ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОСОБЕННОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Как вы думаете, почему в России не сложилась демократия Западного типа

В чем особенности политического процесса в современной России

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОСОБЕННОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Керимов Александр Алиевич, канд. полит. наук,

заведующий кафедрой теории и истории политической науки

Уральского федерального университета,  г. Екатеринбург

E-mail: Kerimov68@mail.ru

Последнее двадцатилетие отечественной истории ознаменовано трансформацией былой социально-экономической и политической системы. И как утверждают власти, Россия сегодня стала демократическим, социальным государством. Однако положение вещей обязывает признать данное утверждение более чем преждевременным и несоответствующим реалиям.

Действительно, Конституцией провозглашены основные права и свободы гражданина, признана частная собственность, декларирован принцип разделения властей, функционирует парламент, вроде бы соблюдаются принципы федерализма (но в усеченном варианте) и еще много чего заимствовано из арсенала подлинных демократий. Формально, даже исходя из вышеперечисленного набора демократических ценностей, Россию можно отнести к демократическим государствам лишь в самом расширительном смысле этого феномена. В то же время нельзя не согласиться с тем, что этот минимум признаков позволяет говорить о наличии институциональных основ демократии в российском обществе.

Конституция РФ 1993 г. заложила основы формирования нового государственного порядка. Государственное строительство, становление системы новых органов власти проходят с участием широких масс в выборном процессе. Честность и легитимность этих выборов являются темой отдельной работы. Однако отметим, что сформированная на рубеже веков конструкция государственного политического Олимпа имела все более и более чиновничье-олигархический оттенок.

Сегодня считается, и с этим необходимо согласиться, что в России ныне сложилась президентско-парламентская республика с доминирующим положением института президентства. Социально-политическая сущность такой системы выражается в завоевании и закреплении на конституционном уровне обширных президентских полномочий, которые ориентированы на усиление исполнительной власти в ущерб представительной (законодательной) власти. Итогом такой практики стало формирование авторитарного политического режима. Причем процесс формирования, как уже выше отмечено, проходил легитимно в условиях многопартийности, выборности и открытого политического противоборства, идейного плюрализма.

Формирование политического режима с элементами авторитаризма началось с создания так называемых «партий власти». Впервые они приняли участие в выборах 1993 г. и были представлены такими партиями, как ПРЕС и «Выбор России». Их задача была вместе с либеральным «Яблоко» противостоять «антиреформаторским» силам в Думе. Затем «партии власти» стали постоянными участниками избирательного процесса. Каждый раз — новые, поскольку решали «сиюминутные», тактические задачи, и, не имея достаточной укоренненности в обществе, а, также успев дискредитировать себя как несамостоятельные политические игроки, к следующим выборам сходили на нет. Если все предыдущие выборы решали только вопрос удержания власти, а затем вновь перед правящей элитой появлялась опасность ее потери, и поэтому возникала необходимость конструирования новой «партии власти», то в 1999 г. были заложены основы ее безопасного существования на более длительный срок. И с этой целью опора была сделана на традиционные и новые ценности россиян: государственность, патриотизм, закон, порядок, демократия. Вернув себе образ влиятельной силы, Кремль создал условия для объединения вокруг себя тех сил, которые не имели собственной четкой политической ориентации и сгруппировались вокруг победителя. В результате такая политика оказалась не бесплодной.

Сущность и содержание изменений в политической системе начала 2000-х гг. выражается в реорганизации и усилении властной вертикали, отстранении олигархов от власти, повышении роли государства в социально-экономической сфере, смене приоритетов в региональной политике, попытке создания независимой судебной системы, реформировании аппарата управления. В это же время президентская власть начала отвоевывать новые позиции в экономике и политике, казалось бы, утраченные навсегда в 90-е гг. При этом, не отказываясь от идеологии либерализма в экономической сфере, государство активнее начинает проводить социальную политику путем перераспределения ресурсов в пользу малообеспеченных слоев общества. После «смуты» 90-х гг., проводимые новой властью политические преобразования стали носить в большей степени авторитарный характер.

Новому государственному порядку необходимы были методы, обеспечивающие оптимальный баланс в саморазвитии общества и государственного регулирования. Как выяснилось, в ходе реформ этот баланс и был найден. Не произошло ни уменьшения, ни увеличения роли государства в обществе, оно в соответствии с реалиями действительности, меняло методы и средства своего воздействия на общество. Но при этом, именно государство оставалось основным фактором, которое обеспечивало относительную стабильность в развитии и придавало устойчивость конструкции общества. В концентрированном виде такая политика была реализована В. Путиным и его окружением.

