Глава 5. СОЧИНЕНИЕ РАССКАЗОВ, ПОЭЗИЯ, КУКЛЫ

Сочинение рассказов

Использование рассказов при терапии включает сочинение историй, которые я рассказываю детям, сочинение разных историй детьми, чтение рассказов из книг, написание рассказов, привлечение каких-либо предметов как материала для сочинения рассказов. В число таких предметов могут включаться разнообразные картинки, проективные тесты, куклы, узоры на песке, детские рисунки. Полезны театральные реквизиты и некоторые виды бытовой электронной аппаратуры, в частности магнитофоны и видеомагнитофоны, портативные радиопередатчики, а также воображаемые телевизоры. RichardGardner подробно описывает технику совместного рассказывания. Суть техники заключается в том, что сначала он предлагает ребенку рассказать историю, затем рассказывает историю собственного сочинения, в которой участвуют те же персонажи, которые использовал ребенок, но предлагая лучшее решение. Поскольку рассказ ребенка представляет собой проекцию, он будет в общем отражать какие-то из жизненных ситуаций ребенка. Каждый рассказ заканчивается выводом или моралью, вытекающими из фабулы рассказа. При этом важно иметь представление о ребенке, его жизни и быстро понять основную тему рассказа ребенка. Я применяла технику R. Gardner, допуская иногда собственные вариации, и считаю, что она может быть успешной в работе с некоторыми детьми. Использование видеотехники или магнитофона принципиально важно; с помощью воображаемого радиоприемника или телевизора можно создать соответствующую атмосферу при проведении занятий. Хотя R. Gardner охотнее просит детей сочинять рассказы, а не пользоваться сюжетами из

телепередач, кинофильмов или книг, я не обнаружила существенных различий между этими приемами. Дети выбирают что-то привлекательное для себя по каким-либо значимым причинам, и они всегда привносят эту индивидуальную значимость в собственные версии любых сюжетов. Следующий пример показывает, как я использую эту технику. Бобби (6 лет) привели ко мне на прием в связи с рядом расстройств, включавших ночное недержание мочи, переедание, снохождение и ночные кошмары. Это был круглолицый спокойный, дружелюбно настроенный ребенок. Когда описанные расстройства стали менее выраженными, он стал вести себя очень агрессивно, например кричал и визжал, если сердился, бросал яйца в детей, если они выводили его из себя, бил других детей. Дети переставали с ним дружить. Такова была ситуация к моменту нашего занятия. Я начинаю занятие с того, что говорю в микрофон своего магнитофона (у моего магнитофона встроенный микрофон, но я считаю, что для детей более привлекателен микрофон с соединительным шнуром, чтобы его можно было держать в руках): «Здравствуйте, леди и джентльмены, мальчики и девочки. Говорит радиостанция КОАК и приглашает вас на «Час рассказа». Сегодня у нас присутствует в качестве гостя Бобби (поворачиваюсь к Бобби). Мы рады, что ты участвуешь в нашей программе. Не хочешь ли ты сообщить нам, сколько тебе лет?». Бобби. Мне шесть лет. Я. Давайте перейдем к нашей программе. У нас существуют определенные правила. Бобби расскажет нам какую-нибудь историю. Это может быть ее начало, середина или конец. Когда он закончит рассказ, я расскажу свой, в котором будут действовать те же персонажи, что и в его рассказе. Каждый рассказ закончится каким-нибудь поучительным выводом. Начинай, Бобби. Бобби (шепотом, после длительной паузы). Я не знаю, что говорить. Я. Я помогу тебе. «Когда-то, в далекие времена здесь была...» (Gardner предлагает помогать детям начать). Бобби. Акула... Я. И эта акула... Бобби. Любила есть людей. Я. Что же произошло? Бобби. Она плавала в океане, поедая людей. Вот и всё. Я. Это только начало. Нам нужны середина и конец. Бобби. Хорошо. Она увидел несколько рыбаков и испугала их. Они выпали из лодки, и акула подплыла и съела их. Затем она уплыла в море далеко, где очень глубоко. Конец». Я. Большое тебе спасибо за твой прекрасный рассказ. Какой урок можно извлечь из него? Бобби. Я не знаю. Я. Хорошо. Теперь моя очередь. Когда-то, давным-давно жила-была акула, которая плавала, поедая людей. Она съедала каждого, кто попадался ей на глаза. Некоторые рыбаки были настолько напуганы, что начинали грести изо всех сил. Все боялись ее. Боялись и другие рыбы и другие акулы, потому что она иногда пыталась съесть и их. Очень скоро всё это ей надоело. Она захотела играть, но не было никого, кто бы играл с ней. Все уплывали от нее. Бобби. И что было дальше? Я. Она не знала, что делать. Наконец она отправилась к королю акул через длинную подводную пещеру с выходом в океан и спросила его, что ей делать. Король акул сказал: «Ты должна найти кого-нибудь, кто не будет тебя бояться, кто будет верить тебе, кто, увидев тебя, захочет подружиться с тобой. Кое-кто, кто не боится тебя, возможно, будет играть с тобой: кто-то, кто не знает, как ты поедаешь людей и пугаешь их». И акула спросила: «Где я найду такого человека?». Король акул ответил, что он должен подумать об этом. Бобби (громким шепотом, обращаясь ко мне и стараясь не говорить в микрофон). Я знаю! Новорожденный младенец! Я. Итак, акула выплыла, чтобы поискать кого-нибудь, кто поверил бы ей. Вскоре она подплыла к большой лодке; в ней была семья с новорожденным младенцем. Когда люди увидели акулу, они все побежали прятаться в каюту, в спешке забыв ребенка. Акула начала проделывать разные трюки, чтобы позабавить малыша. Ребенок смеялся и ворковал. Когда его родители увидели это, они вернулись обратно и подружились с акулой, потому что она была дружелюбна и не собиралась причинять им вред. Так они стали друзьями, и акула была очень счастлива. Конец. Из моего рассказа можно извлечь такой урок: если вы хотите быть в дружбе с людьми, вы сами должны вести себя дружелюбно. Бобби. Можно мы послушаем это снова? Я перематываю ленту и мы слушаем оба рассказа. Мой рассказ намного длиннее, чем его, но он слушает очень внимательно. После этого мы обсуждаем его собственные проблемы, его отношения с Друзьями и некоторые поступки, которые он мог совершать, когда был зол, сердит, и которые могли отпугнуть его друзей. Бобби просил дать ему послушать этот рассказ четыре или пять раз во время этого занятия и пригласил свою мать прийти и прослушать тоже. Сузи(7лет). Однажды там был лев. У него была большая грива. Однажды его мама попросила льва расчесать его гриву, а лев не захотел. Они поссорились. Лев просто не мог расчесать ее-я имею в виду гриву. Из-за этого мама льва не позволила ему выходить на улицу поиграть. Я. Чем же это закончилось? Сузи. Льву пришлось пойти домой, в свою комнату. Он был очень грустным. Я. Неужели льву так и не разрешили выйти на улицу поиграть? Сузи. Нет. Конец. Вывод из рассказа такой, что если лев не расчешет свою гриву, он отправится к себе в комнату. Я. Большое тебе спасибо, Сузи. Теперь послушай мой рассказ. Когда-то давным-давно жил лев, у которого была большая грива. Однажды ему захотелось выйти на улицу поиграть, но его мама хотела, чтобы он сначала расчесал свою гриву, потому что она была спутанной и выглядела неряшливой. Мама этого льва боялась, как бы все соседи не подумали, что она плохая мама, если они увидят ее маленького льва таким неопрятным. Она хотела, чтобы думали, что она хорошая мама, которая следит, чтобы у ее ребенка грива была красивая. Лев не мог этого сделать. Он терпеть не мог расчесывать свою гриву. Он считал, что и так хорошо. И он думал только о том, чтобы выйти на улицу и поиграть. Его товарищи были там и играли. Но его мама не разрешала ему пойти к ним. Лев собирался лечь на пол и закричать, но его мама начала рассказывать ему, как важно для нее, чтобы соседи считали ее хорошей матерью. Лев любил свою маму и не хотел, чтобы соседи считали ее плохой матерью (хотя он сначала не понимал, какое грива имеет к этому отношение). Он расчесал гриву. Его мама была очень счастлива. Лев вышел на улицу играть со своими друзьями и очень хорошо провел время, пока его не позвали ужинать. Из моего рассказа можно сделать вывод, что иногда легче выполнить то, о чем просит мама, потому что тогда тебе позволят выйти на улицу поиграть. Сузи. Это хороший рассказ. Я. Большое тебе спасибо! С тобой когда-нибудь случалось такое? Делала ли ты когда-нибудь то, что хотела твоя мама, даже если тебе этого не хотелось? Случалось ли, что тебя отправляли в твою комнату, если ты этого не делала? Сузи (живо кивает головой). Да! Мы разговаривали об этом еще какое-то время (Сузи и ее мама были втянуты в борьбу, отнимавшую у них много сил, и теперь мы начинали выходить из этой ситуации). Эти два примера не могут дать полного представления об эффективности метода, но они весьма характерны. Это привлекательная техника. Иногда я вижу, что ребенок не хочет рассказывать какую-либо историю таким образом, тогда мы переходим к некоторым другим видам деятельности. Я часто использую Детский апперцептивный тест (ДАТ) с картинками для рассказов. На этих картинках изображены животные в ситуациях, которые характерны для людей. В терапевтическую группу, с которой я работала, я принесла однажды эти картинки, предложив, чтобы каждый ребенок выбрал картинку для рассказа. Каждый ребенок захотел рассказать короткую историю по своей картинке, и каждый рассказ отличался от другого. У меня не возникало проблем, связанных с тем, что дети копировали рассказы друг друга. Если я сталкивалась с этим, то могла сказать: «О, твой рассказ начинается так же, как у него. А теперь расскажи, что случилось с твоим медведем?». В этой группе все рассказы были записаны на магнитофонную ленту (я не сочинила ни одного из них) и на следующем занятии мы прослушали некоторые из этих рассказов, чтобы поговорить о переживаниях и чувствах, которые выражали дети. На одной картинке изображены три медведя, играющие в перетягивание каната. За один конец каната тянет самый большой медведь, а за другой-медвежонок и, по-видимому, медведица. Вот рассказ Дональда (12 лет): «Это три медведя. Папа, мама и маленький медвежонок. Они состязаются за банку меда! Поэтому они занимаются перетягиванием каната. Папа проигрывает. Поэтому папа-медведь обманывает маленького медвежонка, перерезает канат и они все скатываются с горы вниз». Я. Который из них ты? Побудь одним из них. Дональд. Я думаю, что я медвежонок. Я. Поговори со своим папой-медведем, расскажи ему, что ты чувствуешь, когда тебя так обманывают. Мы продолжаем в том же духе, до тех пор пока я не спрашиваю Дональда, обманывал ли его когда-либо отец. И тут на нас выплескивается фонтан чувств. Десятилетняя девочка, дочь приемных родителей, рассказала историю о маленьком медвежонке, который ищет своих настоящих родителей (на картинке ДАТ, которую она выбрала, изображены два больших медведя, спящих в берлоге, и маленький медвежонок, лежащий с открытыми глазами): «Когда медведи наконец уснули, маленький медвежонок убежал». У нее накопилось много переживаний, которыми она не могла поделиться с приемными родителями. Иногда на групповом занятии после коротких рассказов я прошу детей разыграть один из них,

