Почему «шок Волкера» был необходим для спасения капитализма.

Большинство радикальных сторонников кейнсианства и кейнсианских марксистов спорят, что шок Волкера был одновременно ужасной ошибкой или, как возразил кейнсианский марксист Доуг Хенвуд, движением к снижению реальной заработной платы Федеральной резервной системой. (8) Было бы возможно, заявляют они, избежать ужасной рецессии «шока Волкера» и последовавшей реакционной политики президента Рейгана, если бы только политики США того времени были готовы допустить чуть большую инфляцию или несколько более высокий уровень заработной платы.

Однако в реальности единственной возможной альтернативой шоку Волкера могла бы быть социалистическая революция. Любые попытки удержать положительную норму прибыли в денежно-бумажном выражении, но отрицательной в золотых слитках были бы несопоставимы с существующей капиталистической системой. Продолжение кейнсианской политики стимулирования в условиях поздних 1970-х и ранних 1980-х было просто невозможно. В печали полного экономического коллапса положительная норма прибыли в золотом выражении должна была быть восстановлена.

Разумеется, маловероятно, что утилитарные политики, такие, как Пол Волкер, понимали при вышеуказанных условиях. Так как же необходимость стабилизации доллара для восстановления положительной нормы прибыли в золоте повлияла на их практичные умы?

В 1979 году Федеральная резервная система провела таргетирование процентных ставок, как она обычно это делала в «нормальные времена». В то время как темпы инфляции ускорились, процентные ставки – в долларовом выражении – поднялись. Поскольку Федеральная резервная система пыталась удержать процентные ставки в попытке поддержания процветания, она ответила на повышение процентных ставок выпуском большей долларовой массы – что привело к еще большему обесцениванию доллара США, повышению инфляции и номинальных процентных ставок.

В конце концов, между августом 1979 и январем 1980 года долларовая цена на золото выросла с примерно $300 в августе до $875 в крайней точке в январе. В течение всего пяти месяцев доллар США потерял более половины своей стоимости в золотом выражении. Если бы Федеральная резервная система попыталась бы продолжить удерживать процентные ставки, то пришлось бы более чем в два раза увеличить количество денежной долларовой массы в то время, когда уже нужно было уходить от доллара США – как это случилось в последнем квартале 2008 года. Паническое бегство от доллара и сопутствующих ему валют в сторону золота было бы более интенсивным.

Если бы ФРС продолжила бороться с ростом номинальных процентных ставок путем создания еще большей долларовой массы в ускоренном темпе, то результатом таких действий стала бы настоящая гипер-инфляция, при которой все капиталисты прекратили бы расчеты цен и прибылей в долларовом выражении, и вместо этого, нарастили бы практику расчетов строго в золотом выражении (в граммах золота). Если инфляция продолжила бы рост, им пришлось бы отказаться от продажи товаров за бумажные доллары, предложив взамен расплачиваться золотом. При этих условиях, правительство было бы не способно соблюсти торговое законодательство. Система бумажной валюты и кредитная система, построенная на ее верхушке, были бы полностью уничтожены.

С этой точки зрения, становится ясно практичным политикам, таким как Вольтер, что кейнсианское «лечение» было хуже, чем само заболевание.

Как мы поняли, «шок Вольтера» имеет важные политические последствия. Кейнсианская политика управления спросом на определенном этапе заходит в тупик – или «металлический барьер», как Маркс назвал это в 3-ем томе «Капитала» - в виде бегущего спроса на золото. Хотя кейнсианские марксисты правы, когда говорят, что существует проблема реализации, они определенно ошибаются в своей вере, что эта проблема может быть решена дефицитным правительственным бюджетом и валютной инфляцией.

Климан и другие марксисты, которые думают так же, как он, игнорируя проблему реализации, в конечном итоге правы, когда объясняют невозможность изменения нормы прибыли манипулированием денежного платежеспособного спроса или простым созданием, как Маркс написал в «Теории прибавочной стоимости», «прибыли с отчуждения» (купи дешевле и продай дороже).

