Раскулачивание и коллективизация.

Раскулачивание и коллективизация.Идея форсированной сплошной коллективизации являлась теоретической инновацией И.В. Сталина. Он пренебрежительно относился к потенциалу зажиточного крестьянства, потому что несмотря на развитие индивидуальных хозяйств в годы НЭПа ситуация с товарностью зерна не улучшалась: валовой сбор зерна в 1926-1927 гг. почти достиг довоенного уровня, а товарный хлеб был вдвое меньше довоенного.

Реализация Декрета о земле (1917 г.) привела к дроблению земель, число мелких крестьянских хозяйств увеличилось с 15-16 до 24-25 мил­лионов, а крупных – стало меньше. Вместе с тем, именно крупные хозяйства обладали товарностью. Сталин считал, что для повышения товарности зернового производства, необходимо перейти от индивидуального к крупному коллективному хозяйству. Через коллективизацию решались и другие задачи: перевод многомиллионных индивидуальных хозяйств на социалистические рельсы и подчинение колхозов и совхозов государству, создание условий для беспрепятственного изымания из них всех видов продукции в необходимом количестве.

Форсированная коллективизация состояла из двух взаимосвязанных процессов: объединение крестьянских хозяйств в колхозы и политики раскулачивания. Хронологические рамки форсированной коллективизации можно определить как конец 1929 – май 1934 годов.

В 1927 г. на XV съезде ВКП (б) было принято решение о проведении сплошной коллективизации. В январе 1928 г. советское руководство прибегло к чрезвычайным мерам для проведения хлебозаготовительной кампании, которая стала прологом к сплошной коллективизации. В 1929-1930 гг. для проведения сплошной коллективизации были привлечены местный партийный и советский аппарат, комсомольский актив, органы ОГПУ и так называемые «двадцатипятитысячники» (рабочие-коммунисты из промышленных центров), которые впоследствии составили управленческий персонал на селе. Коллективизация проводилась также силами «низших» слоев крестьянства.

В декабре 1929 г. Сталин заявил, что на мелкокрестьянской базе невозможно двигать промышленность ускоренными темпами и одновременно выдвинул лозунг «ликвидации кулачества как класса». Послереволюционное зажиточное крестьянство, возникшее как социальная группа за годы НЭПа, являлось самойпредприимчивой и образованной частью советского крестьянства. Именно зажиточные крестьянские хозяйства поставляли государству товарный хлеб и наполняли государственный бюджет.

Согласно большевистской социологии, все зажиточные крестьяне обозначались в качестве сельской буржуазии (кулаки) и рассматривались как классовые враги в крестьянской среде. Чтобы закрепить социально-правовой статус кулацких хозяйств Совнарком СССР разработал положение, согласно которому к кулакам относились те крестьяне, которые: 1. систематически применяли наемный труд; 2. имели в хозяйстве перерабатывающие сельскохозяйственную продукцию механизмы; 3. сдавали в аренду инвентарь и помещения; 4. занимались торговлей, ростовщичеством и коммерческим посредничеством.Местные органы власти могли по собственному усмотрению дополнить критерии кулачества в соответствии с районной спецификой. Для кулаков предусматривался арест и заключение в лагеря, а также выселение раскулаченных в северные и отдаленные районы страны.

За 1930-1931 гг. по стране было раскулачено около 600 тыс. крестьянских хозяйств Имущество и средства производства кулацких хозяйств передавались в неделимые фонды колхозов. Политика ликвидации кулачества опережала политику сплошной коллективизации, стимулируя последнюю психологически, как фактор устрашения единоличников, и экономически.

Создаваемые в ходе коллективизации колхозы юридически являлись производственными кооперативами. Фактически они являлись государственными предприятиями с тем, однако, отличием, что государство не несло никакой ответственности, и не имело никаких обязательств перед колхозами и колхозниками. Формальным отличием колхозов от совхозов было избрание колхозного правления и председателя колхоза на срок не более двух лет общим собранием колхозников, а не их назначения государственными органами. Колхозы были ограничены в праве распоряжения своими производственными фондами, в праве свободно расходовать свои денежные средства, зависели от государства в материально-техническом обеспечении. По существу колхозы являлись организационной формой подчинения крестьянства, позволявшей государству контролировать производство в аграрном секторе и облегчавшей организованное изъятие хлеба и другой сельскохозяйственной продукции. В этом смысле колхозная система являлась мобилизационной формой организации сельскохозяйственного производства.

Через посулы, обман, угрозы и насилие крестьян заставляли вступать в колхозы и сдавать в неделимые колхозные фонды свой инвентарь, скот и обрабатываемую землю. Ответом на действия властей стало распространение пассивного сопротивления и активных выступлений крестьянства. Для подавления крестьянского движения советское руководство использовало части ОГПУ и Красной Армии.