добавляя собственные комментарии, или предлагаю ребенку, рассказавшему историю, сыграть роль своих персонажей. Особый интерес возникает в тех случаях, когда кроме этого ребенок, рассказавший историю, выбирает различных исполнителей для инсценировки. У меня есть специальная коробочка с картинками для стимулирования рассказа. При работе с подростками может быть применен набор картинок Тематического апперцептивного теста (ТАТ). Другая интересная техника, которая может быть использована при работе с детьми любого возраста, основана на предъявлении теста «Составь рассказ по картинке». Этот тест включает вырезанные из картона маленькие черно-белые фигуры и различные карточки в черно-белом изображении всевозможных сцен, начиная от кладбища и кончая классной комнатой. Ребенок выбирает фигуры и располагает их на выбранных им карточках. Затем он рассказывает какую-нибудь историю или разыгрывает пьесу. Он может передвигать фигуры или добавлять к ним новые по ходу рассказа. Как правило, истории довольно короткие и некоторые дети любят использовать более чем одну карту. В следующем примере Аллен (11 лет) составил пять сцен. Я записывала его истории на большом листе бумаги по мере того, как он рассказывал их. 1. Сцена на улице. «Разбойник грабит женщину. Мальчик пытается помочь; он владеет приемами каратэ, но не может одолеть разбойника. В это время пролетает супермен и помогает ей;он целует ее и они уходят вместе». (Когда Аллена спросили, кто из двух участников истории он, тот ответил, что супермен). 2. Плот. «Произошло кораблекрушение. Один мужчина умирает; кроме него на плоту еще один мужчина, мальчик и собака. Они голодные (Аллен кладет руку на область желудка, как будто сказанное относится к нему). Его родители находились на обломках корабля. Но они погибают. На плоту умирает истощенный человек, а остальные спасаются. Мальчик обретает новых родителей, после того как побывал в приюте. Он счастлив» (Аллен идентифицирует себя с этим мальчиком). 3. Пещера. «Змея нападает на женщину. Женщина оказывается в ловушке, из которой нет выхода. Появляются двое мужчин и убивают змею. Всё в порядке». 4. Кабинет врача. «Входит мужчина. У него повреждена нога из-за несчастного случая (фигура на костылях). Врач зовет другого врача, и они вместе накладывают повязку на ногу. Они собираются покинуть комнату и открывают дверь, но мужчина падает с кровотечением. Врачи вызывают скорую помощь. „Вам нужна помощь, а мы обычные врачи из амбулатории", -объясняют врачи человеку, и он успокаивается». 5. Класс в школе. «Картина призрака на кладбище. Канун 1 ноября - дня всех святых. Учитель рассказывает классу, что полицейский прочитает лекцию о мерах предосторожности в канун дня всех святых. Один мальчик ведет себя задиристо. Он покидает класс. Учитель не знает, что с ним делать. У мальчика много проблем. Он несчастен». (Аллен не хочет идентифицировать себя с кем-либо из персонажей на последних трех картинках). Каждый из трех рассказов переполнен материалом, который можно было бы анализировать в терапевтических занятиях. В этом случае я предпочитаю рассматривать образцы всех пяти картинок. В начале этого занятия Аллен говорил, что можно было бы закончить терапию: он почувствовал, что теперь его жизнь будет складываться прекрасно. Мы обсудили с ним эти сцены. В каждом случае имеется ряд катастрофических обстоятельств или проблем и, за исключением последней сцены, всегда кто-то приходит на помощь. Жизнь Аллена была наполнена катастрофическими событиями. Мы сосредоточили внимание на последней истории с мальчиком, который был несчастен. Аллен сказал: «Он приходит к вам, и потом у него все в порядке». После этого какое-то время мы беседовали о том, что происходит в его собственной жизни и о том, что он чувствует по этому поводу. Фланелевая доска (доска, обтянутая куском фланели) - еще одно вспомогательное средство для сочинения рассказов. Ребенок может создавать множество рассказов или сценок и манипулировать персонажами на фланелевой доске по ходу рассказа. На такой доске держатся фланель, войлок, наждачная бумага. Приклеить маленькие кусочки любого из этих материалов на оборотную сторону цветных вырезок из книг или нарисованных от руки фигур - вот и всё, что необходимо, чтобы они прикреплялись к фланели. Кроме того, различные детали можно вырезать непосредственно из фланели или фетра. Фигуры, изображающие членов семьи, животных, персонажей народных сказок, здания, деревья и т. д., открывают возможности для интересной работы.

