Оценка положения дел в стране и потребностей на будущее

Наша страна переживает затяжной (по сути многовековой[1]) кризис, который выражается во множестве проблем во всех сферах жизни общества. Обилие этих проблем, их взаимное переплетение, непрестанное их воспроизводство в преемственности поколений соответствующими «генераторами проблем», если не кривить душой, угрожает в будущем не только существованию России как государства в какой бы то ни было организационно-территориальной форме, но и жизни всех народов нашей страны и развитию каждого из них. Те отдельные достижения, которые реальны либо фальсифицированы и только представлены в качестве реальных, кризиса и его дальнейшего обострения не устраняют.

Т.е. необходимо выявлять проблемы, выявлять их генераторы, разрешать сами проблемы, искоренять и подавлять их генераторы. Но делать это необходимо так, чтобы не создавать при этом новых проблем, с которыми придётся иметь дело будущим поколениям.

Если говорить о последних примерно 30-40 годах нашей истории, то они характеризуются тем, что большинство проблем, имевшихся к началу 1980‑х гг., не были разрешены, многие проблемы, угнетавшие СССР, были усугублены в постсоветские времена, а к прежним проблемам были добавлены новые.

Эти обстоятельства ставят нас перед необходимостью выработки и проведения в жизнь стратегии развития страны, в которой должны быть жизненно состоятельным образом определены функции общества и функции государства, реализация которых обеспечит преодоление кризиса.

Однако для выработки и реализации такого рода стратегии развития страны, прежде всего следует признать следующие утверждения:

1. Если страна борется за выживание в условиях затяжного кризиса, то это означает, что кризис порождён господствующими (статистически преобладающими) в обществе и, прежде всего, во властных социальных группах мировосприятием и миропониманием, которые в прошлом на протяжении многих десятилетий реализовывали себя в спектре управленческих решений (прежде всего в сфере государственного управления), сформировавших нынешнее качество жизни.

2. Разрешение проблем, в совокупности образующих кризисное качество жизни общества, и искоренение генераторов проблем в принципе невозможно на основе этого ныне господствующего мировосприятия и миропонимания, воспроизводимого в новых поколениях системой образования, информационной политикой СМИ, деятельностью всех направлений художественного творчества — от официального искусства до всевозможного неофициального «андеграунда» подростково-молодёжных субкультур.

Соответственно этим двум утверждениям вся исторически сложившаяся система гуманитарно-обществоведческих дисциплин, преподаваемых в школах и вузах России, по их содержанию (смыслу) является одним из корневых генераторов[2] всего множества проблем страны.

В качестве примера бредовости исторически сложившегося гуманитарно-общество­вед­чес­кого образования рассмотрим ключевую по значимости затронутой в ней тематики фразу из вузовского учебника политологии: «государство — это концентрированное выражение идеи политического»[3]. Как её можно однозначно понять и соотнести с жизнью? и как жизнь можно соотнести с нею? — При попытке понять эту фразу как фрагмент научного текста, неизбежно встают вопросы, на которые в учебнике нет и не может быть ответов:

· в каких единицах, как и посредством чего измеряется «концентрация идеи» вообще и в процессе её выражения в каждом конкретном случае, в частности (в России, в США в других странах)?

· как феномен «политического», существующий в объективной реальности, трансформируется в «идею политического», возникающую и существующую в психике познающего субъекта?

· каким набором характеристических параметров, которые способны воспринять независимые наблюдатели, характеризуется феномен «политического» вообще и в конкретике его проявлений в разных странах мира и в разные эпохи?

Эти вопросы естественныдля подхода к научному тексту (тем более — к тексту учебника) с общенаучных познавательно-методологических позиций.

Однако, многие гуманитарии-обществоведы всегда были весьма далеки от общенаучных познавательно-методологических позиций и, будучи невольниками своего субъективизма и порождаемых им иллюзий, по сути являются шарлатанами, а не учёными и не учителями и наставниками детей, подростков, молодёжи (прежде всего студенческой).

Поэтому эти же вопросы, без ответов на которые однозначное понимание текста невозможно, — в культуре толпо-«элитаризма» недопустимы по отношению к авторитету гуманитарно-обще­с­тво­вед­ческих «научных» дисциплин в их виде, исторически сложившемся в культуре Запада и России, потому, что постановка такого рода вопросов и безответность «светил науки» разрушает в обществе «авторитет» гуманитарно-общество­вед­ческих дисциплин и сообщества их представителей как одного из социокультурных институтов.

Последнее обстоятельство связано с тем, что В.И. Ленин называл «партийностью в науке». Если в жизни общества этот фактор действует, то бо́льшую часть общества и, в особенности, его правящую «элиту» интересует не истина, не освобождение культуры общества от исторически накопившихся заблуждений и заведомой лжи, а обоснование авторитетом науки сложившегося порядка вещей, нравственно обусловленных политических намерений правящей либо оппозиционной «элиты» на будущее и политического курса, в результате проведения которого намерения на будущее должны воплотиться в жизнь[4]. Жертвами «партийности» в науке в первую очередь становятся именно гуманитарные дисциплины, причём как те их направления, которые обслуживают политику правящей «элиты», так и направления, которые обслуживают оппозицию (что касается оппозиции, то в её науке «партийность» тем более убийственна по отношению к Правде-Истинне, чем сильнее вожделение «элиты» оппозиции в кратчайшие сроки разрешить проблемы общества по возможности «простыми средствами».