Поэтому, вопреки надеждам наших кейнсианских реформаторов, интересы капиталистического и рабочего классов не могут быть согласованы через «управление спросом» в стиле Кейнса. Любая такая попытка будет неизбежно натыкаться на валютную норму прибыли и нивелироваться нижележащими значениями нормы прибыли.

После шока Волкера.

Шок Волкера, вообще говоря, не восстановил золотой стандарт. Вместо этого, при Волкере ФРС просто отказалась от дальнейшего ускорения уровня роста денежных знаков США. В следующие 20 лет, хотя стоимость доллара США продолжала колебаться по отношению к золоту, валовые цены на золото в долларах снизилась с пиковых $875 до менее, чем $300 к 2001 году.

В отличие от 1970-х динамика нормы прибыли была положительной в течение 1980-х и 1990-х не только в долларовом выражении, но – что действительно важно – в реальном денежном выражении, в золотых слитках. Это случилось, потому что доллар приобретал ценность золота – таким образом, простое накопление Федеральной резервной системы США обозначает, вообще говоря, «заработок» владельца положительного уровня процентных ставок в золотом выражении – и поэтому цены в золотом выражении поднялись более скорыми темпами, чем в долларовом. Норма прибыли в золоте была не только положительной в течение 1980-х и 1990-х, она вообще-то была выше, чем норма прибыли в долларовом выражении. При определенных условиях шок Волкера был не трагической ошибкой, а потрясающим успехом.

Это выявляет другой экономический закон. Пока норма прибыли в денежном выражении и норма прибыли, выраженная в золоте, могут значительно различаться в краткосрочной перспективе, как это было в 1970-х, в долгосрочной перспективе базовые законы, управляющие капиталистической экономикой заставят их сойтись в значении нормы прибыли.

Чего лево-кейнсианские экономисты, поддерживаемые кейнсианскими марксистами, действительно надеются достичь, так это сместить доходы, основанные на добавочной стоимости – что есть эксплуатация – в пользу доходов, базирующихся на дешёвых закупках и дорогих продажах на основе согласования интересов рабочего класса и класса капиталистов. Чистейшей воды утопия!

Поэтому я верю, что правильный в общих чертах аргумент Климана против кейнсианства и кейнсианского марксизма был бы гораздо более сильным, если бы он признал нереальность нетоварных денег. В «Упадке капиталистического производства» определены некоторые указания, которые он, возможно, двигает в данном направлении.

Например, он правильно связывает резкий подъем долларовых цен на нефть в 1973 году с драматичным снижением стоимости доллара США по отношению к золоту, комментируя это так: «Хотя Арабо-израильская война 1973 года была событием внезапным, которое вынудило ОПЕК … урезать добычу, последовавший рост цен на нефть послужил выполнению долгосрочной цели ОПЕК: разворот на снижение доходов в золотом эквиваленте». (стр. 59) Довольно верно.

Климан также пишет: «В то время как отзвук непонимания правительством величины задолженности, уверенности в своей способности гарантировать задолженности и погашать собственные долги – реальными деньгами, не напечатанными купюрами и обесцененной валютой – будет вести в противоположные направления. (стр. 207) Что может считаться реальными деньгами, кроме золотых слитков, товарные деньги?

_______

1. Огромная дефляция в номинальных ценах по всем направлениям экономики не произошла в течение жизни большинства ныне живущих людей по причине, которые и так известны постоянным читателям этого блога. Однако такая большая дефляция имела место быть в истории – например, в 1920-21 и в 1929-33 годах.

2. Примером этого служит мощная кампания против развития процесса глобального потепления, оплаченная ресурсодобывающими группами. Оплачивая эту кампанию, они поступали, как «хорошие» капиталисты. Они подчиняются долгосрочному принципу бытия – во всяком случае, на этой планете – к более высокому – для капиталистов – концу роста их благосостояния, измеряемому в денежном выражении.

