II. Уроки Аристотеля: теория структуры как конкретной формы и как формальной модели

II.1.

Примем в качестве основы — и это устроит всех, — что струк­тура это некое целое, его части и их взаимоотношения между собой; что это система, в которой все взаимосвязано, взаимоувязанное целое вкупе с системой увязок, но вот тут-то, собственно говоря, и встает вопрос, а что такое структура, это структурированный объект или система отношений, структурирующих объект, но могущая рассмат­риваться обособленно ¹²?

Выше мы уже говорили об Аристотеле как об отце структуралист­ского мышления. Ведь именно у Аристотеля мы находим три понятия, при помощи которых характеризуется форма, некая органическая упорядоченность: морфе (morfé), эйдос (eidos) и усия (ousia). Морфе (μορφή) определяется в "Физике", это схема, внешняя физическая форма объекта, та самая, которую схоласты называли terminatio,это το σχήμα της ιδέας.

Эйдос (είδος) это идея. Она не "вне" вещей, как у Платона, для которого она большая реальность, чем конкретная вещь; это λόγος ανευ ύλης, и следовательно, она вместе с материей образует синолон, субстанцию, и, стало быть, усию (ουσία). То τι ην είναιсоединяется в σύνολον, с ύλη, а это и есть ουσία, τόδε τι, индивидуум.

Но эйдос не существует отдельно от усии, это — акт сущности. Эйдос слиян с вещью, но не причастен ни становлению, ни порожде­нию. Он существует только вместе с субстанцией и в ней: это интел­лигибельная структура субстанции. Это понятие можно пояснить с помощью современной эпистемологии, сказав, например, что модель атома Н. Бора (которая не могла возникнуть раньше, чем во Вселен­ной появился первый атом, — если не брать в расчет ее существование в божественном уме в качестве ratio seminalis — и является результа­том процессов абстрагирования, описание которых не входит сейчас в наши задачи) это эйдос любого возможного атома. Правда, с той оговоркой — которую мы сразу же и сделаем — что 1) атомной эйдос-модели Бора не было до Бора, что не означает, что и самих атомов не было, и 2) мы не хотим сказать, что атомы непременно должны струк­турироваться согласно гипотезе Бора; меж тем у Аристотеля эйдос животворит усию, и выявляя, абстрагируя его, мы выводим на свет некую интеллигибильность, существовавшую до нашего познания.

¹² Ср. Usi e significati, cif., особенно заключительную дискуссию между Леви-Стросом, Мерло-Понти и др.

263

Эти отличия необходимо было подчеркнуть, потому что именно их и придется иметь в виду, обсуждая в дальнейшем термин "структура". Тем не менее, отложив на время — но только на время — это различение "данного" и "постулированного" эйдосов, продолжим рассмотрение статуса структуры в аристотелевской философии.

II.2.

Если эйдос это рациональная и рационально постижимая структура конкретной субстанции, он должен представлять собой систему отношений, которая управляет вещью, но не саму вещь. Од­нако, по Аристотелю, эйдос не поддается определению вне материй, которую он актуализует, и, следовательно, вне "усии", в которой он воплощается. Так что, когда Аристотель ведет речь об идее некой сотворяемой вещи (например, архитектор продумывает устройство дома), то такую оперативную идею он называет не эйдосом, но "προτη ουσία" ("первая сущность"); форма изначально не может быть отде­лена от вещи, формой которой она является ¹³. Итак, Аристотель очевидным образом колеблется между структурной моделью (умст­венная схема) и структурированным объектом; эта дилемма возникает всякий раз, когда речь заходит о структуре, и от ее решения зависит корректное понимание того, что есть "структуралистская" методоло­гия. Впрочем, как можно убедиться, сомнения вызваны двумя момен­тами: одно касается онтологического и эпистемологического аспектов эйдоса (эйдос "данность" или "установка", я нахожу его в вещи или я прилагаю его к вещи для того, чтобы она сделалась умопостигаемой); другое касается конкретного и абстрактного аспектов (эйдос — это объект или модель объекта, индивид или универсалия?). Если мы обратимся ко второй оппозиции (между структурой, понимаемой как субстанция — вещью, построенной по закону связей — и структурой как сетью, отношений, совокупностью связей, порядком, который ос­тается неизменным даже при замене упорядочиваемых элементов), мы увидим, что это сомнение будет воспроизводиться во всех случаях восприятия объекта и суждения о нем.

