Способ актуализации потенциальных возможностей

Для понимания максимально возможной самореализации очень важно осознать, что в то время, как врожденные потенциальные возможности генетически детерминированы, Я-концепция детерминирована социально. Это позволяет представить себе различия между двумя совокупностями характеристик ядра; ощущение человеком того, кто он и какой он, может отличаться от того, кем он должен стать, исходя из своих организменных потенциальных возможностей. Но чтобы такое расхождение могло возникнуть, этот человек должен потерпеть какую-то неудачу в обществе. Однако общество не неизбежно враждебно по отношению к отдельному человеку, как считали Фрейд и сторонники теорий психосоциального конфликта. Роджерс (1961, с. 31-48) может многое сказать о природе такой неудачи. Он называет это условным позитивным вниманием. Под ним он подразумевает ситуацию, в которой не все, а только некоторые действия, мысли и чувства человека одобряются и поддерживаются значимыми людьми в его жизни. Таким образом, когда у человека развивается Я-концепция, осознание важности мнения о нем других людей приведет к тому, что он будет видеть себя только сквозь призму тех своих действий, мыслей и чувств, которые получали одобрение и поддержку. Его Я-концепция будет основана на том, что Роджерс называет условиями ценности, то есть стандартами для распознавания того, что является ценным, а что нет. Условие ценности как понятие выполняет примерно такую же логическую функцию, как и суперэго в теории Фрейда. Оба понятия представляют нечто, насаждаемое обществом и служащее средством морального контроля за жизнедеятельностью человека.

Существование условий ценности в Я-концепции приводит в действие защитные механизмы; это напоминает то, о чем говорил Фрейд. Раз у тебя есть условия ценности, некоторые мысли, чувства и действия, которые вполне могут случиться, заставят тебя ощущать себя недостойным или виноватым, а поэтому вводится в действие процесс защиты. Как и у Фрейда, защита активизируется, когда человек получает какой-то маленький намек или сигнал в форме тревоги о том, что недостойное поведение вот-вот произойдет. Роджерс описывает два общих вида защиты: отрицание и искажение. Его подход близок к взглядам Салливана и уступает детально разработанному Фрейдом списку защитных механизмов. Но я отложу дальнейшее обсуждение этих вопросов до главы 7.

Хотя между Роджерсом и Фрейдом существует значительное сходство в понимании роли социального влияния на становление этического функционирования и защитных механизмов, нацеленных на то, чтобы не дать человеку почувствовать боль от восприятия собственной недостойности и способствовать подведению поведения под этические нормы, между позициями двух ученых есть и принципиальное различие. С точки зрения Фрейда, защитные процессы приводят к наиболее успешной жизни, в то время как, по мнению Роджерса, они деформируют и ограничивают жизнь. Такое расхождение основано на ряде других различий в их подходах. По мнению Фрейда, конфликт между индивидом и обществом неизбежен, поскольку человек по своей природе не приспособлен для жизни в сообществе, даже несмотря на то, что общественное существование очевидно необходимо для реализации широкого спектра задач выживания вида и развития культуры. И наоборот, с точки зрения Роджерса, хотя между индивидом и обществом часто возникает конфликт (свидетельство этому – условное позитивное внимание как реакция на выражения врожденных потенциальных возможностей), этот конфликт не является неизбежным. Между индивидом и обществом не существует неизбежной несовместимости, поскольку в генетическом проекте человека нет ничего, не допускающего общественного бытия. В то время как для Фрейда хорошая жизнь предполагает максимальное выражение своей истинной природы в рамках необходимых ограничений, накладываемых правами других людей, для Роджерса хорошая жизнь – это только максимальное выражение своей истинной природы, и не меньше. Условия ценности и защитные процессы считаются деформирующими, поскольку они ведут к отвержению мыслей, чувств или действий, которые на самом деле выражают врожденные потенциальные возможности. Это состояние называется неконгруэнтностью. Другими словами, если существуют условия ценности и защита, полностью актуализировать свои потенциальные возможности чрезвычайно сложно. Вам не удастся всецело стать тем, кем вы могли бы быть. Вы потеряли некоторые из прав, полученные при рождении.