Книги

Я часто использую книги в своей работе с детьми. Я вижу, что дети любят, когда им читают, даже если, казалось бы, они перешагнули возраст, в котором это принято (разве кто-нибудь когда-нибудь перешагивает подходящий для этого возраст?). Книги предоставляют большие возможности, охватывающие различные темы для занятий. Я подыскиваю интересные книги в библиотеках и книжных магазинах и располагаю собственной небольшой коллекцией книг для своей работы. Важно иметь книги, содержание которых позволяет обсуждать разные проблемы. Например, книги о чудовищах привлекают детей и создают особую атмосферу для разговора о вещах, вызывающих страх. Фантастические истории позволяют вызвать у детей воспоминания о снах. Книга «Уходи прочь, собака» позволяет обсуждать тему отверженности, а такие книги, как «Лягушка и жаба - друзья» и «Я сделаю своим другом гору» - отношения с другими детьми. Многие книги для детей создают предпосылки для разговора с ребенком о его семье, доме и т. д. «Волшебная шляпа» (книга о маленькой девочке, которая после того как надевала волшебную шляпу могла делать всё, что делают мальчики) может быть использована для изучения детских желаний и фантазий. «История Фердинанда» - это книга о быке, который отличался от других, и многие дети испытывают подобные чувства. «Лео и последняя ошибка» - книга о звере, который не мог ничего долго делать до одного волшебного дня. «Никто не слушает Эндрю» затрагивает проблему дома, где много детей. Книга «Не этот медведь» дает основу для разговора о сходстве и различиях, так же, как «Рыба есть рыба» - очаровательная книга о рыбе, которая пытается жить не в воде, а на суше, подобно человеку или - птице, лягушке или корове. Рыба вовремя узнаёт, что без воды она погибает: рыба есть рыба и не может быть никем другим. «Что такое мальчик? Что такое девочка?» заслуживает специального упоминания. Эта отличная книга с превосходными фотографиями рассказывает о физических различиях мальчиков и девочек, мужчин и женщин. «Книга об органах чувств» хороша для разговора о зрении, осязании, вкусе, обонянии и слухе. Я упоминаю здесь только некоторые книги, которые использовала, чтобы дать общее представление о возможных подходах. Но дело не в конкретных названиях. По мере работы приобретается опыт, позволяющий оценить возможности тех или иных книг. Дети не дают хорошего отклика на книги, написанные специально, чтобы воздействовать на чувства. Они лучше реагируют на книги, содержащие занимательные истории. Детей утомляют «корявые» книги -они их тотчас оставляют. Легенды и народные сказки предлагают богатый материал для работы с детьми, и я нахожу, что дети так же сильно любят их, как и в те времена, когда я была ребенком. История «Маленькая голубая ель» в небольшой книге «Известные народные сказки для чтения вслух» повествует о маленьком деревце в лесу, которое хотя и очень мало, хочет быть похожим на другие деревья вокруг. Очень древняя сказка о Гансе и Гретхен (в «Сокровищнице сказок») ведет ребенка к разговоре о своих собственных семейных условиях. Со сказками связывается большой психологический смысл. Независимо от того, согласны вы с этим или нет, сказки обладают большой привлекательностью и ценностью для детей. Сказки и народные сказания, подобно народной музыке; имеют глубокие корни в истории человечества и заключают в себе борьбу, конфликты, печаль и радость, с которыми люди сталкивались веками. Иногда эти истории неприятны. BrunoBettelheim пишет: «Сказки в разнообразных формах сообщают ребенку, что борьба с жизненными невзгодами неизбежна, это органическая часть человеческого существования, но если человек не оробеет, а стойко встретит неожиданные и неизбежные трудности, то преодолеет все препятствия и в конце концов окажется победителем». Современные истории, написанные для маленьких детей, в основном обходят эти экзистенциальные проблемы, хотя они и являются критическими для всех нас. Ребенку требуется в специфической символической форме показать, как разрешаются эти проблемы, как сохранять ощущение безопасности до достижения зрелости. «Безопасные» истории не упоминают ни о смерти, ни о старении, ни о пределах нашего существования, ни о мечте о вечной жизни. Прекрасные сказки, наоборот, сталкивают ребенка непосредственно с основными человеческими категориями. Сказки уникальны, и не только как литературный жанр, но и как произведение, которое полностью понятно ребенку, как никакая другая форма искусства; сказки обладают глубочайшим значением, смыслом, который различен для разных людей и различен для одного человека в разные минуты его жизни. Ребенок будет извлекать тот или иной смысл из одной и той же сказки в зависимости от его интересов и потребностей в данный момент. Если ему предоставить возможность, он вернется к той же самой сказке, когда будет готов расширить ее прежний смысл или заменить его новым. Сказки действительно попадают в самую точку, когда речь идет об основных всеобщих эмоциях: любви, ненависти, страхе, гневе, чувстве одиночества, изоляции, бесполезности и утраты. Я согласна с В. Bettelheim в том, что если бы классические сказки, помимо всего прочего, не были еще и произведениями искусства, они не имели бы того влияния, которое они оказывают. Есть что-то ритмичное и магическое в том стиле, который используют при чтении сказок, что позволяет плавно проникнуть в сердце и мозг слушателя. Даже если эти сказки часто и содержат слова, далеко выходящие за пределы понимания ребенка, он сидит как вкопанный, поглощенный, слушает их всем своим существом, впитывая их в себя целиком. Некоторые педагоги и родители высказывают опасения по поводу того, что сказки вводят в мир, который нереален, - мир, который предполагает совершенные и волшебные решения для всех случаев. Более того, многие из этих сказок насыщены любовными историями, женщины в них ценятся за красоту, а мужчины показаны галантными героями. Несмотря на это, в классических сказках и народных сказаниях очень много такого, что дети с готовностью относят к себе. Когда я использую эти истории в своей работе с детьми, я считаю, что очень полезно адекватно сопоставлять фантазии и волшебные решения, представленные в сказках, а также и любой любовный уклон, с жизнью самого ребенка. Далее, я согласна с Bettelheim, который говорит, что истории, заканчивающиеся чем-либо вроде «и после этого они жили счастливо» не являются сиюминутным обманом для детей. Я склонна думать, что сочетание в нашей культуре всеобщего поиска вечного счастья с жаждой приобретения новейших электробытовых приборов или новой модели спортивного автомобиля-вот что вызывает замешательство в определении отношения детей к жизни. Именно этопротиворечивые ценности тех, кто контролирует повседневную жизнь детей, -приводит их в замешательство. Ценности же, которые утверждаются в сказках, ясные и простые, как черное и белое. Существуют многочисленные способы изложения рассказа; некоторые из них затрагивают другие области (например, работу с куклами или инсценировки рассказов). Иногда интересно начать в группе рассказ и затем использовать дополнения каждого ребенка, формируя таким образом последовательный коллективный рассказ. Иногда я сама начинаю рассказ и прошу ребенка его закончить, или он может его начать, а я закончить. Иногда мы решаем сделать различные концовки к истории, которую вместе прочитали. Gardner описывает ряд игр, которые он предложил для улучшения техники составления рассказа. Во время некоторых из этих игр из мешка вытаскивают игрушку или какой-то другой предмет и сочиняют рассказ о них или создают рассказ, отталкиваясь от слова, которое вытащили из сумки с карточками, на которых написаны слова.