В таких условиях «авторитет науки» как социальный феномен:

· является продуктом политтехнологий на основе «кастинга» как новых теорий, так и кандидатов в «светила» науки, исходя из тех или иных нравственно-идеологических пристрастий,

· а не следствием соотнесения с жизнью мнений, высказываемых исследователями социальных проблем, на основе принципа «практика — критерий истины», одним из аспектов которого является предсказуемость последствий применения теории к выявлению и разрешению проблем общества и людей персонально.

Но в таких условиях гуманитарно-обществоведческие дисциплины представляют собой некий свод намёков, однозначное понимание которых в принципе невозможно, вследствие чего на их основе в обществе не может сформироваться и эффективная управленческая субкультура, объединяющая управленцев всех сфер деятельности.

Эти свойства исторически сложившихся на Западе и в России гуманитарно-общест­во­вед­ческих дисциплин обращают практическое пользование таким гуманитарным «знанием» в субъективно осваиваемое искусство, сродное шаманизму; поскольку освоение искусства пользования такого рода знаниями в форме намёков обусловлено субъективизмом обучающегося и преподавателя-толкователя, а успехи в полноценном проникновении за завесу намёков (особенно успехи стратегического масштаба) статистически редки, то на основе недопонимания теорий-намёков массово процветает шарлатанство как в сфере самих гуманитарно-общество­вед­ческих дисциплин, так и в сфере оказания консалтинговых услуг управленцам в органах государственной власти и в экономике.

Одно из признаний в шарлатанстве такого рода, исходящее с вершин власти постсоветской России, принадлежит бывшему советнику президента Б.Н. Ельцина по вопросам экономики, а позднее — вице-премьеру и министру финансов — А.Я. Лившицу (ныне покойному):

«…замечу: у нас есть только Кудрин^[5]. А Кассандрина^[6] нет. Того, кто мог бы точно угадывать нефтяные цены, курс доллара, “ЮКОСы” и всё остальное. Экономика, однако. Похожа на женщину. Её разве поймёшь?»[7]

Ещё одно такого рода признание в шарлатанстве высказал ныне действующий вице-премьер А.В. Дворкович в выступлении перед студентами Московской финансово-промышленной академии:

«...Я прежде всего экономист. Экономисты любят задавать вопросы, но не любят отвечать. Поскольку ответов не знают (выделено жирным нами при цитировании: ВП СССР) — знают только варианты ответов. То, что сегодня кажется правильным, завтра становится совершенно неправильным. По этому поводу существует шутка: экономистов придумали для того, чтобы на их фоне хорошо выглядели синоптики.

Конечно, есть экономисты, которые предсказали кризис, происходящий сейчас во всём мире. Но они скорее всего это сделали случайно. Выбирая среди разных вариантов прогнозов небольшое количество экспертов попало в точку. А процентов 80 не угадали и не ожидали, что такое произойдёт»[8].

Но не лучше положение дел и в других гуманитарно-обществоведческих дисциплинах, и особенно, — в философии, которая фальшивит, а в ряде случаев и умышленно лжёт.

Безусловно, естественнонаучные и прикладные научные дисциплины, сложившиеся на основе естествознания, отличаются от гуманитарных (обществоведческих) как по предметным областям исследований, так и по методам исследований, а также — по путям, которыми их достижения пролагают себе дорогу в деятельность людей. Тем не менее, верификация полученных в ходе исследований результатов и высказываемых предположений во всех научных дисциплинах должна осуществляться на основе общеизвестного и безальтернативного принципа «практика — критерий истины». В противном случае, научные дисциплины, в которых этот принцип осознанно либо бессознательно игнорируется либо подменяется какими-то другими принципами (например, абсолютизацией требования воспроизводимости результата независимыми исследователями, что объективно далеко не всегда возможно, особенно в гуманитарной сфере, поскольку в ней многое — выражение уникальности психической деятельности людей) — обособляются от действительной науки, вследствие того, что накапливают лженаучность. А применение в практической деятельности рекомендаций, даваемых их лженаучными школами, становится либо невозможным, либо сопровождается непредсказуемыми сопутствующими эффектами, избыточно часто, — негативными.

Обособление и взаимная изоляция обществоведческих (гуманитарных) дисциплин породила «кризис фрагментации» обществознания[9]. К.Х. Момджян (философский факультет МГУ) характеризует его следующим образом:

«…кафедра социальной философии философского факультета МГУ провела видеоконференцию с кафедрой социальной философии Петербургского университета на тему «Актуальные проблемы современной социальной философии». Задумка была такая — выяснить, какие проблемы преподаватели двух кафедр считают наиболее интересными, сопоставить эти предпочтения, обнаружить темы, вызывающие взаимный интерес и обсудить их в режиме Круглого стола.

Увы, обсуждения не получилось и вовсе не потому, что нас подвела связь. Выяснилось, что у нас просто нет тем, вызывающих общий интерес.

 Чтобы не быть голословным, перечислю темы, которые заявили преподаватели моей кафедры «Типология современных обществ и проблема посткапитализма», «Соотношение собственности и власти в современной истории», «Этносы и нации в глобализирующемся мире», «Цивилизационные ориентиры развития современной России». Наши коллеги из Санкт-Петербурга заявили следующие темы «Философия интимного дневника», «Философия телесности», «Философия тайны», «Философия преферанса» и даже «Философия пива»[10].

С нашей точки зрения не правы философские школы обоих университетов, поскольку ни одна из них не заявила действительно ВОПИЮЩЕ АКТУАЛЬНЫХ тем:

· «Философия управления качеством жизни глобальной цивилизации и России»,

· «Научно-методологическое обеспечения социального управления».