Как можно избежать этих ужасающих последствий? Будучи ребенком, вам должна выпасть счастливая возможность получать безусловное позитивное внимание от значимых людей в вашей жизни (Rogers, 1962, с. 31-48). Безусловное позитивное внимание означает, что эти люди ценят и уважают вас как личность и поэтому поддерживают и принимают ваше поведение, даже если они в чем-то с ним не согласны. Роджерс вовсе не говорит, что буквально каждое возможное действие должно одобряться независимо от того, как оно воздействует на самого человека и окружающих. Естественно, если маленький ребенок пытается броситься под колеса едущего грузовика, его нужно остановить. Но ребенок должен испытывать непрекращающееся позитивное внимание: даже если его остановили, из того, как взрослый это сделал, должно быть ясно, что уважения и общего одобрения не стало меньше. Если ребенка ударят или скажут, что он плохой, потому что хотел перебежать дорогу, он не получит позитивного внимания. Если, наоборот, его просто удержать и сказать доступным для его возраста языком, что бежать через дорогу опасно, в этом случае мы все еще проявляем к нему уважение как к человеческому существу. Подчеркивая необходимость безусловного позитивного внимания, Роджерс имеет в виду скорее атмосферу любви и уважения, чем отсутствие всяческих ограничений. Конечно же, существует множество вещей, которые ребенок должен узнать о мире, чтобы успешно преодолевать встречающиеся там трудности. Но научиться этому можно в атмосфере, воспитывающей либо самопринятие, либо самоотторжение, и в этом, с точки зрения Роджерса, вся разница.

Если вы растете в атмосфере безусловного позитивного внимания, у вас не развиваются условия ценности и защиты. Ваша Я-концепция шире и глубже, она включает гораздо большее количество мыслей, чувств и действий, которые выражают ваши врожденные потенциальные возможности. Кроме того, ваша Я-концепция более гибкая и легче поддается изменениям. Это так, потому что новые мысли, чувства и действия, привносимые постоянно развертывающейся тенденцией актуализации, могут быть сознательно приняты (поскольку нет защит) и включены в Я-концепцию (поскольку нет ограничивающих условий ценности). Состояние, при котором Я-концепция охватывает более или менее все ваши потенциальные возможности, называется конгруэнтностью, что обозначает, что Я-концепция не съежилась до всего лишь части того, кем вы являетесь и можете стать. Состояние гибкости, когда новые переживания могут происходить и сознательно приниматься, называется открытостью к переживаниям, что обозначает, что переживания не "разбавляются" посредством защит.

Итак, с точки зрения Роджерса, способ наиболее полно актуализировать свои потенциальные возможности заключается в том, чтобы обладать Я-концепцией, которая не включает условия ценности и поэтому не порождает защит. Из этого следует, что вы 1) будете уважать и ценить все свои проявления, 2) сможете осознавать все, что можно знать о себе и 3) будете гибки и открыты по отношению к новому опыту. Только так вы беспрепятственно станете тем человеком, которым можете стать. Вы будете тем, кого Роджерс называет полноценно функционирующим человеком. И, как показано выше, отнюдь не превратившись в преданного своим интересам антисоциального типа, как это можно было бы ожидать от человека без защит с фрейдистской точки зрения; вы будете ценить, одобрять, восхищаться, поддерживать других людей, потому что вы цените, одобряете, восхищаетесь и любите самого себя.

Роджерс и Гольдштейн

Можно проследить связь многих понятий, которые мы находим у Роджерса и других сторонников теорий самореализации, с работами Курта Гольдштейна (Kurt Goldstein). Будучи физиологом, интересующимся тем, как люди меняют свою жизнь в связи с повреждениями мозга, Гольдштейн предложил на самом деле скорее не теорию личности, а теорию организма. Тем не менее для понимания взглядов Роджерса будет полезно отметить их сходство и различия с позицией Гольдштейна.