Ведь модели как раз и разрабатываются для того, чтобы опреде­лять объекты, и когда говорят об объектах, их определяют посредст­вом моделей. И потому уместен вопрос, нет ли среди стольких точек зрения на структуру, такой, которая, отдавая себе отчет в наличии

¹³ См Аристотель, Физика, Метафизика Об аристотелизме и дальнейшей судьбе этих понятий см. Eco, II problema estetico in San Тоттаsо, Torino, 1956, гл. IV, 2 Более глубоко вопрос об искусственных формах у Аристотеля, а также о содержании понятия prote ousia рассматривается Gianni Vattimo, Il cancetto di 'fare' in Aristotele, Torino, 1961 гл. V

264

этой дихотомии, представляла бы собой сознательный выбор одной из двух позиций. Из последующей главы станет ясно, что "не-общий" структурализм как раз и делает этот выбор, разрешая сомнение, но одновременно он остается открытым для другой альтернативы, ука­занной выше, для выбора между онтологическим и эпистемологичес­ким пониманием структуры (речь об этом пойдет в 3 и последующих главах), оказываясь на развилке между методологическим и онтоло­гическим структурализмом.

Сомнение первое: объект или модель?

I. Структурная модель как система различий, приложимая к разным феноменам

I.1.

Рассмотрим ряд высказываний, связанных общими установка­ми и ни у кого не вызывающим сомнения взаимным влиянием друг на друга, из которых следует, что

а) структура — это модель, представляющая собой систему разли­чий,

б) свойством этой модели является возможность ее приложения к разным явлениям и совокупностям явлений,

в) "структурная" методология имеет смысл только в том случае, если принимаются оба вышеупомянутых положения, только при этом условии она может осуществлять междисциплинарный анализ, от­крывая дорогу унификации знания и способствуя развитию отноше­ний между разными науками

I.2.

Соссюр (у которого почти не встречается термина "структура" и который говорит о языке как о системе, понимая термин система точно так, как рассматриваемые далее авторы понимают термин структура) решительно настаивает на системной природе языка "Язык — это система, все части которой могут и должны рассматри­ваться в их синхронной взаимосвязи" ¹⁴. И значит, большая ошибка считать слово соединением какого-то звука с каким-то смыслом, по­тому что это означало бы вырвать его из контекста, в котором оно существует и частью которого является, а равно думать, что можно прийти к системе, отталкиваясь от отдельных частичек и прибавляя их друг к другу, вместо того чтобы исходить из целого и в процессе анализа выявить составляющие его элементы Но исходить из целого для того, чтобы выявить отношения между его элементами, например, определяя какое-то значение через противопоставление другому зна­чению, это и есть не что иное, как обнаруживать систему различий

"В языке нет ничего, кроме различий Вообще говоря, различие предполагает наличие положительных членов отношения, между ко-

¹⁴ Соссюр Φ Курс общей лингвистики / Соссюр Φ Труды по языкознанию М , 1977 С 152—153

266

торыми оно устанавливается Однако в языке имеются только разли­чия без положительных членов системы Какую бы сторону знака мы ни взяли, означающее или означаемое, всюду наблюдается одна и та же картина в языке нет ни понятий, ни звуков, которые существовали бы независимо от языковой системы, а есть только смысловые и звуковые различия, проистекающие из этой системы" ¹⁵.

I.3.

Известно, какую роль сыграла эта идея в постсоссюрианском структурализме вся семантика Ельмслева основывается на принципе значимости, устанавливающем возможность коммутации означаю­щих (при подстановке означающих соответственно меняется или не меняется означаемое), значение знака носит чисто дифференциаль­ный характер линия раздела между французскими bois и forêt стано­вится еще более отчетливой в итальянском, проходя между legno и bosco, с одной стороны, и foresta, с другой. Внелингвистическое представление о небольших деревьях, растущих на ограниченном пространстве, в соотнесении с представлением о бревнах, в свою очередь соотнесенным с представлением о больших деревьях, расту­щих на значительном пространстве, не предшествует системе, но рож­дается из языковой структуры, сообщающей позициональную значи­мость своим элементам и наделяющей их значением в зависимости от системных различий, которые выявляются при сравнении с системой другого языка "Не только все относительное, но и все соотноситель­ное и дифференциальное имеет отношение к форме и не имеет отно­шения к материалу"¹⁶

I.4.

Прячущееся за соссюровской "системой" понятие структуры появляется, как уже отмечалось, в "Тезисах Пражского лингвистичес­кого кружка" 1929 года, в которых концепция языка как системы предполагает "структурное сопоставление", обязательное также и для диахронического исследования и заставляющее признать, в частности на фонологическом уровне, приоритет внутрисистемных взаимоотно­шений перед собственно материалом ¹⁷.

Следовательно, также и здесь утверждается представление о струк­турной модели как о системе различий, которая не имеет ничего общего с физическими качествами изучаемого объекта, или, как гово-

¹⁵ Соссюр Φ Cours, pag. 166

¹⁶ L. Hjelmslev, Essais linguistiques, cit., pag. 104

¹⁷ Пражский лингвистический кружок Le tesi del 29 Milano 1966 pagg. 43-46 Критику взглядов пражских лингвистов в свете не индуктивно-функционального, но теоретико-дедуктивного понимания системы (Ельмслев) см Giorgio Sandri, Note sui concetti di struttura e funzione in linguistica, in "Rendiconti", 15-16, 1967

267

рит Ельмслев, форма выражения никак не связана с субстанцией вы­ражения, точно так же, как форма содержания — позициональное значение — никак не связана с субстанцией содержания, или собствен­но значением.