3. Современные буржуазные экономисты, в отличие от своих классических предков, отрицают тот факт, что существует какое-либо реальное различие между капиталистами и рабочими. Верно, что и рабочие, и капиталисты заинтересованы в величине материальных ценностей, которые они могут потребить, в то же время, капиталисты также связаны с накоплением капиталов. В этом и есть всё различие.

4. Вспоминая поздние 1960-е, когда я был еще молод, помнится, тогда происходила грандиозная дискуссия о том, кто был более уместным, «ранний Маркс» с «Экономическо-философскими рукописями», написанными примерно в 1844 году, когда Маркс только начинал свое изучение политической экономики, или «поздний Маркс» с «Капиталом». Существовала целая школа, которая защищала «раннего Маркса», написавшего об «отчуждении», в противовес «позднему Марксу» с «Капиталом», писавшему о добавочной стоимости. Возвращаясь назад, я нахожу это немного глупым. Это было всё равно, что защищать «раннего Эйнштейна», который просто осваивал физику, которая была передана ему Ньютоном, Фарадеем, Максвеллом и другими учеными-физиками, в противовес «позднему Эйнштейну» с его Специальной и Общей теориями относительности.

5. Практически то же самое, что спрашивать, что пришлось бы делать древнегреческим философам с революцией «высоких технологий», произошедшей за последние десятилетия? Вообще говоря, большая часть сегодняшнего «объектно-ориентированного программирования» имеет глубокие корни в категориях, определенных древнегреческой философией.

Греческая школа идеалистической философии – прежде всего, Платон – видела «формы» как самые важные элементы реальности. Наоборот, материализм определяет «формы», как продукты человеческого мышления, которые помогают нам отличать друг от друга разные элементы реальности.  В отличие от идеалистов, материалисты по итогам анализа пришли к выводу, что реальность всегда есть нечто конкретное.

Например, в компьютерной программе то, что на самом деле происходит, когда компьютер выполняет инструкции, данные на языке машины, оказывается совсем не в форме объектов высокоуровневых языков программирования – они всего лишь помогают программистам понимать программу – но при этом осуществлять управление реальными данными в виде инструкций для компьютера.

Поэтому каждая объектно-ориентированная программа может быть переписана без объектов – или форм – хотя это легко приводит к тому, что программисту становится сложнее понимать код.

Суть стоимости в действительности – люди, занятые в труде и взаимообмене, а не «форма стоимости» - пальто оценивается по качеству ткани или в денежном выражении.

6. Маркс добавлял, что пропорции производства могли бы также быть определены с помощью связанных производителей, как в случае социалистической экономики.

7. К примеру, в бизнесе наблюдалась тенденция к поднятию LIFO-подсчетов (Последним пришел - первым вышел), которое предполагает, что последние предметы в наличии, возможные к производству или приобретению, продаются первыми, в противовес к FIFO-подсчетам (Первым пришел – первым вышел), которые предполагают обратный процесс.  В течение периодов роста цен тип LIFO-подсчетов будет показывать более низкую прибыль, чем FIFO-подсчеты, так как они позволят устранить прибыли, связанные с ростом цен на блага во временном интервале между моментом, когда бизнес приобрел свои товары, и моментом, когда он их продал, - то, что экономисты называют «прибыль инвентаризации».

8. Капиталисты и органы капиталистического государства, включая центральные банки, всё время стремятся поднять норму прибыли, а более доступного пути сделать это, кроме как через поднятие уровня добавочной стоимости, нет. Однако ФРС Волкера в конце 1970-х столкнулась с куда более серьезной проблемой – угрозой неминуемого экономического коллапса капиталистической системы. Они пошли по единственному открытому для себя пути – вариант с социалистической революцией было себе тяжело представить – предотвратить его.

http://critiqueofcrisistheory.wordpress.com/responses-to-readers-austrian-economics-versus-marxism/the-failure-of-capitalist-production-by-andrew-kliman-part-2/