Как и Роджерс, Гольдштейн считает характеристиками ядра личности врожденные потенциальные возможности и полагает, что тенденция ядра состоит в стремлении реализовать эти врожденные характеристики. Более того, оба ученых согласны в том, что характеристики и тенденция ядра обеспечивают поддержание и улучшение жизни и не находятся в неизбежной оппозиции обществу. Хотя оба исследователя признают в человеке наличие базового стремления к реализации своих потенциальных возможностей, Роджерс называет это тенденцией актуализации, а Гольдштейн – тенденцией самоактуализации. Роджерс использует последний термин для обозначения стремления человека осознавать свою субъективную сущность, понимая под первым термином более организменный, биологический процесс развития. Гольдштейн может согласиться с организменной, биологической природой этого базового стремления реализовать свои потенциальные возможности, но все же называет его тенденцией самоактуализации, не сопоставляя его с психологическим понятием самости. Для Гольдштейна самость – это практически то же, что и организм. Нигде в теории Гольдштейна мы не найдем признания важности уникальной Я-концепции.

Это означает, что таким феноменам, как условия ценности и попытки эести себя так, как, по мнению человека, он должен себя вести, не отводится формальной теоретической роли. Формальной теоретической роли также не отводится и конфликту, обусловленному проявлениями тенденции актуализации, которые угрожают или в действительности выходят за пределы ограничений, установленных условиями ценности. И поэтому формальной теоретической роли не отводится и защите, по крайней мере, как механизму избегания психологически детерминированной тревоги и чувства вины. В теории Гольдштейна также нет места и для ответвлений от базового стремления актуализировать потенциальные возможности, которые можно было бы назвать потребностью в позитивном внимании и потребностью в позитивном внимании к себе. Как вы видите, теория Гольдштейна гораздо проще теории Роджерса. Она не способна объяснить многое. Строго говоря, Гольдштейн не может рассматривать такие явления, как вина, неосознаваемые представления и действия на основе сильных желаний.

Говоря в общем, можно отметить, что Гольдштейн стоит в стороне от явлений, примеры которых приведены выше. В действительности серьезное внимание было уделено только одному из них – неосознаваемым представлениям, и это было сделано в далекой от фрейдистской традиции манере. Что касается неосознаваемых представлений, то есть представлений, присутствующих в психике, для осознания которых существуют препятствия, Гольдштейн разделял точку зрения, согласно которой представления, не находящиеся в данный момент в центре внимания, могут оставаться в психике в скрытой форме. Но, с точки зрения Гольдштейна, такие неявно выраженные представления могут быть перемещены в центр внимания, как только человек попадет в благоприятную этому ситуацию.

Как и многие другие сторонники теорий самореализации, Гольдштейн не считает, что общество предъявляет требования, выполнение которых необходимо для выживания цивилизации и которые в то же время являются противоположными базовой природе человека. Гольдштейн, как и Роджерс, полагает, что окружающая среда выполняет для человека две функции. Прежде всего, она снабжает человека ситуациями, даже, можно сказать, заданиями по действию в соответствии с задачами собственной самореализации. И во-вторых, окружающая среда может мешать нормальной, здоровой актуализации потенциальных возможностей. Поскольку взгляды Гольдштейна не слишком психологичны, мы не вправе ожидать от него очень сложного или подробного описания развития посредством взаимодействия с обществом и физическим миром, но то, что он говорит по этому поводу, соответствует теории самореализации. Тенденция самоактуализации приведет к выполнению генетического проекта, если будут обеспечены нормальная социальная поддержка и отсутствие физической опасности. Если существует опасность или происходит реальное повреждение человека, развивается катастрофическая тревога. Катастрофическая тревога – это страх дойти до предела, до распада, быть погубленным. В свою очередь, катастрофическая тревога приводит к тому, что давление самоактуализации отклоняется от энергичного стремления улучшить жизнь и превращается в той же степени ценное, но более консервативное стремление просто сохранить жизнь. В этом случае человек не столько растет, сколько выживает. Реакция сохранения жизни в ответ на катастрофическую тревогу может показаться менее примечательной, чем то, что при отсутствии такой тревоги имеет место рост, но все же следует четко осознать, что для Гольдштейна первое – это такое же проявление тенденции самоактуализации, как и второе. Они отличаются лишь тем, что первое – это лучшее, на что может быть способен поврежденный организм, в то время как второе не подразумевает таких ограничений.