Что касается тем, заявленных кафедрой социальной философии СПбГУ, то они показывают, как страшно[11] далеки тамошние философы от жизни, и что проблемы общества они разрешать не намерены и не могут. Причина этого в том, что философия — «царица всех наук» — погрязла в кризисе несостоятельности исторически сложившихся в ней школ гносеологии — школ теории познания. Тем не менее, погрязнув в гносеологической несостоятельности философского официоза, СПбГУ как бы борется с лженаукой[12].

Поскольку познающим субъектом является человек, с теми или иными особенностями его мировосприятия и личностными особенностями психической деятельности, то из раздела «Гносеология» любого учебника философии читатель должен получить информацию о том:

· как психика личности в идеале должна работать в режимах познания и творчества?

· какие в этом процессе могут быть ошибки, обусловленные как особенностями развития организма (в частности, нервной системы) индивида, так и особенностями его личностной культуры чувств и мышления и психической деятельности в целом?

· как выявить в своей личностной культуре чувств и мышления и психической деятельности в целом разного дефекты, не позволяющими эффективно познавать и творить?

· как устранить выявленные дефекты, чтобы повысить эффективность собственной личностной познавательно-творческой культуры?

· и главное — как не убить и не извратить потенциал развития личностной познавательно-творческой культуры в последующих поколениях?

Если гносеология отказывается либо оказывается не способной осветить эту проблематику[13] жизненно состоятельным образом, либо даёт её в форме неоднозначно понимаемых теорий-намёков, то она вырождается в фикцию, которая не может быть соотнесена с жизнью однозначно понимаемым образом, а жизнь не может быть соотнесена с нею.

С другой стороны, если вся эта проблематика передаётся в ведение прикладных научных дисциплин (в частности, психологии, педагогики), то в силу вариативности личностной познавательно-творческой культуры разных исследователей при отсутствии общей для них объединяющей их гносеологической субкультуры, они, даже получая те или иные жизненно состоятельные результаты исследований, в своей совокупной деятельности развивают «кризис фрагментации» обществознания. Причём необходимо указать, что:

· «кризис фрагментации» обществознания порождён не столько накоплением наукой колоссального объёма знаний о тех или иных сторонах жизни общества и людей персонально, в силу чего один человек не в состоянии освоить всё это знание;

· кризис порождён взаимной несовместимостью мнений, высказанных разными исследователями, а также — и несовместимостью этих мнений (полностью либо в некоторых аспектах) с жизнью как таковой (жизнью как «вещью в себе», которая воздаёт людям разного рода проблемами за тупую приверженность ошибкам субъективизма, пытающегося её познать): причина этого — неразрешённость метрологических проблем гуманитариями. При этом вопрос о подтверждении практикой высказываемых мнений в тех или иных обстоятельствах (обстоятельства могут ограничивать достоверность мнений[14]) для многих исследователей гуманитарно-общество­вед­ческой проблематики даже не встаёт (в частности по отношению к разного рода религиозным воззрениям и разногласиям).

2. Управленческий взгляд на разрешение проблемы
вредоносности гуманитарно-обществоведческих наук

Все теории управления задают структуру постановки и решения управленческих задач и отличаются друг от друга именно такого рода структурами, которые каждая из них предлагает своим потенциальным и реальным пользователям. При таком подходе наилучшей признаётся та теория управления, аппарат которой позволяет интерпретировать в качестве процессов управления или самоуправления любые явления в Природе, в обществе, в технике, в экономике, в психике людей и в коллективной психике обществ. Такая теория в России есть. Это — достаточно общая теория управления (ДОТУ)[15].

Прежде всего встаёт вопрос: Что такое культура, если рассматривать жизнь общества с позиций ДОТУ? — Ответ на этот вопрос прост: культура это — вся информация и алгоритмика (т.е. знания и навыки), которые передаются от поколения к поколению помимо генетического механизма биологического вида «Человек разумный».

Соответственно всякая культура, будучи информационно-алгорит­ми­ческой системой, несёт в себе определённый набор целей и средств их достижения. Культуры (и субкультуры как составные части национальных и конфессиональных культур) отличаются друг от друга конкретикой наборов целей и средств их достижения, которые не совпадают в разных культурах и субкультурах. Вследствие этого во многонациональном (мультикультурном) обществе необходима государственная политика гармонизации межнациональных и межконфессиональных взаимоотношений[16].

Все культуры возникают и развиваются в результате личностного творчества людей. Культуры деградируют под воздействием процессов биологической и личностно-психологической деградации людей, обусловленной разными причинами, включая политику государства в сферах педагогики и культуры (в указанном выше значении слова «культура»).

Исторически сложившаяся культура осваивается вступающими в жизнь поколениями большей частью бессознательно, без переосмысления на основе механизма, получившего в биологии название «импринтинг»[17]. Причины освоения культурного наследия без переосмысления главным образом две: 1) отсутствие у детей и подростков необходимого личного жизненного опыта, 2) незавершённость развития структур мозга, личностной культуры чувств и мышления и психической деятельности в целом в детском и подростковом возрасте, что не позволяет давать всему, с чем сталкивается ребёнок или подросток, жизненно состоятельные оценки и предвидеть последствия тех или иных мыслей, намерений и действий — как своих, так и других людей.

Поэтому в историческом прошлом во всех обществах всегда остро стоял вопрос о защите подрастающих поколений от воздействия субкультур и их представителей, способствующих извращению личностного развития и последующей деградации личности и потомков.