В июне 1934 г. принимается решение о вовлечении единоличников в колхозы путем налогово-административного давления. Единоличные хозяйства привлекаются к сдаче мяса, независимо от наличия у них скота и птицы. Хозяйства единоличников, поставленные в неравные условия, постепенно разорялись. В результате в 1936 г. было коллективизировано более 90% крестьянских хозяйств. В мае 1939 г. полевая земля единоличных крестьянских дворов и размеры приусадебного участка были ограничены. Вся земля сверх указанных норм была присоединена к колхозным землям. В настоящих условиях часть крестьян-единоличников была вынуждена вступить в колхозы или уйти в город или на стройки третьей пятилетки. Для государства колхозная система стала удобным и дешевым инструментом по изъятию продукции в аграрном секторе.

В первые годы своего существования колхозы были экономически хилыми и почти не производили излишков. У крестьян не было материального стимула, чтобы добросовестно работать. Противодействие крестьянства выражалось также в форме мало организованной уборки урожая и массового расхищения урожая. Трудовая дисциплина зачастую обеспечивалась угрозой исключения из колхоза, лишения заработанных трудодней и даже судебным преследованием. В 1932 г. советское руководство утверждает указ об охране социалистической собственности. В народе его называли «законом о пяти колос­ках». Любое хищение колхозной собственности каралось расстре­лом либо, при смягчающих обстоятельствах, 10-летним теремным заключением с конфискацией имущества. Указ был издан с целью, лишить колхозников возможности обрести хоть малейшую экономическую независимость от колхоза.

Однако одними репрессивными мерами невозможно было стабилизировать положение на селе. Власти идут на ряд экономических уступок. Исследователи выдвинули гипотезу «колхозного неонэпа» о частичном возвращении сталинского руководства к принципам НЭПа в 1932-1933 годах. За крестьянами закрепляется скот и птица для ведения личного подсобного хозяйства. Принимается решение о развертывании колхозной и отчасти частной торговли в целях стимулирования деятельности колхозов. Подсобные хозяйства позволили колхозникам поддерживать свой потребительский минимум, а колхозный рынок, удовлетворял спрос на продовольствие городского населения.

Таким образом, сталинский вариант форсированной коллективизации оказался в целом разорительным, бесчеловечным и малоэффективным. С одной стороны, строгий контроль за аграрным сектором дал государству возможность увеличить поставки продовольствия и сырья в город, а также его вывоз на экспорт. С другой стороны, продовольственная безопасность страны не упрочилась, на что рассчитывали инициаторы форсированной коллективизации.

Индустриализация.

Индустриализация. В период НЭПа в систему государственного управления постепенно внедряются принципы планирования экономического развития. В 1921 г. был образован Государственный плановый комитет (Госплан СССР). Специалисты Госплана предложили разработать перспективный план экономического развития страны на пятилетний срок. Пятилетний план, как система производственных заданий в цифровой форме, составлялся в соответствии с директивами и указаниями ЦК ВКП (б).

На XIV съезде партии был провозглашен курс на «индустриализацию страны». Согласно проекту Госплана первая пятилетка приходилась на 1928/29-1932/33 гг. Одной из существенных черт первого пятилетнего плана и всех последующих проектов экономического развития страны на целые полвека стала стратегия выравнивания уровней социально-экономического развития союзных, автономных республик и регионов СССР. Огромные капиталовложения и колоссальные усилия направлялись на освоение и обустройство новых территорий, на создание производственной и социальной инфраструктуры в отдаленных малозаселенных регионах, зачастую в неблагоприятных климатических условиях (Урал, Средняя Азия, Сибирь и Дальний Восток). Поэтому со времени первой пятилетки новое строительство и развитие промышленности и энергетики из-за масштабности территории шло не «вглубь», а «вширь», что ограничивало объем инвестиций в подъем технологического уровня уже существующего производства.

Для индустриализации требовались крупные инвестиции в экономику, причем, зарубежные инвестиции в виде государственных займов были ограниченными. Советское руководство в целом могло полагаться только на внутренние ресурсы. К таковым относились валютные резервы государства, накопленные за счет экспорта нефти, леса, хлеба и пушнины, экономия в потребительской сфере за счет введения карточной системы и нормирования потребностей населения, а также мобилизация ресурсов и ценностей населения. Перекачка ресурсов производилась посредством государственной монополии на алкоголь. Другим инструментом являлось «Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами на территории СССР» (система Торгсина 1930-1936 гг.). Ставка также делалась на энтузиазм и организованность общества и дешевизну рабочей силы. Энтузиазм строителей первых пятилеток стал своеобразным мобилизационным сверхресурсом, с помощью которого строились новые предприятия, транспортные коммуникации и целые города. Люди верили, что с выполнением плана пятилетки наступят изобилие и достойные условия существования.