Написание рассказов

Я редко прошу детей писать сочинения не потому, что не вижу в них большой ценности, а потому, что у большинства детей нет достаточного навыка. У меня вызывает сожаление, что большинство детей неохотно пишет, поскольку я считаю письмо одним из самых ценных инструментов для самовыражения и самопознания. Каждый раз я снова и снова делаю попытки стимулировать детей к написанию сочинений, но из-за их сопротивления и недостатка времени у меня я начинаю помогать детям. Я предлагаю им перейти к другой технике. Тем не менее, поскольку письмо - это просто другая форма представления слов, которые мы используем при рассказе, я даю понять детям, что они уже могут считаться писателями. Если рассказ ребенка записывался на магнитофонную ленту, я печатаю его и потом показываю ребенку. Я могу также записать или напечатать рассказ под его диктовку. Поскольку я считаю, что непосредственное вербальное самовыражение обладает мощным воздействием на внутренний мир ребенка, я часто прошу его дать словесное заключение по рисунку, который он сделал во время какой-то части нашей терапевтической работы. Когда он сделает такое заключение, я записываю его прямо на рисунке, чтобы можно было его снова прочитать для дальнейшего усиления эффекта. Иногда я поощряю детей, чтобы они написали несколько слов в качестве начала к более полным рассказам. «Напишите любые слова, какие вам хочется, которые в ваших мыслях, которые могут соответствовать вашей картинке». Один одиннадцатилетний мальчик после такой инструкции написал поперек картинки: «Мистер и миссис мать... (нецензурное слово)». Если вы хотите, чтобы дети полностью выражали свои чувства, вы не можете выступать цензорами! Я думаю, что дети часто неохотно пишут потому, что в школе первостепенное внимание уделяют орфографии, форме и структуре предложений, даже чистописанию, и таким образом подавляется поток творческих мыслей ребенка. Мне кажется, что грамматику и произношение нужно отделять от письма, изучать отдельно или может быть позднее, после того как письмо станет хорошо знакомым ребенку занятием. Представьте себе, что произошло бы, если бы мы настаивали на том, чтобы ребенок формулировал предложения совершенно правильно, прежде чем мы научим его произносить какие-нибудь слова! Маленькие дети учатся правильно говорить, повторяя разговор окружающих их взрослых людей. Если бы мы оставили детей в покое и не пугали бы их письмом, они научились бы писать таким же способом, как и говорить. Я даю каждому ребенку, с которым работаю, маленький блокнот для письма. Я предлагаю ему использовать записную книжку, чтобы отмечать эпизоды с ночным недержанием мочи, для записи вещей, которые заставляли его «сходить с ума» на этой неделе, или для того, чтобы записывать свои сны. Вот записи девятилетнего мальчика о тех вещах, которые сердили его: «I. Мистер С. не разрешил мальчикам играть с мячом. 2. Я должен был убираться в ванной комнате, постирать одежду и повесить полотенца. 3. Мне нужно было лечь спать в половине девятого вечера и встать в половине восьмого утра. И я должен был поесть, причесаться, одеться и выйти из дома в половине девятого». Десятилетняя девочка написала: «Моя мама не позволяет мне ничего рассказывать девочкам. Она заставила меня мыться в ванной, когда мне хотелось кое-что рассказать своей подруге». Иногда мы делаем маленькие буклеты в обложках с названиями типа «Жалобы», «Гнев», «Счастье», «Хвастовство», «Вещи, которые я ненавижу», «Вещи, которые мне нравятся», «Мои желания», «Если бы я был президентом», «Если бы я был моей мамой» и т. д. Один буклет назывался «Кое-что обо мне». Один мальчик написал: «Глаза карие. Некрасивый мальчик». Другой нарисовал самого себя и написал: «У меня коричневые и черные волосы. У меня зеленые глаза. Я ношу голубые брюки. Я ношу черные ботинки. Я ношу желтую и светло-голубую рубашку. Я ношу белые носки. У меня две ноги. У меня два зеленых глаза. У меня десять пальцев на обеих руках. Мне десять лет. Мой рост 4 фута и 10 дюймов. Я худой - кожа да кости. У меня два уха». Другой мальчик (8 лет) написал просто: «Я уродлив». А один десятилетний мальчик написал: «У меня была собака, когда я был один. Она была больше меня, намного больше меня. Она обычно все время играла со мной» (слова были написаны с орфографическими ошибками, без знаков препинания). Он сделал небольшой набросок, на котором изобразил маленького мальчика, играющего в мяч с собакой, которая «больше его». Шестилетний ребенок озаглавил тетрадь, которую он вел в школе, «Чувства». Каждая страница начиналась с фразы, которую учитель писал на доске, чтобы дети переписывали ее и дополняли собственными мыслями. У него получилось что-то вроде: «Любовь это... когда человек говорит я люблю тебя и никто не ссорится и это заставляет всех чувствовать плохо. Поэтому будь хорошим (учитель написал „Переделай", потому что был недоволен написанным!). Я боюсь, когда... Я устраиваю ссоры. Потерялся посередине неизвестно чего (маленькая картинка с изображением мальчика, стоящего в пустыне)». Другие предложения начинались так: «Это несправедливо, когда... Я чувствую себя счастливым, когда... Мой лучший друг это... Что мне нравится в себе... Три важных события, которые произошли в моей жизни, это... Лучшее, что я могу сделать, это... Три желания, которые я бы выбрал, были бы... Самый счастливый день в моей жизни был, когда... Самая прекрасная вещь, которая происходила со мной, была... Самая красивая вещь в мире - это... Если бы я был учителем... Если бы я был президентом США... Мои родители довольны, когда... Если бы я был отцом, я бы... Если бы я был начальником...». Завершение незаконченных предложений - отличный способ стимулировать детей к декларативным заключениям о самих себе, побуждать их вступать в контакт со своими желаниями, потребностями, разочарованиями, мыслями и чувствами. Тест «Незаконченные предложения» предоставляет большие возможности для этого. Поскольку мне нравится поощрять у детей осознание полярности человеческих чувств и личности, я часто использую пары противоположных предложений, например: «Я счастлив, когда...» и «Я схожу с ума, когда...», «Мне легко...» и «Мне трудно...», «Одна вещь, которая мне нравится в тебе-это...» и «Одна вещь, которая мне не нравится в тебе - это...». Иногда я прошу детей написать целую страницу предложений, начинающихся словами «Я - это» или «Я хочу». Двенадцатилетний мальчик написал: «Я мальчик. Я счастлив. Я смешной. Я холодный. Я теплый. Мне очень надоело делать это». И другую сторону страницы он по собственной инициативе исписал предложениями типа «Я не...» («Я не немой», «Я не девочка» и т. д.). Детям, которые хотят начать писать что-нибудь, я могу дать такую инструкцию: «Представьте себе, что сегодня у вас есть возможность сделать что-нибудь из того, чего вы хотели бы добиться в этом мире. Напишите о том, что вы хотели бы сделать». Или «Напишите письмо некоторым частям своего тела, например так: Дорогой желудок! Я хотел бы тебе сказать..."». При работе с группой моя коллега попросила каждого из детей написать свой секрет, но не подписываться, а сложить записку и положить ее в общую кучу в середине комнаты. Затем каждый ребенок по очереди выбирал одну записку и читал ее вслух группе так, будто это его собственный секрет. Это занятие было живым и вызвало всеобщую заинтересованность. HerbertKohl рассказывает о проблеме научения ребенка письму. Он утверждает, что в любом случае в школе дети не начнут писать, если они боятся рассказывать. Дети будут писать, если они смогут писать о тех вещах, которые они знают лучше всего, о вещах, которые важны для них. Еслиони не могут рассказывать об этих вещах свободно, как можно ожидать, что они напишут о них?