Следует отметить, что теория Роджерса на более психологическом уровне соответствует теории Гольдштейна. У Роджерса защитное функционирование, вызванное условиями ценности, приравнивается к поддержанию жизни. Жизнь можно улучшить, а не просто поддерживать, только если есть свобода от защит, существующая благодаря отсутствию условий ценности. В теории Роджерса условия ценности – это психологическая субстанция, аналогичная физическим повреждениям в теории Гольдштейна. Еще один способ увидеть это – обратить внимание на то, что угроза человеку со стороны внешнего мира принимает у Роджерса более социальную форму, чем в теории Гольдштейна, хотя ни один из ученых не считает эту угрозу неизбежной. В теории Роджерса есть двойник физической травмы организма, которой Гольд-штейн уделяет так много в своей теории внимания, – это психологическая травма в форме условий ценности. Как физически поврежденный организм устремляется скорее к поддержанию жизни, чем к ее улучшению, так же поступает и рассматриваемый Роджерсом психологически поврежденный организм посредством включения защитных процессов.

В заключение я бы хотел сказать о врожденных потенциальных возможностях. В этом вопросе, как мы видим, оба ученых сходятся на чем-то вроде генетического проекта. Хотя Гольдштейн, как и Роджерс, в действительности не определяет содержание этого проекта, он предлагает способ диагностики врожденных потенциальных возможностей по доступному наблюдению поведению. С точки зрения Гольдштейна, в предпочтениях человека и в том, что он делает хорошо, можно увидеть признаки лежащего в основе его существования генетического проекта. Вы должны понимать, что это всего лишь самое начало пути к цели определения содержания, поскольку как ученый вы ничего не можете сказать о содержании, которое слишком общо и предшествует конкретным наблюдениям. Чтобы диагностировать предпочтения и способности человека, нужно иметь перед собой объект наблюдения. Проделав это, можно рассуждать о его врожденных потенциальных возможностях. Такого рода рассуждения вовсе не обязательно дадут вам какую-нибудь достоверную информацию о потенциальных возможностях человека. Тем не менее метод Гольдштейна – это шаг вперед в достижении определенности, если его можно использовать так, чтобы избежать полностью идущих по кругу рассуждений. Если мы можем признать, что не все, а лишь некоторое поведение человека будет выражать его предпочтения и способности, тогда мы сможем сказать, что только это поведение проясняет природу его потенциальных возможностей. Поведение, которое не выражает предпочтения и способности, следует понимать как-то по-другому. Поскольку Гольдштейн сосредоточивается только на определенного рода поведении, он избегает банальной циркулярности, заключенной в высказывании о том, что все поведение выражает потенциальные возможности, а потенциальные возможности порождают поведение.

ПОЗИЦИЯ МАСЛОУ

Третья теория самоактуализации, которую мы здесь рассмотрим, принадлежит Абрахаму Маслоу (Abraham Maslow). Родившись в 1908 году, Маслоу получил степень доктора гуманитарных наук в 1934 году. В течение своей профессиональной жизни он занимался исследованиями, преподаванием и написанием научных работ. Наблюдения, которые он использует для построения теории, основываются скорее на исследовании нормальных и здоровых людей, а не на данных психопатологии и психотерапии. Неизменной заботой Маслоу было улучшение общества и жизни отдельного человека. Проработав в нескольких университетах, в 1961 году Маслоу стал заведующим кафедрой психологии в университете Брандейс. Недавно этот выдающийся персонолог был избран президентом Американской психологической ассоциации.

Маслоу разрабатывал свою теорию медленно, в течение многих лет. Он откликался на идеи и попадал под влияние работ других персонологов, разделявших схожие взгляды: Олпорта, Роджерса и Гольдштейна. У меня было три причины включить сюда обсуждение его точки зрения, несмотря на то, что он во многом согласен с Роджерсом и Гольдштейном. Во-первых, некоторые очень важные проблемы он освещает подробнее и на более высоком уровне, чем другие два теоретика. Парадоксально, но вторая причина, по которой я включил сюда анализ его взглядов, заключается в том, что хаотичный и крайне эклектичный подход Маслоу к теоретизированию и написанию работ делает его позицию неопределенной, но в то же время он пытается взяться за проблемы, которым другие не придают внимания. Таким образом, изучающий персонологию студент может извлечь и плохие, и хорошие уроки из работ Маслоу. Третья причина для рассмотрения его позиции в том, что она представляет собой пример того, что я называю вариантом модели самореализации. Другими словами, самореализация для Маслоу – наиболее важная, но не единственная направленность человека. Ввиду возникающей благодаря этому факту сложности последующее обсуждение будет разбито на три широкие темы: 1) тенденции ядра личности, 2) характеристики ядра личности и 3) взаимодействие между ними.