В межвоенный период в Советском Союзе успели осуществить два пятилетних плана и приступить к выполнению третьего. Первая пятилетка протекала в неблагоприятных условиях мирового экономического кризиса и в режиме специфического «дикого социализма», что усугубило трудности роста. Итогом необоснованного планирования стала дезорганизация советской экономики и создание огромного перенапряжения во многих отраслях производства. В результате к 1931 г. скопилось много незавершённых строительных объектов. Сбои в пятилетке советские руководители объясняли происками врагов. Под подозрение попадают так называемые «буржуазные специалисты». Власти проводят сфабрикованные судебные процессы над представителями инженерно-технической интеллигенции, управленцами и плановиками («Шахтинское дело», «Промпартия», «Союзное бюро меньшевиков», «Трудовая крестьянская партия»). Репрессии мешали серьёзному анализу причин экономических трудностей и сохраняли их.

Из-за неимоверной текучки обостряется проблема инженерно-технических кадров и квалифицированных рабочих, занятых в строительстве. Это нередко приводило к авариям, поломкам оборудования и травматизму. Вопреки кампании по популяризации ударничества происходит падение производительность труда. Столкнувшись с трудностями по обеспечению новых строек рабочей силой, с 1931 г. в широком масштабе стал применяться принудительный труд заключённых и спецпоселенцев. К 1940 г. деятельность ГУЛАГа охватывала 17 отраслей, где преобладал физически тяжёлый труд.

На 1933 г. приходится высшая точка экономического кризиса в СССР. Объем советской экономики сократился на 20%. В результате Первый пятилетний план по центральным заданиям выполнен не был. С 1933 г. советское планирование вступило в новую, более реалистическую стадию. Контрольные цифры новой пятилетки были достаточно амбициозными, но все-таки более выполнимыми. В начале Второй пятилетки (1933 – 1937) наступает относительная стабилизация в промышленности и строительстве. Происходит переход от «пафоса строительства» первой пятилетки к «пафосу освоения» производственных мощностей. Новые заводы и шахты, построенные в Первую пятилетку, быстро наращивали производство. Впервые за годы индустриализации промышленное производство росло более быстрыми темпами, чем было предписано пятилетним планом. В 1934-36 гг. план промышленного производства был перевыполнен, выросла производительность труда и значительно снизились затраты. На дальнейший ход Второй пятилетки повлияли также внеэкономические факторы: политизация стахановского движения и массовые репрессии 1937-1938 годов.

Стахановское движение, пришедшее на смену ударничеству, представляло собой новый виток социалистического соревнования. Стахановцы, по замыслу партийных идеологов, должны были «раскачать» трудовые коллективы и директорский корпус на подъем производительность труда и перевыполнение пятилетних планов без дополнительных инвестиций в механизацию производства. Зачастую стахановцы перекрывали нормы выработки за счёт нарушения технических инструкций и производственного процесса, что приводило к поломкам оборудования, а также перерасходу сырья. Совмещение профессий стахановцами вело к снижению общей квалификации и падению качества производства. Для выполнения стахановских обязательств в рамках предприятий проводились стахановские пятидневки, декады и месячники. Оборудование изнашивалось. Распространение получили сверхурочные работы и штурмовщина. Любое противодействие стахановской кампании являлось поводом для политических обвинений.

С 1936-1937 гг. развязанный властями террор «сверху» обрушивается на промышленные и транспортные наркоматы. Аресты дезорганизовали всю систему управления экономикой сверху до низу: от Госплана СССР и наркоматов до предприятий и отдельных цехов. Обстановка подозрительности и страха порождала неуверенность, сковывала хозяйственную инициативу и выдвигала в руководители пассивных исполнителей директив вышестоящих органов. Как следствие с 1937 г. началось падение темпов прироста производства. Репрессии парализовали экономическое развитие. В результате Вторая пятилетка по 10 центральным заданиям была выполнена примерно на 70-77%.

Неоднозначные результаты Первой и Второй пятилеток не прошли для советских лидеров бесследно. Новое руководство Госплана дорабатывает следующий пятилетний план с учетом реальных ресурсов и нараставших международных угроз. Третья пятилетка (1938-1942 гг.) планировалась прежде всего как пятилетка оборонной индустрии. Предусматривалось рассредоточение промышленности по всей стране, создание крупных государственных резервов, создание новой металлургической базы на Дальнем Востоке и предприятий-дублёров по ряду отраслей машиностроения, нефтепереработки и химии на Урале и Поволжье. В 1939-1941 гг. наступил период новой волны инфляции, причиной которой было перевооружение Красной Армии. Выполнение Третьей пятилетки было прервано нападением нацистской Германии на Советский Союз.