Если говорить о типологии культур и субкультур, то любая из них характеризуется отношением их как информационно-алгоритмических систем к трём личностным качествам:

· познавательно-творческому потенциалу,

· воле, как способности подчинять самого себя и течение событий осознанной целесообразности,

· совести и стыду как врождённым способностям различения объективных Добра и Зла в конкретике их проявлений (совесть действует упреждающе, стыд — после того, как требования совести были осознанно либо бессознательно отвергнуты).

В идеале культура как информационно-алгоритмическая система должна устойчиво обеспечивать в преемственности поколений:

· освоение познавательно-творческого потенциала всеми,

· воспитание всеми воли к началу подросткового возраста (когда пробуждаются инстинкты половые и стадно-стайного поведения, поскольку воля — единственное средство, способное сдержать их проявления в неуместных обстоятельствах),

· сохранение всеми совести и стыда на протяжении всей жизни.

Отсутствие любого из трёх названных качеств (освоенного познавательно-творческого потенциала, совести и стыда, воли) лишает индивида полноты достоинства человека (т.е. делает его объективно «недочеловеком» в том смысле, что индивид не реализовал свой генетический потенциал развития), поскольку:  

В жизни человек состоявшийся — это воля, реализующая творческий потенциал под властью диктатуры совести во избежание стыда.

Что касается разграничения Добра и Зла как объективных категорий, то всё, что обеспечивает развитие в смысле продвижения общества к описанному выше идеалу культуры, — объективно является Добром, а что вовлекает его на путь деградации и гибели — объективно является Злом. Развитие и деградация объективно различны.

· Деградация выражается в том, что объект в силу каких-то внутренних причин перестаёт существовать, не завершив своего естественного жизненного цикла (т.е. преждевременно).

· Развитие выражается двояко:

Ø объект в естественные сроки проходит весь свой жизненный цикл в его полноте и только по завершении жизненного цикла перестаёт существовать;

Ø объект переходит в некоторое — ранее не свойственное ему — новое качество бытия либо до естественного завершения жизненного цикла, либо по его завершении.

При этом вне зависимости от субъективизма в определении смысла терминов «развитие» и «деградация» — жизненные явления, стоящие за этими словами объективно существуют инаблюдаемы со стороны, ощутимы в жизни общества и могут быть осмыслены именно в качестве каждого из них с разной степенью достоверности — в зависимости от личностной познавательно-творческой культуры того, кто задаётся этим вопросом.

Ещё два вопроса, жизненно состоятельные ответы на которые необходимы для разрешения кризиса, это вопросы о том, что такое «государственность» и что такое «государство».

С позиций ДОТУ:

· Государственность — это субкультура управления на профессиональной основе делами общественной значимости на уровнях от местного до общесоциального, субкультура управления, реализующая себя как в структурном, так и в бесструктурном способах управления.

· Государство это — государственность в определённом выше смысле, а также — население, живущее под властью этой государственности и воспроизводящее её в преемственности поколений, плюс территория, акватория и воздушное пространство, на которые монопольно и безальтернативно распространяется юрисдикция соответствующей государственности.

В таковом качестве государство выступает как субъект международного права. И никаких «концентрированных выражений идеи политического» в жизни реально нет. Что касается политики государства, то в общем случае рассмотрения она включает в себя три составляющие:

· глобальная политика — действия, направленные на достижение определённых целей в отношении всей глобальной цивилизации, всего человечества;

· внешняя (международная) политика — действия, направленные на достижение определённых целей во взаимоотношениях с другими государствами;

· внутренняя политики — действия, направленные на достижение определённых целей в пределах своей юрисдикции, включая защиту от глобальной и внешней политики других государств и трансгосударственных образований (политических и иных мафий, транснациональных корпораций и т.п.).

Во внутренней политике решающей является политика в сфере педагогики — субкультуры зачатия, вынашивания, воспитания и образования будущих поколений.

При этом внешняя и внутренняя политики должны развиваться в русле глобальной и поддерживать её. В противном случае неизбежны проблемы, проистекающие из нарушения приоритетности целей управления и связанных с ним концептуальных неопределённостей и конфликтов разного рода частных управлений.

Что касается взаимоотношений и функций государственности и общества, а также характера взаимоотношений людей в обществе, всё довольно точно охарактеризовал ещё в XIX веке 16‑й президент США Авраам Линкольн (1809-1865):

· «Законная задача правительства (т.е. государственности: ВП СССР) — делать для сообщества^[18] людей всё то, что им нужно <для развития: наше добавление при цитировании>, но что сами они, выступая каждый в своём индивидуальном качестве, не могут сделать совсем или не могут сделать хорошо»[19].

· Кроме того, приведённой формулировке задач государственности А. Линкольн придал уточняющее дополнение: «Мы не поможем людям, делая за них то, что они могли бы сделать сами»[20].

· Выразил он своё мнение о норме — идеале — человеческого общежития: «Я не хотел бы быть рабом, и не хотел бы быть рабовладельцем. Это выражает моё понимание демократии»[21] (за такое понимание сути демократии-народо­влас­тия и суверенитета общества — его и убили; это его высказывание делает правомерным наше добавление о развитии в первый высказанный им принцип).

