Становление эмпирической психологии во Франции XVIII в. (Э. Кондильяк, Ж. Ламетри, К. Гельвеций, Д. Дидро, Ж.-Ж. Руссо).

В XVIII в. происходит становление эмпирической психологии во Франции под определяющим воздействием теории Локка об опытном происхождении человеческого знания и в полемике с Р.Декартом, а также другими рационалистами. У истоков французской эмпирической психо­логии стоят крупнейшие мыслители — философы Просвещения. Это философы материалисты, атеисты Ж. Ламетри, К. Гельвеций, Д. Дидро, П. Гольбах, а также представители правого умеренного крыла Ф. Вольтер, Э. Кондильяк, Ш. Монтескье и левого ради­кально-демократического крыла (Ж. Ж. Руссо). XVIII век вошел в историю как век Просвещения и эпоха Великой французской революции. «Свобода, равенство, братство» - лозунг, который подготовили своими трудами философы Просвещения. Важная особенность эпохи – секуляризация знания, автономия светского знания от религиозной науки. Наиболее существенные черты французской эмпири­ческой психологии, отличающие ее от английской, — внимание к проблемам активности человеческого сознания, указание на его обусловленность общественным условиям — определяются этим временем как своей социальной базой. Психологические знания во Франции развивались под влиянием Локка, Ньютона Декарта, их идеи были перенесены во Францию главным образом Вольтером (за взгляды был сплавлен в Англию).

Э. Кондильяк (1715—1780) ученый, священник, воспитатель наследника престола, автор педагогических трудов. Указал на ограниченность эм­пиризма Локка: объяснив из опыта происхождение содержания сознания, Локк не раскрыл происхождение самих психических процессов — действия рефлексии. В отличие от Локка, Кондильяк признавал только один источник опыта – ощущение (а от рефлексии, от внутреннего опыта, отказался, есть только внешний). Душа имеет только первичную способность ощущения, а все прочие свойства, и теоретические (память, мышление и т.д.), и практические, развиваются позднее на ее основе. В то же время он, как и Локк, исходил из того, что ощущения не передают всю полноту внешнего мира. В «Трактате об ощущениях» показал эмпири­ческое происхождение способностей, операций души. Для этого методический прием: вообразив ста­тую, внутренне организованную подобно нам и обладающую духом, лишенным каких бы то ни было идей, не способную пользоваться ни одним из своих чувств (внешняя форма и больше ничего, это вместо tabularasa Локка), Кондильяк наделяет ее только обонянием и из него выводит все идеи и психические способности: внимание, память, сравнение, рассуждение, потребности, воображение, волю. Статуя получает первое обонятельное ощущение. По мере его повторения возникает опыт, который дает начало памяти. Ощущения бывают неодинаковой силы. Сильное наличное ощущение приводит к сосредоточению на нем. Оно становится вниманием либо потому, что оно одно имеется налицо, либо потому, что оно сильнее всех других ощущений. Следовательно, внимание есть ощущение. С появлением памяти возникают два ощущения — прошлое и наличное. Постепенно внимание по отношению к двум ощущениям дает сравнение. Результатом сравнения является выяснение отноше­ния между идеями — суждение. Значит, суждение есть видоизме­ненное ощущение. Сравнение двух суждений дает рассуждение. Удовольствие и неудовольствие — это обяза­тельные эмоциональные спутники ощущений. Только узнав приятные ощущения, статуя будет стремления освободиться от неприятных (так как познает в сравнении, что есть приятные). Природа потребностей вторична, они — результат познания. На основе потребностей возникает воображение как стремление восстановить образ, от­вечающий потребности. Потребность вместе с активным стрем­лением создают в статуе желание или волю. Таким образом, все деятельности души суть измененные ощущения, их превращения. Несмотря на полное одиночество статуи, в ней возникают человеческие чувства (Кондильяк полностью игнорирует социальную обусловленность сознания). Обладание другими ощущениями — вкусом, слухом, зрением не меняет душевной жизни статуи. Коренным образом ее изменяет только осязание. С осязанием происходит переход от своих ощущений к выводу о существовании других тел. Так обосновывается существование объективной реальности. Впоследствии возникают аффекты, воля, речь для обозначения своих потребностей, формируется сознание. Превосходство человека над животными объясняется большим совершенством его ощущений, разнообразием потребностей и идей, а также наличием речи. Таким образом, «человек есть не что иное, как то, что он приобрел». Кондильяк – последовательный защитник идеи опытного возникновения сознания и психических процессов.

