое

Покаяние матери

За высоким забором не спрячешь

И тяжелым замком не запрешь,

Горе то, от которого плачешь,

От которого сердце ты рвешь.

Изболелась душа, исстрадалась

И не просит давно ни о чем,

Жизнь спокойная, где ты осталась?

Как судьба стала вдруг палачом?

Вечно в пьяном угаре сын бредит,

Горе-горькое, кто бы помог,

Боль чужую – пройдёт, не заметит,

Отвернулся от пьяницы Бог!

Виновата, во всем виновата,

Отмолить не сумею свой грех,

На коленях просить бы я рада,

Но в ответ – только пьяный твой смех.

***

Чужие

Вы – нам идущие на смену,

Забыли нежность слова Мать.

Поддавшись слов безумных плену,

Кто научил вас забывать?

Всё исковеркав и разрушив,

От вас хоть прячься, хоть беги,

Продали чёрту свои души,

И бьют по рёбрам сапоги.

Глаза, залитые дурманом,

Жестокость рук, безумный плач,

И злость, всех бьющая тараном,

И ярость – разума палач!

Неумолимая когорта,

Лелея ненависть и страх,

Идете вы за ротой рота,

Готовы все низвергнуть в прах!

Вы – нам идущие на смену,

Подумайте, ведь жизнь одна,

Пока не отданы вы тлену,

И не забрал вас Сатана!

***

Бернс Р. Веселые нищие. Поэма.

Бёрнс Роберт(в старом русском написании Борнс) (25 января 1759 года — 21 июля 1796 года) — шотландский поэт, фольклорист, автор многочисленных стихотворений и поэм.

Роберт Бёрнс родился в селе Аллоуэй (три километра к югу от города Эр, графство Эйршир), в семье крестьянина. С 1783 года Роберт начинает сочинять стихи на эйширском диалекте. В 1784 году умирает отец, и после ряда неудачных попыток заняться сельским хозяйством Роберт с братом Гилбертом переезжает в Моссгил. В 1786 году выходит первая книга Бёрнса«Стихотворения преимущественно на шотландском диалекте». К начальному периоду творчества также относятся: «Джон Ячменное Зерно» (1782), «Весёлые нищие» (1785), «Молитва святоши Вилли», «Святая ярмарка» (1786). В 1787 году Бёрнс переезжает в Эдинбург и становится вхож в высший свет столицы. В Эдинбурге Бёрнс познакомился с популяризатором шотландского фольклора Джеймсом Джонсоном, вместе с которым они начали издавать сборник «Шотландский музыкальный музей». В этом издании поэт опубликовал множество шотландских баллад в своей обработке и собственных произведений.Роберт Бёрнс вёл довольно свободный образ жизни, и у него было три незаконнорождённых дочери от случайных и недолгих связей. В 1787 году он сочетался браком со своей давней возлюбленной Джин Армор. В этом браке у него родилось пятеро детей.В период 1787—1794 гг. были созданы известные поэмы «Тэм о’Шентер» (1790) и «Честная бедность» (1795), «Ода, посвящённая памяти миссис Освальд» (1789). В стихотворении, посвящённом Джону Андерсону (1789), тридцатилетний автор неожиданно размышляет о склоне жизни, о смерти.Бёрнс скончался в Дамфрисе, куда выехал уже больным по служебным делам за 2 недели до смерти. Ему было всего 37 лет. Биограф Бёрнса Джеймс Карри высказывал предположение, что одной из причин скоропостижной смерти Бёрнса стало употребление алкоголя.

***

Тэм О'Шентер. Повесть в стихах

Когда на город ляжет тень

И кончится базарный день,

И продавцы бегут, задвинув

Засовом двери магазинов,

И нас кивком сосед зовет

Стряхнуть ярмо дневных забот, -

Тогда у полной бочки эля,

Вполне счастливые от хмеля,

Мы не считаем верст, канав,

Мостков, опасных переправ

До нашего родного крова,

Где ждет жена, храня сурово

Свой гнев, как пламя очага,

Чтоб мужа встретить, как врага.

Об этом думал Тэм О'Шентер

Когда во тьме покинул центр

Излюбленного городка,

Где он наклюкался слегка.

А город, где он нализался -

Старинный Эйр, - ему казался

Гораздо выше всех столиц

По красоте своих девиц.

О Тэм! забыл ты о совете

Своей супруги - мудрой Кэтти.

А ведь она была права...

Припомни, Тэм, ее слова:

"Бездельник, шут, пропойца старый,

Не пропускаешь ты базара,

Чтобы не плюхнуться под стол.

Ты пропил с мельником помол.

