Три типа знания персонолога

Психология претендует на то, чтобы считаться наукой, и вы можете предположить, что теоретические гипотезы персонологов основываются на использовании эмпирических процедур. Эти процедуры предполагают объективное наблюдение за поведением относительно большой группы людей, отобранной таким образом, чтобы они были репрезентативны по отношению к людям в целом, и цель этих процедур – выдвижение гипотез, касающихся сущности и целей поведения. Затем, чтобы установить истинность или ложность этих гипотез, они подвергаются проверке в ходе тщательно спланированных экспериментов. Подтвержденные гипотезы представляют собой эмпирическое знание, которое характеризуется общедоступностью, точностью и системностью.

Возможно, вы также знаете, что теории личности основываются не только на эмпирическом знании (несмотря на критерии научности, имеющиеся в данной области). На мой взгляд, такое положение вещей вовсе не удивительно, более того, его отнюдь не следует считать недостатком. Оно не вызывает удивления, поскольку психология личности все еще находится на начальной стадии своего развития. Учитывая разнообразие и сложность людей и проживаемых ими жизней, эмпирическое знание, доступное персонологу, столь ограниченно и зачастую столь тенденциозно, что его обобщенность и адекватность вызывают определенные сомнения. Кроме того, в психологии существует масса спорных вопросов, касающихся того, что именно следует считать надежной процедурой для получения эмпирического знания. А при таких условиях совсем не удивительно, что теории личности основываются не только на эмпирическом знании. И едва ли стоит считать недостатком тот факт, что в той или иной теории личности выдвигаются положения, не получившие еще эмпирической проверки; скорее, мы можем рассматривать это как потенциально плодотворную процедуру, вполне уместную на ранней стадии развития научного знания, поскольку она позволяет персонологу рассматривать человека во всей сложности его проявлений. Да, верно, что персонолог рискует ошибиться в своих предположениях, но как только эмпирическая наука достигнет такого уровня, чтобы проверить эти предположения, они могут быть скорректированы. Однако велика и возможность того, что он окажется прав. Кроме того, персонолог, выдвигающий какую-то гипотезу, не основанную на солидной экспериментальной базе, стимулирует своих коллег к тому, чтобы осуществлять такие наблюдения и планировать такие эксперименты, которые в противном случае просто не стали бы предметом их внимания.

Возможно, для кого-то все это может показаться ересью, однако мне это представляется вполне обычным. В конце концов, теория в любой научной области фактически никогда не была ограничена утверждениями, сделанными исключительно на основе эмпирического знания. Кроме того, неэмпирические утверждения представляют собой два других типа знания, к которым также нужно относиться с должным уважением, поскольку за неимением эмпирического знания они предоставляют нам весьма полезную информацию. Эти два других типа знания основаны на процессах интуиции и рационального рассуждения. Чтобы осознать важность интуиции, припомните те ситуации, когда вам казалось, что вы постигаете сущность происходящего с вами; это ощущение было сложно сформулировать, однако оно было эмоциональным, ярким и сильным. Именно такое представление о происходящем мы можем назвать интуитивным знанием. Напротив, вы наверняка попадали в ситуации, когда вы старались продумать и понять смысл, причины и следствия происходящего с вами, вы строили определенные выводы, анализируя некую совокупность исходных посылок. В этом случае вы имели дело с рациональным знанием, которое характеризуется рефлексивностью, эксплицитностью, логичностью, аналитичностью и точностью. Интуитивное и рациональное знания не имеют ничего общего со случайностью и мистикой. Они – производное от вашего собственного опыта, использование ваших собственных чувств и вашего собственного разума, следовательно, они вполне могут быть надежным инструментом для определения того, что верно.