Поэзия

Попросите ребенка написать стихи, и он автоматически начнет сопротивляться при необходимости поиска рифмы. Я не говорю, что в стихах рифмы не нужны, но поиски рифмы - это отдельная техника. Рифмованные стихи не самая лучшая форма свободного самовыражения. Стихи идут от сердца. Кто-то может говорить в стихах о вещах, которые трудно выразить в обычном разговоре или рассказе. В поэзии человек может позволить себе быть свободным и увлеченным даже чрезмерно. Есть ряд хороших книг, подходящих для работы с детьми в области стихосложения. KennetKoch предлагает различные способы, позволяющие стимулировать детей к написанию стихов, и приводит много стихов, написанных детьми, хотя на первый взгляд может показаться, что эти стихи не отражают чувств детей, их написавших. В разделе «Ложь» одно стихотворение одиннадцатилетнего ребенка выглядит так:

Я лечу в школу к 12.00 в полночь

Я прибегаю к завтраку в 9.00

Меня зовут Клоунараунд Джеймс Джампингбин

Синараунд Джимми и Флипфлоп

Моя голова родилась на Сатурне, мои руки родились на Луне

Мои ноги родились на Плутоне и остальные части тела на Земле

Мой друг пчела взмывает вверх, доставляя меня домой

 Стихи, подобные этому, могут быть первым шагом к тому, чтобы позволить себе свободу в излиянии чувств. Посмотрите на эти стихи двенадцатилетнего мальчика (раздел «Думы»):

Ветер вылетает из вашего рта

Подобно ветру в темной аллее

Когда вы слышите, как разговаривают пожилые люди

Вы слышите стон

Когда вы ударяете по креслу линейкой

Вы слышите звуки, подобные пулеметной стрельбе

Собачий вой, который вы слышите

Подобен сирене пожарной машины

Видеть двух боксеров, обменивающихся ударами,

Все равно что пулю, ударяющуюся в жестяной бидон

Глава 6. СЕНСОРНЫЙ ОПЫТ

В этом разделе книги я рассказываю о приобретении того опыта, который возвращает ребенка к его естеству, опыта, который восстанавливает и укрепляет осознавание ребенком тех основных чувств, которые он открывает для себя в младенчестве: зрение, слух, осязание, вкус и обоняние. Через эти виды восприятия мы осознаем самих себя и контактируем с миром. Однако в своем дальнейшем развитии многие из нас утрачивают полноту осознавания своих ощущений. Становясь туманными и нечеткими, эти ощущения начинают проявляться как бы автоматически, вне зависимости от нас самих. Мы начинаем действовать так, как будто наших тел, ощущений и эмоций не существует. Мы превращаемся в гигантские головы, которые думают, судят, создают представления, предостерегают, вспоминают, анализируют чужие мысли и выступают цензорами. Несомненно, разум играет важную роль в нашей жизни. Разум позволяет нам разговаривать с другими людьми, формировать и провозглашать свое мнение и обозначать свой выбор. Но разум - всего только одна из составных частей нашего существа, которое следует развивать и использовать во всей его полноте. FritzPeris часто говорил: «Оставьте разум и возвращайтесь к чувствам». Необходимо с уважением относиться к чувствам, которые оказывают такое мощное воздействие на нашу жизнь. В мои намерения не входит описание в этом разделе всех имеющихся в нашем распоряжении упражнений и методов, с помощью которых можно улучшить сенсорные функции. Я лишь коротко коснусь каждого из видов восприятия и приведу несколько примеров своей собственной работы с ними. Мне кажется интересным, что многие из таких упражнений можно отыскать в литературе по драматическому искусству и языковому творчеству. Специалисты, работающие в этих направлениях, давно признают важность сенсорного опыта для улучшения навыков.

Осязание

Хороший опыт тактильного восприятия дает лепка, рисование пальцами рук и ног, рисование на песке и игра с водой. Для работы с осязанием я собираю множество предметов, разнообразных на ощупь: наждачную бумагу, бархат, мех, ленточки, ластики, бумагу, осколки камней, ракушки, кусочки металла и т. п. Мы касаемся этих предметов и обсуждаем, каков каждый из них на ощупь и что из нашей жизни он нам напоминает. Иногда я помещаю разные предметы в сумку и прошу ребенка вытащить из нее что-нибудь грубое, мягкое или гладкое. Затем наступает моя очередь и ребенок говорит, что должна достать я. Способность к дифференциации тактильных ощущений - важная познавательная функция; Я кладу в сумку карандаш, игрушечную машину, грецкий орех, и прошу ребенка достать определенную вещь, не глядя. Или говорю ему: «Найди то, чем ты пишешь» или «Отыщи то,что начинается на букву „к"». Для того, чтобы ребенок научился различать на ощупь буквы, в сумку можно класть буквы, вырезанные из дерева или сделанные из пластмассы. Полезно различать на ощупь слова и буквы, написанные на песке, а лепить их из глины или пластилина - прекрасное развлечение. Иногда я черчу рукой на спине ребенка букву, слово, имя и предлагаю отгадать его. Иногда мы записывали все слова, которые приходят в голову, для описания ощущения, возникающего при ощупывании какого-либо предмета. Предметы могли быть шишковатыми, пушистыми, скользкими, твердыми, мягкими, липкими, цепляющимися, теплыми, холодными, замораживающими, грубыми, дырявыми, колючими, пощипывающими, резиновыми, тонкими, губчатыми, расплющенными, шелковистыми, волосатыми. Некоторые слова или то, что нам эти слова напоминали, мы могли представлять в виде рисунков («Какого цвета это слово?») или выражать соответствующими жестами. Сняв обувь, мы пытались ступнями дотронуться до различных предметов. Входили в дом и выходили на улицу босиком и обсуждали, что при этом ощущали наши ступни. Сравнивали ощущения от соприкосновения ступней с картоном, газетой, мехом, ковриком, подушкой, песком, травой, листьями, полотенцем, деревом, резиной, бархатом, наждачной бумагой, хлопчатобумажной тканью, фасолью, металлом, цементированным полом, кирпичами, мокрой землей, фетром, рисом и водой. Мы говорили о тех предметах, которые ранят нашу кожу. Я могла предложить двум детям объясниться друг с другом без слов, используя только жесты и прикосновения, или дотрагиваться до лиц друг друга и рассказывать об ощущениях, возникающих, когда они прикасаются к чужому лицу или когда они чувствуют прикосновение. Это упражнение можно делать с открытыми или закрытыми глазами. Мы прикасались к своему лицу, рукам, ногам и другим частям тела и описывали или записывали возникающие при этом ощущения. Играя в слепых, мы пытались отгадать с завязанными глазами, до кого мы дотрагиваемся. Мы устраивали для детей «прогулку вслепую», завязывая им глаза и проводя по дому или по улице. Я часто рекомендую родителям побольше узнавать о приемах массажа и систематически массировать детей. Дети также получают удовольствие, массируя друг друга или себя. В группе детей можно разделить на пары, чтобы они, следуя указаниям терапевта, проводили друг другу массаж спины и головы, рук и ног.

Зрение

Маленькие дети не боятся смотреть. Они видят, замечают, наблюдают, анализируют и исследуют весь окружающий мир, зачастую задерживают на чем-нибудь свой взгляд. Это один из важных способов познания мира. Слепые дети познают мир, используя другие органы чувств. По мере того как мы вырастаем, мы часто «передаем другим» свои глаза. Мы начинаем смотреть на себя и на мир глазами других людей, как в сказке «Новое платье короля». Мы и детей заставляем не доверять их собственным глазам. Мы говорим: «Что о нас подумают?», беспокоясь о том, как видят наши поступки другие. Мы заботимся о том, как наши дети одеты, потому что нам важно, как выглядят они в глазах окружающих. Мы говорим: «Не надо таращиться» (т. е. смотреть пристально). Возвращение первоначальной способности видеть способствует познанию и росту личности, укрепляет доверие к собственной личности, установлению комфортных отношений. Способность видеть среду и людей необходима для установления хороших контактов между личностью и миром.