Мышление Кондильяк также понимал в традициях материалистического сенсуализма (ведущая роль ощущений) - оно основывается на ощущении. Но также мышление - это ощущение в различных его превращениях; идеи, как и ощущения, представляют собой состояния души и существуют, пока модифицируют ее. Кондильяк указывается на трудности само­наблюдения и искаженное представление о процессах, происходящих в нас.

Опираясь на новейшие успехи в медицине и естествознании, в том числе голландского врача и естествоиспытателя Г. Бургаве, эволюционные идеи Ж. Бюффона, классификацию растений К.Линнея и др., врач и философ Ж. Ламетри (1709—1751) защищал естественнонаучный подход к проблеме человека и его психике, был нацеленным на факты естествознания против умозрения. Написал «Естественная теория душа», «Человек – машина», «Человек – растение». Он стал атеистом и провозгласил материалистические принципы организации души. Отвергает дуализм Декарта и приписывает материи наряду с протяженностью способность к движению (движущую силу, и в этом его большая заслуга) и способность к ощущению, а также к мышлению (материя способна мыслить в силу своей организации). Нет души как особой субстанции: сама организация мозговой ткани свободно вызывает эти свойства (активность, чувствительность, мышление). Животные, по Ламетри, имеют способность чувствовать, они не простые машины, как считал Декарт. Ламетри указывает на преемственность в развитии от животных к человеку как разных ступеней одной лестницы на основе строения тела и мозга (трактат «Человек — растение»). Это понимание человека делает излишней идею Бога как его творца (атеизм Ламетри). Утверждая, что психика представляет собой продукт особым образом устроенного тела, Ламетри стремился также ввести объективный критерий, отделяющий психическую жизнь от непсихической. Таким критерием, по его мнению, является степень сложности строения тела (так как психика – свойство особой материи – мозга, то и степень развития психики зависит от ее организации). Человек превосходит животных (у них тоже есть психика) по своей организации (натуралистическое понимание), а также образованию и воспитанию (воспитание – это просто звуки или слова, которые из уст одного через посредство ушей попадают в мозг другого). В трактате «Человек — машина» Ламетри развивает идеи о зависимости душевных способностей от телесной организации. Душа — та часть организма, которая мыслит. Он не отождествляет человека с машиной (под словом «машина» Ламетри подразумевал материально детерминированную систему), но механистически трактует вопрос обусловленности сознания телесной организацией, что приводит к крайнему упрощению проблемы соотношения психики с ее материальным субстратом: полная подчиненность сознания и характера людей природной необходимости. Но Ламетри подчеркивал и коренные отличия человеческой психики от механизма, раскрывая ее сложную природу.

Основываясь на материалистическом мировоззрении, называя его здравой, разумной философией, Ламетри разделяет позиции локковского эмпиризма: только опыт и наблюдение являются источником познания, которое он сводит к двум функциям — воображению и вниманию. Воображение включает не только способность фантазировать, но и «суждение, размышление, память представляют собой... настоящие модификации своеобразного «мозгового экрана», на котором отражаются запечатлевшиеся в глазу предметы». Ламетри (и здесь он ближе к Кондильяку) — сенсуалист: он не производит различия между чувственным и мысленным началом в человеке. Познание, начинаясь с ощущений, сводится к построению образов с помощью воображения. Порядок в эту деятельность вносит внимание, сообщая познанию активность. Познание является актом свободы и требует воли - внимания. Функции внимания состоят в удержании представления и в отклонении действия всех других, которые находятся в сознании и образуют постоянно движущийся их поток. Ламетри одним из первых психологов начал исследовать внимание, выделив его как отдельный психический процесс и указав его специфику, связанную с тем, что, не имея собственного продукта, внимание направлено на улучшение деятельности других когнитивных процессов. Таким образом, основным пунктом психологического анализа у Ламетри становится не механическое перемещение бескачественных частиц, а способность материи ощущать, обнаруживаемая, с его точки зрения, только в «организованных телах». Высшие психические функции рассматриваются как результат усложнения присущей телу способности ощущать, а тем самым преодолевается пропасть между материей и мыслью.