Тенденции ядра личности

Маслоу (1962) соглашается с Роджерсом и Гольдштейном, приписывая человеку в качестве тенденции ядра стремление к актуализации врожденных потенциальных возможностей. Хотя Маслоу, по-видимому, признает важность Я-концепции человека во многих своих работах, он явно не придает ей той значимости и роли, какую мы находим у Роджерса. По Маслоу, актуализация врожденных потенциальных возможностей фактически обеспечивает развитие Я-концепции, и, хотя считается, что психическое заболевание связано с неудачной актуализацией, неудача не рассматривается как следствие ограничивающей Я-концепции. Мне кажется, что позиция Маслоу располагается где-то между точками зрения Роджерса и Гольдштейна. А именно: Маслоу называет стремление реализовать свои потенциальные возможности тенденцией самоактуализации и иногда делает акцент на физиологическом организме, а иногда – на феноменологической самости.

Теперь обратимся к тому, что делает теорию Маслоу вариантом модели самореализации. Он (Maslow, 1955, 1962) выделяет еще одно стремление, свойственное всем людям и поэтому являющееся частью ядра личности и обладающее значением, отличным от значения самореализации в рамках тенденции актуализации. Хотя он никогда ее так не формулировал, данная другая тенденция – это стремление удовлетворить потребности, обеспечивающие физическое и психологическое выживание. Этой тенденции соответствует, скорее, модель помощи, а не самореализации.

Стремление выжить предшествует тенденции актуализации или доминирует над ней, и это проявляется в том, что необходим определенный минимальный уровень удовлетворения первого перед тем, как человек сможет вовлечься в сколь-нибудь энергичное выражение второй. Но это не означает, что в каком-либо еще отношении стремление к выживанию важнее тенденции актуализации. Первое может только поддержать жизнь, но не улучшить ее. Только тенденция актуализации может обеспечить выражение индивидуальности и ценности человека. Только тенденция актуализации может привести к насыщенной и глубоко осмысленной жизни. Таким образом, хотя очевидно, что как тенденция выживания, так и тенденция актуализации являются частью ядра личности, особое внимание, уделяемое второй, делает позицию Маслоу теорией самореализации, хотя и не в чистом виде. Его позиция не сопоставима с традицией конфликта, поскольку тенденции выживания и актуализации не рассматриваются в противостоянии друг другу. Действительно, если тенденция выживания не приводит к определенной степени удовлетворения, тенденция актуализации не будет ярко выражена, но это не значит, что одна тенденция подавляет другую или противодействует ей. Маслоу делает несколько утверждений относительно конкретной природы тенденции актуализации, которые особенно понятны, поскольку представляют актуализа-ционную позицию так, как она понимается и другими учеными. Он начинает со слов: "Важно понять, что способности, органы и системы органов стремятся функционировать и выражать себя, им нужно, чтобы их использовали и упражняли; такое использование приносит удовлетворение, а неиспользование разрушительно" (Maslow, 1962). И далее: "Сейчас известно, что при нормальном развитии нормальный ребенок в большинстве случаев, обладая реальной свободой выбора, выберет то, что хорошо для его роста. Он делает это, потому что это нравится, это приносит приятные ощущения, удовольствие или наслаждение" (Maslow, 1962). Эти утверждения делают понятие тенденции актуализации более конкретным и отчетливым, уточняя ее физиологические источники и их психологическое сопровождение. Физиологический источник – это стремление соматических компонентов организма функционировать в соответствии со своим предназначением. Психологическое сопровождение – это стремление человека делать удовлетворяющие его выборы. Используя удовлетворение в качестве ориентира, человек будет делать выбор в согласии с надлежащим функционированием соматических компонентов организма, поскольку именно использование этих компонентов в соответствии с их предназначением увенчивается удовлетворением. Обратите внимание на сходство между этой позицией и взглядами Фрейда, где телесные потребности представлены в психической жизни таким образом, что решения и действия способствуют удовлетворению этих потребностей. Как вы уже знаете, при переходе к более конкретным вопросам содержания организменных потребностей сходство заканчивается. В позиции Маслоу четко показано, что человек не актуализирует свои потенциальные возможности, исходя из какого-то ощущения своей судьбы или какого-то осмысленного желания использовать себя наилучшим образом. На самом деле, человек, действительно актуализирующий свои потенциальные возможности, испытывает немногим больше, чем просто ощущение благополучия; в этом нет никакой особой целенаправленности. Сторонники теории самоактуализации не склонны доверять более осознанным попыткам поступать хорошо.