Чтоб ногу подковать кобыле,

Вы с кузнецом две ночи пили.

Ты в праздник ходишь в божий дом,

Чтобы потом за полной кружкой

Ночь просидеть с церковным служкой

Или нарезаться с дьячком!

Смотри же: в полночь ненароком

Утонешь в омуте глубоком

Иль попадешь в гнездо чертей

У старой церкви Аллоуэй!"

О жены! Плакать я готов,

Припомнив, сколько мудрых слов

Красноречивейшей морали

Мы без вниманья оставляли...

Но продолжаем повесть. Тэм

Сидел в трактире перед тем.

Трещало в очаге полено.

Над кружками клубилась пена,

И слышался хрустальный звон.

Его сосед - сапожник Джон -

Был верный друг его до гроба:

Не раз под стол валились оба!

Так проходил за часом час.

А в очаге огонь не гас.

Шел разговор. Гремели песни.

Эль становился все чудесней.

И Тэм О'Шентер через стол

Роман с трактирщицей завел.

Они обменивались взглядом,

Хотя супруг сидел с ней рядом.

Но был он, к счастью, погружен

В рассказ, который начал Джон,

И, голос Джона прерывая,

Гремел, как туча грозовая.

То дождь, то снег хлестал в окно,

Но пьяным было все равно!

Заботы в кружках потонули,

Минута каждая плыла,

Как пролетающая в улей

Перегруженная пчела.

Блажен король. Но кружка с пивом

Любого делает счастливым!

Но счастье - точно маков цвет:

Сорвешь цветок - его уж нет.

Часы утех подобны рою

Снежинок легких над рекою.

Примчатся к нам на краткий срок

И прочь летят, как ветерок.

Так исчезает, вспыхнув ярко,

На небе радужная арка...

Всему на свете свой черед.

И Тэм из-за стола встает.

Седлает клячу он во мраке.

Кругом не слышно и собаки.

Не позавидуешь тому,

Кто должен мчаться в эту тьму!

Дул ветер из последних сил,

И град хлестал, и ливень лил,

И вспышки молний тьма глотала,

И небо долго грохотало...

В такую ночь, как эта ночь,

Сам дьявол погулять не прочь.

Но поворот за поворотом, -

О'Шентер мчался по болотам.

Рукой от бури заслонясь,

Он несся вдаль, взметая грязь.

То шляпу он сжимал в тревоге,

То пел сонеты по дороге,

То зорко вглядывался в тьму,

Где черт мерещился ему...

Вот, наконец, неясной тенью

Мелькнула церковь в отдаленье.

Оттуда слышался, как зов,

Далекий хор чертей и сов.

Невдалеке - знакомый брод.

Когда-то здесь у этих вод

В глухую ночь на берегу

Торговец утонул в снегу.

Здесь у прибрежных этих скал

Пропойца голову сломал.

Там - под поникшею ракитой -

Младенец найден был зарытый.

А дальше - тот засохший дуб,

Где женщины качался труп...

Разбуженная непогодой,

Река во тьме катила воды.

Кругом гремел тяжелый гром,

Змеился молнии излом.

И невдали за перелеском,

Озарена туманным блеском,

Меж глухо стонущих ветвей

Открылась церковь Аллоуэй.

Неслись оттуда стоны, крики,

И свист, и визг, и хохот дикий.

Ах Джон ячменное Зерно!

В твоем огне закалено,

Оживлено твоею чашей,

Не знает страха сердце наше.

От кружки мы полезем в ад.

За чаркой нам сам черт не брат!

А Тэм О'Шентер был под мухой

И не боялся злого духа,

Но клячу сдвинуть он не мог,

Пока движеньем рук и ног,

Угрозой, ласкою и силой

Не победил свою кобылу.

Она дрожа пошла к вратам.

О боже! Что творилось там!..

Толпясь, как продавцы на рынке,

Под трубы, дудки и волынки

Водили адский хоровод

Колдуньи, ведьмы всех пород.

И не кадриль они плясали,

Не новомодный котильон,

Что привезли к нам из Версаля,

Не танцы нынешних времен,

А те затейливые танцы,

Что знали старые шотландцы:

Взлетали, топнув каблуком.

Вертелись по полу волчком.

На этом празднике полночном

На подоконнике восточном

Сидел с волынкой старый Ник

И выдувал бесовский джиг.

Все веселей внизу плясали.

И вдруг гроба, открывшись встали,

И в каждом гробе был скелет

В истлевшем платье прошлых лет.

Все мертвецы держали свечи.

Один мертвец широкоплечий

Чуть звякнул кольцами оков,

И понял Тэм, кто он таков.