Ламетри принадлежит заслуга в выделении потребностей как своеобразной стороны душевной жизни и подчеркивании их особой роли в поведении. Он впервые ввел понятие потребности в психологию, выделив биологические (требования тела) и психологические (интеллектуальные, эстетические, религиозные и т.п.) потребности и назвав последние причиной психической активности. Существа, лишенные потребностей, лишены также и ума (растения). Чем больше потребностей, тем больше ума. Основными для человека являются его потребности как природного существа (в пище, в наслаждениях и т.п. - тоже натуралистическое понимание). Поэтому счастье состоит в удовлетворении органических потребностей и в телесных удовольствиях. Высшие удовольствия производны от чувственных и доступны немногим людям. Счастье, зависящее от нашей организации, наиболее прочно. Так Ламетри пришел к прославлению чувственности, удовольствий тела, способствовало преодолению старой идеологии христианского аскетизма, отвечало новой буржуазной морали.

Идеи Кондильяка + Ламетри = «Школа идеологов»

К. Гельвеций (1715—1771) размышлял над проблемой, откуда берется неравенство умов, его зависимости от различий в организации (природы) или воспитания. Работы «Об уме» (1758) и «О человеке» (1769). Гельвеций считает, что человек рождается с памятью (способность сохранять ощущения), а только из ощущений формируются интеллектуальные способности, все умственные операции; ощущения – источник всех знаний. Он игнори­рует качественное своеобразие мышления. Выполнять все умствен­ные операции, сравнивать идеи можно при наличии внимания. Внимание предполагает усилие. Делать это усилие побуждает ин­терес: человек, лишенный желаний, не будет проявлять внима­ния. При одинаковой заинтересованности в познании каких-либо явлений люди обнаруживают одинаковую способность напрягать внимание. Интерес предполагает стремление к счастью. Сча­стье — это физические удовольствия. В них начало всех по­ступков, действий, мыслей, дружбы, любви к ближним и др. Но, несмотря на то что все проистекает из ощущений, а они — результат работы органов чувств, неравенство умов не зависит от их совершенства. Также нет связи между памятью и умственным развитием: для больших открытий достаточно обычной организации органов чувств и обыкновенной памяти. Географические условия, расовые различия, пища не влияют на умственные способности людей. Таким образом, с психологической точки зрения все люди обладают одинаковыми предпосылками для развития своих умственных способностей, ума. Но не все люди делают великие открытия из-за разного положения, в котором они находятся, и того стечения обстоятельств, которое называется случаем, а также большего или меньшего стремления прославиться, следовательно, более или менее сильной страсти к славе. Таким образом, на неравенство умов влияют случай и стремление к славе. Гельвеций считает целесообразным изучение всех случайностей, способствующих совершению великих открытий, с целью планомерного воспитания великих людей. Источником умственной активности являются страсти. Сила страстей у разных людей различна, но она не зависит от врожденной организации, так как человек рождается не только без идей, но и без страстей. Страсть — это продукт воспитания. Люди загораются страстью, если выполнение дел, на которые она направлены, создает им славу. Но она понимается биологизаторски: за славой должны следовать почести, богатство и т.п., что создает условия для получения физических удовольствий. Только республика как форма правления хорошо вознаграждает людей в соответствии с их изобретениями на пользу общества. Личный интерес сочетается с общественным, здесь могут процветать таланты. Так, проблема человеческих способностей приобретает у Гельвеция острую политическую окраску.

Для обоснования ведущего значения социальной среды Гельвеции разводил понятия души и духа. Он считал, что душа, отождествляемая с психикой и сознанием, представляет собой врожденное свойство каждого живого существа. Ее содержание сводится к способности ощущать и себялюбию. Души людей сходны между собой, так как в них от рождения присутствуют одинаковые свойства - ощущения и себялюбие. В отличие от врожденной души дух, по мнению Гельвеция, является совокупностью мыслей, понятий, приобретенных в процессе жизни и обучения. Поэтому дух человека определяется его окружением, воспитанием, и именно духовное содержание отличает людей друг от друга. Среди приобретенных качеств духа Гельвеции особое место отводил способностям, которые, как и все другие духовные качества, не даются от рождения, а приобретаются в процессе жизни. При этом под способностями он понимал возможность хорошо или отлично выполнить определенную деятельность. Таким образом, способности исследовались только в ходе выполнения определенного задания и оценивались по качеству выполнения какой-либо деятельности. При этом совершенно не учитывались быстрота и легкость обучения, скорость переработки информации и другие параметры, которые характеризуют способности в современной психологии. Естественно, что при таком понимании Гельвеции приходил к выводу о том, что способности не являются врожденными, но приобретаются в процессе обучения.