Осмысленное интуитивное знание может стать знанием рациональным. Кроме того, как интуитивное, так и рациональное знание могут, при осуществлении соответствующего исследования, тесно переплетаться с эмпирическим знанием. Однако все это не меняет того факта, что в любой момент у вас присутствуют все три типа знания – эмпирическое, интуитивное и рациональное – в совокупности. И точно так же теория личности, которая, в конце концов, тоже является результатом деятельности человека, представляет собой такую же совокупность. Если нужны еще какие-то оправдания для того, чтобы позволить интуитивному и рациональному знанию стать основой теории личности, вспомним те сферы деятельности человека, где именно эти два типа знания играют решающую роль, тогда как использование эмпирического знания играет гораздо меньшую роль. Художник, ориентированный на творчество, или теолог, ориентированный на веру, имеют дело преимущественно с интуитивным знанием. А разум – основной инструмент математика и философа.

Принятие трех типов знания не только обеспечит более полное и глубокое понимание на этой первой стадии развития теории личности, оно может обеспечивать и определенные преимущества, поскольку тем самым у нас появляется дополнительный инструмент проверки наших гипотез. Какое-то утверждение, кажущееся вполне обоснованным с точки зрения рационального знания, на уровне интуиции будет вызывать определенные сомнения, и мы сможем определить, насколько адекватным будет это утверждение и какие ограничения нам следует иметь в виду. Какая-то идея, подтверждаемая эмпирически, окажется весьма противоречивой после соответствующих размышлений, а это даст нам возможность проанализировать, не является ли наша интерпретация ошибочной, и если да, то какие несоответствия в нее закрались. Что-то, что на интуитивном уровне кажется нам абсолютно непогрешимым, окажется противоречивым и нелогичным после подробного и тщательного рационального анализа. На ранних стадиях развития науки прямой дороги к истине не существует. Скорее, в одном направлении нас ведут три пересекающиеся время от времени тропы; и если мы действительно хотим изучить ту территорию, по которой мы движемся, нам нужно пройти по каждой из них.

Не знаю, убедили ли вас мои рассуждения о том, что все три типа знания играют важную роль в нахождении истины, однако вы не можете не признать, что все они действительно используются учеными, работающими в этой области. Начальные стадии формулирования теории, как и любой другой акт творчества, интуитивны по своей природе, и это неизбежно. Ученый принимает решение относительно того, с чего ему начать и какие гипотезы выдвинуть, на основании того знания, которое мы никак не можем отнести к рациональному или эмпирическому. Он просто следует своему предчувствию, он движется по наитию. Определенный взгляд на мир кажется ему самым верным, и он отражает его в своей теории. Иногда он осознает интуитивную основу своей теории, иногда нет. В действительности исходная интуитивная стадия формулирования теории переходит в ту стадию, на которой на первый план выходит уже рациональное рассуждение. Однако это никоим образом не отрицает того, что любой теоретик начинает с интуитивного знания. И поэтому его теория все же характеризуется определенной степенью интуитивности даже тогда, когда она достаточно разработана и рационально объяснена.

И все же, сколь интуитивной ни была бы основа теории, персонолог ставит перед собой задачу четко сформулировать свои взгляды в серии посылок и предположений. В общем и целом он старается доказать верность этих предположений, проиллюстрировав их событиями из повседневного жизненного опыта. На их основе он выводит главные теоретические положения своей теории. Иногда вам предлагается принять эти положения как неизбежные выводы из существующих посылок. И хотя не так уж часто мы можем встретить персонолога, доказывающего истинность своей теории только лишь на основе рациональных рассуждений, они нередко делают чрезмерный акцент на рациональном знании, пренебрегая сбором эмпирических доказательств.

Некоторые персонологи, напротив, уделяют особое внимание поиску эмпирических доказательств. Они исходят из идеи о том, что только те факты, которые могут быть экспериментально подтверждены, заслуживают того, чтобы быть включенными в теорию личности. Кроме того, многие теоретики склонны к формулированию эмпирически проверяемых гипотез. Некоторые даже осуществляют экспериментальную проверку этих гипотез, не доверяя решение этой задачи другим психологам. Однако, по сравнению с другими психологами, персонолог все же отводит интуиции гораздо более значимую роль, и он едва ли будет заниматься тем, что обосновано лишь рационально, без привлечения интуитивных догадок. Напротив, он будет стараться совместить в своих размышлениях рациональное и интуитивное знание, хотя необходимость эмпирической проверки никогда не будет ставиться им под сомнение. Такая разносторонность и отсутствие излишнего скептицизма не сделали персонолога популярным и уважаемым специалистом в психологической среде. Но это дало ему смелость выдвигать теоретические положения и готовность решать сложные комплексные проблемы.