Однако новая политическая система, ставшая реальностью благодаря В. Путину и его окружению, сегодня вызывает немало дискуссий и сомнений по поводу ее эффективности и перспектив. Эксперты из научного сообщества отмечают излишнюю централизацию системы, ее специфику в принятии государственно важных решений узким кругом лиц, отсутствии прозрачности, внедрении монополизма. Идея укрепления государства, построение властной вертикали обернулись ограничением права народа участвовать в процессах государствообразования и усилением позиций чиновничье-бюрократического аппарата. Многочисленные социологические опросы, интервью, письма, статьи граждан показывают, что в обществе наступает усталость от современной бюрократии, которая вызывает не меньшее раздражение в обществе, чем олигархи в 90-е гг. прошлого столетия. После политической романтики конца 80-х и 90-х гг. в обществе наступила политическая апатия. «Активные и перспективные общественные силы не всегда могут найти себе достойное место в сложившейся политической системе и либо уходят в радикальную оппозицию, либо, что происходит гораздо чаще, вообще перестают связывать свои интересы с политикой. По-прежнему не решена главная проблема сегодняшнего общества — не преодолен институциональный кризис, отсутствуют эффективно работающие политические, государственные и общественные институты» [1, с. 24]. Произошло смешение старых ценностей с новыми, старых институтов с новыми политическими нормами, которые привели к парадоксальной ситуации, вместо ожидаемой демократизации политической системы, начали преобладать авторитарные тенденции. В этих условиях традиционные демократические институты — представительная власть, политические партии, профсоюзы и др. — оказались бессильными, и попали под влияние исполнительной власти.

В новой конфигурации системы политической власти особняком стоят проблемы развития представительной власти. Сегодняшний российский парламентаризм на фоне сильной президентской власти настолько рационализирован и ограничен в своих полномочиях, что даже его деятельность подчинена интересам усиления исполнительной власти.

Кремлевские круги, ограничивая полномочия парламента, фактически ущемляют права избирателей, тем самым деформируют принцип народовластия. В рамках существующей политической системы роль представительного органа в сфере координации общественных интересов сведена к минимуму. Ограниченность компетенции парламента определена практикой формирования правительства, где ни один министр не несет персональной ответственности перед парламентом, а сам кабинет министров формально является беспартийным. И это означает, что в условиях функционирования беспартийного правительства у политических партий нет шансов для развития, в обществе происходит имитация парламентаризма и демократии. И озвученное В. Путиным мнение о преждевременности формирования правительства на основе парламентского большинства подтверждает суждение о том, что российский парламент как орган представительной власти на современном этапе в большей степени является не самостоятельным органом, а политическим обрамлением президентской власти. Такая незавидная роль российского парламента объясняется затруднениями в его становлении, которые обусловлены слабым развитием институтов гражданского общества и отсутствием зрелой партийной системы.

Партийно-политическая панорама современной России изобилует множеством политических партий. Однако данный факт вовсе не свидетельствует о наличии в обществе реальной многопартийной системы. Большое количество партий отражает не многообразие социальных интересов, это и не политический плюрализм, свойственный зрелому демократическому обществу. Их множественность выражает неупорядоченность, текучесть и бессистемность политических отношений.

По оценке отечественных политологов, «партиям в России не удалось стать посредником между обществом и властью... Постсоветские партии не сумели стать ни массовыми объединениями..., апеллирующими к определенному социальному слою, ни универсальными партиями избирателей, стремящимися представлять интересы самых широких слоев общества. Складывается система, ориентированная на мобилизацию социальной поддержки представителям элиты, стремящимися институционализировать свое участие в публичной политике через выборы» .