Соответственно такому взгляду, одна из задач государства — выработка и проведение в жизнь культурной политики, т.е. осуществление осмысленного воздействия на культуру как на информационно-алгоритмическую систему с целью воплощения в жизнь идеала: 1) освоение познавательно-творческого потенциала всеми, 2) воспитание всеми воли к началу подросткового возраста (когда пробуждаются инстинкты половые и стадно-стайного поведения, поскольку воля — единственное средство, способное сдержать их проявления в неуместных обстоятельствах), 3) сохранение всеми совести и стыда на протяжении всей жизни.

Но реально государственность может решать эту задачу только при соответствующей инициативе, исходящей из общества.

Нравственно порочная государственность склонна подавлять и искоренять такого рода инициативы, исходящие из подвластного ей общества, что только способствует генерации новых проблем и обострению прежних, в результате чего кризис может только усугубляться…

В таких обществах неизбежен конфликт нравственно-порочного лжепатриотизма и «элиты» и праведного истинного патриотизма некоторой части общества.

3. Деструктивная культурная политика
Российской государственности в постсоветскую эпоху

«По словам заместителя Председателя Комитета по образованию и науке Государственной думы РФ, Председателя движения «Образование для всех» Олега Смолина, Андрей Фурсенко[22] на ежегодном молодёжном форуме на Селигере 23 июля 2007 года сказал, что, по его мнению, «недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-твор­ца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других»[23].

Т.е. по первому характеристическому параметру постсоветская культура ориентирована на деградацию, поскольку освоение познавательно-творческого потенциала в ней расценивается по минимуму — как никчемное дело, а по максимуму — как вредное.

Наличие воли, способной сдерживать инстинкты, и стыда и совести, которые должны быть альтернативой врождённой «слабой морали»[24] стадно-стайной обезьяны вида «Человек разумный» — это то, что отличает человека от животных, которым воля, совести и стыд не свойственны. Однако проблематика формирования воли и интеграции в структуру психики совести и стыда — вне тематики культурологии и педагогики, а культурная политика государства де-факто направлена на их подавление.

Ныне режиссёра Кирилла Серебренникова либерально ориентированные СМИ возводят в ранг несправедливо гонимого гения. Однако дело не в том, соучаствовал ли Кирилл Серебренников в краже 67 миллионов бюджетных средств, выделенных возглавляемому им «Гоголь-центру», а в том, кто ему, на какие работы и с какой целью выделил эти госбюджетные средства? и полезно ли это для общественного развития? — Слева фотография сценки из его спектакля «Антоний&Клеопатра», на постановку которого потрачено 2,8 миллиона госбюджетных рублей[25].

Что касается этой фотографии, то следует знать: иерархия особей в стаде павианов выстраивается по при­н­­ципу «кто кому безнаказанно показывает половой член». Соответственно, поставив таким образом спектакль, К. Серебрен­ников дал понять, что именно он — «главный павиан», и соответственно все те, кто устремился на его защиту, — «павианы рангом поменьше».

Слева ещё одна фотография — сцена из балета «Нуреев», поставленного К. Се­­ре­б­рен­­никовым: был ли Нуреев великим танцовщиком, внёсшим выдающийся вклад в развитие балетного искусства, — вопрос дискуссионный, но то, что он был гомосексуалистом, и что пропаганда гомосексуализма среди детей в России запрещена (Федеральный закон от 29 июня 2013 г. № 135-ФЗ) — это точно. А поскольку культура едина и интернет доступен всем, то даже обсуждение темы «безвинной гонимости гения» в интернете имеет следствием пропаганду гомосексуализма среди детей и подростков: другое дело — кто станет жертвой этой опосредованной пропаганды, и сколько будет таких сломанных и извращённых судеб? Ещё один акт пропаганды гомосексуализма — фильм «Лето», съёмку которого К. Серебренников начал перед арестом, о певце Виктор Цое. В нём Цой представлен как пидорас, хотя по жизни им не был. Фильм вызвал резкое неприятие и возражения со стороны тех, кто был дружен с Цоем и был знаком с ним лично. Однако, К. Сере­бренников и его прихлебатели настаивают на его праве снять заведомо клеветнический[26] по отношению к В. Цою фильм, который направлен на пропаганду гомосексуализма среди подростков.

Но в связи с этим у государства претензий к К. Серебренникову нет. Т.е. если называть вещи своими именами, то получается такая картина:

Государство (в лице неких чиновников минкультуры) нашло «кадра», которому на взгляд чиновников и их закулисно-поли­ти­чес­ких кураторов от масонства можно было доверить дело нравственного растления общества, и выделило именно с этой целью К. Серебренникову из бюджета несколько десятков миллионов рублей, а он не оправдал оказанного высокого доверия и деньги (если не украл сам, то позволил разворовать какую-то их часть своим коллегам). Государство возмутилось и возбудило уголовное дело о хищении госбюджетных средств.

А если бы не это досадное «недоразумение» с 67 миллионами госбюджетных рублей, то К. Серебренников, как «гений театрального искусства» и «общественный деятель», вполне был бы достоин того, чтобы стать и доверенным лицом кандидата в президенты РФ В.В. Пу­тина, поскольку принципиальной разницы между его «художествами» и «художествами» Г. Хар­­ла­мова (артист «Комеди клаб») нет: на фотографии слева второй справа Гарик Харламов — доверенное лицо В.В. Пу­тина в избирательной кампании 2018 года.

Если под порнодейством понимать возбуждение половых инстинктов в неуместных для этого обстоятельствах, тем более — в извращённых формах, то, как свидетельствуют эти фотографии, в ранг театрального гения постсоветской России возводится примитивный порнографист[27] (возможно, психически больной, что однако не делает менее вредным его вклад в культуру как информационно-алго­рит­ми­ческую систему, под властью которой происходит развитие психики новых поколений).