Когда вы будете читать следующие главы, вам следует помнить об этих трех типах знания. Постарайтесь проследить их влияние на автора каждой из представленных теорий. Это можно сделать по-разному, и я помогу вам в этом. Кроме того, вам стоит проанализировать различные аспекты этих теорий, используя ваше собственное знание всех трех типов: и интуицию, и разум, и опыт. Тем самым вы перестанете быть просто сторонним наблюдателем; вы будете формировать ваш собственный взгляд на проблему, у вас сложится свое мнение о том, что ценного сделала психология личности. Довольно сложно проанализировать какую-либо теорию, основываясь на интуиции, поскольку интуиция, как правило, безоценочна. И в этом случае лучшее, что вы можете сделать, это, во-первых, осознать свою целостную интуитивную реакцию на ту или иную теорию и, во-вторых, постараться понять, были ли изначально интуитивными предположения самого автора. Как правило, на начальном этапе обсуждения теорий я буду помогать вам, советуя, к какому аспекту вашего собственного опыта вам стоит обратиться, чтобы интуитивным путем познать сущность той или иной теории. Кроме того, я буду делать комментарии относительно того, является ли подход того или иного теоретика интуитивным или даже импульсивным по своей природе. Конечно, более подробный анализ теории может быть осуществлен только посредством рационального рассуждения и эмпирической проверки. И как вы увидите из названий глав, предпринимаемый мною анализ действительно будет основываться на рациональном и эмпирическом знании. В рациональном анализе я попытаюсь обратить ваше внимание на логическую согласованность (либо несогласованность) между частями теории, эксплицитность либо имплицитность гипотез и теоретических положений, а также на те выводы, которые, по мнению авторов, не нуждаются в эмпирической проверке. При проведении эмпирического анализа я попытаюсь оценить теории на основании того, достаточно ли релевантно проведенное исследование поставленным гипотезам и позволяет ли оно с должной степенью надежности их проверить.

Ядро и периферия личности

Прежде чем вы перейдете к прочтению других глав этой книги, я должен объяснить вам ее структуру и причины, по которым она была организована именно так. Основной организационный принцип, очевидный в главах 2-10, – это принципиальное различие между ядром и периферией личности. Для большинства теорий личности характерно формулирование двух типов положений. Положения одного типа описывают то, что свойственно всем людям, раскрывают неотъемлемые, непременные атрибуты любой личности. Эти общие черты почти не претерпевают изменений в течение жизни, они принципиальным образом влияют на все аспекты поведения. Этот первый тип положений относится к тому, что я обозначил как ядро личности. Однако, как правило, авторы теорий личности также обращают свое внимание на такие атрибуты личности, которые отличаются гораздо большей устойчивостью и гораздо более связаны с поведенческими проявлениями, поддающимися непосредственному наблюдению. Эти атрибуты не являются врожденными, они появляются в структуре личности вследствие научения, и их влияние на поведение человека не столь велико. Теоретик обращается к описанию этих атрибутов главным образом для того, чтобы объяснить различия между людьми. Поскольку они являются следствием научения и имеют лишь ограниченное влияние на поведение, я назвал их периферией личности.

Как правило, в любой теории личности выделяется и ядро личности, и ее периферия, и поэтому мне, как персонологу, интересующемуся сходством и различиями между людьми, такое разграничение представляется вполне обоснованным. Позволю себе чуть подробнее остановиться на том, какова структура ядерного и периферического уровней теории личности; надеюсь, это даст вам возможность более ярко и отчетливо представлять себе это различие во время прочтения книги. Когда речь идет об общем направлении жизни человека, о его целях и функциях, эти рассуждения обычно осуществляются на ядерном уровне. Такие утверждения касаются существования одной или, возможно, двух ядерных стремлений. Примером такого стремления может служить предположение о том, что все поведение представляет собой попытку актуализации внутренних, врожденных потенциалов. Независимо от того, сколь различными представляются две модели поведения, предполагается, что они отражают попытку человека реализовать и использовать свои потенциалы. Кроме того, на этом теоретическом уровне обычно идет речь о ядерных характеристиках, или, иначе, структурных элементах, составляющих выделенное ядерное стремление. Ядерные характеристики, релевантные стремлению к актуализации, взятому нами в качестве примера, – это содержание тех самых внутренних потенциалов. И поскольку эти внутренние потенциалы, как предполагается, являются неотъемлемой особенностью всех людей, они и представляют собой ядерные характеристики.