Отечественная партийно-политическая система в отличие от западных аналогов функционирует по-особому, по-российски. Вместо состязательности партий, организаций здесь присутствует, прежде всего, соревнование между исполнительной и законодательной властью, центром и регионами, а также между обладателями денежных мешков. Политически относительно грамотный обыватель накануне выборов всегда становится свидетелем появления очередной «партии власти», призванной выполнять функции опоры властей, политической и экономической элиты. Привлекает внимание факт чередования разных партий, призванных выражать интересы власти, что отражает текучесть симпатий Кремля в 1990-е гг., смену предпочтений в отношении партий-фаворитов (существующих или вновь создаваемых), что зависит, во многом, от благосклонности президента и его ближайшего окружения. Такими партиями были: «Выбор России» и ПРЕС — в 1993 г., «Наш дом — Россия» — в 1995 г., в 1999 г. — межрегиональное движение «Единство», и, наконец, с 2003 г. — «Единая Россия».

Историю отечественного партийного строительства нельзя назвать удачной. Неудавшийся опыт партийного представительства начала ХХ в., затем длительная советская однопартийность, попытки в 90-е гг. прошлого столетия создать партии нового типа породили недоверие людей ко всему «партийному». Между тем реальная многопартийность является тем инструментом, который гарантирует от общественного «застоя» и неизбежного потом кризиса.

Партийное строительство в современной России проходит таким образом, что зачастую вновь созданные партии оказываются группами, «ориентированными не столько на выполнение типичных функций посредника между государством и гражданским обществом, сколько на поддержание межэлитных связей» [5, с. 63], не имеющими сколько-нибудь достаточной численности, разветвленной организации и не укореняются на периферии страны. Данная ситуация обусловлена рядом причин и факторов, имеющих как объективный, так и субъективный характер. Во многом специфику партийного строительства определяют личностные качества партийных лидеров и позиция властей. Слабость политических партий, незрелость гражданского общества, отсутствие сложившегося среднего класса в обществе приводят к тому, что в процессе осуществления представительства интересов широких масс происходит подмена интересов. Корпоративные группы давления и лоббирования, располагая немалыми возможностями, обрабатывают массовое сознание, деформируют функционирование избирательной системы, и при этом не несут никакой политической ответственности за свои обещания перед избирателями. Так возникает форма правления, охарактеризованная Г. О'Доннелем как «по самой сути враждебная моделям представительства, обычным для укоренившихся демократий», «дестабилизирующая население, за исключением тех кратких моментов, когда необходимо получить плебисцитарную поддержку» .

Созданная таким образом форма правления в современной России породила ту политическую ситуацию, которая полностью укладывается в рамках веберовской «плебисцитарной демократии», характеризующаяся отчуждением государственной власти от общества, кризисом доверия к политической элите. В таком случае доминирование интересов властвующих элит, слабое развитие институтов гражданского общества, социальный раскол и нарастающая поляризация общества, слабость политических партий, низкий уровень электорально-правовой культуры, порождающий патерналистский тип политической культуры у абсолютного большинства населения, приводят к тому, что массы высказываются «в пользу лидера, воспринимаемого в качестве национального символа и олицетворяющего упование на защиту порядка и безопасности, обуздание произвола бюрократической власти» [3, с. 126—127].

Современный политический режим в России, по оценке В. Меркеля и А. Круассана, после огромного количества реформ и трансформаций, относится к дефектным демократиям неолиберального типа, предполагающим нарушение взаимного контроля властей за счет действий в обход парламента или судебной власти. Игнорирование исполнительной властью остальных двух — законодательной и судебной — приводит фактически к полному доминированию последней в политике и делает практически невозможными эффективные решения крупных социальных и экономических проблем в силу отсутствия общественного согласия и общественной поддержки реформ.

Таким образом, сегодня вертикаль власти России, отодвинув демократию, на вооружение берет все большее из арсенала авторитарных режимов. Исходя из того, что реформы, проводимые в интересах исключительно элитных групп, не имеют долгосрочных перспектив, исполнительная власть должна для эффективного представления интересов различных социальных групп в современной политике пойти на реформирование системы политической власти. И мы полагаем, что такое реформирование может выражаться в некотором перераспределении полномочий между законодательной и исполнительной ветвями власти с расширением компетенции парламента. В этом отношении продуктивными представляются меры по наделению парламента правом назначать состава правительства, включая и его председателя, пересмотр конституционной нормы, предусматривающей возможность роспуска Думы в случае выражения ею вотума недоверия Правительству. Полагаем, что вышеперечисленные меры при соответствующей проработке позволили бы взаимно уравновесить законодательную и исполнительную власти, и создали бы условия для становления полноценной партийной системы и институтов гражданского общества, которые, как показывает практика, в демократических обществах являются гарантом стабильного развития общества.