Система различий — это система абстрагируемых отношений, и таковы фонологические законы, которые Трубецкой пытается выде­лить в разных языках; применяя принципы своей фонологии к самым несхожим языкам и изучая структуру этих фонологических систем, он делает вывод о том, что некоторые комбинации отношений встреча­ются в самых разных языках, в то время как другие нигде не встреча­ются. И это и есть структурные законы фонологических систем ¹⁸.

I.5.

Но здесь становится совершенно ясно, что сведение структуры к схеме или модели, представляющей собой исключительно отноше­ния различения, свидетельствует об ее оперативном характере в том смысле, что она может быть применена в качестве дескриптивной и интерпретационной решетки к самым различным феноменам Струк­тура имеет значение, если она функционирует как код, способный порождать различные сообщения. И тогда становятся понятными вы­воды, сделанные Леви-Стросом в его вводной лекции к курсу, прочи­танному в 1960 году в Коллеж де Франс "Ни одна наука сегодня не может рассматривать изучаемые ею структуры как любое расположе­ние каких-угодно частей. Структурированным может считаться толь­ко расположение, отвечающее двум условиям: оно должно быть сис­темой, наделенной внутренней связью, и эта связность, незаметная при наблюдении одной-единственной системы, обнаруживается при изучении ее трансформаций, благодаря которым в несхожих с виду системах выявляются общие черты" ¹⁹.

Это утверждение Леви-Строса возвращает нас к представлению о системе различий, которая ценна тем, что может быть приложена к разным явлениям, и тем самым подтверждается сказанное в начале параграфа.

¹⁸ Ср. Трубецкой Н. С. Principes de phonologie Paris, 1949 Иными словами "Все системы могут быть сведены к небольшому числу видов и всегда могут быть представлены симметричными схемами Многие законы формирования систем довольно легко обнаруживаются Они должны быть приложимы ко всем языкам, как теоретически реконструированным материнским языкам (Ursprachen), так и к различным стадиям развития исторически засвидельствованных языков" (этот отрывок от 19 09 1928 из автобиографических заметок Трубецкого приводит P.Якобсон во введении к французскому изданию книги, XXVII)

¹⁹ См. С Lévi-Strauss, Razza e storia,Torino, 1967 (см. Введение Паоло Карузо)

268

Понимание структуры как системы различий оказывается плодо­творным, только если структура понимается также как возможность транспозиции, на основе которой и становится возможным постро­ение системы трансформаций ²⁰.

I.6.

Здесь же становится очевидным, что эта "структура" не имеет ничего общего с "организмами" или "формами", постулируемыми философиями и критическими методологиями; они по своим характе­ристикам тяготеют к каким-то конкретным образованиям, чей кон­структивный рисунок и составляющие неразрывно связаны воедино, между тем как "не-общий" структурализм тяготеет к тому, чтобы в различных содержаниях искать инвариантные формы. Это не озна­чает, что ни в каких других случаях нельзя говорить о структуре, однако, надо полностью отдавать себе отчет в том, что тогда речь идет о структурированных объектах и, следовательно, о формах, а не о транспонируемых структурных моделях. А это значит, выражаясь на языке "не-общего" структурализма, что на законных основаниях о структуре можно вести речь только тогда, когда какие-то феномены подводятся под константную модель Строго говоря, анализ отдель­ных форм, столь характерный, скажем, для большинства работ по эстетике, может воспользоваться структуралистским инструментари­ем, но поистине структуралистским он будет только тогда, когда он соотнесет различные формы, чтобы вывести на этом основании сис­тему правил, которым они все подчиняются (или которым они все противятся, как в случае сообщений с малой степенью вероятности).

²⁰ "Объектом сравнительного структурного анализа являются не французский или английский языки, но некоторое количество структур, выявляемых лингвистом в таких эмпирических объектах, как, например, фонологическая структура французского языка, его грамматическая структура или лексическая Французское общество я с ним не сопоставляю, но я с ними сравниваю некоторое количество текстов, которые ищу там, где их только и можно найти в системе родства, в политической идеологии, в мифологии, в ритуале, в искусстве, в "кодах" вежливости и — почему бы и нет? — на кухне Только у этих структур, представляющих собой частное, хотя и предпочтительное для научного изучения выражение той целостности, которая именуется французским, английским и

любым другим обществом, только среди этих структур мне позволено искать и находить общие свойства Но и здесь проблема состоит не в том, чтобы подменить одно первоначальное содержание другим или сводить одно к другому, н,о в том, чтобы выяснить, согласуются между собой эти формальные свойства и какие расхождения или же диалектические отношения могут быть выражены в форме преобразований" (Antropologia strutturale, Milano, 1966, pagg.102—103)

269