Такой подход подкреплял его концепцию о всеобщем равенстве людей, индивидуальные различия которых объясняются лишь разным социальным положением и воспитанием. Но он же приводил, как ни странно, к фатализму, так как человек воспринимался игрушкой судьбы, которая по своей прихоти, по воле случая может поместить его в ту или иную среду, определив его социальный статус и жизненный сценарий. Так, отсутствие каких-либо врожденных особенностей в концепции Гельвеция приводило в значительной степени и к отрицанию ответственности человека за формирование своих способностей, знаний, наконец, за свою судьбу.Именно эти положения Гельвеция стремился смягчить Д. Дидро (1713—1784), который в целом разделял его позицию в отношении доминирующего влияния среды на развитие способностей. Дидро писал о том, что наследственность и среда имеют разное значение в развитии отдельного человека и общества. Если умственное состояние народа в целом определяется прежде всего социальной ситуацией, то на психику человека влияет и его биологическая природа, его телесная организация. Он говорил о том, что «законы, нравы, правительства являются главными причинами различий между народами», подчеркивая, что «...общественного воспитания недостаточно для уравнивания отдельных индивидов, но только для больших масс людей». Поэтому случай только создает условия для развития конкретного человека, но от его индивидуальных способностей зависит, насколько он может воспользоваться этим случаем. Следовательно, человек не освобождается от ответственности, так как он сам решает, что из предоставленного ему судьбой он использует для своего развития и образования.

Д. Дидро в полемике с Гельвецием высказал ряд материалистических диалектических идей в понимании познания, природы человеческих интересов и страстей. Он дал трактовку способностей, в которой отошел от позиции Гельвеция и признал их врожденность. Он подверг резкой критике сенсуализм Гельвеция, указал на специфику мышления и высказал диалектические идеи о соотношении между ощущением и разумом. Говоря о познании, Дидро подчеркивал, что основой всех понятий являются ощущения. Внешний мир порождает ощущения, которые обобщает наш разум, формируя суждения и понятия. Но ощущения не только субъективны, но часто и не совсем точны. Поэтому он настаивал на необходимости проверять данные органов чувств измерениями и опытом, который связывает наше сознание с внешним миром. Постепенно обобщая полученные при наблюдении и опытах разрозненные факты, разум создает истинные понятия о вещах. В своих работах «Мысли об объяснении природы» (1754), «Разговор Даламбера с Дидро» (1769) и других произведениях он писал о единстве материального мира, высказывал гипотезу о родственности всех видов органической жизни, происходящих из одного источника - живых молекул, которые рассеяны по всей материи. Эти молекулы способны ощущать и образуют в процессе своего развития все более сложные организмы, составляя непрерывную цепь живых существ - от простейших до человека.

В центре внимания Ж.Ж. Руссо (1712—1778), писателя, мыслителя, философа, музыканта — проблема человека. О силе влияния его идей писали великий Л.Н. Толстой, И. Кант. В конкурсной диссертации «Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов?» он доказывал, что культура и цивилизация ухуд­шили моральный облик человека и не принесли ему счастья. Руссо разошелся в трактовке цивилизации и ее значения для человека с другими философами, указывая на портящее влияние цивилизации на человека, на ханжество, лицемерие современного общества. обращается к естественному состоянию людей, когда они пребывали в совер­шенном неведении. Идеи противопоставления естественного, вытекающего из самой природы, всему искусственному лежат в основе всех работ Руссо. Мыслитель идеализирует естественного человека, характеризуя его как существо доброе, чувствующее, способное испытывать сострадание при виде гибели и страданий другого, имеющее только необходимые потребности. Другие произведения – «О происхождении неравенства между людьми», «Об общественном договоре», автобиографическое «Исповедь».

Руссо — автор интересной системы воспитания, которую он изложил в романах-трактатах «Эмиль, или О воспитании» и «Новая Элоиза», которая заключалась в природосообразном воспитании детей - воспитывать в сельской местности, но готовить к жизни в обществе. Он впервые описал особенности детства на разных возрастах, выделил стадии развития человека до 25 лет. Считал, что каждый этап должен быть прожит полноценно по содержанию, не нужно торопить развитие.