Отзывчивость к порновоздействию психики большинства людей требует мер защиты в целях обеспечения безопасности общества и окружающих. На это во всех исторически сложившихся устойчивых в преемственности поколения культурах направлены запреты публичной демонстрации интимных сцен и т.п. порнодейств, а также запреты и порицания сексуально вызывающего поведения. В повседневной жизни спецодежда и дресс-коды, деловая этика также ориентированы на то, чтобы не возбуждать половых инстинктов, поскольку это вредно сказывается на производительности и качестве труда как индивидов, так и коллективов[28].

И тем более порнозависимость — одно из выражений личностной деградации, и именно этот процесс стимулирует «безвинно гонимый гений» своими развращающе-извращёнными «художествами», подталкивая людей к тому, чтобы они организационно-психо­ло­ги­чески ничем не отличались от стадно-стайной обезьяны, идущей по жизни под диктатом инстинктов и несущей врождённую «слабую мораль», самоубийственную для цивилизации, в которой протекает научно-технический прогресс, требующий чистейшей Праведности.

В итоге реформы системы образования и проводимой с 1985 г. по настоящее время культурной политики, во взрослую жизнь вступило несколько[29] несостоятельных в своей основной статистической массе поколений.

Несколько иллюстраций социокультурной деградации новых поколений.

· Статистика показателей здоровья школьников стала хуже. Внедрение единственной системы здоровье развивающих образовательных технологий, уже давно разработанной под руководством В.Ф. Базарного и сертифицированной, на протяжении нескольких десятилетий саботируется органами государственной власти. Слева динамика статистики хронических заболеваний школьников на основании обследования учеников 4‑х школ г. Москвы на протяжении всех 11 лет обучения: здоровых выпускников нет, хотя изначально были единичные здоровые первоклассники. Данные исследований были доложены в Общественной палате РФ несколько лет тому назад — управленчески адекватной реакции нет до сих пор.

· В начале 2018 г. в 9-х классах одной из школ Санкт-Петербурга была проведена контрольная работа — сочинение на тему понимания учениками истории блокады Ленинграда, в которой среди всего прочего надо было указать, кто держал Ленинград в блокаде. Так практически все получили колы и двойки! Двое ответили, что Ленинград в блокаде держали финны, а остальные варианты — итальянцы и французы (немцев и испанцев из «голубой дивизии» не упомянул никто). И даже был ответ, что белорусы и украинцы. Так что дети из Уренгоя, выступавшие 19 ноября[30] 2017 г. в бундестаге ФРГ (https://www.youtube.com/watch?v=AZRBx8y7Nc8) с покаянными речами и признаниями безвинно погибшими немцев, сгинувших под Сталинградом и в плену после Сталинградской победы[31], — не нечто экстраординарно-идиотское, а типичные представители достаточно многочисленной доли своего поколения. Кроме того, в интернете были опубликованы сведения, что «Коля из Уренгоя» — не школьник, а студент 3‑го курса Новоуренгойского филиала Тобольского педагогического института им. Д.И. Менделеева[32]. Соответственно есть основания предполагать, что «Коля из Уренгоя» — выражение не самодеятельности недоумков, действующих в сфере «народной дипломатии», а выражение предательской политики чиновников Российского государства и бизнеса (т.е. преступление, предусмотренное статьёй 275 УК РФ). И кроме это есть вопрос о том, как Коля будет «педагогичить» после получения диплома?

· 13.05.2014 г. в программе «Невское утро» «Радио России» выступал В.М. Ку­ту­зов — ректор Санкт-Петербургского электротехнического университета «ЛЭТИ». Он рассказал, что после того, как результаты ЕГЭ стали безальтернативными при отборе претендентов на обучение в вузах, в ЛЭТИ столкнулись с массовой неготовностью выпускников средних школ к дальнейшему обучению. Для выявления реального уровня подготовки только что принятым первокурсникам было предложено решить контрольные работы по физике и математике, которые использовались в ЛЭТИ на вступительных экзаменах до введения ЕГЭ. Результат оказался обескураживающим: средний балл по математике составил 2,6, а по физике — 2,4[33]. Ректор МИФИ М. Стриханов ещё в 2010 г. предупреждал, что «доведение до кондиций студентов сокращает программу вуза, готовящего специалистов для АЭС», а первый курс превращается в аналог рабфаков 1920‑х гг., которые готовили не имевших полноценного образования выходцев из рабочих и крестьян к полноценной учебе в вузах.[34]

· Ещё один акт вредительства в сфере образования — разделение высшего образования на две ступени: «прикладной бакалавриат» (по теоретической подготовке примерно соответствует уровню профтехучилища советских времён, а по практическим навыкам — гораздо ниже), «академический бакалавриат» (по теоретической подготовке примерно соответствует уровню техникума советских времён), «прикладная магистратура» (уровень выпускника советских вузов еле-еле сдавших всё на тройки), «академическая магистратура» (уровень «твёрдой тройки» в сопоставлении с советскими вузами). Причина столь низких оценок «магистров» обеих разновидностей в том, что: фундаментальные и многие прикладные учебные курсы не могут быть разделены на две составляющие «базовый курс для бакалавров» и «дополняющий курс для магистров». Вследствие этого на основе дефективного среднего образования, не может состояться полноценный «бакалавриат», а на основе дефективного среднего образования и дефективного «бакалавриата» выпускник так называемой «магистратуры» не может иметь минимального уровня знаний, позволяющего войти в профессию и в дальнейшем в ней совершенствоваться. О широте и глубине общего кругозора подавляющей массы выпускников школ и вузов вообще говорить не приходится: какой может быть кругозор и культура мышления, если основной объём чтения подростков и молодёжи — СМС-ки, записи на стенах в соцсетях и на стенах домов и вынужденное прочтение дефективных школьных постсоветских учебников  при отсутствии собственного опыта жизни и работы?