На периферическом уровне теории речь идет о конкретных стилях жизни, о моделях поведения, специфичных для каждого человека. Один из способов описать периферию личности – это постулировать некоторое количество конкретных периферических характеристик, которые представляют собой элементы, релевантные только какой-то определенной части поведенческих проявлений. Мотивация достижения или такая черта, как упрямство, – вот примеры конкретных периферических характеристик. Мотивация достижения проявляется только в соревновательном поведении в такой ситуации, где возможны успех либо неудача. Если мы говорим о любви, или о сотрудничестве, или о чем-либо еще, мы не объясняем такое поведение мотивацией достижения. Таким образом, эта характеристика может быть использована нами в качестве объяснительного принципа только в отношении определенных поведенческих проявлений, которые мы можем наблюдать у человека. Именно знание конкретных периферических характеристик позволяет понять существование индивидуальных отличий. Мы можем сказать, что мистера Оливера отличает высокая мотивация достижений, тогда как мистер Стерлинг просто упрям. Мы можем также сказать, что мистер Оливер более, чем мистер Стерлинг, стремится к достижениям. В разных теориях личности постулируется различное количество конкретных периферических характеристик; чем больше этих характеристик выделяется, тем в большей степени автора этой теории интересуют индивидуальные различия. Конкретные периферические характеристики – это самые малые, наиболее гомогенные объяснительные элементы из используемых автором теории. Многие персонологи применяют для обозначения только что описанного мной элемента личности такое понятие, как "черта". Однако я не хочу использовать этот термин, поскольку в ряде теорий личности черта рассматривается просто как одна из большого набора различного рода конкретных периферических характеристик.

Существует большее по объему и более гетерогенное понятие, которое также нередко используется, когда речь идет о периферии личности. Это понятие типа. Каждый из постулируемых тем или иным автором типов состоит из ряда конкретных периферических характеристик. Таким образом, понятие типа помогает нам организовать базовые элементы периферии личности в более объемные единицы, которые имеют более непосредственное отношение к непосредственно наблюдаемым моделям поведения. Иногда в теории приводится типология, или подробная классификация типов. Предлагая такую исчерпывающую классификацию, автор пытается описать все возможные стили поведения.

Связь между ядром и периферией личности, по мнению большинства авторов, осуществляется через развитие. Вначале ядерная тенденция и ядерные характеристики проявляются в частном контексте окружающей среды. Последующий опыт – подкрепление, наказание, знание – формирует конкретные периферические характеристики и типы. Как правило, считается, что решающее влияние на то, какой тип личности разовьется у того или иного человека, оказывает семейное окружение, в котором проходит его взросление.

Завершая этот краткий обзор, я хотел бы подчеркнуть тот факт, что различение ядра и периферии личности столь же старо, сколь и сама идея о существовании личности. Для римлян персона была одновременно и глубочайшим хранилищем души, и фасадом, открытым миру. Такое объединение ядра и периферии вовсе не кажется мне парадоксальным. В самом деле, я уверен, что все описанные мною ядерные и периферические понятия являются необходимыми элементами любой теории личности, если она претендует на то, чтобы считаться основой для постижения феномена человеческого существования. Однако мне представляется совершенно бесполезным убеждать вас в этом до тех пор, пока вы не перешли к рассмотрению конкретных теорий, просто имейте в виду эту идею, пока будете читать главы 2-10. В главе 11 мы сможем более подробно оценить важность выделения этих концептов.