Поскольку Маслоу включает в ядро личности две основные тенденции, мы вправе ожидать от него разъяснений относительно характера отношений между ними, разъяснений, чуждых для других сторонников модели самореализации, которые постулируют только одну базовую тенденцию. Фактически я уже описал его точку зрения на взаимоотношения между тенденциями выживания и актуализации, хотя они нуждаются в более подробном описании. Но, пытаясь дать такое описание, вы сталкиваетесь с неясностями. Тенденция актуализации сильна и энергична, только когда тенденция выживания удовлетворена. Конечно, подобное отношение предназначено для понимания развития (главная задача детства – удовлетворить тенденцию выживания, хотя, как только здесь достигнут стойкий результат, выраженность тенденции актуализации нарастает), но может быть приложимо и к любому моменту жизни. Например, человек, достигший значительного проявления тенденции актуализации, может обнаружить, что в силу внешних обстоятельств его выживание вновь оказалось под угрозой, тогда он на определенное время вернется к реализации тенденции выживания. Достаточно интересно, что Макиавелли склонялся к этой же точке зрения, поскольку он полагал, что утонченные, воспитанные, культурные люди были таковыми только потому, что жили в среде, которая им не угрожала, а если бы угроза существовала, они были бы гораздо более убоги на вид и их было бы легче контролировать. Но Макиавелли полагал, что это свидетельствует о большей важности тенденции выживания, в то время как, по мнению Маслоу, тенденция выживания важна лишь потому, что она создает основу для тенденции актуализации. Обе точки зрения логически возможны, и выбор Маслоу свидетельствует о его безудержном оптимизме.

Описание тенденции выживания и актуализации в терминах мотивации достаточно распространено среди сторонников теорий самореализации в общем. Согласно Маслоу, тенденция актуализации – это мотивация роста, в то время как тенденция выживания – это дефицитарные мотивы. Под дефицитарной мотивацией понимается побуждение достичь отсутствующего в настоящий момент состояния, которое необходимо, чтобы облегчить боль и дискомфорт, вызванные его отсутствием. Цель дефицитарной мотивации состоит в том, чтобы снизить организменное напряжение, возникшее в результате дефицитарных состояний, представляющих собой отклонение от гомеостатического равновесия. Для выживания организма необходимы питательные вещества, и поэтому, когда пища некоторое время не поступает, деятельность внутренних органов продуцирует все возрастающее напряжение, психологически переживаемое как голод, результатом чего является инструментальная деятельность, направленная на достижение искомого состояния. Искомое состояние здесь – сытость, которая считается нормальным, гомеостатическим состоянием, характеризующимся отсутствием напряжения. Это старая модель мотивации, и свою современную четкую формулировку она получила в работах физиолога Уолтера Б. Кеннона (Walter B. Cannon). Как вы можете заметить, именно этой модели придерживаются Фрейд и другие приверженцы теории конфликта.