Однако и при таких итогах госчиновники, начиная от регионального уровня до главы государства включительно, оценивают положительно реформу системы образования, проведённую в постсоветские времена: дескать «вузы стали доступны выходцам из деревни», забывая о том, что во времена сталинского большевизма вузы тоже были доступны выходцам из деревни, благодаря работавшим в сельских школах учителям и желанию самих школьников получить знания, а не отбыть время.

Но качество образования, если соотноситься с «вызовами времени» каждой из эпох, — во времена сталинского большевизма было на порядки выше.

Между тем конкурентоспособность государственности и экономики России требует инновационного развития (т.е. научно-технического прогресса и интеграции его достижений в сферу производства и в быт) и высочайшего качества продукции всех отраслей на всех этапах её жизненного цикла. Научно-технический прогресс и интеграция его достижений в экономику и инновационное развитие страны на этой основе невозможны без массовой познавательно-творческой активности, которую должны воспитывать и поощрять система образования (начиная от детских дошкольных учреждений и кончая вузами), произведения художественного творчества всех отраслей искусства, законодательство и правоприменительная практика.

Научно-технический прогресс и высочайшее качество продукции требуют не только массовой реализации познавательно-творческого потенциала людей, но и их воли и добросовестности в труде и в жизни вообще, при соответствующем государственном управлении.

Поскольку мы живём на основе коллективного труда, то непрофессионализм и недобросовестность в труде кого-то одного может повлечь крупномасштабную техногенную катастрофу[35] или социокультурную катастрофу[36]. А массовые непрофессионализм и недобросовестность (прежде всего, — представителей органов государственной власти), их следствия ощутимо снижают качество жизни общества, т.е. качество жизни всех вне зависимости от социального статуса каждого.

Складывается впечатление, что именно на обеспечение деградации и гибели России с начала 1990‑х гг. была ориентирована вся воспитательная и культурная политика государства:

· по всем телеканалам на протяжении десятилетий — лёгкое порно (якобы «эротика»), романтизация криминалитета[37] и культ роскошного образа жизни вне трудовой деятельности на фоне того, что в реальной жизни даже добросовестная высокопрофессиональная трудовая деятельность во многих случаях не приносит доходов, позволяющих развивать предприятие и его продукцию[38], решать личностные и семейные проблемы, развивать семью, обеспечивать развитие детей, не говоря уж о доходах большинства населения со среднестатистическим уровнем профессионализма, занятого в отраслях реального сектора экономики;

· реформа системы образования привела к снижению показателей телесного и психического здоровья школьников[39], сужению их кругозора, снижению уровня достоверности и детальности информированности школьников и студентов, общее снижение уровня чувственных и мыслительных навыков под давлением специфическим образом организованного учебного процесса[40].

Т.е. СМИ и деятели искусств, предлагают подросткам два основных типа самореализации личности:

1. Носитель той или иной силы, которой он подчиняет всех вокруг, но не несёт в себе ни глубокого ума, ни совести, ни стыда, т.е. это — криминальный авторитет или силовик с криминальными повадками (вспомните фильм сериал «Глухарь»);

2. Невольник чувственных удовольствий, в том числе и в форме половых извращений и наркозависимости, живущий на всём готовом вне трудовой деятельности, достаточно часто скатывающийся в криминальные субкультуры в «знак протеста» против несправедливости в обществе.

И особая тема — детские книжки и мультфильмы, под влиянием которых формируется психика детей дошкольного возраста.

Однако постсоветская государственность на протяжении всего времени своего существования относится к такого рода растлевающей общество деятельности «мастеров искусств», СМИ, школы либо безразлично, либо поощрительно.

Как следствие неадекватного образования в области обществоведения[41] значительная доля политически активной части молодёжи антипатриотична, что выражается в её симпатиях к Алексею Навальному, курируемому спецслужбами США; либо наивна, и искренне возлагает надежды на П.Н. Грудинина и других.

А политически индифферентная часть подростков, вопреки всем декларациям официальной пропаганды, интуитивно ощущая невозможность самореализации в условиях постсоветской России и не имея возможности получить адекватное образование в области обществоведения (см. раздел 1), вовлекается в разного рода деградационные полууголовные и уголовные субкультуры (в частности «АУЕ» — расшифровки: «арестантский уклад един» либо «арестантское уркаганское единство»; субкультуры наркоманов и суицидников разного рода).

Кроме того, в последние годы, кроме подростковой уличной преступности появилась статистика индивидуально-террористического поведения подростков в школах, обусловленная либо психическими расстройствами, либо бездумным подражанием криминалитету и террористам, что в наиболее тяжелых случаях сопровождается жертвами среди школьников и педагогов (такого в СССР не было, но в США такого рода случаи в последние несколько десятилетий — норма жизни, получившая название «Колумбайн»[42]).