Способность четко видеть других расширяет наши собственные горизонты. Я вспоминаю молоденькую девушку, которой приходилось проходить мимо автобусной остановки и людей, ожидающих автобуса. Проходя мимо этих людей, она чувствовала себя не в своей тарелке. Ей казалось, что каждый их них наблюдает за ней с осуждением. Я посоветовала ей в следующий раз идти очень медленно и смотреть на людей, ожидающих автобус. Я предложила ей увидеть этих людей так, как если бы она сама была фотокамерой, и зафиксировать в уме внешний вид двух или трех из них, а потом рассказать мне, что она увидела. Когда она пришла в следующий раз, она рассказала, что вначале чувствовала растерянность (верный признак «передачи» собственных глаз), которая исчезла, как только девушка вспомнила о моем задании. Задача показалась ей очень интересной, и как только она приступила к ее выполнению, то обнаружила, что ни один человек не наблюдал за ней, за исключением маленького мальчика, который улыбнулся ей, заметив, что она на него смотрит. Она описала нескольких людей, цвет их волос, выражения лиц, одежду, то, как они стояли, а также то, что, с ее точки зрения, эти люди испытывали, о чем думали и какие драмы могли разыгрываться в их жизни. Мы обсудили разницу между тем, что она увидела, и ее первоначальными представлениями. Наблюдение и воображение иногда сплетаются между собой. Мы способны увидеть лишь то, что доступно взору, и не можем видеть внутреннюю работу чьих-либо ума или сердца. Мы можем всего лишь представлять себе, о чем человек думает и что чувствует; наблюдение этих процессов нам недоступно. На пути нашей способности видеть, помимо априорного представления о чувствах других людей, могут возникать и другие препятствия, например склонность предвидеть будущее вместо того, чтобы видеть в настоящем. Зачастую мы портим то приятное, что видим или испытываем, волнуясь по поводу того, что может наступить в будущем. Так, наблюдая великолепный закат, мы можем испытывать напряжение, пытаясь уловить каждое мгновение, пока солнце не скрылось за горизонтом. Это связанное с будущим напряжение отвлекает нас от удовольствия, которое доставляет красота заката в настоящем. Когда я путешествую, мне нравиться фотографировать, но я обнаружила, что часто желание удержать, зафиксировать прекрасный вид отвлекает меня от наслаждения этим видом. Мне кажется важным формировать у детей умение видеть вещи, а не только их рассматривать. Вот что пишет F. Franck : «Нам приходится смотреть очень много; мы смотрим на мир сквозь линзы, телескопы, телевизионные трубки... С каждым днем совершенствуется наша способность смотреть, однако мы видим всё меньше и меньше. Разговор о видении никогда прежде не был столь актуален. Вес больше приспособлений, от камер до компьютеров, от книг по искусству до видеозаписей вступают в заговор, стремясь взять верх над нашим мышлением, нашими чувствами, нашими переживаниями, нашим видением. Мы становимся зрителями, наблюдателями... Мы «субъекты», смотрящие на «объекты». На всё, что нас окружает, мы наклеиваем ярлыки, и наклеиваем их раз и навсегда. По этим ярлыкам мы узнаем всё, но уже больше не видим ничего. Зная ярлыки всех бутылок, мы никогда не пробуем вина. Миллионы невидящих, безрадостных людей пробираются по жизни словно в полусне, отбрасывая, круша и убивая то, что едва способны воспринять. Они никогда не учились видеть или позабыли о том, что глаза даны человеку для того, чтобы видеть и испытывать». Несмотря на то, что упражнения, описанные в книге F. Franck, направлены на улучшение способности к рисованию посредством «видения - рисования как медитации», они также представляют собой великолепное средство, развивающее у детей способность к видению как таковому. Видение рисование F. Franck рассматривает в качестве искусства отторгать знания о предметах. «Когда я рисую скалу, я ничего не узнаю о скалах, позволяя именно этой конкретной скале выявить ее скалистость. Когда я рисую траву, я ничего не узнаю о травах, но пробуждаю в себе способность удивляться этой траве, ее росту, самому факту ее существования. Таким же образом, к примеру, он рекомендует сначала посидеть перед цветком или веткой, или головкой салата, или листочком, или деревом в состоянии, близком к медитации, позволяя себе воссоединиться с объектом, видеть объект во всем его чудесном облике и затем разрешить руке последовать за тем, что видит глаз. Если следовать этому методу, глаза начинают видеть больше, чем мы когда-либо себе представляли. Когда глазам позволено вбирать в себя все вокруг, видение сливается со всеми остальными чувствами и ощущениями человека. Я просила детей выбирать объект и пристально его рассматривать в течение определенного времени, например трех минут, а затем рисовать его, рисовать ощущения и воспоминания, возникшие во время этого медитативного упражнения, используя только цвета, линии и формы. В числе других упражнений, развивающих способность видеть, можно назвать осязание с закрытыми, а затем с открытыми глазами; рассматривание предметов через стекло, воду, целлофан; рассматривание предметов с различной перспективой - далеко, близко, в перевернутом виде.

Звук

Позволяя звуку проникать в наше сознание, мы делаем первый шаг к контакту с миром, к началу общения. Все мы знаем, что многие из нас слышат лишь то, что хотят слышать, отвергая то, чего слышать не хотят. Дети выражают это открыто и прямо, закрывая уши руками, когда не хотят чеголибо услышать, взрослые же часто искажают смысл услышанного. Многие дети выражают это возгласом: «Мой отец (моя мать) просто не слушает, что я говорю!». Мне кажется сомнительным, что существует состояние музыкальной глухоты, хотя многие дети уверены в том, что ею страдают, потому что кто-то сказал им об этом, и исключительно поэтому они отказываются от удовольствия, которое приносят звуки, например не позволяют себе экспериментировать с собственным голосом во время пения. Вот некоторые упражнения, повышающие осознавание детьми тех звуков, которые их окружают. «Сядьте спокойно с закрытыми глазами и позвольте звукам, которые вы слышите, дойти до вашего сознания. Отмечайте, какие чувства вызывает каждый проникающий в вас звук. Потом мы сможем поделиться нашими впечатлениями». Такое упражнение позволяет услышать новое звучание в различных местах: дома, в городе, за городом, на пляже. «Поговорите о звуках. Расскажите, какие звуки вы ощущаете как резкие, мягкие, гладкие, скрипучие, приятные, громкие, нежные. Сравнивайте звуки». Я кладу в маленькие горшочки и пузырьки из-под лекарств самые разные предметы: рис, фасоль, канцелярские кнопки, пуговицы, шайбы, монеты и прочее, что может в них поместиться, составляя пары таких горшочков. Чтобы содержимого не было видно, я оборачиваю горшочки чем-нибудь, закрепляя обертку клейкой лентой. Я предлагаю ребенку потрясти каждый из горшочков и определить по звуку, чем он наполнен. Используя игрушечный ксилофон, ударяйте по разным клавишам, чтобы у ребенка вырабатывался опыт распознавания звуков: одинаково, выше, ниже, громче, тише. Потом ребенок может протестировать вас. Эти упражнения можно проделывать с помощью любого музыкального инструмента. Играть в распознавание звуков полезно и весело. Пусть у ребенка за спиной возникает, например, то шум льющейся воды, то постукивание карандашом, шуршание бумаги и т. п. Ребенок должен отгадать, что это за звук. Всегда меняйтесь ролями, чтобы и ребенок мог задать такую загадку вам. Звуки и чувства взаимосвязаны. Поговорите о грустных звуках, веселых звуках, страшных звуках и звуках, пробуждающих другие чувства. Звуки гармошки или другого музыкального инструмента могут служить материалом такого занятия. Тон голоса также отражает чувства говорящего. Дети улавливают гнев в голосе взрослых даже в тех случаях, когда он пытается скрыть это чувство. Обсуждайте это откровенно. Демонстрируйте тоном различные эмоции. Попросите детей сделать это. Невнятная речь также интересна. Попытайтесь общаться, издавая звуки, невнятно бормоча и не используя слов. Посмотрите, сможете ли вы догадаться, что хотят выразить с помощью этих звуков. С помощью барабанов и других ударных инструментов можно получать разнообразный опыт звукового восприятия во время игры. Пусть ребенок следует вашему ритму или расскажет о впечатлении от ритмической схемы. Послушайте музыку и поговорите об услышанных звуках. Попросите детей во время или после прослушивания музыки нарисовать их впечатления, воспоминания или образы, которые у них возникли.