Противопоставляя мотивацию роста дефицитарной, Маслоу, вероятно, развивает еще одну мысль, поданную Кенноном (1929), который сказал, что когда гомеостатические потребности удовлетворены, можно искать "бесценные несущественности жизни". В любом случае мотивация роста, которая, по утверждению Маслоу, не была адекватно осмыслена в прошлом, относится к стремлениям обогатить существование, расширить жизненный опыт, поскольку это позволяет сильно повысить наше наслаждение от ощущения себя живым. Мотивация роста предполагает скорее не восполнение дефицита, а расширение горизонта. Ее целевые состояния, если они вообще существуют, очень общие по своей природе. Она не начинается с резкого дискомфорта, который необходимо снять. И ее цель не столько снизить напряжение, сколько повысить его. Удовлетворение связано с реализацией способностей или идеалов посредством процесса, в ходе которого организм становится более сложным, дифференцированным и сильным. И по-видимому, такое укрупнение организма потребует, чтобы удовлетворение было связано с возрастанием напряжения.

К сожалению, мотивация роста как идея логически противоречива. Здесь признается, что существует особый вид мотивации, который не подразумевает стремления к чему-то недостающему. Но понятие мотивации таково, что для определения мотива необходимо описать целевое состояние, которое должно быть достигнуто, и последовательность инструментальных действий, ведущих к достижению цели (Peters, 1958). Мотив без четко определяемого целевого состояния – это вовсе не мотив. А если вы определяете цель, вы оказываетесь перед необходимостью признать, что имеющий мотив человек находится вплоть до достижения этой цели в состоянии депривации. Значит, с точки зрения логики не существует способа определения мотива вне рамок так называемой модели депривации. Я считаю, что разграничение, сделанное Маслоу между видами мотивации, ценно, но эта ценность снижается неудачным выбором терминов "мотивация роста" и "дефицитарная мотивация". Я подробнее проясню, что имею в виду, в главе 9. Но сейчас давайте вернемся к тенденции актуализации.

Я вовсе не предлагаю отказаться от понятия о тенденции актуализации, как такового. Под вопросом, скорее, представление о ней как мотиве. В этой связи я пытался доказать, что если Маслоу и другие авторы хотят рассматривать тенденцию актуализации в качестве мотива, она должна соответствовать модели депривации, поскольку это необходимо с точки зрения логики понятия "мотивация". Тенденция актуализации как мотив должна иметь отношение к целевому состоянию, которое ценно, но еще не достигнуто (и здесь появляется депривация), и инструментальной деятельности, существенной для этого достижения. Но я должен также пояснить, что тенденцию актуализации вообще не нужно рассматривать в качестве мотива просто потому, что она оказывает причинное влияние на поведение. Ученый мог бы предпочесть рассматривать ее в качестве организменной тенденции, подобной метаболизму или созреванию, которая не связана с интеллектуальными возможностями человека и его способностями принимать решения. Поскольку такая модель не заключает в себе цели в психологическом смысле (Peters, 1958), язык мотивации здесь неприменим. В действительности Маслоу легко мог бы отказаться от мотивационной модели тенденции актуализации, поскольку он сказал: "Зрелость или самоактуализация с мотивационной точки зрения означает выход за пределы дефицитарных потребностей. Тогда это состояние можно назвать метамотивированным или немотивированным" (Maslow, 1962).

Хотя может показаться, что Маслоу признавал ценность рассмотрения тенденции актуализации вне рамок мотивационных структур, приведенная выше цитата – хороший пример непоследовательности и противоречивости его работ. Маслоу пишет эти слова в своей статье сразу после того, как развивает идею о самоактуализации как мотивации роста. Можно подумать, что Маслоу на основании интуитивно очевидной разницы между стремлением актуализировать способности и стремлением удовлетворить потребности выживания, признавая неотъемлемую мотивационную природу последнего, не смог устоять перед искушением симметрии, порождаемой расширением мотивационной модели и на тенденцию актуализации. Хотя такое расширение могло сначала показаться ему разумным, после некоторого размышления те самые логические трудности, на которые я указал, по-видимому, начали ему досаждать. Именно это привело к тому, что он стал одновременно делать противоречащие друг другу утверждения. В главе 9 я постараюсь более или менее убедительно показать, как можно рассматривать тенденции ядра, такие, как актуализация потенциальных возможностей, в качестве сил, продуцирующих целенаправленность жизнедеятельности, не описывая их в терминах мотивации.