Введение в школьную программу «Закона божиего» — т.е. пропаганды в качестве социальной нормы тезиса «рабы, повинуйтесь господам…» (апостол Павел, К Ефесянам, 6:5) проблемы решить не может, а если такое всё же произойдёт, то плоды такого «нововведения» сильно разочаруют инициаторов…

Прокатившаяся в январе 2018 г. по интернету волна клипов, созданных учащимися разных учебных заведений и полных сексуальных намёков, даже если и является результатом их собственной дурости, то, во-первых, эта дурость — следствие культурной политики постсоветского государства, и во-вторых, такого рода дурость не остаётся бесхозной, а обретает хозяев и употребляется в политтехнологии, известной под названием «окно Овертона», для разрушения обществ геополитических конкурентов и противников, в число которых заправилы Запада включают и Россию.

Поскольку всё это — во многом проявления инстинктов стадно-стайного поведения подростков, не обладающих волей, совестью, и не имеющих какого-либо смысла жизни, кроме разнородного самоудовлетворения вне созидания благого качества жизни общества, то такого рода случаи проявления деградационных результатов культурной политики государства будут повторяться и в дальнейшем до тех пор, пока в России не будет изменён характер воспитания и образования подрастающих поколений, осуществляемого как системой образования, так и телевидением, интернетом, а главное — семьями.

По сути реформа системы образования и воспитания, осуществлённая к настоящему времени, оказалась стратегически вредоносной, и потому необходима очередная реформа государственной системы воспитания и образования подрастающих и живущих поколений, направленная на воспитание и образование подрастающих поколений в качестве добросовестных созидателей.

Если говорить о причинах именно такой культурной политики постсоветской государственности, то главная из них — либерализм как субкультура, проникшая в Россию в начале XIX века, и которой Россия не выработала альтернативы. В результате перестройки, осуществлённой под номинальным руководством М.С. Горбачёва во исполнении Директивы Совета национальной безопасности США 20/1 от 18.08.1948 г. «Цели в отношении России», либерализм овладел государственностью России и сохраняет до настоящего времени полный контроль над СМИ, системой образования, финансами и экономикой страны, сферой художественного творчества и всеми отраслями шоу-бизнеса, включая спорт высоких достижений.

Либерализм не интересуется вопросом, чем человек состоявшийся (т.е. нормальный) отличается от не состоявшейся в таковом качестве особи биологического вида «Человек разумный» (т.е. от человека ненормального); не интересуются либералы и вопросом о том, какой должна быть культура, чтобы в ней все дети вырастали человеками состоявшимися. И ответов на эти вопросы либерализм принципиально знать не желает.

С точки зрения либерализма норма для общества — отсутствие какой бы то ни было определённой нормы в ответе на вопрос «что есть человек нормальный?», т.е. норма — разнообразие ответов, не ограниченное ничем, разве что законодательством, ориентированным на охрану этого беспредельного разнообразия. При этом деградация (и люмпенизация как один из ликов деградации) большей или меньшей доли населения в культуре либерализма — тоже вполне нормальная составляющая этого беспредельного разнообразия, поскольку каждый по мнению либералов сам строит свою жизнь и результат зависит исключительно от него самого́, а не от внешних обстоятельств, в том числе и не от обстоятельств, сложившихся (в том числе и целенаправленно сформированных политиками) ещё до зачатия и оказывающих воздействие на его формирование на протяжении всего периода, начиная от предыстории зачатия, над какими обстоятельствами индивид не был властен.

Однако есть одно исключение из этой декларации о беспредельном разнообразии — с точки зрения либералов (опять же по умолчанию) полноценный человек обязан быть либералом; если человек — не либерал, то он не полноценный^[43], и либеральное общество тем или иным законным или незаконным способом должно ограничить его в правах вплоть до его физической ликвидации.

И в этом подавлении творческого потенциала личности, совести и стыда, в подавлении и извращении воли индивида либерализм и фашизм в олигархически-дикта­торской форме неразличимы. Различия только в методах достижения этих общих для них целей культурной политики:

· либерализм своею неопределённостью нормы личностного и общественного развития препятствует становлению культуры, в которой творческий потенциал осваивается всеми, воля осваивается всеми к началу юности, а совесть и стыд свойственны всем на протяжении всей жизни широко открывает ворота массовой личностной деградации, что влечёт за собой деградацию общества вследствие того, что деграденты, часть психически больных и люмпен уравнены в правах с более или менее нормальными в медицинском отношении и культурно состоятельными (по меркам своего общества) людь­ми.

См. два фото выше: преподаватель школы или вуза и изливающий мочу в мусоропровод в подъезде многоэтажного жилого дома деградент — в миропонимании и юрисдикции либерализма — одинаково полноценные и равноправные граждане, достойные уважения, а силовое пресечение действий деградента по собственному произволу жителями подъезда юридически будет расценено как нарушение правопорядка, самосуд и т.п., но не как акт социальной гигиены, не как помощь органам защиты правопорядка и не как необходимая самооборона от агрессии деградента против общества.

· А то, что либерализм именует фашизмом (т.е. фашизм в обнажённо олигархически-дикта­тор­ской форме), препятствует становлению цивилизации человечности тем, что хотя и блокирует некоторые выявленные ими деградационные процессы вплоть до беспощадного уничтожения реальных или назначенных деградентов, однако на деле препятствует личностному развитию, насаждая те или иные ограничивающие догмы, возводя сомнение в них в разряд преступлений против государства, общества против человечества в целом. Тем самым фашизм подавляет творческий потенциал, совесть и стыд, извращает или подавляет волю.

Поэтому в аспекте разрушения благого будущего между либерализмом и фашистской диктатурой нет принципиальной разницы: и то, и другое должно быть искоренено, но сделать это может только само общество.