Музыка

RudolphDreikurs обсуждает благоприятный эффект влияния музыки на нескольких детей, страдающих психическими нарушениями. Использование музыки могло принести результаты в случаях, где другие подходы оказывались безуспешными. Вероятно, приятные ощущения, связанные с музыкой, которая часто используется только в качестве звукового фона, стимулирует к взаимодействию, позволяет повысить уровень внимания ребенка и увеличивает его фрустрационную толерантность. По мере того как реальность становится более приятной и менее угрожающей, исчезает внутренняя напряженность. Усилие, необходимое для взаимодействия, в этом случае уменьшается, не возникает реакции отторжения или пренебрежения общением. Уже имеется опыт использования мелодической интонации для обучения речи детей с афазией. Слова включаются в знакомую мелодию, и дети, много раз репетируя песню, учатся произносить слова, поначалу пропевая их, а затем воспроизводя уже без мелодии. Это очередное подтверждение возможностей музыки. Музыка и ритмические удары - античные формы коммуникации и самовыражения. Их использование вполне уместно при проведении терапевтической работы с детьми. В работе с детьми я применяю в основном музыку, которую наигрываю сама на старой удобной гитаре. Я считаю, что гитара - чрезвычайно эффективный инструмент для проведения терапии. Во время моей работе в школах мне приходилось играть на гитаре каждый день, и дети всех возрастов с нетерпением ожидали наших музыкальных антрактов. Похоже, что гитара оказывает на детей какой-то особый волшебный эффект. Я знаю, что музыкальный талант здесь не при чем, так как я в лучшем случае средний исполнитель. Я использую лишь самые простые аккорды, аккомпанируя песням, которые мы поем с детьми. Когда моя дочка ходила в детский сад, каждая из матерей раз в неделю должна была работать с детьми. Как только стало известно, что я умею играть на гитаре, меня попросили часть моего рабочего времени посвящать игре на гитаре для каждой группы. Дети от трех до пяти лет сидели и восхищенно внимали игре по меньшей мере в течение получаса. Скоро матери стали приглашать меня на дни рождения детей и платили мне по 10 долларов в час (а в те времена это была большая сумма!). Мне никогда не приходилось бороться за внимание детей. Я думаю, это было связано с выбором песен, которые я считала подходящими к случаю, с моей способностью очень выразительно их исполнять, привлекая детей к взаимодействию, и больше всего - с самой гитарой. Я пробовала играть на ударных инструментах и фортепьяно, но убеждена, что гитара - наиболее действенный инструмент и дает наибольшие возможности наладить контакт с детьми. Работая в детском саду, я впервые начала экспериментировать, используя музыку в качестве пути для самовыражения детей. Я пела песенку, в которой говорится об умирающем гусе, и скоро мы с детьми начинали беседовать о смерти, горе и печали. Или после исполнения песенки ребенок подходил ко мне и рассказывал про своего кота, который умер, или об умершем дедушке, представляя нам возможность обсудить связанные с этим проблемы. Когда я пела песню «Симбайя - мамин малыш», описывающую яростную реакцию на появление в семье нового ребенка, многие дети могли идентифицировать эту ситуацию со своими переживаниями. В некоторых случаях такие песни обладали большим воздействием, чем книги. Нет числа чудесным народным песенкам, посвященным детям, описывающим каждую детскую эмоцию и подходящим для любого возраста. Эти песни могут отражать любовь, узнавание, принадлежность, враждебность, гнев, печаль, грусть, смерть. Есть песни успокаивающие, взывающие к чувству юмора. Во многих песнях открытый конец, и слова можно дополнить во время занятия. Народная песенная традиция сохраняет множество детских песен, которые соответствуют любой потребности. Есть песни, описывающие каждое ощущение и каждую жизненную ситуацию, шуточные песни, песни, повествующие о событиях. Поскольку таким песням немало лет, они не бывают «затейливыми» или «миленькими». Они привносят в эмоции детей воображение и опыт, жизненные ценности и ощущение прекрасного. В основном эти песни претерпевают много изменений и могут быть адаптированы к новым ситуациям. Рождаясь в сердцах людей, такие песни продолжают жить, поскольку их любят и делятся ими. Музыку можно использовать самыми разными путями. Ее можно наигрывать, когда дети рисуют или лепят. Она выступает в качестве фона или может служить отправной точкой для действия. Я просила детей рисовать формы, линии, символы и использовать цвета для выражения музыки. Классическая музыка особенно способствует возникновению чувств и рождению настроений и образов. JohnStevens .приводит отличные рекомендации в области сочетания фантазии с определенными музыкальными отрывками. Вот пример направленной фантазии: «Ложитесь так, чтобы вам было просторно, и закройте глаза. Представьте себе, что вы неподвижное тело в глубинах моря доисторической эры. Вас окружает вода - иногда слабое течение, а иногда - бушующие, разрушительные волны. Почувствуйте, как вода обтекает ваше неподвижное тело. Развивается жизнь, и вы превращаетесь в какую-то разновидность морской водоросли или другое подводное растение. Вслушайтесь в ритм барабана, пусть звук проникает в ваши движения, пока течения колышат вас... Теперь в морское животное, которое ползет по дну. Пусть ритм барабана проникает в ваше тело и в ваши движения. Теперь медленно передвигайтесь в направлении суши и, когда вы ее достигнете, пусть у вас вырастут четыре ноги и вы начнете передвигаться по суше. Ощутите свое существование и свои движения наземного животного... Постепенно встаньте на две ноги и почувствуйте, как вы существуете и передвинаетесь по земле... Теперь откройте глаза и попытайтесь общаться с другими с помощью одних движений...».

Такое упражнение может быть изменено и адаптировано в зависимости от возраста детей и используемого пространства. По окончании этого упражнения дети неизменно начинают делиться своими впечатлениями. Вы можете предложить им изобразить их впечатления или то животное, которым они себя ощущали. При движении под музыку детям нравится использовать цветные шифоновые шарфы. Дети любят танцевать под музыку; им нравятся рок, бути и прочие современные ритмы.. Особой привлекательностью для детей обладают ударные инструменты: ведь из них можно извлекать звуки, даже не обладая необходимыми навыками. Вы можете предложить ребенку: «Покажи, как ты будешь бить в барабан, если тебе грустно (или если ты чувствуешь себя счастливым)» или «Побарабань, а мы попробуем догадаться, какие чувства ты испытываешь». Дети любят использовать инструменты, подчеркивающие ритм. Тамбурины, трещотки, барабаны всех видов, колокольчики да и вообще все инструменты, производящие ритмические звуки, можно применять, когда дети маршируют, слушают музыку или игру на гитаре, и всё это вместе способно составить симфонию. Я записывала такое коллективное творчество с помощью недорогого магнитофона, а затем воспроизводила запись ко всеобщему удовольствию. Когда дети слушают такую запись, они светятся, осознавая собственные достижения, и постигают чувства коллективного взаимодействия. Так же интересно под музыку сочинять истории о детях или ситуациях. Одна из моих студенток рассказывала, что под гитару придумывала для детей разные истории об одном и том же персонаже и они упрашивали ее продолжать. Такие истории дети могут сочинять и самостоятельно. Я не перестаю поражаться тому, какой силой обладает гитара. Однажды, в мою бытность студенткой-практиканткой, меня направили преподавать в пятый класс начальной школы и немедленно поручили проводить занятия по музыке, потому что сама учительница их проводить не хотела. Когда я спросила, нельзя ли мне использовать гитару, мне отказали, поскольку гитара якобы возбуждает детей (это распространенное заблуждение). Однако в последний . день моей практики учительница все же разрешила мне принести гитару. В конце занятия ко мне подошла маленькая девочка и очень сердито спросила, почему я не приносила гитару раньше. Она чувствовала себя одураченной, обездоленной, и я очень пожалела, что не настояла на своем вначале. Я никогда не считала, что музыка обладает излишне стимулирующим воздействием. Напротив, она обычно дает успокаивающий, умиротворяющий эффект. Родители рассказывали, что после некоторых наших занятий дети возвращались домой, напевая. Музыка увлекает и оказывает сильное успокаивающее воздействие даже на большинство гиперактивных детей. Работая с такими детьми, я иногда просто садилась и, не говоря ни слова, брала в руки гитару, и дети немедленно старались сесть поближе и тихо замирали в счастливом предвкушении. Как-то я преподавала в группе учеников четвертого класса, которые считались «отстающими в развитии». Во время занятий музыкой в класс однажды зашла директор школы. Я играла на гитаре, и мы пели «Было деревце в лесу». По ходу исполнения этой песенки нужно перечислить много слов в определенном порядке. Я часто ошибалась, но дети помнили все слова и их последовательность. Поскольку у этих детей были проблемы с памятью и обучаемостью, директор была ошеломлена. «Возможно, их следует таким же образом учить математике и всему прочему», -сказала она.

Вкус

Язык - важный орган, хотя мы часто это недооцениваем. Язык обладает высокой чувствительностью и позволяет понять, какая вещь сладкая или кислая, горькая или соленая. С его помощью мы жуем, глотаем и, что важнее всего, говорим. Я провожу специальные занятия, чтобы дети лучше осознавали функции языка. С помощью языка иногда можно выражать и эмоции. Например, показав кому-нибудь язык, можно выразить гнев (В США. В России, напротив, язык показывают, чтобы кого-либо рассердить или поддразнить. Прим. ред.), а у некоторых народов это означает приветствие. К тому же язык и чувствительный орган, иногда доставляющий эротическое удовольствие. Всем детям знакомо удовольствие при лизании. Я часто предлагаю детям упражнения с лизанием, повышающие уровень осознавания этого удовольствия (для этих целей прекрасно подходит мороженое в рожках). С детьми можно говорить о вкусах, обсуждать любимые и неприятные вкусы, пробовать вещи с различным вкусом, сравнивать вкус и структуру. Язык позволяет не только различать вкус, но и ощутить что-то комкообразное или жесткое, твердое или мягкое, горячее или холодное. С языком тесно связаны зубы, губы и щеки. Обязательно затрагивайте их в упражнениях и последующем обсуждении.

Запах

Обсудите нос, ноздри и дыхание. Проведите упражнения с дыханием через нос, рот, каждую из ноздрей. Предложите ладонью почувствовать выдыхаемый воздух. Говорите о запахах-любимых и нелюбимых. Проводите эксперименты с запахами-цветочными, фруктовыми, сладкими, острыми. В горшочки или другие емкости поместите вещества с характерными запахами - это могут быть духи, лакрица, банан, шалфей, лещина, кусочек яблока, шоколад, ванилин, мыло, лепестки цветка, лук, почка сосны, уксус, кофе, апельсиновая кожура, тальк, лимонный экстракт, сельдерей, стружка, мята. Определите, различают ли дети запахи. Поговорите о тех запахах, которые им нравятся и не нравятся, и о воспоминаниях, которые они пробуждают. Приносите и другие предметы, например ветки сосны, мыло, кору, листья. Попросите детей рассказать, как измениться жизнь, если совсем не чувствовать запахов (как при простуде, когда заложен нос). Пусть попробуют назвать десять предметов, не имеющих никакого запаха. Совершите прогулку по дому или по улице и обсудите запахи. Следует иметь в виду, что сенсорный опыт в действительности включает синтез различных форм восприятия и единичное сенсорное восприятие, не включающее более одного органа чувств, вероятнее всего, труднодостижимо.

Интуиция

Многие занимаются изучением способности, о которой мы знаем очень мало и которая, повидимому, охватывает нечто, находящееся за пределами очевидного знания. Я рассматриваю это шестое чувство, интуитивное в своей основе, как знание, возникающее скорее где-то в теле, чем в разуме. Этим чувством, вероятно, обладают и животные и маленькие дети. Я теперь начинаю уделять больше внимания той истине, которую мое тело, по-видимому, познает раньше, чем формируются слова или мысли. Я проводила с моими пациентами упражнения, включающие чувство такого рода, с тем чтобы у них было больше опыта в доверии этому внутреннему знанию. Я называю это «да-нет упражнением» или иногда «упражнением правды-лжи». Я предлагала ребенку утверждение типа: «Мне нравится стрелять горошинами» и просила его определить, правдиво или ложно это утверждение, исходя скорее из ощущения, которое возникает в его организме, а не в голове. Лично мне иногда кажется, что ответ рождается в груди, а иногда - где-то над пупком. С опытом человек может научиться прислушиваться к своему организму, который воплощает интуитивные знания. Мне трудно определенно говорить об этом чувстве, но несмотря на это я знаю, что оно важно и нуждается в развитии. Это чувство можно тренировать и совершенствовать подобно остальным чувствам. Мы рассматриваем зрение и слух, вкус и осязание, как нечто само собой разумеющееся, хотя у всех нас имеется гораздо больше потенциальных возможностей их использования, чем мы осознаем. Чувство интуиции имеет широкий диапазон и может иметь в своей основе такие процессы, как воображение, фантазирование, представление и творческие способности. Возможно, это чувство имеет отношение к той части нашей внутренней сути, которая простирается за границы тела и разума. Я думаю, что упражнения, включающие фантазию и опыт построения образов, повышают уровень интуиции человека. Когда я прошу ребенка мысленно создать образ чего-либо, например представить себе образы, символизирующие членов его семьи, я верю, что это даст толчок к развитию его интуиции. Формирование мысленных картин во время прослушивания музыки - хороший пример упражнения по самораскрытию, поиску новых сторон естества. В своей книге JosephShorr описывает много методик для повышения способности к построению образов в целях содействия росту личности. Установление контактов с глубинами личности-другой способ задействовать интуитивное чувство. Иногда такая «знающая» часть личности, заключающая в себе ответы на вопросы, затрагивающие жизненные перипетии, может быть достигнута с помощью фантазии; ребенку можно предложить представить себе, как он разговаривает с мудрецом в горах и запоминает ответы на свои вопросы. Для установления контакта с интуитивной, творческой стороной личности может быть использована любая форма фантазии. Джош, восьмилетний мальчик, которому нравилось играть игрушечными телефонами в моем кабинете, подолгу беседовал с помощью этих телефонов со мной. Однажды он велел мне задать ему вопрос, имеющий отношение к «одному из детей, которые приходят сюда и у которых есть проблемы». И вот я сказала ему по телефону: «Джош, тут у меня один мальчик совсем не хочет ложиться спать, когда мама отправляет его в постель (в этом и заключалась проблема Джоша). Что мнеей посоветовать?». «Положи трубку, я тебе перезвоню», -ответил Джош. Затем он набрал номер и завопил: «Алло, алло! Это Человек с Марса? Да? Хорошо. Мне нужен совет». Тут он спросил «Человека с Марса», что же делать с мальчиком, у которого такая проблема, внимательно выслушал ответ, повесил трубку и притворился, что перезванивает мне. Я взяла трубку, и он сказал: «Виолет, посоветуй маме этого мальчика заключить с ним соглашение. Пусть она разрешит ему в течение получаса после того, как его сестра отправляется спать, смотреть телевизор, и тогда он будет ложиться спать без возражений». В эту игру (по просьбе Джоша) мы играли довольно часто, затрагивая проблемы, возникавшие у него в семье и его личные трудности. Во время очередного сеанса я сказала: «Джош, тут у меня есть мальчик, который играет в бейсбол в команде Малой Лиги и у которого так портится настроение, когда тренер не разрешает ему сделать бросок, что он не может играть в полную силу, а уйти из команды не может тоже. Он даже не позволяет своей маме поговорить об этом с тренером, и она очень расстраивается из-за этого». Некоторое время послушав «Человека с Марса», Джош сказал: «Человек с Марса говорит, что тренеру следовало бы чаще давать ему возможности делать броски, чтобы он смог научиться бросать. Однажды у него не очень хорошо вышло, и теперь тренер позволяет делать броски только лучшим игрокам, и как же мальчик этому научится?». Затем Джош отставил телефон в сторону и тихо произнес: «Если моя мама поговорит с ним, об этом узнают все и подумают, что я маленький». В этот момент он начал всхлипывать. Некоторое время мы с ним обсуждали разные аспекты этой ситуации, и затем Джош сказал: «Может быть, мне надо найти какойнибудь другой способ тренировки, а потом я скажу об этом тренеру и он разрешит мне еще раз попробовать».

Чувства